Форум С.Кара-Мурзы

	От	Георгий
	К	Георгий
	Дата	22.06.2004 00:30:46
	Рубрики	Тексты;

насчет собственности - Медведева и Шишова (/+)

> 25. Как это ни печально, но стоит считаться с тем, что у русских не вполне развито правосознание (а в последние годы оно даже
притуплено), что у них своеобразное отношение к собственности (неразличение своего и чужого). В процессе сотрудничества их действия
нужно постоянно контролировать - на каждом этапе, от начала до конца, проверяя каждую мелочь.

==============

МЕДВЕДЕВА, ШИШОВА. Новое время - новые дети?

"...А какие установки получает у нас ребенок, когда он еще "пешком под стол ходит"? Каковы его первые опыты социальных контактов?
Вот типичная сценка в песочнице.

Малыш лет двух-трех хватает понравившуюся ему чужую игрушку. Хозяин игрушки, тоже малыш, пытается отобрать ее, и когда попытка
заканчивается неудачей, с ревом бежит к маме. Но первой, как правило, реагирует мать обидчика.

- Отдай немедленно! Это не твое! - кричит она и тут же начинает оправдываться перед мамой обиженного: - Полно своих машин, и такая
тоже есть. Только что купили. Вечно ему чужое надо схватить!

- Да пускай поиграет, - поспешно отвечает вторая мама и пытается увещевать плачущего сына: - А ты не жадничай. Он поиграет и отдаст.
Надо делиться, ты же добрый мальчик.

Первая мама роется в сумке, достает машинку или конфету, протягивает ее малышу.

Вторая мама (первой): Ой, да не надо! Да что вы! (Своему ребенку) Вот видишь? Ты поделился и с тобой делятся.

И обе женщины, довольные своими педагогическими талантами и друг другом, улыбаются.

Вроде бы пустяковый эпизод, а при этом в нем заключены важнейшие этические коды. Что сообщается детям? Прежде всено, что жадность -
это порок, и обязательно надо делиться. Кроме того, щедрость вознаграждается, причем не запрограммированно, не рационально (ты мне,
я тебе), а свободно, по велению души. Ведь конфетку обиженный ребенок получил не от своей мамы в качестве педагогического поощрения
и не по предварительному договору с чужой матерью (ты моему сыну машинку, а я тебе конфетку). Это произошло неожиданно, спонтанно и
вместе с тем как-то очень естественно. С другой стороны, НЕЛЬЗЯ СКАЗАТЬ, ЧТО ДЕТЯМ НЕ ПРИВИВАЕТСЯ ПОНЯТИЕ "СВОЕ-ЧУЖОЕ". Обратите
внимание, первая реакция матери маленького "экспроприатора" - пресечь посягательство на чужую собственность ("Отдай немедленно! Это
не твое!"). Но интересно, что ответная реплика ("Да пускай поиграет") тормозит возвращение собственности в руки хозяина. Как
правило, взрослые не торопятся выхватить отнятую игрушку. Скорее всего, она будет сразу же возвращена хозяину лишь в том случае,
если он среагирует не просто негативно, а бурно негативно - допустим, забьется в истерике. И скорее всего, такая реакция вызовет
всеобщее недовольство (в том числе, и недовольство его матери, которой станет стыдно за сына-жадюгу).

Мысленно слышим саркастический вопрос: - А в других странах, по-вашему, детей не приучают делиться? Это только у нас, да?

Нет, конечно. Мы не знаем культуры, которая бы восхваляла и воспитывала в детях жадность (как и вообще любые пороки). Но суть в
акцентах, оттенках, нюансах. Одно дело воспитывать щедрость, а другое - разумную доброту. Можно призывать снять с себя последнюю
рубашку, а можно - отдать излишек. Скряги и скупцы осмеиваются в самых разных культурах, но согласитесь, расчетливость и
бережливость не у всех народов фигурируют в числе главных добродетелей. Помните? Слова про "умеренность и аккуратность" Грибоедов
вложил в уста Молчалина.

Но вернемся к сцене в песочнице, наблюдая которую мы оценили поведение матерей как совершенно правильное, что называется,
"педагогическое", и попробуем представить себе, какую оценку дали бы этой сцене "независимые наблюдатели", исповедующие другую
этику. Скажем, протестантскую. Им бы поведение взрослых, вероятно, не показалось бы столь безупречным. Прежде всего они вряд ли
одобрили бы вялую реакцию матери обидчика, которая ограничилась словесным замечанием, а не поспешила отнять у сына чужую игрушку. С
другой стороны, их могли бы неприятно поразить слова " вечно ему надо чужое схватить", ведь в культурах, в которых осуждается
малейшеее посягательство на собственность, это очень тяжкое обвинение. В рамках протестантской этики куда тактичнее прозвучала бы
фраза типа "Не понимаю, что на тебя сегодня нашло?", подчеркивающая случайность, неожиданность происшедшего.

Но вот что особенно интересно. Быть может, наибольшие нарекания вызвала бы другая мать, которая, с нашей точки зрения, повела себя в
данной ситуации безупречно. На ее глазах по отношению к ее ребенку был грубо попран закон, который по-английский кратко можно
сформулировать словом "privacy". А по-русски даже трудно перевести (на что уже не раз обращали внимание наши публицисты). Скажем
так: privacy - это неприкосновенно-интимно-собственное. А мать? Она же еще и "баллон катит"! "А ты не жадничай!" Хотя причем тут
жадность? Он протестует против посягательства на свою собственность.

Но промахи матери на этом не кончаются. Мало того, что она не помогает сыну вернуть игрушку, так еще и совершает откровенное насилие
над его волей. Какова ее последняя реплика? "ТЫ ПОДЕЛИЛСЯ, и с тобой делятся". А ведь он ее не уполномачивал за себя решать. Он - не
поделился! Она за него все решила и насильно назначила его щедрым. Разве это не нарушение прав ребенка?

Мы разобрали здесь два столь разных подхода к одной и той же ситуации вовсе не для того, чтобы определить, "кто самее". Нам хотелось
на простом примере показать другое: глубинные, архетипические различия культур проявляются буквально на каждом шагу, начиная с
первых шагов ребенка. И очень многое в жизнеустройстве целого общества, государства, в структуре власти и т.п. есть отражение, пусть
в более сложном виде, таких вот архетипических моделей поведения.

========

...Нам могут возразить: - Господи, сколько можно идеализировать эту пресловутую русскую культуру? А то в России не было богатейших
дворцов, поражавших своим великолепием иностранных гостей? И рядом нищий, голодный народ... А что касается языка, то здесь
наблюдается некоторая предвзятость. Например, вы благополучно позабыли пословицу "Своя рубашка ближе к телу". Или ее не существует?

Почему же? Существует. Но тогда надо вспомнить и контекст, в котором она обычно употребляется. Когда человек не проявил должного
бескорыстия, тогда, вздыхая, с оттенком сожаления говорят: "Что поделаешь? Своя рубашка ближе к телу".

Ну, а насчет дворцов и хижин... Мы никогда не говорили о существовании в России идеального общества. Но какие в обществе этические
установки, какие идеалы, немаловажно для хода истории. Что, кстати, и показала печальная история обитателей дворцов в 1917 году.

Причем установки, если пользоваться геологической терминологией, бывают разной глубины залегания. И важность глубинных пластов
бессознательного признают сегодня психологи самых разных школ и направлений.

Очень интересное наблюдение мы сделали в Германии. Нам пришлось там много общаться с интеллигенцией. На уровне сознания все они были
выраженно левыми: возмущались засильем капитала, расслоеним общества, смеялись над убогими интересами буржуазии. Да и русские
эмигранты, с которыми мы там сталкивались, говорили, что немецкие интеллектуалы если не красные, то уж, во всяком случае,
ярко-розовые. Однако интересное наблюдение заключается вовсе не в этом, а вот в чем: когда те же самые люди, которые пять минут
назад выступали против социальной несправедливости, заговаривали о своих друзьях или знакомых, подходящих под категорию богатых, они
неизменно понижали голос и с явным почтением произносили: "He is very rich" ("он очень богатый" - мы общались по-английски). Так
было не один, не два, не три раза, и голос понижался автоматически, и в глазах появлялась какая-то детская зачарованность - так,
наверно, заглядывали в окна богатого дома Тильтиль и Митиль из "Синей птицы" Метерлинка. И мы понимали, что благоговейный шепот
исходит из самых глубин души, отражая определенную бессознательную установку.

Для сравнения предлагаем представить себе, будет ли говорить шепотом и с придыханием о своих богатых знакомых наш человек,
возмущающийся, как и немецкие интеллигенты, социальной несправедливостью. Конечно, бывает, что, кляня богачей, люди им втайне
завидуют. Но это отнюдь не "белая зависть". Она окрашена ярко отрицательно и несет в себе большой заряд агрессии - эмоции,
несовместимой с пиететом. Т.е., даже глубинная установка на богатство - это как бы анти-идеал или, по выражению Льва Гумилева,
"субпассионарное" проявление.

В прочности традиционных установок мы постоянно убеждаемся, работая с детьми, находящимися в пограничных состояниях психики. А таких
детей за последние годы побывало у нас множество, около 500 человек. Учитывая, что мы тесно общаемся не только с детьми, но и с их
родителями, бабушками и дедушками, число респондентов можно смело увеличить минимум до полутора тысяч. Так вот, мы наблюдаем очень
показательную картину.

На уровне сознания и взрослые, и даже дети прекрасно понимают роль денег и деловой хватки в современной жизни. Вчера еще
полуюмористическое "хочешь жить - умей вертеться" сегодня воспринимается как вполне серьезный императив. Фактически это стало
залогом выживания. Причем такая ситуация длится уже не месяц и не год и по идее могла бы повлиять на изменение ценностных
ориентиров. К примеру, перечисляя положительные черты характера ребенка, родители должны были бы в духе времени указывать на
практичность, бережливость, деловитость, желание пробиться, стать первым, интерес к бизнесу, в конце концов! Но - нет! Вместо этого
пишут: "Добрый", "ничего не пожалеет", "отдаст последнее".

Что же касается желания быть первым (совершенно необходимого в условиях рыночной конкуренции), то тут вообще парадокс: это
перечисляется в ряду главных недостатков, для искоренения которого родители и обращаются к специалистам. За все время нам
встретилась только одна мама, которая среди достоинств своего сына указала (цитируем дословно): "Хочет быть богатым". Однако в ряду
недостатков назвала жадность и уточнила: "Любит копить деньги, никогда ничем не поделится".

Подчеркнем, что при этом среди родителей встречается немало сторонников либерально-рыночных реформ.

Ну, хорошо. Взрослые, они все-таки формировались в другое время. Может, у новых детей уже все по-иному? Более сообразно
"историческому моменту"? В анкете, которую мы предлагаем детям, есть вопросы, позволяющие сделать выводы относительно ценностных
установок: "Какие качества ты хотел бы приобрести?" "От каких недостатков желал бы избавиться?" "О чем ты мечтаешь?"

Конечно, дети мечтают о красивых и модных игрушках (как, впрочем, было всегда). Но никто ни разу не написал о желании разбогатеть,
стать миллионером, владельцем "заводов, газет, пароходов" и т.п. Или нет... И тут не обошлось без исключения. Одиннадцатилетний
подросток так прямо и написал: "Хочу иметь много денег". Правда, привели его к нам с жалобой на регулярное воровство в довольно
крупных размерах. Хотя кто знает? Может, случайно совпало... "