От	Miguel
К	All
Дата	06.10.2004 03:39:23
Рубрики	Образы будущего; Модернизация; Хозяйство;

Небольшой обзор существующей критики Паршева

---

Появление книги А.П. Паршева "Почему Россия не Америка" вызвало острый интерес у тех граждан бывшего СССР, которые всё ещё думают о своём будущем и судьбе Родины. Главный вывод книги Паршева состоит в невосприимчивости экономики России к модели развития, основанной на допущении свободного перемещения капитала через границу в ожидании международных инвестиций. В качестве главного фактора Паршев (при прочих равных условиях) выводит климат, убеждая в том, что непреодолимые естественные причины – географические условия России – предопределяют более высокие, чем в других странах, издержки на производство единицы продукции, из чего следует меньшая выгодность инвестиций в экономику России по сравнению с инвестициями в другие развивающиеся страны. По замечанию С.Г. Кара-Мурзы (2000), все другие причины несостоятельности реформ в России под флагом «интеграции в мировую экономику» Паршев упоминает вскользь, как производные от главной. Впрочем, упоминание одной основной причины – уже огромная заслуга книги, что Кара-Мурза иллюстрирует анекдотом. Рассказывают, что когда Петр Первый прибыл в Архангельск, то капитан порта не приветствовал царя пушечным залпом, который положен был по протоколу. На недоумённый вопрос царя капитан ответил, что, во-первых, нет пороха и ещё 20 причин, по которым нельзя было дать салют. Петр его прервал и сказал, что остальные причины можно не называть - достаточно первой, но главной. Так же и Паршев утверждает, что климат есть главная причина, по которой Россия не может открыться мировому рынку, а раз так, то остальные причины нет нужды и обсуждать.

Напомним, в предельно упрощённой форме, ход рассуждений первой части книги А.П. Паршева. Условия для организации практически любого производства в России заведомо хуже, потому что, при одинаковом технологическом уровне (к сожалению, последнюю оговорку автор делает недостаточно часто), практически любые затраты материальных ресурсов всегда выше тех же затрат на производство такой же продукции за рубежом. Никуда не деться от того факта, что из-за холодного климата строительство домов одинаковой вместительности и сравнимого потребительского качества требует больше стройматериалов, более солидной конструкции и больших затрат труда, чем в подавляющем большинстве других стран, кроме, разве что, Монголии и ненаселённой части Канады. Никуда не деться от того факта, что организация любого производства и проживания требует в России бОльших затрат на отопление помещений, чем на Западе или в Юго-Восточной Азии. Никуда не деться от того факта, что более короткий полевой сезон и менее выгодное распределение осадков, более морозные зимы и менее регулярный климат всегда обусловливают более низкую урожайность земельного участка в России, чем равновеликого участка в Западной Европе, при условии приложения одинакового труда, одинакового уровня агротехники и аналогичного качества сортов растений. Те российские граждане, которые по сей день воспроизводят анекдоты о благодатном чернозёме, который-де должен давать больший урожай, чем земля Франции и США, только блещут своим невежеством.

Итак, констатировав, что все материальные затраты на организацию любого производства в России, как правило, значительно выше (или, по меньшей мере, не ниже), чем за рубежом, Паршев рассматривает ситуацию современного мирового рынка, при которой развитие транспорта ведёт к выравниванию цен на почти все товары, поддающиеся далёкой перевозке, во всём мире. Тем самым, повышенные затраты материальных ресурсов на организацию производства того или иного товара превращаются в повышенные стоимостные издержки. По этой причине любому потенциальному инвестору выгоднее организовать то или иное производство за границей, чем в России. Автор подробно рассматривает несколько исключений из выведенного правила – как правило, связанных с плохой транспортируемостью некоторых грузов. Например, производство пива для российских потребителей выгоднее организовать на месте, чем за рубежом – затраты на перевозку воды и бутылок больше, чем на использование местной воды. Однако, это исключение касается производства товаров для внутреннего потребления, а не экспорта современной продукции, о котором мечтали реформаторы 90-х. С другой стороны, остаётся выгодным производство на экспорт товаров низкой переработки, связанных с использованием высокой природной ренты в каком-то регионе России. Например, выгодно переправлять на Запад нефть или выплавлять алюминий с использованием дешёвой электроэнергии сибирской гидроэлектростанции. Инвестиции и стабильное производство в этих отраслях возможны. Однако, выгода России от подобного экспорта сомнительна. С одной стороны, только малая часть населения может быть занята в непосредственном интенсивном использовании природной ренты – таких выгодных источников в стране мало (высотные перепады и расход воды Янцзы больше, чем у Оби и Енисея, вместе взятых). А оставшаяся промышленность, при сырьевой и «первично-переработочной» ориентации экспорта, лишается источников собственного развития.

Итак, повторим то же самое словами автора. «Любое производство на территории России характеризуется чрезвычайно высоким уровнем издержек. Эти издержки выше, чем в любой другой промышленной зоне мира. Простейший анализ затрат на производство по статьям расходов показывает, что по каждой статье Россия проигрывает почти любой стране мира, а компенсировать излишние затраты нечем. В первую очередь это происходит из-за слишком сурового климата – производства, да и просто проживание в России требует большого расхода энергоносителей. Энергия стоит денег, поэтому наша продукция при прочих равных условиях получается более дорогой.

Из этого следуют два следствия. Во-первых, наша промышленная продукция, аналогичная иностранной по потребительским характеристикам, оказывается выше по себестоимости и при реализации по мировым ценам приносит нам убыток, а не прибыль.

Во-вторых, наши предприятия оказываются невыгодным объектом для привлечения капиталовложений из-за рубежа, да и для отечественных инвесторов привлекательней иностранные рынки капитала» (с. 103).

Выводы Паршева в отношении экономической политики российского правительства 1990-х годов, рассчитывающего на приток иностранных инвестиций, группируются вокруг следующих положений:

«1. Утверждения о том, что «инвесторы уже стоят в очереди» - либо свидетельство о профнепригодности, либо наглое враньё.

2. Обещания «создать благоприятный инвестиционный климат» в условиях свободного мирового рынка реальной почвы не имеют, если только обещающий не собирается направить Гольфстрим по Севморпути.

3. Жизнь из нашей экономики и общества будет уходить по мере износа инфраструктуры и основных фондов, донашивания и проедания запасов. А каждый появившийся у нас доллар немедленно побежит туда, где он может получить прибыль. Уцелеют только сырьевые предприятия, и то далеко не все» (с. 97).

Материал остальных пяти частей книги Паршева содержит меньше столь же чётко сформулированных выводов и, скорее, даёт пищу для дальнейших размышлений в поисках выхода из тяжёлой ситуации, сложившейся в российской экономике.

Ход обсуждения

После выхода книги А. Паршева страна разделилась на его сторонников и противников. К дискуссии были подключены видные отечественные экономисты, такие как, Данилов-Данильян. В книге были найдены сотни экономических, терминологических и фактологических ошибок. Прежде всего, оппоненты попытались опровергнуть тезис о роли холода в экономике России. Так, по мнению С.В. Циреля (2003), различия российского климата, да и общегеографических условий, с финским или канадским не столь велики, как кажется А.Паршеву. Мало того, У.Мастерс и М.Макмиллан (2001) на основании подробных статистических исследований обширного материала пришли к выводу, что климат имеет существенное значение для развития экономики, но совсем не такое, как большинство читателей заключают из книги Паршева. Экономики наиболее успешно развиваются в высоких широтах: граничными являются 30-40 параллели, ближе к полюсам в основном находятся высоко- и среднеразвитые экономики, а ближе к экватору - резко преобладают страны с наименее развитыми экономиками. Основным фактором, на их взгляд, является количество морозных дней в зимний период. Усреднив показатели по разным странам, исследователи получили, что коэффициент зависимости между количеством морозных дней в зимние месяцы и логарифмом ВВП на душу населения составляет 0,69. Критическим, на их взгляд, является наличие пяти морозных дней в зимний месяц.

С другой стороны, С.В. Цирель (2003) считает, что выводы У.Мастерса и М.Макмиллана далеко не безупречны. Во-первых, до Нового времени наиболее развитыми были страны, находящиеся в субтропическом климате (хотя в ещё более жарком тропическом поясе ранних цивилизаций почти не было). Во-вторых, холодный климат не помог Европе избежать многих эпидемий, в том числе пандемии чумы в период похолодания XIV века, обернувшегося для европейской экономики многочисленными бедствиями. Да и по продолжительности жизни средневековая Европа не выделялась в лучшую сторону по сравнению с развитыми азиатскими странами. Иными словами, до поры-до времени в истории человечества климат воздействовал на экономику, вроде бы, вполне «по Паршеву», а потом – его влияние пересилили другие факторы. Здесь надо упомянуть мнение А. Кагана (2001), что климат плохо влияет на экономику не только к северу, но и к югу от зоны субтропиков (впрочем, о негативном влиянии жаркого климата на человеческую работоспособность писал ещё А. Маршал). В современных условиях, когда уровень комфорта заметно вырос даже в отстающих странах, затраты на охлаждение могут, и иногда значительно, перекрывать затраты на отопление, в том числе и отопление в России. Севернее цеха надо отапливать, а южнее - охлаждать воздух кондиционерами, очищать и опреснять воду для технических нужд (при этом затраты на подготовку пресной воды растут нелинейно с увеличением её потребления, потому что исчерпываются естественные источники). Так, например, и Россия, и Саудовская Аравия теряют на борьбе со свои климатом по 12% ВНП. А те штаты США, что лежат на "аллее торнадо", недобирают целые 16% ВНП из-за необходимости чуть ли не ежемесячно восстанавливать разрушенное ураганами коммунальное хозяйство (Каган А. 2001), но жизнь из этих штатов вовсе не уходит.

Можно ли замыкаться на климатическом факторе?

В книге Паршева в качестве примера, не укладывающегося в его теорию превалирующего влияния климато-географического фактора на экономику, приводится Швейцария, являющаяся одной из пяти стран (вместе с Люксембургом, США, Норвегией и Исландией) с наиболее высоким уровнем жизни. Швейцария имела самый высокий душевой доход в 1995 году (стр. 47, Kealey T. 1996). Швейцария расположена в горах, где климат достаточно холодный и большие средства уходят на создание транспортной инфраструктуры; кроме того, находясь внутри континента, страна лишена возможности использовать морские перевозки. Однако, Паршев уходит от обсуждения причин такого положения, отсылая читателя к тому факту, что будто бы банки Швейцарии имеют решающую роль в таком высоком уровне жизни. Давайте в этом частном вопросе поставим себя на место критиков автора и попытаемся дать альтернативное объяснение успехам Швейцарии, не замыкаясь на одних только банках. Быть может, тогда можно будет найти пути к снижению негативного влияния климатического фактора на экономику России.

На самом деле, главным фактором экономических достижений Швейцарии является оригинальная организация государства и самые высокие в мире (3% от валового национального продукта) расходы на технологию и науку. Но речь идёт не просто о больших расходах, но и о том, что эффективность этих расходов очень высока. Так, например, по уровню опубликованных статей с самым высоким уровнем цитирования (что является показателем выдающееся значения этих статей для науки и технологии), приходящихся на 1 млн. населения, Швейцария (с коэффициентом 1,7) в 1984 году почти в 2 раза превосходила США (0,94), почти в 3 раза обгоняла Великобританию (0,6), почти в 4 раза - Германию (0,43) и в 8,5 раз - Францию (0,2) (Kealey T. 1996, стр. 281). Отметим, что эти данные не включают результаты деятельности международного научного агентства CERN, расположенного в Швейцарии и отличающегося высочайшим уровнем научных и технологических исследований. Естественно, что он расположен в Швейцарии, а не в Габоне. В 2003 году Швейцария продолжала опережать США по удельному числу высокоцитируемых учёных на миллион населения (3,76 и 3,16 соответственно). Интересно, что третье место в этом списке занимает Швеция (1,96). Не в этом ли следует искать причину поддержания высокого уровня жизни в Швеции, несмотря на перераспределительную политику в области труда? Да, действительно, банки Швейцарии исключительно надёжны и привлекательны для самых разных клиентов и приносят своей стране, наверное, больший доход, чем, скажем, банки России. Но это происходит и оттого, что они в совершенстве владеют ТЕХНОЛОГИЕЙ финансовых операций, а не просто из-за того, что, как выразился Паршев, банки правят миром. Казалось бы, никто не препятствует организовать столь же надёжные банки в других странах Европы и Азии и перехватить все доходы швейцарских банкиров, но надо знать, как организовать банковское дело, умело выбирать направления вложений, знать, кого можно кредитовать, а кого нельзя. Быть может, причина процветания швейцарских банкиров в том, что они всё это знают и умеют?

Несколько слов о самом швейцарском государстве. В Швейцарии имеется исполнительный комитет, который осуществляет решения парламента (для принятия решения нужно согласие всех семи членов комитета). Парламент состоит из двух палат, по равному количеству депутатов от каждого кантона и по депутату от определённого количества людей. Все основные вопросы жизни государства решаются в Швейцарии на референдумах. Образование в стране, кроме высшего, - бесплатное; а высшее образование, хотя и платное, требует небольшой платы. Поэтому имеют возможность учиться все, кто хочет. Традиционно имея и постоянно поддерживая высокий образовательный уровень народа, страна тем самым значительно уменьшала возможность манипулирования сознанием. Конечно, есть сведения и об обратной, казалось бы, зависимости устойчивости к манипуляции от уровня образования, но в случае Швейцарии интуиция и политическая подкованность населения, имеющего относительно высокий уровень образования, позволяет ему блокировать на референдумах различные инициативы, направленные против национальных интересов. По меньшей мере, там пока не развалили страну на кантоны с оформлением развала референдумом.

До последнего времени швейцарское общество было достаточно однородным. Но в последние годы появилась группа очень богатых людей. Сравнительно недавно в Швейцарии появились и безработные, хотя раньше их не было. Система, исключавшая безработицу, работала следующим образом. Зарплата в Швейцарии была существенно выше, чем в окружающих Германии, Франции, Австрии и Италии, поэтому для граждан окружающих стран (да и не только для них) было очень выгодно работать в Швейцарии. Несмотря на высокие цены внутри страны, остаток денег у приезжих работников после всех трат оказывался большой. Поэтому по возвращении на родину можно было сразу сделать значимые покупки. Если спрос в Швейцарии на рабочую силу снижался, то первым делом увольнялись не граждане Швейцарии. Им не продлевали разрешения на жительство, они уезжали, что снижало предложение рабочей силы и предотвращало безработицу.

Швейцария является примером страны, которая первой умела широко использовать важнейшие экономические технологии, перевешивавшие негативное влияние климата. Речь идёт не только о технологии финансовых операций. Да, Швейцарии приходится что-то тратить на обогрев жилищ. Но дело сводится к затратам дополнительной энергии, и в своё время Швейцария стала первой страной, в широких масштабах использовавшей электрическую энергию гидроэлектростанций. Этому способствовало наличие в стране горных рек с большими перепадами. Всем известны швейцарские часы, за высокое качество которых потребители во всём мире были готовы заплатить намного больше, чем за часы, произведённые в других странах, и такое положение продлилось вплоть до массового наплыва японских электронных часов. Раз за разом внедряя самую совершенную технологию и делая это быстрее других, Швейцария зарабатывала на этом столько денег, что это позволяло ей перекрывать дополнительные расходы, связанные с худшим климатом. Самое интересное, что отрасли швейцарской экономики продолжают оставаться частными, то есть не государство создаёт и развивает предприятия, а бизнесмены сами принимают решения о дальнейшем инвестировании в свою экономику. Хотя, по бизнес-логике в изложении А.П.Паршева, им было бы выгоднее вкладывать деньги в страны с низкими издержками. Одной из причин этого является то, что в странах с низкими издержками они бы не смогли наладить многие из тех производств, которые успешно внедряют у себя в Швейцарии. Причинами этого могут быть более низкий образовательный уровень, опыт и квалификация населения этих стран. Кроме того, продукция (например, часы), изготовленные в этих странах, не будут иметь клейма «Сделано в Швейцарии», и их не удастся продать так же дорого. Всё это показывает, что климатический фактор, являясь важным для стран догоняющего развития (прежде всего тех, кто рассчитывает на приток чужих инвестиций), не оказывает существенного влияния на страны лидирующего развития (конечно же, при правильно организованной стратегии национального развития). В частности, эти страны не страдают от недостатка инвестиций, включая частные.

Теоретические модели международного разделения труда

Итак, пример Швейцарии наводит на мысль, что современная экономика (обратите внимание, пока речь идет о СОВРЕМЕННОЙ экономике – тех отраслях, на которых специализируются наиболее развитые страны) довольно мало зависит от климатического фактора. А раз так, то оппоненты Паршева считают, что вывод книги не верен, что и в России возможны инвестиции не хуже, чем в Швейцарии. Мало того, пример Швейцарии, активно участвующей в международном разделении труда, ставит под сомнение не только вывод Паршева о невозможности инвестиций в экспортно-ориентированное производство, но и менее чётко сформулированные тезисы заключительных частей книги о том, что России необходима та или иная форма монополии внешней торговли и самый жёсткий протекционизм в отношении своей промышленности. Надо, правда, заметить, что достаточно внятных критериев, какие отрасли промышленности нужно защищать в первую очередь, Паршев не даёт, если не считать таковыми призывы к экономистам до копейки считать издержки, правда, без пояснения, в каких ценах.

А ведь с этим нужно разобраться, если Россия решит торговать с остальным миром. Так, если будет решено импортировать, например, бананы и китайские игрушки в обмен на российские самолёты, то значит, нужно сосредоточить усилия на производстве самолётов, а не на изготовление игрушек и выращивании бананов. Значит, по крайней мере, на эти две отрасли протекция государства распространяться не должна. Тем не менее, из книги Паршева следует, что внутреннее производство бананов и игрушек тоже должно находиться под протекцией. Например, один из двух необходимых принципов внешней торговли России Паршев формулирует следующим образом: «импортная продукция продаётся у нас в стране по ценам, которые не должны быть ниже средних издержек на производство этой же продукции в нашей стране» (с. 372). Опасность подобных предложений не просто в том, что мы останемся без дешёвых бананов и отвлечём огромные средства на отопление теплиц по их выращиванию, но и в том, что их принятие вообще не позволит государству специализироваться в выгодных для него отраслях. Совершенно понятно, что каждая страна ведёт внешнюю торговлю ради импорта того, что невыгодно производить у себя, но какой смысл покупать импортную продукцию, если она стоит столько же, сколько у внутреннего производителя? Как справедливо заметил ещё А.Маршалл, протекционистские меры по отношению к одним отраслям ухудшают рынки для других отраслей. А именно, потенциальные экспортёры продукции, которая у России получалась бы лучше, не смогут обменять за границей свои товары на дешёвые бананы и китайские игрушки – их придётся покупать у своего производителя по ценам «не ниже издержек». Иными словами, следуя рекомендации Паршева, Россия будет тратить драгоценные трудовые и сырьевые ресурсы на собственное производство бананов и игрушек, а не на то, что у неё лучше получается. Даже если исключить из предложенного Паршевым принципа внешней торговли все низкотехнологичные отрасли и оставить только высокотехнологичные, то и тогда затрудняется специализация в развитии ряда технологий: Россия не может развивать на мировом уровне ВСЕ технологии – что-то придётся импортировать. Даже среди высокотехнологичных товаров массового производства может оказаться выгодно выбирать: например, Россия будет производить и для себя, и на экспорт микроволновые печи, но импортировать стиральные машины.

Поэтому другая группа оппонентов Паршева сосредоточилась на критике книги с точки зрения экономической теории. Так, Р. Вишневский (2003) критикует теорему Паршева, сначала исходя из представлений Адама Смита и Давида Рикардо (до того места, где Паршев сам привёл теорию Рикардо, Вишневский, видимо, не дочитал), а затем вдруг перескакивает на современную экономику. Поэтому данная критика заслуживает специального рассмотрения, и мы передаём её очень близко к тексту. Вишневский излагает пример международной торговли мандаринами и тюленьим жиром по А. Смиту, который считал, что у любой страны есть товары, себестоимость производства которых, выраженная в универсальном эквиваленте (например, золотых монетах), является минимальной в мире. Например, у марокканцев это будут мандарины, а у эскимосов - тюлений жир. Запас же универсального эквивалента как в отдельной стране, так и в мире ограничен. Поэтому в случае отсутствия международной торговли, для обеспечения потребностей населения каждая страна вынуждена будет распределять свой запас монет между производством ВСЕХ товаров. При этом часть товаров будет производиться с огромными по сравнению с мировыми издержками производства, что будет отвлекать ресурсы от производства товаров, по которым страна имеет абсолютные преимущества. Представим себе, что эскимосы горбатятся над мандариновыми плантациями в теплицах, тратят огромное время и энергию, а мандарины всё равно кислые, мелкие и зелёные. Поэтому на добычу тюленей остаётся мало времени или этим занимается мало эскимосов, что приведёт к снижению поставок тюленьего жира на мировой рынок. Обратная ситуация у марокканцев: большая часть марокканцев безуспешно ловит тюленей, уменьшая производство вкусных мандаринов. Так как в результате этого проигрывает одна и другая сторона, эскимосы забрасывают свои мандариновые теплицы и начинают ловлю тюленей "за себя и за того марокканского парня". Аналогично марокканцы оставляют бесплодные поиски тюленей и производят много вкусных мандаринов. В результате мир в целом выигрывает: универсальный эквивалент стал распределяться более рационально: там, где выгодно ловить тюленей, он расходуется только на ловлю тюленей, а там, где выгодно выращивать мандарины - только на их выращивание.

Против теории А. Смита было выдвинуто возражение: а что будет, если страна не имеет абсолютных преимуществ и расход монет на производство любого товара выше, чем у соседей. Например, Англия и Шотландия (пока они не стали единым государством). Ответ на этот вопрос нашел Д. Рикардо. Оказывается, и в этом случае выгодно торговать. Пусть у нас есть два продукта: вино и сукно. В Англии на единицу сукна тратится 2 монеты, а вина - 1 монета, в Шотландии - 3 и 4 монеты соответственно. По Рикардо относительная цена сукна в Англии составит 2 единицы вина, а в Шотландии 3/4. То есть, на единицу вина в Шотландии можно приобрести 4/3 единицы сукна, за которые в Англии дадут 8/3 единиц вина. Итак, выгодно вывозить сукно из Шотландии в обмен на вино. Аналогично, на единицу сукна в Англии можно приобрести 2 единицы вина и получить за них в Шотландии 8/3 единиц сукна. То есть, в обмен на шотландское сукно будет вывозиться английское вино. За счёт чего Шотландия выигрывает от торговли? За счёт того, что она свой запас монет расходует наиболее эффективно, то есть на производство товара, по которому её издержки в наименьшей степени отличаются от минимальных мировых. А неконкурентоспособные товары она попросту завозит и не тратит на них свои драгоценные монеты. А за счёт чего выигрывает Англия, у которой и так абсолютное преимущество по всем товарам? За счёт того, что торговля с Шотландией позволяет ей в наибольшей степени сосредоточиться на производстве самого конкурентоспособного товара и потратить свой запас монет на самое рентабельное производство.

Из теории Рикардо следует, что обменный курс установится таким образом, что монетные издержки на производство товаров, по которым страна имеет относительные преимущества, будут ниже, чем в других странах. При продолжительном периоде обмена достаточным условием этого является выравнивание торгового баланса: монетный экспорт должен быть равен монетному импорту. Иными словами, относительные цены в странах определяются соотношением себестоимостей товаров, выраженных в монетах (подчеркнём, что речь идёт об отношении себестоимостей, а не об абсолютной себестоимости). А абсолютные (монетные) цены определяются, исходя из условия выравнивания при продолжительном периоде экспорта и импорта. Проще говоря, если, например, Россия намного больше экспортирует, чем импортирует, а на разницу закупает иностранные золотые монеты (неважно, ввозит ли она иностранные монеты внутрь страны или кто-то их расходует непосредственно за рубежом), то количество рублей, на которое внутри страны закупаются экспортируемые товары, меняется не на всю выручку от продажи экспорта за рубежом, а только на то количество иностранных монет, на которые за рубежом закупаются импортируемые товары. Поэтому, если импорт превышает экспорт, то курс рубля оказывается ниже, чем был бы при сопоставлении внутренних и внешних цен на экспортируемые и импортируемые товары. Однако, в теории Рикардо в торговле между странами в итоге достигается равновесие экспорта и импорта, а баланс поддерживается посредством перетока золота (монет). В самом деле, если внутренние монетные цены экспортируемых товаров будут ниже мировых, экспорт будет увеличиваться, иностранное золото будет притекать в страну, избыток его будет поднимать внутренние цены до уровня мировых (внутренняя инфляция монет). Аналогично процесс работает в противоположном направлении. Итак, в состоянии общего равновесия монетные цены товаров (без учёта издержек транспортировки) во всём мире одинаковы, а цены товаров таковы, чтобы обеспечить одинаковую себестоимость товаров в мире в пересчёте на золото. По мнению Рикардо, при рыночном развитии происходит переток капитала из менее рентабельных видов деятельности в более рентабельные, благодаря чему все виды бизнеса становятся равнорентабельными. При международной торговле всегда есть комбинация, которая выгодна обеим странам, но это только при наличии только двух стран. При наличии трёх стран ситуация много сложнее и не всегда ведёт к выгоде для всех.

Заметим пока, что вместо обсуждения СОВРЕМЕННОЙ экономики, Вишневский для критики Паршева использует модели, построенные в XVIII веке для описания экономики Запада тех времён, и в рамках этих моделей действительно получается, что Россия должна полностью открыться международному рынку. Но положения модели Рикардо, например, вывод о выравнивании рентабельности в разных отраслях, справедливы только для рынка с совершенной конкуренцией, который в реальной жизни отсутствует. Обращаем внимание читателя, что Р. Вишневский ведёт речь о состоянии равновесия, чего в СОВРЕМЕННОЙ экономике не существует, причём цены на один и тот же товар разнятся в разы в различных странах.

Итак, Р.Вишневский пишет (мы несколько повторимся, чтобы наиболее точно передать его мысль): "А теперь мы подошли к главной ошибке Паршева. Он полагает, что, если в стране все издержки, выраженные в рублях выше, чем минимальные мировые, то эти издержки, выраженные в единицах иностранной валюты, также будут выше. А это не так. Из теории Рикардо следует, что обменный курс установится таким образом, что долларовые издержки на производство товаров, по которым страна имеет относительные преимущества, будут ниже, чем в других странах. Достаточным условием этого является выравнивание при длительном периоде торгового баланса: долларовый экспорт должен быть равен долларовому импорту. Иными словами, относительные цены в стране определяются соотношением себестоимостей товаров, выраженных в долларах. Абсолютные (долларовые) цены определяются исходя из условия выравнивания при длительном периоде экспорта и импорта. Проще говоря, рублевая цена единицы доллара после пересчёта по рыночному курсу в доллары будет ниже среднемировых долларовых цен, и ровно настолько, чтобы выровнять экспорт. Баланс же в теории Рикардо поддерживается посредством перетока золота (долларов): если внутренние долларовые цены экспортируемых товаров будут ниже мировых, экспорт будет увеличиваться, доллары будут притекать в страну, избыток долларов будет поднимать внутренние цены до уровня мировых (внутренняя инфляция доллара). Аналогично процесс работает в противоположном направлении. Итак, в состоянии общего равновесия, долларовые цены товаров (без учёта издержек транспортировки) во всем мире одинаковы, а цены факторов таковы, чтобы обеспечить одинаковую долларовую себестоимость товаров в мире".

В конце своей отповеди Паршеву Р.Вишневский (2003) говорит об утечке капитала: "В экономике свободного рынка (эту предпосылку неявно разделяет Паршев) доход от капитала определяется его редкостью. В развитых странах капитала много, поэтому там его цена (процентные ставки) низка, а в развивающихся - мало, поэтому там его цена велика. При прочих равных условиях капитал должен течь в развивающиеся страны до того момента, пока процентные ставки (а следовательно, и капиталовооруженность труда, и среднедушевой доход) не выровняются по всему миру. Почему этого не происходит? Да потому, что экономика Смита-Рикардо-Паршева безнадёжно ушла в прошлое, и современное экономическое развитие регулируется совершенно иными законами, но это совсем другая история…»

Итак, обратите внимание. Вплоть до этого момента теория Смита и Рикардо была главным аргументом Р. Вишневского в опровержении Паршева, а теперь оказывается, что их теории к современной жизни не относятся, но это совсем другая история (заменить на. Кстати, что это за другая история, автор не оговаривает. Р. Вишневский пишет, что призыв Паршева закрыться от внешнего мира наносит колоссальный ущерб экономике, ибо это означат затрату бесценного запаса монет на производство крайне неконкурентоспособных товаров и искусственное ограничение производства товаров, по которым страна имеет относительные преимущества. «При длительном периоде следование рекомендациям Паршева приведёт к катастрофе, - уверенно продолжает Вишневский (интересно, что автор почему-то не разбирает причины, по которым не приходила к катастрофе экономика России при Александре III, несмотря на высокие импортные пошлины, и в 30-х годах, несмотря на монополию внешней торговли - Авт.). - Дело в том, что автаркическая экономика неминуемо отстаёт от остального мира, ибо она не имеет ни стимулов саморазвития, ни ресурсов для обеспечения технологического прогресса по всем направлениям. Результат: технологическое отставание, низкий уровень жизни, утрата экономической, а затем и военной конкурентоспособности, агрессия иностранных государств с целью навязывания стране невыгодного положения в мировом политическом и экономическом сообществе. Исторический пример: в 17 веке Япония изгнала всех иностранцев и закрылась от внешнего мира. В 1852 г. на рейд подошла американская эскадра, наставила пушки и потребовала открытия портов для торговли. У японцев ни пушек, ни кораблей, и они вынуждены были согласиться. В 1858 г. подошла следующая эскадра и были открыты новые порты. Страна оказалась на грани оккупации, и только гражданская война в США и восстание в Индии дали Японии время для проведения успешной модернизации, которым она воспользовалась блестяще: спустя 45 лет страна оказалась в состоянии отправить на дно русские эскадры под Цусимой, а еще через 35 лет - и американцев в Пёрл-Харборе."

Казалось бы, после такого "полного опровержения" гипотезы Паршева на уровне теории жизнь тоже должна опровергнуть неверный вывод Паршева о губительном влиянии на российскую экономику открытости мировому рынку, но не опровергает. Прежде всего, не опровергает по главному утверждению Паршева: действительно, массовые инвестиции в Россию и другие республики СССР на производство экспортных товаров (прежде всего, для экспорта в страны «Золотого Миллиарда») не идут. Те немногочисленные примеры инвестиций в Россию (в частности, в Ленинградскую область) как раз ориентированы (в соответствии с предсказанием Паршева) на производство товаров для внутреннего потребления. И уж точно приходящие инвестиции не перекрывают масштабов катастрофического обвала уровня накопления в России за последние 15 лет. Похожая же стагнация обнаруживалась до недавнего времени в Болгарии, Македонии, Румынии, Словакии, Украине не говоря уже о разбомблённой Сербии. Правда, ситуация Словакии радикально поменялась со вступлением в ЕС, но очевидно, что здесь примешались не просто старания местных властей по созданию благоприятного инвестиционного климата. Строго говоря, в каком-то смысле «инвестиции» были, но, в основном, скупались по дешёвке промышленные предприятия с целью закрытия и устранения их как конкурентов. Даже предсказания Паршева по поводу бывшей ГДР подтверждаются. В восточных районах Германии успешно функционируют университеты и прочие получатели госбюджета, но существенных инвестиций в промышленность нет. В Дрездене ВСЁ (дома, дороги, магазины ...) отремонтировано, но индустрия мертва. Очень многие - да практически все! - рецепты, прописанные Международным Валютным Фондом России, не работают. Интересно, что и в Восточной Европе они в какой-то мере работают только в тех странах, которые и "до 1917 года" были наиболее развиты - Чехия, Словения, Венгрия, Польша, земли которой - центральная Польша и Силезия - входили в число промышленных центров и в царской России, и в Германии. К 1998 году иностранные инвестиции на душу населения составили в России 50 долларов, а на Кубе 200 (Кононученко С. и Бородаев В. 2000). При этом на Кубе, разрешившей иностранные инвестиции в 1995 году, все иностранные инвестиции пошли в реальный сектор экономики, а в России львиная доля – в спекуляции ценными бумагами. Видимо, буржуи больше любят Ф. Кастро. Получается, что критика Вишневского, сосредоточившись на статической эффективности в организации внешней торговли, полностью упустила из виду вопрос об источниках накопления для российской экономики, а ведь именно об этом, в основном, и шла речь у Паршева, а не о максимизации текущего благосостояния при внешней торговле!

Вопросы инвестиционной привлекательности

Часть критиков Паршева, скорее, дополняет нарисованную им картину, потому что оценивают те факторы, влияющие на инвестиции, которые автор упустил из виду. Страна в целом тоже оценивается на основе инвестиционной привлекательности. Для того чтобы страна была привлекательной для инвесторов, должен существовать ещё целый ряд условий, многие из которых трудно представить в денежном выражении. Список их велик, поэтому ограничимся лишь некоторыми из них. Основное условие заключается в том, что в стране должен быть ресурс подходящей рабочей силы для строящихся предприятий. К этим работникам, кроме очевидного требования удовлетворяться как можно меньшей зарплатой, предъявляется множество других требований. С одной стороны, они должны быть аккуратными, дисциплинированными и не бояться многочасового монотонного труда, но с другой - они должны быть достаточно квалифицированными (не пугаться сложных механизмов, быть готовыми к быстрым изменениям состава выполняемых работ и т.д.) и т.п. Если такая рабочая сила отсутствует или её слишком мало, то расчёт разложенной по статьям себестоимости производства продукции не имеет смысла. Например, все помнят из курса истории, что колонизаторам не удалось заставить американских индейцев работать на плантациях, и им пришлось ввозить чёрных рабов. Трудности с квалифицированным персоналом - это одна из самых главных проблем, с которыми сталкиваются компании, переводящие свои предприятия в страны Третьего Мира. С ростом производительности труда роль квалифицированных работников ("человеческого капитала") увеличивается, что сулит странам со слабыми трудовыми традициями и низким уровнем грамотности плохие перспективы, несмотря на наличие в них других условий (тёплый климат, низкая цена рабочей силы и земельных участков и др.), снижающих материальные издержки при прочих равных условиях. Кроме того, страна должна быть политически стабильной и предсказуемой; угрозы со стороны соседних стран, внутренние конфликты, наличие сильных революционных партий, террористических групп и правительственных планов национализации резко снижают инвестиционную привлекательность. Страна не должна быть чрезмерно бюрократизирована и коррумпирована. Многомесячное оформление десятков бумажек и постоянные поборы отпугивают инвесторов. Кроме того, желательно наличие ясного законодательства и работающей судебной системы или, по крайней мере, твёрдых гарантий наибольшего благоприятствования от стабильного правительства. Необходима инфраструктура в самом широком понимании этого слова - от регулярной подачи электроэнергии и воды до наличия пятизвёздочных гостиниц, современных больниц, Интернета и банковской системы. Дешевизна электроэнергии вряд ли может компенсировать убытки от частых отключений света; содержание за счёт фирмы островков западного образа жизни существенно увеличивает себестоимость продукции и т.д. Отметим, что в настоящее время наибольшей привлекательностью для инвестиций обладают страны Юго-Восточной Азии (ЮВА), имеющие достаточно квалифицированную рабочую силу с более низкой оплатой труда (по сравнению со странами Золотого Миллиарда), тёплый климат, возможность организации морских перевозок и др. Важную роль играет репутация страны как производителя товаров данной категории и как получателя инвестиций. Инвестиции вряд ли пойдут потоком в ту страну, откуда собственные бизнесмены, лучше всех знакомые с ситуацией, всеми правдами и неправдами вывозят и грязные, и легально заработанные деньги. Например, неужели бы Вы отправились в плавание на корабле, с которого на Ваших глазах разбегаются крысы? Те, кто указывает на перечисленные «институциональные» факторы инвестиционной привлекательности, не дают чётких количественных оценок влияния этого фактора по сравнению с количеством ресурсных затрат на производство продукции (а такую однозначную количественную оценку и не дашь). Но всё равно не вызывает сомнений, что уровень коррупции, воровства, образованности, работоспособность населения – всё это оказывает огромное влияние на возможность осуществления инвестиций и их прибыльность в любой стране. Причём речь здесь идёт о выгодности не только иностранных инвестиций, но и внутренних. И вполне возможно, что в иной стране с более жарким климатом влияние этих факторов будет перевешивать влияние фактора сниженных ресурсных затрат по сравнению со страной холодного пояса. Итак, отмеченные выше аспекты должны постоянно учитываться в экономической политике.

Другие направления критики

Но Паршева критикуют и патриоты, прежде всего за ряд оптимистических заявлений относительно способов преодоления катастрофы и его капиталистические предпочтения. С.Г.Кара Мурза (2000) пишет: "Паршев доказывает, что продолжая "открываться мировому рынку", русский народ вынужден будет сократиться до 20-30 миллионов обслуживающего "трубу" персонала. Россия исчезнет как цивилизация, а значит, строго говоря, и русского народа не будет. Для Паршева это - неотразимый довод за то, что народ отвергнет курс "реформаторов". Тут видна ошибка. Утопия нынешней "активной части" общества в том и состоит, что каждый надеется попасть в состав этих предназначенных к спасению 20-30 миллионов. А на остальных они более или менее сознательно готовы наплевать. Скорее всего, положение изменится лишь в том случае, если те, кто уже понял, что он лично никак на спасательную шлюпку не будет принят, поставят оптимистов перед дилеммой: или спасёмся вместе, или никто. И именно действия по наглядной демонстрации серьёзности этой дилеммы как раз и станут тем Жареным Петухом, которому поверит масса. Паршев считает, что Россия повернёт в спасительную сторону под воздействием бытия - когда Жареный Петух клюнет русский народ в одно место, причём этот поворот произойдёт столь быстро. Этот его оптимизм противоречив, вот что плохо. Судя по всем объективным данным, Жареный Петух русских уже клюнул, но одни этого не замечают. В задницу им демократы вогнали какое-то хорошее анестезирующее средство. Что же должно случиться, чтобы народ прочувствовал удары клюва? Сам Паршев указывает этот наглядный момент - "общая гибель". Понятие это расплывчатое, можно считать, что общая гибель уже идёт (потому-то нигде нельзя добыть сведений о национальном составе новорождённых). И тут Паршев сам признаёт: "Единственное препятствие для осознания альтернативы массами - незнакомство с "общей гибелью". На протяжении жизни современных людей им не приходилось с этим сталкиваться".

Кроме того, вызывает сомнение утверждение Паршева, что будто бы при закрытых экономических границах в России вполне может возникнуть благополучная рыночная экономика. Мол, если бы Чубайс или Гайдар были патриотами, а не западниками, то и реформы пошли бы неплохо. Видимо, Паршев руководствовался следующими рассуждениями. Подсчёт прибыльности производства в позднем СССР показал, что при мировых ценах на нефть почти все отрасли, кроме нефте- и газодобычи, становятся убыточными. Но при другой структуре цен, которая возникнет в тоже «свободно-рыночной», но частично закрытой экономике, рентабельными станут и многие другие отрасли. Паршев верит в силу свободного рынка, считая, что для его успешного функционирования надо только частично отгородиться, как это сделал Александр III. И тут Паршев допускает ошибку, которая лежит за пределами экономической теории. Ведь несмотря на успехи российской экономики при Александре III, высокие импортные тарифы, обусловившие эти успехи, были в итоге отменены, и необходимо разобраться с причинами этого. А причина проста - закон компрадорского перерождения элиты (см. главу об элите). И при Александре III, и при советской власти в России неизбежно вырастала компрадорская элита, которая тяготилась частично отгороженной экономикой и хотела беспрепятственно импортировать более дешёвые для них промышленные товары из-за рубежа. В итоге эта элита заставила Николая II отменить импортные пошлины, а Горбачёва – монополию на внешнюю торговлю. Государство не может победить в конфликте с теми, кто владеет собственностью и деньгами - у них в руках и пряник, и кнут для государственного аппарата. Получается, что без чёткого разграничения власти и без введения механизмов ответственности властной элиты перед своим народом всё будет повторяться снова и снова при самых разных режимах, и дело тут не только в климате. Это показывает опыт стран Латинской Америки: любые самые честные военные режимы быстро превращались в сборище коррупционеров. Необходимость контроля над элитой понимает и Паршев, но как мы увидим ниже, и путь Александра III , и советский путь неизбежно такую компрадорскую элиту взращивают. Чисто репрессивными и политическими мерами здесь не обойтись, а экономическая политика тоже должна быть иной.

Наконец, существует и взгляд на теорему Паршева с точки зрения законов распространения технологии. По Паршеву получается, если бы у нас было тепло, как в Юго-Восточной Азии, инвестиции в отрасли современной экономики полились бы рекой. Но, по мнению А. Решняка (форум), это грубейшая ошибка. Даже если бы у нас был климат как в раю, значительные инвестиции со стороны Запада всё равно бы ОТСУТСТВОВАЛИ. Почему? Да потому, что инвестиции являются стратегическим ресурсом любой страны, в том числе и в оборонном смысле. Любым стратегическим ресурсом с нами делиться никто НЕ НАМЕРЕН. В контрдовод на этот вопрос приводят Китай, Бразилию, Сингапур и любую другую страну с тёплым климатом (как примеры охотного вкладывания туда инвестиций). Но посмотрите, какие места данные государства занимают в рейтингах, сколько из них входят в Совет безопасности ООН, какой международный вес они имеют, и самое главное - как они ЗАВИСИМЫ от тех стран, которые "разместили" там свои "инвестиции". Та же Бразилия имеет огромный долг, хотя производит большую долю автомобилей и прочих современных товаров. Т.е. размещать инвестиции - стратегический ресурс, развитые страны у РАВНОЦЕННОГО партнёра НИКОГДА и НИ ЗА ЧТО НЕ БУДУТ, только на полных правах владения, выраженного в ЯВНОЙ форме (оккупация) или СКРЫТОЙ (НЕЯВНОЙ) форме: долговая зависимость (закабаление), собственное карманное правительство (хунта) и т.д. Пока единственное исключение – Китай, и жизнь покажет, захотят ли западные политики остановить поток инвестиций в Китай, когда тот приобретёт силу. Этот фундаментальный принцип (инвестиции как стратегический ресурс) очень НЕУДОБЕН для политиков как наших (фактически выполняющих роль кукол у кукловодов Запада), так и западных (разглагольствующих о "честных", "свободных", "цивилизованных" экономических отношениях с другими странами). В том числе этот принцип неудобен и Паршеву - его основной довод потерял бы прежнюю ценность.

Инвестиция как пара деньги-техноология

На самом деле, рассуждениям А.П.Паршева присущ ещё один недостаток, связанный с тем, что он замыкается на статической модели экономики и не рассматривает неравновесные процессы, связанные с технологическим ростом. Мы несколько заострим основные тезисы статической модели книги, чтобы яснее обозначить их недостатки. В представлении Паршева среднестатистический капиталист имеет деньги и думает, куда их вложить, притом что в каждой возможной отрасли, в зависимости от места производства, затраты материальных и трудовых ресурсов фиксированы. Согласно Рикардо-Марксу-Паршеву, прибыль у капиталиста появляется от самого по себе факта вложения денег в какое-то производство, а средняя норма прибыли в стране образуется от того, сколько материальных ресурсов расходуется в условиях её климата на производство той или иной продукции. Все эти представления в корне неверны. Прибыль капиталиста образуется не от самого по себе вложения денег в какое угодно промышленное производство, а из-за того, что капиталист инвестирует в экономику пару капитал-технология. При этом проект оказывается рентабельным только тогда, когда технология, использованная в проекте, оказывается не хуже самой плохой технологии, доступной в данной отрасли и находящейся, из-за конкуренции в данной отрасли и высоких материальных издержек по сравнению с конкурентами, на пределе рентабельности. (Для простоты мы исключаем из рассмотрения фактор дифференциальной земельной ренты внутри одной страны, позволяющий получать разную рентабельность инвестиций при одном и том же технологическом уровне – вслед за Паршевым, мы здесь «усредняем» показатели по каждой стране.) Вкладывать деньги в инвестиционный проект имеет смысл только в двух случаях. Первый – когда приносимая тобой технология находится заметно выше предельно низкого уровня, свойственного для данной отрасли в данной стране, и в результате конкуренции твоё новое производство вытесняет другое производство в данной отрасли, с предельно неэффективной технологией (фактически, тот же эффект наблюдается при капиталовложениях в модернизацию существующего предприятия в данной отрасли). Второй случай - когда отрасль имеет возможность для экстенсивного роста из-за появления новых ресурсов или расширения рынков сбыта (т.е. когда другие отрасли страны растут либо из-за появления новых ресурсов, либо из-за обновления технологии). Вторая ситуация называется на языке экономистов расширением ёмкости рынка. Конечно же, в растущей экономике обе ситуации сочетаются.

Итак, повторимся. Вместо вопроса об абстрактном капитале и проценте на капитал, обусловленном затратами материальных ресурсов, рассмотрим то, что более актуально, когда речь идёт об инвестициях - пару капитал-технология. Когда буржуй приходит и строит фабрику, ему всегда доступна какая-то технология. Если он из лидирующей фирмы, то технология оказывается лучше, чем средняя по отрасли, если нет - то нет. В процессе постоянного технологического роста только те пары капитал-технология рентабельны, у которых технологический уровень выше предельно низкого уровня в данной отрасли. Иными словами, только тогда ваш процент ненулевой, когда вам доступна технология, более современная, чем самые старые из используемых.

А теперь представим следующую ситуацию. Технологический рост остановился или сильно замедлился, но достигнутый уровень благосостояния позволяет довольно большую норму накопления. Поскольку технологической гонки нет, то самые современные технологии из достигнутых постепенно распространяются и становятся более известны предпринимателям в данной стране. При этом оборудование для данной отрасли, реализующее самую современную из достигнутых технологий, теряет олигопольную надбавку в цене. Тогда капиталы будут вкладываться инвестиции в каждую отрасль вместе с наилучшей из достигнутых технологий. Из-за конкуренции между ними процент в данной стране будет падать. Ведь раньше-то процент на пару капитал-технология был высокий, потому что им доставался добавочный продукт, получаемый по сравнению с предельно отсталой технологией отрасли. А теперь хорошая технология распространилась, олигополия её владельцев кончается, весь добавочный продукт уходит потребителям. Представим теперь, что темпы технологического роста снижаются, и такое - в каждой отрасли. К чему это приведёт? К тому, что банковский процент в данной стране снизится из-за исчерпания высокорентабельных проектов.

Доказательство теоремы Паршева сводилось к тому, что, из-за разного уровня абсолютных издержек, на один и тот же объём капитала прибыль всегда будет выше в тёплой стране, чем в России. Но он не учёл, что в тёплых странах могут быть проблемы - например, рост занятости и отсутствие резерва квалифицированной рабочей силы, отсутствие стабильности и проч., - словом, факторы, мешающие собственникам финансового капитала вкладывать деньги в экономику тёплых стран и получать прибыли. Сейчас эта тенденция пересеклась с непредсказуемой прибыльностью проектов в самих развитых странах – тоже в связи с замедлением темпов технологического роста. Там тоже снижается процент.

Но в мире существует не только Мексика, но и, например, Украина. За прошедшие 15 лет Украина успела существенно отстать не только от Запада, но и от тёплой Мексики. С другой стороны, в стране осталась квалифицированная и дешёвая (в силу высокой безработицы) рабочая сила, сохранилась инфраструктура, а сельское хозяйство производит какую-то продукцию. В то же время, ряд отраслей промышленности Украины сидят на «допотопных» технологиях, которые давным-давно обойдены в Мексике, причём более современные технологии широко известны и доступны во всём мире. И получается, что становится выгодным вкладывать капиталы, например, в пищевую промышленность Украины, потому что оборудование современных технологий для пищевой промышленности становится общедоступным и дешёвым, так что закупка, установка и эксплуатация именно этого оборудования приносит в условиях Украины высокую прибыль. Кроме того, другие отрасли украинской промышленности тоже настолько отстали от мировых показателей, что можно получить прибыль в этих отраслях, закупая за рубежом оборудование, ставшее общедоступным и потерявшее олигопольную надбавку в цене. Рост других отраслей увеличивает доходы голодного населения, которое, в первую очередь увеличивает закупки продовольствия. В результате продолжается ещё и экстенсивное расширение пищевой промышленности Украины, поэтому всё новые и новые инвестиции в неё оказываются высокорентабельными и останутся такими ещё пару лет, пока не будет исчерпана «ёмкость рынка» для украинской пищевой промышленности с данным технологическим уровнем.

Подбирание объедков как способ поступления инвестиций

Итак, что же получается? Финансовых капиталов сейчас в мире слишком много, чему способствует увеличение способности богатеющих рядовых граждан к сбережению и усиленная накачка экономики долларами. Все эти факторы привели к резкому снижению банковского процента в системе развитых стран (США) и примыкающих к ним тёплых стран (Мексики), который теперь едва покрывает уровень инфляции. Поэтому "среднемировой" процент стремится к нулю. Продолжая вкладывать капитал в США или Мексике, рядовой финансист едва-едва имеет возможность уберечь деньги от инфляции. Исключение - финансист, имеющий доступ к особой информации, т.е. собственник интеллектуальной ренты, но таких мало. Итак, рядовому финансисту без особой интеллектуальной ренты некуда вкладывать капиталы, то же самое справедливо для граждан Украины, обогатившихся в последние годы – откуда им знать, какие проекты окажутся прибыльными на Западе или в тёплой Мексике, в которой реальный банковский процент упал до нуля? Но в относительно холодной Украине высокая безработица, а следовательно, и относительно низкая цена квалифицированной рабочей силы, там есть местное сельскохозяйственное сырьё - всё это позволяет освоить пищевое производство, в основном, для внутреннего потребления, но с экспортом некоторой части продукта, деньги за который и пойдут нашему инвестору. (Мы здесь несколько огрубили ситуацию: на самом деле, не важно, идёт ли на экспорт продукция данного инвестора – главное, что он получает прибыль и может обменять её на валюту своей страны, получаемую возможно, другими украинскими экспортёрами.) Процент на Украине оказывается выше среднемирового, вопреки Паршеву, не рассмотревшему ситуацию, когда среднемировой процент стремится к нулю, а технологический уровень страны начинает резко отставать от среднемирового. Использование технологии определённого уровня в пищевой промышленности даёт на Украине более высокую прибыль, чем в Мексике, именно потому, что технологией этого же уровня в Мексике давно всё забито. Начинает играть роль принцип убывающей производительности разных видов капитала.

Каков же порядок событий? Чтобы понять суть дела, необходимо ввести в рассмотрение пару "финансовый капитал-технология": ведь всякий капитал инвестируется в производство на определённой технологической основе, доступной инвестору. Как мы уже отмечали, инвестирование приносит приемлемую ренту, когда технология, приносимая одновременно с инвестицией, хоть немного выше самой плохой технологии, используемой в соответствующей отрасли страны и уже не приносящей капиталистической ренты. Что происходит, когда темпы технологического рывка замедляются? Тогда инвестируются технологии одного и того же уровня, приносящие всё меньшую и меньшую прибыль из-за конкуренции. Значит, банковский процент снижается. Первым делом он снижается в Мексике, куда раньше шли все инвестиции с данной технологией (по климатическим причинам). А Украина отстаёт и сидит на своих допотопных технологиях. И тут инвестиции с данным фиксированным технологическим уровнем перестают приносить прибыль в Мексике: наблюдается) переполнение рынка производствами с данным технологическим уровнем, на которые находится рабочая сила соответствующей квалификации. «Ёмкость рынка» не позволяет дальнейший быстрый экстенсивный рост в данных отраслях, а интенсивный невозможен из-за замедления технологического роста. А на Украине инвестиции данного технологического уровня придут на почву отсталой техники конкурентов, но ВСЁ ЕЩЁ квалифицированной рабочей силы с высокой безработицей, то есть дадут очень высокую ренту. Иными словами, холодная страна, всё-таки, может рассчитывать на инвестиции, но во вторую очередь. Кстати, это примерно то, что писал Роман Вишневский про "редкость капитала". Хотя если тщательно покопаться в причинах, определяющих редкость, тоже вскроется участие климатических факторов в определении редкости. Пока холодная страна поддерживает уровень образования и инфраструктуры выше, чем в Габоне, то и в неё тоже могут идти инвестиции, а не только в Габон. Другое дело, что в долгосрочной перспективе, если холодная страна не напрягается изо всех сил для поддержки образования и инфраструктуры, то тогда её перегонит не только тёплая Мексика, но и жаркий Габон.

Вот какие факторы объясняют некоторый приток инвестиций на Украину, несмотря на холодный климат, в последние пару лет. Надо сказать, что для Украины это, как ни странно, довольно плохой знак: он показывает, что возможности самостоятельного развития технологий она практически потеряла и подбирает, что осталось, когда другие наедятся. По тем же причинам, в последние годы наблюдается быстрый рост в некоторых отраслях российской промышленности. Как и в случае Украины, пищевая промышленность получила особое преимущество и даже удостоилась иностранных инвестиций. И дело тут не только в радикальнейшем обновлении оборудования, но и в олигопольной структуре оптовой торговли на селе: так уж получается, что закупочные цены на сельскохозяйственную продукцию очень низки, и крестьяне остаются нищими – при высокой прибыли торговли и пищевой промышленности. Прибыли пищевой промышленности высоки за счёт деградации сельского хозяйства. Вот ещё один дополнительный фактор, повышающий «инвестиционную привлекательность» в отдельных отраслях даже холодной страны, но стоит ли ему радоваться?

Переформулировка теоремы Паршева

Следует ли из критики книги с разных сторон, что он неправ? Конечно, всё зависит от того, какие именно положения ставятся под сомнение. Безусловно, упрощённую статическую модель экономики, используемую Паршевым, крайне опасно использовать при подведении практических выводов, в конструктивных целях. Однако, Паршев прав в том, что особые географические и климатические условия России серьёзно затрудняют экономическую деятельность, несмотря на анекдоты о богатейших чернозёмах, на которых любой другой уж точно стал бы «справным хозяином». Прав он в том, что эти факторы недооценивались в нашей стране, а теперь должны быть поставлены во главу угла при решении практических вопросов. И прав он в главном своём выводе – в том, что Россия может развиваться только с опорой на собственные силы, а надежды на иностранных инвесторов, которые-де придут и наладят жизнь, ведут только к деградации. И в этом своём главном утверждении Паршев безусловно прав: иностранных инвестиций в объёме, необходимом для реального возрождения России, не будет и надо ориентироваться только на внутренние ресурсы. Это выдающееся эмпирическое обобщение. Но не только практика реальной жизни поддерживает вывод Паршева, но и современная экономическая теория. Однако, теорема Паршева должна быть переформулирована отдельно для двух разных типов товаров, и доказательство для них должно быть разным. К одной группе можно применить (в слегка переделанном виде) те аргументы, которые приводятся Паршевым, а к другой – факторы, перечисленные А.Решняком.

Как мы уже указывали ранее, в современной экономике все товары, которыми ведётся международная торговля, могут быть условно разделены на две категории, или два типа товаров (хотя на самом деле, их несколько миллионов): товары, продающиеся на рынке, близком к совершенному, и товары, продающиеся на рынке с олигопольной конкуренцией. Первые - это средне- и низкотехнологичные товары, продаваемые по цене, близкой к себестоимости. Вторые - это высокотехнологичные или высокомодные товары, продаваемые по олиго- или монопольной цене. Поскольку в развитых странах растёт цена рабочей силы, дорожает сырьё и растёт земельная рента, то продолжение производства низкотехнологичных немодных товаров в развитых странах становится всё дороже и даже убыточно, так как на мировом рынке их можно купить достаточно дёшево. По этой причине производство данного типа товаров переводится в бедные страны с благоприятным климатом и дешёвой рабочей силой. Но если есть выбор между страной с тёплым климатом и страной с холодным климатом, а все прочие условия аналогичны, то сначала производство товара первого типа, с данным уровнем технологии, пойдёт в тёплую страну, и только когда в тёплой стране начнёт сказываться фактор убывающей производительности в отношении данной технологии, то только тогда, в последнюю очередь, немного инвестиций придёт в Россию. При таком развитии событий иностранные инвестиции действительно будут способствовать развитию России, но её отставание будет нарастать.

Данное доказательство теоремы не относится к товарам второго типа. Такие товары второй группы, как вооружение, полёты в космос, где велика монопольная составляющая, могут продаваться с выгодой, а частные инвестиции в их производство могли бы быть выгодны даже в России. Но для товаров второго типа, которые продаются значительно выше себестоимости и включают олигопольную надбавку к цене, справедливы именно те законы нераспространения технологии, на которые указывал А.Решняк! И тут дело даже не в климате: никто не инвестирует деньги в производство сверхсовременного оружия и космических технологий в Габоне и Гаити. Да, инвестируются деньги в производство или сборку компьютеров на Филиппинах, но при этом производство ключевого чипа, без которого схема неработоспособна, остаётся в стране-инвесторе. Та часть работы, которую позволяют делать в стране-получателе таких инвестиций, относится к производству товаров первого типа: не надо много ума собрать компьютер из готовых деталей. Зато львиную долю в конечной цене компьютера составляет именно тот ключевой чип, который почти никто делать не умеет и который поэтому стоит значительно выше себестоимости. Поэтому большая часть продажной цены компьютера (если он только новый и дорогой) достаётся всё той же развитой стране. Подобные случаи тоже описаны в книге Паршева. Опять-таки, получается, что инвестиции оставляют Филиппинам мало прибыли, то есть фактически речь идёт всё о тех же инвестициях в производство экспортных товаров первого типа, к которым относится теорема Паршева. Поэтому эти инвестиции и сделаны на Филиппинах, а не в России. Значит, России не следует слишком рассчитывать на значительные инвестиции даже в рамках сбрасываемых технологий или для внутреннего потребления.

Таким образом, никакого догоняющего развития на основе иностранных инвестиций Россия не получит, потому что инвестиции в производство товаров первого типа, с отставшей технологией, будут осуществляться сначала в тёплые развивающиеся страны, а только затем - в Россию (и это усугубит её отставание), а инвестиции в производство высокотехнологичных товаров второго типа Россия никогда не получит, потому что таковы уж законы распространения технологии. Наконец, есть ещё товары второго типа, включающие не интеллектуальную, а природную ренту. Например, российская нефть как товар второго типа остаётся на международном рынке вполне конкурентоспособной. Экспортные пошлины на нефть забирают в госбюджет только часть разницы между внешней и внутренней ценой, то есть значительная часть горной ренты уходит тем, кто занят на цепочке перепродажи нефти за рубеж. Но вывозить за рубеж ещё больше нефти в чистом виде сложно. Однако, если использовать дешёвые внутри России энергоресурсы для производства какого-то энергоёмкого товара высокой переработки и экспортировать уже его, то товар получается с низкой ценой, а пошлина небольшая. Фактически получается, что экспортируется российская нефть без выплаты в госбюджет горной ренты. (Если непосредственно при производстве такого товара высокой переработки используется не непосредственно нефть, а электричество, то значит, в другом месте теряется мазут или газ на производство такого количества электричества.) Пример подобной "успешной" конкуренции - российская сталь. В данном случае выгода от продажи стали съедается потерей выгоды от недополучения горной ренты. Другими словами, продавая такие товары, мы тем самым бесплатно раздаем миру нашу ренту, которую могли бы с пользой употребить. Это и есть та самая система кривых зеркал в ценообразовании внутреннего рынка, которая сгубила СССР. То есть, опять производство и экспорт на основе открытой экономики для всей страны оказывается невыгодным, и в книге Паршева о таких случаях тоже говорится.

Итак, иностранные инвестиции в Россию для производства экспортной продукции не пойдут. Во-первых, не придут инвесторы с высокими технологиями, на которых можно получить высокую прибыль – такие инвестиции и на Западе нужны, и никто утечки новейших технологий оттуда не допускает. А инвестиции в производство низкотехнологичных товаров не придут, потому что на такие инвестиции полно претендентов из тёплых стран. Наконец, иностранные инвестиции в производство товаров для внутреннего потребления понемногу идут, но недостаточно, чтобы существенно изменить ситуацию в России и тем более позволить ей оторваться даже от наиболее успешно развивающихся «тёплых» стран – Мексики, Малайзии и т.д. Это и есть основной вывод печальной теоремы Паршева.

Задача обеспечения внутренних инвестиций

Однако, это не значит, что в России невозможно организовать производство товаров одной из двух групп своими силами. Да, для налаживания коммерческого выпуска товаров второго типа нужны огромные инвестиции в Россию, потому что наиболее высокотехнологичные отрасли были лишены собственных средств ещё в начале 90-х, а инвестиции под производство товаров второго типа нужны огромные. Вновь и вновь подчеркнём: согласно правилу о запрете инвестирования технологии в страну-геополитического противника, инвестиции в Россию под технологию второго типа не придут никогда. Инвестиции под производство товаров второго типа могут быть сделаны только на основе собственных оборотных средств, а их в условиях российского климата можно накопить только при производстве товаров второго типа, которые оставляют прибыль. Возникает замкнутый круг. Те страны с холодным климатом, которым удалось единожды вырваться из этого круга, сосредоточились на производстве товаров второго типа (при их небольшом населении это возможно), экспортируют их и, получая олигопольную надбавку, вкладывают значительную часть прибыли в то, чтобы и далее производить товары второго типа, а не первого. И благодаря олигопольной надбавке им удаётся компенсировать повышенные расходы на проживание в холодном климате. Получается, шанс России – это найти собственные средства для инвестиций в производство товаров второго типа и, разумно ими распорядившись, совершить технологический рывок, а затем постоянно концентрировать все силы на поддержании опережающего технологического уровня. И собственные деньги для инвестиций можно найти. Это – доход от добычи природных ресурсов и, в первую очередь, нефте- и газорубли, – то, что может собрать государство, подняв внутренние цены на энергоносители (см. одну из следующих глав). Но это значит, что надо их по-другому расходовать и пресечь не только отток капитала из России, но и отказаться от того потребления импорта, которое является паразитическим, т.е. не играет роли незаменимого поощрения особо эффективной работы. Сократив потребление товаров второго типа из развитых стран, можно будет импортировать технологию и, для повышения жизненного уровня, товары первого типа из развивающихся стран.

Но раз уж мы заговорили и об инвестициях, рассчитанных на внутреннее потребление, необходимо разобраться с устоявшимся критическим отношением к таким инвестициям. Часто пишут, что такие инвестиции приносят нашей стране только вред, потому что позволяют инвесторам приобрести и вывезти нефть в обмен на гамбургеры или пиво. Вот что пишет об этом сам Паршев. «Зачем построен был Макдональдс? Зачем хозяину Макдональдса русские рубли? Что он на них купит? Доллары! И вывезет их из России и инвестирует в тёплые страны, что на практике и происходит. Откуда же в России доллары? От продажи сырья. По сути, мы просто меняем нефть на гамбургеры. А для «удобства» введена конвертация (заметьте, внутренняя) рубля. То же самое относится и к Диролам и проч.»

Слов нет, в приведённом примере польза от подобных инвестиций неочевидна. Однако дело тут не в самом по себе инвестировании во внутреннее потребление, а в других факторах. В первую очередь, это низкие внутренние цены на энергоносители, позволяющие конвертировать слишком малое число гамбургеров в слишком большое количество энергоносителей. Чем бы было лучше, если бы внутри страны был отечественный производитель гамбургеров, тратящий на них ещё больше энергоносителей? Во вторую очередь, это неправильное распределение доходов внутри страны. Россия теряет на гамбургерах много энергоносителей не потому, что это иностранные инвестиции во внутреннее потребление, а потому что часть российского населения слишком богата и позволяет себе тратить деньги, на которые можно купить очень много энергоносителей, на всякие гамбургеры. (По существу, речь идёт о недостаточном инвестировании, о трате драгоценных энергоносителей на потребление гамбургеров вместо инвестирования.) Интересно, что вся страна субсидирует при этом потребление ими гамбургеров и пива (другая отрасль с большими иностранными инвестициями): вдобавок к их формальным доходам, страна доплачивает им разницу между внутренними и мировыми ценами на энергоносители, пошедшую в уплату гамбургеров. Получается, что в данном случае вовсе не иностранные инвесторы грабят Россию, а свои же граждане. Потом это приводит к утечке капитала в виде энергоносителей, но направляют его за рубеж русские покупатели гамбургеров, а не иностранные инвесторы. Может, лучше отобрать у покупателей гамбургеров, по меньшей мере, энергетическую субсидию на разницу цен и направить её прямо на инвестирование из государственных источников?

Но если в России не будет ценовых и распределительных перекосов, то иностранные инвестиции в производство товаров для внутреннего потребления могут оказаться только выгодным, особенно когда речь идёт об инвестициях вместе с новыми технологиями. Такими технологиями, которые всё равно не используешь в производстве экспортных товаров, развитые страны могут поделиться. Ведь знание, как организовать супермаркет – это тоже технология. К технологиям производства, рассчитанным на внутреннее потребление, относится производство ряда трудноперевозимых стройматериалов и т.д. На такие технологии наблюдение А.Решняка не распространяются. Чтобы разобраться, насколько такие инвестиции выгодны для России, представим, что какая-то иностранная фирма придёт с новой технологией и инвестирует в производство систем отопления, которые сэкономят половину горючего. Для простоты будем считать, что себестоимость старых и новых систем одинакова и что в обоих производствах занято одинаковое число работников (чтобы не сравнивать варианты трудоустройства и т.п.). Чтобы победить местных конкурентов, иностранной фирме придётся продавать системы по такой цене, чтобы потребители тоже получали какую-то выгоду по сравнению с тем положением, что они имели при закупке старых систем отопления. Иными словами, российские потребители действительно будут платить за новые системы больше, чем платили за старые, но увеличение в цене будет включать только часть сэкономленного горючего, а не всё сэкономленное горючее. В этом случае, грубо говоря, прибыль фирмы - это и есть часть сэкономленного ею для России горючего. И тогда нет ничего страшного в том, что она вывозит часть сэкономленного потребителями при покупке её систем горючего - и нам, и им хорошо. Поэтому огульно критиковать инвестиции для внутреннего потребления неправильно. Правильный вывод должен звучать так: львиную долю инвестиций в российскую экономику, и все 100% инвестиций в высокотехнологичные отрасли Россия должна обеспечить своими силами, но если в дополнение к этому поступят иностранные инвестиции (для внутреннего потребления ли, для экспорта) – тем лучше. Главное, чтобы при этом был исключён скрытый вывоз природной ренты иностранным инвестором или отечественным производителем через систему ценовых перекосов.

Ошибки классических моделей международной торговли

Разобравшись вопросом иностранных инвестиций, нам теперь нужно понять, может ли Россия обеспечить внутренние инвестиции в производство товаров первого и второго типа за счёт частных источников и в условиях открытой экономики и свободного перетока капитала. В этом нам помогут рассуждения Вишневского, присоединившегося к моделям Адама Смита и Давида Рикардо. Для того чтобы разобраться с открытой экономикой, вспомним пример с мандаринами и тюленями. У Вишневского всё просто: после того, как установилась свободная торговля между Марокко и Эскимосией, все эскимосы забросили мандариновые теплицы и валом отправились на охоту за тюленем. Но почему-то Р.Вишневский не задал себе вопрос: а что, если количество тюленей в Эскимосии ограничено и недостаточно, чтобы занять всех эскимосов работой по их ловле? Что делать бывшим выращивателям мандаринов, если их невозможно обеспечить работой «на тюленьем фронте», а выдержать конкуренцию с привозными марокканскими мандаринами они не в состоянии? Видимо, умирать от голода или жить на подачки тех, кому удалось устроиться охотниками за тюленями. Но ведь именно такая массовая смерть от голода индийских ткачей и произошла, когда они не смогли выдержать конкуренции с англичанами за продукцию индийского сельского хозяйства, а превратиться из ткачей в крестьян они не могли, потому что все земли были уже заняты! Следовательно, хотя международная торговля и выгодна, вообще говоря, всем участникам, каждая страна может налагать ограничения на участие своих граждан в международной торговле, если значительная часть населения не может перейти на работу в те отрасли, где у страны имеются относительные преимущества.

Но именно такое положение имеет место в России. В силу более высокого уровня издержек российской экономики, вызванного климатическими и географическими факторами, для нормального её функционирования необходим более высокий удельный вес производства средств производства относительно производства потребительских благ (по сравнению с экономиками других стран). Этот удельный вес дополнительно увеличивается по мере отдаления звеньев технологических цепочек от производства потребительских благ и приближения их к базовым сырьевым отраслям. Это - дополнительный фактор, обуславливающий повышенную ресурсоёмкость и энергоёмкость российской экономики, которая неустранима, даже если бы технологический уровень был бы одинаков со странами Запада. Прежде всего, это относится к повышенному расходу энергоресурсов и строительных материалов. Но по этой причине, если в России установить мировые цены (для этого достаточно отменить таможенные пошлины) и одинаковые принципы налогообложения разных отраслей, то все перерабатывающие отрасли окажутся в менее выгодном положении, чем иностранные производители импортируемых товаров. Просто потому, что зарубежные производители продуктов глубокой переработки, в силу меньшего расхода ресурсов даже при условии равной энергоёмкости производства, могут за одно и то же количество нефти дать больше своей продукции, чем аналогичное российское предприятие. Не выдерживая конкуренции с импортом за российские нефть и газ, российские отрасли глубокой переработки разорятся, и в России останутся только несколько отраслей, обслуживающих «трубу». Мы ещё вернёмся к этой ситуации в последней главе книги. Но поскольку запасы нефти в России ограничены, то всё население не сможет стать нефтяниками. Почему-то этот вариант в рассмотрениях Вишневского упущен.

Но есть в теории Рикардо ещё один подводный камень. Дело в том, что когда Рикардо доказывал выгодность международной торговли даже для страны с высоким уровнем абсолютных издержек, то его модель дополнительно предполагала запрет на перемещение капитала между странами. Сам Рикардо это хоть оговаривал – он заметил, что капиталисты по психологическим причинам предпочитают вкладывать капиталы в своей стране, - но Р.Вишневский предпочёл об этом просто умолчать. Хотя уже в примере с Англией и Шотландией логично было бы спросить: а зачем шотландскому производителю шерсти или вина вкладывать деньги в расширение производства шерсти в Шотландии, если выгоднее вложить их в расширение производства как шерсти, так и вина, в Англии, где издержки меньше? В этом случае Шотландия в конечном итоге вообще останется без собственного производства и шерсти, и вина, а всё шотландское население – без работы.

Но опять-таки, именно такое положение имеет место в случае России: превышения абсолютных издержек производства практически всех товаров в стране по сравнению с минимальными мировыми делает невыгодным инвестирование высвобождающихся в России капиталов в собственное производство, если в мире есть более тёплые страны со сравнимым уровнем инфраструктуры, образования и прочими условиями. Поэтому режим свободного перемещения капитала не имеет для России смысла, ибо, согласно теореме Паршева, отток капитала всегда будет больше притока.



Два пути: возможен ли третий?

Итак, инвестиции Запада возможны только в виде передачи устаревшей или неполной (без пирамиды) технологии. Передаётся только производство товаров первого типа, основанных на устаревшей или известной технологии. Займы могут быть использованы только для развития производства товаров первого типа. Извне России могут помочь только в одном: рассыпаться на части и «сбросить» еще 50-80 млн. человек населения. Судя по реальным действиям, прикрываемым риторикой о "партнерстве", Западу нужна не Россия, а её территория, т.е. он за Россию, но без русских, или с резко сокращённым населением для обслуги. «Цивилизованный западный мир» вовсе уж не такой цивилизованный, как это более 10 лет утверждали и продолжают утверждать наши отечественные СМИ . В межгосударственных отношениях господствуют материальные интересы, борьба за выживание, где нет места слабому, т.е. мир живет по законам «социал-дарвинизма». Надеяться, что в отношениях между государствами возобладает альтруизм, глупо и беспочвенно. Всегда было и будет: если слаб, то подвинься. У. Черчилль говорил: "У Англии нет друзей и нет врагов, у Англии есть интересы". Россия имеет свои геополитические особенности и свои интересы. Если мы трезво посмотрим на нынешнюю ситуацию, то разве не согласимся со словами Александра III, сказанными боле 100 лет назад, что у России только два союзника – её армия и флот? Такова наша геополитическая реальность. Можно быть недовольным ею, но не считаться с ней - всё равно, что, протестуя против зимнего холода, выходить в январе на улицу в шортах и майке. Не считаться с ней - значит, потерять страну. Россия может рассчитывать только на собственные силы. Волки (Запад) так и будут есть овец (Россию) - Запад всегда хотел видеть Россию слабой. Единственный шанс для овец – перестать быть овцами и отрастить хорошие зубы.

Дважды в истории высшая российская власть интуитивно находила временный выход, позволявший России включиться в международное разделение труда на относительно выгодных для себя условиях и быстро развиваться. Оба раза решение находили через уход от догм экономической теории, которые навязывает нам Р.Вишневский. Однако, обеспечив прекрасное временное решение, оба эти пути в итоге оказывались тупиковыми, но не по экономическим причинам. В чём же дело?

Первым из путей для обеспечения ускоренного развития России был вариант Александра III – обеспечить частичную закрытость российской экономики через высокие импортные пошлины. Тогда многие отрасли российской промышленности оказывались конкурентоспособными на внутреннем рынке, и экономика России быстро росла. Чисто экономически этот путь был верен. Но в то же время в стране сформировалась элита, которая не была заинтересована в частично закрытой экономике. Поначалу это была дворянско-помещичья элита, проматывавшая по парижам и карлсбадам деньги, вырученные за счёт продажи российского хлеба, и закупавшая в Россию предметы роскоши. Именно эта элита и заставила Николая II отменить импортные пошлины. А чуть позже, к 1917 году дворянско-помещичья элита промотала все богатства и сошла на нет, но зато подросла и окрепла новая элита – те самые промышленники, появление которых было обеспечено протекционизмом российских властей. Им уже не хотелось тех ограничений, которые накладывал царский режим, – хотелось права беспрепятственно тратить имевшиеся деньги по парижам, хотелось получить во власть всю Россию. И эта же новая элита организовала февральский переворот, разрушивший Россию (см. третью часть). Получается, что путь Александра III, поначалу успешный с экономической точки зрения, очень опасен политически, потому что позволяет частное присвоение ренты на собственность, концентрирует таким образом у части граждан много денег для будущих взяток госчиновникам и делает неизбежным компрадорское перерождение элиты, заинтересованной в отмене всех ограничений на внешнюю торговлю, чтобы проматывать за границей российские капиталы. Мы здесь уже не говорим о деградирующем влиянии высоких таможенных тарифов, приводящем к рентоискательству.

Другой путь был испробован в годы Советской власти. Он состоял в государственной монополии внешней торговли, ограничивавшей вывоз сырья и капитала из страны волевым путём. Казалось бы, проблема решена. Но и здесь страну подстерегала опасность. Мы говорим не об общих недостатках, присущих социалистической экономике (теоретически-то, монополия внешней торговли возможна и при капиталистической экономике внутри России – судя по всему, именно к такому варианту склоняется Паршев). Дело в том, что и в этом варианте развития неизбежно появляется компрадорская элита, включающая чиновников, которые принимают по службе решения о конкретных внешнеторговых сделках, но никогда не делают этого в ущерб себе. Внешняя торговля входит в сферу «бюрократического рынка», и страна несёт огромные убытки. Не говоря уже о том, что чуть позже, как и в 1917 и в 1991 гг., новая элита просто растащит страну.

Есть ли третий путь, который бы уменьшал возможность вывоза капитала и прочих злоупотреблений? Нам представляется, что есть, но в этой главе мы наметим только самые общие его принципы. Во-первых, сформулируем главный вывод: в обозримой исторической перспективе (несколько десятилетий) производство высокотехнологических товаров второго типа в России возможно только в рамках государства, так как только оно имеет средства для инвестирования в развитие технологии производства новых высокотехнологических товаров. Следовательно, в России инвестором в высокие технологии может быть только государство. Что же касается производства товаров первого типа, даже для внутреннего рынка, то и тут главным инвестором придётся выступить государству, потому что частники предпочтут вложить капиталы для производства товаров первого типа в более тёплые страны. Но если государству придётся выступать главным инвестором, то это значит, что оно должно каким-то образом собирать в экономике очень много денег. И это значит, что ему придётся присваивать и львиную долю возникающей в экономике ренты – иначе неоткуда будет брать средства для развития. Поэтому для России социализм (как индустриальное общество без частного присвоения ренты на собственность) неминуем.

Этот вывод также следует из закона неминуемой дегенерации властной элиты. По закону Паршева, Россия не может совмещать частное присвоение земельной и капиталистической ренты с открытыми границами. Либо можно закрыть границы - и тогда возможно частное присвоение ренты на собственность, либо нужно открыть границы и сделать присвоение ренты на собственность государственным. Во втором случае не нужно будет бороться с утечкой капитала, потому что средства, достаточные для внутренних инвестиций, и так будут гарантированно собраны в госбюджет. В первом же случае - если закрыть границы и сделать возможным частное присвоение ренты на собственность, то в итоге те, кто её присваивает, всё равно выйдут из-под контроля и обеспечат себе режим отрытых границ – это показал опыт царской России. Тогда снова начнётся компрадорское перерождение элиты, и Россия пойдёт ко дну.

Но значит ли это, что в стране снова следует восстановить принудительное ценообразование и поставки, запретить частное предпринимательство, монополизировать внешнюю торговлю с организацией специального министерства, которое будет принимать решение по каждой конкретной сделке? Конечно, это не единственный путь. Во-первых, ценовые пропорции в России можно приблизить к мировым с отменой большинства таможенных пошлин, но при этом перерабатывающие отрасли не разорятся, потому что изменится фискальная политика. Ведь положение можно отрегулировать с помощью изменения налоговой политики – например, забирая с сырьевых отраслей большие налоги, чем с перерабатывающих отраслей. Конечно же, реальная заработная плата в ходе повышения цен несколько упадёт: ведь без отъёма части ресурсов из потребления инвестирование не увеличить. Высокие внутренние цены на нефть воспрепятствуют иностранной перерабатывающей промышленности покупать много нефти за свои товары и вытеснять, тем самым, нашу перерабатывающую промышленность. Ошибается Паршев, когда пишет, что «если бы цены сравнялись с мировыми, наша страна давно осталась бы без топлива на зиму». Впрочем, к этому мы вернёмся в последней главе.

Что же касается направлений специализации России во внешней торговле, то правильный ответ в своё время нашли пресловутые "азиатские тигры", прежде всего, Южная Корея. Первым делом, нужно сосредоточиться на экспорте тех продуктов, которые лучше получаются. Но возможности роста экспорта конкурентоспособных отраслей ограничены, во-первых, физическими возможностями экономики, во-вторых, опасностью снижения цен на международном рынке из-за затоваривания данным видом продукции. Поэтому нужно выбрать "по максимуму" возможности экспортирования, а защитные меры для внутреннего производителя применять только постольку, поскольку нужно занять оставшееся население, не более. Кроме того, примешиваются соображения национальной безопасности в производстве продовольствия (которое нельзя опускать меньше двух третей потребления), оружия и другой стратегической продукции. Такими защитными мерами как раз и станут фактическое отсутствие налогов (оно автоматически распространится на те нерентабельные отрасли, в которых будут вынуждены остаться работники), субсидирование части потребления граждан из собранной ренты (т.е. частичная компенсация расходов промышленности на оплату труда), а для стратегически важных отраслей – и прямые субсидии с системой государственных заказов. Важной особенностью рентного механизма станет чуткое реагирование рентабельности относительно невыгодной отрасли и самого размера ренты, взимаемого с ней, на то, удастся ли её рабочим устроиться на более выгодные работы: по мере роста тех отраслей, в которых Россия имеет конкурентное преимущество, рабочие будут переходить на работу в выгодные отрасли, зарплата в стране будет расти, и самые невыгодные из отстающих отраслей будут закрываться – но не ранее, чем её работники станут массово переходить на новую работу и повлекут увеличение зарплаты в отстающей отрасли.

Итак, России надо и можно рассчитывать только на собственные силы и путём постоянного лавирования между ведущими игроками на мировой арене отстаивать свои собственные интересы.

(в соавторстве с С. Мирониным)

---

От	Miguel
К	Miguel (06.10.2004 03:39:23)
Дата	16.10.2004 03:23:23

Прошу отправить ветку в архив (-)

---

---

От	Сергей Вадов
К	Miguel (06.10.2004 03:39:23)
Дата	13.10.2004 13:07:09

Утечка капитала.

---

> Хотя уже в примере с Англией и Шотландией логично было бы спросить: а зачем шотландскому производителю шерсти или вина вкладывать деньги в расширение производства шерсти в Шотландии, если выгоднее вложить их в расширение производства как шерсти, так и вина, в Англии, где издержки меньше? В этом случае Шотландия в конечном итоге вообще останется без собственного производства и шерсти, и вина, а всё шотландское население – без работы.

Мигель,

не могу разобраться с этой Вашей идеей. Что есть у шотландского производителя шерсти или вина? Упрощенно, пастбище или виноградник + деревня рядом, где живут работники. Чтобы перебросить производство в Англию, ему нужно продать этот виноградник, обменять валюту и купить виноградник в Англии. Если с виноградника одной площади в Англии больше вина выходит, то естественно ожидать, что курс валют и цены установятся таким образом, что виноградник той же площади в Англии будет стоить пропорционально дороже, т.е. я ничего не выиграю, перенеся туда производство. Представляю себе картину так: вот я инвестор, хочу купить станок, позволяющий зарабатывать $1000 в год. Допустим, его цена в Шотландии $20000. Я уйду в Анлгию, если окажется, что там станок, позволяющий столько же зарабатывать, стоит $15000. Какая мне разница, что конкретный вид станка - в одном случае виноградник с площадью 1 м^2, а в другом 100 м^2 ?

Кроме того, если все шотландские рабочие остались без работы, то можно ожидать, что они будут готовы подзатянуть пояса и начать работать за более маленькое вознаграждение. С другой стороны, если все потенциальные инвесторы из Шотландии поедут в Англию, и виноградников на всех не хватит (т.е. они будут расти в цене), инвесторы начнут строить плотины, чтобы у моря отобрать землю, на которой виноград посадить. В такой ситуации и себестоимость вина растет, и рабочих начнет не хватать (т.е. они начнут назначать более высокую цену за свой труд).

И последнее: если шотландцы остались без работы, то им нечего отдать в Англию в обмен на дешевое английское вино, поэтому курс английской валюты резко вырастет, будучи удерживаемым подарками и другими небольшими поступлениями английской валюты в Шотландию. Т.е. Шотландия, как рынок сбыта для товаров из Англии, станет непривлекательной. Тут и задумаются английские инвесторы - а не построить ли в самой Шотландии винодельню? Издержки там повыше, но люди пить хотят, а сейчас почти не пьют, поэтому вино (относительно других продуктов) в цене - и работники согласятся работать за небольшую зарплату (измеренную в вине). Можно будет небольшую часть вина продавать на местном рынке и тратить на зарплату, а остаток вывозить в Англию - чем не бизнес?

Интересно было бы также проверить теорию практикой, и узнать, как обстоят дела в странах с большой площадью и неоднородным климатом. В США в городе Майами (штат Флорида) минимальная зафиксированная температура января -1 градус, средняя +20; а в городе Фарго (штат Северная Дакота) -37 и -14 соответственно (градусы Цельсия, данные по weatherbase.com). Ведь в США свободная миграция капиталов между штатами уже довольно давно - наблюдаются ли там прогнозируемые моделью явления уплыва всего капитала из Северной Дакоты в Майами ?

Еще раз спасибо за текст, заставляющий задуматься.

С уважением,
Сергей Вадов

---

От	Miguel
К	Сергей Вадов (13.10.2004 13:07:09)
Дата	14.10.2004 05:41:33

То ведь не наша идея, а Рикардо

---

Мы ведь не утверждаем, что модель международной торговли Рикардо – то, на что надо ориентироваться в практической жизни. Просто говорим: предположим, что утверждения модели, что издержки в Шотландии и Англии постоянны, верны (насколько они соответствуют действительности, второй вопрос). Добавим сюда свободу перемещения капитала – и получаем, что не всё так просто. В современных перепевах модели Рикардо появляется больше оговорок. Например, говорят, что при свободной торговле в краткосрочной перспективе выигрыш выигравших в каждой стране превышает проигрыш проигравших, вопрос только в организации перераспределения при открытии границ. Например, выигрыш индийских крестьян превышал, в пересчёте на деньги, проигрыш индийских ткачей, которые в итоге и умерли с голода. Россия вполне смогла бы отменить все пошлины – нужна только воля забрать лишние деньги у москвичей и нефтяников.

Когда оцениваются долгосрочные интересы страны, вопросы безопасности и т.д., то становится уже сложнее. Из интересов безопасности получается, что нужно уметь самостоятельно производить стратегически важные товары. Долгосрочные интересы говорят, что нельзя терять умение производства некоторых из товаров, которые в краткосрочной перспективе производить невыгодно. А может быть наоборот: надо сосредоточиться на производстве тех товаров, которые лучше получаются, Чтобы ещё быстрее накапливать умения. И в итоге получается, что никакого однозначного критерия взаимовыгодности торговли нет и быть не может: надо взвешивать и соизмерять разные интересы, даже внутри одной страны.

>не могу разобраться с этой Вашей идеей. Что есть у шотландского производителя шерсти или вина? Упрощенно, пастбище или виноградник + деревня рядом, где живут работники. Чтобы перебросить производство в Англию, ему нужно продать этот виноградник, обменять валюту и купить виноградник в Англии.

Нет, проще не отпускать «амортизационные отчисления» на восстановление виноградника в Шотландии, выращивая за это время виноградник в Англии.

>Если с виноградника одной площади в Англии больше вина выходит, то естественно ожидать, что курс валют и цены установятся таким образом, что виноградник той же площади в Англии будет стоить пропорционально дороже, т.е. я ничего не выиграю, перенеся туда производство.

Да, цены на уже готовые виноградники теоретически могут сложиться именно таким образом, чтобы почти выровнять прибыльность. Но только «почти», потому что выравниваться они будут именно из-за того, что жадные шотландские буржуи станут выводить свои капиталы в Англию, увеличивая спрос на английские виноградники. Подорожание английских виноградников приведёт к тому, что их прежние владельцы получат большие доходы, которые смогут вложить тут же в выгодное производство. А Внешнеторговое сальдо Шотландии всё время останется положительным, т.е. кровь будет вытекать в пользу Англии (в рамках модели Рикардо).

>Представляю себе картину так: вот я инвестор, хочу купить станок, позволяющий зарабатывать $1000 в год. Допустим, его цена в Шотландии $20000. Я уйду в Анлгию, если окажется, что там станок, позволяющий столько же зарабатывать, стоит $15000. Какая мне разница, что конкретный вид станка - в одном случае виноградник с площадью 1 м^2, а в другом 100 м^2 ?

А станки ведь (в отличие от виноградников) можно вывозить через границу, а цены к товарам с небольшими транспортными издержками по перевозку сближаются.

>Кроме того, если все шотландские рабочие остались без работы, то можно ожидать, что они будут готовы подзатянуть пояса и начать работать за более маленькое вознаграждение. С другой стороны, если все потенциальные инвесторы из Шотландии поедут в Англию, и виноградников на всех не хватит (т.е. они будут расти в цене), инвесторы начнут строить плотины, чтобы у моря отобрать землю, на которой виноград посадить. В такой ситуации и себестоимость вина растет, и рабочих начнет не хватать (т.е. они начнут назначать более высокую цену за свой труд).

Совершенно верно. По мере сокращения виноградников в Шотландии и увеличения их в Англии придётся осваивать менее благодатные земли в Англии, а в Шотландии в первую очередь будут забрасываться только самые неурожайные участки. В итоге самые плохие из используемых земель в Шотландии сравняются (в маржиналистской теории) с самыми плохими из используемых земель Англии, т.е. вся жизнь из Шотландии не уйдёт. Так и в Канаде на 30 миллионов человек вполне хватает лучших участков земли, лучших месторождений и т.д., даже без затягивания поясов. Но в модели Рикардо фактор убывающей отдачи не учитывался.

С уважением,

Мигель

---

От	А. Решняк
К	Miguel (06.10.2004 03:39:23)
Дата	06.10.2004 22:28:54

Пора исследовать новые уточнённые условия и исходные данные.

---

>Финансовых капиталов сейчас в мире слишком много, чему способствует увеличение способности богатеющих рядовых граждан к сбережению и усиленная накачка экономики долларами.
- говорите прямо, "деньги" закабаления - дураков уже нет, все передохли. Нужны только беспроцентные займы под ответственность и долю инвестора.

>Паршев прав в том, что особые географические и климатические условия России серьёзно затрудняют экономическую деятельность, несмотря на анекдоты о богатейших чернозёмах, на которых любой другой уж точно стал бы «справным хозяином».
- Серьёзная экономическая деятельность, зависит от серьёзных средств производства, к которым относится роботизированные комплексы. но никак не климат, на который также существуют дешевые технологии климат-контроля. На комфорт современного человека: кондиционирование, ионизация, аэрация и проч. тратится на ПОРЯДКИ БОЛЬШЕ средств чем на обеспечение экономико-производственных условий. Буква закона творит во сто крат большее ЗЛО ИЛИ ДОБРО в зависимости от направленности, чем наш прекрасный климат и наше суперперспективное географическое положение. Китайцы в Хабаровской области просто тупые, что добиваясь рекордных урожаев, не знали что находятся в зоне рискового земледелия и "необходимых дотаций".

>К одной группе можно применить (в слегка переделанном виде) те аргументы, которые приводятся Паршевым, а к другой – факторы, перечисленные А.Решняком.
- группа и аргументы, зависящие от климата должны быть сняты с обсуждения, т.к. заведомо несущественны и только засоряют научные исследования в реорганизации экономики.

>Но если есть выбор между страной с тёплым климатом и страной с холодным климатом, а все прочие условия аналогичны, то сначала производство товара первого типа, с данным уровнем технологии, пойдёт в тёплую страну, и только когда в тёплой стране начнёт сказываться фактор убывающей производительности в отношении данной технологии, то только тогда, в последнюю очередь, немного инвестиций придёт в Россию.
- такой ситуации никогда в природе не существует, так как мир успевает трансформироваться под более сильными факторами развития социума и экономики.

>И тут дело даже не в климате: никто не инвестирует деньги в производство сверхсовременного оружия и космических технологий в Габоне и Гаити. Да, инвестируются деньги в производство или сборку компьютеров на Филиппинах, но при этом производство ключевого чипа, без которого схема неработоспособна, остаётся в стране-инвесторе. Та часть работы, которую позволяют делать в стране-получателе таких инвестиций, относится к производству товаров первого типа: не надо много ума собрать компьютер из готовых деталей. Зато львиную долю в конечной цене компьютера составляет именно тот ключевой чип, который почти никто делать не умеет и который поэтому стоит значительно выше себестоимости.
- если в Гаити протолкнуть через ООН объединение с большой страной (чтобы гарантированно закрепиться) и посадить наместника, то и на Гаити появится экономический бум и чудо рост экономики. Поэтому очень важно находить те ФОРМЫ, которые бы соответствовали мировой всеобщей ТЕНДЕНЦИИ (ТРЕНДУ) объединения, интеграции и унификации. Из механизмов - перекрёстный обмен акциями -долевым участием, унификация государственного законодательства и с мировым и максимальное устранение двойных стандартов, большая открытость и ВЗАИМНОЕ распространение. Правильное управление появляется при научном ОТКРЫТОМ для общества обосновании. Причем учитываться должно СБАЛАНСИРОВАННО, не только через денежный эквивалент, который сейчас также большею частью манипулятивен, а именно 50% на 50% и законом закреплено право выбрать свою долю, если у кого денег нет.

>Значит, России не следует слишком рассчитывать на значительные инвестиции даже в рамках сбрасываемых технологий или для внутреннего потребления.
>Таким образом, никакого догоняющего развития на основе иностранных инвестиций Россия не получит, потому что инвестиции в производство товаров первого типа, с отставшей технологией, будут осуществляться сначала в тёплые развивающиеся страны, а только затем - в Россию (и это усугубит её отставание), а инвестиции в производство высокотехнологичных товаров второго типа Россия никогда не получит, потому что таковы уж законы распространения технологии.
- более того, выбор судьбы "падальщика" по "сбрасываемым" технологиям является позорным манком-ролью, которую даже опасно предлагать для такой части социума как Россия-СССР-1. Люди знавшие великое и главное сохранившие в душе и памяти это великое, на новом современном уровне могут внести существенную роль в формирование нового планетарного общества и горе тому, кто этому попробует мешать или пытаться остановить тенденцию мирового развития. В силу этого нужно уже давно поместить эту утопическую идею на полочку в разряд пособий по ошибочному планированию и ошибочному развитию стратегий.

>Другими словами, продавая такие товары, мы тем самым бесплатно раздаем миру нашу ренту, которую могли бы с пользой употребить. Это и есть та самая система кривых зеркал в ценообразовании внутреннего рынка, которая сгубила СССР. То есть, опять производство и экспорт на основе открытой экономики для всей страны оказывается невыгодным, и в книге Паршева о таких случаях тоже говорится.
-СССР-1 проводил экспортную политику в рамках международной помощи союзным и развивающимся странам что не является коммерческим экспортом. Именно поэтому СССР1 в расчётах как наших, так и зарубежных специалистов выделил помощь развивающимся странам больше чем ВЕСЬ остальной мир вместе взятый. Этот ключевой смысл экспортных операций надо просто понять и осознать, что ранее пытались сравнить несопоставимое, точнее ошибочно, некорректно. Политика торговли с капстранами велась также при весьма низкой марже, что выгодно было для запада, чем собственно из идеологических причин нами объяснялось наше более совершенное экономичное производство (госплан, пятилетки, системность, социализм и тд).
Т.е. у СССР частично не было более глобального планирования, когда бы более высокие цены (приближенные к мировым) на советские товары мы смогли бы честно объяснять нашим партнерам почему и зачем, не хватало знаний по запасам ресурсов, экономической устойчивости, и если честно кое где по скотски относились к рабочей силе- самому нашему русскому советскому обществу - всё на показ, для новых входящих в социум русских (генетических иных аборигенов), т.е. не было теории воспитания гражданина - везде догматы или приход к ним.
Учёт горной ренты - вещь необходимая, и её наличие меньшее зло, чем при более радикальном хирургическом методе, когда производство вообще отсутствует -вырезано мясниками от экономики. Другой вопрос- важность выхода на ПЕРЕДОВЫЕ технологии и умение (теория) их поддерживать, развивать дальше, другим языком надо всегда работать над собой и вовремя проводить закономерную реструктуризацию на соответствие передовым технологиям - быть ВСЕГДА на пионерском рубеже, способность к трансформациям (реинжинирингу) стала НОВОЙ закономерной технологией бизнеса в экономике, да и других аспектах жизни человеческого социума.

>Те страны с холодным климатом, которым удалось единожды вырваться из этого круга, сосредоточились на производстве товаров второго типа (при их небольшом населении это возможно), экспортируют их и, получая олигопольную надбавку, вкладывают значительную часть прибыли в то, чтобы и далее производить товары второго типа, а не первого.
- чтобы "задушить" такую весомую часть социума как Россия ни у какой земной силы сил НЕТ - мошны не хватит, более того в судорогах удушья запад начинает понимать, свою БОЛЬШУЮ ОШИБКУ исторической лжи и проступков, боится нас отпустить, т.к. общество в потребности "отдышаться" на порядок более подготовлено к "конкуренции" с изнеженным соседом (разве что исключение составляет поднимающийся Китай, который также привык к структурному выживанию (не кормите рыбой, а научите ловить). Чем сильнее оттягивается тетива ошибочных проступков - тем сильнее и дальше вылетит стрела последствий.

>И собственные деньги для инвестиций можно найти. Это – доход от добычи природных ресурсов и, в первую очередь, нефте- и газорубли, – то, что может собрать государство, подняв внутренние цены на энергоносители (см. одну из следующих глав). Но это значит, что надо их по-другому расходовать и пресечь не только отток капитала из России, но и отказаться от того потребления импорта, которое является паразитическим, т.е. не играет роли незаменимого поощрения особо эффективной работы. Сократив потребление товаров второго типа из развитых стран, можно будет импортировать технологию и, для повышения жизненного уровня, товары первого типа из развивающихся стран.
- БОЛЬШАЯ ОШИБКА.
Я даже вижу как напряженно себя чувствуют ОБЛАДАТЕЛИ НАСТОЯЩЕГО СТРАТЕГИЧЕСКОГО РЕСУРСА - ДЕНЕЖНОГОРЕГУЛИРОВАНИЯ - КРЕДИТНЫХ ДЕНЕГ. Именно ими спонсируется увод темы в ущемление прав экономики (затягивании налогового бремени) и её субъектов. Именно они хотят сохранить НЕ_СВОЮ часть пирога общества СЕБЕ и за счёт экономики болезненно просуществовать ещё несколько лет.
Деньги для инвестиций ДАЁТ ОБЩЕСТВО СВОИМ ДОВЕРИЕМ - ЦЕЛЕВЫМ КРЕДИТОМ на стратегические инвестиционные проекты, которые при строгом распределении на проект никак не влияют на инфляцию, точнее даже способствуют её СНИЖЕНИЮ, т.к. успешная реализация проектов улучшает коньюктуру и экономическое состояние (атмосферу).
(например, если мы будем знать что у нас через год будет построена роботизированная фабрика по электронике (чипам) я закономерно размещу производство именно возле неё, а не в каком-то тёплом замухрышье.).

>Но если в России не будет ценовых и распределительных перекосов, то иностранные инвестиции в производство товаров для внутреннего потребления могут оказаться только выгодным, особенно когда речь идёт об инвестициях вместе с новыми технологиями. Такими технологиями, которые всё равно не используешь в производстве экспортных товаров, развитые страны могут поделиться. Ведь знание, как организовать супермаркет – это тоже технология.
- в данном случае происходит передача технология КУЛЬТУРЫ, культуры общепита, культуры отношения к ЧЕЛОВЕКУ, чего действительно у нас ошибочно ИГНОРИРОВАЛИ, навалили щей в тазик сиди и жри, ни тебе приятного аппетита, ни крана чтоб вымыть руки, ложки алюминиевые с морщинами убогости, вилки беззубые с отговоркой: а чего ты хошь милок - мы предприятие народное (государственное), не понимают, что это ИХ показатель эффективности работы, и отношения к своему делу и коллективу, в том числе и к народному.

>Другой путь был испробован в годы Советской власти. Он состоял в государственной монополии внешней торговли, ограничивавшей вывоз сырья и капитала из страны волевым путём. Казалось бы, проблема решена. Но и здесь страну подстерегала опасность. Мы говорим не об общих недостатках, присущих социалистической экономике (теоретически-то, монополия внешней торговли возможна и при капиталистической экономике внутри России – судя по всему, именно к такому варианту склоняется Паршев).
- к сожалению, с прошлого века слишком много говорили о мировых процессах: мировая революция и тд, но очень мало для этого делали, а именно практически задвинули внешнюю экономику на задворки железного занавеса, вместо исследования расчёта показателей по теме: расчётноеу условное благо (РУБ), эффективности реализации бизнес-процесса к региональной специфике и другие аспекты мировой экономике, где внутренняя экономика является лишь МАЛОЙ СОСТАВНОЙ частью и это ошибка у большинства национальных, государственных экономистов - портфель министра дает национальное общество, а потребность человека ТВОРИТЬ НЕ ИМЕЕТ ГРАНИЦ. Человек обманывал себя как творца и тешил мыслью выполнения ограниченного портфелем задач, променял свою вселенную на одну колбасу, взятую рукой обмана из той же вселенной, где их несчётное количество, сколько душе угодно.

>Во-первых, сформулируем главный вывод: в обозримой исторической перспективе (несколько десятилетий) производство высокотехнологических товаров второго типа в России возможно только в рамках государства, так как только оно имеет средства для инвестирования в развитие технологии производства новых высокотехнологических товаров. Следовательно, в России инвестором в высокие технологии может быть только государство.
- если мы намерились сказать "А", то продолжим его до закономерного детального воплощения: ДЛЯ ЭТОГО (инвестиций) у государства есть НЕОБХОДИМЫЙ РЕСУРС - ЦЕЛЕВОЕ БЕСПРОЦЕНТНОЕ КРЕДИТОВАНИЕ стратегических проектов, к которым относится и армия и флот и ракетно-космическая отрасль и жильё в кредит специалистам и зарплата учителям и весь список необходимых решений. На вопрос "как всегда разворуют" есть ОТВЕТ: необходимо ВНЕДРЕНИЕ ТЕХНОЛОГИИ УПРАВЛЕНИЯ ПРОЕКТОМ, которая включала бы в себя и упреждающее отклонения проектас внушением последствий для воровства и расчёт плановых показателей эффективности и обоснованного прогнозирования, и СУЩЕСТВЕННАЯ премия по успешному завершению-реализации.
Я за миллионы в награду, но после вклада на десятки и сотни миллионов.

>Поэтому для России социализм (как индустриальное общество без частного присвоения ренты на собственность) неминуем.
- ПОПРАВКА. Институты частной собственности являются бесплатным БАРОМЕТРОМ эффективности работы государственных (БОЛЕ КРУПНЫХ частных предприятий, где собственник это население или его часть -муниципальная собственность), более того, частная собственность имеет максимальную способность и свойство к своему системному, структурному РЕИНЖИНИРИНГУ и является ИНДИКАТОРОМ по необходимости принятия того или иного решения для общества. Другое дело, что БАЗОВЫЕ структуры экономики, где эффективность научно и практически доказано ВЫШЕ ПРИ КРУПНЫХ (ГОСУДАРСТВЕННЫХ) СТУРКТУРАХ, где ценовую политику ОПРЕДЕЛЯЕТ САМО ОБЩЕСТВО. Важно удерживать смысл реструктуризации и очередного реинжиниринга, а смысл заключен в необходимости массового производства и гарантированной доступности базовых благ: обучение, медицина, жильё, и далее по мере роста эффективности ресурсного использования.

>По закону Паршева, Россия не может совмещать частное присвоение земельной и капиталистической ренты с открытыми границами. Либо можно закрыть границы - и тогда возможно частное присвоение ренты на собственность, либо нужно открыть границы и сделать присвоение ренты на собственность государственным.
- опять утеряно смысловое значение. Россия может совмещать и не такое. а гораздо более.
Границы закрывать это идти против течения, причем в том числе и своего. Мы в ВТО вступаем и такие речи об обратном...
Куда эффективнее на базе институтов общечеловеческих ценностей совершенно законно и закономерно реализовать механизмы контроля экономики и СОЦИАЛЬНЫХ НОРМАТИВОВ с необходимостью их обеспечения.
Не хочешь у нас продавать свой импортный автомобиль из отечественных комплектующий - проваливай, точнее посторонись как опрометчивый неразумный, потом прийдешь на более жесткие но всё также справедливые условия, а на ЭТИ льготные для пионеров очередь большая, желающих распространить своё производство - множество, кто не успел, тот извини, опоздал по своей вине, своей близорукости, жадности малого первого рубля, следующий из очереди закрепиться на нашем рынке будет согласен, причем при выполнении нескольких проектных условий - унификации с чистым отечественным автозаводом, с соглашениями по унифицированным базам шасси и прочим, а если что в Росси не делается - то строй робототизированное производство, не торопись даже подможем, если денег нет, но в программе должно быть заложено и воплощено, тогда и чихать будет импортное оно у тебя или смешанное, родное - главное экономическая целесообразность ДЛЯ ОБЩЕСТВА (в том числе и российского общества) будет достигнута, да и нашим заводам свежая кровь западных бизнесменов тоже напользу, перекрёстное долевое владение всегда уменьшает риски инвестиций. Есть такое выражение - мы к вам пришли, а есть - я с вами, я вернулся, так вот наш вариант: планетарное максимально гармоничное общество, у которого совершенно закономерно и неизбежно будут черты советского (русского) общества (СССР1).
Паранойя, что "Русские идут!" изжила себя как старая болезнь детского эгоизма - РУССКИМИ СТАНОВЯТСЯ, причём закономерно, и это большая честь для земного аборигена из какой-нибудь деревеньки-штата-провинции.


С уважением,
Александр Решняк.

---

От	А. Решняк
К	А. Решняк (06.10.2004 22:28:54)
Дата	07.10.2004 13:05:45

В чём А. П. Паршев прав (часть 2).

---

После прочтения книги несмотря на все возникающие вопросы остаётся долговременное, мягкое впечатление о пользе книги, о том, что, книга как и всё творческое искусство работает с надрациональным человека, рациональным непроявленным, которое воспринимается на первый взгляд иррациональным.

Геоклиматический фактор играет существенную роль в ДРУГОМ СПЕКТРЕ человеческих отношений и взаимосвязей, которые находятся ВНЕ области повседневного рационального.

Геоклиматический фактор формирует матрицу мировоззрения социума, закладывает на уровне социального "генокода" потенциал в общество, которое осваивает этот потенциал лишь через громадный промежуток времени (период), сто, двести, триста и более лет.
Весьма познавательны, своего рода сакральные открытия в этой области сделал русский крупнейший арабист в мире, филолог Николай Николаевич Вашкевич (www.koromislo7.narod.ru).

Если попытаться перевести надрациональные пограничные смыслы книги Андрея Петровича Паршева "Почему Россия не Америка", то это прежде всего осознание российско-советским обществом СЕБЯ, своей роли, своих возможностей и своей закономерности развития - как коренная, совершенно иная структура общества и отношений, чем какое-либо из ДРУГИХ обществ мира: запада или востока, юга или севера.
И что геоклиматический фактор на более "дальних" от прямой видимости повседневного взора, и лишь отчасти, открытых вниманию человека системных закономерностях всё-таки ВЛИЯЕТ на общество самым что ни на есть значительным образом.

Словами Вашкевича Н.Н. мы общество со смысловой кодировкой "1-0": даём всему социуму через свою организацию общества новый виток развития (1) со всеобъемлемой универсализацией проявлений (0) для всех остальных народов мира.


С уважением,
Александр Решняк.

---

От	Miguel
К	А. Решняк (07.10.2004 13:05:45)
Дата	07.10.2004 22:45:38

Спасибо, Вы правы

---

Действительно, основная заслуга книги Паршева была – запустить ход мысли. Все его критики забывают, в какой обстановке книга появилась. Это было время, когда лозунгом всех экономических программ было: «Вот приедет дядя – добрый инвестор и наладит нам жизнь». Слезть с печи надо только чтобы за Ельцина проголосовать. А книга, при всех её недостатках, заставила граждан задуматься «в правильном направлении».

С уважением,

Мигель

---

От	Сергей Вадов
К	Miguel (06.10.2004 03:39:23)
Дата	06.10.2004 13:05:13

Об олигопольной надбавке.

---

Мигель, Мирон - спасибо за обстоятельное изложение интересного материала.

Про один из аргументов не уверен, что он верный: "инвестируются деньги в производство или сборку компьютеров на Филиппинах, но при этом производство ключевого чипа, без которого схема неработоспособна, остаётся в стране-инвесторе. Та часть работы, которую позволяют делать в стране-получателе таких инвестиций, относится к производству товаров первого типа: не надо много ума собрать компьютер из готовых деталей. Зато львиную долю в конечной цене компьютера составляет именно тот ключевой чип, который почти никто делать не умеет и который поэтому стоит значительно выше себестоимости."

О чем идет речь - о процессоре ? О чисете материнской платы ? Значительно выше себестоимости - это на сколько, на 20%, на 200% или на 2000% ? Утверждение выглядит спорным. Фирма Intel (крупнейший производитель) открытая, ее финансовый отчет доступен на их сайте http://www.intel.com/intel/finance/pastfin/03/03financials.xls

Я не специалист в бухгалтерии, но на первый взгляд выглядит так, как будто фирма прибыльна, но не сверхприбыльна. За 2003 год они заработали (net income) $5.641 млрд. на станке стоимостью в (total assets) $47.143 млрд., т.е. 12% годовых. При этом 2003 год для Intel весьма удачный (в 2001 году net income $1,291 млрд).

Рекомендую данную мысль проиллюстрировать примером (или как-то пояснить: либо что 12% годовых в данном контексте считается сверхприбылью, либо что по Вашему мнению Intel пишет липу в отчетах или что речь о какой-то другой компании).

С уважением,
Сергей Вадов

---

От	Miguel
К	Сергей Вадов (06.10.2004 13:05:13)
Дата	07.10.2004 03:42:14

Олигопольная надбавка перераспределяется

---

Спасибо за замечание, надо будет сказать точнее. Не «значительно выше себестоимости», а просто «дорого, оставляя производителям, рабочим и государству» хороший навар. На самом деле, на Западе высокие доходы Intel’а распределяются во всём обществе за счёт высоких зарплат и налогов, а также высокой цены услуг и товаров, потребляемых компанией и не поддающихся импортированию из стран, где аналогичные товары и услуги дешевле.. Именно из-за больших расходов прибыльность собственно Интела невелика, сравнима с прибыльностью производителей товаров первого типа в той же развитой стране. Но общий доход, приносимый его работой развитой стране, огромен. Просто всё много уходит в налоги и зарплату.
Возникает вопрос, а почему бы не снизить в России налоги и зарплаты до такой степени, чтобы «иностранные инвестиции» оставались столь же высокоприбыльны даже с товарами первого типа, без интеллектуальной ренты, идущей местным рабочим и местному государству. Можно, так и делают страны Третьего Мира. Но без соответствующих денег они уже не могут создать столь же развитую инфраструктуру, как в странах Первого Мира, человеческий капитал развивается медленнее и т.д. и т.п. Они всегда будут отставать по качеству создаваемых условий для производства от стран Золотого Миллиарда. Поэтому в данной стране так никогда и не будет размещено производство товаров второго типа: ведь для его освоения нужно особое качество рабочей силы, инфраструктуры, безопасность и т.д. Они и есть только в Золотом Миллиарде. Редкие страны сумели вырваться (почти) из этого порочного круга – только Восточная Азия. Но ради этого надо не на печи лежать. Например, они не проедали весь доход в ожидании, что дядя инвестирует, а сами огромные деньги вкладывали, отказывая себе в потреблении (но не в потреблении услуг, связанных с образованием, здравоохранением и т.д.). Иностранные инвестиции используются ими как носитель технологической составляющей пары капитал-технология. При этом доставались поначалу только второсортные технологии, ну да ладно: всё равно они так сократили разрыв. А сейчас пошли создавать по полной свои собственные технологии не хуже западных (Южная Корея, Сингапур…).

С уважением,

Мигель

---

От	Буслаев
К	Miguel (07.10.2004 03:42:14)
Дата	07.10.2004 12:03:10

Относительно Интела и других

---

>Именно из-за больших расходов прибыльность собственно Интела невелика, сравнима с прибыльностью производителей товаров первого типа в той же развитой стране.<
Это неверное утверждение. Расходы большие - так и цены немаленькие, а отсюда и прибыль хорошая.
Насчёт Интела не знаю, а вот норма прибыли у Циски - 60-65%. Это весьма и весьма немало. До конечного потребителя же IT-оборудование доходит уже по цене в 200% от своей себестоимости, а бывает - и много больше (оценка грубая, но близкая к действительности - если интересно, расскажу подробнее).

---

От	Сергей Вадов
К	Буслаев (07.10.2004 12:03:10)
Дата	07.10.2004 12:54:39

Cisco: обратимся к первоисточнику.

---

>>Именно из-за больших расходов прибыльность собственно Интела невелика, сравнима с прибыльностью производителей товаров первого типа в той же развитой стране.<
>Это неверное утверждение. Расходы большие - так и цены немаленькие, а отсюда и прибыль хорошая.
>Насчёт Интела не знаю, а вот норма прибыли у Циски - 60-65%. Это весьма и весьма немало. До конечного потребителя же IT-оборудование доходит уже по цене в 200% от своей себестоимости, а бывает - и много больше.

Уважаемые коллеги!

Я на форуме недавно, и негоже лезть со своим уставом в чужой монастырь, но все же позволю себе методологическое замечание, надеюсь, Вы не обидитесь. На форуме принято высказывать утверждения без комментария, откуда оно известно автору - был ли автор свидетелем явления, или лично знакомый ему человек был свидетелем, или так принято считать в социальной среде, к которой принадлежит автор, или автор прочитал утверждение в каком-то источнике. Мне это кажется чрезвычайно неправильной традицией - ибо степень доверия к информации (и вероятность ошибки) в разных случаях разная.

Вернемся к примеру Cisco. Из Вашего письма неясно, работаете ли Вы в фирме Cisco, или Ваш близкий друг там работает, или это стереотип, принятый в Вашей социальной среде, или где-то прочитали ? У меня таких знакомых нет, а стереотип такой, что если фирма выпускает неуникальные продукты, то ей в затылок дышат конкуренты, поэтому прибыль в 20% годовых и более едва ли продержится долго. Я привел некоторый метод узнавания, как же обстоят дела (обращение к annual report на сайте). Вы считаете этот метод неточным, ибо Cisco будет врать в публичном отчете? Или Вы считаете, что я неправильно перевел "net income" как "чистая прибыль", а "total assets" как стоимость всего, чем фирма владеет ? (это как раз возможно, я не бухгалтер). Мне бы казалось правильным при дискуссии попробовать посчитать спорную величину по методу оппонента (и если обнаружится расхождение, указать на причину или хотя бы просто зафиксировать факт расхождения).

Обратимся к annual report, который Cisco выложила на www-сайт [1]. Если я правильно перевел, что "net income" есть чистая прибыль, заработанная фирмой, а "total assets" - стоимость всего, чем они владеют, то в 2003 году у Cisco:

net income: 3578 млн. $
total assets: 37107 млн. $

Т.е. чистая прибыль составляет 9.6% годовых.

Можно посмотреть и на разницу между себестоимостью изготовления устройства и ценой продажи. Эта величина мне кажется не столь показательной - ибо в разницу включена стоимость разработки сего предмета, стоимость разработки 3 других предметов (которые не удалось придумать, но заранее это было неясно), стоимость технической поддержки, налоги, расходы на гарантийный ремонт и т.д. Однако, раз уж отчет открыт, посмотрим и на нее:

net sales: 18878 млн. $
net income: 3578 млн. $

Т.е. чистая прибыль Cisco составляет 18.9% от объема продаж.

С уважением,
Сергей Вадов
[1] http://www.cisco.com/warp/public/749/ar2003/online/financial_highlights.html

---

От	Буслаев
К	Сергей Вадов (07.10.2004 12:54:39)
Дата	07.10.2004 15:28:56

Замечания абсолютно справедливы.

---

>Вернемся к примеру Cisco. Из Вашего письма неясно, работаете ли Вы в фирме Cisco, или Ваш близкий друг там работает, или это стереотип, принятый в Вашей социальной среде, или где-то прочитали ? У меня таких знакомых нет, а стереотип такой, что если фирма выпускает неуникальные продукты, то ей в затылок дышат конкуренты, поэтому прибыль в 20% годовых и более едва ли продержится долго. Я привел некоторый метод узнавания, как же обстоят дела (обращение к annual report на сайте). Вы считаете этот метод неточным, ибо Cisco будет врать в публичном отчете? Или Вы считаете, что я неправильно перевел "net income" как "чистая прибыль", а "total assets" как стоимость всего, чем фирма владеет ?<
Сведения о 60-65% - непосредственно изнутри из Cisco, от знакомых инженеров-разработчиков, техподдержки и менеджеров (трёх независимых источников, моих близких приятелей). Подтвердить их документально я, разумеется (и увы), не смогу.
Перевод правильный. Методика подсчёта - не знаю, я в экономике не силён. Может ли характеризовать отношение чистой прибыли после налогов (net income) к общей сумме активов (total assets) норму прибыли ? Число total assets неверно, а проверить его при всём желании вряд ли получится. Если ребята не заблуждаются, то да: Cisco врёт в публичных отчётах.
Приведу другой пример, бывший со мной лично. В одном из проектов мы использовали конвертеры интерфейсов G.703 <-> V.35 производства RAD (название конвертера не помню, давно было). Покупали их по 2200$. Так вышло, что один наш сотрудник в это время готовился к защите диссертации и делал практически точный аналог на практически той же элементной базе, всё обошлось ему (включая изготовление корпуса на заказ, насчёт платы врать не буду - не знаю) в 200$. Разумеется, RAD производил эти конвертеры по заказу на чьих-то заводах, что тоже съело сколько-то денег, но не могло это увеличить стоимость на 1000% (моё личное впечатление). Сразу отмечу, что затраты на инженерную разаботку такого устройства (схемотехники) невелики.
Что касается конкурентов - у Cisco серьёзных конкурентов нет (ни Nortel, ни Juniper, ни Avaya в реальности серьёзными конкурентами не являются). И у Intel - тоже (хотя можно с некоторой натяжкой говорить об олигополии с AMD, но это сути дела не меняет).

---

От	Сергей Вадов
К	Буслаев (07.10.2004 15:28:56)
Дата	07.10.2004 18:51:14

Информация от друга - хороший источник!

---

>Сведения о 60-65% - непосредственно изнутри из Cisco, от знакомых инженеров-разработчиков, техподдержки и менеджеров (трёх независимых источников, моих близких приятелей). Подтвердить их документально я, разумеется (и увы), не смогу.

Подтвердить бумагой не сможете, но это и не нужно,информация от друга, который свидетельствует - это заслуживающий серьезного доверия источник. Мне кажется маловероятным, что Cisco сильно врет в публичных отчетах, но как знать...

Что касается Вашего примера с конвертером, то столь большая разница между стоимостью изготовления и стоимостью продажи может объясняться целым рядом факторов, кроме алчности фирмы. Они могли выпустить такое устройство на рынок быстрее всех (и пока конкуренты тормозят, получать сверхприбыль - но и сделать что-то быстрее всех можно лишь с значительным перерасходом средств), они могли вложить деньги в разработку 100 разных устройств, из которых реально получилось сделать 10, из которых на рынке оказался востребованным 1 (а остальные 9 были изготовлены тиражом в 100000 экземпляров, из которых продалось 100). Cisco, вероятно, оплачивает образование своих инженеров (возможно, напрямую, возможно, студент заранее берет кредит в банке, а Cisco потом платит ему высокую зарплату).

Коль скоро Вы специалист в области телекоммуникационного оборудования - не могли бы Вы посмотреть:

1) Много ли сегодня фирм, выпускающих такие конверторы?
2) Какова нижняя цена на самый дешевый такой предмет?

Мне бы казалось естественным, чтобы (если это товар ходовой) цена упала по сравнению с $2200. Интересно проверить практикой.

Спасибо.

С уважением,
Сергей Вадов

---

От	Буслаев
К	Сергей Вадов (07.10.2004 18:51:14)
Дата	08.10.2004 11:09:42

От трёх : )

---

>Они могли выпустить такое устройство на рынок быстрее всех<
Это предположение сразу отметается - таких устройств было в то время достаточно. То, что аналог собрали в кустарных условиях, говорит само за себя.

>они могли вложить деньги в разработку 100 разных устройств, из которых реально получилось сделать 10, из которых на рынке оказался востребованным 1 (а остальные 9 были изготовлены тиражом в 100000 экземпляров, из которых продалось 100)<
Это малореально - в части соотношений. Что касается массовых продуктов - там прекрасно работают маркетологи, которые тщательно изучают и создают спрос, риск выпустить устройство, которое не будет востребовано на рынке, невелик. Потом, новые устройства не создаются большими партиями. Потом, прекрасно работают службы планирования, которые достаточно точно подсчитывают, сколько и чего надо произвести.
Что же касается принципиально новых разработок и создания новых технологий - сильно подозреваю, что они оплачиваются правительством соответствующей страны (поскольку мы говорим об американских фирмах - это США). По крайней мере, в отношении IBM это точно так.

>Cisco, вероятно, оплачивает образование своих инженеров (возможно, напрямую, возможно, студент заранее берет кредит в банке, а Cisco потом платит ему высокую зарплату).<
Насколько я знаю, Cisco предпочитает нанимать "готовых" специалистов. Могу уточнить, но сдаётся, что в московском отделении Cisco все CCIE пришли работать уже с сертификатами. А потом, что там оплачивать ? Все необходимые материалы для обучения в корпоративной сети есть. Лаборатория с оборудованием также есть. В нерабочее время можно учиться сколько угодно в своё удовольствие.

>1) Много ли сегодня фирм, выпускающих такие конверторы?<
Не точные аналоги, но всё же... Очень много: http://www.google.ru/search?hl=ru&q=converter+G.703+V.35&btnG=%D0%9F%D0%BE%D0%B8%D1%81%D0%BA&lr=

>2) Какова нижняя цена на самый дешевый такой предмет?<
С этим сложнее, чтобы посмотреть много точных аналогов - нужно много времени, а у меня его нет : ( Проще узнать, сколько сейчас стоит тот же (или аналогичный) RADовский. Если не забуду - узнаю.

---

От	Сергей Вадов
К	Буслаев (08.10.2004 11:09:42)
Дата	08.10.2004 12:47:15

Re: От трёх...

---

>>они могли вложить деньги в разработку 100 разных устройств, из которых реально получилось сделать 10, из которых на рынке оказался востребованным 1 (а остальные 9 были изготовлены тиражом в 100000 экземпляров, из которых продалось 100)<
>Это малореально - в части соотношений. Что касается массовых продуктов - там прекрасно работают маркетологи. Потом, прекрасно работают службы планирования, которые достаточно точно подсчитывают, сколько и чего надо произвести.

Эти расходы ложатся на себестоимость продукции у Cisco (и не ложатся у Вашего коллеги).

> Насколько я знаю, Cisco предпочитает нанимать "готовых" специалистов. Могу уточнить, но сдаётся, что в московском отделении Cisco все CCIE пришли работать уже с сертификатами. А потом, что там оплачивать ?

Когда человек приходит в московское отделение Cisco, ему не нужно выплачивать кредит за высшее образование. В США - нужно. Фактически, высшее образование сотрудников (в США) Cisco оплачивает (пусть и в форме покупки готового специалиста, которому платит такую зарплату, что он университету отдает и еще банку на проценты хватает).

>>1) Много ли сегодня фирм, выпускающих такие конверторы?<
>Не точные аналоги, но всё же... Очень много: http://www.google.ru/search?hl=ru&q=converter+G.703+V.35&btnG=%D0%9F%D0%BE%D0%B8%D1%81%D0%BA&lr=

Посмотрел по Вашей ссылке. Первым в списке идет Tahoe 235 - G.703 / V.35 Interface Converter. Прошел на сайт производителя, они продают сей предмет по $170, см.
http://www.tahoe-group.com/buy.php?currency=USD&submit=Change

Вероятно, RAD или Cisco стоят дороже, но в целом такое развитие событий вполне укладывается в мое понимание: продукт не требует в изготовлении уникальных технологий, поэтому если кто-то продает их сильно дороже себестоимости, сразу находится немало других желающих предложить клиенту аналогичный товар по более низкой цене.

С уважением,
Сергей Вадов

---

От	Буслаев
К	Сергей Вадов (08.10.2004 12:47:15)
Дата	08.10.2004 16:38:11

Re: От трёх...

---

>Эти расходы ложатся на себестоимость продукции у Cisco (и не ложатся у Вашего коллеги).<
С чего вы взяли, что у коллеги не ложатся ?

>Когда человек приходит в московское отделение Cisco, ему не нужно выплачивать кредит за высшее образование.<
60% сотрудников офиса Cisco в Мюнхене не имеют высшего образования. Не думаю, что в США ситуация иная.
Лично знаю одну сотрудницу Cisco TAC (Technical Assistance Center) в офисе в Брюсселе, которая не знала, что такое двоичная система счисления. Ребята говорят, ситуация не уникальна.

>Посмотрел по Вашей ссылке. Первым в списке идет Tahoe 235 - G.703 / V.35 Interface Converter.<
Это не совсем то. Эти конвертеры бывают разные, я потому и сказал, что с ценами не всё так просто.

>продукт не требует в изготовлении уникальных технологий, поэтому если кто-то продает их сильно дороже себестоимости, сразу находится немало других желающих предложить клиенту аналогичный товар по более низкой цене.<
Именно. Но мы-то говорим о прибыльности "брендов" и изначально речь шла о процессорах Intel, которые именно требуют уникальных технологий : ) Смеха ради - в Cisco GPL (Global Price List) и в прайс-листах Sun шнур питания (точно такой же, какой в любом PC) стоил полгода назад 50$.

---

От	Сергей Вадов
К	Буслаев (08.10.2004 16:38:11)
Дата	08.10.2004 21:58:14

Какую мысль Вы иллюстрируете примером?

---

> Cisco GPL (Global Price List) и в прайс-листах Sun шнур питания (точно такой же, какой в любом PC) стоил полгода назад 50$.

Не понял, какой вывод отсюда Вы делаете. Идет ли речь о вот этом кабеле: http://www.nix.ru/autocatalog/cables/Cable_Power_384.html ?

Если да, то он продается в указанной месте в розницу по $0.72, оптом по $0.6. Мой вывод: если фирма Cisco продает тот же самый кабель (а не, скажем, кабель с такими же разъемами, но выдерживающий большие нагрузки, или сделанный из негорючего материала и т.д.), то доля фирмы Cisco на рынке этих кабелей вряд ли больше 1% (скорее даже 0.1%). Вы этот вывод хотели проиллюстрировать примером?

С уважением,
Сергей Вадов

---

От	Буслаев
К	Сергей Вадов (08.10.2004 21:58:14)
Дата	13.10.2004 17:47:50

Я же написал - "смеха ради".

---

>Вы этот вывод хотели проиллюстрировать примером?<
Нет.
К вопросу о конвертерах: вот вроде бы нечто похожее (та модель, что использовали мы, снята с производства). http://www.bestdatasource.com/RAD/UCI/cRADUCI230HS.htm
Цена - 1080$. Если добавить модули - вырастет ещё на сколько-то. И плюс накрутки посредников - как раз примерно 2000$ и получится.

---

От	C.КАРА-МУРЗА
К	Miguel (06.10.2004 03:39:23)
Дата	06.10.2004 12:16:29

Re: Самому Паршеву послали?

---

Было бы интересно дополнить рассуждениями экономистов в Институте народнохозяйственного прогнозирования, где было большое обсуждение. Думаю, у Паршева есть магнитофонная запись.

---

От	Miguel
К	C.КАРА-МУРЗА (06.10.2004 12:16:29)
Дата	07.10.2004 03:41:30

Выложили на его форуме

---

Большое спасибо за совет – спросим у него на форуме, есть ли у кого текстовая запись (плёнку-то пересылать в другой город и другую страну не с руки).

С уважением,

Мигель

---