|
От
|
Георгий
|
|
К
|
Администрация (И.Т.)
|
|
Дата
|
28.07.2003 20:36:41
|
|
Рубрики
|
Прочее; Россия-СССР;
|
Латыши о русских (*+)
http://lat.narod.ru/maksla1.html
Введение
Здравствуйте! Приглашаем вас посмотреть выставку, посвящённую образу
русского (и советского) человека в карикатурах латышских художников в разные
годы прошлого века. Хотя, из-за стремления к краткости, о судьбах этих
художников и истории представленных изданий здесь говорить не будем. Цель
данной экспозиции не только просветительская - ознакомить желающих с
работами латышских карикатуристов, но и познавательная: проследить, как на
протяжении лет менялся образ русского человека в латышских средствах
пропаганды.
Менялся он, надо сказать, незначительно. В сатирических журналах и газетах,
возникших в Латвийской Республике в 20-е годы, русские изображались двояко.
Подчеркивались и утрировались национальные, по мысли художников, черты -
большие бороды, сапоги, соответствующие головные уборы, одежда и т.п. В то
же время гиперболизировались приметы большевистской идеологии -
агрессивность, военная угроза, классовая и социальная нетерпимость. Когда
всё это соединялось вместе , возникали бородатые монстры в будёновках и с
шашками наперевес. Но в основном, первым способом изображались местные
русские, а вторым - жители Советской России. Первых только высмеивали, а
вторых ещё и боялись. Как оказалось, не напрасно.
Поскольку среди представителей русской интеллигенции в довоенной Латвии был
значителен процент евреев (особенно среди журналистов), латышские авторы
карикатур нередко сбивались с антирусской тематики на антисемитскую.
Особенно широкое распространение это получило в годы немецкой оккупации,
однако, это отдельная тема и мы здесь её не рассматриваем.
Да и сама латышская карикатура с приходом немцев подогналась под стандарты
геббельсовской пропаганды и ничего особенного не представляла, хотя и
пропиталась некоторыми идеями на будущее. В послевоенные годы те латышские
карикатуристы, кто успел уехать из страны, продолжали развивать
антисоветскую тему в эмигрантских газетах Западной Европы, Северной Америки
и Австралии. Те же, кто остался, перешли на высмеивание внутренних и внешних
врагов советской власти, прежде всего подчеркивая их классовые, а не
национальные черты. То же относится и к следующим поколениям художников.
Решительный перелом в русофобской карикатуре стал возможен только в связи с
так называемыми <гласностью> и <перестройкой>. Летом 1988 года в Риге
состоялся объединенный съезд творческих союзов, который начал смещать вектор
общественного сознания в сторону ксенофобии и идеи национальной
исключительности латышского народа. Уже в 1989 году в изданиях Народного
фронта Латвии и национально-радикальных объединений появились первые
рисунки, представляющие интерес для настоящего исследования.
На этих карикатурах отдельные приметы русского человека, в основном борода и
одежда, несомненно, продолжали довоенную линию, но появилось и нечто
совершенно новое. Прежде всего - смешивание типично советской символики -
звёзд, орденов, знамён - с российской имперской - двуглавыми орлами и
коронами. Этим как бы подчеркивалась преемственность империалистических
устремлений русского народа. Причем, если советские символы были к тому
времени скомпрометированы и в самой России, то с царскими (и времен
Временного правительства) в российским обществе связывались определенные
надежды. Из Латвии же и то, и другое выглядело угрожающим.
Новое появилось и в обобщенном изображении русского народа. Это прежде всего
дикий свиноподобный медведь. Впервые этот образ возник в немецкой пропаганде
и достиг мастерства в изображении в годы Второй мировой войны.
Временами сходство с геббельсовскими образцами было поразительно. Не только
визуальное, но, в первую очередь, идейное.
Один пример. Слева рисунок из немецкого журнала 1942 года (название
переводится как <Трах-тарарах>), посвященный поражению Красной Армии под
Севастополем. Зверь ревёт, потерявши отрубленную лапу. Собственно, рисунок
так и называется <Севастополь. Левая лапа>. Справа - рисунок из латышского
журнала 1991 года. Такой же свинoподобный зверь говорит: <Доктор, мне
кажется я медленно распадаюсь >. Совпадение символическое, только во втором
случае медведь не страшен, а смешон. Кстати, в этом основное различие
изображения СССР и в периоды первого и второго латышского национального
пробуждения.
Рисунок из журнала Kladderadatch , 1942 г.
Рисунок из журнала Dadzis, 1991 г.
Практически исчезает распространенная в 20-е годы демонизация русских
(особенно большевиков) , наделение их атрибутами нечистой силы - рогами,
копытами и хвостами. Редкий пример из маргинального издания 1992-го года
интересен тем, что композиционно и тематически совпадает с антисемитской
картинкой из соответствующей российской газеты. Тут и однозначная
геральдическая композиция (в первом примере за основу взят государственный
герб ЛР ) и текст. В первом случае: <Всем колонистам латвийское подданство и
имущество>, во втором: <Приглашаем на распродажу России>. И колонисты (они
же оккупанты), и продавцы России наделены явными инфернальными признаками.
Но, повторяем, этот вариант достаточно редкий.
Рисунок из газеты Pavalstnieks (<Подданный>), 1992 г.
Рисунок из газеты <Русское Воскресение>, 1992 г.
Самым же ключевым признаком в изображении русско-советского человека с конца
80-х годов становится чемодан. Латышская пропаганда добросовестно
отрабатывала тезис о чужеродности и неукорененности русских, якобы живущих
по принципу <Где хорошо, там и родина> и готовых в любой момент уехать туда,
где хорошо. Это иллюзия нанесла немалый вред и самому латышскому обществу,
но тема эта выходит за рамки нашего исследования. Однако многочисленные
изображения русских с чемоданами заполнили страницы латышских изданий.
Кроме того, местные русские на этих карикатурах, чётко подразделялись на
следующие категории: а) военные (действующие и отставные), изображались в
форме, преимущественно толстыми; б) пенсионеры и ветераны, недалеко ушли от
первой группы, изображались увешанными орденами и медалями, агрессивными, в
шляпах, с портретами Сталина; в) их жены, толстые, с высокими прическами,
безобразно одетые; г) их сыновья-бандиты, коротко стриженые, в спортивных
штанах и майках, с татуировками и зверскими лицами; д) их
дочери-проститутки, изображались соответственно, иногда на их чемоданах для
ясности было написано SEX; e) маленькие дети, с игрушечным оружием, иногда
в отцовских пилотках.
В данный исторический период в чистом виде означенная изобразительная
тенденция имеет место только в изданиях определенной репутации, однако
медведь как символ России широко применяется повсюду.
Подводя некоторые итоги, можно сказать, что настоящим искусством
представленные здесь образцы пропаганды, конечно же, назвать трудно. Однако
беспристрастному исследователю пищу для размышлений они, несомненно, дают.
(продолжение)