От Miguel Ответить на сообщение
К Monco Ответить по почте
Дата 11.11.2005 12:41:44 Найти в дереве
Рубрики Прочее; Версия для печати

10% полезной информации, омрачённой 70% марксистского маразма и 20% умолчания


Марксизм не является мыслительным инструментом, призванным решать актуальные проблемы человечества – это идеологический инструмент оболванивания масс и внесения братоубийственного раскола в народы. Я даже не хочу останавливаться на том бесконечном притягивании автором описываемых событий к марксистским схемам (бьющим все рамки приличия в доказательстве пролетарского характера кубинской революции). Хотя и тут можно было бы сказать много чего: уже из приведённой самими автором информации видно, что процветание Парагвая до того, как Британия натравила на него соседей, было связано с общенациональным характером действовавшего там режима, что прямо опровергает всевозможные марксистские бредни о сути государства, а военный переворот в той же Гватемале был организован вовсе не треклятой буржуазией, а американцами и прислуживавшей им пятой колонной.

Ведь если присмотреться, то «конструктивная» программаавтора в отношении Латинской Америки (да и других развивающихся стран, включая Россию) проще пареной репы – развязать классовую драчку, чтобы побольше непролетариев убить, устроить какую-нибудь экспроприацию – то-то все заживут! Но выдвигая подобны программы, надо их сначала обосновать. Обосновать программу – это значит (в данном случае) показать, какую цель преследует автор и что он считает благом (например, благом для рассматриваемых латиноамериканских стран), а потом показать на основе научной модели, что именно те действия, которые предлагает автор, ведут к этой благой цели. Но этого-то в тексте как раз и нет: за призывами автора к усилению классовой борьбы вообще непонятно, ради чего, ради какой более высокой цели он ставит задачу усилить классовую борьбу. В общем, марксистского автора одолевает комплекс Яго – посеять в народах вражду просто так, из вредности. Беды, которые последуют в этих народах, ему до лампочки.

Ну и отдельно можно оценить бессовестное враньё автора относительно развития Чили до 1970-го года и тот беспробудный маразм, до которого автор доходит в превознесении радикальных марксистов, дорвавшихся до власти в 1970 г. Во-первых, чилийское государство до 1970 г. не было таким уж антисоциальным и пробуржуазным – оно решало, как могло общенациональные задачи ускорения развития, включая создание передовых отраслей промышленности, создания инфраструктуры, роста образования и т.д., постоянно лавируя с целью найти компромисс между задачами скорейшего устранения бедности и обеспечения достаточного инвестирования. Не всё у них получалось, было допущено много ошибок (включая «ошибки» явно коррупционного происхождения при Хорхе Алессандри), но важно то, что именно правительству президента Фрея удалось нащупать наиболее удачную линию модернизации, отвечающую интересам страны. Были нормализованы правила внешней торговли, страна начала экспортировать несырьевую промышленную продукцию, нащупывая области специализации, соответствующие её размерам; стали развиваться телекоммуникации, нефтехимическая промышленность, сельская инфраструктура. Автор презрительно отзывается о социальных реформах, предпринятых при Фрее, и представляет дело так, будто ничего полезного они не дали. Но это явное враньё, ибо за годы правления Фрея была снижена имущественная дифференциация; доля зарплаты в доходах, упавшая с 52% в 1960 до 45% в 1964, вновь выросла до 52% в 1970. Минимальная зарплата на селе выросла с 1964 по 1970 гг. на 24% (а до того повышение благосостояния затрагивало, в основном, город).

Итак, мы видим динамично развивающуюся страну, в которой после нескольких неудачных экспериментов нащупана политика выравнивания диспропорций и ускорения развития. Но неймётся радикалам с обеих сторон: во-первых, латифундистам и медепромышленникам, не желающим видеть постепенное таяние своих привилегий, во-вторых – марксистам всевозможных конфессий, которым неймётся увидеть на ветке всякого «буржуя» и всё отнять и поделить между рабочими. Только полная неадекватность восприятия помешала автору увидеть в собственном тексте, что именно истерика чилийских марксистов, которым хотелось всего, сразу и бесплатно, истерики по всякому поводу и без него, и были основным фактором, который ломал в стране хрупкий компромисс и вёл к гражданской войне. Лидер компартии без конца декларирует свою приверженность насилию и отказ от союзничества с умеренным кандидатом Томичем; выполняя заветы лидера компартии, радикальные группировки проводят бесконечные «экспроприации», врываются с пистолетами в офисы информационных агентств, присваивают себе право изымать там чужие бумаги и т.д. И ладно бы это была решительная революционная борьба против жестокой диктатуры вроде пиночетовской – как раз после прихода Пиночета все эти смельчаки обделались со страху и подались в эмиграцию – нет, это было умышленное провоцирование гражданского конфликта в условиях, когда официальное правительство до последнего не прибегало к репрессиям, стремясь сохранить хрупкий гражданский мир. А он бы и сохранился, если бы не победа Альенде на выборах. Иными словами, мы видим очередное опровержение «материалистического» привязывания политической стабильности к набитости брюха: в том-то и дело, что жизнь «трудящихся» Чили улучшалась, и в относительных, и в абсолютных показателях. К трагедии привела именно убийственная для страны мутация идей, идеологических течений, замешанных на марксизме с одной стороны и элитаризме-либерализме, с другой.

Но самое главное, что у всех этих радикалов на поверку не оказалось никакой программы, никакого видения будущего Чили, опирающегося на исследование реальности, а не идеологические штампы. Они были горазды только на демагогию, сводившуюся к незамысловатой программе типа «отобрать и поделить», хотя никаких резервов они изыскивать не могли. В социальной демагогии чилийские марксисты копировали опыт германских нацистов. Гитлер обещал крестьянам поднять закупочные цены на продовольствие, а горожанам – дешёвую еду, так же и Альенде сотоварищи обещал снизить налоги на мелкий бизнес и одновременно расширить социальные программы. По всей видимости, Альенде и не собирался выводить Чили в светлое будущее – он рассчитывал, как Зюганов, обеспечить себе тёпленькое местечко в тамошней Госдуме. А тут, на тебе, внезапная победа на выборах. Будь там Вешняков, всё бы обошлось, но «буржуазный режим» спокойно отдал власть, несмотря на то, что перевес Альенде был минимальным.

И вот марксистский демагог приходит к власти, и тут вскрывается его полная импотентность как руководителя страны. Диалог с оппозицией навести не может, налоги собирать не умеет, управлять национализированными предприятиями неспособен. Все его реформы вообще не опирались ни на какой научный анализ ситуации с целью добиться экономического роста. Как уже говорилось, марксизм не является инструментом, который помогает решать проблемы страны. Всё, что смогло придумать правительство Альенде – массовую бессистемную национализацию. Уже в 1973 г. в государственный сектор были включены 500 крупных, средних и мелких предприятий (это на маленькую 10-миллионную страну!), однако неспособность правительства организовать управление этими предприятиями спровоцировала в них экономические потери, составившие 22% ВВП, по сравнению с 3% в 1970 г. К этому добавилось совершенно отфонарное назначение явно завышенных импортных пошлин, падение сборов в бюджет и т.д. Инфляция в 1973 г. превысила 800%, экономический рост прекратился, уровень накопления упал с 20,2% ВВП в 1961-1970 гг. до 15,9% ВВП в 1971-1973. Вот они, результаты применения марксизма на практике! Пиночет, в общем-то, успешно продолжил дело Альенде по превращению Чили в третьеразрядную страну – правда, более медленно. Ведь и реформы Пиночета тоже опирались не на тщательный просчёт вариантов развития экономики и выстраивание оптимальной политики с учётом реакции системы на воздействие – нет, и Пиночет, так же как и Альенде, следовал чисто идеологическим догмам, только на сей раз – о примате свободного рынка и невмешательстве государства. В общем, два сапога пара, им общий памятник поставить надо в обнимку.