От	Ольга
К	Pout
Дата	30.01.2003 02:08:14
Рубрики	Крах СССР;

Хорошо, что развернули тему. Спасибо

---

> Чем нам тут и теперь может помочь Панченко, исследователь
> древнерусского смеха , в основном 14-16-17 веков.
> Там у него развернутая и привязанная к противостоянию светской
>и религиозной культур концепция, в лучшей и всеми уважаемой его
> книге "Русская культура в канун петровских реформ". И смеху отведено
> огромое место, как социальному, культурному "феномену" на протяжении
>веков - это слабо еще сказано.

Поможет-поможет, хоть и кабинетно-академичный. Учимся видеть устойчивые культурные модели, метаисторический контекст, а не просто узкий историзм (последний тоже важен, само собой, но не в нашем актуальном дискурсе).

> Подробно об этом в разделе книги под характерным бьющим в фокус
>названием"На пути к секуляризации культуры"(16-17 век). На гигантской
>базе редких материалов, с душой, со знанием предмета,хотя и несколько
>"академо-центрично".

Я брала другое издание. Его и сегодня, вероятно, можно купить где-нибудь в "Гносисе" (1 гумфак МГУ, 1 этаж, в сторону ауд.7):
Из истории русской культуры. Т.3 (XVII-начало XVIII века). - М.: Языки русской культуры, 2000.

> Вы видимо выделили один тезис из его отдельной работы "Скоморохи
>и
> "реформа смеха"Петра 1". Верно и четко выделили, все так, но это верх
> букета тезисов Панченко о руском смехе и его истории. Дополню
>несколькими существенными чертами, по теме разговора.

Точно так. Подробнее не стала, и так уже посты начали разрастаться.
А вообще подтем и темочек хватает.

И надо бы актуализировать нам семиотиков, что вокруг Панченко - все спецы высококлассные (политориентацию не трогаем). У Успенского, который Б.А., кое-что накопать можно (это я не только тему смеха имею в виду). Например, его работа о русской интеллигенции. Если интересно, могу отсканировать и выложить.

---

От	Pout
К	Ольга (30.01.2003 02:08:14)
Дата	30.01.2003 22:53:36

А.Панченко..Размышления на тему контестации на поле "духовного".

---

это надо бы в красивом виде, в ХТМЛ выложить, а не просто текст. Строже
надо.


Контестация на поле"духовного" великого русского поэта


========
В 90-е годы Александр Михайлович предложил нашему радио большой цикл
историко-культурных передач под общим названием "Русская религиозность".
Сегодня, в память о нашем друге мы повторим передачу этого цикла "Выхожу
один я на дорогу". Подготовил и ведет программу академик Александр
Михайлович Панченко

Анатолий Полевцов:
Выхожу один я на дорогу,
Сквозь туман кремнистый путь блестит,
Ночь тиха, пустыня внемлет Богу,
И звезда с звездою говорит.

Александр Панченко: Этот классический романс исполнил известный бас
Санкт-Петербурга Анатолий Полевцов. Попробуем понять, что хотел сказать
нам Лермонтов, и займемся медленным чтением его предсмертного и
бессмертного стихотворения. Оно толкуется, по преимуществу, как
герметическое, так сказать, довлеющее себе. Как некое выражение
умочувствования одиночки. Роднянская, автор суммарной статьи о
стихотворении, кстати, очень дельной, статья эта была опубликована в
Лермонтовской энциклопедии, вышедшей в Москве в 1981 году, пишет: "Не
будучи символическим или аллегорическим, с необыкновенной
непосредственностью запечатляя настроения и чувства в их лирическом
настоящем, оно, тем не менее, сплошь состоит из высокозначимых в
лермонтовском мире эмблематичных слов, каждое из которых имеет долгую и
изменчивую поэтическую историю".

Представляете себе - лермонтовский мир, ограничения лермонтовским миром.
И сопоставительный ряд, я имею в виду исследователей этого
лермонтовского текста, другие, лермонтовские тексты. Исключение -
несколько строк из книги "Песен Гейне", которого Лермонтов хорошо знал,
любил и даже переводил. Разумеется, вольно. Идет ли речь о пустыне, о
сиянии голубом, о свободе и покое - параллели ищут и отыскивают, не
выходя за пределы его творчества. То есть, у самого Лермонтова.
Признавая некоторую разумность такого структурального подхода, я считаю
его односторонним и намерен доказать, что стихотворение "Выхожу один я
на дорогу" остается до сих пор не понятым.

Культуре нового и новейшего времени с ее установкой на оригинальность и
новизну свойственна недооценка общих мест. То есть традиции
заимствований от предков. Но это заблуждение. В особенности, если дело
касается исповедальных сочинений. А именно таково стихотворение
Лермонтова. Религиозная лирика вообще и лермонтовская в частности,
причем не только исповедальная, но и богоборческая, его демон и вообще
такие черные молитвы, которые так сильны были и часты в романтизме, это
вещь традиционная. Как сказано в Экклезиасте, глава первая, стих
десятый: "Бывает нечто, о чем говорят: смотри, вот это новое, но это
было уже в веках, бывших прежде нас". И этой боговдохновенной максиме
стихотворение "Выхожу один я на дорогу" при всем его поэтическом и
лиричном величии не противоречит. Автор, в первой же строке заявивший о
своем одиночестве, на самом деле и одинок, и не одинок. Его собеседники,
его ориентиры, его авторитеты или, наоборот, предметы спора, - это
Библия и катехизис митрополита Филарета.

Начнем с библеизмов. Хотя и принято считать, что в творчестве Лермонтова
удельный вес библеизмов по сравнению с предыдущим поколением, скажем,
пушкинским, резко падает, между тем, к этому стихотворению такое
отношение было бы неверным. О голубом цвете - "спит земля в сиянии
голубом" - который считается любимым цветом Лермонтова, Роднянская
пишет, что он "сообщает земному пейзажу космическую широту и
бытийственность, приобщая его к пространствам синего эфира (это из
Демона) и к ночной голубизне Русалки". Это, знаете, такой импрессионизм.
А надлежит ведь помнить, что по писанию голубой цвет - это первый и
главнейший господний цвет. Наряду с пурпурным и червленым. Оба они
оттенки, либо вариации красного. Когда Моисей и народ Израиля принимали
завет, они видели место стояния бога Израилева и под ногами его "нечто
подобное работе из чистого сапфира и как самое небо ясное". Это в книге
Исход, глава 24, стих 10. Что до сапфира, это голубой яхонт, синий рубин
или лао, как определил наш замечательный лексиколог Даль.

Моисей должен был, между прочим, поднести господу шерсть голубую. В том
же Исходе об этом говориться. А скиния, где хранился ковчег Завета,
наряду с другими материалами делается из голубой, пурпуровой и червленой
шерсти. Голубой первенствует среди храмовых цветов, и сакральное
значение голубого цвета объяснено в господней речи. "И сказал господь
Моисею: Объявися нам Израилевым и скажи им, чтобы они делали сии кисти
на краях своих одежд в роды их и в кисти, которые на краях вставляли
нити из голубой шерсти. И будут они в кистях у вас для того, чтобы вы,
смотря на них, вспоминали все заповеди Господни и исполняли их, и не
ходили вслед сердца вашего, очей ваших, которые влекут вас к
блудодейству, чтобы вы помнили и исполняли все заповеди мои и были святы
пред Богом вашим". Между прочим, я думаю, что предпочтение нашего
лазоревого цвета - цветочек лазоревый - это же самый любимый цветочек
русской сказки, это предпочтение сложилось не без влияния Библии. Говоря
о голубом цвете земли, Лермонтов имеет в виду, что она прекрасна потому,
что сотворена Господом. В данном случае поэт вполне православен и, так
сказать, благопокорен, как и подобает всякой овце господнего стада. Даже
такой строптивой, как Михаил Юрьевич Лермонтов.
В небесах торжественно и чудно,
Спит земля в сиянии голубом,
Что же мне так и больно и так трудно,
Жду ль чего, жалею ли о чем?

Александр Панченко: Конечно, нет ничего удивительного в том, что
православная окраска стихотворения "Выхожу один я на дорогу" учеными
читателями не замечалась и не замечается. Русская традиция нового и
новейшего времени такова, что культура светская и культура церковная
существовали и развивались обособленно. Пусть и без особой охоты, для
удостоверения собственной лояльности. Православное воспитание неизбежно
отражалось в текстах, включая тех авторов, которые считали себя
атеистами. Достаточно напомнить, как по примеру христианских
"плотоубийц" удручал тело революционер и атеист Рахметов в романе
поповича Чернышевского. Церковный пробел в нашем литературоведении и
вообще в нашей культурологии очевиден. Его еще предстоит восполнить.

Впрочем, вернемся к проблеме лермонтовских библеизмов. "Я ищу свободы и
покоя". Это не соединение противоречащих друг другу по значению слов,
это христианские идеалы. А в новозаветном, отличном от ветхозаветного
понимании свободы сказано: кто вникнет в закон совершенный, в закон
свободы и пребудет в нем, тот, будучи не слушателем забывчивым, но
исполнителем дела, блажен будет в своем действовании. Апостол Иаков,
глава 6, стих 25. Закон свободы, заметьте. Свободный человек тот, кто
следует христовым заповедям и тем самым освобождается от бремени греха -
обретает покой. Сравни: дух Господень вел их к покою - это у пророка
Исайи. А входим в покой мы, уверовавшие, так как он сказал (он -
Господь): я поклялся в гневе моем, что они не войдут в покой мой.
Послание к Евреям, глава 4, стих 5. Покой есть вожделенное и чаемое
истинным христианином совершенство. Отряхнувший прах суеты, обретший
свободу и покой пребывает в надежде, что и сама тварь освобождена будет
от рабства тлению свободы славы детей божьих. Послание к римлянам, глава
8, стихи 20 и 21. Это упование, вечное упование на преображение материй.
Кто во Христе, тот новая тварь. Тоже из апостольских посланий. Это
упование может быть сопоставлено с двумя заключительными строфами
лермонтовского стихотворения, пусть и несколько вольнодумными с точки
зрения академического богословия.
Но не тем холодным сном могилы,
Я б хотел навеки так заснуть,
Чтоб в груди дремали жизни силы,
Чтоб, дыша, вздымалась тихо грудь.

Чтоб всю ночь, весь день, мой слух лелея,
Про любовь мне сладкий голос пел,
Надо мной чтоб вечно зеленея,
Темный дуб склонялся и шумел.

Кстати, и вечно зеленый дуб - тоже библеизм. Пророк грозил отступникам и
грешникам: будете, как дуб, которого лист опал, и как сад, в котором нет
воды. Исайя, глава 1, стих 30. Зато блажен муж будет, - цитирую
Писание - как дерево посаженное при потоках вод, которое приносит плод
свой во время свое и лист которого не вянет. Это первый псалом стих 3.
Место упокоения, о котором пишет Лермонтов, это для Библии общее место.
Вот книга судей, глава 6, стих 11. И пришел ангел Господень и сел под
дубом. Как и пророк, человек божий - это в 3 книге царств - Господь
(известная ветхозаветная троица, рублевская хотя бы) явился Аврааму у
дубравы. Бытие глава 18, стих 1. В Писании отыскиваются параллели и
печальным нотам лермонтовского стихотворения. Писанием оно, разумеется,
не исчерпывается. Один - это горькое слово, ибо горестно одиночество -
цитирую Экклезиаста, глава 4, стихи 9 и 10. Двоим лучше, нежели одному,
ибо если упадет один, то другой поднимет товарища своего. Но горе
одному, когда упадет, а другого нет, который поднял бы его. Что же мне
так больно и так трудно? - вопрошает поэт. И ответ находим у того же
Экклезиаста. Ответ и толкование и оценку. Сетование лучше смеха, потому
что при печали лица сердце делается лучше. Сердце мудрых в доме плача, а
сердце глупых в доме веселья. Глава 7, стихи 3 и 4.

"Выхожу один я на дорогу" - стихотворение об одиночестве и о преодолении
одиночества. Ибо гора, кремнистый путь: Вспомним, как слово кремнистый
восхищало Льва Толстого, который как и Лермонтов, воевал на Кавказе и
мог лицезреть этот кремнистый путь. Ибо гора и пустыня - место не только
уединения, но и созерцания, самоусовершенствования, места, где ищут и
находят Бога. Вспомним о Моисее и о предтече, наконец, о Иисусе Христе,
которого в пустыне искушал дьявол. Когда праведные люди изберут этот
путь, - гласит пророк Исайя, - возвеселится пустыня и сухая земля и
возрадуется страна необитаемая, и расцветет, как нарцисс, великолепно
будет цвести и радоваться. И дальше, все Исайя из главы 35: И будет там
большая дорога и путь по ней назовется путем святым, нечистый не будет
ходить по нему, идущий этим путем даже не опытный не заблудится, и
радость вечная будут над головой. Они найдут радость и веселье, а печаль
и воздыхание удаляться. Впрочем, оставим Писание в покое. Хотя перечень
лермонтовских библеизмов указанными параллелями не исчерпывается.

Ошибется тот, кто подумает, будто в последние месяцы жизни поэт
отказался от бунтарства и протеста. Православность, особенно в
николаевское время нельзя отождествлять с церковностью. Разве можно быть
православнее славянофила Алексея Степановича Хомякова? Хорошего поэта и
замечательного мыслителя. А его в России не печатали, запрещали и даже
из Москвы высылали. И поэтому наши очень хорошие богословы с таким
скепсисом и даже с неприязнью относились к церковным обстоятельствам,
подчиненности церкви в петербургский период, то есть, в императорскую
эпоху.

Анатолий Полевцов:
Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть,
Я ищу свободы и покоя,
Я б хотел забыться и заснуть.

Анатолий Полевцов:
Выхожу один я на дорогу,
Сквозь туман кремнистый путь блестит,
Ночь тиха, пустыня внемлет Богу,
И звезда с звездою говорит.

Александр Панченко: Когда оценивался двухсотлетний синодальный период
истории русской церкви, ни один мало-мальски заметный автор от
нигилистов до православных богословов не нашел для него добрых слов. Эти
два века характеризуют как своего рода египетское пленение. Притом,
разумеется, что под Египтом понимают монарха, государство, петербургскую
империю. Типичным для рассуждения о синодальном периоде можно считать
труд отца Георгия Флоровского, автора фундаментальной и даже настольной
для всех нас книги "Пути русского богословия". Кстати, мне очень приятно
вспомнить в Праге отца Георгия Флоровского - они сюда были высланы с
братом из Одессы. Потом отец Георгий переехал в Белград, потом в Париж,
потом в Америку. Итак, цитирую отца Георгия: "В своем попечительном
вдохновении полицейское государство неизбежно оборачивается против
церкви. Государство не только ее опекает, государство берет от церкви,
отбирает на себя ее собственные задачи, берет на себя безраздельную
заботу о религиозном и духовном благополучии народа. Если затем доверяет
или поручает эту заботу снова духовному чину, то уже в порядке и по
титулу государственной делегации. И только в пределах этой делегации и
поручения церкви отводится в системе народно-государственной жизни свое
место. Но только в меру и по мотиву государственной полезности и нужды.
Не столько ценится и учитывается истина, а пригодность для
политико-технических задач и целей. Поэтому само государство определяет
объем и пределы обязательного и допустимого даже в вероучении. И ведь не
зря же церковный собор 1917-1918 годов восстановил упраздненное Петром
Первым патриаршество, избрав первосвятителем Тихона и этот соборный
акт - красноречивое свидетельство порицания и в большой мере отрицания
синодального периода".

Так вот, стихотворение "Выхожу один я на дорогу" касается церковных дел.
Это тоже протест, как у отца Георгия. Притом, решительный и
недвусмысленный, против некоторых событий, касавшихся церкви и сыгравших
известную роль в писательской судьбе Лермонтова. Наш известный,
превосходный питерский литературовед Вадим Эразмович Вацуро показал, что
"Демон" лермонтовский, опубликованный впервые за границей в 1856 году, в
марте 1839 года был процензурован либеральным Никитенко и одобрен к
печати. Но публикация не состоялась, ибо вскоре после этого формального
разрешения начались цензурные строгости. В конце августа было получено
предписание министра Народного Просвещения Уварова, прямо касающиеся
"Демона": все сочинения духовного содержания "в какой бы то мере ни
было" должны были поступать в духовную цензуру. Из переписки Краевского
с Никитенко и цензурных протоколов за 1840 год видно, что после
августовского предписания цензура особенно внимательно следила за всеми
сочинениями и даже фразами духовного содержания. И даже самый
либеральный Никитенко стал осторожен в 40-м году. Вацуро пишет, что эта
осторожность была почти чрезмерной и более всего распространялась на
сочинения Лермонтова. Делались и духовные купюры постоянные. И в
"Фаталисте", и в "Княжне Мери", и в "Трех Пальмах". И ясно, что интерес
Лермонтова к проблемам православия и церкви был не только академическим.
Но и личным, авторским. А в том же 1839 году вышла в свет новая редакция
катехизиса митрополита Филарета. Эта веха в истории духовного
Просвещения или затемнения, если учитывать отца Георгия. Сочиняя "Выхожу
один я на дорогу", поэт, я в этом уверен, откликался на эту новую
редакцию и порицал ее. Что такое катехизис? Катехизис - это начальный и
основной учебник православной веры для детей и взрослых. Он был
составлен Филаретом еще в царствование Александра Первого и выпущен
тиражом 18 000 экземпляров в 1823 году. А следующий год тоже был весьма
злополучным. Началась интрига архимандрита Фотия и адмирала Шишкова, и
весьма успешная интрига. Был смещен сугубый министр князь Голицын, то
есть министр Духовных дел и Народного Просвещения. Представляете себе,
какое название! То есть пытались как-то объединить веру и культуру. Из
чего не вышло доброго. И в общем начался обратный ход очень терпимой,
толерантной для этой поры политики просветительской, церковной
Александра Первого. Напомню, что тогда был остановлен и запрещен
выполняемый Библейским обществом русский перевод Писания, что
отпечатанный тираж Пятикнижия сожгли на кирпичных заводах
Александро-Невской лавры. Но о судьбе русской Библии - Библии на русском
языке - вспоминали часто. О судьбе же катехизиса, учебника веры - крайне
редко. Правду сказать, и тот катехизис, изданный в 18 000 экземпляров,
расходился плохо. А оставшиеся экземпляры в следующем году по
высочайшему повелению были изъяты из продажи. Это было и грустно, прежде
всего, для самого Филарета, и смешно. Ведь на книжке значилось, что она
издана с одобрения Синода и с высочайшего же повеления. За что ее
бранили? "Книжонка, нестерпимая дерзость", - так выражался ярославский
архиерей. "Ересь, канавная вода" - это уже пресловутый Фотий. И тому
подобное. Ее бранили, прежде всего, за русский язык и за стиль, не за
то, что он был слишком изысканным для отроческого учебника - Филарет
ведь обладал редким даром слова, что и Герцен признавал. Кстати,
Филарет, как и Пушкин (они, между прочим, обменивались и колкостями, и
приязненными стихотворными откликами) были оба членами Российской
Академии. Ее часто путают с Императорской Академией Наук. Это такое
общее место русского незнания. Но последнюю основал Петр, а первую -
Екатерина. Прежде всего, для составления небывалого еще в отечестве
толкового словаря. Как Пушкин говорил: "Хоть и заглядывал я встарь в
Академический словарь". Затем Российская Академия, на правах отделения,
была включена в Академию Наук. Сначала это было отделение русского языка
и словесности ОРЯС, а теперь это ОЛЯ - отделение литературы и языка, где
я и имею честь состоять, и, таким образом, я имею честь быть хоть
поздним и слабым, но все таки коллегой Филарета и Пушкина.

В катехизисе, я имею в виду первую редакцию первого издания - тексты из
писания и молитвы - Верую и Отче Наш - Филарет приводил не по
церковно-славянски, а на "простонародном наречии", - как выражался
адмирал Шишков. Адмирал и его сторонники видели в этом уклонение в
протестантизм, быть может, не без оснований, поскольку в середине 18
века многие богословы-протестанты стали в русской духовной школе
признанными авторитетами, а их труды - настольными книгами в семинариях
и академиях. Правда, последующая история большинства христианских
конфессий свидетельствует, что протестанты тоже имели свой резон.
Сравнительно недавно и католики вели богослужение на национальных
языках. Вполне консервативной в этом плане осталась лишь наша московская
и Всея Руси Патриаршия церковь. У нее есть основания для такого
консерватизма. Прежде всего, цивилизационные. Это одна из национальных
привычек, одна из черт русской жизни - потрудитесь хотя бы немножко
изучить церковно-славянский. Филарет протестовал, но вынужден был
уступить. Вообще, он был уступчив. Быть может, излишне. В последующих
изданиях катехизиса фрагменты библейских молитв приводились в
соответствии с церковным каноном, по-славянски. Впрочем, на содержании
это не отразилось вплоть до 1839 года, когда катехизис приобрел новый,
решительно новый вид. Против этой редакции и возражал Лермонтов.

Тремя годами прежде обер-прокурором Синода Николай Первый назначил графа
Протасова. И при нем церковь стала именоваться "Ведомством православного
исповедания". Всякое умствование казалось подозрительным и не
поощрялось. От священников требовалось знание литургий и церковного
пения. И более ничего. Священники были приравнены к чиновникам. Если
раньше святейший Синод действительно управлял церковью и не был в прямом
подчинении обер-прокурора (обер-прокурор это приставленный от императора
чиновник), то теперь он перед обер-прокурором трепетал. Чем же не
устраивал катехизис? Подумывали ведь даже о том, чтобы заменить его, в
частности православным исповеданием Петра Могилы. В чем отличие новой
редакции? Это мы поймем, если проведем сопоставление того
распространенного текста и нового, который действует и до сих пор.

Итак, вторая редакция катехизиса начинается с понятия о благочестии.
Вопрос. Это вопросо-ответная форма принятая в православной церкви. Не
рассуждать, а задавать вопрос и получать ответ. И дальше не шагу.

В чем состоит благочестие?

Благочестие составляют две вещи. Во-первых, знать Бога, во-вторых,
почитать Бога.

И дальше: о богопознании естественном.

Вопрос: как можно знать Бога?

Ответ: человек отчасти может познать Бога, во-первых, чрез размышление о
самом себе. Во-вторых, чрез размышление о мире.

Вопрос:

Каким образом?

Ответ:

Мы все родились, родители наши произошли от других родителей. И так
далее. Размышляя таким образом, доходим до первых человеков. И как
невозможно самому себя родить или сотворить, то познаем, что первые
человеки сотворены от Бога. По делу виден художник, и всегда художник
бывает совершеннее своего дела. А Господь, как художник, как первый
поэт, как дирижер небесного оркестра - это общее место культуры, начиная
с Ренессанса. Итак, поелику в человеке есть разум, доброта, то можно
знать, что Бог, творец его премудр и преблаг. Поелику в мире есть
красота, то можно знать, что в Боге, творце его есть красота высочайшая.
Примечаем за собою, что желания наши ничем в мире не насыщаются, но
всегда ищут нового. Когда прилежно размыслим, что бы такое было, чего
всегда ищет сердце наше, но во всем мире не находит, то можем познать,
что Бог есть единое истинное благо, которое может сделать нас довольными
и блаженными навеки.

Богословие Филарета не зря называли сердечным. Для него познание Бога
начинается с познания самого себя, как образа и подобия Бога. И
созерцания природы, видимого творения Господа. Об этом читаем в
стихотворении "Выхожу один я на дорогу". Именно познание самого себя и
именно созерцание природы, а не муштра, не зубрежка создают внутреннего
человека. И надо же, что в редакции 39 года именно этот раздел,
начальный и важнейший раздел, заставили Филарета выбросить, заставили
презреть старинную и почтеннейшую традицию. Еще в 16 веке московский
Митрополит Даниил учил: "Если хочешь прохладитися, изыди на преддверие
храмена твоея". По нынешнему говоря, выйди из дому во двор. "И висть
неба, солнце, луну, звезды, облака. Одни высоко, иные пониже и ими
прохлажайся". Слово прохлад означало тогда досуг. Это было очень удачное
слово. Человеку надлежит трудиться, жить в поте лица своего, так
заповедовал Господь Адаму. А когда силы на исходе, тогда и наступает
очередь прохлада. Прохлаждаться не значит предаваться лени и ничего
неделанию. Человек деятельный в эти часы становится созерцателем
природы, видимого творения божьего и думает о творце всего сущего.
Лермонтов, так сказать, поступил в строго соответствии с назиданием
Митрополита Даниила, хотя Лермонтов его сочинений и не читывал.

Итак, поэт поправил и Филарета, и Синод, и самого императора. Поскольку
Николай Павлович неукоснительно надзирал за духовными делами. Выходит,
что стихотворец взял на себя роль священника. Да, именно так выходит.
Такое соперничество в России обозначилось еще в конце 18 века и далее
продлилось. Интересующихся отсылаю к работе моего младшего, по возрасту
конечно, коллеги Виктора Марковича Живого "Кощунственная поэзия в
системе русской культуры". Державин в 1797 году писал в "Оде бессмертия
души":
Сей дух в пророках предвещает,
Парит в пиитах высоту,

Приравнивая, таким образом, источник пророческого ясновидения к
источнику пророческого вдохновения. Это очень не понравилось тогдашнему
духовному цензору архимандриту Антонию Знаменскому, а его отзыв, резко
отрицательный, в свою очередь очень не понравился Державину. Он даже
набросал ответ, оставшийся, правда, в черновых бумагах:
Не убежден умом, святой отец,
Твоим под клобуком.

Священнослужитель, с точки зрения Державина, получает право на духовное
ведение как бы автоматически, по профессии. Вместе с клобуком. Поэт же -
прямо от Бога. Вообще тема "поэт и духовный наставник" в нашей культуре
породила скорее восклицание, вроде евтушенковского "поэт в России
больше, чем поэт". Ахи да охи, нежели спокойные и дельные рассуждения.
Между тем, это насущная проблема. Напомню, что в 17 веке второе
поколение создателей нашей регулярной поэзии было сплошь священническим.
Начало ему положил иеромонах Семен Полоцкий, бывший настоятелем
Заиконоспасского монастыря в Москве, в чьих стенах с 1686 года
обосновалась первая великорусская средневысшая гуманитарная школа -
Славяно-греко-латинская академия. И Ломоносов был ее выпускником.
Епископом, святителем был Феофан Прокопович, его называли "уста Петровы"
имея в виду Петра Великого, поскольку Феофан переводил мысли государя на
церковно-богословский язык, прежде всего в духовном регламенте. Феофан,
как известно, уклонялся в протестантизм и много навредил православной
церкви, не гнушаясь при Анне Иоановне доносами в Тайную канцелярию.
Впрочем, век Просвещения снял остроту этого соперничества, свел ее к
словесной пикировке, но в предромантизме и особенно романтизме спор
снова стал актуальным. В России его актуализовала последекабристская
эпоха. Об этом советую почитать в книге Лотмана "Очерки по истории
русской культуры 18 - начала 19 века", где есть обозрение меняющейся
концепции смерти. Юрий Михайлович, царство ему небесное, пишет о том,
что последекабристский период эту концепцию изменил чрезвычайно
существенно. Потому что "именно смерть вносила истинный масштаб в
карьерные и государственные ценности". Сам Николай Первый был убежден,
что он может все. И не только убежден, он прокламировал это. Например,
произнес эти слова в беседе с Александрой Смирновой-Россет. Но
разговоров о смерти он не терпел и всегда обрывал. Потому что над
смертью он был не властен. И смерть делала человека свободным. И тогда
мы можем понять, почему Пушкин пошел на дуэль. Казалось бы, мелкий
повод! И почему Лермонтов пошел на дуэль - казалось бы повод еще мельче.
Это свобода, хотя свободы Лермонтову хотелось другой - забыться и
заснуть. Но не холодным сном могилы.


Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея,
Про любовь мне сладкий голос пел,
Надо мной, чтоб вечно зеленея,
Темный дуб склонялся и шумел.

====================

---

От	self
К	Pout (30.01.2003 22:53:36)
Дата	31.01.2003 20:56:49

сбросьте в копилку исходник

---

Pout пишет в сообщении:85471@kmf...
> это надо бы в красивом виде, в ХТМЛ выложить, а не просто текст. Строже
> надо.
>
>
> Контестация на поле"духовного" великого русского поэта

или мылом вышлите
куда выкладывать предполагается?

---

От	Pout
К	self (31.01.2003 20:56:49)
Дата	02.02.2003 09:59:22

А.Панченко. Из радиоцикла "Русская религозность"

---

self сообщил в новостях следующее:85528@kmf...
>
> Pout пишет в сообщении:85471@kmf...
> > это надо бы в красивом виде, в ХТМЛ выложить, а не просто текст.
Строже
> > надо.
> >
> >
> > Контестация на поле"духовного" великого русского поэта
>
> или мылом вышлите
> куда выкладывать предполагается?
>
>
да просто такой текст стОит в красивом виде читать, а не в
виде"слепого текста". Файл в Копилке

https://vif2ne.org/nvz/forum/files/Presnja/Obt041_1.htm

Еще один отрывок из передач этого цикла - из передачи про Мать
Сыру-Землю. Из других передач вспоминается очерк о царе Иване Грозном
как личности. Называлась"Ангел грозный воевода". Это такой канон (вид
церковного песнопения), сочиненный царем Иваном называется. Он его ввел
в обиход церковных служб, его пели в определенные дни. Авторство нарочно
скрыл(автором заявлен"уродивый Порфирий").
Были и другие передачи из этого цикла мощные по идеям. Про русское
отношение к деньгам и богатству, например. И еще по ТВ он записал ряд
лекций на сходные темы,их несколько раз показывали, кажется по каналу
"Культура". Некоторые другие тексты и интервью Панченко выложены на
Гумилевике. Он с Львом Николаевичем был дружен. Там его позциия по
современности ясней выражена, а в лекциях другое на перовм плане. Это
скорее проповеди, но не дидактические, а увещевательные, глубоко
религиозного человека, который много знает и болеет за Родину

========

Панченко продумал цикл радиопередач . Цикл назывался "русская
религиозность". Он даже продумывал музыку для своих передач.

Александр Панченко: Родительница твоя и земля как бы равны, в правах
материнства. Об этом есть много прекрасных слов в наших духовных стихах.
Вот, например, жалобы земли.
Как расплачется и растужится,
Мать сыра земля перед Господом,
Тяжело-то мне, Господи, под людьми стоять,
Тяжелей того людей держать.
Людей грешных, беззаконных.

Это - жалобы матери, хранительницы нравственного закона, хранительницы
общечеловеческой правды, которая умолилась и склонилась перед кривдой.
Жалобы о непутевых детях.

А вот еще три строчки из другого духовного стиха о трех матерях всякого
человека. Причем, духовные стихи, это поздний жанр. В 17 веке только
зародился.
Первая мать - пресвятая Богородица,
Вторая мать - сыра земля,
Третья мать - как скорбь приняла.

Скорбь приняла - это значит рожала тебя в муках. Землею клялись еще в 11
веке. О чем свидетельствует слово "Как поганые народы кланялись идолам".
Поганый - это от латинского паганус. В античные времена это слово
означало провинциала, которого презирали гордые граждане Рима. А
христианские - язычника. Так вот, в этом слове читаем: "Некто же кусок
дерна на главу возложив присягу творит". С землею прощались, причем,
именно как с матерью.
Сохою острою, расплывчивой,
Что ни катом тебя я укатывала,
Нерядливым гребнем чесывала,
Рвала грядушку боронушкой тяжелою,
Со железным зубьем, да ржавым,
Прости, матушка питомая.

Причем, матушку гребнем надо чесать, а она - железными зубьями рвала ей
грудь. И все это входит в обряд исповеди земле, для русского простого
человека некогда такой же естественной, даже обязательной, как церковная
исповедь в великий пост.

Александр Панченко: Ряд, касающийся русских верхов и свидетельствующий,
что чрезвычайно важно, об общенациональном, а не только простонародном
сознании, можно умножать и умножать. К этому ряду принадлежит и Велимир
Хлебников, именовавший себя Председателем земного шара с его знаментой
апофегмой: земля отпоет. И наш старший современник, автор прекрасного
стихотворения:
Постелите мне степь,
Занавесьте мне окна туманом,
В изголовье поставьте ночную звезду.

Итак, земля-мать и к ней мы все возвращаемся. И все к ней вернемся. Ее
нельзя обижать и, что очень важно, нельзя делить. Как же мать разделить?
Мать неделима, и земля неделима.

Александр Панченко: Знаменитый нестяжатель, то-есть противник
монастырского землевладения преподобный Нил Сорский, его прозвание - по
реке Сорке, где он основал скит, завещал (он умер в первые годы 16 века)
бросить его тело на земле. Впрочем, зная, что все равно не послушаются и
погребут, настаивал, в этом случае, на самой простой могиле. А
преподобный Нил, между прочим, происходил из боярского рода Майковых. А
знаменитый святлейший князь Потемкин-Таврический, покоритель Новороссии
и Крыма? Он был из религиозной семьи. Из смоленских дворян. Два
представителя этой семьи, Спиридон и Ефрем, еще в 17 веке прославились
как старообрядческие писатели. Сам светлейший в юности мечтал поступить
в монахи. Мечтал стать архиреем, а потом, в годы величия и великолепия,
когда на него нападала хандра, по целым неделям валялся на постели и
читал душеспасительные книги. И вот, как он умер. Это было осенью 1791
года, на пути из Ясс в только что построенный им город Николаев. Ранним
утром, в степи, больной Потемкин приказал остановиться. "Будет теперь! -
сказал он, - некуда ехать. Я умираю. Выньте меня из коляски. Я хочу
умереть на поле". И вскоре его не стало, и веки его закрыли на вечный
сон медными монетами.


Александр Панченко: Я говорил о матери сырой земле, и мы могли думать,
что это дела давно минувших дней, предания старины глубокой. Вовсе нет.
Почему не идет земельная реформа у нас? А потому, что она не шла
никогда. Так что дело не в том, что нет идей, дело в том, что есть страх
перед земельной реформой. Отчего говорят, что пожизненное владение, но
без права наследования и так далее? И страх этот перед национальной
инерцией, которая очень сильна. Об этом нужно думать, нужно об этом
писать, чтобы люди поняли, что существуют и другие национальные инерции.
Например, у наших братьев западных славян, у поляков. Там ведь тоже был
коммунистический строй с 1945 года. Но ведь там же не было колхозов! А у
них нет мифологемы о матери сырой земле. Значит, крестьянин держался за
свою землю и коммунистическая власть вынуждена была ему эту землю
оставить. Поскольку мы живем, если говорить словами Белинского, "в
индустриальном веке", нам с этими мифологемами надо распрощаться.

==============

---

От	Pout
К	Ольга (30.01.2003 02:08:14)
Дата	30.01.2003 22:33:45

Тему не закрыть одним секшим фишку царем Иваном.

---

"Известно",продолжает академик, "что православная доктрина отрицала и
порицала такие взгляды. Но официальная идеология от реальной культурной
ситуации всегда отделялась большей или меньшей дистанцией"...

см. в конце модель Б. Успенского (русское "ситуативное двоеверие")

Известно. Порицала- давила. (Судя по настрою постных Курбских и
попов- раздавила б еще сильней, руки оказалсиь коротки). Царь Петр
давил,этот сам- то по-черному гулял хуже Ивана, всесвятейший собор
пьянчуг вместо Партиарха ставил, а скоморохов для народа давил. Сам
гуляет, а народ - в аскезу, ибо"державу надо строить". Не потому ли, в
частности, народ так его давильщика ненавидел и ставил Антихристом. .
Николай 1 был казлина пучеглазый без ЧЮ и сугубо озабчен возведением
Идеокартии В Венец Всего(см. очерк Панченко, выкладываю).И только
некоторые идеократии поднимались до высоты вопроса. Есть фундаметнальная
дихотомия серьезного-веселого. Подвиг, да..
"Постно-религиозно-аскетическая" компонента на подъеме, так
надо.Трагида , да. Плач и аскеза, да. Ну впару и потом что. Потом
будет отмах, Петя, гиперкомпенсация, руки не растопыривай, не
поможет,мин херц Петя. Природа руского человека возьмет свое, если
потом- так потом, не взыщи. Лучше б "ребят" выпускал побольше. потом
еще чего, и не только. Как Екатерина 2ая спускала пар, или Сталин по
началу "отпрещал""ребят".

"И от-ку-да взялся этот цинизм молодых...этот пофигизм, эти
приседания перед забугорным". Оттуда, мин херц. Что же оттуда могло
еще-то взяться. Кто приседал-то.

Ольга сообщил в новостях
следующее:85383@kmf...
> > Чем нам тут и теперь может помочь Панченко, исследователь
> > древнерусского смеха , в основном 14-16-17 веков.
> > Там у него развернутая и привязанная к противостоянию
светской
> >и религиозной культур концепция, в лучшей и всеми уважаемой его
> > книге "Русская культура в канун петровских реформ". И смеху
отведено
> > огромое место, как социальному, культурному "феномену" на протяжении
> >веков - это слабо еще сказано.
>
> Поможет-поможет, хоть и кабинетно-академичный. Учимся видеть
устойчивые культурные модели, метаисторический контекст, а не просто
узкий историзм (последний тоже важен, само собой, но не в нашем
актуальном дискурсе).
>
> > Подробно об этом в разделе книги под характерным бьющим в
фокус
> >названием"На пути к секуляризации культуры"(16-17 век). На
гигантской
> >базе редких материалов, с душой, со знанием предмета,хотя и
несколько
> >"академо-центрично".
>
> Я брала другое издание. Его и сегодня, вероятно, можно купить
где-нибудь в "Гносисе" (1 гумфак МГУ, 1 этаж, в сторону ауд.7):
> Из истории русской культуры. Т.3 (XVII-начало XVIII века). - М.: Языки
русской культуры, 2000.
>
> > Вы видимо выделили один тезис из его отдельной работы
"Скоморохи
> >и
> > "реформа смеха"Петра 1". Верно и четко выделили, все так, но это
верх
> > букета тезисов Панченко о руском смехе и его истории. Дополню
> >несколькими существенными чертами, по теме разговора.
.
> кое-что накопать можно (это я не только тему смеха имею в виду).
Например, его Яработа о русской интеллигенции. Если интересно, могу
отсканировать и выложить.
>

Меня интересуют особенно (даже очень) две работы Лотмана-Успенского,
они востребованы и котируются.

1)
Успенский Б. А. Роль дуальных моделей в динамике русской культуры (до
конца XVIII в.) // Избр. труды. Т. 1. М., 1994.

(видимо,это тоже самое)
Лотман Ю. М., Успенский Б. А. Роль дуальных моделей в динамике русской
культуры (до конца XVIII века).

Это фактически модель "диалектики" динамики русской культуры. Идет
на ура

2)
Работа о двоеверии (сочетании официальной церковной и русской
народной православной культуоы). Ю.Лотман и Б.Успенский. Поведение
человека
ситуативно и состоит из сочетаний "чистой"и"нечистой"деятельности,
которые отделяют ясные "ключи"- в церкви пристало молиться, в бане
колдовать етс.

"По формулировке Успенского, дл я конфессиональной ситуации России
было свойственно двоеверие - особым образом организованное
сосуществование христианского и нехристиансткого поведения. "Нечистое"
поведение не осознавалось как "грех", если осуществлялось в таком
"нечистом месте", как напр.баня. Уклад жизни формировался как
предсказумое чередование"правильно" и "неправильного"поведения, выбор
той ли иной форм поведения (и, чоевидлно, верований), по модели
Успенского, происходил ситуативно"(стр.41)
"Они мало в чем пересекаются и,официально враждуя, в действительности
находятся в состоянии динамического равновесия"(стр.162)

Очень в тему. Но если нету этих - давайте об интеолях и м.б.
посмотрите в том что есть о"бинарных моделях" и"двоеверии". Я его не
знаю совсем.


источник цитат
А.Эткинд.Хлыст. Секты,литература и революция. НЛО. 1998 , 688стр
(Это научная монография по теме народной русской веры, в
оснвоном -история сектанства. Прорва источников).

ссылка на
Б.А.Успенский. К проблеме христианско-язычсекого синкретизма

>
> Точно так. Подробнее не стала, и так уже посты начали разрастаться.
> А вообще подтем и темочек хватает.
>

Тогда продолжим потом, в другой раз. Есть актуальная проблематика по
массовой культуре разных уровней, по узловому периоду 60х . Фольклору
того узлового времени в сети стало достаочно, слава те. Материалы
добротоной народной культуры что я накопал и ввел -только пару лет как
стали доступны. "Стромыникн", "КВН","Архимед","Монти Питон" еще.
Невнимание и пренебрежение"низовыми жанрами" не дают ничего,кроме
незнания и замыливания темы. Фольклор и постфольклор, народная кульутра
упорно выпадает из поля зрения. Там еще достаточно компонент. Культура
сообщества молодых продвинутых(ужасных нынешних "хакеров" скажем,не
только "физиков") взошла на том же начале и тогда же. Это их канон. Был
английский аналог нашего КВНа -"Монти Питон", сериал БиБиСи, культовый
"цирк" западного програмистского сообщества. На нем,потворяю, замешана
"революция мысли и языка" авангарда программимстской культуры.

Что там еще тогда было. Битники и битлы тоже. Не одних только нас
тогда колбасило, в 60е, везде был бэби-бум,но по-разному естество брали
в фокус..
Они "интегрировали" и адаптировали, переварили культуры"контестации",
наши "успешно""удавили". В цинизм и зубоскальство. Как будто удавленное
бывает иное, кроме скиси. КВН, скисая , продержался 40 лет, пока не
стал визжащим бизнесом на хохме. "Монти Питон" всего 10. "Генрих номер 8
"- это уже народная негритянская пародия на удавленные начала _культуры
контестации_, это середина 70х. Культуры вызова косности , затем -
растаскону. Умные, нециничные, сопереживающие - чего должны были -
соплями давиться что ли. Молиться на брежневских-сусловских
"идеократов". Особенно на молодую поросль. Не хотите глядеть на
низовую негритянскую народную культуру, не желаете простейшего смехового
фэ - уже Огурцова не трожь , не гворя про"Защиту"- чего ж ждать. -
поимеете прокисший пузырь, и поимели
=========

приложение
Монти Питон. Английский эквивалент "умного веселья"60х
1969-1972

http://cathouse.org/cathouse/humor/monty.python/songs/bruces.philosopher
s.song

http://cathouse.org/cathouse/humor/monty.python/flying.circus

http://cathouse.org/cathouse/humor/monty.python/holy.grail

The Monty Python FAQ

Version 2.0.2 HTML

Last Modified: 13 March 1996


Q: Are there any reference books dealing with the subject of Monty
Python?
A: Yes. Quite a few, actually.
1. From Fringe to Flying Circus (1980)
Author: Roger Wilmut
Covers the more recent history of British comedy and includes a section
on Monty Python. Contains many photos and excerpts from some scripts.
2. Monty Python: The Case Against (1981)
Author: Robert Hewison
Deals with the many cases where Monty Python stepped over the line of
what was considered humour. Includes the BBC concern over the
undertakers sketch, the ABC injunction and court case, and the
controversy surrounding the release of the film The Life of Brian.
3. Monty Python: Complete and Utter Theory of the Grotesque (1982)
Author: John O. Thompson
4. Life of Python (1983)
Author: George Perry
Gives an overview of British comedy's history and origins along with a
personal history of each Python member. Lots of photos.
=======

---

От	self
К	Pout (30.01.2003 22:33:45)
Дата	31.01.2003 20:56:50

Re: Тему не...

---

Pout пишет в сообщении:85469@kmf...
>
>
> "Известно",продолжает академик, "что православная доктрина отрицала и
> порицала такие взгляды. Но официальная идеология от реальной культурной
> ситуации всегда отделялась большей или меньшей дистанцией"...
>

> 2)
> Работа о двоеверии (сочетании официальной церковной и русской
> народной православной культуоы). Ю.Лотман и Б.Успенский. Поведение
> человека
> ситуативно и состоит из сочетаний "чистой"и"нечистой"деятельности,
> которые отделяют ясные "ключи"- в церкви пристало молиться, в бане
> колдовать етс.
>
> "По формулировке Успенского, дл я конфессиональной ситуации России
> было свойственно двоеверие - особым образом организованное
> сосуществование христианского и нехристиансткого поведения.

о двоеверии найдёте - обязательно известите - очень сильно интересно и нужно.

---

От	Pout
К	Pout (30.01.2003 22:33:45)
Дата	31.01.2003 09:27:08

Ответ народной смеховой стихии царю Петру ."Десакрализация" впыль

---

Pout сообщил в новостях следующее:85469@kmf...
>
>
> "Известно",продолжает академик, "что православная доктрина отрицала и
> порицала такие взгляды. Но официальная идеология от реальной
культурной
> ситуации всегда отделялась большей или меньшей дистанцией"...
>
> см. в конце модель Б. Успенского (русское "ситуативное двоеверие")
>
> Известно. Порицала- давила. (Судя по настрою постных Курбских и
> попов- раздавила б еще сильней, руки оказалсиь коротки). Царь Петр
> давил,этот сам- то по-черному гулял хуже Ивана, всесвятейший собор
> пьянчуг вместо Партиарха ставил, а скоморохов для народа давил. Сам
> гуляет, а народ - в аскезу, ибо"державу надо строить". Не потому ли,
в
> частности, народ так его давильщика ненавидел и ставил Антихристом.
.
> Николай 1 был казлина пучеглазый без ЧЮ и сугубо озабчен возведением
> Идеокартии В Венец Всего(см. очерк Панченко, выкладываю).И только
> некоторые идеократии поднимались до высоты вопроса. Есть
фундаметнальная
> дихотомия серьезного-веселого. Подвиг, да..
> "Постно-религиозно-аскетическая" компонента на подъеме, так
> надо.Трагида , да. Плач и аскеза, да. Ну впару и потом что. Потом
> будет отмах, Петя, гиперкомпенсация, руки не растопыривай, не
> поможет,мин херц Петя. Природа руского человека возьмет свое, если
> потом- так потом, не взыщи. Лучше б "ребят" выпускал побольше. потом
> еще чего, и не только. Как Екатерина 2ая спускала пар, или Сталин по
> началу "отпрещал""ребят".
> =======

Ответом (гиперкомпенсацией за атаку на народную культуру) было
появление нескольких низовых , в том числе смеховых жанров.
Знаменитый раешный театр( народная комедия"Царь Максимиилиан" -такой
супер-"Генрих-8"). Былины-переделки петровского времени. И самый острый
и всеобщий смех=оружие - лубок. Этот любимый народный "телевизор" 18-19
веков. Из них самые известные и самые знаменитые,существовашие во многих
вариантах, лубки"Как мыши кота хоронили" и "Кот казанский"

"Кот казанской, а ум астраханской, с уса терской. Славно жил,
слатко ел,слатко бздел"
Этот лубок (картиночку найду) , пародирующий и внешний облик царя с
характерными усами и выпученными галзами, и его пышный титул Императора
всея Руси,часто фигурирует как образец в изданиях и собраниях народных
картинок. Самая известная версия - великолепная четырехлистная гравюра.
Знамя такое смеха-оружия,агитпроп и десакрализация верховной
власти,тянущей на всеобщую идеократию. "Слатко бздят". На!

А самая любимая на два века(!) большая народная картина - "Как мыши
кота хоронили" , порой с надписями в виде целого"телесериала",на
несколько страниц текста(этот вариант выставлен в Русском музее).
"Небылица в лицах, найдена в старых светлицах,оберчена в черных
тряпицах. Как мыши кота погребают,недруга своего провожают". И опять,
прямо в заголовке, как слоган- -"кот казанской, а ум -
астраханской...умер в сером месяцу в шестопятое число в жидовский
шабаш".
Эту огромную картинку с множестовм деталей интерпретировали
исследователи, перым -Ровинский, автор первого сводного собрания
народных картинок. Едкая сатира плюс множество уморительных шуточных
деталей,каждая из 66 мышек-участниц похорон подписана небольшим шуточным
текстом.



другие жанры. Переделки былин

http://www.hmao.wsnet.ru/politics/Fond_Men/Matveev.htm

...
Было бы неправильно прийти отсюда к выводу о пассивном отношении народа
к собственной истории. В казацкой былине про ФЕДОТУШКУ (Пропп-Путилов,
1, 475), переделанной из древнего сюжета ДАНИЛЫ ЛОВЧАНИНА, мы видим
судьбу царевича Алексея, погубленного Петром при активном участии его
сатрапов - Румянцева и Толстого

...
Характерная черта эпохи, подмеченная народом, - непутевые братья
Долгорукие:

"Во разбой пошли - службу царскую,

Ко тому да царю... Петру Первому... (Пропп - Путилов, там же).

От жестокого петровского времени, первопричины той же бироновщины, в
народной памяти отложились светлые образы безвинных страдальцев: царевны
Софьи и князя Голицына, капитана Глебова и Евдокии Лопухиной в
былинах-плачах "Василий и Софьюшка", "Ванька-ключник", попавших в
народную среду не без участия памятливых Голицыных.

Не только былины позволяют ощутить резкий контраст в оценке
происходящего в петровское время власть предержащими и простым народом -
достаточно сравнить велеречивое "Слово на погребение Петра" Феофана
Прокоповича и народный лубок "Как мыши кота хоронили".

Былины под ред. В.Я.Проппа и Б.Н.Путилова. Т.2, М., 1958.
----------

народный театр

http://vn.ru/010615/0615-22-39.html

О постановке на сцене <Глобуса> народной драмы <Царь Максимилиан>


Пародийный талант артиста Евгения Важенина, говорящего голосом
советских и постсоветских вождей, оказался в спектакле весьма кстати.

Жанр действа определен скоморошиной со всеми вытекающими отсюда
следствиями - лицедейством, паясничанием и балаганом.

- Что такое скоморохи? - говорит народный художник России, автор
сценографии и костюмов спектакля Эдуард Кочергин. - Это все: цирк,
акробатика, драма, владение музыкальными инструментами, вокал... Не
всякая труппа такое поднять может.

Именно Эдуард Кочергин является автором постановки этой версии <Царя
Максимилиана> и именно он пять лет назад заразил идеей Александра
Галибина.

- Родился <Царь Максимилиан> как народная драма предположительно в
конце XVII века как реакция на реформы Петра I, сатира на
западничество, - говорит Эдуард Кочергин.

Царь Максимилиан - фигура историческая, но в народе его имя стало
нарицательным. Был такой император, которого посетило русское
посольство, что считается открытием русскими Европы. Для народа, который
мало разбирался в чужеземных царях-королях-императорах, Максимилиан стал
просто <начальником Запада>, символом всего <не нашего>, а в народной
драме - мальчиком для битья.

- Игрался <Максимилиан> преимущественно среди люмпенов - заводских
крестьян, в солдатской среде, заключенными в тюрьмах... Средой обитания
были маленькие городки и большие села. В Сибири тоже были свои
<Максимилианы>.

Постановки запрещались, исполнители преследовались, но запретный
плод, как известно, бывает особенно сладок.

- Цикличность постановок <Царя Максимилиана> и его популярность были
непосредственно связаны с происходящими в России событиями. Наибольшую
популярность он обретал в моменты, когда было что-то неладно -
происходили смуты, катаклизмы или смены царей, руководства, как теперь
говорят. Именно тогда и возникало желание выразить протест или как-то
откомментировать происходящее событие.

Сейчас, считают создатели спектакля, самое время снова возвратиться
к <Максимилиану>, вопросы <власть и народ>, <Россия и Запад> <русская
национальная культура>, <русская нравственная традиция> и прочее
актуальны как никогда.

***

Главная идея спектакля - показать через смеховую культуру историю
государства Российского, какой она видится человеку XX (теперь уже XXI)
века. Сознание современного человека, как и наша жизнь вообще, весьма
эклектично. Все смешалось в доме Облонских - на представительных
политических форумах двуглавый орел запросто соседствует с рудиментами
советской символики, старые гимны поются на новый лад... В спектакле
рядом со скоморошьими припевками звучит и современный рэп, старинные
костюмы <а ля рюс> причудливо сочетаются с шапками-буденовками...
Кстати, буденовки, которые в нашем сознании соединяются с красными
звездами, первоначально вовсе не предназначались для комиссаров, они
были заказаны в 1914 году Николаем II Кустодиеву и мыслились как
головные уборы для царской армии, потом они залегли на складах и уже
позднее использовались в известном нам качестве. Это опять к вопросу об
эклектике.

- В конце века возможно все, - говорил Эдуард Кочергин в одном из
своих московских интервью. - главное - зачем...

В современном театре очень хорошо освоено это <возможно все>, а вот
с <зачем> - дело обстоит сложнее. Отсутствие объединяющей весомой идеи,
способной все соединить и сцементировать, - самое слабое звено многих
театральных постановок. В <Максимилиане> такая идея есть - получился
весьма интересный и убедительный концепт-арт. Именно концепт-арт, а не
политический памфлет.

- К политике это имеет какое-то отношение, все имеет отношение к
политике, но постольку поскольку. Смех сквозь слезы - это самое главное.
Конечно, без остроты было не обойтись - это смеховая культура, делать из
этого какую-то фигню-мигню, два притопа, три прихлопа неинтересно.

***

Текст специально для нашего варианта <Максимилиана> написала
драматург Елена Гремина. Поскольку народная драма не предполагала
существования неизменного текста, текст постоянно переписывался и
менялся - варьировался сюжет, появлялись новые персонажи, при
сохранении, конечно, общей изначальной идеи.

Самому Эдуарду Кочергину довелось, например, прочитать 18 списков
<Царя Максимилиана> разных лет. В списках, появившихся после вступления
на престол Николая I, были стихи Пушкина и декабристов, в более поздних
появилась поэзия Некрасова...

- Успех у народа это имело только тогда, когда непосредственно
отвечало духу времени, если нет, то успех был лишь у узкой группы
специалистов, и не более того. Смешно народную драму ставить для
знатоков.

Последним из <Максимилианов> был недавний спектакль театра Ермоловой
в Москве. Спектакль не удался - народ на представление не пошел.

- Своего текста они не делали, - объясняет ситуацию Эдуард
Кочергин, - скомпилировали из многих списков разных лет - самого
главного не смекнули, что драма хороша, когда живет во времени, когда в
ней заложены <взрывные дела>, когда она есть непосредственная реакция на
современность...

***

Всех царей Максимилианов в новосибирском варианте (царей постоянно
убивают, но они нарождаются вновь и вновь, как ваньки-встаньки) играет
один актер (Евгений Важенин), что вполне в традициях народной драмы.

В образе его сына (Александр Польков) <зашифрован> образ убиенного
царевича Алексея, который в народе почитался как ревнитель старой веры,
хранитель русской традиции...

Есть своя <фишка> и в декорациях постановки, которые <замешаны> на
народной гравюре - лубке <Как мыши кота хоронили>. В этом, как
оказалось, тоже есть свой скрытый смысл. Лубок появился в начале XVIII
века, а кличку <кот> в народе имел все тот же Петр I.

- Видимо, из-за усов и круглой физиономии, - раскрывает карты Эдуард
Кочергин. - и кот в те времена совсем не считался таким замечательным
животным, которое все любят и холят, как сейчас...

***

Резонный вопрос, хватит ли у зрителя, пришедшего на <Царя
Максимилиана>, терпения и эрудиции, чтобы постичь все эти скрытые
смыслы, понять символику и раскодировать коды? Не станет ли народная
драма в нашем варианте зрелищем элитарным?

- Ни в коем случае нет, - считает режиссер-постановщик спектакля
Александр Галибин. - Зритель, придя в зал, увидит концентрированное
действие, импульс, смеховую культуру в чистом виде. Зрителю не надо
сидеть и разбираться во всех этих делах - на сцену вытащен ассоциативный
ряд, начиная со сценографии, кончая музыкой, светом партитурой и
пластикой. Там нет никаких длиннот и размышлений.

Одним словом, быть непонятыми создатели спектакля не боятся (а если
и боятся, то не подают виду), а свое детище адресуют широкой публике с
самым разным уровнем подготовки.

- Как для умеющих по-разному плавать, одни будут плескаться у
берега, а другие рискнут заплывать за буйки...


=========


>
>
>
>
>
>

---