Форум С.Кара-Мурзы

	От	Георгий
	К	Георгий
	Дата	03.06.2004 23:37:47
	Рубрики	Тексты;

Опять о плагиате. На этот раз в мелодии "старого-нового" гимна обнаружили белогвардейские истоки %-)) (*+)

http://www.lgz.ru/archives/html_arch/lg222004/Polosy/art10_6.htm

АВТОР НАЦИОНАЛЬНОГО ГИМНА
200 лет назад родился Михаил Глинка

Не так давно мне довелось вести концерт в российском посольстве в Берлине, где выступали солисты Большого театра. На следующий день
я поехал в здешний русский храм. Вокруг него расположено большое кладбище, где лежат многие именитые люди нашей истории. Прямо за
алтарём - убиенный Владимир Набоков, отец писателя. А чуть поодаль - бронзовый бюст Михаила Ивановича Глинки на его могиле. Однако
могила пуста. Тело через два года после кончины было перевезено в Санкт-Петербург и перезахоронено. Затем попало в пантеон деятелей
русской культуры у Александро-Невской лавры. Как эти посмертные перипетии характерны для судьбы русского гения! Творил для России,
жил почему-то многие годы за рубежом, скончался вдалеке от родины, и, как водится, даже праху покоя не было:

ГИМН

Нет покоя его имени и сегодня, когда ещё не затихли дискуссии о том, какой гимн более подходит для современной России. Да и какой
вроде бы смысл дискутировать, когда уже поздно. Но поздно ли? В истории России только два композитора создавали национальный гимн по
заказу императора: Алексей Львов и Михаил Глинка. Львова поддержал придворный поэт Жуковский, имевший немалый вес в принятии такого
рода решений. Он поспособствовал приятелю, быстро изменил уже существовавший текст <Боже, царя храни> на мелодию англичанина Кэрри,
и гимн был принят. Творение Глинки никто не поддержал и текста никто не написал. До сих пор говорят, что на его музыку слова ложатся
тяжело. Опровержением служит спетый на эту мелодию и принятый в 1947 году <Гимн Москве>, многим известный и поныне. Кстати, по сию
пору не отменённый.
В конце 1980-х сделанная мною телепрограмма об истории государственных гимнов в России, где выдвигалась идея принятия гимна Глинки,
была дважды повторена на Первом канале перед сессиями Верховного Совета СССР. В результате большинство депутатов проголосовали <за>.
А затем началась эпопея по сочинению слов, как известно, ничем не закончившаяся. Оказалось, что нам словами объяснить Россию
труднее, чем музыкой. Точно так же, как и <понять умом>. Хотя до Глинки успешно пели <Гром победы раздавайся> Державина и
Козловского, а также исполняли <Коль славен> Бортнянского и Хераскова, мелодию которого долгое время отбивали куранты на Спасской
башне Московского Кремля.
После второго телеэфира произошло примечательное событие. Мне позвонил родственник одного только что скончавшегося капельмейстера
Ансамбля песни и пляски под управлением Александрова. Тогда руководил ансамблем Борис Александров - сын автора Гимна СССР. Я пришёл
к нему в гости. Тогда-то в домашнем архиве семьи музыканта я и увидел ноты прекрасной офицерской песни Первой мировой и Гражданской
войн, называемой <Странник>. Она оказалась: точной мелодией Гимна Советского Союза. Открытие меня и поразило, и нет.
Величественность и сила мелодии вполне могли иметь исторические истоки. Просто так ничего не появляется. Так было и у Львова, ведь
текст <Боже, царя храни> был ремейком английского <Боже, храни короля>, а мелодия взята из русской народной песни <Не белы-то
снега>, подсказанной Львову императором Николаем.
И всё же известие о том, что гимн сталинской эпохи был заимствован, казалось ошеломительным! В конце концов, оказывается, что гимн
Глинки - это уникальное творение, созданное без заимствований, как теперь принято говорить - эксклюзивно, специально для России и по
специальному же заказу. Добавим к этому, что он написан великим русским композитором, создателем хора <Славься>, также ставшего
символом и своеобразным гимном. В результате именно эту мелодию мы и отвергли! Странно, не правда ли:

НАСЛЕДИЕ

Но мы принимаем великого Глинку за основателя русской музыки. Принимаем безоговорочно. А правда ли это? Что основал он, ежели за
полвека до него творили такие гении, как Березовский, Бортнянский и десятки прекрасных музыкантов. Ведь именно о Бортнянском теперь
по праву принято говорить как об основоположнике русской композиторской школы, создателе первых в России симфоний, сонат, романсов и
громадного цикла духовных песнопений. Русская опера - по музыке и по сюжету - уже существовала до Глинки. Так в чём же он был
<основателем>?
Сейчас непросто вычленить эти определения. Глинка действительно впервые внедрил и развил именно РУССКОЕ МУЗЫКАЛЬНОЕ СОЗНАНИЕ в сфере
профессиональной музыки. Написал он мало, но, как Пушкин в литературе, именно он определил <русскость> в мелодике, долгие годы искал
её истоки и вариации, сделал её достоянием мировой музыкальной культуры, породил гениальных последователей, сделавших Россию великой
музыкальной державой на все времена. Он создал русский музыкальный язык. Из Глинки <выросли> Бородин и Балакирев, Мусоргский и
Чайковский, Рахманинов и Прокофьев, Свиридов и Гаврилин.
Поразительно, но Глинка мог стать и <основателем> украинской национальной музыкальной культуры. До сих пор киевские музыковеды
горюют о том, что он не дописал своей симфонической поэмы <Тарас Бульба>. Будто бы он негласно называл симфонию <Украинской>, писал
её в Париже, играл потом из неё многочисленные отрывки, их запоминали и записывали, кое-что осталось, но доказать его авторство
весьма непросто. Глинка мог бы стать музыкальным Шевченко или Гоголем, но: почему-то сжёг партитуру <Тараса>.
Так же, как и прах её создателя, претерпевала перемены его гениальная опера <Жизнь за царя>. Помните, как в нашем государстве меняли
тексты белогвардейских песен и полковых маршей царской России на новые, советские? Бойцы шли в бой не <за Русь Святую>, а <за власть
Советов>. В опере Глинки со сталинских времён до совсем недавних дней славили не <царя>, а <русский народ>. До сих пор музыковеды и
театралы называют её <Иван Сусанин>. Патриотично, но: нечестно. Совсем как в мелодии нынешнего Государственного гимна с её
белогвардейскими истоками и постоянно меняющимся текстом.
Не менялась только одна из великих мелодий Михаила Глинки - его знаменитая <Камаринская>. Между прочим, <Камаринская> вполне может
стать <хитом> любого радиоканала, как, например, <Русского радио>, ну хотя бы потому, что носит это радио такое громкое и
обязывающее название. Однако кто может похвастаться, что недавно слышал <Камаринскую>? Её почти не исполняют профессиональные
симфонические коллективы. Простовата, видите ли, для изысканного музыкального ума, без налёта формализма и уж чересчур напоминает
народные мотивы. Не модно это нынче.

ДУША

Был у Глинки в биографии примечательный факт. Почти два года он прослужил капельмейстером Придворной Певческой капеллы, директором
которой незадолго до этого ещё числился Дмитрий Бортнянский. В молодости Глинка и сам пел очень хорошо. Рассказывали реальную
историю, как один очень именитый юный князь при его пении лишился чувств, а потом, придя в сознание, сказал, что ему показалось,
будто пели ангелы и начался Страшный суд. Имея в капелле право решающего голоса, Глинка должен был определять направления развития
русского церковного пения. Но его мысль <связать фугу западную с условиями нашей музыки узами законного брака> увенчалась неудачей.
Глинка попросился в отставку и направился за границу. Он не внёс свой весомый вклад в развитие духовных песнопений, как это сделали
после него почти все известные русские композиторы. Светское музыкальное сознание преобладало. Вот почему в лоне русской церкви
Глинку не очень знают и помнят, как того же Бортнянского или даже Чайковского. Если спросить, например, какую-нибудь пожилую
прихожанку у храма - поют ли Глинку на службах, она не ответит ничего. Но припомнит Чеснокова или Преображенского, Рахманинова или
Кастальского и даже напоёт кое-какие их песнопения по памяти.

ПАМЯТНИК

На памятнике <Тысячелетие России> в Новгороде среди полутора сотен фигур изображены лишь два музыканта: Глинка и Бортнянский. Они
действительно стали <мэтрами> эпохи. Немного забытая память о Бортнянском только недавно восстановлена. Глинка же был известен
всегда, но будучи богат славой, всем остальным в достатке при жизни сыт не был.
Умер он, как водится по-нашему, почти нищим. Это не метафора. Денег не было даже на похороны. Приехавший в Берлин для перевозки
останков в Питер В. Энгельгардт после вскрытия могилы написал: <Гроб был самый дешёвый и скоро развалился>. А писатель Н.
Кукольник - лучший друг и советчик композитора - подтвердит: <Глинка умер с голоду. Нашли его печень чрез меру отощённую, а желудок
крошечный. Две недели он не мог принимать пищи... > В Петербурге отпели его в той же церкви, что и Пушкина. Пришла на отпевание Анна
Керн. Именно с её дочерью Екатериной Глинка хотел обвенчаться, но так и не успел. Простая телега без почестей доставила прах
музыканта в Александро-Невскую лавру.
Теперь на могиле стоит памятник, созданный архитектором Горностаевым. Впервые в России на плите изображены ноты и там же -
вызывающая удивление свастика. Подлинный памятник сохранился до наших дней. Старую плиту на могиле Глинки в Берлине куда-то
задевали. Теперь там столб и на нём современный бюст композитора, поставленный нашими военными.
В число конкретных охраняемых государством памятников федерального значения надгробие композитора в Санкт-Петербурге попало только
недавно. Благодаря подписанному премьером Касьяновым постановлению < 527 от 10 июля 2001 г., в котором могила стала отдельно
отмеченным общероссийским объектом.
Конечно, музыкальный мир почитает и принимает Глинку без оглядки. Но с памятниками продолжают происходить чудеса. Только что к
200-летию решили поставить большую статую композитора в Челябинске перед оперным театром. Уже приготовили, отлили в бронзе. Да вот
на месте установки, оказывается, был когда-то храм, и осталось кладбище. Начался скандал. Дескать, памятью Глинки могут потревожить
другие одухотворённые останки.
Опять нет ему покоя. Не этими ли перипетиями своей жизни и смерти он остаётся нашим, родным, единственным и неповторимым создателем
<Руслана и Людмилы>, почитателем <Арагонской хоты>, изумительным автором чудных романсов, дарителем нашему сознанию великого
<Славься> и, конечно, не менее великого Гимна России. Гимна, который после обретения слов, когда-нибудь, вторя Державину, <да споют
и наши хоры>!

Константин КОВАЛЁВ