Был в истории немецкой философии ХХ века такой достаточно известный и вполне небесталанный персонаж по имени Карл Шмитт, автор многих философских трактатов, в том числе «О диктатуре» и «Политическая Теология», профессор Боннского и Берлинского университетов, член национал-социалистической партии Германии с 1933 года – причем свое членство в НСПГ он не денонсировал даже после окончания войны.
Вот идеи этого самого Карла Шмитта и некоторых его европейских последователей и проглядывают в славных «параграфах» В.Ю. Суркова со товарищи.
А идеи эти заключаются в следующем. Носителем суверенности – то есть источником власти в государстве — является не народ и не избиратели, а некий консенсус ответственных элит, то есть тех, кто способен и готов принимать важные политические решения, поелику народ, всем известно, занят каждодневной суетой и к таким делам не пригоден. Более того, высшим проявлением воли народа, его суверенитета, согласно Шмитту (см. трактат «О диктатуре»), является сильный диктатор, который значительно более эффективно, чем какой-то там парламент может руководить страной и претворять в жизнь чаяния народа, нежели законодательный орган, вечно вовлеченный в бесконечные и бесплодные дискуссии и компромиссы. Как там говорил спикер ГД Грызлов – «парламент не место для дискуссий»? Вот именно.
Фундаментом такой «демократии» по Шмитту должна была служить конституция – на том эта «демократия» и заканчивалась, ибо, повторю, его концепция отрицала основополагающий принцип «народа- суверена» и представляющих его органов власти. Диктатор же мог и обязан был принимать решения, не вдаваясь в дискуссии – исключительно исходя из своего понимания блага народа, независимо от того, находят эти решения поддержку у большинства или нет.
При этом полезно, конечно, чтобы диктатор был любим и популярен – другими словами, рейтинг популярности становится основанием легитимности принятых им решений.
Вот, собственно, что кроется под многостраничными словесными фантиками, рекламирующими идею «суверенной демократии». Лишить сограждан права на выбор, убедить их, что именно при таком устройстве власть, государство только и могут быть эффективными – особенно для решения задачи охранения национального суверенитета от полчищ окружающих Отечество врагов, договориться с «ответственными элитами» — путем убеждения или принуждения, и инвестировать «волю народа» и его суверенитет в популярного, опирающегося на высокий рейтинг диктатора, способного действовать без сомнений и ни на кого не оглядываясь.
Что называется – приехали. Впрочем, ровно к тому все последние шесть лет и шли.
Напоследок как тут не вспомнить известные слова только что ушедшего Милтона Фридмана: «Добрые намерения диктатора не делают авторитарный режим безвредным». Не делают.
