новая антропологическая модель Запада - гибель гражданской нации
Из Приложения вполне очевидно, что работа Дугина А. "Логос и Мифос. Социология глубин" [7] в своей основе имеет тот же приём, что и в разбираемых у нас работах СГКМ[1][2][3] - основан на использовании антропологической модели. Но А.Дугин использует несколько иную модификацию метода, основанную не на карте каких то статических качеств, а на определении некой динамической модели. Т.е абстрактно говоря это более сложный метод, но ввиду очевидной невозможности создать сколь нибудь совершенную модель человека, мы имеем дело с простейшей моделью, многие качества и интерпретации которой вызывают прямое несогласие, и в целом мы получаем примерно эквивалентные подходы.
Не смотря на примитивность модели, она обладает полезностью, ввиду того, что она основана на безусловно проверенных научных данных и подходах, вытекающих из психологии Юнга.
Надо отметить, что динамичная антропологическая модель, о которой идёт речь это примерно тот же самый подход, что и использовала С.Лурье в своей концепции этноса.
Что особо интересно в концепции самой работы и предлагаемого подхода - он основан на проверенных психологических утверждениях. И это значит, что доказывать отсутствие определяющей роли примордиальности в этническом надо уже в споре с Юнгом и западной психологией, ведь именно они утверждают наследственных характер архетипов, различие их реализаций для разных человеческих общностей при базовой одинаковости, и порождение ими самого сознания. Это неожиданный результат. Но в любом случае, впредь претензии к примордиальности надо адресовать правильному адресату - Юнгу, и больше не спорить с теми, кто лишь использовал его достижения и его результаты.
Во вторых - понятия о мифах, сформулированных из представлений М.Элиаде и Р.Барта дополняется тем самым нижним уровнем, который используется мифами, получая свою действенность и власть над сознанием. Эти представления дополняются архетипами, как тем уровнем, к которому апеллирует двухуровневая смысловая конструкция (миф). Тем самым у этих представлений о функционировании мифа появляется надёжное основание.
Утверждение о том, что само сознание порождается бессознательным целыми сериями не может не вызвать прямой ассоциации с представленими буддистов о том, что человек это поток дхарм/поток психофизиологических состояний - и вообще говоря даёт метод для построения уже динамической антропологической модели, если делаются некие предположения о структуре бессознательного, его содержании и о том, как оно порождает сознание. Т.е этот подход даёт ключ к порождению социологии антропологией и позволяет связать разные теории и сферы обществоведения.
Я хочу повторится - такую динамическую антропологическую модель нельзя игнорировать, при всем её несовершенстве, ввиду отмеченной опоры на эмпирические психологические исследования. История этой модели насчитывает уже десятилетия.
Можно добавить, что согласно (8) диалектическая логика Гегеля это именно отражение структуры мифа, его воздействия, это отражение и максимальное общее описание именно реальности традиционного общества. Значит антропологическая модель традиционного человека обязана включать в себя его развитие, мифы и представления о развитии традиционного человека из этого общества, много раз ранее указывая на то, что в антропологической модели традиционного человека, представленного СГКМ отсутствовала эта сфера - сфера развития.
И это утверждение принадлежит не Дугину, это вывод из всей совокупности данных о мифах и традиционных обществах, сделанный на самом Западе.
Но самое важное это обнаружение возникновения на Западе новой антропологической модели - ризомы(9). Это важнейший факт, его нельзя недооценивать именно в силу работ самого СГКМ, ведь и антропологическая модель индивида была создана именно философами. Новая антропологическая модель не оставляет места в общественной жизни таким явлениям как модерн, как нация, даже гражданская нация. Так что все разговоры о конструктивизме и методике формирования гражданской нации выглядят как инспирированные Западом попытки продажи тухлых яиц, т.е чего то, чей срок годности которых давно закончился, и попытка использования чего по назначению, в лучшем случае приведёт к болезни.
Запад уходит от антропологической модели, делающей возможной сборку гражданской нации в какой либо форме. Поэтому применять методику, которая перестаёт быть адекватной уже на самом Западе, отныне требует не технократической, а ценностной и философской аргументации, т.к это означает использование инструментов модерна, а значит, в той или иной форме, и консервацию модерна в России, в условиях, когда Запад уходит в постмодерн.
В принципе сказанного достаточно, что бы похоронить конструктивизм с потрохами, но тогда у нас возникает вопрос, а что использовать заместо него для сборки народа. Ответ уже очевиден - религию и церковь. Религия обладает собственной богатой и разработанной мифологией, системно включённой в христианство, и все церковные ритуалы и крёстные ходы, столь развитые в предПетровскую эпоху, вполне можно трактовать в прикладном смысле, как процедуры обеспечивающие мифам прочное место в общественном сознании.
Заменить такую систему мифов атеистическими, имеющими сравнимую системность, взаимную интегрированность и эффективность, представляется маловероятным.
После сказанного появляется новый аргумент за теорию пассионарности и развиваемую ею антропологическую модель. Этим аргументом является Юнг и его представления о том, что мифы это и есть интерпретация архетипов.
В конструктивизме основным прикладным инструментом является миф, но миф вполне можно использовать для сборки народа и на основе представлений теории пассионарности - в обоих случаях, мы согласно Юнгу, задействуем архетипы коллективного бессознательного, и разница между подходами сводится только к одному - теория пассионарности утверждает, что сборка народа держится на энергии стихийных сборщиков - пассионариев, а конструктивизм эту энергию отрицает. Но эта энергия должна компенсироваться чем то - значит она может компенсироваться только возможностями, инструментами и ресурсами государства.
Но это означает, что жизнеспособность народа не выше жизнеспособности государства, и в случае смерти государства мы получаем то, что имеем сейчас - мёртвый народ, нулевую общественную активность. Советский Союз вполне работал в технике конструктивизма, эксплуатируя кучу родных для советского обществ мифов, наличие таких мифов в советском общественном сознании уже ни для кого не секрет. Использование же родных мифов СССР делал это на родной для себя теоретической базе, так что утверждения о отставании СССР в технологиях сборки народов просто несостоятельны.
Если жизнеспособность общества связывать по сути с ресурсами, то никто не выдержит соревнования с Западом, а любая технология типа гражданской нации основана на ресурсной подпитке, в отличии от случая сборки на основе Церкви и религии.
Выводы
1) На Западе возникла новая антропологическая модель - ризома, делающая невозможной старые технологии сборки гражданского общества.
т.к Запад переходит в новую антропологическую реальность, то возможность использования любой технологии модерна необходимо специально доказывать в рамках общественных мегапроектах, выдвижение локальных доказательств с ссылкой на конструктивизм становится неадекватным доказательством
2) Воздействие мифов основано на использовании архетипов, что делает разницу между технологиями сборки общества на основе конструктивизма и на основе представлений теории пассионарности сводящейся к использования для сборки народа энергии стихийных сборщиков или ресурсные возможности государства.
Выбор ресурсных возможностей для организации сборки народа делает конкуренцию обществ конкуренцией ресурсов, что ставит Россию изначально в проигрышное положение.
3) Диалектическая логика есть описание логики функционирования мифов и отражение реальной логики традиционных обществ. Значит эта диалектическая логика в её конкретных проявлениях в виде мифов, описывающих развитие человека и/или общества, является неотъемлемой частью антропологической модели традиционного человека
4) Религия обладает собственной богатой и разработанной мифологией, системно включённой в христианство, и все церковные ритуалы, службы и крёстные ходы, вполне можно трактовать в прикладном смысле, как процедуры обеспечивающие мифам прочное место в общественном сознании. Именно поэтому Церковь и религия являются совершенно адекватными институтами и духовной базой для сборки народа, к тому же независимыми от государственных ресурсов
5) Исходя из представлений о марксизме, развиваемых в том числе и СГКМ, очевидно существование в общественном сознании СССР множества родных для этого общества мифов. Т.к именно использование мифов является технологической основой сборки гражданского нации, из этого следует, что Советский Союз вполне работал в технике эквивалентной конструктивизму, эксплуатируя кучу родных для советского обществ мифов, делая это на родной для себя теоретической базе. Так что утверждения о отставании СССР в технологиях сборки народов просто несостоятельны.
Приложение
Ключевые цитаты из работы Дугина А. "Логос и Мифос. Социология глубин"[7]
(1) миф о прогрессе:
При более внимательном исследовании, проведённом после упоения мифом о прогрессе и «сбрасывания с корабля современности» религиозных сюжетов, мифов, сакральных ценностей, священных институтов, было обнаружено, что «богиня разума», с которой началась Французская революция, это тоже не что иное, как миф, миф о прогрессе. Не прогресс, который преодолел миф, а миф о прогрессе как один из мифов, который потеснил все остальные.
(2) врождённые архетипы. связь между архетипами и мифами:
С его точки зрения (сейчас мы уже подходим к нашей непосредственной теме), коллективное бессознательное населёно архетипами, которые являются, в отличие от точки зрения Фрейда, не индивидуальными, а коллективными, а во-вторых, врождёнными [8], то есть люди с этим коллективным бессознательным рождаются. Это не просто совокупность каких-то задавленных детских первых переживаний, как у Фрейда. Это то, что принадлежит всем людям в равной мере. И здесь, на уровне этого коллективного бессознательного, параллельно рациональному процессу, накоплению знаний, секуляризации, человечество продолжает жить в мифе. Архетипы складываются в мифы.
(3) Циклическое время и время линейное:
Социология глубин показывает, что прогресс как концепция возник всего 300 лет назад: в течение тысячелетий люди думали, что время циклично. Циклическое время, в котором, по сути дела, ничего не происходит, ничего не меняется: как меняются сезоны года, так же царства, династии. В традиционном обществе люди жили в циклическом времени, и лишь с приходом христианства появилось линейное время, но и оно продолжало быть религиозным, ориентированным на финальный приход мессии (Второе Пришествие).
Всего 300 лет назад, то есть совсем недавно, победила концепция чисто линейного времени, без какого бы то ни было эсхатологического завершения
(4) прогресс в сфере сознания сочетается с неизменностью в коллективном бессознательном:
В чем заключалась специфика открытия измерения глубины(открытие коллективного бессознательного), и какая разница между такой двухэтажной топикой научного исследования и, скажем, плоской идеей прогресса? В том, что здесь вскрывается синхронизм вертикальной оси, по мере развития чего-то, что-то остаётся точно таким же неизменным, и его можно найти там же, где его оставили. А что-то действительно необратимо меняется, но меняется только на уровне сознания и остаётся неизменным на уровне бессознательного.
(5) Логос и мифос:
Сейчас же мы перейдём к изложению конструкции Жильбера Дюрана, который назвал своё направление как раз «глубинная социология» или «социология воображения». По сути дела, это описание той структуры мифа, в которой продолжает на 99% пребывать современное человечество. Если раньше миф рассматривался как то, что Леви-Брюль называл пралогическим мышлением [11], то есть нелогическим, недологическим мышлением, то, с точки зрения социологии глубин и социологии воображения, само по себе человеческое мышление, современное и рациональное, является одним из изданий мифа.
Логос - это рациональная часть, мифос - это иррациональная часть. Логос – рациональная структура. Логос может быть у социального института или у индивидуального поведения, это рациональная часть. А есть ещё и мифологическая часть.
Современная наука, наука эпохи модерна объясняла миф через логос. Логос был основой, а миф тем, что логос объяснял. Социология глубин объясняет, наоборот, логос через мифос. То есть, считает логос одним из мифологических явлений.
Соответственно, можно говорить о двух симметричных подходах. При этом важно, что социология глубин не отрицает объяснения мифоса через логос, а считает его очень полезным, с точки зрения вскрытия мифологической структуры этого логоса.
(6)генерация логоса мифосом:
«имажинер» означает не только воображаемое, но воображаемое и воображающие, то есть субъект, объект и воображение одновременно. Imaginaire - от image (лат. imago – образ). С точки зрения Жильбера Дюрана, «имажинэр» – это специфическая реальность человеческой души.
Классическая философия логоса считает, что есть две строго адекватные реальности: субъект и объект. По Платону, есть рассудок, и есть чувственный мир, который лежит перед этим рассудком . Между рассудком и внешним, чувственным миром, находится воображение. Это как раз и есть имажинер. При этом, с точки зрения Платона, Аристотеля, Канта, Декарта и всей классической рациональной традиции западноевропейского логоса, имажинер, воображаемое, есть не что иное, как искажённое представление об объекте, данное субъекту. Есть реальность субъекта - рассудка, есть реальность объекта - внешнего мира, и между ними находится заведомо искажённый образ - воображение, который, по сути, лишён реальности и рационального - субъекта и чувственного - объекта.
Социология воображения/социология глубин утверждает, что все не так. На самом деле, у человека есть только одно – имажинер, только миф, только коллективное бессознательное, которое по своей внутренней, присущей имажинеру логике постулирует и создаёт представление об объекте, и самое главное, представление о субъекте.
(7)Индивидуация и множество «я» - порождение сознания коллективным бессознательным:
У Юнга в аналитической психологии (в психологии глубин) порождение логоса мифосом описано как процесс индивидуации. Коллективное бессознательное по определённой логике порождает эго, может породить не одно эго, а несколько - Юнг говорил, что «я» может быть много, «я» – это только момент индивидуации коллективного бессознательного, временная стоянка, замерший миг.
Основная идея социологии глубин заключается в следующем. Существует только промежуточная область - имажинер, область мифа, область коллективного бессознательного, имеющая свою собственную логику и свою собственную топику, топику мифа. При определённых обстоятельствах из этой топики мифа в одном направлении, внутрь, порождается эго («я») через процесс индивидуации мифа, и человек начинает говорить о себе «я», «я – Петя», «я – Вася», «я – Маша», хотя это имя тоже дано откуда-то «извне».
Индивидуальность, человеческий субъект не является чем-то уникальным, он является продолжением определённой серии, рождающейся из имажинер. Точно так же и объект. Кантовская философия утверждала, что вещь в себе обосновать невозможно. Невозможно доказать её существование, поэтому речь идёт только о неких презумпциях рассудка. Но Кант ещё верил в наличие субъекта. В социологии имажинера, социологии воображаемого, уже нет ни субъекта, ни объекта.
(8)Гегель и включённое третье (диалектика) как описание логики традиционного общества:
Гегель пытался в рамках понятийного аппарата модерна, философии модерна найти способ ускользнуть от него, предложить такую модель, где модерн был бы тесно переплетён с премодерном.
Яснее всего это видно на примере пересмотра закона исключённого третьего, который лежит в основе «Большой Логики» Гегеля . В этом, если говорить философски, заключается вся хитрость. Дело в том, что закон исключённого третьего («либо А, либо не-А») принадлежит классической логике модерна. Его отрицание, то есть идея того, что «А» и «не-А» могут сосуществовать одновременно, напротив, характерно для традиционного общества и, особенно, для архаических форм мышления. На этом принципе «tertium datum», «третье дано», на сочетании формально логически не сочетаемого, в премодерне основаны мифы, обряды, символы, ритуалы, доктрины и т.д.. Гегель через рациональные модели дискурса ввёл иррациональный компонент премодерна в модерн.
(9) Новая антропологическая модель Запада - ризома:
философ Жиль Делез предлагает нам промежуточную конструкцию – ризому. Ризома – это то, что приходит на смену субъекта или индивидуума в постмодерне. Ризома – по- гречески клубень, грибница, растение, которое отличается от остальных тем, что растёт не вертикально, а горизонтально. Оно растёт под землёй, создавая систему грибниц или разветвлённых корневищ. Ростки и корни эта сеть может пустить в любом месте. Поэтому ризома, может появиться там, где её не ждут. В какой-то момент в ризоме образуется луковица, которая даёт вверх стебель, а вниз корни. И, казалось бы, мы можем вырвать стебель с корнями. Но ризоме ничего от этого не будет, потому что это была только бесконечно малая часть сети подземных, невидимых корней, которые продолжаются во всех направлениях и могут появиться внезапно в другом месте. Ризома даёт новые всходы.
С понятием ризомы Делез связывает нового субъекта постмодерна, постсубъекта или постчеловеческую реальность. Человек воспринимается как сетевая множественность эго, которая проявляется в одном месте как «Ваня», в другом месте как «Маша», в третьем месте как сотрудник органов госбезопасности, в четвёртом как компьютерный ник, в пятом как алкоголик, и в разных местах сетевая постличность даёт разные всходы.
Кроны и корни обычных растений подобны образованию личной истории. Поэтому, когда ризома в конкретный момент даёт всходы и корни, она уподобляется обычному существу с его прошлым (корнями) и его будущим (стеблем), с его идентичностью. Идентичность всегда вертикальна, ризоматическая идентичность, напротив, принципиально горизонтальна, а вертикальна лишь спорадически, игровым образом. Ризома не просто против эго. Ризома – это некий компромисс между наличием эго и его отсутствием.
