От И.Пыхалов
К Дм. Ниткин
Дата 07.10.2004 04:50:23
Рубрики Прочее;

Вообще-то 66 млн. и в «Архипелаге» есть

>>Итак, всего мы потеряли от социалистического строя — 110 миллионов человек!» (Размышления по поводу двух гражданских войн: интервью А.И.Солженицына испанскому телевидению в 1976 г. // Комсомольская правда. 4 июня 1991 г.)
>
>Я и в самом деле не знал источника (в "Архипелаге" таких цифр не было).

Вот цитата непосредственно из «Архипелага» — Часть третья. Истребительно-трудовые. Глава 1. Персты Авроры, в самом начале главы (поскольку пользуюсь электронным изданием, приходится ссылаться вот так):

«По подсчётам эмигрировавшего профессора статистики Курганова это "сравнительно лёгкое" внутреннее подавление обошлось нам с начала Октябрьской революции и до 1959 года в ... 66 (шестьдесят шесть) миллионов человек. Мы, конечно, не ручаемся за его цифру, но не имеем никакой другой официальной. Как только появится официальная, так специалисты смогут их критически сопоставить».

>В частичное оправдание - Солженицын четко указывает, что это не его оценки, а оценки Курганова. Как они были сделаны, я примерно представляю.

Не совсем так. Профессор Курганов, при всём моём неуважении к нему, всё-таки не утверждал, что эти 66 или 110 миллионов непосредственно уничтожены Советской властью (хотя и старался, чтобы у его не слишком умных читателей возникло именно такое впечатление). В «Архипелаге» Солженицын это тоже напрямую не утверждает. Однако в интервью испанскому телевидению он уже говорит об «уничтожении его [народа] голодом, коллективизацией, ссылкой крестьян на уничтожение, тюрьмами, лагерями, простыми расстрелами».

>Разумеется, это полное фуфло. Примерно такое же фуфло, как современные рассуждения о "ежегодном вымирании 700 тыс. русских по вине проклятых либерастов".

А разве они не вымирают? Кстати, в отличие от Солженицына и К°, даже самому отмороженному обличителю либерастов не приходит в голову утверждать, будто эти ежегодные 700 тыс. русских расстреливаются кровавым режимом Ельцина-Путина или гибнут в тюрьмах и лагерях.

>Вопрос в тему: Ваше мнение о "цифрах Шатуновской"?

Ну какое тут может быть мнение? Взяты с потолка или высосаны из пальца. Кстати, в отличие от Солженицына, эта дама в своё время имела доступ к архивным документам. На их намеренном перевирании её неоднократно ловили.
От Дм. Ниткин
К И.Пыхалов (07.10.2004 04:50:23)
Дата 07.10.2004 09:35:14

Re: Вообще-то 66...

>>Разумеется, это полное фуфло. Примерно такое же фуфло, как современные рассуждения о "ежегодном вымирании 700 тыс. русских по вине проклятых либерастов".
>
>А разве они не вымирают? Кстати, в отличие от Солженицына и К°, даже самому отмороженному обличителю либерастов не приходит в голову утверждать, будто эти ежегодные 700 тыс. русских расстреливаются кровавым режимом Ельцина-Путина или гибнут в тюрьмах и лагерях.

Население сокращается, но утверждение, что виной тому проклятые либерасты - более чем сомнительно.

>>Вопрос в тему: Ваше мнение о "цифрах Шатуновской"?
>
>Ну какое тут может быть мнение? Взяты с потолка или высосаны из пальца. Кстати, в отличие от Солженицына, эта дама в своё время имела доступ к архивным документам. На их намеренном перевирании её неоднократно ловили.

Вот это и смущает. Зачем этой даме понадобилось такое употребление потолка и пальца? Сильно обиделась на власть и лично на Сталина и до самой смерти гадила, как могла? Заговаривалась в старости? - это вряд ли, очевидцы свидетельствуют, что была в здравом уме и твердой памяти. А насчет перевирания - ничего в сети не встречал, хотя, кажется, вычитал о Шатуновской все, что мог. Не расскажете, что Вам известно?
От И.Пыхалов
К Дм. Ниткин (07.10.2004 09:35:14)
Дата 08.10.2004 07:37:15

О Шатуновской

>>>Разумеется, это полное фуфло. Примерно такое же фуфло, как современные рассуждения о "ежегодном вымирании 700 тыс. русских по вине проклятых либерастов".
>>
>>А разве они не вымирают? Кстати, в отличие от Солженицына и К°, даже самому отмороженному обличителю либерастов не приходит в голову утверждать, будто эти ежегодные 700 тыс. русских расстреливаются кровавым режимом Ельцина-Путина или гибнут в тюрьмах и лагерях.
>
>Население сокращается, но утверждение, что виной тому проклятые либерасты - более чем сомнительно.

Более чем сомнительно обратное утверждение. Поскольку одновременного падения рождаемости и роста смертности в мирное время, кроме как в бывших советских республиках, нигде в мире не наблюдается.

Ещё раз обращаю внимание: критики нынешнего режима трактуют сокращение населения РФ как «вымирание», но при этом никто из них не утверждает, будто эти сотни тысяч расстреляны или уничтожены в лагерях. В то время как обличители большевиков так и норовят выдать младенцев, не появившихся на свет в результате сокращения рождаемости, за расстрелянных или умученных в ГУЛАГе.

>>>Вопрос в тему: Ваше мнение о "цифрах Шатуновской"?
>>
>>Ну какое тут может быть мнение? Взяты с потолка или высосаны из пальца. Кстати, в отличие от Солженицына, эта дама в своё время имела доступ к архивным документам. На их намеренном перевирании её неоднократно ловили.
>
>Вот это и смущает. Зачем этой даме понадобилось такое употребление потолка и пальца? Сильно обиделась на власть и лично на Сталина и до самой смерти гадила, как могла? Заговаривалась в старости? - это вряд ли, очевидцы свидетельствуют, что была в здравом уме и твердой памяти. А насчет перевирания - ничего в сети не встречал, хотя, кажется, вычитал о Шатуновской все, что мог. Не расскажете, что Вам известно?

Пожалуйста.

В ноябре 1960 комиссия в составе члена КПК при ЦК КПСС О.Г.Шатуновской, зам. директора Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС Н.В.Матковского, ответственного инструктора КПК А.И.Кузнецова и заместителя заведующего Центрального партийного архива Р.А.Лаврова изучала материалы счётной комиссии XVII съезда ВКП(б). Цель изучения — проверить пресловутую версию о том, что при выборах ЦК на XVII съезде против Сталина было подано чуть ли не 300 голосов «против».

В результате комиссия установила следующее:

На съезд прибыло 1227 делегатов с решающим голосом.
Мандатная комиссия утвердила полномочия 1225 из них.
Участвовало в голосовании 1059 делегатов.
В члены ЦК были избраны:
единогласно — М.И.Калинин и И.Ф.Кодацкий
1 голос «против» — Г.М.Кржижановский, Д.З.Мануильский, И.А.Пятницкий, Д.Е.Сулимов, Р.И.Эйхе
2 голоса «против» — П.А.Алексеев, К.Е.Ворошилов, Я.Б.Гамарник, Н.К.Крупская, И.П.Румянцев.
3 голоса «против» — В.И.Иванов, В.Г.Кнорин, А.И.Микоян, Г.К.Орджоникидзе, И.В.Сталин
4 голоса «против» — И.Д.Кабанов, С.М.Киров, М.М.Литвинов
и так далее.

Отчёт комиссии был подписан всеми её членами, включая Шатуновскую.

Между тем, в 1990-м в «Аргументах и фактах» было опубликовано письмо Шатуновской, в котором она утверждает:

«При выборах в ЦК на съезде фамилия Сталина была вычеркнута в 292 бюллетенях. Сталин приказал сжечь из них 289 бюллетеней, и в протоколе, объявленном съезду, было показано всего 3 голоса против Сталина.

Комиссия Президиума, ознакомившись в Центральном партийном архиве с бюллетенями и протоколами голосования, установила факт фальсификации выборов».

На самом деле:

1) в заключении комиссии, подписанном в том числе и Шатуновской, не говорилось о фальсификации выборов. Хотя тогдашнее партийное руководство в лице Хрущёва жаждало дальнейших разоблачений «культа личности».

2) даже если предположить, что часть бюллетеней была уничтожена (чему нет никаких доказательств), максимальное число уничтоженных бюллетеней могло составить 166 (1225 делегатов с решающим голосом минус 1059 бюллетеней, хранящихся в архиве). До 289 никак не дотягивает. К тому же достоверно известно, что отдельные делегаты с решающим голосом действительно не принимали участия в голосовании.

Таким образом, отправляя своё письмо в «АиФ», Шатуновская либо впала в маразм и не ведала, что творила, либо сознательно лгала. Соответственно, сообщаемое ею надо воспринимать либо как бред, либо как сознательную ложь.
От Сергей Вадов
К И.Пыхалов (08.10.2004 07:37:15)
Дата 09.10.2004 12:40:45

Что конкретно сказала О.Г.Шатуновская.

О.Г.Шатуновская, "Долгий ящик XX съезда", "Общая газета" N 014 от 10.04.1997.

ДОЛГИЙ ЯЩИК XX СЪЕЗДА

Ольга Григорьевна Шатуновская (1901 - 1990) пережила всех, кому после XX съезда КПСС было поручено расследование преступлений культа личности ("комиссия Шверника"). Но и она нигде и никогда не выступала с публикациями о работе комиссии. Считала, что не имеет права предавать огласке материалы, предназначавшиеся только для членов Политбюро. Она даже не подозревала, что дети и внуки тайно записывали то, чем она могла поделиться лишь в кругу семьи. Из этих записей составилась книга, которая, может быть, когда-нибудь выйдет в свет (под редакцией известного культуролога Григория Померанца). Пока же читателям "ОГ" предлагается фрагмент воспоминаний Ольги Шатуновской о событиях, происходивших между XX и XXII съездами.

СТАЛИНСКИЙ ЛИСТОК

Двадцатый съезд на закрытом заседании выслушал доклад Хрущева. В нем шла речь и о том, что обстоятельства убийства Кирова вызывают сомнения, их необходимо расследовать.

Мы начали расследование. Личный архив Сталина и архив Политбюро тогда находились в Кремле. В архиве Сталина обнаружили листок, на котором он собственноручно изобразил два террористических центра - московский и ленинградский. Он сначала Зиновьева и Каменева поместил в ленинградский центр, потом зачеркнул и переставил их в московский.

Я эту рукопись сфотографировала, подготовила записку о том, что необходимо расследовать все сталинские судебные процессы, и разослала всем членам Политбюро (в то время президиум ЦК КПСС. - А.Т.). И тогда была сформирована новая комиссия, во главе которой стоял Николай Михайлович Шверник (материалы к докладу Хрущева на XX съезде готовила комиссия Поспелова. -А.Т.). Кроме меня в комиссию вошли высокопоставленные люди - генеральный прокурор Руденко, председатель КГБ Шелепин и заведующий отделом административных органов ЦК Миронов. Конечно, они сами в архивах не сидели, знакомились с материалами, которые клали им на стол уже как результаты и выводы.

Кроме дела об убийстве Кирова, комиссия расследовала пять сталинских процессов: по делам Бухарина, Тухачевского, Зиновьева и Каменева, Сокольникова и Радека, Пятакова. По каждому процессу работала отдельная бригада. Трудно ли было добывать материалы? Нет. Поскольку было решение президиума ЦК, для нас все архивы были открыты. В расследовании участвовали многие люди. Очень активно работали помощник Шверника Алексей Кузнецов, мой сотрудник по комиссии партконтроля Колесников. несколько энергичных молодых людей из прокуратуры и КГБ.

Мы работали в здании Комитета партийного контроля. Далеко не все нас поддерживали. При том, что Шверник возглавлял комиссию, некоторые его заместители просто рвали и метали.

Выяснилось, что много документов исчезло. Например, во время процессов велась киносъемка, но кадров с обвиняемыми мы не нашли. Ко мне приходили сотрудники Музея революции, рассказывали, что за эти десятилетия агентами Сталина были изъяты тысячи документов, касавшихся революционной деятельности всех, кого он уничтожал. Особенно близких к Ленину людей. Все эти документы пропали бесследно.

Ценнейшая информация хранилась в личном архиве Сталина. Представьте десятки огромных, от пола до потолка, сейфов, наполненных документами. Разве мы могли бы разобраться, даже если бы годами там рылись. Я позвала заведующего архивом, не помню сейчас его фамилию. Меня предупредили, что это человек Маленкова. Но я с ним стала говорить, как с порядочным человеком. Убеждать его, что мы выполняем решение XX съезда. Просить помощи. Он сидел, молчал, молчал. Потом сказал: "Я подумаю".

На другой день принес ту рукопись Сталина, в которой он обозначил московский и ленинградский "центры". А это ключ! Отсюда можно было начинать поиски.

СМЕРТЬ УБИЙЦЫ

Я поехала в Ленинград. Вы помните, ленинградская организация была на девяносто процентов за Зиновьева. В Ленинграде беседовала со многими людьми. Мне подсказали, что есть два человека из ленинградского ГПУ, которых Сталин вызывал с картотеками. В 56-м они уже были полковниками, а в год убийства Кирова сержантами, сидели на картотеках - один "вел" зиновьевцев, другой - троцкистов.

Они, в частности, рассказали - и дали письменные показания, - что у Сталина был список активных ленинградских оппозиционеров. Его составил начальник ленинградского ГПУ Медведь и хотел получить от Кирова санкцию на аресты. Киров отказался.

Но список затребовал Сталин, когда приехал в Ленинград на второй день после убийства Кирова 1 декабря 1934 года. Тогда и вызвал картотетчиков с их ящиками. Прямо при них сам рылся в карточках, сверял с этим списком. Взял чистый лист бумаги, слева написал "Ленинградский террористический центр", справа "Московский террористический центр". И подписал фамилии двадцати двух человек. Всех, находившихся в той комнате (Медведь тоже был), вскоре расстреляли. А эти два сержанта уцелели.

Очень важные данные об убийстве Кирова мы получили от человека по фамилии Гусев. В 34-м году он служил в ГПУ и охранял камеру, в которой Сталин допрашивал Николаева (убийцу Кирова. - А.Т.). Во время допросов Николаев кричал: "Меня четыре месяца ломали сотрудники НКВД, доказывали, что надо во имя дела партии убить Кирова. Мне обещали сохранить жизнь, я согласился. Они меня уже дважды арестовывали и оба раза выпускали. А вот теперь, когда я совершил - для пользы партии! - дело, меня бросили за решетку, и я знаю, что меня не пощадят!"

Нам стало известно также то, чего Гусев не мог видеть. На эти крики Николаева через другую дверь в камеру вошли сотрудники ГПУ и встали за креслом Сталина. Николаев показал на них рукой: "Вот они, они же меня уламывали!" Те подскочили к нему, начали бить наганами по голове. На глазах у Сталина и всех присутствующих Николаева убили.

Два свидетеля этой страшной сцены, которых давно нет в живых, передали ее своим друзьям. Первый - прокурор Ленинградской области Польгаев. Вернувшись после допроса к себе, Польгаев сразу же вызвал своего друга Никиту Опарина - они вместе воевали в гражданскую. Польгаев рассказал ему все, что видел, и добавил, что не сегодня-завтра его схватят и казнят, раз он является свидетелем. В тот же вечер Польгаев застрелился. А с Опариным мы потом работали вместе в Московском комитете, он меня прекрасно знал, и все это написал для комиссии.

Второй - секретарь ленинградского обкома Чудов - тоже был на допросе Николаева. Он успел рассказать своему другу, секретарю партколлегии Дмитриеву. Через несколько дней Чудова и его жену арестовали и казнили. А Дмитриев дожил до XX съезда и дал нам письменные показания, которые во всех деталях совпали с письмом Опарина.

(О репрессиях, обрушившихся на ленинградскую парторганизацию после убийства Кирова, рассказывали на XXII съезде КПСС первый секретарь Ленинградского обкома И. Спиридонов и член партии с 1902 года Д. Лазурита. - А.Т.)

ПРОПАВШИЕ БЮЛЛЕТЕНИ

Одновременно с этим расследованием мы изучали материалы XVII съезда, после которого были расстреляны все члены счетной комиссии. Но оказалось, один делегат жив - бывший секретарь Тульского обкома и член ЦК Верховых. Вот что он рассказал:

"На съезде было 1227 делегатов с правом решающего голоса. В счетную комиссию по выборам генсека избрали 43 человека, в том числе и меня. Всего было тринадцать урн для голосования, с каждой работали трое делегатов.

Когда нам принесли результаты подсчета голосов, волосы встали дыбом: против Сталина проголосовали 292 человека. Председатель счетной комиссии Затонский помчался к Кагановичу, ведавшему отделами ЦК. Потом оба поехали к Сталину. Сталин спросил Затонского:

- А сколько голосов против получил Киров?

- Три, - сказал правду Затонский.

- Вот и сделайте завтра в вашем сообщении мне столько же голосов против, сколько получил Киров. А остальные бюллетени делегатов, зачеркнувших мою фамилию, сожгите".

Теперь стало понятно, почему в пакете, который хранится в ИМЛ, не хватает 289 бюллетеней. А сотрудники-то недоумевали!

Так мы получили ключ не только к убийству Кирова, но и к уничтожению многих делегатов съезда и большинства избранного на нем ЦК.

"ЧТО МЫ НАДЕЛАЛИ!"

КГБ прислал подробные данные о репрессиях. Для нас это было потрясением. С января 1935-го по июнь 1941 года было репрессировано 19 миллионов 840 тысяч человек. Из них семь миллионов расстреляны в тюрьмах НКВД!

Незадолго до XXII съезда мы составили обстоятельную докладную записку и разослали ее всем членам ЦК. Наутро мне позвонил Никита Сергеевич Хрущев: "Я всю ночь читал вашу записку и плакал над ней. Что мы наделали! Что мы наделали!.."

Я была в полной уверенности, что результаты нашей работы будут преданы огласке на XXII съезде. Но Хрущев в своем докладе опять стал говорить, как и в 56-м году, что надо все расследовать и опубликовать. Но ведь все уже было готово к публикации!

(Хрущев на XXII съезде сказал: "Наш долг перед партией и народом изучить тщательнейшим образом все обстоятельства убийства Кирова". Зам. председателя КПК З. Сердюк там же говорил, что "работа по проверке этого дела еще не закончена, но вырисовываются весьма важные моменты". - А.Т.)

На Хрущева повлияли Суслов и Козлов, да и другие члены президиума. Уговорили его все припрятать.

Я тогда пошла к Хрущеву. Стала убеждать, что это неправильно. Он мне ответил: если мы это опубликуем, подорвем доверие к себе, к нашей партии в мировом коммунистическом движении. И так, мол, после XX съезда были большие колебания. И поэтому мы сейчас публиковать ничего не будем, а вернемся к этому лет через пятнадцать. Я сказала: в политике откладывать решение на пятнадцать лет - значит вырыть себе яму под ногами.

Но он остался при своем. И вот они все сложили в архив.

После этого работать стало невозможно. Мне пришлось уйти из ЦК. Так же, как Колесникову и Кузнецову.

Весь наш труд составлял шестьдесят четыре тома материалов и документов. Они были переплетены и взяты на хранение архивом КПК.

Когда я уходила в 62-м, пригласила к себе заведующего архивом. Молодой, образованный человек лет тридцати с чем-то, окончил историко-архивный институт. Я ему сказала: "Дайте мне слово, что, если противники этой работы будут пытаться уничтожить документы, вы сделаете все, чтобы их сохранить. Это нужно для будущего нашего народа, для нашей партии. Когда-нибудь, несмотря ни на что, это все воскреснет".

Он даже заплакал. Потом сказал: "Вы не думайте, что если мы молчим, значит, не понимаем. Мы вынуждены молчать. Но мы знаем и понимаем, что в этих стенах происходило и какое значение имеет вся эта работа. Я вам клянусь, сделаю все, чтобы сохранить".

Публикацию подготовил Александр ТРУШИН

СПРАВКА

В июле 1989 года к Ольге Григорьевне Шатуновской приходил член Комитета партийного контроля Н. Катков. В беседе выяснилось, что из материалов "комиссии Шверника" были изъяты в разное время многие документы: в частности, показания свидетелей по делам Кирова и Орджоникидзе. справка КГБ о репрессиях 1935-1941 годов. Некоторые свидетельские показания, а также заключения и выводы комиссии были изменены.

В настоящее время все оставшиеся материалы "комиссии Шверника" находятся в Центре хранения современной документации в Москве.

Пятнадцать лет, обещанные Хрущевым, давно минули. Уже нет ни КПСС, ни СССР, ни социалистического лагеря. Что же мешает сегодня опубликовать эти документы?
От И.Пыхалов
К Сергей Вадов (09.10.2004 12:40:45)
Дата 10.10.2004 05:44:27

Враньё и бред

>Очень важные данные об убийстве Кирова мы получили от человека по фамилии Гусев. В 34-м году он служил в ГПУ и охранял камеру, в которой Сталин допрашивал Николаева (убийцу Кирова. - А.Т.). Во время допросов Николаев кричал: "Меня четыре месяца ломали сотрудники НКВД, доказывали, что надо во имя дела партии убить Кирова. Мне обещали сохранить жизнь, я согласился. Они меня уже дважды арестовывали и оба раза выпускали. А вот теперь, когда я совершил - для пользы партии! - дело, меня бросили за решетку, и я знаю, что меня не пощадят!"

>Нам стало известно также то, чего Гусев не мог видеть. На эти крики Николаева через другую дверь в камеру вошли сотрудники ГПУ и встали за креслом Сталина. Николаев показал на них рукой: "Вот они, они же меня уламывали!" Те подскочили к нему, начали бить наганами по голове. На глазах у Сталина и всех присутствующих Николаева убили.

Редкостный бред. Если Николаева убили на допросе, то кого тогда судили 28–29 декабря 1934 года? А ведь там помимо Николаева судили ещё 13 обвиняемых, и все эти обвиняемые знали Николаева лично.

Кстати, сотрудник центрального аппарата НКВД Гусев, на которого ссылается Шатуновская, действительно существовал. Вот только охранял он не «камеру, в которой Сталин допрашивал Николаева», а Николаева во время суда. Который, если верить Шатуновской, к тому времени уже 4 недели был покойником. Не иначе, как после убийства Николаева из него сделали зомби.

>Два свидетеля этой страшной сцены, которых давно нет в живых, передали ее своим друзьям. Первый - прокурор Ленинградской области Польгаев. Вернувшись после допроса к себе, Польгаев сразу же вызвал своего друга Никиту Опарина - они вместе воевали в гражданскую. Польгаев рассказал ему все, что видел, и добавил, что не сегодня-завтра его схватят и казнят, раз он является свидетелем. В тот же вечер Польгаев застрелился. А с Опариным мы потом работали вместе в Московском комитете, он меня прекрасно знал, и все это написал для комиссии.

>Второй - секретарь ленинградского обкома Чудов - тоже был на допросе Николаева. Он успел рассказать своему другу, секретарю партколлегии Дмитриеву. Через несколько дней Чудова и его жену арестовали и казнили. А Дмитриев дожил до XX съезда и дал нам письменные показания, которые во всех деталях совпали с письмом Опарина.

Допрос Николаева Сталиным состоялся 2 декабря 1934 года в Смольном. На нём присутствовали Ворошилов, Жданов, Молотов, Ягода, Чудов, Кодацкий, Медведь, Ежов. Некоторые из этих людей благополучно дожили до старости, другие подверглись репрессиям, однако гораздо позже. Что касается прокурора Ленинграда Пальгова (который здесь назван Польгаевым), то он там не присутствовал и тем более не «застрелился в тот же вечер». Поскольку с 19 ноября 1934 года Пальгов находился в отпуске, уехав из Ленинграда, а обязанности прокурора исполнял его заместитель Лапин. Однако накануне объединённого пленума ленинградских обкома и горкома ВКП(б), состоявшегося 11–12 декабря 1934 года, «застрелившийся» Пальгов вернулся в Ленинград, чтобы принять в нём участие — ещё один зомби.

Что касается М.С.Чудова, то он действительно был арестован и расстрелян. Только вот произошло это не «через несколько дней», а в 1937 году. Не иначе как эти два с лишним года данный персонаж тоже пребывал в качестве зомби.

>(О репрессиях, обрушившихся на ленинградскую парторганизацию после убийства Кирова, рассказывали на XXII съезде КПСС первый секретарь Ленинградского обкома И. Спиридонов и член партии с 1902 года Д. Лазурита. - А.Т.)

Здесь явно имеется в виду Дора Абрамовна Лазуркина (1884–1971), прославившаяся своим выступлением на XXII съезде, в котором она предложила вынести Сталина из Мавзолея. Ещё бы ей не знать «о репрессиях, обрушившихся на ленинградскую парторганизацию после убийства Кирова» — ведь она принимала в них весьма активное участие. Причём отнюдь не в качестве «жертвы репрессий»:

Стенограмма заседания парткома Областкома и Горкома ВКП(б)
1 февраля 1935 года
Секретарь парткома т. Войтас.

Тов. ЛАЗУРКИНА: Вопрос о тов. Шитик в связи с целым рядом партийных проступков, которые были с ее стороны.

Первое: т. Шитик не заявила партийному комитету при поступлении в Обком о том, что муж ее сестры — Падво, вел активную оппозиционно работу, что у него на квартире собирались подпольные партийные собрания во главе с Троцким и Зиновьевым. Когда было совершено убийство т. КИРОВА и выяснилось, что это дело рук зиновьевского охвостья, казалось бы т. ШИТИК, как член партии, должна была явиться в Горком, к секретарю Парткома и заявить, что у меня, мол, есть такое дело в прошлом, что у меня есть родственник активный оппозиционер, на квартире которого бывал Троцкий, я вас ставлю в известность, а вы уже решите — могу ли я оставаться работать в аппарате Обкома. Она такого заявления не сделала. После сообщения т. Жданова, когда он говорил, что каждый коммунист должен стать помощником НКВД в деле выявления оппозиционеров, казалось бы что активный работник Обкома, инструктор, т. ШИТИК должна была бы первая вспомнить о том, что имеется у нее близкий человек, которого она знает — Падво — активный оппозиционер. Кроме того, когда ее выдвигали парторганизатором, она не заявила об этом и не поставила вопроса, а может ли она в связи с этим оставаться парторганизатором.

После событий 1-го декабря каждый из нас, в особенности парткомы, занялись изучением своего состава и стали искать нет ли лиц, которые приникали участие в оппозиции и тов. ШИТИК, как парторганизатор, должна была также просмотреть у себя свой состав группы. Когда ее спросили, почему она этого не сделала, она ответила, что от Альберга получила поздно предложение, в трамвае и встала на формальную точку зрения. Независимо от того, где она получила такое указание, она сама как член партии, должна была взять на просмотр свой состав. Это формальное отношение, только отписка, а не большевистское заявление.

Вот то, что имеется в деле т. ШИТИК, что рисует ее как большевика, как члена партии, который вместо того, чтобы вести большевистскую борьбу, сама покровительствовала своим оппозиционерам, не выявляла, не боролась и не давала сведений парторганизации о том, что у нее в родстве имеется такой оппозиционер. Кроме того, товарищи, вы знаете, как мы боролись со всякими слухами, со всякими сплетнями в связи с убийством тов. КИРОВА, а тов. Шитик являлась распространителем таких сплетен. Она явилась к своей сестре и рассказала о том, что КИРОВА убил Николаев, о том, что он стрелял в себя, о том, что Николаев просил у нее билет на актив. По сведениям, которые имеются у меня т. Шитик рассказала сестре о том, что Николаев убил т. КИРОВА, его связали чуть ли не ремнями, избили его и на этом основании следствие затягивается. Это Шитик отрицает. Она говорила, что рассказала о том, что Николаев убил т. Кирова, что он стрелял в себя, что просил билет, а о том, что перевязали ремнями — этого она говорит, что не рассказывала. А вместе с тем имеется факт: гр-ка Юрьева заявила о том, что Николаева перевязали проволокой, сломали ключицы и что об этом она узнала от Шитик О., а та узнала от своей сестры, работающей в Смольном. Таким образом, рассадником контрреволюционных слухов была Евгения Шитик.

Вот то, что выявлено по делу т. Шитик. У меня есть предложение, что такому члену партии, который вместо борьбы с оппозицией на протяжении целого ряда лет покрывала эту оппозицию, кроме того распространяла контрреволюционные слухи, такому члену партии не место в рядах коммунистической партии...

Тов. ЛАЗУРКИНА. Одну справку относительно провокационных слухов. Беспартийная Юрьева начала говорить о том, что была в Смольном, что убил Николаев, стрелял в себя, но в себя не попал, что пуля попала в потолок, что его связали проволокой и т.д. Когда ее спросили, откуда это идет, то она прямо заявила, что это мне рассказала сестра Шитик Ольга, а той рассказала сестра, которая работает в Смольном, которая, говорит, это видела. О том, что Николаев стрелял, попал в потолок, беспартийная Юрьева не могла знать, она узнала потому что Шитик говорила сестре о том, что выстрелил в потолок (т. Маяк: Юрьева знала, что в этот день Шитик говорила с Николаевым). Да, это проверено НКВД.

Вторая справка о том, что совершенно не надо было Шитик говорить о том, что в 1929 г. был выговор, потом отменен. Дело не в форме, а свете событий она должна была рассказать о том, что были такие оппозиционные собрания, на которых бывал Троцкий и Зиновьев. Одно время было в 1928 г., когда выговор выносили, другое время в 1935 г. Неужели КК безупречна. У КК тоже бывали и могли быть ошибки. Ты не оперируй КК, а ставь вопрос так, — я сделала преступление тем, что не рассказала партии ни в чистку 1933 г., ни при поступлении на работу о том, что родственник Падво активный оппозиционер. С другими оппозиционерами, она говорит, что боролась, а о своем оппозиционере не говорила. Это ее Падво, ее оппозиционер, он из другого теста сделан.

(Архив Института истории партии при Ленинградском обкоме КПСС. Ф.1051, оп.2, св.21, д.100)

>ПРОПАВШИЕ БЮЛЛЕТЕНИ

>Одновременно с этим расследованием мы изучали материалы XVII съезда, после которого были расстреляны все члены счетной комиссии. Но оказалось, один делегат жив - бывший секретарь Тульского обкома и член ЦК Верховых. Вот что он рассказал:

Наш список зомби пополняется: к началу 1960-х помимо В.М.Верховых в живых оставалось ещё два члена счётной комиссии XVII съезда — Н.В.Андреасян и С.О.Викснин. Причём оба они давали письменные показания комиссии, в которой работала Шатуновская.

>"На съезде было 1227 делегатов с правом решающего голоса. В счетную комиссию по выборам генсека избрали 43 человека, в том числе и меня. Всего было тринадцать урн для голосования, с каждой работали трое делегатов.

>Когда нам принесли результаты подсчета голосов, волосы встали дыбом: против Сталина проголосовали 292 человека. Председатель счетной комиссии Затонский помчался к Кагановичу, ведавшему отделами ЦК. Потом оба поехали к Сталину. Сталин спросил Затонского:

>- А сколько голосов против получил Киров?

>- Три, - сказал правду Затонский.

>- Вот и сделайте завтра в вашем сообщении мне столько же голосов против, сколько получил Киров. А остальные бюллетени делегатов, зачеркнувших мою фамилию, сожгите".

Во-первых, никакой «счётной комиссии по выборам генсека» на XVII съезде не было и быть не могло, поскольку генсеков прямым голосованием на съезде не избирали. Съезд избирал членов ЦК, а уже ЦК на своём пленуме избирал генсека.

Во-вторых, вот что на самом деле показал В.М.Верховых в своей записке в КПК при ЦК КПСС от 23 ноября 1960 года:

«Будучи делегатом XVII съезда..., я был избран в счётную комиссию. Всего было избрано 65 или 75 человек, точно не помню. Тоже не помню, сколько было урн — 13 или 15... В голосовании должно было 1225 или 1227. Голосовало 1222. В итоге голосования... наибольшее количество голосов "против" имели Сталин, Молотов, Каганович, каждый имел более 100 голосов "против", точно теперь не помню..., но кажется, Сталин 125 или 123»

Как мы видим, Верховых называет совсем не те цифры, которые ему приписывает Шатуновская. Обратите внимание на постоянный рефрен: «точно не помню, тоже не помню...» Что вполне естественно для ситуации, когда человек в преклонном возрасте вспоминает о событиях 25-летней давности.

Но это ещё не всё. Давайте посмотрим, что показали два других члена счётной комиссии.

Андреасян: «Помню наше возмущение по поводу того, что в списках для тайного голосования были случаи, когда фамилия Сталина оказалась вычеркнутой. Сколько было таких случаев, не помню, но, кажется, не больше трёх фактов».

Викснин: «Сколько против Сталина было подано голосов не помню, но отчётливо припоминаю, что он получил меньше всех голосов "за"».

Таким образом, свидетельства остававшихся в живых членов комиссии разделились: Верховых утверждает, что фальсификация была, Андреасян подтверждает официальную версию (против Сталина — три голоса), что касается Викснина, то из его слов, правда с очень большой натяжкой, можно вывести, что фальсификация всё-таки была.

При этом следует иметь в виду ту обстановку, в которой давали показания эти люди — канун антисталинского XXII съезда, когда «сверху» явно была спущена установка всеми способами собирать на Сталина компромат.

>Теперь стало понятно, почему в пакете, который хранится в ИМЛ, не хватает 289 бюллетеней. А сотрудники-то недоумевали!

Выше я уже приводил данные о том, сколько бюллетеней лежит в пакете:

https://vif2ne.org/nvz/forum/0/co/126724.htm

«2) даже если предположить, что часть бюллетеней была уничтожена (чему нет никаких доказательств), максимальное число уничтоженных бюллетеней могло составить 166 (1225 делегатов с решающим голосом минус 1059 бюллетеней, хранящихся в архиве). До 289 никак не дотягивает. К тому же достоверно известно, что отдельные делегаты с решающим голосом действительно не принимали участия в голосовании»

>СПРАВКА

>В июле 1989 года к Ольге Григорьевне Шатуновской приходил член Комитета партийного контроля Н. Катков. В беседе выяснилось, что из материалов "комиссии Шверника" были изъяты в разное время многие документы: в частности, показания свидетелей по делам Кирова и Орджоникидзе. справка КГБ о репрессиях 1935-1941 годов. Некоторые свидетельские показания, а также заключения и выводы комиссии были изменены.

Ну разумеется, трудно найти чёрную кошку в тёмной комнате, особенно если она была оттуда изъята в разное время врагами перестройки и защитниками Сталина.
От C.КАРА-МУРЗА
К И.Пыхалов (10.10.2004 05:44:27)
Дата 11.10.2004 11:24:17

А вот цитата из СЦ (по мотивам Земскова)

член Комитета партийного контроля при ЦК КПСС и Комиссии по расследованию убийства С.М.Кирова и политических судебных процессов 30-х годов О.Г.Шатуновская писала в массовой прессе («Аргументы и факты») в 1990 г.: «С 1 января 1935 г. по 22 июня 1941 г. было арестовано 19 млн. 840 тыс. «врагов народа». Из них 7 млн. было расстреляно. Большинство остальных погибло в лагерях». Таким образом, деятель КПСС весьма высокого ранга сознательно преувеличивает масштаб репрессий более чем в десять раз - в то время как истинные данные были уже достаточно широко известны даже в обществе, а уж она была обязана их знать по своему партийному положению члена Комиссии, которая этим вопросом занималась. По ее словам, 7 млн. было расстреляно, а большинство из остальных 13 млн. «врагов народа» погибло в лагерях, между тем как доподлинно известно, что с 1 января 1934 г. по 31 декабря 1947 г. в исправительно-трудовых лагерях ГУЛАГа умерло 963 766 заключенных, из коих большинство были не «врагами народа», а уголовниками. И основное число смертей приходилось на годы войны.