Н. Иванова. День перекрашенного сурка (*+)
Русский Журнал / Колонки / Режим
http://www.russ.ru/columns/condition/20040428.html
День перекрашенного сурка
Наталья Иванова
Дата публикации: 28 Апреля 2004
Письмо Белинского к Гоголю.
Переписка из двух углов.
Переписка Астафьева с Эйдельманом.
Письма - разные, приобретающие, в зависимости от эпохи и ситуации, различные политические, а не только литературные оттенки.
Предполагалось, что при отсутствии цензуры, да еще в телефонную и e-mail'ную эпоху письма уйдут из русской жизни и, соответственно,
литературы. Поскольку в России, как ни в какой другой стране, не прошедшая через словесную рефлексию жизнь жизнью не является, слово
найдет другую "дырочку", нежели письмо.
Сегодня популярны не писатели - их место заняли телеведущие, наша совесть и честь. Но есть еще человек, который вызывает интерес не
меньший, а больший, чем любой телеведущий. Это Михаил Ходорковский.
Его (?) статья о кризисе либерализма, появившаяся в "Ведомостях", и была таким посланием, сигналом и письмом, направленным
определенным идеологическим группам и, конечно же, власти. Широкой - общенациональной - общественной дискуссии статья не вызвала, да
и что сейчас может такую дискуссию вызвать? Политическая жизнь впала в летаргический сон, если не умерла вообще. Но ответ
последовал. И этот ответ - тоже письмо. Письмо и автору (группе авторов?) "Кризиса либерализма", и тому сообществу, которому
небезразлична ни оценка, ни перспективы либерализма в России. (Таких - немного.) Ответ написал Егор Гайдар.
Егор Гайдар пишет о статье "Кризис либерализма": "Даже те, кто принял ее с восторгом, обратили внимание на банальность сказанного,
на то, что все это неоднократно повторялось противниками российских либералов. <...> Принципиальной новостью стало не содержание
статьи, а авторство". Ряд комментаторов "статьи Ходорковского" удовлетворенно заявил о том, что либерализм в России умер. Мне это
все напомнило страницы из книги воспоминаний Семена Липкина о том, как на кремлевском банкете кто-то из сов. соц. поэтов Средней
Азии публично выражал восторг по поводу работы Сталина о языкознании: "Литературоведения умерла!" У нас чего ни хватишься - все
умерло. И смерть, прошу прощения за повтор, организована собственноручно. Русская литература умерла. Русская проза, соответственно,
тоже (об этом с восторгом не меньшим, чем Айни, завопил член жюри премии Белкина Евгений Рейн за минуту до объявления лауреатом
автора победившей повести Валерия Попова, которому он же, Рейн, стоя с поднятыми руками, с не меньшим маниакальным пафосом
аплодировал). Либерализм умер. Свобода истекла. Занавес опускается. Эмоциональное высказывание всегда воздействует на публику
сильнее аргументированного, доказательного, рационального.
За этой перепиской из двух углов (один угол - тюремный, другой - вроде бы свободный, но все равно угол, а не площадь) видно - так
бывает в России - гораздо шире: открывается, как в обратной перспективе, вид на прожитое, недавнее, но уже историческое время.
В день, когда была напечатана статья Гайдара, Юрий Бондарев отмечал свой 80-летний юбилей. В "Новостях культуры" был об этом событии
репортаж: восторженный поцелуй Станислава Куняева, нанесенный юбиляру за сценой большого зала ЦДЛ, где отмечалось событие;
воодушевленные лица единомышленников, словно бы воскресших из вымершего, казалось, советского времени. Приятная растерянность
юбиляра - не ожидал такого моря тепла и добра, как он сам растроганно скажет в интервью телеканалу "Культура".
Это - знак не меньший, чем статьи Ходорковского и Гайдара. А может, и больший: канал "Культура" - все-таки государственный. И
чествует юбиляра по-государственному: в комплекте кинопоказа и посвященных Бондареву передач.
Когда я писала (статьи, собранные в "Ностальящем"), что через реанимацию советской социалистической эстетики наши свободные и
независимые интеллектуалы, сами не очень отдавая себе отчет в содеянном, реставрируют систему, мне не очень верили. Да и мне самой
не очень хотелось в это верить. По-разному я отношусь к разным высказываниям позднего Солженицына, но с одним, только что
опубликованным в "Новом мире" ("Угодило зернышко промеж двух жерновов"), не могу не согласиться. Речь идет о великом дне 21 августа
1991 года (который мы не празднуем - перекрасив, празднуем все тот же день 7 ноября):
"Когда увидели мы по телевизору, как снимают краном "бутылку" треклятого Дзержинского - как не дрогнуть сердцу зэка?! В "Архипелаге"
я уже признался, как, принципиальный противник Больших Революций, я всем сердцем увлекался мятежным зэчьим порывом. Так и 21
августа - я ждал, я сердцем звал - тут же мятежного толпяного разгрома Большой Лубянки! Для этого градус - был у толпы, уже
подполненной простонародьем, - и без труда бы разгромили, и с какими крупными последствиями, весь ход этой "революции" пошел бы
иначе, мог привести к быстрому очищению, - но амебистые наши демократы отговорили толпу - и себе же на голову сохранили и старое
КГБ, и КПСС, и многое из того ряда".
То, что эстетика, история, политика существуют не раздельно, а в одном флаконе, ясно и не очень продвинутому сознанию, не
различающему оттенков. Речь о другом - об ответственности (немодное слово, но другого не найти) различающих. Когда из маргиналов в
истеблишмент поднимается Проханов, а потом и реанимируется Бондарев (Проханов в первых рядах сидел - праздник общий), - это знак
поражения. Но когда поражение организовано собственными руками - это уже не поражение, а самоубийство.
