Форум С.Кара-Мурзы

	От	Георгий
	К	Георгий
	Дата	18.03.2005 00:13:45
	Рубрики	Тексты;

(НБП) Кто под красным знаменем снова к нам идёт? (*+)

http://www.lgz.ru/archives/html_arch/lg102005/Polosy/13_1.htm#1

Кто под красным знаменем снова к нам идёт?
Более двух месяцев в стране продолжаются акции против пресловутого закона о монетизации льгот. Как и следовало ожидать, к ним
примкнули оппозиционные силы: над толпами митингующих неизменно реяли и красные знамёна национал-большевиков. Их наибольшая
активность отмечена в Северной столице России.
О целях и задачах движения в беседе с нашим корреспондентом рассказывает председатель Санкт-Петербургского отделения НБП Андрей
ДМИТРИЕВ.
- В декларации о создании НБП - кстати, с того времени прошло уже более десяти лет - было записано, что партия борется за
национальную и социальную справедливость. То есть за равномерное распределение национального богатства, за воссоздание жизненного
пространства граждан на территории Евразии, существовавшее во времена Российской империи, а позже закреплённого большевиками в
пределах Советского Союза. Ныне оно разорвано на куски, что большинство людей, естественно, не приветствует.
- Какие требования вы выдвигаете к власти?
- Прежде всего - соблюдения политических свобод. Многие наши товарищи оказались в тюрьмах, в том числе и за то, что защищали
интересы русских людей. Они должны быть освобождены.
Мы хотим защитить наиболее уязвимую часть населения: пенсионеров и ветеранов, цинично обманутых властью. Кульминация протеста выпала
на 15-16 января - в эти дни партия и присоединилась к акциям. Поддержать митингующих людей вышли, в частности, представители партии
<Яблока>, КПРФ, РКРП. Мы действовали как одна команда, вместе ходили к губернатору предъявлять требования от имени митингующих. В
результате было создано <Петербургское гражданское сопротивление>, объединившее столь разные политические силы.
- А как повлияли последние события на авторитет национал-большевиков? Стало ли у вас больше приверженцев? Сейчас, насколько мне
известно, численность НБП составляет примерно 15 тысяч человек:
- Чем сильнее власть будет ограничивать социальные права людей, тем больше будет у нас сторонников. В последнее время люди вступают
в партию сотнями, причём прямо на митингах, несмотря на то, что наши лозунги достаточно радикальны. Стоит отметить, что в НБП идёт в
основном молодёжь: средний возраст актива партии - 22-25 лет. Что, в общем, логично, ибо все революции совершали люди, способные
идти до конца. Таких, конечно, больше среди молодых.
- <Идущие вместе> и <Единство> тоже представляют молодёжные организации. Почему же вы с ними не хотите сотрудничать?
- Они проводят митинги в поддержку закона о монетизации льгот. Этим всё сказано.
- Как известно, многие средства массовой информации в основном служат интересам власти. Кстати, что вы намерены предпринять для
того, чтобы влиять на СМИ?
- Если говорить о телевидении, то наши последние акции протеста дали определённый результат. Например, компания <ТРК Петербург>,
являющаяся рупором Смольного, согласилась опровергнуть в эфире свои предыдущие клеветнические выступления в наш адрес. Её сотрудники
утверждали, что за выступлениями пенсионеров стоят фашиствующие тёмные силы, то есть НБП, и именно мы виновны в смерти погибшего на
одном из митингов пенсионера. При этом они называли национал-большевиков скинхедами, а с ними у НБП нет ничего общего. Нам дали
возможность представить в эфире упомянутое объединение <Петербургское гражданское сопротивление>.
И это лишь начало. Чем более массовыми становятся народные выступления, тем больше уступок вынуждена делать власть. После
многочисленных выступлений Петербургская городская администрация, как мне кажется, близка к истерике.
- События на Украине заметно изменили настроение российского общества. Как вы относитесь к смене власти в соседнем государстве?
- С одной стороны, мы видим пробуждение в людях гражданского сознания. Невозможно <оплатить> устремления сотен тысяч людей,
хлынувших на улицы, протестуя против криминального режима Кучмы, надеясь, что правительство Ющенко оправдает, наконец, народные
чаяния. У нас в России, если вспомнить 1991 год, было примерно то же самое.
Однако национал-большевики не испытывают симпатий к нынешнему украинскому руководству, пришедшему к власти на волне народного
возмущения. История свидетельствует, что новые лидеры, как правило, ввергают свои государства в ещё большую нищету, потому что для
тех, кто оплатил их дорогу к власти, интересы и благосостояние народов - не более чем пустой звук.
- Вернёмся в Россию. Какой вам видится её идеальный лидер?
- Он должен быть человеком левых взглядов в экономике, патриотом России и приверженцем демократических свобод. Такого сейчас на
историческом горизонте не видно. Но из недр бурлящего российского общества обязательно появится подобная личность. Это будет в
соответствии с исторической логикой.
- Итак, вы стремитесь вперёд, чтобы вернуть прошлое?
- Не вернуть, а его возродить. А именно - Российскую империю на евразийском пространстве в её истинном величии. Поэтому наша
основная задача - строить и объединять, а не разрушать. Необходимо научиться работать с массами, чтобы пока ещё стихийные акции
протеста сделать более организованными и направить на благо возрождения страны.

Беседу вёл Владимир ШЕМШУЧЕНКО, соб. корр. <ЛГ>

<Плохая> компания
Он уехал в Москву из Санкт-Петербурга в декабре минувшего года. Когда вернётся, не знает никто:
<ЛГ> уже не раз обращалась к теме молодёжных движений. В частности, в поле нашего зрения попадала и партия национал-большевиков.
Разумеется, не случайно, ибо сегодня НБП - заметная часть российской оппозиции. Причём весьма радикального толка. Характерно, что
ещё совсем недавно мало кто считал нацболов серьёзной политической силой. Теперь же ситуация изменилась, и за последние месяцы - по
мере нарастания в стране социальной напряжённости - многократно выросла не только активность лимоновцев, но и их авторитет в
обществе.
Валерий БУРТ, спец. корр. <ЛГ>, САНКТ-ПЕТЕРБУРГ-МОСКВА
Материал <Левый марш>, опубликованный в <ЛГ>, ?2-3, рассказывал о семи молодых национал-большевиках, осуждённых за захват кабинета
Зурабова в Минздраве в августе прошлого года. Тот материал неожиданно получил продолжение: в газету позвонила мать участника ещё
одной громкой акции нацболов - вторжения в общественную приёмную президента. В трубке послышался дрожащий голос: <Следователь
грозит, что от двенадцати до двадцати лет могут Володе дать!> Пауза. Потом рыдания. И отчаянный вскрик: <Неужели ничего нельзя
сделать?!>
ЗАПАХ БЕДЫ

Сын - в Бутырке, ждёт суда. Мать уже осуждена - на угрожающую неизвестность. Всё вокруг обволакивает привычный мрак: <Уже безумие
крылом души закрыло половину:>
Теперь к делу. Тому самому, по которому проходит Линд Владимир Яаапович, 23-летний студент пятого курса философского факультета
Санкт-Петербургского государственного университета. Сразу скажу, что молодой человек, который, кстати, с места учёбы характеризуется
положительно, не крал, не грабил, не убивал и не замышлял всего этого.
Сижу с его мамой Натальей Николаевной на кухне скромной квартиры. Остро пахнет бедой: лекарствами вперемежку с табачным дымом.
Разговор дёргается, рвётся: между предложениями - междометия, вздохи и всхлипы.
- Я во всём виновата! - повторяет она как заклинание. - Не обращала внимания, что он читает, чем интересуется: Думала: сыт, обут,
что ещё надо? Ну почему, почему я отпустила его в Москву?
- А зачем поехал, сказал?
- По Москве погулять: С девушкой знакомой, с Олей. Уехал в пятницу, вернусь, говорит, в понедельник. Не приехал, на следующий день
тоже. На мобильный звоню - без толку: Думала, деньги на счете кончились, положила. Опять <не доступен>: Позвонила Оле - она дома,
ничего не знает. Приятели тоже не в курсе... А в четверг позвонили из ОВД <Китай-город> и сообщили, что сын задержан:
14 декабря прошлого года примерно полсотни молодых национал-большевиков из различных регионов страны, среди которых был Линд, вошли
в общественную приёмную администрации президента на Ильинке и потребовали встречи с президентом Путиным. Разумеется, им отказали.
Тогда нацболы заняли один из кабинетов на первом этаже и забаррикадировались сейфом. Вывесили на окнах самодельные плакаты и начали
скандировать лозунги разного содержания, в том числе весьма обидные для главы государства. На улицу полетели листовки с длинным
списком политических претензий. В частности, национал-большевики требовали отменить пресловутый закон о монетизации льгот,
освободить товарищей, осуждённых за захват кабинета Зурабова в Минздраве.
Вскоре прибыли омоновцы, которые привычно жестоко навели порядок. Досталось и Линду, получившему удар по ноге. Причём настолько
болезненный, что врачи даже предположили перелом.
С ногой обошлось. Однако у этой истории вместо медицинских последствий обнаружились политические. Задержанные милицией сорок
человек - десятку, надо полагать, удалось скрыться - были взяты под стражу, и вскоре им предъявили обвинения в <насильственном
захвате власти в Российской Федерации>* по статье 278-й Уголовного кодекса Российской Федерации.

ОБРАЗЕЦ ДЛЯ НЕПОДРАЖАНИЯ

Дело <декабристов> - так уже его окрестили, поскольку акция была проведена в 179-ю годовщину восстания на Сенатской площади, -
находится на особом контроле в Генеральной прокуратуре ввиду особой общественной опасности. А ведёт его прокуратура московская: для
этой цели создана следственная бригада, возглавляемая Евгением Алимовым, который вёл дело национал-большевиков, захвативших кабинет
Зурабова.
Между прочим, 278-я статья Уголовного кодекса, нависшая над молодыми нацболами, в постсоветской России никогда не применялась. В
последний раз <родственное> обвинение - по статье 64-й тогдашнего УК РСФСР <Заговор с целью захвата власти> - было предъявлено
членам ГКЧП. Но до суда то дело, как известно, не дошло. Это же к процессу подводят, хотя с фактами для обвинения негусто. Ведь
общественная приёмная президента является, по сути дела, обычной конторой для приёма писем. Согласно 11-й статье Конституции страны,
государственную власть в России осуществляют президент Российской Федерации, Федеральное собрание (Совет Федерации и Государственная
Дума), правительство Российской Федерации, суды Российской Федерации. Администрация президента к государственным органам не
относится - следовательно, не могло быть никакой попытки насильственного захвата власти:
- Давно Володя с национал-большевиками?
- Года три. С перерывами, кажется: Что о них рассказывал? Почти ничего. Он же замкнутый, прямо конспиратор. Отвечает коротко: мол,
всё нормально, не беспокойся. Куда шёл, не говорил. Приду во столько-то:
После того звонка из милиции я помчалась в Москву. А сына уже перевели на Петровку, 38, предъявили обвинение по 167-й и 214-й.
Первая - <Умышленное уничтожение или повреждение имущества>, а вторая - <Вандализм>. Крах полный... Но это были цветочки: потом
прибавилась ещё и 278-я:
Подумать только: Линду и его товарищам сулили наказание большее, чем разбойникам, грабителям, насильникам и даже убийцам! В Чечне же
можно вообще пограбить, пострелять, а потом явиться с повинной и начинать <новую> жизнь:
Пока я готовил очерк, пришло сообщение, что дело нацболов заметно <помягчело> - все три статьи с них сняли, что логично. Но заменили
одной, 212-й: <Массовые беспорядки>. Теперь с той же логикой опять беда, хоть и чуть меньшая: ребята могут сесть не на двадцать, а
на десять лет.
Почему это произошло, понять несложно. Ситуация в стране искрится, ибо во многих регионах идут демонстрации против пресловутой
монетизации льгот. А в будущем - легко предположить, как будет реагировать население на грядущие, уже декларированные законы - число
митингующих может умножиться. Поэтому власть и решила одним махом <высушить> протестующую реку.
<ГОЛЛАНДСКИЙ СИНДРОМ>
К Наталье Николаевне приехала мать из Оленегорска. Теперь женщины делят беду на двоих. Только легче ли стало? Всё равно говорить
больно, думать страшно.
Куда бежать, у кого вымаливать помощь? Следователь по телефону отвечает сухо, адвокат - туманно. И что с сыном, ей неведомо, хотя и
без того понятно, какая жизнь у заключённого в Бутырке. Потому Наталья Николаевна, как может, это тюремное слово - смрадное и
душное - от себя отпихивает.
- Учится Володя хорошо: Читает много: самые любимые у него книжки - писателя Зиновьева и философа Льва Гумилёва:Уже работу себе
нашёл - он ведь по-голландски хорошо говорит, а это язык дефицитный. Ещё немецкий Володя знает и английский... Ох, зачем он с ними
связался? - И тут же себя обрывает: - Видела я этих ребят. На вид воспитанные, симпатичные: И Володя на плохое не способен. Знаете,
что у него в характеристике из университета написано? <Склонен к идеализму:> Такие вечно что-то хотят исправить.
<А ведь для этого сначала нужно что-то сломать:>
Я это говорю мысленно.
Обоих желаний - разрушать и строить заново - у нацболов в избытке. Тем более что в основном они - люди молодые, даже юные. Они не то
что в беспокойной и суматошной России готовы <реконструировать> действительность, но и в сонной и сытой Европе. Между прочим, мой
герой родился в Голландии, унаследовал фамилию отца, известного гаагского юриста. Долго жил там, потом переехал с матерью в Россию.
Но к отцу наведывается и однажды отдых совместил с политикой: приковал себя наручниками к железному забору Гаагского трибунала в
знак солидарности с подсудным экс-президентом Югославии Милошевичем. Охранники вяло поинтересовались, откуда паренёк и что требует,
затем от наручников избавили. Однако волочь Володю в полицейский участок и не подумали:
Вероятно, его идеализм ещё более усилил голландский <синдром>: если там можно, почему здесь нельзя? А как же остальные нацболы?
Просто понадеялись, что всё обойдётся?

ОЧЕРЕДЬ ЗА ПОДВИГАМИ

Нацболы - чуткий барометр общественного настроения и начинают действовать, когда остальные ещё только думают. Разумеется, они не
могут похвалиться кротостью нрава и изысканностью методов. За что их можно и нужно упрекнуть.
Но как ещё заставить власть слушать? Как убедить её, что она неправа?
Принято считать, что национал-большевизм - детище господина Лимонова. Ответ верный, но не исчерпывающий. Упомянутая партия - ещё и
плод российских реалий, отголосок её несчастий. Кому на Руси жить плохо? Пожилым и молодым. Но первые вроде к лишениям приучены,
впрочем, и то далеко не все, как показали последние события. Для вторых же ситуация просто невыносима - на пути к благополучию, то
есть к престижной, подчёркиваю, честной, работе, стоят непреодолимые преграды. К тому же на виду у них идёт массовая деградация
общества: летит в тартарары культура, брошены в грязь понятия чести и достоинства. Потеряно главное - надежда на лучшее.
В молодых сердцах зреет естественный протест - иные пока накапливают агрессию, другие уже её выплёскивают. Причём на фоне крайних
экстремистов, тех же скинхедов, действия лимоновцев выглядят ещё терпимыми. Ни дать ни взять - молодые романтики, запалившие
бунтарский костёр...
В отсветах революционного пламени виден резкий профиль остроглазого седого человека. Вождя. Он направляет, вдохновляет. Они
исполняют. Но не обжигает его революционное пламя, а ярко освещает. Рекламирует. О молодых же нацболах, угодивших за решётку,
Лимонов говорит выспренно, но равнодушно. Вот фрагмент из его недавнего интервью.
- :личной вины перед своими соратниками я не чувствую. Без борьбы ничего не достаётся в этой жизни, тем более в такой сложной и
суровой стране, как Россия. За свободу надо бороться, надо всегда чем-то жертвовать: Мы одна большая семья и вместе, на всех
разделяем тяготы борьбы. А позиция плохих мам, которые считают, <мой сын великолепный, а его втянули в плохую компанию>, неверна.
<Бороться>, <жертвовать>: Увы, лимит на <подвиги> не исчерпан, и уже выстроилась внушительная очередь молодых людей, готовых <сесть
в борьбе за это>. И разделить участь Владимира Линда и его товарищей.
Теперь о <позиции плохих мам>. К их немалому числу относится и Наталья Николаевна Линд. Был у неё сын - благополучный, способный.
Любимый! И вдруг - крушение всех надежд. Теперь он - заключённый, а она обречена на мучительное ожидание.
Разве могут унять её боль громкие слова о высоких целях, за которые пострадал сын? Он не нужен ей в ореоле героя, но за колючей
проволокой, а необходим прежний - и обязательно свободный.
И другим матерям нужны дети на свободе.

СЛОВО ДЛЯ ЗАЩИТЫ

В длинном списке подследственных можно найти кого угодно. Больше всего в <плохой> компании студентов - их свыше полутора десятка.
Ещё - художник, программист, социолог, историк, юрист, рабочие и даже семинарист. Среди них - десять девушек. Все очень разные -
крепкие, уверенные в себе и хиловатые очкарики-<ботаники>, начитанные, убеждённые в своей правоте и шагнувшие под красное знамя
случайно. Наивные идеалисты, перепутавшие разрушение и созидание. Неужели единственное место для их перевоспитания - колония, где
уродство - моральное и физическое - её <выпускникам> почти обеспечено?
- Как он?
- Конечно, похудел: Сначала был ошеломлён, а потом вроде привык. Стал даже бодрее или делает вид... Да, конечно, он мне нужен
свободный, но и ругать Володю за то, что сделал, не могу... Не терпит он несправедливости. Уверен, что правды можно всегда добиться:
Наверняка так думают о своих детях и другие родители арестованных национал-большевиков. Отец одного из них, просивший не называть
своей фамилии, намерен сам защищать своего сына в суде. А вот мнение матери другого нацбола:
- Они хотели оградить пенсионеров от последствий закона о монетизации льгот - непродуманного и, главное, несправедливого. Сейчас это
признала власть. Тем не менее министрам, взбудоражившим всю страну, дали время на исправление ошибок. Почему же так не поступить с
теми, кто гораздо раньше указал на эти ошибки?
Это, между прочим, не только <декабристы>, но и <августовцы> - семеро молодых людей, осуждённых в минувшем году за захват кабинета
Зурабова в Минздраве на 5 лет колонии. Кстати, кассационная жалоба на этот приговор будет рассмотрена в Верховном суде:
Слов нет, власть должна быть сильной. Но она не имеет права быть мстительной.
:До сих пор в ушах стоит отчаянный вскрик матери Владимира Линда:
- Неужели ничего нельзя сделать?
Этот вопрос - кто с тревогой, кто с надеждой - наверняка повторяют и родители других молодых национал-большевиков.