МОГУТ ЛИ МИФЫ БЫТЬ ПОЛЕЗНЫМИ
Учебник, как свидетель в суде, должен говорить только правду
В царское время был историк Нечволодов, провозгласивший: "История должна не
свидетельствовать об истине, а воспитывать добрых граждан". То есть
создавать "полезные мифы". В последние годы возник новый термин -
"оплевывание". Если миф документально кем-то опровергается, значит, он
"оплевывается". Вот и историк А. Сахаров ("Неоспоримы только даты". - "ЛГ",
? 11) говорит о новых учебниках истории: "...не оплевывая того, что было..."
.
Миф о мужестве Сталина, якобы не оставлявшего прифронтовую столицу,
поддерживается (видимо, из соображений полезности) по сей день. Между тем в
октябре 1941 года он из Москвы таки бежал. Мне тогда только что исполнилось
14, и я жил в Новосибирске у родственников. И вот однажды поздно вечером
наша соседка по коммунальной квартире, двадцатилетняя Мария, рассказала, что
видела на вокзале, где она работала буфетчицей, Сталина со всей свитой.
Москвичи долго называли 16 октября "днем паники" и присвоение Москве звания
"город-герой" восприняли иронически. Видевшим, что происходило тогда в
столице, нетрудно было сообразить, что Сталина там уже не было. Все это
удиравшее на казенном транспорте начальство боялось его пуще смерти и не
двинулось бы с места, если бы он оставался в Кремле.
Изумления достойно, сколько старания и поныне проявляется ради поддержания
этого мифа. В чем дело? Боимся "оплевывания" того, что было?
Миф об интеллектульности большевиков. У Ленина действительно был диплом, но
полученный экстерном, а "экстерн" никогда не считался специалистом,
равноценным прошедшему очный курс. Регулярное университетское образование
было у Луначарского, но он у большевиков играл третьи роли. Троцкий, самый
умный и начитанный из руководителей той поры, недотянул до второго курса.
Бухарин, Каменев, Зиновьев, Дзержинский - сплошь недоучки...
Историку Сахарову эти факты хорошо известны, но он зачем-то поддерживает
миф, утверждая, что большевистское правительство 1917 года "во многом
состояло из интеллектуальной элиты".
Он же говорит как о "великом социальном благе" о переселении "из барака или
подвала в отдельную комнату на второй этаж особняка, где раньше жили твои
хозяева". Да никогда владельцы серьезных предприятий не занимали таких
особняков, в которых нашлось бы по комнате для всех их рабочих. Некоторые
начали строить для работников дома с отдельными квартирами, а где позволяло
пространство - и отдельные дома. Благодетели же большевики всех загнали в
коммуналки.
Как ни странно, все еще жив миф о феноменальных умственных способностях
Ленина. Однако Ленин замечателен совсем другим. В. Шульгин описывает его в
"Трех столицах": странная голова, в которой воля неистово превышала мозги...
Далее Шульгин удивляется, что "такая голова" все же догадалась ввести нэп.
Правильно удивляется. Идею нэпа предложил Троцкий и с великим трудом уломал
Ленина расстаться с военным коммунизмом. Но и Троцкий не сам придумал нэп.
Все помнят, наверно, письма В. Короленко, написанные в 1920 году для
"Правды". В них он, по сути, и предлагает программу нэпа именно как
рекомендацию к спасению большевистской власти.
Сахаров справедливо пишет, что уровень сталинского окружения постепенно
снижался, выдвигались "люди либо вообще без образования, либо с начальным, в
лучшем случае с неоконченным средним" и что Сталин был наиболее образованным
из них. Еще бы, ведь он сознательно окружал себя серостью, создавая
выигрышный для себя фон.
Сразу после после смерти Ленина Сталин занялся созданием нового язычества,
взяв у христианства схему триединства: Ленин - отец, Сталин - сын, Чека -
дух святой. Начал создавать сонм святых - Свердлов, Фрунзе, Дзержинский,
Киров и пр.
Ныне новое язычество пытаются возродить, есть уже страстные проповедники
Проханов и Лимонов, и дело их совсем не безнадежно. Недавно по телевидению
показывали юных нацболов, которые стояли двумя шеренгами лицом друг к другу
на фоне флага, скопированного с нацистского с заменой свастики на серп и
молот, вскидывали руки в известном приветствии и выкрикивали: "Серп и молот,
красный флаг, Сталин, Берия, ГУЛАГ!" Кто создал сию поэму? Поэт Э. Лимонов?
Это ли не растление малолетних?
Но ведь очевидно, что сама возможность растления связана с тем, что бедные
дети не знают истории XX века. Разве они стали бы декламировать эту поэму,
если бы знали, что ее герои занимались антиселекцией - уничтожением лучших
представителей народа? Необходимо, чтобы как можно раньше, уже из школьных
учебников, дети узнавали, что лидеры большевиков были не только бессмысленно
жестоки, но и лишены творческого начала, что их наследники держатся на плаву
только благодаря чудовищной алчности новых хозяев, провозгласивших
социал-дарвинизм нормой жизни и побуждающих обобранных людей обращать взоры
к своим недавним мучителям.
В молодости я был корректором. Старые корректоры говорили: "Если никто не
вспоминает о нашем существовании, значит, мы работаем хорошо". Увы,
современный корректор смотрит на дело иначе, он изо всех сил старается
напомнить о себе.
Покойный писатель Михаил Чулаки в статье, опубликованной в "ЛГ", писал:
"Корректоров когда-то придумали, чтобы отлавливать ошибки типографских
наборщиков. Теперь же, когда писатель всё чаще приносит дискету с
собственноручным набором и наборщик выпадает из издательского цикла, вместе
с наборщиком оказывается лишним в литературных издательствах и корректор...
Ну а если автор... ошибся, пусть он явится читателю во всём своём
неприкрытом невежестве. ...Это гораздо справедливее, чем отвечать за
доброхотное усердие услужливых корректоров..."
Чулаки боролся за свою авторскую индивидуальность, например, за право
назвать северное сияние "великолепным светопреДставлением" (т.е. световым
зрелищем). Корректор отказывал ему в этом праве, убирал "д", и ни с того ни
с сего возникал "конец света" (светопреставление), в результате чего автор
выглядел идиотом. Но Чулаки ошибался, полагая, будто корректор
самоутверждается именно с помощью навязывания своеобразным авторам скучной
нормы. Корректору наплевать на норму (что явствует из того же приведённого
примера) точно так же, как и на своеобразие. Разговоры, будто корректорская
братия опирается на словари и другую справочную литературу, - всего лишь
словесный жанр. Мои писания, например, лишены своеобразия, язык их строго
нормативен. Тем не менее корректоры уродуют их в полную меру своего
самодовольства и невежества.
Когда мои тексты попадают к ним в руки, они первым делом истребляют букву
"ё", хотя она есть и в алфавите, и во всех словарях - орфографических,
орфоэпических и толковых. Может быть, выходил указ партии и правительства
или было решение Государственной Думы, запрещающее употребление буквы "ё"?
Нет, ничего подобного не было. Школьников до сих пор учат употреблению этой
буквы. А между тем я, носитель скучной нормы, по милости корректоров
постоянно оказываюсь безграмотным - в каждой моей статье набирается до
десятка орфографических ошибок! Корректоры выбросили букву "ё" даже из
статьи, где доказывалось, что без неё никак нельзя - слова не только
калечатся, но и умирают! Оставили "ё" лишь там, где без неё вообще
непонятно, о чём речь. Зато тут всё безобразно переврали. У меня было:
"Почти все говорят теперь... "изрёк" вместо "изрек", "иссёк" вместо "иссек".
Корректоры изменили порядок слов, и получилось: "...говорят теперь...
"изрек" вместо "изрёк", "иссек" вместо "иссёк". Зачем они проделали эту
работу, придав высказыванию автора противоположный смысл, попахивающий
клиническим слабоумием?
Я пробовал искать защиты у сотрудников редакций, но мне отвечали, что не в
силах защитить меня: корректор в редакции никому не подконтролен, он
диктатор с неограниченной властью.
Думаете, корректоры попирают только нас, грешных? Как бы не так! Они
нахально заносят ногу и над титанами. Л. Толстой, желая подчеркнуть духовную
близость с собой одного из персонажей "Анны Карениной", дал ему фамилию по
своему домашнему имени - "Лёвин". Но корректоры наплевали на замысел великог
о писателя, и в русской литературе появился помещик с фамилией "Левин".
Недавно прочёл, что в соответствии с предстоящей реформой орфографии буква
"ё" будет употребляться "факультативно". То есть по желанию. По чьему
желанию? Если по желанию корректоров, нечего и реформировать - она давно уже
изгнана из печати. Но объясните мне, почему написать "галава" вместо
"голова" - ошибка, а написать "Левин" вместо "Лёвин" не ошибка?
Недавно Эдуард Графов высмеял удмуртский парламент за то, что он постановил
вернуть в русскую письменность "пикантную" букву "ё". Каюсь, не знал, что
она "пикантная", знал только, что великие русские мужи Ломоносов и Карамзин
считали необходимым завести букву для обозначения безымянного звука и даже
приложили усилия к её изобретению. Но если мы умнее их, не упразднить ли нам
заодно и другие "пикантные" буквы - "е", "б", "ж", "х", "п", "с", а заодно и
"й", сбросив с неё шапочку - не из-за "пикантности", а ради облегчения труда
по её написанию. Пусть европейцы потеют, выводя надстрочные знаки, а мы,
русские, выше этого!
Подобное отношение своего брата словесника к языку изумляет.
Помимо прочего, бессмысленное насилие над орфографией искусственно
затрудняет изучение русского языка иностранцами. Если и русским трудно
сохранять верное произношение при искалеченной орфографии, каково бедным
иностранцам вникать в нашу двойную бухгалтерию с произношением "е" и "ё",
когда везде написано "е"? А ведь всякий народ заинтересован в экспансии
своей культуры, которая, как известно, начинается с языка.
Газета опубликовала текст В.В. Шульгина, в котором встречается слово "азЪ",
по всей вероятности, незнакомое корректорам. Убедившись, что такого слова в
компьютерном словаре нет, они, вместо того чтобы в соответствии с новой
орфографией попросту снять твёрдый знак, заменили его мягким, и получилось
бессмысленное "азЬ".
В одной газете корректору не понравилось у меня слово "учение", и он заменил
его словом "учёба". В другой газете в моей статье говорится: "В Светлое
Воскресение телеведущий сказал: "ВоскреШение Иисуса Христа". Корректор в
слове "Воскресение" понизил прописную букву, а "и" переправил на "ь".
Получилось "воскресенье", т.е. "выходной". Величайшее событие в истории
христианства и важнейшее празднество христиан превратилось в какой-то
"Светлый выходной". И эта операция в статье была проделана дважды! Хорошо же
я выгляжу в глазах церковнослужителей, коих укоряю в небрежении к сакральной
православной лексике! В то же время корректоры не спешат исправлять
очевидные ошибки. Вот заголовок в одной почтенной газете: "У дитя появилось
семь нянек". В приложении к той же газете напечатано: "против несчастного
дитя". Открыв любой словарь, можно узнать, что слово "дитя" склоняется и как
именно склоняется. Впрочем, возможно, у авторов было правильно.
Инна Лиснянская опубликовала подборку стихов в весьма респектабельном
журнале, в стихах есть словосочетание "...Чермного моря брод...". Речь идёт
об известном эпизоде из "Ветхого Завета" - евреи, преследуемые фараоном,
переходят Красное море. Не рассчитывая на просвещённость корректора,
поэтесса трижды подчеркнула букву "м" в слове "Чермного" и приписала "Так!".
Но корректор лучше знает, как надо, он выкидывает букву "м", и мы узнаём,
что евреи переходили вброд Чёрное море!
В моей статье упоминается фамилия "Воейкова", свидетельствующая о
принадлежности её носительницы к старинной дворянской семье. Но корректор
знает, видимо, только станцию метро "Войковская" и ничтоже сумняшеся
выбрасывает из фамилии "е". И благородная дама получает фамилию "Войкова",
словно она в родстве с известным соучастником убийства царской семьи. У меня
написано: "В статье Е. Евтушенка". Корректор заменяет в конце фамилии "а" на
"о", как будто Евтушенко - женщина и его фамилия не склоняется. Но,
позвольте, Евтушенко - мужчина и не делает из этого секрета, почему же мне
приписывают незнание этого обстоятельства? Корректору не приходит в голову
простейшее: может быть, он, корректор, знает не всё, хотя и много? Что стоит
позвонить автору и выяснить, в чём дело!
Как бороться с нарастающим валом безграмотности, если корректоры наделены
фактическим правом насаждать её? Каждый раз обращаться в суд с требованием
возмещения морального ущерба? Но не проще ли Министерству печати своею
властью лишить корректоров этой странной привилегии, выпустив и разослав по
редакциям распоряжение: "Безобразничать в чужих текстах запрещается. За
нарушение штраф. В случае рецидива ставить вопрос о профессиональном
соответствии".
