Энгельс говорил о реакционности преждевременной пролетарской революции
Привет!
т.е. революции против капитализма, революции, которая, будучи развязанной в условиях, когда производительные силы еще не позволяют создать общество без классов - неизбежно приведет в той или иной форме к откату если и не назад, то вбок.
Но в России-то произошла не пролетарская революция против капитализма, а национально-освободительная революция против паракапитализма.
Следовательно, она была прогрессивна, а отнюдь не реакционна.
>Мысль о том, что «преждевременная» попытка пролетарской революции до полного созревания буржуазного классового общества является реакционной, представляет собой фундаментальное положение марксизма. Маркс и Энгельс даже вынесли ее в отдельный раздел «Манифеста». Когда много читаешь Сочинения, на эту мысль натыкаешься часто.
Манифест же является манифестом коммунистической партии, а не манифестом марксизма. Действительно, для программы компартии тезис об обязательности революции, в т.ч. о реакционности _преждевременной_ пролетарской революции имеет место быть.
Но русская революция отнюдь не была пролетарской и не была антикапиталистической, поскольку в России был капитализм особого, зависимого типа. Она была национально-освободительной, антипаракапиталистической.
>Здесь с удивительной прозорливостью описана именно советская революция.
Ничего подобного. В России не было уже феодализма (как его вообще не было в ней никогда), она была вовлечена в мировую кап. систему на роли периферии.
>Предположение, что капитализм охватит весь мир, есть слишком важная часть всей концепции Маркса, чтобы жертвовать ею ради русской общины. Маркс пишет в «Капитале»:
У него есть в описании _типового_ капиталистического общества предположение, что он рассматривает, грубо говоря, одну страну, без внешних связей.
>“Для того чтобы предмет нашего исследования был в его чистом виде, без мешающих побочных обстоятельств, мы должны весь торгующий мир рассматривать как одну нацию и предположить, что капиталистическое производство закрепилось повсеместно и овладело всеми отраслями производства” (Соч., т. 23, с. 594).
Т.е. рассматриваем модель, абстрагируясь от возможности реализации именно такого сценария. Маркса в его политэкономии интересовали внутренние причины развития именно общества определенного _типа_, а не сценарии захвата этим обществом всего мира.
>Это условие стало неотъемлемой частью «модели» (метода) Маркса, что и приводило к фундаментально неверным выводам, в особенности в отношении такой очевидно «иной» нации, как Россия.
Маркс рассмотрел в своей модели _типовое_ капиталистическое общество центра, упустив из виду, что возможны и особые типы общества-симбионты, общества, вовлеченные в периферию капиталистического центра.
Это, действительно, ошибка Маркса или упущение. Возможно, времени не хватило.
>«Спрашивается теперь: может ли русская община – эта, правда, сильно уже разрушенная форма первобытного общего владения землей – непосредственно перейти в высшую, коммунистическую форму общего владения?
Вот скажем - ошибочная мысль - российская община вовсе не была продуктом разрушения первобытного общества, она имела свою историю и это была история эволюции, развития, а не разрушения.
>Или, напротив, она должна пережить сначала тот же процесс разложения, который присущ историческому развитию Запада?
>Единственно возможный в настоящее время ответ на этот вопрос заключается в следующем. Если русская революция послужит сигналом пролетарской революции на Западе, так что обе они дополнят друг друга, то современная русская общинная собственность на землю может явиться исходным пунктом коммунистического развития» (Соч., т. 19, с. 305).
Увы, не может. Община почти ничего общего не имеет с первобытно-коммунистической общиной - она - продукт длительнейшей эволюции, развития первобытного общества.
>Вот пример. Энгельс пишет в письме русскому народнику (переводчику «Капитала») Н.Ф.Даниэльсону 22 сентября 1892 г.: «Если Россия после Крымской войны нуждалась в своей собственной крупной промышленности, то она могла иметь ее лишь в одной форме: в капиталистической форме. Ну, а вместе с этой формой она должна была принять и все те последствия, которые сопровождают капиталистическую крупную промышленность во всех других странах. Но я не вижу, чтобы результаты промышленной революции, совершающейся на наших глазах в России, отличались чем-нибудь от того, что происходит или происходило в Англии, Германии, Америке» (Соч., т. 38, с. 400).
Да, здесь мы видим упущение и ошибочный взгляд - к концепции и теории империализма классики прийти не смогли. Ближе к ней подошел Ленин.
>Это поразительно! В России развитие капиталистической промышленности вело к антикапиталистической революции, и в 1892 г. это было совершенно ясно, а в Англии, Германии и Америке ничего подобного не было. В России результатом промышленной революции стал секторный разрыв, а в Англии, Германии и Америке ничего подобного не было. Эмпирических данных для того, чтобы резкие различия можно было увидеть, имелось в 1892 г. вполне достаточно, но Энгельс верил догме, а не реальности.
Чтож, Энгельс не бог, и в данном случае ошибался. Но был ли кто в его время, кто смотрел дальше? Уж не русские ли народники? Неужели у них была теория империализма?
>Какую роль сыграла эта позиция Маркса и Энгельса в судьбе революционного движения в России, видно из следующего. В 1875 г. народник П.Ткачев пишет брошюру «Открытое письмо г-ну Фр. Энгельсу», в которой и объясняет, почему в России назревает революция и почему она будет антикапиталистической. Маркс пересылает эту брошюру Энгельсу и просит ответить. Тот отвечает, сравнивая Ткачева с «зеленым, на редкость незрелым гимназистом».
А что именно написал ТКачев? Может, правильно его Энгельс пропесочил? Оттого, что сам он ошибался, не значит, что не ошибался ТКачев?
Скажем, вдруг он написал, что антикапиталистическая революция в России произойдет по воле бога? Чтож ему должен был ответить Энгельс?
>В этой работе Энгельс дает развернутое изложение марксистского взгляда на русскую общину (которая «составляет естественную основу для восточного деспотизма»)
Гениальное прозрение Энгельса - недаром же основу большинства восточных деспотий как раз и составляли крестьянские общины - в политарных государствах.
>Энгельс издевается над прогнозами народников: «Г-н Ткачев говорит чистейший вздор, утверждая, что русские крестьяне, хотя они и «собственники», стоят «ближе к социализму», чем лишенные собственности рабочие Западной Европы. Как раз наоборот. Если что-нибудь может еще спасти русскую общинную собственности и дать ей возможность превратиться в новую, действительно жизнеспособную форму, то это именно пролетарская революция в Западной Европе» (т. 18, с. 546).
Если рассматривать в узком смысле - близости именно к социализму - Энгельс, безусловно, прав.
Если же в широком смысле - возможна ли иная судьба русской общины, нежели спутника пролетарской революции - неправ. Оказалась - возможна - в ходе нац.освободительной революции, приведшей не к социализму, а к особой ОЭФ - индустрополитаризму.
>Более того, Энгельс предупреждает, что революция в России, согласно марксизму, имела бы реакционный характер: «Только на известной, даже для наших современных условий очень высокой, ступени развития общественных производительных сил, становится возможным поднять производство до такого уровня, чтобы отмена классовых различий стала действительным прогрессом, чтобы она была прочной и не повлекла за собой застоя или даже упадка в общественном способе производства.
И Энгельс тут прав.
> Но такой степени развития производительные силы достигли лишь в руках буржуазии». Эту мысль Энгельс с иронией поясняет таким образом: «У дикарей и полудикарей часто тоже нет никаких классовых различий, и через такое состояние прошел каждый народ. Восстанавливать его снова нам и в голову не может прийти» (т. 18, с. 537).
Ну, Энгельс был известный русофоб - что поделать, и гений - всего лишь человек со всеми его слабостями. Но, если абстрагироваться от неполиткорректных эпитетов - что можно Энгельсу возразить? Разве удалось устранить в СССР классовые различия?
>Во время Октябрьской революции все это сыграло огромную роль. Марксисты отвергли советскую власть, буквально следуя указаниям «Манифеста» и трудов Маркса. Вот раздел из Политического завещания лидера меньшевиков Аксельрода (письмо Ю.О.Мартову, сентябрь 1920 г.). Он пишет о большевиках:
>«… И все это проделывалось под флагом марксизма, которому они уже до революции изменяли на каждом шагу. Самой главной для всего интернационального пролетариата изменой их собственному знамени является сама большевистская диктатура для водворения коммунизма в экономически отсталой России в то время, когда в экономически наиболее развитых странах еще царит капитализм. Вам мне незачем напоминать, что с первого дня своего появления на русской почве марксизм начал борьбу со всеми русскими разновидностями утопического социализма, провозглашавшими Россию страной, исторически призванной перескочить от крепостничества и полупримитивного капитализма прямо в царство социализма. И в этой борьбе Ленин и его литературные сподвижники активно участвовали. Совершая октябрьский переворот, они поэтому совершили принципиальную измену и предприняли преступную геростратовскую авантюру, с которой их террористический режим и все другие преступления неразрывно связаны, как следствие с причиной.
>Большевизм зачат в преступлении, и весь его рост отмечен преступлениями против социал-демократии. Не из полемического задора, а из глубокого убеждения я характеризовал 10 лет тому назад ленинскую компанию прямо, как шайку черносотенцев и уголовных преступников внутри социал-демократии… А мы противники большевиков именно потому, что всецело преданы интересам пролетариата, отстаиваем его и честь его международного знамени против азиатчины, прикрывающейся этим знаменем… В борьбе с этой властью мы имеем право прибегать к таким же средствам, какие мы считали целесообразными в борьбе с царским режимом…
Аксельрод ошибался, отрицая прогрессивный характер русской революции, но был прав в том, что она никакая не социалистическая.
>Тот факт, что законность или необходимость этого крепостнического режима мотивируется, хотя бы и искренно, соображениями революционно-социалистическими или коммунистическими, не ослабляет, а усугубляет необходимость войны против него не на жизнь, а на смерть, - ради жизненных интересов не только русского народа, но международного социализма и международного пролетариата, а быть может, даже всемирной цивилизации…
См. выше. Аксельрод оказался ограниченным дурнем, если Энгельса извиняло то, что наука тогда еще не располагала теорией империализма, то АКсельрод писал уже в то время, когда характер капитализма в России был ясен - почему он не понял особого характера российской революции (который понял Ленин и Бухарин) - бог весть.
>Где же выход из тупика? Ответом на этот вопрос и явилась мысль об организации интернациональной социалистической интервенции против большевистской политики… и в пользу восстановления политических завоеваний февральско-мартовской революции».
Ненависть людей ослепляет и не дает проделать научный анализ.
>Таким образом, тезис о реакционности революции при незрелых классовых отношениях был важным оправданием развязывания Гражданской войны против советской власти, выведенным из марксизма. А в 80-е годы – оправданием уничтожения советского строя.
Ну и что? В чем тут вина марксизма-то?
