Россия покидает Балканы - историческую сферу своего влияния (*+)
http://www.lgz.ru/archives/html_arch/lg312003/Polosy/art1_1.htm
МЫ УХОДИМ, УХОДИМ, УХОДИМ...
Россия покидает Балканы - историческую сферу своего влияния
Сейчас, когда я пишу эти строки, последний российский солдат-миротворец уже
покинул многострадальный край Косово и Метохию. С этим краем у сербов было
много связано надежд, патриотических иллюзий и мужественных поступков.
Сейчас осталось лишь чувство разочарования и безнадежности. Даже русские
уходят. А если русские уходят: Если русские уходят, общий сценарий
становится слишком предсказуемым.
Уроки трагедии на Балканах нам, живущим в России, еще не раз придется
анализировать.
Мы вообще в Косово оказались почти случайно. Ведь вся политика России на
Балканах в 90-е годы во время кризиса и войн - это политика "сдачи" наших
позиций, геополитических, исторических и нравственных. После бомбежек
Югославии в 1999-м натовцы полагали, что завоевали себе право самостоятельно
решать судьбу края и определять, кто может в качестве "миротворцев"
присутствовать в Косово и Метохии. России там места не было. Однако наши
военные в трудных переговорах с американцами смогли договориться о выделении
России специального сектора на севере края, где большинство населения -
сербы. Если бы не сомнительная роль "главного миротворца" России Виктора
Черномырдина, назначенного спецпредставителем по урегулированию ситуации
вокруг СРЮ, то планы американцев в Косово не осуществились бы. Вообще этот
сюжет в балканской трагедии требует отдельного анализа, особенно горького
для россиян, но и сегодня уже можно подвести некоторые итоги.
Кандидатура Черномырдина устраивала Запад, играла на руку НАТО и США,
поскольку показала Америке, что Россия намерена покончить с курсом на
конфронтацию с Западом и не будет противостоять планам НАТО. Это означало
оттеснение профессиональной дипломатии на второй план, осуществление главной
цели США и альянса - разбить единство усилий всех российских структур
власти. Виктор Степанович хорошо справился с отведенной ему ролью - он
разъяснил сербам, что Россия не будет ссориться с Западом ради Югославии,
что им не стоит ожидать помощи, пообещал лишь участие в миротворческих
операциях. Российских же генералов, участвовавших в переговорах, он как
глава делегации заставил вернуться к американскому проекту, в котором Россия
не участвовала.
Таким образом был принят американский документ именно тогда, когда Россия
играла главную роль на переговорах и все надеялись на ее силу и твердость, и
сербы держались потому, что Москва была на их стороне. Складывался некий
баланс, поскольку, с одной стороны, была Россия, у которой был шанс выиграть
свое же геополитическое пространство, а с другой - НАТО, мощная военная
машина, зашедшая в политический тупик. На Россию весь мир смотрел с
надеждой.
И тогда в июне 1999 г. был осуществлен ставший знаменитым марш-бросок
российских голубых касок из боснийского Углевика в Косово. Они так
стремительно заняли аэродром в Слатино потому, что НАТО не собиралось
выделять россиянам отдельного сектора в северной части края, где проживало
большинство сербов. Местные сербы восприняли появление русских с
воодушевлением. Их встречали так же, как и русских солдат в 1945-м. Море
цветов, улыбок, радостных слов. Самое дорогое - детей - сажали на танковую
броню. Плакали от радости и надежды. Надежды не только на свое будущее, но и
на возвращение России на Балканы, на возрождение ее силы и уверенности во
внешней политике: К сожалению, из-за отсутствия политической воли у
российского руководства не удалось завершить до конца всю операцию, которая
предполагала, используя фактор неожиданности, вслед за десантом перебросить
в край несколько тысяч наших миротворцев, чтобы поставить натовцев перед
фактом создания российской зоны ответственности.
Но зря ожидали приказа к отправке наши заправленные самолеты и миротворцы.
Его не последовало. Российским военным пришлось довольствоваться тем местом,
которое им отводили США в разработанном плане оккупации Косово. В
подписанном в июне 1999 г. министрами обороны США и России соглашении о
российском участии в силах КФОР (международное присутствие по безопасности в
Косово) предусматривалось участие одного-двух российских батальонов в
американском секторе, действующем в Косовской-Каменице. Кроме того, США
обещали рекомендовать НАТО согласиться на участие российских сил в немецком
и французском секторах. При этом вступал в силу <принцип единого
командования> НАТО.
Присутствие натовцев в Косово после июня 1999 г. создало просто тепличные
условия для процветания албанского экстремизма, поскольку они <не замечали>
убийства сербов, разрушения памятников православной культуры, фактически
поощряя создание этнически чистого албанского края. Западные миротворцы не
смогли разоружить так называемую Освободительную армию Косово, уменьшили
сербскую территорию, создав 5-километровую буферную зону не со стороны
Косово, а со стороны Сербии, включив в нее районы с преимущественно
албанским населением, стремились как можно скорее создать местную
администрацию, не связанную никакими обязательствами с федерацией или
Сербией, провести скоропалительные выборы местных органов власти. Наконец,
именно западные миротворцы открыли границу Косово с Албанией и Македонией
для свободного передвижения людских потоков, а заодно наркотиков и оружия.
Что не могло не взрастить у албанцев чувства безнаказанности.
В течение первого года присутствия сил НАТО в крае ситуацию в Косово и
Метохии характеризовали повседневный террор, преступления, массовые
нарушения прав человека и этническая чистка сербов, мусульман, цыган,
горанцев, турок, египтян. Так называемая Освободительная армия Косово (ОАК)
и другие вооруженные албанские банды не были ни разоружены, ни
расформированы. Позже многие из них вошли в Косовский защитный корпус,
созданный при поддержке международных организаций. За год присутствия
миротворцев в Косово совершено 5 тыс. терактов, более тысячи человек были
убиты, более 960 похищены и взяты в заложники.
Расправа шла не только с людьми, но и с памятниками культуры мирового
значения. За время миротворчества НАТО были разрушены более 85 средневековых
религиозных объектов и памятников истории и культуры, и это нисколько не
взволновало просвещенную Европу. Равно как и количество беженцев: 350 тыс.
неалбанского населения покинули свою родину, зато государственную границу
СРЮ пересекли и прибыли в край более 250 тыс. иностранцев, преимущественно
граждан Албании и Македонии. Миссия ООН по временной администрации в крае не
смогла обеспечить личную и имущественную безопасность и равноправие всех
граждан, игнорировались законы Республики Сербии и СРЮ, не контролировались
международные границы СРЮ с Албанией и Македонией, представителям Армии
Югославии и МВД отказывали в возвращении в Космет.
В результате этих действий (надо полагать, хорошо продуманных) сербов в крае
оставалось все меньше. В Призрене в конце 1999 г. было их только 11 человек,
в Приштине - 300 из некогда 40 тысяч. Вспоминаю, что 28 ноября 1999 г.
албанцы праздновали День албанского флага. Выступая на празднике, бывший
боевик Хашим Тачи сказал: <После войны и победы Освободительной армии Косово
с помощью международного содружества, а прежде всего США и НАТО, мы сегодня,
через 87 лет, отмечаем День флага в свободном и мирном Косово>. И во время
праздника в присутствии сотен людей в Приштине был сожжен автомобиль, в
котором ехала сербская семья - профессор Драгослав Башич был убит, а его
жена и еще одна пожилая женщина сильно избиты и едва остались живы.
Те, кто побывал в Косово, никогда не забудут сожженные сербские деревни,
руины православных церквей, фактическое гетто для оставшихся сербов и
устоявших монастырей. У сербов, которые живут в окружении албанского
населения и не хотят покидать свои очаги, нет свободы передвижения. Во
многих анклавах нет света и воды, не восстановлены школы и общественные
здания. Всего после агрессии НАТО албанцы, в том числе и с помощью
международных организаций, построили 40 тыс. домов, а сербы - только 40. В
церкви, магазины за продуктами, в школы сербы вынуждены направляться в
сопровождении солдат международных сил. С удивлением узнала, что и
официальные власти Югославии с огромным трудом пробивают стену международной
бюрократии и не могут свободно снабжать сербские анклавы необходимыми вещами
и продуктами. Таких небольших сербских очагов в Косово немного, всего около
17. Среди них несколько сел, в которые вернулись беженцы. В одном из них -
Осояне - мы побывали прошлым летом. Уже много месяцев люди живут в железных
контейнерах, без холодильников, печей, туалетов. И полностью зависят от
того, сколько продуктов и когда им привезут натовцы: Естественно, что о
людях в гетто почти не вспоминают.Международные организации за четыре года
так и не смогли решить <проблему> Косово. Буксует вопрос возвращения
сербских беженцев. КФОР не смог предотвратить разрушения памятников
православной культуры, убийства сербов и их выселения из края, обуздать
албанских экстремистов, откровенно поставивших цель создать этнически чистое
Косово. С января 1998 по ноябрь 2001 года в крае было убито или пропали 3276
сербов и других граждан-неалбанцев. Многолетний вандализм в отношении
памятников сербской истории и православия на землях Косово и Метохии только
нарастал - осквернялись храмы и монастыри, осуществлялось насилие по
отношению к монахам, глумление над религиозными чувствами православных
верующих. Практика надругательства и уничтожения православных святынь носила
массовый и постоянный характер, напоминая спланированные карательные акции.
Они не только не прекратились после ввода в Косово сил КФОР, но и усилились.
По официальной статистике Комиссии по охране памятников Сербии, на
территории Косово и Метохии сильно повреждено или полностью разрушено более
200 православных исторических и культурных объектов, большинство из которых,
как уже говорилось, имеет мировое культурное значение. Надругательства над
православными могилами стали привычным занятием для албанцев. Например, в
2002 г. на кладбище вблизи Ораховаца разрушенными или уничтоженными уже были
более 90% православных могил, которые разравнивались тракторами и машинами.
После окончательного распада Югославии на Сербию и Черногорию для албанцев н
астал благоприятный момент возобновить решительные действия по отделению
Косово от Сербии. И теперь начала <работать> формулировка, заложенная в
резолюции 1244, согласно которой Косово - автономия в составе Югославии:
Югославии нет, пора определять статус края. Албанцы - за полную
независимость. Голоса сербов, выступающих за автономию Косово и Метохии в
составе Сербии, практически не слышны. Руководители международного
гражданского присутствия в Косово приняли ряд решений, по существу,
направленных на создание государственности этой автономной территории, на
вытеснение федеральных властей из законодательного поля края. Не было
обеспечено возобновление деятельности в Косово сербских военнослужащих и
полиции, как это предусматривалось резолюцией 1244 Совета Безопасности ООН.
Правительство Сербии не только не имеет никаких прав в крае, но и ограничено
в доставке гуманитарной помощи сербам, живущим в нескольких гетто. Недавно
при помощи международных организаций был ликвидирован последний большой,
достаточно компактный сербский анклав на севере Косово в районе
Косовской-Митровицы.
В обострившейся вновь ситуации активизируется военная составляющая
албанского движения за независимость. В феврале этого года о своем переходе
из партизанской фазы борьбы к состоянию боевой готовности, которая ведет к
открытой войне, заявили Албанская национальная армия (АНА) и ее командующий
генерал Виган Градица. АНА - главная сила объединенного национального
фронта, выступающего за объединение всех албанских земель. Официально АНА
возникла в 2001 г. в Македонии, когда объединились албанские боевики из
Косово, Македонии и с Юга Сербии с целью создания стабильной армии, готовой
защищать идею Великой Албании. Депутаты-албанцы парламента Косово
потребовали признать войну Освободительной армии Косово в 1998 - 1999 гг.
справедливой и освободительной, частью <вековой борьбы косовских граждан за
свободу и независимость>. Албанцы боятся возвращения сербов в край, называют
этот процесс <колонизацией Косово>, разрабатывают контрмеры и призывают
население широко их применять. Среди них - контролировать сербские села
вдоль границы с Сербией, разрушать все их коммуникационные связи с Сербией
(телефонные линии и линии электропередач), противодействовать строительству
и восстановлению сербских домов (<албанцы имеют моральное право их
разрушить>), постоянно держать <колонизаторов> под прицелом, ускорить
покупку сербских земель в смешанных селах.
Край уже давно известен как центр вербовки террористов, база организованной
международной преступности, контрабанды наркотиков, оружия, работорговли и
отмывания денег. По сообщениям прессы, албанский наркокартель <Камила>,
специализирующийся на героине, входит в пятерку самых сильных мафий в мире.
Годовая прибыль от грязных дел мафии составляет около 500 миллионов евро!
И именно в этот момент Россия решает отозвать своих миротворцев с Балкан -
650 из Косово и 320 - из Боснии и Герцеговины. Последним бортом российской
военно-транспортной авиации с аэродрома Слатина на родину улетел командующий
Российским воинским контингентом в составе международных сил КФОР в Косово
генерал-майор Николай Кривенцов. С Николаем Семеновичем Кривенцовым мы
познакомились в прошлом году, когда делегация московского правительства
собрала гуманитарную помощь сербам Косово. Конвой из 11 огромных грузовиков
под звуки <Прощание славянки> двинулся с Тверской прямиком в Приштину.
Местом, куда без проблем московские эмчеэсовцы доставили 240 тонн груза
самого необходимого (электрогенераторы, печи, плиты, одежда, церковная
утварь), купленного на деньги общественных организаций и частных лиц, было
расположение российского воинского контингента в Слатине, городке, который
оборудовали себе наши военные. Он поражал чистотой, ухоженностью,
рациональностью. Российские миротворцы все делали своими руками - возводили
строения, чинили разрушенное, сажали деревья, налаживали хозяйство. Думали,
что останутся надолго. Теперь и это российское наследство достанется
натовцам:
Несмотря на сложные условия, российские миротворцы смогли многое сделать в
Косово. Особенно отличились российские медики. 15 врачей и 13 медсестер
несли суровую службу в 21-м отдельном медицинском отряде специального
назначения. Лишь за первые 3 года работы к ним обратились за помощью 22
тысячи человек, причем не только из числа жителей края - сербов, албанцев,
цыган, - но и миротворцев из других стран. Российскими врачами было сделано
более 2 тысяч операций! Если албанцы обращались к российским медикам главным
образом оттого, что они хорошо и бесплатно лечат, то сербы прибегали к их
помощи просто потому, что у них не было другого выхода - никто другой их и
не принял бы. Для них это была единственная возможность получить
квалифицированную медицинскую помощь.
Даже после значительного сокращения в мае прошлого года (до 650 человек)
российский миротворческий батальон с большим напряжением продолжал выполнять
свои обязанности по охране и эксплуатации аэродрома, оказанию гуманитарной
помощи. Ежедневно россияне сопровождали колонны с грузами, а также сербских
учителей и детей по дороге в школу и на обратном пути, доставляли воду и
продовольствие в труднодоступные горные районы, помогали восстанавливать
дома, тушить пожары, охранять церкви и монастыри. И не случайно многие сербы
воспринимают уход российских миротворцев как большое личное несчастье,
потерю своих защитников. <Уйдут русские - придется уходить и нам>, - все
чаще говорили в последнее время сербы. Они не верят, что им удастся выжить
на территории, где они не защищены и бесправны.
Хотя все в мире, в том числе наши дипломаты и военные, говорят об
установлении в Косово демократического порядка, мира, спокойствия, которое
оправдывает вывод наших миротворцев, мы вряд ли в ближайшее время будем
свидетелями этой идиллической картины.
Мы уходим, а военные базы НАТО остаются. Продолжается американизация Балкан.
В Косово и Метохии построены две американские базы. Крупнейшая (на 775
гектарах) - база <Бондстил> вблизи города Урошевац, на которой расположены
казармы для 5 тыс. чел., танкодром, вертолетная площадка, взлетные полосы,
радары и центр спутниковой связи. <Малый Бондстил> около города Гнилане
рассчитан на 2 тыс. человек. В Боснии и Герцеговине миротворческую службу в
составе Сил по стабилизации (СПС) несут 6 тыс. американских военных,
используя базу <Мак-Говерн> в г. Брчко, базу и аэродром в г. Тузле, базу
близ г. Братунац.
Балканский кризис 90-х годов дал нам примеры как эффективного, так и
неэффективного миротворчества, деятельности международных организаций и НАТО
в несвойственной им функции арбитров многосторонних межнациональных
конфликтов, а также в роли судей при возникновении новых государств после
распада многонациональной федерации. Балканы дают нам пример разного вида
международного протектората в фазе перехода от урегулирования конфликта в
рамках миротворческой операции к этапу миростроительства. Урезанная
демократия - не демократия. В Косово и Метохии протекторат создал
благоприятные условия, с одной стороны, для разрастания бациллы экстремизма,
а с другой - для отделения Косово от Сербии.
То, что произошло с Сербией и сербами, дает прекрасный урок тем, кто хотел
или хочет отстоять свою независимость и территориальную целостность в новых
геополитических условиях. Системой санкций, переводом страны в стан изгоев,
применением силы Сербия разрушена, ослаблена, сломлена и не способна
возродиться быстро и без посторонней помощи.
Сербии неоднократно заявляли, что перед ней два пути - один в Брюссель,
другой - в Белоруссию. Но чтобы попасть в Брюссель, надо до конца выполнить
ряд условий - показать серьезность в сотрудничестве с Гаагским трибуналом и
арестовать Младича и Караджича, прекратить вмешиваться в дела Косово и
Метохии, продолжить реформу и усилить гражданский контроль над армией.
Югославию призывают к гибкости и компромиссу по всем вопросам, которые Запад
интересуют, в том числе предлагают делиться и разведданными. Советник Буша
Брус Джексон в свое время требовал информацию о сотрудничестве Сербии с
Ираком, полагая, что в этом замешана и Россия. При полном равнодушии России
Запад не оставляет Югославии выбора. Джексон в интервью югославскому журналу
<Телеграф> открыто заявил, что в случае непослушания Югославия будет просто
изолирована от всего остального мира.
Сейчас Запад озабочен <возвращением Балкан> в лоно Европы. И в этом процессе
НАТО отводится важная роль. Когда вопрос безопасности в связи с Югославией
будет решен, тогда уже можно будет решать и вопрос демократической
трансформации, подчеркивал Джексон. О свободе выбора для страны говорят все
меньше. Возможно, что теория протекторатов для балканских и других
славянских народов, уже нашедшая свое воплощение в Косово, Боснии и
Герцеговине, может в скором времени пополниться новым вариантом ее
практического осуществления.
Елена ГУСЬКОВА, доктор исторических наук, руководитель Центра по изучению
современного балканского кризиса Института славяноведения РАН
ТОЛЬКО В <ЛГ>!
----------------------------------------------------------------------------
----
Сербское зеркало
В этом сербском зеркале нам легко себя узнать, хотя Россию не бомбили и не
подвергали (в такой степени, как Югославию) дипломатической блокаде. Но в
этом зеркале мы видим тот же опустошенный неверием народ, то же разночтение
стратегических целей между обществом и <прозападными> интеллектуалами
(<клиентурной элитой>), ту же борьбу за власть ценой уничтожения
суверенитета собственной страны, ту же игру в <атлантические ценности>,
словно у каждого народа нет ценностей своих.
Статья известного белградского ученого и политолога Зорана Обреновича,
доктора философских наук, впервые публикуется на русском языке именно в <ЛГ>
не случайно: это сербское зеркало прежде всего, конечно, отображает трагедию
растоптанной Сербии, но при этом неожиданно выхватывает из этого
геополитического Зазеркалья и Россию. Совпадения поразительны.
Следовательно, и политические уроки Югославии еще не выучены нами. Мы -
страна невыученных уроков. Что делать? Смотреться в сербское зеркало.
==============
Пятого октября 2000 г. не было революции - ни либеральной, ни
демократической. Пятого октября Сербия под гнетом страха от дальнейших
санкций и политического давления решила позицию <европейской партии>
(Кинкель, Олбрайт) поменять на позицию европейского протектората. Это, как
верят ее актеры, было решение, которое во имя выживания народа и государства
оплачено согласием на ограничение суверенитета. Отсюда свержение режима
Милошевича (имея в виду международные центры власти) необходимо
рассматривать прежде всего как факт изменения геополитической перспективы,
как своеобразное геополитическое изменение курса. Демократизация и
либерализация общества могли бы, исходя из этого, рассматриваться как
второстепенный факт, но только при предпосылке существования значительно
более компетентной элиты.
Но поскольку неспособность правящей элиты очевидна, то бесконечно
повторяющиеся слова о правовом государстве, правах человека и свободах,
возрождении и т.д. все больше становятся не ориентирами для демократической
реконструкции общества, а неким видом идеологически обязательного разговора,
из-за которого под вуалью требований <политически корректных речей>
проглядывается лицо цензора. Этот дискурс больше служит для прикрытия, чем
для определения болевых проблем, перед которыми стоит сербское общество и
государство. Для сербского общества значительно большей проблемой является
то, что огромная часть ее территории (Косово и Метохия) находится под
оккупацией, а не то, что демократическая культура в Сербии находится не на
уровне Англии.
Изменение геополитической перспективы присутствует в тезисе о присоединении
к евро-атлантической интеграции. По заявлениям ее лидеров, это ключевой
вопрос политического выживания народа и государства, хотя влечет за собой
отказ от суверенитета и государственной идентичности. Это видно и в том, что
в официальном культурном и политическом словопрении насилие над Сербией и
сербским народом (от санкций до бомбардировок) молчаливо принимается как
образцовое наказание за неуспешную <политику защиты сербских государственных
и национальных интересов>.
Через почти три года правления новой политической элиты видны результаты
этой политики (постоянного заискивания) и стратегии включения в западную
интеграцию, которая ни в одной сфере (экономической, правовой, политической,
государственной) не впечатляет.
Напротив, Сербия и как государство, и как общество, и дальше остается
тяжелым больным. И не только из-за внешнего давления, но из-за внутренних
разногласий и отсутствия базового политического консенсуса по основным
вопросам собственного будущего. Отсутствие элементарного согласия по вполне
конкретным вопросам (разговоры о правовом государстве, демократии,
плюрализме слишком общего характера и много не помогают) и благодаря
правлению клиентурной элиты, унижению и указаниям великих сил превратило
Сербию в слабое и анемичное общество, способное только терпеть и исполнять.
<Самоосвобожденное сербское общество> находится в состоянии глубокого
невроза и страха перед будущим, которые проявляются в отказе от открытого
определения интересов Сербии и ее граждан. Думают, что это могло бы
разгневать международное сообщество. Поэтому открыто проповедуется, что
политика согнутой спины и лукавства должна заменить политику гордости и
самоуважения:
Естественно, что в политике надо быть прагматичным, и хитрость, подхалимаж
(говоря по-русски), лесть, приспособленчество, приземленность советуют
использовать и стратеги великих сил (Бжезинский) как необходимый элемент
политического искусства.
Теперь каждая фракция правящей политической элиты в своей претензии на
власть взывает без особого смущения к сильным иностранным защитникам. Тем
самым наши лидеры и сами признают, что больше представляют интересы великих
сил на этом нестабильном пространстве, чем интересы граждан, от чьего имени
выступают. В отношении других, т.е. иностранных сил и республик бывшей
Югославии, правящая культурная и политическая элита практикует постоянную
стратегию асимметричного символичного обмена. В отношении интересов
собственного государства та же самая элита проповедует только самые высокие
моральные и политические стандарты и идеалы, в то время как с огромным
пониманием и уважением относится к реальным политическим интересам других.
Легко увидеть, что в дискуссии о сербских государственных и национальных
интересах отдельные политики и интеллектуалы ведут себя крайне
безответственно - будто речь не идет о базовых государственных интересах и
<борьбе за сохранение государства>.
В конце концов, часть новой политической и культурной элиты работает на
создание республиканского политического класса, без которого не может быть
стабильного государства. Самым позорным видом этого является текущая
политика и кампания в СМИ, где основные ценности, на которых базируется
любое политическое содружество, как, например, лояльность, патриотизм,
любовь к Родине, не только подвергаются осмеянию, но и через простодушный
режим ассоциаций выдаются как криминальный и морально неприемлемый способ
поведения. Так, существительные <патриот> и <патриотизм> стали вариантами
понятий <преступник> и <преступление>.
Такая ситуация, при которой любовь и честь преданы, ведет к ослаблению и
пропаже у народа интереса к происходящему в обществе. Устойчивый же интерес
является основой хорошо скроенного гражданского общества, за которое, хотя
бы декларативно, все выступают. Если посмотреть шире, то ослабление интереса
к событиям в стране - это символическая составляющая процесса приватизации,
нового перераспределения общественного богатства, сведения политики на
уровень дворцовых интриг и сплетен самопровозглашенных демократов в
цивилизационном плане (любимое слово в новом модном политическом словаре)
европейски ориентированных интеллектуалов.
Если иметь в виду и так недостаточную степень интереса к общественным делам
сломленного поражением, опустошенного и апатичного народа, то последствия
такой практики могут быть катастрофическими для будущего государства и
народа. Вместо демократического общества мы будем иметь постоянную борьбу за
власть политических олигархов - и тем самым идея сохранения государства от
дальнейшей эрозии будет зависеть от воли случая и воли других.
Зоран ОБРЕНОВИЧ
Перевод Елены ГУСЬКОВОЙ
© "Литературная газета", 2003
