Владимира Озеров
«Плутишкина Сказка» (десять частей в двух книгах).
Из Части 1 «Радуга»:
Жила-была Плутишка. Страшно вредная и ужасно хорошая, самая лучшая Плутишка на свете.
Вы, конечно, спросите: что же может быть хорошего во вредной Плутишке? Да что угодно! Вот вы сами, например - посмотрите в зеркало и спросите у себя: ну что во мне хорошего? Вроде бы ничего... А приглядишься - и видишь: все же что-то есть - и ресницы вроде бы ничего себе, и конопушки у носа - просто лучше не бывает. А еще вы вчера могли в соседского кота из рогатки пульнуть - но не пульнули. Тоже неплохо! Или, скажем, в лужу перед домом кирпичей накидали и к дому теперь можно не только вплавь подобраться - так это уже и вовсе даже замечательно!
Так что и во вредной Плутишке тоже можно найти много чего хорошего. Например, уши. Таких замечательных ушей нет ни у кого, даже у вашей бабушки не было. Вот разве что у плутишкиной собаки Роны уши лучше, да и то вряд ли - ведь больше вовсе не всегда означает лучше, если только речь, конечно, не идет о шоколадном торте с орехами, который всегда чем больше, тем лучше, особенно если вам дарят его на день рождения.
Из Части 2 «Нашествие»:
- У вас в Городе считают врагами герцогов Де Маликорнов. Да, когда-то один из них захватил ваш Город, якобы - как утверждают старые Мастера - с целью грабежа. Но разве герцоги Де Маликорны - не уважаемые люди? Умение жить принесло им богатство. И как знать - не лучше ли было бы Городу под управлением уважаемого, умеющего жить человека?
Этот хитрый лис помалкивал о том, что Де Маликорны сколотили свое богатство грабежом захваченных стран. Правда, всякий желающий мог узнать об этом из старинных летописей, хранящихся в Библиотеке Города Мастеров, но подмастерья были уверены, что им незачем знать историю, ведь все это было давно, а живут они сегодня и надо уметь жить... И они стали "уметь жить" на все лады...
Из Части 3 «Нисланд»:
- Неужели вы в третий раз пойдете на этот мост, капитан?! Посмотрите, сколько там уже полегло! Вода под мостом, должно быть, красная от их крови! И вы говорите о новой атаке! Ведь у вас не осталось уже ни одного танка!...
- Я пойду на этот мост, даже если останусь последним солдатом в Нисланде, - тихо, но твердо сказал Капитан Альтерэго. - Да, мы умираем на этом мосту. Мы солдаты и это наш горький хлеб. И это наш долг. Потому что сейчас там, в Торне, гибнут люди, и будут гибнуть - старики, женщины, дети - ты слышишь, дети! - до тех пор, пока мы не прорвемся и не отбросим врага.
Ты говорила: если зло сильнее - надо отступать перед ним. Да, оно сильнее сегодня, но если мы снова отступим, люди в Торне будут продолжать гибнуть. Люди, каждого из которых кто-то любит.
Ты говорила: разве любовь - это оружие? Здесь, сейчас - да! Потому что сейчас гибнут те, кого мы любим, и величайшая ненависть к убийцам рождается из нашей любви! И эта любовь, эта ненависть, переплавленная в ярость, ведет нас в бой! Мы идем умирать, чтобы жили те, кого мы любим!
Из Части 4 “Капитан Тигр”:
- Разъединить и лишить воли! Старик Директор знал об этом древнем завете и воспользовался им.
Эти люди были отважны в боях, но в жизни - часто наивны, как дети. Как дети! Вспомните, как часто дети завидуют другим детям - у него красивая маленькая машинка, у нее замечательная кукла с кучей нарядов - и я тоже хочу такую! Хочу, хочу, хочу!
Зависть! Мы сумели внушить ее многим и многим. И они завидовали нашим домам и машинам, нарядам и развлечениям, не задумываясь при этом, что пол-мира работают от зари до зари и ложатся спать голодными ради нашего богатства.
А потом мы внушили им: все зависит от вас! И они выходили на улицы сотнями тысяч, и выбирали своими вождями тех, кто давно уже продал нам свою душу и обещал им, что и они будут жить так же, как в стране Де Маликорнов. Да, они сами избрали тех, кто, придя к власти, открыл нам ворота, мой мальчик!
И тогда уже мы стали внушать им иное - что от них ничего не зависит, что все то, что произошло с их страной и народом - неизбежно и нет смысла бороться с этим, ибо так было и так будет всегда. О, эта ложь - волшебнейшая из всех волшебных палочек! "Так было и будет всегда!" - значит, от тебя в самом деле ничего не зависит, занимайся собой и не ломай голову над тем, что происходит вокруг. Для чего беспокоить себя понапрасну? Покой! Слишком многие любят Покой, Лейтенант!
Чтобы действовать - надо понять. Чтобы понять - надо знать. Значит, Знание чревато действием, беспокойством. Поэтому многие просто не хотят Знать.
Поэтому тех, кто успел понять, что происходит, оказалось слишком мало. Вот они лежат, посмотрите. Они кричали, но их не хотели слушать. Они вышли на эту улицу, но окна и двери домов остались закрыты.
Посмотрите на эти окна - за ними те, кто надеется выкрутиться в одиночку. "Каждый сам за себя!" - мы сумели внушить им это - и победили их!
Из Части 5 «Звонница»:
Герцог Гросландский, корчась от боли, метался по залам и переходам Белого Замка.
Проклятье! Куда все вдруг подевались? Почему он один? Где все те, кого он осыпал своими милостями? Те, кто славил его и льстил, и гнул спину, целуя ему руку? Почему он один - когда ему так плохо и так страшно?
- ПРОДАЖНЫЕ ШКУРЫ!...
Бункер! Да, да - бункер! Там есть запасы, там такая прочная дверь! Он запрется там и никто никогда не доберется до него, величайшего из герцогов!
Он скатился вниз по множеству лестниц - туда, туда, где так безопасно и прохладно, где не достанет никакой Свет...
Тяжелая дверь бесшумно закрылась за ним. Герцог торопливо запер ее на все замки и прижался лбом к ее холодной стали.
Стало вроде бы легче. Волоча ноги, он прошел через слабо освещенный зал к установленному в дальнем его конце небольшому трону и тяжело опустился на него, глядя на бронированную дверь. Стены вокруг трепетали - там, наверху, над Городом продолжал звучать Колокол...
Боже мой, сколько времени и сил он потратил ради Трона, скольких пришлось предать, сколько было пролито крови - и что же в итоге? Что положит он ныне на Последние Весы?...
Из Части 6 “Техада”:
- Всем охота ходить по воде, но слишком мало готовых шагнуть для этого к Кресту.
Бог? Однажды, когда мы у Белого Замка ждали штурма, глядя, как выстраиваются против нас солдаты герцога Гросландского, нас пришел благословить священник. Все мы были закоренелые атеисты, но стояли перед ним по стойке "смирно", сняв каски, и никто не сказал ему "Уходи!" Потому что каждый в тот миг вспомнил слова "Не в силе Бог, а в Правде" - и, значит, все было правильно. Он погиб, тот священник, и многие из тех, кто стоял рядом со мною в тот день - тоже. И тот Крест, что стоит на Заставе у Замка - это их Крест.
Видишь: там, на горе,
возвышается Крест,
под ним - десяток солдат.
Повиси-ка на нем,
а когда надоест -
возвращайся назад
гулять по воде,
гулять по воде,
гулять по воде со Мной!...
Каспар замолчал, глядя в пламя, отблески которого играли на стволе карабина, лежащего у него на коленях.
Плутишка тоже замолчала, размышляя о Кресте Заставы, который однажды видела, и о тех, кто к нему шагнул…
Из Части 7 «Похищение»:
- Вообще-то я ученый, но за эту работу, видите ли, почти совсем перестали платить, да... Говорят, что герцогская казна пуста. Но наш добрый герцог раздал нам эту землю, чтобы мы могли растить для себя картошку.
- И более того! - ученый вдруг воодушевился. - Это моя собственность, а собственность делает человека свободным! Я знаю это точно, поскольку об этом ежедневно пишет любимая газета нашего герцога!
Малыш, услыхав это, рассмеялся.
- А можете вы оставить ее и уйти? - спросил он.
- Как это - оставить? - вскинул брови ученый-огородник. - Как же я ее оставлю, если это - моя собственность? Да и с голоду я без нее умру - за работу ведь мне не платят.
- Но тогда в чем же заключается ваша свобода? - поинтересовался сэр Солис.
- Э-э-э... Свобода? Ну... Я могу сколько угодно ругать герцога! И потом - у нас свобода мысли! Ее дал герцог.
- Да что вы говорите? - расхохотался Капитан Альтерэго. - Разве может кто бы то ни было дать или отнять свободу мысли? Только сам человек может от нее отказаться - заменив, скажем, любимой герцогской газетой. Многие, увы, так и поступают, поскольку мыслить, по их мнению, слишком обременительное занятие. Но винить в этом они должны лишь самих себя.
И где, скажите, ваша свобода в том, что вы, будучи ученым, должны копать эту картошку, чтобы не умереть с голоду?
- Ах, как это у вас все просто, - поморщился ученый. - Видите ли, с философской точки зрения, э-э-э... Категория свободы...
- Ну разумеется, - усмехнулся Капитан Альтерэго. - Как говаривал один мой приятель, "с точки зрения логических градаций мы не можем игнорировать тенденцию парадоксальных иллюзий, являющуюся псевдо-адекватным отражением объективной реальности".
- Вот это завернул! - мысленно восхитилась Плутишка.
Ученый смутился и начал краснеть.
- Еще немного такой свободы, - сказал Черный Рыцарь, - и жить вам в землянке, поскольку из дома вас выгонят за неуплату, а питаться будете кореньями и орехами.
- Но ведь и так тоже можно жить... - вздохнул ученый.
- Можно. Но для чего вы в таком случае кончали университет, а человек, памятник которому стоит во дворе того университета, прошел тысячу верст пешком, чтобы основать его? Вы же просто-напросто предали все его труды, и не только его.
Ученый-огородник открыл было рот, но то ли он не смог подобрать слова, то ли они застряли на полпути.
Черный Рыцарь печально усмехнулся и тронул коня.
Из части 8 «Сэр Ричард»:
Они проехали на печи около километра, как вдруг Емеля вскочил, уставясь куда-то вперед.
- Вот они, охальники!
Плутишка присмотрелась и увидела, что впереди за кустами крадется джип “чероки”, на каких в ее Городе любили ездить всякие бандюги.
- Гони, залетная! - крикнул Емеля и свистнул в четыре пальца.
И печь, густо задымив, помчалась, как на ралли Париж-Дакар.
С джипа их, видимо, заметили, потому что “чероки” пустился наутек.
Печь неслась следом, прыгая с ухаба на ухаб. Поскольку она была отнюдь не на резиновом ходу, то Дик и Плутишка почувствовали себя на ее кирпичах так, словно их посадили на “грохот” - устройство для сортировки гравия методом непрерывной тряски.
Впереди показался холм. Джип, истошно воя мотором, полез вверх по его склону.
- А ну-ка, печка! - крикнул Емеля, бросаясь к “максиму”.
Печь молодецки развернулась, словно лихая тачанка, и Емеля нажал на гашетку.
Раздалась длинная очередь. Видимо, она ударила в бензобак, потому что джип со страшным грохотом взорвался и... исчез.
- А... куда они делись? - изумлено спросил Дик.
- Это их из Сказки в Явь выкинуло, - пояснил Емеля. - Там, значится, догорать будут.
Подъехал Каспар с лошадьми.
- Весело живете, Емельян Иванович, - сказал он.
- У меня это веселье уже вот где сидит, - Емеля постучал себя ребром ладони по шее. - Век бы их не видеть! Устроили тут, понимаешь, “первичное накопление капитала”!
- А вы откуда такие слова знаете? - изумилась Плутишка.
- Век бы их не знать! Так ведь жизнь нынче такая, что и в Сказке от нее не укроешься. Тут еще и не такие слова выучишь, милая барышня. Ну да ладно, наше дело мужицкое, стало быть - солдатское...
Едем дальше?
- Нет, - сказала Плутишка. - Спасибо большое, только мы уж лучше верхом.
Емеля усмехнулся.
- Вы уж извиняйте, ежели что не так! Мы люди простые, печь у нас не на рессорном ходу.
- А вы поставили бы себе рессоры, - предложила Плутишка. - По щучьему велению!
- Это нам без надобности, - покачал головой Емеля. - Ездить-то на них оно, конечно, мягко, да при стрельбе рассеивание большое выходит!...
Из Части 9 «Орден»:
Да, тут есть над чем поразмыслить. Орден…
Капитул, безусловно, должен состоять из людей, которым не нужны ни богатство, ни власть, ни слава, для кого Страна и ее Будущее важнее и дороже всего, в том числе и собственной жизни. Нет нужды чуждаться земного, человеческого, но низкому и суетному в их душах места быть не должно. Не монахи, а Творцы и Воины, не мудрствующие лукаво, а Мудрецы. Их не должно и не может быть много, но каждый должен быть достойным и доказавшим Делом, чего стоит. И только смерть может быть карой тому, кто использует Орден ради низкого.
И никто не должен знать, что они – члены капитула. Не только потому, что, как правильно говорят самураи, высший подвиг – безымянный, не ради личной славы. Они должны жить не в башне из слоновой кости, а среди людей, и люди не должны оборачиваться им вслед или же как-то по-особому принимать их там, куда они будут приходить. Чтобы дороги чинили, а стены красили потому, что все должно быть ухожено, а не потому, что ожидается приезд члена капитула.
Ну а Рыцари Ордена… Это должны быть Солдаты. Не «военные», а Солдаты, даже если они не носят военный мундир. Солдаты, чья обязанность – Служение. Не себе и «своим», а стране и народу. Солдаты, чье единственное право – быть впереди там, где трудно, и вести за собою других. Никаких других дополнительных прав у них быть не должно. Впрочем, нет. Еще одно право они должны иметь. Право вмешиваться и принимать меры при виде любого нарушения закона и прав людей, а также в чрезвычайных ситуациях. Но горе тому из них, кто употребит это право во зло.
Они должны быть такими людьми, чтобы все мальчишки мечтали о том, чтобы их посвятили в такие Рыцари. И девчонки тоже. Многие любят смеяться и говорят, что Большое, Чистое и Настоящее – это хорошо вымытый слон. Но они лгут сами себе. Потому что в глубине души каждый человек – если только он не стал скотом с погасшим разумом – стремится к этому Большому, Чистому и Настоящему, и тоскует, если этого нет. Если как следует разобраться – люди тоскуют только об этом.
Из Части 10 «Поезд. Предупреждение»:
Капитан Альтерэго молча извлек из ножен свой Меч и положил его на ладони.
Каспар взглянул на клинок, и ему почудилось, что и здесь, не в сказке, а в реальном мире, Меч рыцаря излучает Свет.
- При любых условиях мы будем сражаться, - сказал он. – Помнишь слова Комбата?
- Да. «Возможно, все мы погибнем. Но если мы задержим их хотя бы на полчаса, значит, мы родились и жили не зря!»
- Именно так, капитан. И лучше пасть в бою, чем жить в ярме, променяв Право на Историю на чечевичную похлебку.
Главное различие между Черным Орденом и нами – не в том, что мы говорим на разных языках. Оно в другом. Мы любим Жизнь, а их девиз «Да здравствует смерть!» Мы считаем, что все люди на Земле рождаются равными – не одинаковыми, но равными, а Черный Орден говорит, что от рождения все делятся на господ и рабов. Но мы никогда не станем рабами сами, и не будем превращать в рабов других, чтобы стать господами. И потому мир между нами и Черным Орденом невозможен.
- Да, война продолжается, - промолвил Альтерэго. - И не смирившийся – не побежден.
Предопределения – нет.
До тех пор, пока человек жив и остается Человеком, никто не может лишить его не только свободы Мысли, но и свободы Воли. И если есть Воля – ничто не предопределено.
