Новая Европа с самого своего начала превратила Бога из яснейшей и самоочевиднейшей реальности былых веков в абстрактное понятие.Христианское представление о человеке рано или поздно без Христа должно было быть утраченным. Еще Гегель писал, что некоторые части Нагорной проповеди пригодны лишь для литании. Цитируемое СГКМ неоднократно высказывание Ницше было констатацией факта духовной жизни современной ему Европы. Хотя в самом контексте "Так говорил Заратустра", где эта фраза повторяется не раз, это имеет определенный трагический пафос и глубокий смысл. Безработный папа говорит Заратустре: "Кто славословит его как бога любви, недостаточно высоко мыслит саму любовь. Разве не хотел этот бог быть также и судьей? Но любящий любит по ту сторону награды и воздаяния.Когда он был юн, этот бог с востока, тогда он был жесток и мстителен и воздвиг себе ад на утеху своим любимцам. Но наконец стал он , и мягок, и дрябл, и сострадателен, скорее похожим на дедушку, чем на отца, а больше всего похожим на старенькую бабушку-ковылялочку. И вот сидел он, дряхлый, у себя на запечье, тужил о своих слабых ногах, усталыйот мира, усталый от воли, и задохнулся в один прекрасный день от своего непомерно великого сострадания".
Мне эта притча нравится. В свое время чтение синодального перевода Библии от "Бытия" до "Откровения" стало для меня своего рода культурным шоком. Уж очень непохоже оказалось равно на то, что писалось о религии в советской пропагандисткой литературе и что писалось о религии в русской классике. Умер добрый боженька из учебников для воскресной школы чисто по библейскому обетованию, возвещенного чрез пророка Иеремию: "боги, которые не сотворили неба и земли, исчезнут с земли и из-под небес".
Касательно цитаты из Достоевского, хотелось бы напомнить его роман "Бесы". Там Петр Верховенский говорил о праве на бесчестье как очень привлекательной идее для русского человека. В контексте статьи СГКМ о благородстве и подлости об этом неплохо вспомнить.
