Многие экономические страхи, популярные среди наших сограждан, не имеют под
собой реальной почвы
Сергей Смирнов (директор Института социальной политики Государственного
университета - Высшей школы экономики, доктор экономических наук, академик
РАЕН.)
Давайте поговорим о тех экономических страхах, которые заставляют людей
принимать порой вполне разумные экономические решения.
Для послеоктябрьской России был характерен страх, природу которого можно
определить как конфискационный синдром. И речь не только о национализациях
первых лет большевизма. Партийно-советская власть установила жесткий
контроль за мерой потребления. Если сбережения граждан более или менее
массово начинали увеличиваться, то государство обращалось к проверенному
способу - денежной реформе. Всерьез она была проведена в 1947-м и 1961 году
и каждый раз уменьшала сбережения населения. Обмен крупных купюр в 1991 году
выглядел пародией на денежную реформу, но нервы гражданам все-таки потрепал.
Иные времена породили и иные экономические страхи. Страх дефолта
действительно оправдался в 1998 году. Но спасать свои сбережения было
негде - банки лопались как воздушные шарики, а жилищное строительство не
приобрело еще нынешнего размаха. А вот страх, связанный с приходом к власти
коммунистов в 1996 году и с ожиданием последующих экономических безобразий,
напротив, оказался надуманным. Ныне доминируют страхи прихода к власти
"кухарок с пистолетом" (Е. Гайдар), но в экономическом плане даже
превращение этого страха в реальность затронет экономические и имущественные
интересы абсолютного меньшинства населения. А идеологически - ну разве что
эротику по национальному телевидению можно будет посмотреть только после
полуночи. Но ведь и Явлинский раньше не хочет.
Основная часть населения боится совершенно иных вещей - потерять работу, а
вместе с ней и основной источник доходов, сбережения, чувствовать себя
обделенными при расчете пенсий. Насколько реальны эти страхи в современной
России?
Начнем с безработицы. Динамика безработицы действительно подтверждает, что в
экономике страны медленно, но верно стала повышаться производительность
труда. Во II квартале текущего года она увеличилась на 8,4% по сравнению со
II кварталом 2002 года, притом что численность занятых в экономике
сократилась на 0,9% (на 600 тыс. человек). Естественно, что возросло
количество безработных - на 7,3% (на 400 тыс. человек), а
зарегистрированных - на 14,8%. Можно утверждать, что происходит постепенная
реструктуризация занятости и предприятия стали гораздо в меньшей степени,
чем в начале-середине 90-х, страдать от наличия избыточной рабочей силы.
Если тенденция сохранится, то раскрутится нормальная экономическая система -
страх безработицы порождает трепетное отношение большинства наемных
работников к своему рабочему месту и генерирует рост производительности
труда. Ведь максимальный размер пособия по безработице у нас не может
превышать величину прожиточного минимума, а средняя заработная плата его
превышает. Так что с полным на то основанием мы можем говорить, что рынок
труда в России становится более жестким, а страх потерять работу - все более
обоснованным. Косвенно это подтверждается и фактическим отсутствием в стране
забастовочного движения: в первом полугодии бастовало всего 2,6 тыс.
человек, а в июле-сентябре "рынок" забастовок вообще умер.
Важно, однако, чтобы труд был оплачиваемым: ведь доля зарплаты в структуре
доходов россиян составляет около двух третей. Но и здесь, похоже, особых
проблем нет: реальная начисленная заработная плата в январе-сентябре 2003
года оказалась на 9% выше, чем за тот же период прошлого года. Сократилась и
задолженность по зарплате, причем не только относительно инфляции, но и в
абсолютном выражении. Парадоксально, но факт: на фоне политических и
околонаучных истерик по поводу увеличения доли оплаты труда в структуре ВВП
она и так постепенно увеличивается, но не противоестественным -
законодательным, а естественным - экономическим путем. Если в I полугодии
2002 года ее доля в структуре ВВП по источникам доходов составила 46,9%, то
в I полугодии 2003 года - 47,4%. Оказывается, что принцип социализма "от
каждого по способностям - каждому по труду" реализуется в современной
России.
Что касается страха пенсионеров потерять свои пенсии, то в современных
условиях он тоже не оправдан. Средний размер реально назначенных пенсий в
сентябре 2003 года был на 5,5% выше, чем годом ранее. Да, абсолютная
величина их была маленькой - всего около 1750 руб., и конечно, хорошо бы ее
повысить. Но увы - Россия по своим экономическим показателям пока еще не
Америка. Хорошо уже и то, что в нынешних условиях пенсионеры могут не
бояться, что их пенсии отстанут от инфляции: соответствующие нормы жестко
прописаны в действующем пенсионном законодательстве. И вряд ли будут
изменены в ближайшем будущем.
Ну и наконец, о страхах населения, связанных с возможной потерей сбережений.
В прошлом остались финансовые пирамиды, в будущем нас ждет закон о
гарантировании вкладов. Доверие населения к банковской системе страны
достаточно велико. Только в январе-августе объем депозитов и вкладов
физических лиц в кредитных организациях страны возрос почти на одну треть,
что существенно превысило уровень инфляции. Радует и устойчивая тенденция
повышения доли срочных вкладов и депозитов. Страх лишь один, календарно он
привязан к тому 1 января, когда преференциальные государственные гарантии
будут сняты со Сбербанка. И состоит этот страх в том, что вкладчики оного
бодро двинутся закрывать свои счета, сделав выбор в пользу коммерческих
банков, сулящих повышенный процент. Вот к этому надо подготовиться заранее.
И предотвратить - но не административными, а правовыми методами.
