|
|
От
|
Pout
|
|
|
К
|
WLD
|
|
|
Дата
|
13.05.2003 07:26:28
|
|
|
Рубрики
|
Прочее;
|
|
Вилюнас о проблеме эмоций, Валлерстайн о предмете социологии
WLD сообщил в новостях следующее:93831@kmf...
>
> <Философская конвенция объемлет подоснову наук о человеке и может
создать
> общую методологию. Спиноза.>
>
> Есть сомнение в том, что именно Спиноза должен быть взят как основание
общей методологии наук о человеке. Здесь привлекателен тезис, что
<субстанция причина самой себя>. Приятно и, может быть, в практическом
отношении эффективно примерить этот тезис к человеку. Он вроде бы тоже
причина самого себя и этакий самодостаточный субъект (все свое несет с
собой). Так что и мотивации его действия оказываются принципиально
непрозрачными, этакое субстанциональное единство (тождество) души и
тела. Однако методология такого рода ведет к потере концепции личности,
и я решительно сомневаясь, что таковая (концепция личности) не нужна в
философии. Кто же поддержит <человеческое в человеке>?
В наборе из предложенных моделей Вы можете видеть А-модель, по ходу
развития которой даются соответсвующие разъяснения применения концепции
Спинозы в психологии и этике. Там из-за краткости отсутсвует критическая
часть, которая анализирует процесс "выпадения" синтетических центральных
концептов "старой"психологии, таких как стремление, влечение,
желание,воля и вообще движущих причин движения и развития человека. Этот
анализ есть в книгах изветсных психологов,например, в отношении эмоций в
трех книгах Витиса Вилюнаса, ведущего профи по этой теме в стране. В.К.
Вилюнас- "академик по китам"(главный по эмоциям), работает в МГУ. В
книге"Психология эмоциональных явлений"М.МГУ.1978 (и двух
последующих )он в частности анализирует и концепцию Спинозы,показывает
ее значимость в конкретных областях(таких как проблема переключения
эмоциональных переживаний) и восстанавливает за ней "правоту правоты" в
отношении "проблемы мотиваций". В заключение истоиического раздела он
замечает-
"Проблема "мотивации" _вытеснила_ проблему побуждающих переживаний,
вместо того чтобы включить ее в себя и дать объяснение. Такие термины
как "желание","стремление" непопулярны и замещаются
понятиями"мотив","драйв","валентность" и т.п.(стр.54).
И в той же книге( и в двух своих других монографиях по проблеме эмоций
и мотиваций) он неоднократно отсылает к постановке проблемы
Л.С.Выготского. Вилюнас пишет -
"Концепция Спинозы ярко выделяется своей динамичностью...Жизненная
реальность учения, отражение в нем _прпоцессуальной стороны_ аффекта,
игнорируемого современными концепциями, в основе которых лежит в
основном анализ эмоциональных _состояний_ -более всего заслуживает
оценки,данной Л.С.Выготским, который писал,что "Спиноза поэтому самым
тесным образом связан с самой насущной, самой острой злобой для
современной психологии эмоций", что"проблемы Спинозы в нерешенном виде
ждут своего решения"(Выготский 1970,стр.130)"(Вилюнас 1978, стр.28)
Эти проблемы стали решаться начиная с 70х годов в работах европейских
иссдедователей(Вартофский и другие,более поздние работы 90х годов),но не
так скоро и не так системно, как это делал Выготский.
Хотя с некоторыми
суждения хочу согласиться.
> Например
> <Предметом социологии не является человек или поведение вообще.
Предметом психологии не являются общественные отношения.>
> Да, социология имеет дело с массовыми величинами. Она регистрирует
(выявляет) векторы общественного действия. С <поведением вообще> она
вроде бы тоже дела не имеет, но с конкретным поведением имеет дело,
причем по преимуществу на уровне социальной группы. Это опорное для нее
понятие, а не <личность>. Здесь спора вроде бы нет. Общественные
отношения не предмет психологии. Здесь также нечего возразить. Но должна
ли быть предметом психологии личность . это уже предмет для разговора.
Понятно, что в рамках бихевиоризма (и не только) личность . конструкт
избыточный. Однако без концепции личности психология (социальная
психология) сливается в социологией и становится ее средством, возможно
утрачивая свой предмет. Человеку нужен идеал (он не может жить без
смысла). Если философия и психология, как помощница философии,
отказываются от этой своей роли, то на кого уповать? На веру? Кажется, р
елигиозное сознание нашего времени утратило свою возвышающую
способность. Протестантизм ее вообще не имел, католицизм ушел в
политику, туда же стремится не только ислам, но и православный клир.
Вопрос прекраснодушный, должны ли гуманитарные науки <возвысить
человека>?
>
Тут мне попался небольшой реферат работы известного И.Валлерстайна о
необходимости реформы социальных наук. Речь идет ,так сказать, о
перераспределении полномочий между ними и воссоединении заново
перераспределенных наук в единую historical social science. Воспроизвожу
его ниже
Обратите внимание на предложенную новую схему взаимодействия социальных
наук
=====
Социологическое обозрение Том 1, ? 1, 2001
Иммануил Уоллерстайн
От социологии к исторической социальной науке:
перспективы и препятствия
Immanuel Wallerstein
From sociology to historical social science: prospects and obstacles.
British Journal of Sociology. Vol.N 51, Issue N 1
(January/March 2000), pp.25-35
Еще в начале XIX века не существовало ни социологии, ни социальной
науки . ни в институционализированной форме, ни как
интеллектуального дискурса. В начале ХХ века <социальная наука>
было неясным обозначением, относящимся к какой-то сфере
интеллектуальной деятельности, а <социология> стала именем
нарождающейся дисциплины, уже получающей санкцию на официальное
университетское существование в ряде западных стран. При вступлении
в XXI век социология . это предмет преподавания в большинстве
университетов мира, тогда как <социальная наука> остается неясным
термином, относящимся к какой-то сфере интеллектуальной
деятельности.
<Золотая пора> социологии относится к 1945.1965 гг. В тот период
задачи социологии представлялись четко определенными, ее будущее
казалось гарантированным, а ведущие представители были полны
уверенности в себе. После 1965 г. социологи разбрелись по разным
дорогам, будущее уже не кажется гарантированным, и неясно, есть ли
вообще у социологии ведущие представители. Эпоха, в которую
зародилась социология и которая длилась до недавнего времени, была
проникнута историческим оптимизмом, основанном на вере в
безграничные положительные возможности техники. <Это была эпоха,
когда интеллектуалы верили в прогресс - прогресс и благой сам по
себе, и исторически неизбежный> (р.26).
Многообразные вопросы, рассматривавшиеся социологами, так или иначе
центрировались вокруг двух основных: об истоках того <великого
исторического пути>, который проделал современный мир и о том,
каким образом общество может справляться с побочными негативными
последствиями движения по этому пути.
В результате усилий по осмыслению указанных вопросов появились
альтернативные <великие повествования>, или <нарративы>. Главным
среди них было либеральное воззрение на мир, так называемая
виговская (Whig) интерпретация истории. В соответствии с этим
видением человечество должно жить в индивидуалистском свободном
обществе, с максимально широким выбором возможностей для индивида,
обществе, не признающем законности унаследованных привилегий.
Либеральное видение мира включало представление о том, что общество
уже отчасти достигло этих целей, особенно в западных странах. А
остальной мир рано или поздно их догонит.
Социологи, опиравшиеся на это либеральное видение мира, разработали
понятие <модерна>, связанное с бинарной концептуализацией
социальных возможностей: договор, а не статус; общество, а не
сообщество; органическая, а не механическая солидарность и т.д.
Такие бинарные оппозиции помогали описывать мир <модерна> в его
отличии от <традиционного общества>
У великого либерального <нарратива> были две альтернативы .
консервативная и радикальная. Консервативное видение мира связано с
сомнениями в неизбежности и желательности реализации либерального
видения. Основным представителем радикальной альтернативы был
марксизм. Он более когерентен, чем консервативная альтернатива.
При обращении к вопросу о побочных негативных последствиях движения
по пути прогресса все признавали, что переход от до-модерна к
модерну наносил ущерб определенным группам и индивидам. Посылка
относительно социального беспорядка, наступившего вследствие этого
перехода, послужила толчком ко множеству социологических
исследований девиантности, нищеты, преступности и прочих социальных
болезней. Представлялось, однако, что эти болезни излечимы,
поскольку связаны с переходными процессами. А социологи
воспринимались как социальные работники, способные содействовать
излечению
.
В настоящее время два главных вопроса . об истоках модерна и о
беспорядке . не исчезли полностью из исследований социологов, но
представляются несколько <причудливыми>, в том числе и самим
социологам.
Большинство социологов перешли к различным концептуализациям <пост>
характера: постиндустриализм, постмодерн, постколониализм. Модерн
вдруг оказался чем-то прошлым, а не настоящим. Проблемы
(городского) беспорядка не исчезают, а нарастают. Но социологи
стали гораздо более осторожными и менее уверенными в продуктивности
и благотворности своих <рецептов>.
В настоящее время существует необходимость в спокойной рефлексии
относительно возможностей и приоритетов социальной мысли и
организации научной деятельности. При этом главный упор Уоллерстайн
делает на рассмотрение <организации нашего труда>. Он выделяет в
связи с этим несколько основных проблем. Первой такой проблемой он
считает <разделение познания на две культуры>. Приблизительно с
1850 г. по 1970 г. в мировой университетской системе существовали
факультеты естественных наук и факультеты гуманитарных наук с
противоположными эпистемологическими ориентациями. Социальные науки
располагались где-то посередине, испытывая мощное воздействие этих
противоположных ориентаций. Сегодня в естественных науках все более
важную роль играют так называемые <усложненные науки>,
опрокидывающие (особенно в методологическом плане) основные
положения и установки традиционной ньютоновской модели науки. А в
гуманитарной сфере набирают силу <культурные исследования>. Сегодня
мы имеем дело с <центростремительной моделью в том смысле, что две
крайности (наука и гуманитарные дисциплины) движутся в направлении
располагающегося в промежутке центра (социальной науки), принимая в
определенной мере ее правила> (с.31)
.
Вторая проблема связана с необходимостью обратить особое внимание
на вопросы <материальной рациональности>. Они так или иначе
связанны с устранением неправомерных способов социального действия,
выбора, поиска альтернатив посредством рациональной рефлексии.
Третья проблема . организационная, связанная с традиционным
дисциплинарным членением социальных наук. Жесткая приверженность
этому членению наносит вред исследовательской работе, особенно
молодых ученых. Следует заново <объединить и заново разделить>
социальные науки с тем, чтобы добиться <интеллектуального
прогресса>. Последний должен привести к <исторической социальной
науке>, базирующейся на следующих методологических посылках. Всякие
полезные описания социальной реальности носят с необходимостью и
<исторический> характер, т.е. принимают во внимание и постоянные
изменения в изучаемых структурах. Кроме того, такие описания
являются <социально-научными>, поскольку будут искать объяснения
долгосрочных процессов.