|
|
От
|
Мак
|
|
|
К
|
Мак
|
|
|
Дата
|
21.03.2006 13:53:48
|
|
|
Рубрики
|
Прочее; Россия-СССР;
|
|
Еще мнение: Российская Академия наук больна «красным склерозом»
http://www.opec.ru/comment_doc.asp?d_no=60048
Константин Киселёв: Российская Академия наук больна «красным склерозом»
Константин Владимирович, по сообщению Агентства REGNUM, депутат Государственной думы РФ, вице-президент РАН, академик Жорес Алферов считает, что не следует вносить изменения в Федеральный закон "О науке и технической политике", а также в Устав Российской Академии наук (РАН), которые повлекут за собой утверждение президентом России кандидатуры на должность президента РАН. Об этом Алферов заявил сегодня, 14 марта, в Санкт-Петербургском научном центре РАН в ходе своего доклада "Российская академия наук - единство науки, образования и научно-технической деятельности". Далее академик сказал, что "до 1917 года должность президента Академии утверждалась императором. Все годы после революции мы выбирали президента Академии наук на общем собрании Академии, никакого утверждения свыше не было. Еще в СССР шутили, что у нас самые демократичные выборы - это выборы в Академии наук. Я уверен, что Владимир Путин утвердит того президента, которого мы выберем, даже если Путину, допустим, чем-то не понравится его лицо или фигура. Но не следует создавать прецедента, когда бюрократические структуры смогут играть активную роль при выборах президента РАН, говоря, что того-то и того-то по каким-либо соображениям не "утвердят наверху". Также по сообщению агентства, вице-президент РАН считает, что не должно быть изменения формы научных учреждений и институтов РАН. "Хорошие новые структуры рождаются сами, и надо поддерживать новые формы. А мы годами не можем их узаконить. И не надо навязывать нам сверху новые формы в виде государственных автономных учреждений или акционерных обществ. Система структуры Академии наук оправдана ее многолетней историей и эффективной работой". Согласны ли Вы с мнением великого российского ученого?
Нет, не согласен. Кроме того, хотел бы обратить Ваше внимание на то, что в данном случае Жорес Алферов выступает как общественный деятель, а не как ученый. С этой точки зрения я попытаюсь ему возразить.
Российская Академия Наук действительно является уникальным (не имеющим полных мировых аналогов) и одним из старейших научных институтов в России и мире. Свою историю академия ведет от указа правительствующего Сената от 28 Января (8 Февраля по н.с.) 1724 г. об учреждении академии, изданного согласно распоряжению императора Петра I («Положение об учреждении Академии наук и художеств»). За годы своего существования академия наук в разные периоды времени претерпевала существенные модификационные воздействия со стороны государственной власти, не единожды меняла свою структуру, которая в каждый конкретный момент неким образом отвечала складывающимся политическим и экономическим потребностям государственной власти. Когда в наши дни идет активная дискуссия вокруг модернизации структуры академии наук, принципов управления и финансирования, их соответствия запросам общества и экономики, все ее участники должны помнить, что подобная дискуссия сопровождала деятельность академии на протяжении всего ее существования. Безусловно, само появление в России «высшего научного учреждения» сыграло огромную роль в деле становления отечественной науки, но по мере развития национальной научной сети, появления блестящей университетской профессуры, а в их среде - выдающихся русских ученых, возникали обоснованные сомнения в необходимости расширять и поддерживать обособленную и немногочисленную академическую касту (как пишет Гавриил Хромов, в XIX веке академия наук потребляла почти половину научного бюджета министерства просвещения России). Дореволюционная академия носила черты клуба избранных, хоть и достаточно авторитетного, но малочисленного и не оказывающего существенного влияния на национальное развитие. Переломным моментом, сформировавшим мощную ведомственность и самодостаточность структуры академического сектора, стала послереволюционная индустриализация и сопровождавшая ее милитаризация российской (советской) экономики. В период с 1920 по 1935 годы советская власть (даже при ограниченных источниках финансирования) увеличила число научных учеждений в несколько раз, а академия наук, перейдя в непосредственное подчинение правительству, была неформально вписана в ведомственную структуру исполнительной власти СССР. В 1935 году был утвержден новый Устав академии, в котором были закреплены беспрецедентные статусные полномочия членов этой организации по управлению т.н. гражданской непромышленной наукой (фундаментальными исследованиями и прикладными разработками). Именно в этот период времени был заложен фундамент квазиведомственной сущности деятельности академии наук, который заключался в том, что правительство наделяло ее исполнительной властью в подведомственной сфере, но разрешало не нести формальной (внешней) ответственности за результаты этой деятельности. Это был типичный парадокс советской политэкономической целесообразности, и я позволю себе процитировать академика В. И. Вернадского, который в 1935 году писал: «В наших условиях новой жизни, при коренном изменении института частной собственности, сведения его силы к минимуму, и в то же время при небывалой еще концентрации и централизации распоряжения народным богатством в руках государственной власти, такая новая форма научной организации является вполне осуществимой». Именно экономическая централизация, по мнению одного из известнейших советских реформаторов науки, способствовала «созданию научного сверхдредноута в нашей стране». В «позднем» СССР руководство любыми проектами с участием академии наук осуществлялось фактически органами КПСС. Если проект был общенационального масштаба, то им руководил член Политбюро или секретарь ЦК, а за научную часть отвечал тот или иной академик. Меньшими проектами управляли руководители и инструкторы ЦК. То есть, реальное управление и планирование осуществлялось извне, и любой руководитель в системе РАН назначался по согласованию с партийным органом. В 1991 году внешнее руководство фундаментальными исследованиями исчезло. Академия стала общественной организацией, наделенной бюджетным финансированием и государственной собственностью. Реальная мотивация членов этой организации в сохранении системы, обеспечивающей «комфортное» существование и сохранение именно такой формы организации, а фундаментальные и прикладные исследования – это лишь один из механизмов сохранения. Эффективность научных исследований и качество научных кадров поддерживаются РАН (как организацией) лишь на том уровне, который обеспечивает ей существование. Проблемы страны и общества, даже той его части, которая работает в институтах РАН, практически не оказывают влияния на функционирование академии – пройдя «советский цикл» академия вернулась в свое исходное состояние, это общественная, но обособленная от проблем общества политизированная распределительная коалиция. В некоторых странах на начальных этапах становления гражданского общества его отдельные элементы выполняют роль анти-институтов развития, так как превращаются в мощные общественные коалиции, занимающиеся распределением значительных государственнных ресурсов, если им удается за счет государственных же источников влиять на государственные решения и существовать на стыке государства и гражданского общества. Считается, что существование такого рода анти-структур гражданского общества приводит к драматическим последствиям, называемыми в институциональной экономике «британской болезнью» или «красным склерозом». Суть этого явления заключается в том, что в определенный период времени распределительные коалиции искусственно тормозят развитие, используя свой общественный статус.
В 1985 г. в СССР общая численность научных работников в академическом секторе составляла 200 000 человек (из которых непосредственно исследованиями занимались 56 000 человек, 274 были академиками и 542 членами-корреспондентами), занятых в 330 организациях. На сегодняшний день общая численность академических работников снизилась почти вдвое до 113 629 человек (среди которых все те же 56 000 – это научные работники, 493 академика и 718 членов-корреспондентов), занятых в 426 научных организациях. Сегодняшняя академия наук не только сохранила фактически в неизменном виде статус и структуру научного квазиведомства, но и существенно расширила свою кастовую (представительскую) составляющую. Базовый принцип прошел через столетия в неизменном виде: жесткая связь самоорганизованного элитарного научного сообщества с государством через зависимость от ассигнований из общественной казны в сочетании с минимальной ответственностью перед обществом. Когда сегодня говорится о модернизации функций, структуры и финансирования научных учреждений академического сектора, нужно отдавать себе отчет в том, что на самом деле реформированию подвергается не научная деятельность академии, но советская по сути система организации этой деятельности, которая в условиях радикально изменившихся функций государства и жестких финансовых ограничений не отвечает стоящим перед ней задачам.
Но депутат Алферов не сказал самого главного - существенной проблемой, которую следует обязательно учитывать при рассмотрении проблематики деятельности организаций академического сектора, является их научная результативность и экономическая эффективность. С одной стороны, критерии эффективности в их общем понимании сводятся к оценке результатов от какой-либо деятельности, полученных за счет определенного количества затраченных ресурсов – материальных и иных. С другой стороны, широко распространено мнение, что в области науки, особенно фундаментальной, трудно не только спланировать результат, но и достоверно оценить эффективность затраченных ресурсов в валовом и удельном определении. Откуда делается вывод о том, что чем больше ресурсов будет потрачено вообще (а речь в данном случае идет об общественном источнике), тем вероятней появление качественно нового знания и экономических (коммерческих) результатов (общественное благо). В действительности, конечно, поисковая деятельность отличается с точки зрения практического результата и сроков его появления от сферы промышленных НИОКР. И действительно, от объемов и направлений финансирования этой деятельности зависит очень много. Но логика управления подсказывает, что чем больше будет стимулов и степеней свободы для работы отдельных исследовательских коллективов, чем разнообразней и прозрачней будут условия их стимулирования, тем качественней будет поисковая деятельность, и тем больше шансов получить надлежащий интегральный результат. Зарубежный опыт многих научно состоятельных стран это доказывает. Судя по словам депутата Алферова, РАН не желает его учитывать. Ну что ж...
16 марта 2006
Киселёв Константин Владимирович
Член правления Фонда "Центр экономических исследований и распространения экономической информации "Открытая экономика"