Филипп де Шампань. Тройной портрет кардинала Ришелье.
"Д'Артаньян стоял и разглядывал этого человека. Сначала ему показалось, что перед ним судья, изучающий некое дело, но вскоре он
заметил, что человек, сидевший за столом, писал, или, вернее, исправлял строчки неравной длины, отсчитывая слоги по пальцам. Он
понял, что перед ним поэт. Минуту спустя поэт закрыл свою рукопись, на обложке которой было написано "Мирам, трагедия в пяти актах",
и поднял голову. Д'Артаньян узнал кардинала".
Так описал Дюма в романе "Три мушкетёра" первого министра Франции. Да, кардинал Ришелье считал себя не только государственным
деятелем, но и творческой личностью. По крайней мере, он говорил, что сочинение стихов доставляет ему самое большое удовольствие.
Однако Ришелье известен не поэтическими сочинениями. Он прежде всего первый министр, основатель Французской академии, создатель
единого государства и творец абсолютизма.
Арман Жан дю Плесси, герцог де Ришелье (1585-1642), - всемогущий кардинал, 18 лет державший в своих руках политику Франции. Его
деятельность по-разному оценивали современники и потомки. Ришелье определил направление развития государства на 150 лет. Созданная
им система рухнула лишь во время Великой французской революции. Неблагодарная революционная Франция в 1793 г. с ненавистью швырнула
останки министра Людовика XIII под ноги бушующей толпе, не без основания видя в нём одного из столпов старого режима.
Восхождение Ришелье на политический олимп было трудным и мучительным. Сколько искусных и запутанных интриг пришлось сплести
изворотливому уму кардинала, сколько опасностей и неудач суждено было пережить этому удивительно талантливому человеку, прежде чем
он стал таким, каким остался в истории!
Жестокий и коварный, он умел быть обаятельным и великодушным с немногочисленными друзьями. Ришелье любил одиночество, считая, что
таков удел всех великих людей. Кардинал был неблагодарным по отношению к тем, кто помогал ему делать политическую карьеру, но он
умел и щедро одарить своих приверженцев, и никто не мог обвинить его в скупости. Будучи физически слабым и болезненным, он полжизни
провёл в седле и военных походах, проявляя чудеса выдержки. Набожный, Ришелье никогда не был фанатиком. Благодаря ему во Франции в
отличие от других католических стран не зверствовала инквизиция и не пылали костры "ведовских процессов". Удивительно тонко умея
чувствовать людей, кардинал в век личного влияния прекрасно использовал тщеславие и слабости сильных мира сего для своих целей.
Посвятив всю свою жизнь усилению Франции, Ришелье оказался, пожалуй, одним из самых непопулярных политиков за всю историю страны. И,
однако, сегодня можно утверждать, что этот министр принадлежит к числу наиболее ярких, значительных и трагических фигур истории.
Вначале Ришелье готовил себя к карьере военного. Но семейные обстоятельства заставили его изменить шпаге и надеть рясу священника.
Он получил кафедру в городе Люсоне. Любознательный и самонадеянный молодой епископ Люсон-ский, появившись при дворе Генриха IV,
сразу же стал лелеять мечты о государственной карьере. 23-летний Ришелье сумел обратить на себя внимание короля, который был
настолько очарован его умом, эрудицией и красноречием, что называл его не иначе как "мой епископ".
Однако проницательный молодой человек быстро понял, что своими талантами он лишь наживает себе врагов. Тогда Ришелье решил покинуть
столицу и ждать своего часа.
В Люсоне, не довольствуясь только епископскими обязанностями, он столь усердно пополнял свои и без того обширные знания, что стал
страдать ужасными головными болями, мучившими его потом всю жизнь.
Из провинции Ришелье внимательно следил за событиями в столице. Он удивительно точно, черпая сведения только из писем, составил
представление о расстановке политических сил. Несмотря на ряд постигших его неудач при попытке выдвинуться, епископ не оставлял
надежд на политическую карьеру, делая при этом ставку на Генриха IV. Однако случилось непредвиденное: 14 мая 1610 г. король был убит
фанатиком Равальяком.
Новому королю Людовику XIII было всего девять лет, и власть оказалась в руках бездарной и самонадеянной королевы Марии Медичи и её
фаворита, пустого и никчёмного Кончино Кончини. Семь долгих лет предстояло Франции терпеть эту неумную и претенциозную пару,
сумевшую разрушить всё, что с таким трудом создал энергичный король Генрих IV.
Епископ Люсонский, присмотревшись, решил покинуть своё добровольное изгнание и попытать счастья в Париже. Правдами и неправдами,
грубой лестью и умными советами, он за шесть лет сумел завоевать доверие Кончини и почти подчинил себе королеву. В 1616 г., потеснив
многочисленных прихлебателей фаворита, Ришелье стал государственным секретарём.
Правительство Марии Медичи переориентировало политический курс Франции, повернув страну лицом к Испании, с которой Генрих IV
собирался воевать. "Испанская партия", к которой первоначально примкнул и Ришелье, умудрилась оттолкнуть от Франции всех её старых
союзников. Мощь Испании росла, грозя поглотить и подчинить своему влиянию всю Европу. Стоит ли говорить, что подобная ориентация не
принесла ни пользы, ни престижа Франции. Солидарность с "испанской партией" стала первой ошибкой Ришелье, которая, впрочем, вытекала
из общей политики правительства. Вторым его просчётом, чуть не ставшим для честолюбивого епископа Люсонского роковым, было его
невнимание к молодому Людовику XIII, искренне ненавидевшему государственного секретаря.
Юный монарх тяготился наглостью Кончини и властолюбием матери. Решив править самостоятельно, он задумал устранить ненавистного
фаворита. По его приказу Кончини, ставший уже маршалом д'Анкром, был убит. Одновременно закончилось и правление кабинета Марии
Медичи.
Епископ Люсонский, всего пять месяцев выполнявший обязанности государственного секретаря, вынужден уйти в отставку. Но он не
собирается сдаваться. Через семь лет он вернётся к власти и возглавит политику Франции. Ему придётся пережить годы немилости,
страха, интриг, унижений, неустанной работы, прежде чем он сумеет подчинить короля своему влиянию. Для достижения этой цели Ришелье
беззастенчиво будет использовать свою покровительницу Марию Медичи, которая и шага не может ступить без него.
Во Франции между тем пылают пожары восстаний. Возвышение новых фаворитов, которые хотят только брать и не могут ничего дать, вызвало
бурное возмущение аристократии. Провинции, подстрекаемые принцем Конде, графом Суассонским и герцогом Бульонским, бунтуют против
короля. Королева-мать присоединяется к этому дружному хору противников молодого монарха, и Людовик XIII, не в силах противостоять
нажиму, вынужден идти на уступки. Мария Медичи добивается возвращения в Париж, откуда она выслана. О том же мечтает и Ришелье,
стремясь к продолжению своей политической карьеры. Лишь в 1622 г. королева-мать соглашается окончательно примириться с сыном, но с
одним условием - епископ Люсонский, так много для неё значивший, должен стать кардиналом.
В Париже кардинал Ришелье сумел доказать Людовику XIII свою незаменимость и в 1624 г. возглавил новое правительство. По части интриг
первый министр не знал себе равных. Рассказ о том, как он добился высшей власти в государстве, - настоящий авантюрный роман, перед
которым бледнеют все сочинения Дюма. Сохранять власть в течение последующих 18 лет Ришелье помогло его беспримерное умение
лавировать при дворе. Трудно перечислить заговоры, которые устраивали против первого министра все недовольные его политикой. Порой
жизнь его висела на волоске. Единственную поддержку Ришелье мог найти и находил в короле, у которого хватало здравого смысла ценить
своего министра и понимать правильность его действий.
Многочисленные покушения на жизнь Ришелье сделали необходимой организацию его личной охраны. Так появились мушкетёры кардинала,
которых Дюма ошибочно назвал гвардейцами. В отличие от мушкетёров короля, носивших голубые плащи, охрана Ришелье блистала красными -
под цвет кардинальской мантии.
Заняв пост министра, Ришелье попытался провести ряд существенных реформ, призванных укрепить королевскую власть. Одной из главных
задач было установить мир в многострадальной стране. Для начала требовалось утихомирить разгулявшуюся "фронду принцев", стремящуюся
вырвать у короля привилегии и деньги. Ришелье посоветовал королю прекратить делать уступки и взял жёсткий курс на обуздание
непокорных аристократов. Ему почти удалось накинуть узду на неспокойных родственников монарха, смирив их непомерную гордыню.
Кардинал не стеснялся проливать кровь мятежников, не считаясь с их положением. Казнь одного из первых лиц страны герцога Монморанси
заставила аристократию содрогнуться от ужаса.
Второй на очереди стояла задача усмирения гугенотов, со времён Генриха IV пользовавшихся большими правами. Гугеноты создали на
территории Франции настоящие маленькие государства, готовые в любой момент выйти из повиновения. Центром сопротивления гугенотов
была укреплённая и независимая крепость Ла-Рошель на западном побережье Франции.
Ришелье считал, что настала пора покончить с гугенотской вольницей. Подходящий случай не замедлил представиться. В 1627 г.
обострились отношения с Англией, обеспокоенной начатым Ришелье строительством флота. Политики туманного Альбиона решили вызвать
смуту во владениях соседа, подняв мятеж в Ла-Рошели. С английским десантом французская армия справилась достаточно легко, а вот
осада мятежной крепости затянулась на целых два года. Наконец в 1628 г., сломленные голодом и потерявшие всякую надежду на помощь,
защитники крепости сложили оружие. По совету Ришелье король даровал прощение оставшимся в живых и подтвердил свободу
вероисповедания, лишив гугенотов лишь привилегий. Протестантский Лангедок утратил Свои вольности в 1629 г. Никаких религиозных
гонений не последовало. Кардинал Ришелье оказался слишком политиком, чтобы пытаться навязать стране религиозную однородность -
химеру, которую отстаивал Рим. Однако благодаря такой тактике кардинал нажил себе врагов среди служителей Церкви.
Когда речь шла об интересах государства, вопросы вероисповедания отходили для него на второй план. Кардинал говорил: "И гугеноты, и
католики были в моих глазах одинаково французами". Так вновь министр ввёл в обиход давно забытое за распрями слово "француз", так
закончились религиозные войны, более 70 лет раздиравшие страну.
С приходом Ришелье к власти произошли серьёзные изменения и во внешней политике. Долгий путь к высокому посту был пройден не зря.
Кардинал оценил и понял свои ошибки. Он постепенно и мягко начал уводить страну из фарватера Испании и возвратил её в традиционное
русло политики Генриха IV. Восстанавливая связи со старыми союзниками, Ришелье методично внушал Людовику XIII мысль о необходимости
дать отпор чрезмерным притязаниям Испании и Австрии.
Династия Габсбургов, правившая в обеих империях, медленно заглатывала Европу, вытеснив Францию из Италии и почти подчинив себе
Германию. Протестантские князья, не имея сил сопротивляться мощному давлению Австрии, сдавали одну позицию за другой. Если бы не
вмешательство Ришелье, неизвестно, чем бы кончилась эта неравная борьба. Католический кардинал, нимало не смущаясь, начал
субсидировать протестантских государей и заключать с ними союзы. Дипломатия Ришелье, а главное, французские пистоли, сумели вдохнуть
жизнь и силы в готовые капитулировать германские княжества, преподнеся уверенным в своей победе Габсбургам неприятный сюрприз.
Благодаря дипломатическому, а затем и военному вмешательству Франции Тридцатилетняя война (1618-1648 гг.) была продолжена и
завершилась полным крахом имперских замыслов Австрии и Испании. Перед смертью в 1642 г. Ришелье мог с гордостью сказать Людовику
XIII: "Теперь песенка Испании спета". И это были не пустые слова.
После войны была реализована идея кардинала о введении Франции в "естественные границы":
произошло долгожданное объединение всех исторических территорий - Лотарингии, Эльзаса и Руссильона, которые после стольких лет
борьбы вошли в состав Французского королевства.
"Испанская партия" не простила Ришелье смену политического курса страны. Самые влиятельные люди королевства - Мария Медичи, Анна
Австрийская, Гастон Орлеанский - настойчиво чинили козни и плели заговоры против "господина главного государственного министра".
Мария Медичи с упорством брошенной женщины преследовала Ришелье, подрывая своей ненавистью и без того слабое здоровье кардинала. Она
не могла ему простить ни исключительного влияния на Людовика XIII, ни измены её политике, а главное - своего оттеснения на второй
план. В конце концов она после ряда неудачных попыток уничтожить своего бывшего любимца бежала из страны, чтобы никогда не вернуться
назад.
Брат короля Гастон Орлеанский в своём стремлении занять престол не брезговал даже союзом с врагами Франции. Неумный, бессовестный,
жадный, легкомысленный предатель, он видел в Ришелье своего главного врага. Презиравший его кардинал считал, что принц не имеет
никакого морального права быть наследником французского престола.
Более сложными были отношения Ришелье с Анной Австрийской. Она была слишком испанкой, чтобы быть хорошей королевой Франции.
Абсолютно не понимая политики кардинала, направленной на возвышение страны, она активно поддерживала своего брата, короля Испании
Филиппа IV, надеясь с его помощью уничтожить ненавистного министра даже ценой поражения Франции в войне. Впрочем, для этих людей
личные интересы всегда были выше государственных.
Ришелье же был одержим идеей блага государства. Он вполне резонно воспринимал все покушения на свою жизнь как попытку уничтожить
национальную политику Франции. В тот век слишком много зависело от личности. Смена министра означала смену политической ориентации.
А потому действия д'Артаньяна выглядят непатриотично на фоне титанических усилий Ришелье обезопасить Францию. А разве один
д'Артаньян ставил служение красивой женщине выше интересов собственной страны?
Французское дворянство, для блага которого неустанно трудился кардинал, ненавидело первого министра. Как больной ребёнок,
недолюбливающий того, кто заставляет его пить горькое лекарство, дворянство становилось в оппозицию Ришелье, врачующему его изъяны и
пороки. Понятие "родина", введённое первым министром в политический обиход, было абсолютно чуждо первому сословию.
Общую ненависть к Ришелье вызвал и закон о запрещении дуэлей. Дворяне желали видеть в короле лишь первого среди равных. Кардинал же
стремился внушить им мысль о священности королевской власти. По мнению Ришелье, кровь подданных может быть пролита только во имя
родины, олицетворяемой священной особой короля. Если же дворяне жертвуют жизнью, защищая свою честь, то они тем самым ставят себя на
одну доску с монархом - недопустимая вольность! Помимо всего прочего, огромное число лучших представителей дворянских родов
заканчивало жизнь на дуэли, без всякой пользы для государства. Во имя интересов самого дворянства Ришелье стремился привлечь его к
государственной службе, демонстрируя таким образом ценность первого сословия для страны. Всё это, однако, не встречало понимания у
дворян и вызывало их бешеное сопротивление и насмешки.
Не меньшую ненависть испытывало к Ришелье и третье сословие. Занятый созданием единого национально-политического государства,
кардинал решительно пресекал любой сепаратизм. А именно к нему были склонны парламенты крупных городов, не желавшие видеть
общегосударственных интересов за своими местными проблемами. Урезание прав парламентов явилось причиной огромной непопулярности
первого министра. Политика Ришелье по отношению к парламентам привела к сознательному уничтожению официальной оппозиции третьего
сословия. Такого же курса будут придерживаться и последователи великого кардинала. Отсутствие отдушины для выхода политической
активности в системе абсолютной монархии выльется во взрыв возмущения народа спустя 150 лет - во время Великой французской
революции.
У простонародья тоже были причины для недовольства первым министром. Разорительные войны. Тридцатилетняя и Испанская (1635- 1659
гг.), в которые оказалась втянутой стараниями кардинала Франция, принесли не только внешнеполитические выгоды, но и страшное
разорение. Временами военные действия велись на территории Франции. Эльзас и Лотарингия были присоединены к ней после трёх походов
армии Людовика XIII, нашествия имперских войск, которые, как саранча, не оставляли камня на камне. Война требовала гигантского
напряжения сил. Крестьяне и буржуа не знали и не хотели знать о великих замыслах кардинала и о грядущем золотом веке, обещанном
Людовику XIII его министром. На протяжении 18 лет правления кардинала страну сотрясали народные восстания, доставляя Ришелье немало
хлопот.
Видя перед собой единственную цель - благо страны, Ришелье упорно шёл к ней, преодолевая яростное сопротивление недоброжелателей и
невзирая на почти всеобщее непонимание. Кардинала с полным основанием можно считать одним из отцов-основателей французской нации и
творцов современной Европы.
Редко кто из государственных деятелей может похвастаться осуществлением всех своих замыслов. "Я обещал королю употребить все мои
способности и все средства, которые ему угодно будет представить в моё распоряжение, на то, чтобы уничтожить гугенотов как
политическую партию, ослабить незаконное могущество аристократии, водворить повсеместно во Франции повиновение королевской власти и
возвеличить Францию среди иностранных держав" - так определял Ришелье задачи своего правительства. И они были выполнены. Вопреки
окружавшей его ненависти и обвинениям в стремлении к личной выгоде кардинал Ришелье все свои силы отдавал служению Франции. Перед
смертью на предложение простить своих врагов он ответил:
"У меня не было других врагов, кроме врагов государства". Ришелье имел право на такой ответ.
