Форум С.Кара-Мурзы

	От	Георгий
	К	Георгий
	Дата	14.05.2003 22:19:36
	Рубрики	Прочее;

Рецензия на "Советскую цивилизацию" (*+)

http://civwar.hotbox.ru/rezensia/kara.htm

С. Кара-Мурза "Советская цивилизация. Книга 1. От начала до Великой
победы. Москва. Алгоритм. 2001г.

Книга Кара-Мурзы одна из немногих попыток дать целостную
картину Советского общества. Причем у автора свой собственный взгляд
на историю России XX-го века значительно отличающийся от ныне
общепринятого либерально-буржуазного. Он не скрывает своих симпатий
Советской власти. Впрочем, его идеи также отличаются от взглядов
советских историков, хоть и в меньшей степени.

Можно отметить следующие отличия:

1) Широко распространенное мнение, что Россия в начале XX века
была отсталой, аграрной страной, в которой господствовали
докапиталистические формы хозяйствования. Автор считает, что это
некапиталистические формы хозяйствования. Большая разница! Иными
словами Россия уже в начале XX веке (еще до революции!) стояла на
альтернативном пути развития по отношению к Западному обществу.

2) Сейчас общепринято, что Октябрьская революция разорвала
естественный ход развития России. Кара-Мурза в своей книге
рассматривает Советское общество, как прямой преемник дореволюционной
России, причем связующие звенья - крестьянская община и кооперативное
движение.

3) У автора особое мнение о реформе Столыпина. Сейчас
считается, что его реформы могли вывести Россию из кризиса и
проживи Столыпин еще несколько лет, революции могло не быть.
Кара-Мурза настаивает на обратном выводе: Столыпин своими реформами
подталкивал Россию к революции: "В этих условиях (крестьянских
волнений) начать жесткую реформу по развалу общины - значило пойти
ва-банк. Ведь реформа предполагала создать "крепких хозяев", но
одновременно и массу разоренных людей." (cтр. 56). Иными словами
если бы реформа активно проводилась и после 11 года - количество
разоренных крестьян росло и для возникновения революционной ситуации
не понадобилось ждать 6 лет.

4) Автор оспаривает буржуазно-демократический характер революций
1905 и 1917 года. "Сегодня более убедительной следует считать
теоретическую концепцию, которая представляет русскую революцию как
начало мировой волны крестьянских войн, вызванных именно
сопротивлением крестьянского традиционного общества против разрушающего
воздействия капитализма (против "раскрестьянствования"). В колыбели
капитализма, Западной Европе, такие "антибуржуазные" революции (типа
восстания Вандеи) потерпели поражение, а на периферии - победили или
оказали огромное влияние на ход истории. Это революции в России,
Китае, Мексике, Индонезии, Вьетнаме, Алжире." (стр. 47).

5) И далее: "Обычным для ортодоксальных марксистов и либералов
было считать, что русская революция произошла "слишком рано".
Изучая, начиная с 1904г., события в России, М. Вебер приходит к
гораздо более сложному и фундаментальному выводу: "слишком поздно".
Успешная буржуазная революция в России уже невозможна. И дело было,
по его мнению, не только в том, что в массе крестьянства
господствовала идеология "архаического аграрного коммунизма",
несовместимого с буржуазно-либеральным общественным устройством.
Главное заключалось в том, что русская буржуазия оформилась как
класс в то время, когда Запад уже заканчивал
буржуазно-демократическую модернизацию и исчерпал свой освободительный
потенциал. Буржуазная революция может быть совершена только "юной"
буржуазией, но эта юность неповторима. Россия в начале XX века уже
не могла быть изолирована от "зрелого" капитализма, который утратил
свой оптимистический революционный заряд. В результате в Россию
импортируется капитализм, который, с одной стороны, пробуждает
радикальные социалистические движения, но в то же время воздвигает
против них зрелую бюрократическую организацию, абсолютно враждебную
свободе." (стр. 72). Проецируя в современность, можно сказать, что
в России никогда не удастся создать точной копии Западного
общества - поезд ушел.

6) Со школы нам вдалбливали линейную модель истории общества:
первобытное - рабовладельческое - феодальное - капиталистическое общество
и т.д. Причем каждая последующая ступень более высокого уровня
развития, чем предыдущее. Автор считает, что модель развития
общества куда сложнее: одновременно могут существовать различные
конкурентоспособные формации общества: "Даже столь архаичный уклад,
как рабство, в случае США генетически является вовсе не пережитком,
а именно продуктом капиталистического развития." (стр. 30). Не
обязательно развитие человечества идет по возрастающей. Например,
уровень жизни в Европе падал, начиная с XVI века и вплоть до XIX
века (стр. 22).

7) Сейчас много пишется об экспорте хлеба из дореволюционной
России, как аргументе для доказательства эффективности сельского
хозяйства страны. Автор приводит свидетельства того, что русские
крестьяне продавали хлеб сами, не питаясь им в достатке (ели хлеб
с лебедой и "пушной" хлеб). "До 1917 года весь прибавочный продукт
нещадно изымался из села ("недоедим, а вывезем"). Все мало-мальски
развитые страны, производившие менее 500 кг на душу населения,
зерно ввозили. Россия в рекордный 1913г. имела 471 кг на душу
населения - и вывозила очень много зерна - за счет внутреннего
потребления, причем именно крестьян." (стр. 68).

* * *

О КЛАССАХ СОСЛОВИЯХ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ.

Крестьяне и дворяне.

"В России, в отличие от Запада, не произошло длительного
<раскрестьянивания>, сгона крестьян с земли и превращения их в городской
пролетариат. Напротив, к началу XX века крестьянская община почти
<переварила> помещика и стала <переваривать> немногочисленных хозяев типа
капиталистического фермера: Попытка быстро создать на селе классовое
общество в виде фермеров и сельскохозяйственных рабочих через <революцию
сверху> (реформа Столыпина) не удалась: Главные ценности буржуазного
общества - индивидуализм и конкуренция - в среде крестьян не находили
отклика, а значит, и институты буржуазного государства, и нормы буржуазного
права для подавляющего большинства народа привлекательными не были. Даже в
самом конце XIX века русская деревня (не говоря уж о национальных
окраинах) жила по нормам традиционного права с очень большим влиянием
общинного права." (стр. 62, 63, 64).

Любопытна характеристика автором кулака: "Здесь надо сказать об особом
социальном типе среди крестьян - кулаке (мироеде). Вокруг этого понятия в
годы перестройки был создан целый миф, его приравнивали к понятию <справный
хозяин> и представили образцом русской трудовой этики, На деле кулаками были
главным образом крестьяне, оторвавшиеся от земли и промышлявшие
ростовщичеством и торговлей." (стр. 68)

"Историки отмечают особенность российского дворянства, которая сыграла
важную роль в его взаимоотношениях с другими сословиями. В отличие от
дворянства Западной Европы, российское дворянство не было замкнутой
корпорацией. Через целый ряд процедур в него принималось много недворянского
элемента. Это, в частности, задержало развитие классового сознания
буржуазии. У нас она была склонна к компромиссу и даже симбиозу с
дворянством, а в Европе была вынуждена идти на радикальную революцию, чтобы
утвердить свой статус вопреки дворянству. Аристократия во время революций,
особенно во Франции, становилась, чуть ли не главным врагом буржуазии. В
России же среди либерально-буржуазных политиков было много дворян и даже
аристократов." (стр. 79-80).

"Главная проблема в отношениях между крестьянством и помещиками сводилась к
земле. Здесь важно подчеркнуть, что крестьяне вовсе не требовали и не желали
экспроприации земли у помещиков, они понимали национализацию как средство
справедливо разделить землю согласно трудовому принципу - чтобы и помещикам
оставить, но столько, сколько он может возделать своим трудом." (стр. 86).

"Этот конфликт не находил рационального разрешения через общественный
компромисс во многом и потому, что две части общества существовали в разных
системах права и не понимали друг друга, считая право другой стороны
<бесправием>. Такое <двоеправие> было важной своеобразной чертой России, до
сих пор не изжитой. Как говорят юристы, на Западе издавна сложилась
двойственная структура <право - бесправие>, в ее рамках мыслил, и культурный
слой России начала XX века. Но рядом с этим и России жила более сложная
система: <официальное право - обычное право - бесправие>. Обычное право для
<западника> кажется или бесправием, или полной нелепицей (это видно и по
нашим и нынешним <демократам>)." (стр. 87).

Рабочий класс.

Автор цитирует Тойнби: "Пролетарий - это скорее состояние души, чем
нечто обусловленное чисто внешними обстоятельствами. Истинным
признаком пролетария является не бедность и не низкое происхождение,
а постоянное чувство собственной неудовлетворенности, подогреваемое
отсутствием законно унаследованного места в обществе и отторжением
от своей общины". (стр. 37).

"Но главное даже не в количестве. Рабочий класс России, не пройдя через
горнило протестантской Реформации и длительного раскрестьянствования, не
обрел мироощущения пролетариата - класса утративших корни индивидуумов,
торгующих на рынке своей рабочей силой. В подавляющем большинстве русские
рабочие были рабочими в первом поколении и по своему типу мышления
оставались крестьянами:" (стр. 70)

"Это был рабочий, который, с одной стороны, обладал большой тягой к знанию и
чтению, которая всегда была характерна для пришедших из деревни рабочих.
Отличие в том, что наш рабочий одновременно получил три типа литературы на
пике их зрелости - русскую литературу <золотого века>, оптимистическую
просветительскую литературу эпохи индустриализма и столь же оптимистическое
обществоведение марксизма. Это сочетание во времени уникально." (стр. 71)

Главные носители революционного духа среди рабочих к 1914 году
стали не старые кадровые рабочие (они поддерживали меньшевиков), а
молодые рабочие, недавно пришедшие из деревни.

Интеллигенция и проблемы среднего класса.

Тот факт, что революцию активно поддерживала интеллигенция
(разночинцы), автор объясняет двумя причинами: "Восприняв западные
либеральные и демократические идеи, эта интеллигенция в то же время
не стала буржуазной. Стихийная социальная философия русской
интеллигенции (не сводимая ни к какой конкретной идеологии)
представляла собой противоречивое сочетание идеалов свободы
гражданского общества с мессианским, в основе своей религиозным
идеалом правды и справедливости, свойственным обществу традиционному
и именно в русской истории. Н.А. Бердяев писал, что интеллигенция
"Была у нас идеологической, а не профессиональной и экономической,
группировкой, образовавшейся из разных социальных классов": В
результате, русская интеллигенция, проведя огромную работу по
разрушению легитимности Российского самодержавия, не смогла стать той
духовной инстанцией, которая взяла бы на себя легитимизацию
государства буржуазного." (стр. 75). Второе - традиционно низкая
зарплата: сельские учителя (408-504 руб.) зарабатывают меньше
чернорабочих (552 руб.). (стр. 77).

И еще об интеллигенции: "Интеллигенция составляла значительную часть
того социального образования, что историки называют <городские средние
слои>. Это городская мелкая буржуазия, служащие и лица свободных профессий.
И в социальном, и в идеологическом плане это образование сильно отличалось
от того, что на западе называлось "средним классом". Если на Западе
<средний класс> следовал в русле идеологии, задаваемой буржуазией, то в
России, при слабости буржуазии, разночинная городская интеллигенция,
наоборот, поставляла кадры идеологических работников во все партии и ощущала
себя <трудовым> классом, как бы надклассовой силой. Той стабилизирующей,
консервативной роли, которую играет <средний класс> на Западе, городские
средние слои в России не играли. Напротив, они быстро радикализовались в
момент революции и разошлись по разные стороны баррикад, не образовав
никакого центристского ядра." (стр. 78-79).

Буржуазия.

Понятие "собственность" уже утратило к началу XX веку свой
священный ореол и стало ассоциироваться с консерватизмом и даже
реакцией. Неудивительно, что буржуазия лишившись этого нравственного
стержня, переживала духовный кризис. Многие представители буржуазии
поддерживали радикальных социалистов материально. В том что это были
не единичные случаи можете почитать у Островского, там много
подобного материала по Закавказью.

В отличие от западного капитализма, где представители крупной буржуазии
начинали как предприниматели, российский капитализм с самого начала
складывался в основном как акционерный. Крупные капиталисты современного
толка происходили не из предпринимателей, а из числа управленцев -
директоров акционерных обществ и банков, чиновников, поначалу не имевших
больших личных капиталов. Крупные московские (<старорусские>) капиталисты
вроде Рябушинских, Морозовых или Мамонтовых, начинали часто как
распорядители денег старообрядческих общин. По своему типу мышления и те, и
другие, не походили на западных буржуа-идеалистов.

ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА В РОССИИ.

Вопрос стратегии. Вспомним классическую карту "Советская Россия в
кольце фронтов". Так вот, учитывая, что в Центральной России были
наиболее сильны позиции крестьянской общины (прообраза колхозов),
понятно, почему Советская власть именно здесь нашла себе опору - не
только в рабочих Петрограда и Москвы, но и в общинных крестьянах.

Лично для меня новой оказалась мысль автора о характере Гражданской
войны: войны между "Октябрем" и "Февралем" (стр. 213). Т.е. это
война между силами, свергнувшими Временное правительство (большевики,
левые эсеры), и силами, свергнувшими царя (кадеты, меньшевики,
эсеры). Как видно возврат к царской России, в случае победы любой
стороны был невозможен.

По старой традиции советских авторов Кара-Мурза относит начало
Гражданской войны к лету 1918г (с. 239). Напомню, что во времена
СССР этот нехитрый трюк позволял обвинять в развязывании кровавой
войны Антанту, чехословаков и контрреволюционеров. Зачем сейчас
настаивать на подобной датировке - не понятно.

Наконец, красный террор. Кара-Мурза определяет красный террор как
государственный террор: который "имеет целью подавить эскалацию
действий его внутренних врагов созданием обстановки страха
парализующего волю к сопротивлению." (стр. 243). Соответственно
взятие в заложники и расстрел, лично ни в чем не повинных людей,
по мысли Кара-Мурзы вполне оправдано с позиции государственных
интересов. Это очень смелая мысль в наши времена. Как и во
времена СССР, случаи особо бессмысленной жестокости со стороны
Советской власти автор списывает на левых эсеров, анархистов и
прочих "примазавшихся к большевикам": в общем, на редкость банальный
прием. Неуклюжей выглядит и попытка автора доказать непричастность
Ленина к репрессиям, судите сами: "Насколько известно, никто не
обвинил Ленина в жестокости на основании его опубликованных трудов.
Упоминали его телеграммы, записки, высказывания: "расстрелять десяток
саботажников", "посадить в тюрьму сотню хулиганов и спекулянтов", но
серьезные историки предупреждали, что все эти выражения нельзя
принимать буквально, и никто их буквально не воспринимал. Надо
вспомнить тот объем работы, который выполнял Ленин, и понять, что
у него не было времени облечь свои мысли в дипломатические
выражения."

* * *
В книге есть ряд интересных мыслей: развитие капитализма в Европе
стало возможным, благодаря существованию, у европейских стан, колоний
и их эксплуатации. Например, Англия в XIX веке выкачивала из Индии
2 млн.ф.ст., при общем бюджете в 6 млн., на эти деньги и
проводилась капитализация общества. Если представить что Индия
отстояла свою независимость, а так же и ряд африканских стран, то
вероятнее всего Западная цивилизация сейчас бы не доминировала.

И в наше время, для существования Западного общества, необходима
эксплуатация (или сотрудничество, не в название дело) стран третьего
мира, при этом в последних укрепляются патриархальные, совсем не
передовые, хозяйственные и социальные отношения. И дело здесь не в
чьей-то злой воле, а в объективных законах развития Западного
общества: без отсталой периферии оно просто не сможет существовать.
Яркий пример - Латинская Америка, в самом деле, за 200 лет, там
так и не возникло развитое демократическое общество, подавляющее
большинство населения живет в нищете и все попытки что-либо
изменить пока проваливаются, например последний кризис в Аргентине.
То же Африка и Азия (правда, некоторые страны Азии выбиваются из
этого правила). По мнению автора для развития Западного общества
необходим такой порядок вещей, а потому вряд ли страны (жители)
подобные Колумбии когда-нибудь станут богатыми. Точно также Запад
объективно не заинтересован в "капитализации" России, отсюда и
политика двойных стандартов в отношении нашей страны.

По мысли автора, Россия еще в начале XX века стояла перед угрозой
поглощения Европой и превращения в отсталую страну. Здесь он идет
в русле советских историков и это утверждение спорно, контрпример -
Япония. Тем не менее, события последних лет в России похоже
подтверждают, что здравое зерно в размышлениях автора все же есть.
Объем валового национального продукта нашей страны по отношению к
общемировому, упал в два раза (до 2%, а по другим оценкам 2,7%
от мирового) и дальше не падает, просто потому, что меньше некуда.
Уровень жизни не растет (в лучшем случае), зато разница между
богатыми и бедными гражданами России все больше (статистика за
последние два года) - прослеживается вполне определенный сценарий.

Далее, будущее сельского хозяйства, в постиндустриальном обществе - за
крестьянством (стр. 29). Крестьянское хозяйство, в отличие от
фермерского, очень мало использует наемный труд. На первый взгляд
нелепая мысль - ведь мы едим продукты западных фермеров, но если
вспомнить о госдотациях фермерам в США, Японии и других развитых
странах, то есть о чем подумать.

Возвращаясь к содержанию книги, хочу отметить, что большой интерес
вызывают главы посвященные оценке социально-экономического положения
Российской империи, аграрному вопросу, роли классов и различных
партий в революционном движении. Очень советую почитать!