Пересмотр приватизации и Откровения от Гайдара (*+)
http://www.gazeta.ru/comments/2003/08/a_46777.shtml
Миф о пересмотре приватизации: общественное мнение в июле.
Текст: Леонид Седов, Фото: jim.pp.ru
Россияне недовольны результатами приватизации, но не обольщаются честностью
их пересмотра.
(Опрос проведен ВЦИОМ среди 1600 россиян с 17 по 21 июля).
Июль прошел под знаком событий, связанных с наступлением правоохранительных
органов на ЮКОС, которые большинство политологов истолковали как начало
большой войны бюрократии и ее "передового отряда" - силовиков - против
бизнеса. А обрамлением месяца послужили два мощных теракта - в Тушине и в
Моздоке, еще раз продемонстрировавшие безысходный, тупиковый характер войны
в Чечне. На самом деле и война с ЮКОСом, и война в Чечне - это два фронта
одной войны, ведущейся силовыми структурами государства против
модернизирующейся России. И неважно, какие погоны на плечах у "героев" этой
войны - военные или прокурорские. И тех и других объединяет
державническо-"патриотическая", антибуржуазная, антизападническая
ментальность, толкающая страну в прошлое, во времена политического и
экономического застоя и "холодной войны". Те, кто ведут эту войну,
рассчитывают на широкую общественную поддержку исходя из интуитивного знания
социально-психологических особенностей российского населения. Широкое
распространение получил миф о почти поголовной поддержке народом идеи
пересмотра результатов приватизации. Однако дело обстоит не столь
однозначным образом.
Отношение к приватизации и к делу ЮКОСА
Большинство россиян (но отнюдь не абсолютное) действительно полагают, что
пересмотр итогов приватизации был бы полезен экономике России, но при этом
нанес бы вред политической обстановке в стране. Вот как выглядят ответы на
соответствующие вопросы:
"Как вы думаете, пересмотр результатов приватизации 90-х годов пошел бы
сейчас в целом на пользу или во вред экономике России?"
На пользу - 48%
Во вред - 39%
Затруднились - 21%
"Как вы думаете, пересмотр результатов приватизации 90-х годов пошел бы
сейчас в целом на пользу или во вред политической обстановке в России?
На пользу - 33%
Во вред - 41%
Затруднились - 27%
Анализ ответов показывает, что порядка 15% населения России симпатизируют
идее пересмотра приватизации в интересах экономики и одновременно осознают
политическую опасность такого шага.
Так или иначе, две трети россиян согласны с полным или частичным пересмотром
итогов приватизации. Однако за полное возвращение государству всей
приватизированной собственности, за национализацию, высказываются 37%
опрошенных. Еще 31% придерживаются того взгляда, что пересмотр должен быть
произведен в случаях доказанности нарушений закона при ее проведении.
(Собственно, это и инкриминируется ЮКОСУ.) Пятая часть населения полагает,
что вопрос о реприватизации поднимать вовсе не следует.
Немногие опрошенные полагают, что отобранные у "олигархов" богатства
достанутся "народу" (10%) или "государству" как некоему положительному
целому (24%). Большинство же не питают таких социалистических иллюзий и
отвечают, что богатства эти перейдут в руки других "олигархов" (31%),
чиновников, бюрократов (23%), преступных групп (18%) или просто утратят свою
ценность (4%).
Каждая из этих групп носителей таких суждений имеет свои характерные
особенности. Те, кто осознает опасность обесценивания богатств при их
переделе, чаще намерены голосовать за Путина, но не считают его влияние на
положение дел в стране сильным (скорее, средним). Из партий они предпочитают
СПС, но часто голосуют и против всех. И, конечно же, они наиболее решительно
заявляют, что вопрос о пересмотре поднимать не следует.
Тем, кто полагает, что собственность достанется другим "олигархам", чаще
свойственно высказывать и суждение, что в отдельных случаях проводить
перераспределение надо, но не проводя национализацию и сознавая, что
национализация не пойдет на пользу экономике и политической ситуации в
России, а такие ситуации, как история с ЮКОСом, ухудшают имидж России в
мире, а целью своей имеют пиар или представляют собой драку между разными
политическими кланами.
Мнение, что перераспределенное имущество перейдет бюрократам, чаще присуще
жителям малых городов, относящим себя к нижней части среднего слоя, часто
жалующимся на ухудшение положения с выплатами зарплат, но в целом
оптимистично оценивающим экономическую ситуацию (в частности, не ожидающим
повторения кризиса 1998 года). Этому суждению почему-то часто сопутствуют
мнения, выдержанные в антизападном и державническом ключе, настроения
античеченского (и антигрузинского) характера.
Носители суждений о перераспределении в пользу криминала чаще встречаются в
средних городах, среди сторонников Жириновского (и противников СПС). Это
люди, считающие, что правительство плохо защищает зарубежных русских, что
оно мало уделяет внимания индексации зарплат и других выплат, что стране еще
долгие годы предстоит изживать последствия кризиса 1998 года.
Обобщая приведенные выше наблюдения, можно констатировать, что полная
деприватизация находит поддержку примерно у двух из пяти жителей России.
Примерно столько же обнаруживают свое негативное отношение к бизнесу вообще:
Рейтинги политиков и партий
На рейтинге Путина история с ЮКОСом отразилась, скорее, положительно. За
счет тех, кто усматривают в наступлении на "олигархов" инициативу Путина и
целиком одобряют эту акцию, на 4% по сравнению с началом года уменьшилось
число тех, кто не поддерживает действия Путина (15% в январе, 11% сегодня).
По сравнению с маем укрепился имидж Путина как политика, оказывающего очень
сильное или сильное влияние на происходящее в стране, - 42% (33% в мае) и на
10% уменьшилась доля считающих его влияние слабым - 12% (22% в мае).
Оценивая достижения Путина за истекшее четырехлетие, россияне в большинстве
своем усматривают их, главным образом, в укреплении международных позиций
России (соотношение успешно/неуспешно - 65/29), в наведении порядка в стране
(55/42 - отказывают ему в этом в основном голосующие за КПРФ или против всех
партий, люди в возрасте 60--69 лет) и в защите демократии и политических
свобод граждан (50/41). Отрицательный баланс отмечается в разгроме чеченских
боевиков (30/65), в политическом урегулировании в Чечне (27/65) и в подъеме
экономического роста и благосостояния (43/53). Впрочем, по сравнению с
ноябрем 2002 года можно наблюдать известный прогресс: соответствующие
соотношения тогда были 19/74, 16/74 и 33/62.
Весьма знаменательны данные о том, как россияне представляют себе социальную
опору Путина.
"На какие слои опирается, на ваш взгляд, Владимир Путин?"
силовики (работники спецслужб, армии, МВД) - 51%
олигархи, банкиры, крупные предприниматели - 27%
ближайшее окружение Ельцина ("семья") - 24%
государственные чиновники, бюрократия - 21%
директорский корпус (руководители крупных предприятий) - 20%
средний класс (люди с хорошим достатком) - 19%
простые люди (служащие, рабочие, труженики села) - 15%
культурная и научная элита - 9%
интеллигенция - 8%
все без исключения - 7%
люмпены (нищие, опустившиеся люди) - 0,4%
затруднились - 11%
Показательно явное преобладание в этом перечне силовиков. Можно отметить,
что в марте 2002 года в вопросе с несколько другой формулировкой - "Интересы
каких слоев населения выражает Путин?" - силовики получили 33%, а остальные
позиции точно такого же списка остались на том же уровне (несколько сбавил -
с 23% до 19% - средний класс). Опора Путина на "силовиков" отмечается во
всех электоратах, но особенно подчеркивается избирателями СПС, на
олигархов - избирателями "Яблока", на "семью" - в электорате КПРФ, а в
электорате "Единой России" много упоминающих средний класс и простых людей.
За последнее время ни рейтинг президента, ни его имидж не претерпевают
сильных изменений. Единственная имиджевая "прибавка", которую удалось
уловить, - это выход на 2-е место в перечне положительных качеств Путина
"умения связно излагать свои мысли" (35% упоминаний; раньше этот показатель
не поднимался выше 31%). На первом месте в перечне стоит "сдержанность,
рассудительность" (41%), а вот "активность, энергичность", занимавшая
главное место в начальный период президентства, потихоньку идет на убыль.
Полный текст статьи опубликован на сайте ВЦИОМ
13 АВГУСТА 2003 11:45
=============================
http://www.gazeta.ru/comments/expert/42429.shtml
Егор Гайдар
директор Института экономики переходного периода
Россия в перспективе двух веков и в контексте мирового экономического роста
Национальные традиции и отставание на два поколения. "Газета.Ru"
представляет заключительную часть статьи Егора Гайдара "Экономический рост и
человеческий фактор". Первая часть была опубликована нами на прошлой неделе,
а полный вариант можно будет прочесть в IX томе журнала "Вестник Европы",
который выйдет в начале сентября.
Россия на дистанции двух веков
Если всерьез обсуждать проблемы долгосрочных перспектив России, имеет смысл
проанализировать то, как страна развивалась не в течение последних трех или
даже десяти лет, а на длительной исторической дистанции, например на
протяжении последних двух веков. Если мы рассмотрим эволюцию российской
экономики на фоне мирового развития последних двух столетий, увидим, что
российский душевой ВВП в 1820 году был близок к средним мировым показателям
и примерно на том же среднемировом уровне (с учетом точности расчетов)
оставался и в 1913 году, и в 2001 году (см. график 1).
График 1
Источники :1. За 1820 и 1913 годы:A. Maddison. The World Economy. A
Millenial Perspective.2.За 2001 год - расчеты ИЭПП на основе данных A.
Maddison. 3. Реконструкция данных Мирового банка на период до 1950 года дает
сходные результаты в пределах точности расчетов.
Причины выбора этих дат объяснить нетрудно. Большинство исследователей
относят начало современного экономического роста - процесса резкого
ускорения темпов экономического развития, сопровождаемого масштабными
сдвигами в структуре экономики и социальных отношениях, - к 20-м годам XIX
века. 1913 год - это высшая точка развития России в рамках царской империи.
2001 год - максимально приближенная к сегодняшнему дню дата, по которой
имеются данные.
Да, между этими тремя точками российский душевой ВВП отклонялся от
среднемирового, но колебания носили достаточно ограниченный характер.
Величина дистанции, отделяющей Россию от стран лидеров мирового
экономического развития (в ХIХ веке - Англия, в ХХ веке - Соединенные Штаты
Америки), в течение этих двух веков тоже колебалась, но колебания
происходили опять-таки в достаточно узком интервале (см. табл. 1).
Таблица 1
Отношение душевого ВВП в России к душевому ВВП стран-лидеров современного
экономического роста
Годы 1820 1870 1913 1950 2001
Отношение 0,44 0,32 0,28 0,3 0,25
*1820 -1870 годы -Англия,
1913 -2001 годы -США
Источники :1. A. Maddison, Monitoring the World Economy 1820 -1992, OECD
1995 (данные с 1820 по 1950 г.). 2. World Development Indicator
Database,World Bank,2002 (данные за 2001 г.).
Сегодня чрезвычайное внимание приковано к успехам экономического развития
Китая, достигнутым за последнюю четверть ХХ века. При этом нередко забывают,
что именно резкое падение доли Китая в мировом валовом внутреннем продукте
было одним из самых серьезных структурных сдвигов в мировой экономике между
1820 годом и 70-ми годами ХХ века. После четверти века динамичного роста
доля Китая в мировом валовом внутреннем продукте почти втрое ниже, чем она
была в 1820 году.
На этом фоне близость российских показателей к их среднемировым значениям
выглядит впечатляюще. Это тем более важно, что на протяжении последних двух
веков в мировом экономическом развитии происходили беспрецедентные
изменения.
Понятие современного экономического роста ввел в научный оборот
замечательный американский экономист русского происхождения лауреат
Нобелевской премии С. Кузнец, относя начало этого процесса к концу XVIII
века [1]. Сейчас большинство исследователей склоняются к тому, чтобы
датировать его начало 20-ми годами ХIХ века - периодом, последовавшим за
наполеоновскими войнами. Дискуссия о датах не имеет принципиального
значения. Что действительно важно - это резкое ускорение темпов роста
мировой экономики и душевого ВВП на рубеже ХVIII и ХIХ веков, происходящее
на фоне глубоких структурных изменений в занятости, в способе расселения,
демографии.
В регионе, который на протяжении предшествующего тысячелетия развивался
аномально быстро, - в Западной Европе на удвоение душевого ВВП в период,
предшествующий современному экономическому росту, потребовалось восемь
веков, примерно с 1000 по 1800 год. В Соединенных Штатах Америки, лидере
современного экономического роста в ХХ веке, среднегодовые темпы роста
продуктивности на протяжении последних двух веков составляли около 2%. Это
означает, что на протяжении жизни одного поколения (75 лет) душевой валовой
внутренний продукт увеличивался более чем в 4 раза.
Масштабные и взаимосвязанные структурные изменения происходили в странах с
разными культурными традициями, различным уровнем ресурсной обеспеченности,
неодинаковым географическим положением. Казалось бы, понимание этих общих,
выстроенных по сходным сценариям, связанных с экономическим развитием
процессов дает в руки исследователю, занимающемуся долгосрочной динамикой
роста, мощный инструмент для анализа и прогнозирования.
Представление о железных законах исторического развития, позволяющих точно
предвидеть логику происходящего в мире, стало стержнем марксизма - учения,
доминировавшего в анализе долгосрочных перспектив эволюции
социально-экономических отношений в конце ХIХ - начале ХХ века. Вместе с
тем, ХХ век выявил важное свойство современного экономического роста,
которое не было осознано ни К. Марксом, ни марксистами. Ему сопутствуют
быстрые и трудно прогнозируемые изменения доминирующих тенденций в развитии
социально-экономических систем и национальных экономик.
История социально-экономической мысли последних двух веков полна великих
ошибок мыслителей, пытавшихся экстраполировать замеченные ими современные
тенденции на перспективу. Это и Т. Мальтус с прогнозами перенаселения и
обнищания, базировавшимися на реальных фактах раннего этапа демографического
перехода, связанного с ростом продолжительности жизни, падением смертности,
опережающим падение рождаемости. И К. Маркс с его прогнозами абсолютного и
относительного обнищания пролетариата, социальной дестабилизации и крушения
капитализма, опирающимися на реальные социальные проблемы ранних этапов
современного экономического роста. И Й. Шумпетер, предсказавший в своей
работе "Капитализм, социализм и демократия" угасание предпринимательства,
бюрократизацию экономической жизни под влиянием реалий капитализма эпохи
конвейерного производства [2].
До конца ХIХ века при обсуждении ключевых финансовых проблем доминировало
представление о наличии верхних пределов налогообложения. Эта парадигма
впервые была поставлена под сомнение в 70-х годах ХIХ века А. Вагнером,
сформулировавшим гипотезу о нарастании по мере экономического развития доли
перераспределяемых государством доходов в объеме экономической деятельности.
Резкое расширение возможностей современного государства на фоне роста
благосостояния позволило радикально увеличить долю государственных изъятий в
валовом внутреннем продукте в ХХ веке. Между 1910 и 1970 годами
представление о безграничности возможностей наращивания государственной
нагрузки на экономику стало почти общепринятым в финансовой литературе. Те
исследователи, которые пытались сформулировать гипотезы о наличии и в
условиях индустриального общества верхних пределов налоговой нагрузки,
совместимых с экономическим ростом, постоянно терпели интеллектуальные
поражения.
Начиная с 70-х годов ситуация радикально меняется. Выясняется, что в
наиболее развитых государствах при выходе норм налогообложения на уровень,
близкий к 50% ВВП, возникают серьезные проблемы, связанные с политической
мобилизацией налогоплательщиков, распространением теневой экономики,
замедлением экономического роста, утратой международной
конкурентоспособности.
С точки зрения сегодняшнего дня очевидно, что сам процесс выхода норм
налоговых изъятий с уровней, характерных для аграрных обществ (примерно 10%
ВВП), на уровень, доступный высокоразвитым постиндустриальным экономикам
(30--50% ВВП), носил переходный характер. Прогнозировать развитие этого
процесса до его завершения было практически невозможно.
Черчилль, защищавший золотовалютный стандарт в Великобритании после Первой
мировой войны и проводивший дефляционную политику с тем, чтобы восстановить
довоенный паритет фунта стерлинга с золотом, опирался на двухвековую
практику подобной традиции в своей стране, которая сделала ее мировым
экономическим лидером. По существу, Черчилль лишь повторял то, что было
сделано после наполеоновских войн. Но в радикально изменившихся условиях он
на деле подталкивал мир к одному из самых масштабных кризисов в
экономическом развитии прошедшего века, к Великой депрессии. Золотовалютный
стандарт, сыгравший роль важного инструмента запуска современного
экономического роста, оказался несовместимым со следующими стадиями этого
роста.
То, что современный экономический рост является незавершенным,
продолжающимся процессом, причем процессом, для которого характерны быстрые
и радикальные смены доминирующих тенденций, существенно осложняет
использование выявленных закономерностей для прогнозирования развития
событий в странах-лидерах, идущих в авангарде экономического развития
человечества. Однако страны-лидеры, те, кто начал экономический рост в
первые десятилетия ХIХ века, занимают здесь совсем не то положение, что
государства, в которых современный экономический рост и связанные с ним
социально-экономические изменения начались позже [3].
Опыт первых лидеров позволяет делать важные выводы о проблемах и тенденциях,
с которыми вторые - страны догоняющего развития - столкнутся в будущем. Есть
авторы, которые полагают, что тенденция дальнейшего развития процесса
глобализации неизбежна. Есть те, кто убежден в том, что мир стоит на пороге
деглобализации. То и другое доказать невозможно. А вот то, что России на
протяжении следующих 50 лет предстоит решать проблемы, которые страны-лидеры
современного экономического роста решали на протяжении последней половины ХХ
века, на стадии, носящей сегодня название постиндустриальной, можно
утверждать с высокой степенью вероятности.
Адам Смит - один из величайших экономистов в мировой истории - избежал
многих ошибок, характерных для его последователей именно потому, что
анализировал проблемы догоняющего развития [4]. Проблемы и перспективы
Голландии - экономического лидера современной ему Европы - А. Смита не
интересовали. Он считал, что Голландия вышла на пределы возможной
производительности и дальше будет стагнировать [5].
У К. Маркса представление о том, что более развитые страны показывают менее
развитым лишь картину собственного будущего, было доведено до жесткого
детерминизма. Однако К. Маркс недооценил три существенных фактора,
отличающих развитие стран догоняющего роста от траектории движения
стран-лидеров: отчетливо проявились названные факторы уже в ХХ веке.
Первый из них - сама дистанция от лидеров. Распространение знаний,
технологий, рожденных современным экономическим ростом, носит неравномерный
характер. Например, массовое применение в странах догоняющего развития
современных противоэпидемиологических средств идет куда быстрее, чем
распространение современных производственных технологий. Снижение
смертности, рост продолжительности жизни происходит на более низких уровнях
экономического развития при длительном сочетании низкой смертности и высокой
рождаемости. Отсюда тенденция увеличения в мировом населении на протяжении
последнего века доли стран, начавших современный экономический рост
существенно позже, чем лидеры.
Второй фактор - сами условия глобального мирового развития, которые задаются
лидерами. Страны-лидеры проходят различные этапы своего развития и
структурных трансформаций. В 70-х годах ХIХ века - начале 10-х годов ХХ века
мировая экономика существовала в условиях глобального рынка товаров и
капитала, основанного на золотовалютном стандарте. Это влияло на выбор
стратегии в странах, которые вступали в процесс современного экономического
роста в эти десятилетия. В 1914--1950 годах мировое развитие находилось под
сильным влиянием войн, кризиса золотовалютного стандарта, протекционистской
политики. Это задавало границы допустимых значений для стран догоняющего
развития, подталкивая тех к выбору протекционистской политики,
импортозамещающей индустриализации. Во второй половине ХХ века мир
постепенно вновь вступает в эпоху глобализации, снижения ставок таможенных
тарифов, открытия рынка капитала, но уже не в условиях золотовалютного
стандарта, а при плавающих курсах ведущих мировых валют. Это создает новые
возможности выбора стратегии развития, ориентированной на рост экспорта,
интеграцию в глобальную экономику.
В ближайшие десятилетия, как это ни прискорбно для нас, мировой контекст
развития будет задаваться не тем, что происходит в России, Индии или
Бразилии, а тем, как развиваются события в Северной Америке, Западной
Европе, Японии. Экономические и политические процессы, которые начнут
проявляться в странах-лидерах, окажут сильное влияние на эффективность
национальных стратегий развития в странах, следующих за лидерами.
Национальные традиции как фактор развития
Третий фактор, определяющий специфику траектории догоняющего развития, - это
национальные традиции, доставшиеся в наследство от соответствующих аграрных
цивилизаций. Например, семейные отношения, возникшие в прошлом тысячелетии в
Западной Европе, отличаются от тех, которые характерны для исламских стран,
а также стран, где господствовали буддизм или конфуцианство.
Распространенность малой или разветвленной семьи, обычаев семейной
солидарности оказывает существенное влияние на развитие систем социальной
защиты, национальные нормы сбережения, на экономическое развитие в целом.
Значение опыта лидеров для стран догоняющего развития состоит не в том,
чтобы его слепо копировать, а в том, чтобы понимать стратегические проблемы,
с которыми придется сталкиваться: чтобы в ходе выработки национальных
стратегий развития минимизировать риски, не повторять чужих ошибок.
Если бы популярность марксизма в России сегодня была такой же, как в начале
ХХ века, обществу был бы задан, по-видимому, следующий контекст обсуждения
долгосрочных проблем национального развития: тенденции трансформации
социально-экономических установлений в странах - лидерах экономического
роста; способность российских национальных институтов соответствующим
образом адаптироваться; мероприятия, осуществление которых позволит
приспособить российские установления к перспективным проблемам
экономического развития [6]. Крах социалистического эксперимента серьезно
подорвал популярность марксизма в России. Но это не значит, что с водой надо
выплескивать и ребенка.
Трезвый анализ опыта социально-экономического развития наиболее передовых
стран за последние полвека предельно важен для понимания тех проблем, с
которыми будет сталкиваться Россия в первой половине ХХI столетия.
Если сравнить сегодняшний душевой ВВП России с душевым ВВП стран-лидеров
экономического роста, то можно увидеть размеры отделяющей нас дистанции (см.
табл. 2).
Таблица 2
Годы, в которые душевой ВВП в странах-лидерах современного экономического
роста равнялся российским показателям 2001 года
Страны Годы
США 1935
Австралия 1936
Канада 1941
Новая Зеландия 1948
Англия 1934
Швеция 1944
Германия 1953
Франция 1951
Италия 1959
Источники :1. ВВП на душу населения в России за 2001 год -данные из World
Development Report, World Bank, 2003, приведенные к долларам GearyKhamis
1990 года. 2. Данные по душевым ВВП остальных стран -см.A. Maddison.
Monitoring the World Economy 1820 -1992, OECD 1995.
Точность расчетов душевого ВВП в паритетах покупательной способности
достаточно ограничена, и обсуждать результаты таких сопоставлений необходимо
с большой осторожностью. Но в целом данные, содержащиеся в таблице 2 ,
показывают, что дистанция, отделяющая Россию от стран-лидеров, составляет
сегодня примерно от 40 до 60 лет.
Сравним эволюцию российского ВВП, происходившую в течение длительного
периода времени, с эволюцией ВВП крупных стран континентальной Европы
(Франции, Германии). Эти страны имеет смысл взять за точку отсчета, оценивая
дистанцию, отделяющую Россию от лидеров: так же, как и Россия, они оказались
втянутыми в ХХ веке в две мировые войны на их территории: искажающее влияние
этих войн на их развитие имеет сходство с влиянием тех же войн на Россию.
Таблица 3
Отставание России по уровню душевого ВВП от Германии и Франции (лет)
Страны Годы
1870 1913 1950 2001
Франция ~ 60 63 46 50
Германия ~60 63 55 48
Источники : 1. Данные о душевом ВВП за 1870 -1950 годы -см. A. Maddison .
Monitoring the World Economy 1820 -1992. Development Center Studies, OECD
1995. 2. Данные о душевом ВВП за 2001 год -см. World Development Report
2003. The World Bank. Данные приведены к долларам Geary-Khamis 1990 года. 3.
Применительно к России душевой ВВП до 1913 года -Российская империя в
границах СССР, для 1950 года -СССР, для 2001 года -Российская Федерация.
Содержащиеся в таблице 3 данные показывают, что отставание России от
Германии, Франции по душевому ВВП было достаточно стабильным на протяжении
примерно полутора веков [7].
Речь идет не о случайных, вырванных из контекста данных о душевом валовом
внутреннем продукте России, Франции и Германии. С этими изменениями были
связаны и другие важные структурные изменения национальных экономик.
Таблица 4
Доля городского населения в общей численности населения в Германии, Франции
и России, с лагом 50 лет (%)
Страны Годы
1850 - Россия 1800 - Германия,Франция 1910 - Россия
1850 - Германия,Франция 1950 - Россия
1910 - Германия,Франция 2000 - Россия
1950 - Германия,Франция
Россия 7 14 44,7 77,7
Германия 9 15 49 71,9
Франция 12 19 38 56,2
Источники : 1. За 1800 -1900 годы -P. Bairoch, Cities and economic
development: from the dawn of history to the present , Chicago, 1988. 2. За
1950 -2000 годы -база данных ООН (http: //esa. un. org/unpp)
Таблица 4 , содержащая данные о динамике доли городского населения России,
Германии и Франции на протяжении последних двух веков с лагом в 50 лет,
показывает сходную картину эволюции этого показателя -Россия отстает
примерно на два поколения (50 лет).
Таблица 5
Доля занятых в сельском хозяйстве в общей численности экономически активного
населения в Германии, Франции и России, с лагом 50 лет (%)
Страны Годы
1900 - Россия
1850 - Германия, Франция 1950 - Россия
1900 - Германия, Франция 2001 - Россия
1950 - Германия, Франция
Россия 59,11 (1897) 45,83 (1959) 120,0226 (3)
Германия n/a 36,84 (1907) 23,63 (2)
Франция 51,72 (1856) 41,43 (1901) 24,06 (2)
*В скобках указан год, для которого рассчитан соответствующий показатель
(наиболее близкий к требуемому году из имеющихся данных).
Источники :1.(если иного не указано) B. R. Mitchell, International
Historical Statistics 1750 -1993, Macmillan Reference LTD,1998. 2. Groningen
Growth&Development Center Sectoral data-base ( http://www.eco.rug.nl/ggdc).
3. Экономическая активность населения России, 2002. Госкомстат России.
Таблица 6
Доля занятых в промышленности в общей численности экономически активного
населения в Германии, Франции и России, с лагом 50 лет (%)
Страны Годы
1900 - Россия 1850 - Германия, Франция 1950 - Россия
1900 - Германия, Франция 2001 - Россия
1950 - Германия, Франция
Россия 13,87 (1897) (*) 40,27 (1959) 24,9722,70(32)
Германия 33,84 (1907) 35,21(23)
Франция 23,30 (1856) 26,53 (1901) 26,82(23)
*В скобках указан год, для которого рассчитан соответствующий показатель
(наиболее близкий к требуемому году из имеющихся данных).
Источники : 1. (если иного не указано) B. R. Mitchell, International
Historical Statistics 1750 -1993, Macmillan Reference LTD, 1998. 2.
Groningen Growth&Development Center Sectoral database (http: //www. eco.
rug. nl/ggdc). 3. Экономическая активность населения России, 2002.
Госкомстат России.
Таблицы 5 и 6 демонстрируют сходные структурные перемены в занятости. При
этом более быстрое сокращение занятости в сельском хозяйстве России, по всей
видимости, связано со специфическими чертами социалистической модели
индустриализации.
Отставание на два поколения
Мы рассматриваем траектории развития стран на протяжении двух веков в эпоху
быстрых масштабных социально-экономических изменений. Для России этот период
включал две революции, крах двух империй, две мировые и одну гражданскую
войны, крупнейший в мировой истории социально-экономический эксперимент,
который назывался "социализм", и его крушение. Тем не менее, на протяжении
этих веков дистанция по уровню развития между Россией и крупнейшими странами
континентальной Европы оставалась достаточно стабильной и составляла
примерно два поколения (50 лет). Начав современный экономический рост
примерно на два поколения позже, чем он начался в Западной Европе, в 80-х
годах ХIХ века, Россия сохраняла сложившуюся дистанцию. Разумеется, из этого
нельзя сделать вывод о том, что соответствующий лаг задан и навсегда
останется таким же.
Уильям Уэстерли в своей интересной работе, изданной в 2001 году [8],
продемонстрировал уязвимость существующих моделей, объясняющих различия
темпов экономического развития национальных экономик. Он показал, что какой
бы из основных факторов, влияющих, как принято считать, на динамику роста
(доля инвестиций в ВВП, расходы на образование и т. д.), мы ни взяли, всегда
можно найти страны, где эти факторы в нужной кондиции были, а вот роста не
наблюдалось. Пытаясь это объяснить, Уэстерли ввел в оборот не очень точный,
хотя и интересный термин: "способность национальных институтов обеспечивать
современный экономический рост ". Применив это представление к реалиям
российского развития последних полутора веков, можно сказать, что
способность российских социально-экономических институтов обеспечить
экономический рост была на протяжении всего этого периода на среднемировом
уровне.
Если принять невеселую гипотезу, что дистанция, существовавшая на протяжении
полутора веков, сохранится и дальше, то через 50 лет уровень жизни,
структура занятости, инфраструктура в России будут примерно такими же,
какими они являются сегодня во Франции или Германии. Это предполагает рост
душевого ВВП темпами, близкими к 2% в год, то есть то, как развивалась
мировая экономика на протяжении последнего полувека. Если российская
экономика на протяжении ближайших десятилетий будет развиваться так же, как
она растет сегодня, то есть темпами, близкими к 4% в год, эту дистанцию
можно пройти за 25 лет, что было бы, конечно, замечательным результатом. Но
лидеры уйдут за это время дальше.
Понимание масштабов расстояния, которое на протяжении длительного времени
продолжает отделять Россию от стран-лидеров, нужно не для манипуляций
цифрами роста и создания прогнозов на этой основе. Необходимо оно,
во-первых, чтобы мы представляли себе, в чем российское развитие отличалось
в прошлом и, видимо, будет отличаться в дальнейшем от развития
стран-лидеров. И во-вторых, с какими структурными проблемами нашей стране
придется столкнуться на следующих этапах экономического роста.
Сноски
[1 ] Kuznets Simon .Modern Economic Growth.Rate,Structure,and Spread-New
Haven-London:Yave University Press,1966.
[2] Schumpeter Joseph A.Capitalism,Socialism and Democracy. New
York:Harper&Brothers Publishers,1950.
[3] РазумеетсЯ,есть особаЯ группа стран,начавших современный экономический
рост заметно позже лидеров, но сумевшая их нагнать. Самый яркий пример
здесь -Япония, начавшая экономическая рост практически одновременно с
Россией и успевшая к 70-м годам ХХ века войти в группу лидеров.
[4] На это обращает внимание А.Меддисон.
[5] Его интересовал вопрос о том, как страны догоняющего развития, менее
развитые, чем Голландия -Англия, и страны континентальной Европы могут
внести такие изменения в систему национальных институтов и проводимую
экономическую политику, которые позволили бы им достичь голландского уровня
развития.
[6] Характерный пример -работа профессора В. И. Гриневецкого "Послевоенные
перспективы русской промышленности "", оказавшая серьезное влияние на
разработку плана ГОЭЛРО в Советском Союзе. В качестве одной из важнейших
отправных точек автор берет анализ отличия российского топливного баланса от
топливного баланса более развитых стран.
[7 ] Таблица 3 может дать базу для излишне оптимистических выводов о
постепенной тенденции к сокращению дистанции между Россией и странами
лидерами. Однако надо учесть, что в начале 50-х годов серьезное влияние на
показатели Германии и Франции еще оказывали последствия Второй мировой
войны.
[8 ] Easterly W.The Elusive Quest for
growth.Cambridge-Massachusetts-London;The MIT Press,2000.
