От Георгий
К Администрация (Дмитрий Кобзев)
Дата 26.05.2003 19:15:28
Рубрики Прочее;

"Консерватор". Крылов. Рецензия на Стругацкого (*+)

http://www.livejournal.com/users/krylov/588903.html
Konstantin Krylov (krylov) wrote,
@ 2003-05-24 15:37:00



И, кстати: моя рецензия на последний роман Бориса Стругацкого.
=============

Проклятая свинья жизни
Константин КРЫЛОВ
фото Интерпресс


"Бессильные мира сего" — последний фантастический роман Бориса Стругацкого. Псевдоним раскрыт прямо на обложке книги, однако все же уместен. После смерти старшего брата Борис Натанович оказался в несколько двусмысленном, но удобном положении литературной вдовы — «Надежды Мандельштам от фантастики". Со всеми прилагающимися статусными прикоколдышами: членством в полусотне литературных жюри, выступлениями в газетах и «по ящику» и хорошо продуманными воспоминаниями о великом покойнике. С этой ролью Борис Натанович справляется вполне успешно, но ограничиваться ею все же не хочет. То, что выходит за пределы означенной роли, называется «Витицкий» и должно рассматриваться отдельно, а не как «Братья Стругацкие light».

Что ж. После неудачного дебюта (предыдущий роман, «Поиск предназначения», вышел вялым и невнятым) и восьмилетнего молчания писатель Витицкий написал очень хорошую книгу.

Сначала о предсказуемо хорошем. Критики наверняка примутся хвалить язык романа — и будут правы. «Такого сейчас не делают», даже со скидками на обстоятельства: большинству отечественных литераторов приходится либо гнать по два-три романа в год, либо преподавать русскую словесность где-нибудь в Мичигане — и все это вредит качеству выделки словечек... Хорошая проза. Начиная с фирменных фенечек — описания темноты, грязи, моросящего дождя и обледеневшей дороги в классическом стиле АБС, — и кончая блестяще отыгранными реалиями девяностых (в которых путаются и на которых спотыкаются литераторы вдвое моложе Бориса Натановича). Умело приготовленный, вкусный текст с нужным количеством тимьяна и горьких трав.

Сюжет довольно прост. Фоном идет: конец девяностых — начало двухтысячных, декабрь, Петербург. В городе обитает компашка людей со сверхспособностями: один умеет стопроцентно чуять ложь, кто-то — управлять насекомыми, кто-то — убивать взглядом, еще один — влиять на настроение масс. Образовались сверхчеловечки обычным для нашей фантастики способом — в результате гебешных экспериментов над людьми. Как-то выжили, дотянули до свержения соввласти. Тут бы им и...

Дальше, по идее, должен был бы начаться то ли Булгаков, то ли фильм про Бэтмена. Группа лиц с паранормальными способностями должна, по всем законам жанра, стать невидимой, но неодолимой властью. Воландовой шайкой скакать по городу и миру, строя всех строем и творя суд и расправу.

А ничего подобного.

Жизнь у сверхчеловеков собачья — и другой не предвидится. Один продает свой талант за гроши (смачно выписано, как работодатель вознаграждает его на шестьдесят баксов двадцатками, на которых тот покупает соленую семужку нарезкой да бутылку джина — устроить дома скромный пир). Другой сидит в своей грязной конуре и развлекается безнаказанными убийствами на расстоянии. Третий обслуживает богатых родителей, выискивая у их детишек врожденные таланты... А человечка, способного вертеть мировой историей, местные бандюганы принуждают «сделать» питерские выборы — при помощи щипцов для колки орехов.

При этом сверхлюди прекрасно осознают всю унизительность своего положения, но изменить его не могут, да и не особо трепыхаются. Все, чего они хотят — так это как-нибудь прожить, не испытывая чувства голода и физической боли. И раз за разом капитулируют, сталкиваясь с двумя слепыми, но неодолимыми силами века сего — Баблом и Мочиловом, пачкой у.е. и раздавленными пальчиками... И над всем этим висит тяжелым облаком Самый Главный Страх: страх перед НИМИ, перед «начальниками», перед властью и особенно перед всемогущими спецслужбами, которые их создали. Каковые спецслужбы время от времени в романе появляются — и глумливо торжествуют над "суперменами".

В результате цена всему суперменству оказывается одна: маленькая подачка и увесистый пинок. Что прекрасно понимают и они сами, и их окружение, их эксплуатирующее, запугивающее, харчащееся и жиркующее, а им кидающее объедки и не скупящееся на пинки. «О проклятая свинья жизни!»

Разумеется, во всем этом можно увидеть мизантропический изыск. Отнюдь не верная оценка: напротив, Стругацкий здесь беспощадно точен. Потому что он знает, о чем говорит. Ибо книга, по сути дела, посвящена судьбе постсоветской интеллигенции: жалкой, мерзкой, но вполне заслуженной.

Было так. К концу шестидесятых — началу семидесятых в Советском Союзе выросла новая элита: ученые, инженеры, «работники умственного труда». Исторической родиной их были ВПК, Минсредмаш и отчасти спецслужбы. Осознав себя и свои классовые интересы, они первым делом отреклись от родителей, вообразив себя невесть откуда взявшимися жемчужными зернами в советской навозной куче, нежными европейцами в грубой восточной стране. И рассчитывали на то, что «при других порядках» именно им будет принадлежать в этой стране все — власть, деньги, вкусная семга и юные самочки с тугими сисечками. А на месте райкомо-обкомовского царства восстанет республика ученых и писателей. Таков был тот топорный либерализм, которым наша интеллигенция безнадежно прельстилась.

Молитвы их таки были услышаны, и царство свободы и вкусной семги таки наступило. Однако именно те, кто его больше всего желал, оказались главными пострадавшими. Одни (чиновники и бандиты) прекрасно устроились и при новых порядках, а другим (простым людям) было нечего терять, кроме своих жалких сбережений. Эти же потеряли все — начиная с работы (наука прикрылась, кино кончилось, книжечки писать стало непрестижно) и социального положения и кончая мировоззреньицем. Основные занятия — ныть, бухать и прислуживать за маленькие деньги в каком-нибудь "офисе". От былого величия осталось лишь ощущение раздавленности и убитости.

В связи с этим некоторого внимания заслуживает "философия", проповедуемая самым симпатичным из героев Стругацких. Это все тот же прекраснодушный либерализм: мечтания о старосоветском Человеке Воспитанном, до которого гадкое человечество с щипцами все никак не дорастет. Все мешает "вредная невоспитанная обезьяна" внутри человека, низшее животное начало. Просвещенческая утопия, XIX век... Философия класса, ничего не забывшего и ничему не научившегося.

Помилуйте, господа. Ну причем тут ваше "воспитание". Для начала не надо быть падлой. Падлой не надо быть. И зарубить себе на носу, что измена Родине (а интеллигенция коллективно совершила именно это) себя не окупает. Вот тогда, может быть, вы и отползете от параши, столь убедительно описанной в последнем — и, похоже, лучшем — творении Бориса Натановича. Но не раньше.

С. Витицкий. Бессильные мира сего: Роман. — СПб., Амфора, 2003
===============
От IGA
К Георгий (26.05.2003 19:15:28)
Дата 06.06.2003 12:03:09

для любопытных: оригинал выложен в копилку

скукота
От VadimBey
К IGA (06.06.2003 12:03:09)
Дата 08.06.2003 23:49:25

Оригинал чего? Статьи или романа? Кстати ни того ни другого не видно (-)
От IGA
К VadimBey (08.06.2003 23:49:25)
Дата 10.06.2003 08:08:41

Романа. rarpw=t5g21Zuio5$%@2Gm (-)
От Добрыня
К Георгий (26.05.2003 19:15:28)
Дата 27.05.2003 12:21:57

Молодец Крылов :-) (-)