|
От
|
Георгий
|
|
К
|
Георгий
|
|
Дата
|
03.11.2005 22:31:44
|
|
Рубрики
|
Прочее;
|
|
Праздник: братание ужа с ежом (*+)
http://www.spbvedomosti.ru/document/?id=9212&folder=428
Братание ужа с ежом
Виктор КОШВАНЕЦ
Все-таки зря иные умники утверждают, что многие беды России проистекают
из-за полной деидеологизации нашего общества. Дескать, разрушили прежние
представления о гражданском долге, морали и нравственности, счастье,
наконец, а взамен не предложили ничего нового. Вот страна и мечется как
овечий хвост, растрачивая на эти метания весь свой потенциальный
созидательный пыл.
Полноте, господа и товарищи! Идеология у нас и сейчас бьет ключом, на ее
целенаправленную разработку и утверждение затрачиваются огромные средства.
Еще бы! Ведь это идеология нынешней отечественной буржуазии - правящего
страной <класса> экономической, политической элиты и бюрократии, а также
обслуживающих его творческой интеллигенции и либеральных СМИ.
Естественно, главная задача такой идеологии - всемерно обосновать полное
моральное право <золотого анклава> жить на порядок-полтора лучше, чем живет
остальная страна, причем обосновать так, чтобы она не особенно задумывалась
об источниках подобного процветания.
Как это делается, читателям должно быть хорошо известно. Нам без конца
внушают, что путь в избранное общество, представители которого денно и нощно
пекутся о благе всех россиян, не заказан ни для кого, и Золушка в любой
момент может стать принцессой. Мол, для этого всего-то и требуется побольше
настойчивости и чуточку везения. Нужна ли при этом и совесть, трубадуры
новейшей идеологии, само собой, умалчивают.
Похоже, не устраивает пропагандистов <новорусской мечты> и досадная привычка
немалой части граждан <остальной страны> постоянно оглядываться на совковое
прошлое, сравнивая тогдашнюю и нынешнюю жизнь. Вдруг досравниваются не
только до того, что раньше колбаса была дешевле, но и до каких-то конкретных
выводов относительно морального облика представителей нынешнего правящего
<класса>. Не потому ли без конца пересматривается и подтасовывается к
потребностям этого самого <класса> российская история двадцатого века? Не
оттого ли кому-то уж больно неймется похоронить Ленина? Как говорится, нет
прошлого - нет и необходимости доказывать, что именно ты и есть
по-настоящему белый и пушистый.
Однако даже за этим идеологическим забором обитатели <золотого анклава>,
судя по всему, чувствуют порою себя не совсем уютно. Знает все-таки кошка,
чье мясо съела. И вот в стране появляется новый государственный праздник -
День народного единства, который мы будем впервые отмечать завтра. Учрежден
он, как известно, по случаю изгнания поляков из Москвы аж в 1612 году и
призван, видимо, по замыслу его инициаторов, стать днем поголовного братания
россиян независимо от того, проживают ли они в особняках на Рублевском шоссе
или кормятся по помойкам.
Кстати, мнения граждан <остальной страны> на данный счет, конечно же, никто
не спрашивал. Куда подальше послали идеологи нового праздника и видных
отечественных историков, далеко не уверенных, что сие эпохальное событие
произошло именно 4 ноября, а также в том, действительно ли олицетворяли
собой ополчения земского старосты Кузьмы Минина и князя Дмитрия Пожарского
единый русский народ. Раз это надо современной буржуазии - значит
олицетворяли, а не боролись за чьи-то сословные интересы.
И невелика беда, что <остальная страна>, судя по социологическим опросам
населения, о сути и предназначении учрежденного праздника в основном ни сном
ни духом. Как говорится, стерпится - слюбится, а общенациональное братание
можно на первых порах и с помощью телевидения организовать. За ним, между
прочим, пока солидный должок перед патрициями мира сего: тужилось-тужилось,
но так и не смогло превратить день 7 ноября в день примирения и согласия.
Вот теперь пусть и наверстывает упущенное.
Наверное, уже завтра оно и расстарается, показывая трогательные сцены
народного единения. Но не будут ли они отдавать фальшью? Ведь там, где не
окажется телекамер, <золотой анклав> и <остальная страна> даже завтра
продолжат жить обособленной и порою совершенно чуждой друг другу жизнью.
Такой же, к слову, чуждой, как жили до и после изгнания поляков из Москвы
знать и простые люди, объединившиеся лишь на короткое время в ополчениях
Минина и Пожарского.
Однако сейчас-то, слава богу, не война. А потому основой для подлинного
единения всего народа, которое, безусловно, обернется великим благом для
России, должны, думается, стать не столько воспоминания о подвигах далеких
предков, сколько преодоление нынешнего постыдного социального неравенства.
Как ни крути, но формулу о бытии, которое определяет сознание, пока еще
никому не удалось отменить. С достойными зарплатами и пенсиями, нормальным
жильем и бытом, знаете, куда легче ощущать себя гражданами великой страны,
ответственными за все, что происходит в ней.
Что касается 4 ноября, то, как и в любой выходной, в этот день на <остальной
Руси>, конечно же, тоже с удовольствием выпьют, выяснят, кто кого уважает. А
потом, как опять-таки водится, начнут рассказывать анекдоты, возможно, и о
трех метрах колючей проволоки, которые получаются в результате братания и
любви ужа с ежом. Впрочем, чего еще путного ожидать от людей, не понимающих
смысла новейшей российской идеологии.