Форум С.Кара-Мурзы

	От	Георгий
	К	Георгий
	Дата	03.06.2004 23:38:19
	Рубрики	Тексты;

А. Рар: "Россия, не ощущая себя частью Европы, начинает искать свой путь и свою цивилизацию: И загоняет себя в угол" (*+)

http://www.lgz.ru/archives/html_arch/lg222004/Polosy/art4_2.htm

ЕВРОПЕЙСКИЕ СТАНДАРТЫ И РОССИЙСКИЕ ИНТЕРЕСЫ
Александр Глебович РАР - потомок российских эмигрантов первой волны. С 17 лет занимается проблемами российской истории и политики.
В настоящее время - политолог-международник, директор программы России и стран СНГ Германского совета по внешней политике. За
заслуги в развитии отношений между Россией и Германией награждён <Почётным крестом> - высшей наградой ФРГ.

- Александр Глебович, как соотносятся взгляды нынешних германских интеллектуалов, специалистов по России с современной германской
политикой? Эти взгляды жёстче или доброжелательнее к России и другим постсоветским государствам?

- К сожалению, здешнее strategic community, cтратегическое сообщество, в большинстве своём расходится во взглядах на Россию с
политическими взглядами правящей элиты. Впрочем, в Германии это - чуть ли не традиция. Интеллектуалы, взгляды которых во многом
отражаются германскими СМИ, относятся к России с большой настороженностью, нередко даже враждебно. Не последнюю роль в этом играют
стереотипы, какие-то внутренние течения - как-никак Германия 45 лет была окуппированной страной. Немецкие политики и интеллектуалы
не имели тогда полноправного голоса. Я думаю, <комплекс унижения>, испытанный частью германской элиты, сейчас выходит наружу. И
направлен он преимущественно против России, которую многие немецкие интеллектуалы считают страной отсталой, неевропейской, не
вписывающейся в европейские ценности, слишком большой и неопределённой. Кстати сказать, левые немецкие интеллектуалы вначале
приветствовали горбачёвскую перестройку, которая, как полагали, превратит СССР в социал-демократическое государство. Однако
Российское государство с национальной идеологией воспринимается более чем скептически. К сожалению, многие из этих стереотипов
способствуют уже в России формированию ответных стереотипов по отношению к Германии и Европе, укрепляя стремление пойти своим,
особым путём.
Мы стоим ныне перед уникальным историческим шансом - выстроить общую Европу. Однако в России рефлексы и инстинкты элит, на мой
взгляд, направлены скорее на восстановление бывшего СССР. Думаю, для большинства россиян будущее в идеале видится не как общий
европейский дом, а иначе: там - сильный Европейский союз, здесь - сильная Россия на постсоветском пространстве. Реинтеграция СНГ
кажется части российских элит важнее, чем возвращение на историческую родину - в Европу. Через одно-два поколения всё может
измениться, и, вполне вероятно, в России придут к власти люди, которые будут лучше понимать Запад. Тогда чувство общего европейского
дома будет восприниматься иначе, чем сегодня.

- Но, согласитесь, Россия - всё-таки не Запад. Это надо понимать и учитывать. Не утеряется ли в ходе сближения с Западом особая
российская идентичность?

- Не думаю, что Россия сможет в ХХI веке выстроить свою, радикально отличающуюся от Европы цивилизацию. Российская нация ещё не
вышла из кризиса, истоки которого не только в распаде Союза, но и в развале России в 1917 году, в уничтожении русской элиты,
интеллигенции, свободного крестьянства, духовенства в 20 - 30-е годы. До революции 1917 года у России было своё прочное место в
Европе, российские элиты были частью европейской, и соответственно российская политика была частью европейской политики.
Я понимаю, сегодняшняя Россия не войдёт в теперешний ЕС. Но я не думаю, что сам ЕС будет лет через 10 таким, как сегодня. Структуры
Запада будут менее трансатлантическими, более европейскими или даже евразийскими. Правда, в европейском, а не в российском понимании
слова <Евразия>. В условиях усиливающейся глобализации Россия сможет выжить только как часть Европы, иначе она будет размыта Китаем,
Азией, исламистами на своих южных границах. Поэтому Россия, исходя из своих собственных интересов, должна стремиться к построению
общеевропейского дома. В той будущей, большой Европе уже не будет теперешних комплексов, не будет деления на тех, кто входит в
<клуб> ЕС, а кто нет.
Сегодня на европейском континенте происходит своего рода <геополитическое сражение>. В ходе югославских кризисов, и особенно в
Косово, ЕС на практике осознал себя не только как экономический, но и как политический и оборонный союз, приобрёл геополитические
амбиции, стал строить свою архитектуру безопасности на территории европейского континента. Пока Россия находилась в стадии развала и
полностью зависела от подачек Запада, она не обращала особого внимания на эти процессы в Европе. Однако за несколько лет правления
Путина Россия консолидировалась, она становится серьёзным европейским фактором, её роль в мировой политике возрастает. Именно Россия
смогла вместе с Францией и Германией противостоять в прошлом году Америке в вопросах войны в Ираке. Попытка создания <оси> Франция -
Германия - Россия свидетельствует о возрастании политической роли России в европейской политике. Однако, следует признать, в Европе
это не все ещё заметили.

- Вы нередко используете в своих выступлениях понятие <европейская супердержава>. Но именно усиливающегося давления этой
<супердержавы> на Россию у нас многие и опасаются...

- Да, <европейская супердержава> формируется, однако параллельно можно видеть попытки России воссоздать себя как великую державу
между Европой и Азией. Процессы идут, поскольку и ЕС, и Россия пока ещё достаточно молоды. И та и другая стороны находятся в начале
нового исторического этапа, в процессе <накачивания мускулов>. Но я не думаю, что может произойти столкновение - для этого нет
почвы. Общеевропейский дом возможен в перспективе, а сейчас мы наблюдаем процесс консолидации двух европейских гигантов.
Определённое трение, взаимное непонимание - как это было, например, при обсуждении вопросов транзита в Калининград - в таком
процессе неизбежны.

- Создание структур <мягкого противостояния США> внутри Европы, в частности <ось> Париж - Берлин - Москва, не означает ли раскола
европейского единства? Ведь изолируется Великобритания - неотъемлемый элемент старой Европы, <европейского ядра>? А каковы будут
трансатлантические отношения - отношения с Америкой?

- Я вижу эти процессы не так драматично. Не раскол Европы, а просто перестройка тех отношений, которые сложились в Европе за
последние 50 лет. Для Европы очень важно трансатлантическое содружество. Роль Америки, которая тоже является частью западной
цивилизации, просто уникальна в историческом плане и нужна для дальнейшего процветания Европы.
Думаю, что и Россия стремится в такое трансатлантическое общество - с тем, чтобы вместе с Европой и Америкой создавать новое
сообщество, для которого пока названия нет. Думаю, лет через двадцать историки определятся, что это - <Север>, ибо противостояние
<Север - Юг> уже налицо и <Северу> нужно будет и дальше консолидироваться.
Трансатлантическое сообщество - таким, каким оно было в эпоху противостояния Восток - Запад, уже не существует. В своём <старом>
смысле не потеряло смысла только для прибалтов, надеющихся, что вступают в старые западные структуры, которые защитят их от России.
Но у немцев, французов, итальянцев, голландцев и прочих европейских наций мировоззрение другое - они просто консолидируют Европу, и
они не боятся России. Поэтому естественно, что они смотрят на трансатлантическое сообщество иными глазами: для них оно всё больше
цивилизационное пространство и всё менее - военный союз времён холодной войны. Раскол трансатлантического военного сообщества уже
произошёл - Америка воюет с международным терроризмом, Европа же в силу своего исторического опыта предпочитает по возможности
решать конфликты мирными путями. Европа - часть трансатлантических структур, но в то же время она будет искать путь к
самоконсолидации. А таковая возможна, на мой взгляд, только вместе с Россией.

- И всё-таки в расширившийся ЕС привнесено столько нерешённых конфликтов!

- В целом, конечно, есть <большой германский вопрос>. 60 лет - недостаточный срок, чтобы погасить накопившиеся проблемы. В то же
время немцы сегодня - образцовые европейцы, а сама Германия может быть образцом для стран, стремящихся построить у себя демократию.
В Германии <обработка> прошлого велась в более европейском духе, нежели в России. Хотя, конечно, Россия сама решала, куда идти, а у
Германии выбора не было - она была побеждена и отдана на волю победителей. И тем не менее она смогла подняться до уровня образцовой
демократии.

- Вы не находите, что <преодоление прошлого>, запрет для обсуждения определённых тем оказывают негативное воздействие на
формирование новой германской внешней политики?

- Знаете, есть, конечно, какие-то комплексы, но я не думаю, что они могут очень вредить. У Германии есть своя цель - выстроить
Европу ХХI века. Для общей Европы, которая будет создаваться, такая Германия, такое мировоззрение здешних элит - это хорошо. Пока
немцы думают так, они не будут воевать с соседями, будут сознавать свою историческую ответственность. И останутся самыми
ортодоксальными поклонниками трансатлантического сообщества, что не помешает им, разумеется, например, в экономических или военных
вопросах, эмансипироваться от Америки. Но не думаю, что Европе когда-либо будет грозить германизация. Германия - неотъемлемая часть
Европы и мыслит свою внешнюю политику как член Европейского союза, а не как отдельная держава. Возьмите Калининград. Этот вопрос не
стал российско-германским - он европейский. Решение калининградской проблемы все сильнее переходит в ответственность ЕС. Думаю,
Россия должна допустить <автономное плавание> Калининграда - по крайней мере в экономических вопросах - по-другому
социально-экономические проблемы региона не решить.

- В Европе растёт доля мусульманского населения. Что Европа может противопоставить исламскому влиянию внутри неё? Ведь демократия,
прочие западные ценности - это лишь идеология, а ислам - это вера.

- Европа и ислам - вопрос ключевой для будущей европейской цивилизации. Мы говорим о возможности интеграции ислама в европейские
ценности. До 11 сентября 2001 года в Европе бытовало убеждение, что ислам может быть европеизирован и что страны с мягкими,
секулярными вариантами ислама - такие, как Босния и Герцеговина, Албания, Турция, - могут оказать стабилизирующее воздействие на
остальной исламский мир. Дошло до того, что ЕС в Косово, поддерживая мусульманских албанцев, выступил против христианских сербов.
Такое отношение рассорило ЕС и Россию, не будь Косово, вторая чеченская кампания, думаю, проводилась бы не так жёстко...
Развитие демографических процессов в Европе неизбежно приведёт к возрастанию доли мусульманского населения. Ислам политически
институционализируется, исламские коммуны выдвигают своих депутатов, создаются исламские партии, парламентские группы:

- Что же станет с такими идеями <старой ФРГ>, как, например, <особая ответственность за мировую войну>, если большинство населения,
не будучи этническими немцами, уже не станет идентифицировать себя с историей этой страны?

- Вот когда это произойдёт, тогда идея <коллективной вины немцев> уйдёт в прошлое.
В нынешней же Германии принадлежность к высшим политическим структурам требует определённых стандартов. В целом же с течением
времени Германия точно так же размоется в глобализирующемся мире, как и остальные государства, поверьте мне. Демографические
процессы развиваются так, что <белая раса> в Европе, США и России сходит на нет. Как это ни печально, но западные христианские
ценности уходят в прошлое, уступают процессам бесконтрольной глобализации. Нынешняя Европa консолидируется, чтобы хоть на какое-то
время сохранить европейское целое, идентичность, традиции, ценности. И России, чтобы выжить как культурной нации, необходимо, как я
думаю, принадлежать к этой Европе, а не пытаться создать между Европой и Азией некую собственную цивилизацию.

- Вы - один из организаторов программы <Петербургские диалоги>. Как, по вашему мнению, имеют ли они реально-политический выход или
же это более культурно-политические мероприятия?

- <Петербургские диалоги> - уникальная структура для улучшения взаимопонимания между нашими народами. Правда, российские элиты
предпочитают в ходе этих диалогов обсуждать с германскими элитами глобальные вопросы - проблемы безопасности, роль Германии и России
в отношениях к США и т.д. - не в последнюю очередь с тем, чтобы через Германию получить возможность влияния на ЕС.
Немцы же, по понятным причинам, предпочитают не обсуждать геополитических вопросов без своих европейских и американских союзников и
предпочитают беседовать о перспективах построения гражданского общества в России, о демократизации России, предлагают свою помощь в
преодолении прошлого... Поэтому в процессе диалога неизбежен конфликт интересов.

- Боюсь, взаимное недовольство и непонимание неизбежны, если Германия в своём стремлении <помочь> игнорирует равноправность, сводя
диалоги с российскими коллегами к политико-образовательной работе. Мнение российских учёных о современной германской политике
немецким коллегам не интересно, зато они с удовольствием выслушают американцев. Они рассматривают любой диалог с ними с точки зрения
<демократизаторского> эффекта.

- Отношение к России по-прежнему определяется сложившимися в начале 90-х годов стереотипами - отсюда и воспитательный тон Европы.
Однако в возникновении этих стереотипов Россия виновата и сама, ведь в начале 90-х годов она добровольно приняла на себя роль
побеждённой нации. Классический стереотип 90-х годов: Россия ворчит, попрошайничает, но преклоняется перед Западом. Россия сама
выбирает роль страны, несущей огромную вину перед странами Восточной Европы. Вот почему тот факт, что процессы демократизации
начались именно в России, при Горбачёве, ныне предаётся историческому забвение. Падение Берлинской стены изображается
преимущественно как заслуга Запада, а не России.
Преодоление этих стереотипов - процесс долгий, поэтому сегодня Европа и реагирует соответствующим образом на нынешние процессы в
России - на новый состав Думы, на всё более авторитарные методы правления неадекватно.
Российские интеллектуалы и политики нередко бывают шокированы поучающим тоном Европы, Россия хочет, чтобы с ней обращались на
равных, и в то же время сама зачастую поучает маленькие страны Европы. В результате возникает взаимное непонимание. И в результате
Европа начинает учить, а потом и диктовать условия решения конфликтов, а Россия, не ощущая себя частью такой Европы, начинает искать
свой путь и свою цивилизацию: И загоняет себя в угол.

- Остаётся надеяться, что выход всё-таки будет найден. Причём совместными усилиями.

Беседу вела
Светлана ПОГОРЕЛЬСКАЯ,
доктор философии Боннского университета, старший научный сотрудник ИНИОН РАН,
БЕРЛИН