Форум С.Кара-Мурзы: Ветка : В.Рыбаков во многом преодолел антисоветизм, нацизм и русофобию Стругацких

От	Мак
К	All
Дата	05.01.2015 15:51:45
Рубрики	Россия-СССР; Крах СССР; История; Образы будущего;

В.Рыбаков во многом преодолел антисоветизм, нацизм и русофобию Стругацких

Мыслитель и фантаст Вячеслав Рыбаков во многом преодолел антисоветизм, нацизм и русофобию Стругацких и их окружения.
Хотя свой антисоветизм Рыбаков преодолевает с трудом и так не преодолел. Читая его тексты не нужно спотыкаться на его антисоветских пассажах, учитывая из какой комнады он вышел и с каким трудом порвал с ней.

В связи с украинской катастрофой становятся актуальными его мысли из нашумевшего интервью 2007 года, где серьезно обсуждается тема фашизма и нацизма в непривычной для либеральной интеллигенции постановке.
Эта тема в середине текста интервью, но как предисловие к ней полезно прочитать как предисловие, из которого виден образ мысли автора.

Вячеслав Рыбаков
Официальный сайт: rybakov.pvost.org
Страна: Россия
Родился: 19 января 1954 г.
Псевдонимы:
Хольм ван Зайчик
Вячеслав Михайлович Рыбаков родился 19 января 1954 года в Ленинграде. Окончил восточный факультет ЛГУ. Доктор исторических наук. Старший научный сотрудник Санкт-Петербургского Института восточных рукописей РАН, специалист по средневековому Китаю. Автор первого в мире полного перевода с древнекитайского языка на западный (русский) знаменитого свода законов династии Тан «Уголовные установления Тан с разъяснениями». Опубликовано более 40 научных работ и 5 монографий: «Уголовные установления Тан с разъяснениями и комментариями» в 4-х томах (Перевод, введение и комментарий В. М. Рыбакова. 1999, 2002, 2005, 2008) и «Танская бюрократия. Часть I. Генезис и структура» (2009). В 2009 г. защитил докторскую диссертацию «Китайская бюрократия периода Тан (618–907 гг.) по материалам исторических и юридических источников». С авторефератом диссертации можно ознакомиться здесь.
Печатается как прозаик с 1979 года. Один из наиболее известных фантастов России. Написал сценарий кинофильма «Письма мертвого человека» — совместно с К. Лопушанским, при участии Б.Стругацкого; режиссер К. Лопушанский (фильм вышел на экраны в 1986 г.). В соавторстве же с К. С. Лопушанским написал сценарий фильма «Гадкие лебеди» по мотивам одноименного романа братьев Стругацких (фильм вышел на экраны в 2006 г.). Автор ряда общественно-публицистических и литературно-критических статей (журналы «Нева», «Звезда», «Дружба народов» и др.).
Лауреат Государственной премии РСФСР им. братьев Васильевых за сценарий фильма «Письма мертвого человека» (1987). Награжден премиями «Старт» (1991), «Великое Кольцо» (1993), «Бронзовая улитка» (1993, 1996, 2000), «Интерпресскон» (1994, 1998, 2010), «Меч в зеркале» (1995), «Фанкон» (1995, 1997), им. А.Беляева (1994), призом Ассоциации русскоязычных писателей Израиля (1997), «Меч Бастиона» конвента «Роскон» (2000), «АБС-премией» (2001). За первую часть дилогии «Наши звезды» («Звезда Полынь») награжден премией «Золотой кадуцей» конвента «Звездный мост» (2007), премией «Бронзовый Икар» (2008) и премией «Астрея» (2008). За вторую часть той же дилогии («Се, творю») награжден премией «Средняя чаша Бастиона» (2011), премией ФНРП конвента «Роскон» «Час быка» (2011) за самое остро-социально произведение года в жанре НФ, «АБС-премией» в номинации «Лучшее художественное произведение года в жанре фантастики» (2011). В 2012 г. получил премию журнала «Нева» за лучшую публицистику, опубликованную в журнале в 2011 г. (статья «Зачем народу смысл»).
Автор идеи книжного проекта «Хольм ван Зайчик. “Плохих людей нет (Евразийская симфония)”»; тексты Х. ван Зайчика придуманы и написаны в соавторстве с И. Алимовым. В 2001 г. Х. ван Зайчик удостоен премии конвента «Звездный мост» и премии «Меч в зеркале», в 2002 — премии конвента «Роскон», в 2005 г. — премии «Странник» по итогам двенадцати лет развития российской фантастики, в 2006 г., — литературной премии «Исламский прорыв», учрежденной «советом муфтиев России, Федеральным агентством по печати и массовым коммуникациям и издательством «УММА» с целью пробуждения и активизации интереса российской общественности к духовной жизни, к культуре ислама ради взаимопонимания, мира и прогресса». В 2009 г. «Дело непогашенной луны» получило премию «Большой Зилант». Адрес сайта ван Зайчика: http://orduss.pvost.org/
Член Союза писателей СССР с 1989 г, Союза писателей Санкт-Петербурга с 1992 г., Союза российских писателей с 2008 г. Член общественного редсовета журнала «Нева» (Санкт-Петербург). В 1995—2003 гг. — член приемной комиссии СП Санкт-Петербурга.

Далее по частям помещаю текст интервью В.Рыбакова для журнала «eSamizdat» (Италия)
http://rybakov.pvost.org/pdf/ryb-3.pdf

От	Мак
К	Мак (05.01.2015 15:51:45)
Дата	05.01.2015 17:16:55

В.Рыбаков образца 2014 года. О цивилизационном доминировании

http://politconservatism.ru/thinking/O%20civilizacionnom%20dominirovanii/

О цивилизационном доминировании

25 Июня 2014

Вячеслав Рыбаков

Претензии США, в просторечии формулируемые их собственными глашатаями как «уникальность», «незаменимость», «мы лучше всех», неизбежно сопровождаются присвоением права назначать тех, кто следует в кильватере их развития — правильными, а тех, кто пытается идти собственным путем — неправильными, неполноценными, неудавшимися. Эти претензии, то молчаливо, то шумно и взахлеб поддерживаются и сателлитной по отношению к США Европой. Если попытаться назвать такое отношение к миру более академично и исчерпывающе, мы получим претензию на цивилизационное доминирование.

Нынче слово «цивилизация» только ленивый не употребляет, и при этом кто во что горазд. Скоро, глядишь, если в соседних квартирах живут в одной — библиотекарь, а в другой — алкаш, станут говорить, что на одной лестничной площадке конфликтуют разные цивилизации, причем каждая стремится к доминированию... Вот недавно, в мае, известный Андрей Буровский на презентации своего роскошно изданного неподъемного по весу трехтомника «Биографии цивилизаций» договорился до того, что, с одной стороны, склонен выделять цивилизации чисто интуитивно, причем любую археологическую культуру готов признавать отдельной цивилизацией, а с другой, на предложение написать историю цивилизаций дальневосточных он неоднократно отвечал отказом, ибо «насекомые ему не интересны».

Тут, как говорится, медицина бессильна. Но это не отменяет того факта, что критерии вычленения цивилизаций — серьезная научная проблема, которую нам решать не здесь и не сейчас. Применительно же к современному миру самым правильным будет обобщить так: цивилизация — это ареал и продукт распространения определённой мировой этической религии и выросшей на ее базе культуры. Исламская цивилизация, буддийская цивилизация...

Доминирование — это по-русски господство. Зачем цивилизации господство? Можно сказать, что это некий естественный процесс. Конкуренция...

Но.

Конкуренция — это стремление опередить остальных при движении к некоей цели. Пытаясь что-то объяснить конкуренцией, мы тем самым постулируем, что цель у всех одна, и все только к ней и стремятся. Но если цели разные, речи о конкуренции в принципе быть не может. Даже пользоваться этим понятием — значит обманывать и себя, и других. В основе такого самообмана — милое всякому простому сердцу непризнание даже возможности равноправных ценностных альтернатив. Я хочу доминировать — стало быть, и все хотят. Если мне мешают — стало быть, со мной конкурируют.

Однако представьте себе того, кто ни сном ни духом не собирался конкурировать, но ему просто мешают быть собой. Он ощущает просто давление. И чем сильнее он хочет остаться собой — тем давление сильнее. Что ему приходится думать? Волей-неволей он придет к выводу, будто его непонятно за что ненавидят и хотят сжить со свету просто за то, что он есть. И действовать в отношении тех, кто оказывает на него давление, будет соответственно. И раньше или позже вызовет ответную ненависть. Какая уж тут конкуренция...

А ведь разница принципиальна. С конкурентом можно договориться к обоюдной выгоде. С ненавистным врагом договориться нельзя ни о чем.

Второй вопрос. Полезно ли доминирование?

Умнеет или глупеет человек, который господствует? Становится богаче духовно или беднее? Не зря ведь говорят, что власть развращает. Но и того хуже: она оглупляет. Что такое господство? Это неравновесность связей. От меня к остальным приказы, от остальных ко мне — рапорты об их выполнении. Если кто-то их не исполняет, я раньше или позже, особенно если я напыщенный болван и мой образ жизни, мои ценности представляются мне универсальными, заподозрю его в том, что он сам мечтает отдавать приказы, то есть метит на мое место. Если он мне скажет, что он думает совсем не об этом, а, например, душу свою спасает, я непременно начну подозревать его в обмане, лицемерии и коварстве, следовательно — в еще большей агрессивности, к тому же — хитро замаскированной, стало быть — еще более очевидной. В итоге картина мира в моей голове сделается донельзя упрощенной, а на реальные вызовы, сложности и неурядицы я буду реагировать все более неадекватно. Если в мире что-то не так — значит, меня просто плохо слушаются. Надо приказывать пожестче и наказывать за неисполнение построже.

Раньше или позже я стану полным дебилом и для всех окружающих — обузой.

Тот, кто господствует, перестает развиваться. И чем выше степень его господства, тем быстрее он ороговеет. Если у тебя рядом нет равноправного и уважаемого тобою самим ИНОГО — ты обречен на духовное вырождение. Любое твое заблуждение, любая ошибка, любое извращение будут доведены до предела, до абсурда, до катастрофы.

Именно так время от времени гибли или оказывались на грани гибели многие цивилизации. И спасались они тем, что можно для простоты назвать цивилизационными присадками.

Напрочь утративший смысл и перспективу развития Рим был спасен присадкой христианства и дал Западную Европу и Византию. Христиане покорили Рим силой духа — то есть тем самым, чем Рим когда-то по праву гордился и что он к тому времени напрочь утратил.

Окостеневший за пару тысяч лет безальтернативного циклического развития в изолированном углу Евразии конфуцианский Китай был спасен европейской присадкой. Прокисший, погрязший в коррупции, безнадежно архаичный, он у нас на глазах, исторически мгновенно, начал всерьез претендовать на возвращение себе утраченного шесть веков назад статуса ведущей державы мира. Потому что Европа в какой-то момент оказалась для Китая идеалом технического всемогущества, всемогущества средств, благодаря которым можно добиваться своих, исконно китайских целей, а коммунизм — жизнеспособной и продуктивной адаптацией конфуцианской системы управления к требованиям современности.

Экономические успехи сталинского СССР в начале тридцатых годов прошлого века изрядно впечатляли пришибленный кризисом буржуазный мир. И, когда Рузвельт провозгласил «новый курс», социалистическая (я бы даже сказал — сталинистская) присадка депрессивную Америку просто спасла.

В связи с проблемой доминировании я отнюдь не из некоей вульгарной политической ангажированности говорю, в первую очередь, о евро-атлантической цивилизации. Окажись реальной угроза господства, скажем, цивилизации конфуцианской — я бы сейчас разбирался с нею. Но покамест и такая перспектива, и все, ей подобные, выглядят довольно надуманными.

Я совершенно не представляю себе, например, глобального доминирования буддизма. Он для этого слишком отрешен от мирской пыли, от злобы дня. О господстве, скажем, православной цивилизации речи вовсе нет. Она на это не претендует, она долго и нелицемерно вытравливала собственную юную агрессивность уже потому хотя бы, что обе православные империи — Византийская и в особенности Российская — практически с самого своего зарождения были многонациональными и неподдельно мультикультурными, они привыкли уживаться с ИНЫМИ и даже духовно обогащаться за счет ИНЫХ. Знатоки мелочей, предпочитающие не видеть за деревьями леса, а деревьев за щепками и именно многочисленность сваленных в кучу щепок полагать настоящим знанием, разумеется, легко приведут примеры прямо противоположного свойства — но я говорю не о частных эксцессах, а о тенденциях, давших цивилизации основные и непреходящие черты характера.

И, конечно, что немаловажно, у православной цивилизации для мирового господства нет экономических и военных ресурсов.

Сейчас говорят и об угрозе доминирования исламской цивилизации. Это не очень корректно, это, по-моему, очередная попытка под личные фобии подвести научный базис. Грубо говоря, даже если «съест-то он съест, да к то ж ему даст»? Взрывать троллейбусы и править миром не одно и то же. Для господства нужны желание и возможность.

Если же серьезнее, то я мог бы много сказать о том, что доминировать стремится отнюдь не вся исламская цивилизация, или что источником исламского порыва господствовать является не собственная врожденная претензия, но естественный страх навеки остаться под чужим господством. Однако есть соображение посущественней.

Идиотское стремление подавить всех ИНЫХ возникает на определенном этапе у любой цивилизации. Это очень любопытный этап. Это переход от архаики к модерну. От простого мира, где никого, кроме тебя, нет, к сложному, когда тебе открывается все многообразие мира, вся его перепутанность, вся взаимозависимость несхожего в нем. В определенном смысле — вся его безнадежность, ибо в этом мире, оказывается, никто никому не может доказать своей абсолютной правоты.

Архаичные замкнутые миры очень просты, в каждом из них все живут по единым правилам. Но постепенно перед людьми открывается ошеломляющая, обескураживающая картина: оказывается, бывают иные боги, иные справедливости, иные правды. И это, вот ужас-то — не ненаказуемо! Мир теряет ясность, люди не знают, что петь, как любить, кому и для чего подчиняться.

Самой естественной первичной реакцией на это вдруг обнаруженное безобразие является стремление закрепить собственные обычаи жестокими мелочными законами и посредством внешней экспансии покорить или истребить всех ИНЫХ. Чтоб не отсвечивали. Это чистая психология.

Часть исламских стран находится как раз в точке перегиба. Что отнюдь не делает их уродами. Неторопливый, живущий на отшибе Китай значительную часть этого этапа прошел еще в имперские времена, ограничиваясь распространением своей культуры: календарь, письменность, структуры администрации... Припозднившаяся Япония дала остервенелый милитаризм первой половины прошлого века. В Европе опоздавшая Германия породила нацизм, Россия — сталинизм. Все эти страны, пройдя фазу перехода, в тех или иных формах уже смирились с плюралистичностью мира и более или менее успокоились. Каждая, разумеется, по-своему, потому что разнообразие культур и традиций никуда не делось.

Волею истории первыми этот этап прошли Англия, Франция и США. Какого только свинства не натворили эти страны на протяжении по меньшей мере трех веков. От угрюмых жестокостей Кальвина до террора кромвелевского и якобинского, от геноцида до работорговли... Но к нашему времени эти страны давным-давно миновали переход и вроде бы должны упиваться плюрализмом. В чем-то это так и есть. Но по большому счету — не тут-то было, потому что психологией человеческое бытие не исчерпывается.

У них для цивилизационного господства есть желание, возможность, и более того — необходимость, ибо лишь так эта цивилизация способна продлить себя в будущее. Как бы само будущее в результате такого продления не ухудшалось.

В свое время Макс Вебер разделил цивилизации на те, что уходят от мира, приспосабливаются к миру и преобразуют мир. Уходят от мира — скажем, буддийская. Приспосабливаются к миру — скажем, конфуцианская. Ну, а самая-самая правильная, эффективная и гордая — западноевропейская, конечно. Фаустовская: узнать, понять и применить. Она мир преобразует.

Все бы ничего, но мир не беспределен. Если его так вот преобразовывать, можно в конце концов остаться вообще без него.

Единственная цивилизация, которая всерьез грозит исчерпать ресурсную базу мира — это евро-атлантическая цивилизация и те, кого она втянула в свою игру.

Но она и не втягивать не может! Ее существованию грозят не столько географические, геологические и экологические ограничения, сколько экономические.

Стабильность этой цивилизации зависит от ее способности без конца придумывать и навязывать новые виды товаров и услуг. Расширять сбыт, увеличивать потребление. Меньше покупают — безработица — социальная нестабильность — вот вам и красные флаги, как встарь. Переработка мира в сырье и людей в потребителей должна нарастать день ото дня. Стоит этому процессу запнуться, цивилизация загремит в тартары.

Если же она окажется к тому времени господствующей, она всех утянет за собой. Ведь сейчас, если сформулировать попросту, мир перевалил за грань гротеска: благополучие и стабильность практически всех стран на планете, и Америки с Европой — в первую очередь, зависят от того, растет ли в той же Америке потребление или не растет. Даже не производство — эту стадию мир давно прошел. Потребление! Не жрут в США все больше и красивей — мировой кризис. Опять подналегли с аппетитом — готово дело: рост числа рабочих мест, рост мирового ВВП.

Парадокс в том, что евро-атлантическая цивилизация, давно пройдя этап естественно-психологического навязывания себя миру, вынуждена вновь навязывать себя уже по новым, экономическим причинам. А для этого первым делом вновь нарочито упрощает вселенную и тщится превратить избирателей, малость поумневших и слегка заразившихся совестью несколько десятилетий назад, обратно в средневековых подданных, для которых мир черно-белый. Плохие парни (чужие) и хорошие парни (свои).

Объявив свои ценности и приоритеты универсальными и общечеловеческими, эта цивилизация одним махом сама себя оставила в культурном одиночестве.

И сразу столкнулась с превращением собственных малозначительных особенностей в буйные мании. Своих невинных причуд — в агрессивную нормативность. Вроде бы безобидное само по себе, это порождает взрывоопасную смесь, когда накладывается на одну из основных парадигм европейской цивилизации — культ свободы.

Спокон веку так сложилось, что западная культура представляет себе социальный прогресс как нарастание количества свобод. Если вчера что-то было нельзя, а сегодня это стало можно, стало быть — мы развиваемся, идем в правильном направлении.

Но усложнение социально-экономической реальности приводит к тому, что на самом деле зависимость человека от общества растет. Каждому нужны водопровод и канализация, банкоматы и аптеки, бензоколонки и Wi-Fi, пособия и кредиты, гаджеты и виджеты, и новые потребности порождаются чуть ли не каждый день, и все это должно бесперебойно работать где-то далеко вне индивидуума; без этого современный человек, не смотря ни на какую демократию, не ступит и шагу. И, самое смешное — все это требует оплаты; не таланта, не трудолюбия, не способности собрать хворост и разжечь печь, слепить пельмени, выследить зверя или спасти друга, но всего лишь способности вовремя заплатить все равно как добытыми деньгами. Со всеми своими правом голоса и правом на адвоката, свободой слова, вероисповеданий и собраний человек посажен на необходимость иметь деньги, точно на кол.

Поэтому прогресс приходится имитировать.

Сменившая относительно недавнюю сексуальную революцию революция гомосексуальная, происходящая на наших глазах, является очередным этапом имитации социального прогресса. Свобод становится больше — стало быть, все в порядке, мы прогрессируем.

Но она же есть следствие осознания экономикой того, что нежизнеспособная физиология, нуждаясь в куда большем числе искусственно производимых подпорок, порождает куда больше рабочих мест и существенно пришпоривает оборот финансов. Для начала — в сфере медицины и юриспруденции.

В угоду экономике и идеологии свобода, за которую Европа веками честно проливала кровь на баррикадах, на наших глазах превращается в свободу культивирования дорогостоящих извращений и маргинализации жизнеспособной (а потому самодостаточной, значит, сравнительно аскетичной и, стало быть, по меркам консьюмеризма — плохо работающей на экономический рост) физиологической, психологической и этической нормы. Сами за себя говорят легализация педофилии как одной из равноправных сексуальных ориентаций, а детской эвтаназии — как истинного гуманизма. Влекомые в очередное светлое будущее народы и ахнуть не успеют, как и копрофагия, глядишь, станет всего лишь одним из прогрессивных кулинарных направлений. И уж рекламная пропаганда из кожи вон вылезет, а сделает это направление прибыльным, так что не заглянуть в кафе «Las Vegas Poop» или драгз-найт-клаб «Какашечка» будет считаться явным признаком ксенофобии, дискриминации и тоталитарного сознания. Ни разу не откушавший там мракобес быстро окажется нерукопожатым, потому что права человека — это святое... Похоже, готово сбыться незабвенное «Кто сдает продукт вторичный — тот сексуется отлично»; только опять-таки, как и многое иное из придуманных фантастами отвратительных вариантов будущего, применительно не к социализму, а, увы, к капитализму...

Во второй половине прошлого века и в научных, и в научно-популярных текстах и беседах оживленно дебатировалось загадочное молчание Вселенной. Почему мы не наблюдаем признаков деятельности обогнавших нас на века сверхцивилизаций? Почему мы не находим бесспорных свидетельств посещения нашей планеты инопланетянами? Почему род людской, похоже, одинок в Галактике?

Одной из самых мрачных и при том наиболее банальных отгадок была та, согласно которой всякий разум губит себя в термоядерных войнах.

Последние десятилетия и даже годы недвусмысленно намекают на возможность куда более реалистичного объяснения.

Иллюзию увеличения свободы и расширение спектра услуг приходится создавать и поддерживать за счет дискредитации и снятия физиологических и этических табу, выстраданных тысячелетиями нешутейной борьбы человека за существование.

В относительно недавние времена безудержное стремление к свободе иногда подвигало особо экспансивных личностей вести себя по принципу «Назло мамке уши отморожу». Но теперь мамка уже сама всем без разбору говорит строго: «Если тебе тесновато, поди отморозь уши и ощути себя хозяином своей жизни; а коль вдруг оглохнешь — слуховые аппараты у нас лучшие в мире». И на всякого, кто попытается напомнить, что уши лучше бы все же поберечь, мгновенно наклеивается ярлык апологета человеконенавистнических диктатур.

Так политическая система приобретает дополнительную стабильность, ибо спектр свобод все расширяется, а это как раз и имитирует социальный прогресс. Экономика же получает рост ВВП и, что крайне важно — разрастание спектра платных услуг и товаров, а это, в свою очередь, еще более увеличивает зависимость индивидуума от общества и, таким образом, вызывает нарастание реальных несвобод и, стало быть, повышение уровня управляемости.

Невольно вспоминается старый анекдот: нет, атомной войны не будет, но будет такая борьба за мир, что никакой войны не понадобится. Только в нынешней ситуации в эту формулу вместо борьбы за мир следует подставить борьбу за права человека. Цивилизационный очаг, породивший систематизированную науку и машинное производство, на какое-то время увеличил технологическое могущество разумного вида, его способность противостоять природе и тем самым — его шансы на выживание. Но теперь он же, тужась сделать свою экономическую модель неизменной и тотальной, порождает агрессивное насаждение губительных для вида индивидуальных биологических аномалий и, таким образом, начинает уменьшать вероятность его дальнейшего существования.

От	Мак
К	Мак (05.01.2015 15:51:45)
Дата	05.01.2015 16:59:25

Интервью В.Рыбакова («eSamizdat») Часть IV. О науке, о ненужном изобилии

От	Афордов
К	Мак (05.01.2015 16:59:25)
Дата	06.01.2015 02:15:32

Антисталинизм он не преодолел

> При сталинской системе как ни при какой другой, в большие начальники закономерно вылезали самые безграмотные, самые тупые шарлатаны. Настоящий ученый работает годами и десятилетиями, и почти никогда не способен гарантировать результат, а шарлатан всегда обещает чудо, и непременно через месяц, а то и назавтра.

Если бы так было, страна бы погибла.

От	miron
К	Мак (05.01.2015 16:59:25)
Дата	05.01.2015 18:25:16

Этот дятел ничего не понял в сталиской науке (-)

От	K
К	miron (05.01.2015 18:25:16)
Дата	06.01.2015 10:24:16

Лучше ЗВ-1 смотреть, чем читать ээтого фантаста - пургагона

Рожа у Рыбакова духовная - духовная, т.е. - тварь торгует иллюзиями, уши на
плечах = избранный. И не интересно - какую пургу он гоям гонит (что-то
выгадать решил, совести у него нет по определению), хотя он сам явно
дешевый мойша (у них везде пирамида, вне они все вместе, потомки
работорговцев, - вершина пирамиды над гоями, внутри мойши - дешевка перед
раввинами, те перед гвардией Моисея, левитами, которые рабы мессии, а мессия
раб того, <кто не имеет имени> - см сериал ЗВ-1, или см Библию).

С перепоя с Нового года стал смотреть сериал <Звездные врата ЗВ-1>. Крутой
фантастический сериал, его не только консультировали ученые из Пентагона и в
нем снимались настоящие вояки, там снимались даже высшие чины Пентагона. Это
энциклопедия по управляемому хаосу - от простой бомбежки цивилизации с целью
ее деградации до уровня не способности противостоять, до отстрела лидеров,
которые могут объединить остальных, с целью продолжения у врагов войны всех
против всех, от создание объединения повстанцев с привлечением главных
народных авторитетов, с целью их направить как нужно и потом ликвидировать,
до подчинения СМИ, чтобы не раскрылся факт целенаправленного уменьшения
рождаемости на 90 процентов и использования для этого <новых лекарств,
повышающих продолжительность жизни>. Причем половина серий не о конкретных
военных действиях, а о работе с сознанием людей. Персидский царь
Артаксеркс - отдыхает, который друган Эсфирь, подкупавший греческих лидеров
и стравливающих греков, вместо того, чтобы напрямую воевать с греками, и как
отец Ксеркс получить 300 спартанцев, или как дед Дарий получить от афинян
марафонское сражение, а вот при Артаксерксе началась Пелопоннесская война
между афинянами и спартанцами, подломившая Грецию. Но все рано это персам не
помогло - Александр Македонский к ним сам в гости пришел. Интересно, а как
оно обернется с США?

Вот примерно такую демократию <меньшинства> сейчас и строят на Западе, смесь
Джорджа Оруэлла <1984-й> 1949 года и <<Прекрасный новый мир>> Олдоса Хаксли
1932 года - <Сомы грамм - и нету драм!> (только пока наркотик не
искусственный, а марихуана).

От	Мак
К	Мак (05.01.2015 15:51:45)
Дата	05.01.2015 16:55:00

Интервью В.Рыбакова («eSamizdat») Часть III. О фантастике Рыбакова, о Западе

От	Мак
К	Мак (05.01.2015 15:51:45)
Дата	05.01.2015 16:46:22

Интервью В.Рыбакова («eSamizdat») Часть II. О фантастике, антисоветизме и др.

Интервью В.Рыбакова для журнала «eSamizdat» (Италия)
опубликовано в книге "Напрямую: эссеистика, письма, интервью",
Спб. Из-во "Лимбус Пресс, ООО "Из-во К Тублина", 2008 - 400 с.
выложено на сайте Рыбакова
http://rybakov.pvost.org/pdf/ryb-3.pdf

Часть II. О фантастике вообще

1. Вячеслав Михайлович, Вы простите меня за этот вопрос. Во-
прос банальный, но, увы, обязательный: что для Вас фантастика?

Я так много раз цитировал замечательную фразу, принадлежа-
щую, кажется — или приписываемую — де Голлю, что уже сжился с
нею и стал читать своей: чтобы что-то понять, надо на это взглянуть
со звезды. Фантастика для меня — возможность поговорить о наших
проблемах, глядя со звезды.
Похоже, сейчас я из фантастики помаленьку выхожу. Но совсем
из нее так и не выйду, конечно. Можно вовсе не писать про ракеты,
планеты, биоспектралистику или Ордусь, но привитую фантастикой
галактическую масштабность, ощущение того, что время серьезных
событий меряется не годами и даже не поколениями, а веками, неуме-
ние смотреть на наш мир иначе, как сверху и как на всего лишь один
из возможных — уже не изжить.

2. Чтобы писать свою диссертацию я подробно изучал историю
советской и русской фантастики. Мне кажется, что во всей ис-
тории русскоязычной фантастики является обязательным про-
тивопоставление «мы» против «они». Ее история наполнена
этим, начиная с традиционного антагонизма между Иваном Еф-
ремовым и братьями Стругацкими и заканчивая, например, ре-
альной дракой между Сергеем Лукьяненко и Алексеем Андрее-
вым (Мэри Шелли), возникшей на «Страннике» 2002 года. В
прошлом году я принимал участие в конференции «Русская
фантастика на перекрестке эпох и культур», организованной
Московским Государственным Университетом. Семинары в ос-
новном вел Виталий Иванович Пищенко, бывший глава ВТО
МПФ. Там никто не сказал ни одного слова про Вас, хотя речь
шла в основном о литературной ценности фантастики и извест-
но, что Вы бесспорно являетесь одним из самых талантливых
писателей-фантастов. Почему все это происходило и продалжа-
ет происходить? Прав ли Андрей Лазарчук, когда пишет, что
«системе, чтобы существовать, нужен враг»?

Об этом надо спросить Пищенко. Мне враг совершенно не нужен.
А я, честное слово — довольно сложная система.
208

3. Кстати, о противопоставлениях. Главное противопоставление в
советской фантастике – между Иваном Ефремовым и братьями
Стругацкими. Я категорически не согласен с этим подтвержде-
нием. Мне кажется, что их понятие фантастики не исключают
друг друга, а скорее всего дополняют. Что Вы думаете об этом?
Одних великих противопоставляют другим великим только их
бездарные якобы последователи, которым надо с кем-то воевать —
иначе их, по их литературной бездарности, никто не заметит. Сами
великие могут ссориться, могут спорить, могут не уважать друг друга
(например, Лев Толстой считал Шекспира бездарью), могут, увы, да-
же совершать неблаговидные поступки в отношении друг друга (не
зря между Гумилевым и Волошиным даже до дуэли дошло) — но
противопоставления возникают лишь тогда, когда кто-то надеется на
этом погреть руки. Стругацкие литературно одареннее Ефремова, это
бесспорно. Стругацких люди моего поколения цитируют гораздо чаще.
Но воздействие на культуру страны они оказали примерно одинаковое.
И Ефремов, и Стругацкие показывали, о чем можно мечтать. И Ефре-
мов, и Стругацкие показывали, что отвратительно в нашем мире и что
мешает людям быть людьми. Остальное — всего лишь мера беллетри-
стического таланта. Мера совести и мужества у них, мне думается,
была одна и та же — и по этому главному в жизни параметру дай Бог
всем нам хотя бы приблизиться к ним.

4. Советская фантастика, некоторым образом, всегда «болела»
страстью к Востоку. Иван Ефремов и его возлюбленная Индия,
Аркадий Натанович Стругацкий и Япония, Вячеслав Михайло-
вич Рыбаков и Китай. Как Вы объясните эту тягу к Востоку, к
его философиям и культурам?

Опять-таки могу говорить лишь за себя. Восток очень отличается
от всего, что нам привычно и кажется естественным и единственно
правильным. Вроде бы те же люди, две руки, две ноги — а видят мир
совсем по-иному. Не занявшись этим всерьез, очень трудно понять и
даже просто представить столь глубинную разницу. Я ведь почти до
конца школы был уверен, что буду физиком. Очень интересовался
ядерной физикой, физикой пространства... Но мне, благодаря фанта-
стике, позарез нужно было встретиться с какими-нибудь марсианами.
Установить контакт с иной цивилизацией. И вдруг лет в шестнадцать
я понял, что марсиан, скорее всего, нет, но зато есть, например, ки-
тайцы. Других иных цивилизаций, кроме как цивилизации Востока,
мне, скорее всего, не увидеть. Не дождаться сверхсветовых перелетов
и контактов с гуманоидами. И я занялся Востоком. И не жалею об
этом — наоборот, это очень проясняет мозги. Гораздо легче посмот-
реть на себя со стороны, если взглянуть глазами этих земных марсиан.
Собственно, востоковедение — это и есть та звезда, с которой я
смотрю на Россию, Европу и Америку. А фантастика — это средство
209
рассказать людям о том, что я при этом вижу.

5. Западная фантастика, наоборот, «посещает» другие страны и
другие культуры только для того, чтобы в очередной раз под-
твердить свое превосходство. Достаточно вспомнить о Японии в
книгах Уильяма Гибсона. Тогда возникает вопрос: сильно ли
отличается русская фантастика от фантастики западной? Это
явления совершенно разные или сходств, все же, больше чем
различий?

Я не буду трогать проблему всех сходств и всех различий. Это
отдельный разговор. Тем более, что я не считаю себя большим и дос-
таточно эрудированным знатоком западной фантастики. Но то разли-
чие, о котором вы упомянули, на мой взгляд, является частным случа-
ем цивилизационного расхождения, которое я уже несколько раз так
или иначе затрагивал. И это как нельзя лучше характеризует роль и
функцию фантастики в целом — с одной стороны она как бы интел-
лектуальная литература, то есть в принципе не может, в отличие от
детектива или бытописания, устраниться от творения неких обобще-
ний, фантастика просто волей-неволей их делает, конструируя свой
антураж, свои места действий. С другой же стороны фантастика —
коммерческая литература, рассчитанная на массового читателя, и по-
тому в своих обобщениях и конструкциях не может слишком далеко
отходить от массовых ожиданий и пристрастий, массовых представ-
лений, тем более — прямо противостоять им. Такая смелость и прин-
ципиальность — удел действительно интеллектуальной литературы,
которая не рассчитывает на массового читателя, не претендует на су-
пертиражи, не боится оказаться малоприбыльной.
Так вот отношение западной фантастики к другим странам и
культурам в общем копирует отношение к ним западной культуры.
Она исходит из того, что существует лишь один магистральный путь
развития человечества — тот, который проложен европейской циви-
лизацией. Остальные народы хороши и прогрессивны лишь в той мере,
в какой оказались в состоянии усвоить западную культуру и последо-
вать за ней, пристроиться ей в хвост. Все, что западной культуре про-
тивостоит или просто в нее не укладывается — плохо, реакционно,
исторически обречено, а если оно начинает сопротивляться — подле-
жит силовому усмирению любой ценой, вплоть до полного уничтоже-
ния. Западная культура признает плюрализм лишь за теми, кто подчи-
нился. Разрешен этнографический плюрализм, сродни аттракциону
или цирковому представлению, но и то лишь для тех, кто одинаков с
европейцами по основным целевым установкам.
Советская фантастика в свое время усвоила этот подход. Только
магистральным путем человечества был объявлен путь к коммунизму.
Все люди, народы и культуры были хороши или плохи ровно в той
степени, в какой они в состоянии встать на этот светлый путь. Мар-
210
ксизм — европейское учение, основанное на постулате о едином пути
развития всего человечества, и коммунистическая советская фанта-
стика, приняв марксизм, приняла и этот постулат.
Но даже тогда у русской фантастики сохранялось сущностное от-
личие. В лучших произведениях о коммунизме, таких, как у Ивана
Ефремова, остальным культурам Земли отнюдь не отводилась роль
пассивных благодарных последователей или, при неблагодарности,
адских бунтарей против райского прогресса. За ними совершенно от-
четливо признавались определенные достижения, которые они обяза-
тельно сложат в некую общую коммунистическую копилку, а уже ей,
этой копилке, суждено стать главным достоянием, главной культур-
ной базой объединенного человечества. Да, всем странам и народам
суждено в будущем стать коммунистическими, но советская модель
коммунизма отнюдь не должна была перемолоть в порошок все ос-
тальные модели. Будучи, разумеется, опорной, просто по праву пер-
вородства, советская модель должна была впитывать в себя все цен-
ное из иных, остальных «коммунизмов», а вот уж синтетическая мо-
дель в будущем обязательно должна была осчастливить весь род люд-
ской на веки вечные.
И, кстати сказать, уже в этом лучшая советская фантастика о
коммунизме оказывалась стопроцентно антисоветской, потому что
наши партийные лидеры стояли целиком на европейских позициях :
никаких общих копилок и взаимообогащений, только советская мо-
дель коммунизма одна на всех, и точка.
Современная русская фантастика, в общем, исходит из неевро-
пейского принципа, взращенного и выстраданного фантастикой со-
ветской. Конечно, никаких коммунизмов нам не надо и никому не на-
до, молчаливо постулируется в ней — но единого для всех культур
пути развития, в сущности, нет. Мы обречены на сосуществовании,
оставаясь разными и двигаясь в разных по многим параметрам на-
правлениях.
Конечно, эта концепция нигде всерьез не разрабатывается, по-
скольку это слишком скучно, слишком тягомотно для коммерческой
литературы. Но она тихонько присутствует и зачастую, не фигурируя
в текстах прямо, определяет, как конструируется фантастический ан-
тураж и каким этот антураж оказывается.

6. В статье «Волны», Дмитрий Байкалов и Андрей Синицын пи-
шут: «На фоне унылой стагнации семидесятых стала зарождать-
ся Четвертая волна. Поколение авторов, понимавших, что «так
жить нельзя» и пытавшихся предложить что-то новое, свежее,
хотя бы и без всякой надежды на публикацию. «В стол» в эпоху
Советов писали многие – но отличительным признаком Четвер-
той волны стали мучительные поиски хоть какого-нибудь от-
клика на выстраданное. Результатом явились семинары – Мос-
211
ковский, Ленинградский, Симферопольский, — где молодые
амбициозные фантасты могли собираться, обсуждать рукописи
единомышленников и учиться писать под руководством авто-
ров-шестидесятников». К числу писателей, принадлежащих к,
так называемой, Четвертой волне, авторы относят и Вас. Что Вы
вспоминаете о тех временах? Чувствовали ли Вы себя частью
единого движения, литературного, философского, культурного?

Отклика на выстраданное ждет и жаждет писатель любого воз-
раста и любой волны. Просто писатели старших поколений были
слишком обожжены сталинщиной, когда за данную другу рукопись
можно было угодить под расстрел или на пожизненную каторгу — и к
тому же друга утянуть за собой. Мы были молоды и не знали этих
страхов. КГБ и доносчики были уже темой не столько кошмарных
снов, сколько анекдотов. Поэтому нам было легче объединяться, об-
щаться, обмениваться текстами. Да, нас не печатали, но наши рукопи-
си ходили по рукам и, как правило, нам за это уже ничего не было.
Мы же не были ярыми антисоветчиками, а опасности угрожали только
этим ярым. Да, потом выяснилось, что за нами плотно приглядыва-
ли — но нервов нам особо не мотали. Я с моими приключениями в
КГБ оказался довольно редким исключением — да и то, в общем, лег-
ко отделался.
В памяти сохраняется лишь самое хорошее. А это было время
стремительного набора ума и мастерства. Конечно, оно вспоминается
с восторгом. Да что говорить, даже Борис Натанович Стругацкий, все
время называющий 80-е годы «чудовищно душным временем, когда
нечем было дышать», совсем недавно, когда мы вспоминали блиста-
тельную, искрометную работу семинара фантастов в ту пору, вдруг
признался: «Да, замечательное было время!» Сейчас мне представля-
ется, что буквально с каждого заседания возглавлявшегося Борисом
Стругацким семинара я уходил чуточку более мудрым, чем приходил.
Но вот насчет единства... Наверное, единство чувствовали фэны,
члены клубов Любителей Фантастики... Приличный писатель — су-
щество очень индивидуалистическое по природе своей, любую по-
пытку поставить его в строй, сделать членом какой-то организованной
общности он неизбежно встречает в штыки. В памяти осталось, скорее,
ощущение дружбы. Ощущение того, что есть те, кто тебя понимает. И
есть те, кого понимаешь ты. Кто дышит с тобой одним воздухом. Для
кого хорошо то же, что для тебя, и плохо то же, что для тебя. Можно
ли это назвать ощущением единого движения? Не знаю. У нас же не
было ни программы, ни устава, ни организации... Нас просто распира-
ло творческим экстазом друг на друга.

7. «Мы признавались, что в СССР кризис может привести к раз-
рушительному, насильственному взрыву. Мы стремились к тому,
чтобы советская империя заменилась неким содружеством, что-
212
бы возникла многосекторная экономика с государственным, са-
моуправленческим и частным секторами, переход к гибким
формам воздействия на экономику – индикативному планирова-
нию экономической демократии, свободным профсоюзам, поли-
тической демократии в западном смысле и развитию прямой
демократии на низовом уровне, возможности простым людям
как можно больше участвовать в решении общественных дел».
Так пишет Павел Кудюкин, один из основателей философско-
культурно-общественного движения «Молодые социалисты».
По-моему, эта точка зрения имеет много общих черт с Вашей.
Что Вы думаете об этом? Основатели движения «Молодые со-
циалисты» — Ваши ровесники. Я считаю, что это – самая глав-
ная причина сходства ваших взглядов. То же самое я заметил
изучая историю советской фантастики. Впрочем, можно сказать,
что принадлежность к какому-то поколению является самым
важным признаком для того, чтобы понимать идеи определен-
ного мыслителя. Эта «всеобщая» закономерность ярко выраже-
на в советской фантастике. Вы тоже считаете фактор «поколе-
ние» самым влияющим на историю советской фантастики?

Грешным делом, я даже не слышал о молодых социалистах.
Впрочем, уверен, они обо мне тоже не слышали.
В восьмидесятых годах я в таких формулировках, какие Вы при-
вели в этой пространной цитате — «многосекторная экономика», «ин-
дикативное планирование» и пр. — я вообще не мыслил. Анекдоты
про Брежнева рассказывал и слушал с большим удовольствием, да. Но
СССР был для меня такой же данностью, как, скажем, для молодого
Диккенса — Британская империя. Со всеми ее достоинствами и не-
достатками. Чихал я на демократию в западном смысле! В ту пору ме-
ня больше всего волновало, как помирить двух любимых мною и лю-
бящих меня женщин!

От	Мак
К	Мак (05.01.2015 15:51:45)
Дата	05.01.2015 16:33:53

Интервью В.Рыбакова («eSamizdat») 8. Об евреях и русских

От	Ikut
К	Мак (05.01.2015 16:33:53)
Дата	07.01.2015 09:34:00

Только Кожинов, Кара-Мурза и Рыбаков отважились на диалог

Только Кожинов, Кара-Мурза и Рыбаков отважились на откровенный русско-еврейский диалог, нарушая табу, существующие по обе стороны. За это они были наказаны замалчиванием с обеих сторон. Их инициативы не были поддержаны элитами, но создали, как мне кажется, важные опорные столбы для будущих договоренностей между цивилизациями.

От	Александр
К	Ikut (07.01.2015 09:34:00)
Дата	07.01.2015 09:57:10

Думаю замалчивание вызвано другими причинами

Не знаю как Рыбаков, а Кожинов и Кара-Мурза полностью игнорируют удивительное превосходство как еврейской, так и нееврейской интеллигенции над "быдлом". Евреи у нас "европейцы", неевреи если не "европейцы", то по крайней мере "поручики Голицины". И тем и другим признавать что "быдло" тоже люди крайне не хочется. Поэтому ни Кожинов, ни Кара-Мурза не вписываются в лубок.

С другой стороны, препирательства евреев с поручиками мало интересны "быдлу". Мне конечно любопытно было узнать что репрессии проводили евреи и Берия стал "палачом" исключительно потому, что евреев отстранил. Но главным образом меня поразило не то, как за какие-то 10 лет между концом репрессий и началом борьбы с безродными космополитами еврейская интеллигенция сменила шаблон на противоположный: с представления себя эдакими европейскими ковбоями, покоряющими русскую "азиатчину", на "жертву русского империализма". Самым поучительным для меня было как тотально были промыты мозги всего общества, в том числе и самой еврейской интеллигенции. И как громко трещал шаблон когда выяснился национальный состав руководства НКВД до Берии и факт что Берия репрессии остановил. Вот это урок на будущее.
-----------------------
http://tochka-py.ru/

От	Георгий
К	Александр (07.01.2015 09:57:10)
Дата	08.01.2015 20:31:03

Вот-вот :-)))

>>>>Не знаю как Рыбаков, а Кожинов и Кара-Мурза полностью игнорируют удивительное превосходство как еврейской, так и нееврейской интеллигенции над "быдлом". Евреи у нас "европейцы", неевреи если не "европейцы", то по крайней мере "поручики Голицины". И тем и другим признавать что "быдло" тоже люди крайне не хочется. Поэтому ни Кожинов, ни Кара-Мурза не вписываются в лубок.

Вот-вот :-))) В точку!

От	Мак
К	Мак (05.01.2015 15:51:45)
Дата	05.01.2015 16:30:49

Интервью В.Рыбакова («eSamizdat») 7. Об Израиле

Интервью В.Рыбакова для журнала «eSamizdat» (Италия)
опубликовано в книге "Напрямую: эссеистика, письма, интервью",
Спб. Из-во "Лимбус Пресс, ООО "Из-во К Тублина", 2008 - 400 с.
выложено на сайте Рыбакова
http://rybakov.pvost.org/pdf/ryb-3.pdf

7. Еще о политике. В «Давних потерях» есть Ира Гольдбурт, де-
вушка еврейского происхождения. В других Ваших произведе-
ниях присутствуют намеки на еврейскую культуру (Например, в
романе «На будущий год в Москве»). Каково Ваше отношение к
еврейской культуре? К еврейской религии? К Израилю?

С Израилем — очень тяжелая ситуация. Я с огромным сочувстви-
ем отношусь к этому крайне своеобразному, одновременно и очень
человечному, и весьма жестокому государству (впрочем, жестоки все
государства, а вот человечностью могут похвастаться далеко не все...).
У меня в Израиле много друзей. То есть вообще-то я человек малооб-
щительный, и потому для меня, как для первобытного, все, что боль-
ше трех — много; численно у меня друзей и даже просто знакомых
отнюдь не сонмища — но изрядный их процент живет в Израиле по-
стоянно либо имеет там родственников и то и дело ездит к ним в гости.
Когда в Израиле взрывается очередной шахид или падает очередной
«кассам», у меня просто сердце кровью обливается, и первым делом
хочется выяснить: а наших-то не задело? И так далее...
Когда по отношению к евреям совершаются несправедливости, я
просто зверею. Ровно так же, как когда несправедливости совершают-
ся по отношению к русским.
Но, конечно, когда несправедливости совершаются евреями, я на
их стороне быть не могу. В общем, тоже как в случае с русскими.
Страну Израиль в 48-ом году просто сунули в осиное гнездо, в
пекло. Ведь эти земли не пустовали. Что проку говорить, что две ты-
сячи лет назад там была Иудея? Пятнадцать веков назад Берлин был
славянским городом. Если бы русские — или даже, например, вполне
любимые Европой поляки — под этим предлогом заявили претензии
на территорию Германии, как отреагировала бы Европа? Наверное,
без сочувствия... То же и тут. Веками арабы жили там, не тужили — и
вдруг здрасьте, я ваша тетя. Приезжают из России и из Европы обра-
зованные, уверенные в своей непогрешимости граждане и говорят: эй,
вас тут не было. Теперь мы тут живем.
Как к этому можно относиться? Захватчики! Нацисты!
С другой стороны, и евреям ведь некуда больше деваться! Тем из
них, кто хочет — и имеет на это полное право — жить в своей стране,
СРЕДИ СВОИХ, потому что страны своего проживания они так и не
смогли счесть Родиной, что делать? Они же две тысячи лет всей ду-
204
шой жаждали возвращения именно туда, под стены Храма! Они же
евреями-то только в силу этой великой надежды и остались! Не дали
себя растворить, ассимилировать, уничтожить... Это же величайшее,
удивительное явление культуры — будучи разбросанными по всему
миру, сохранить себя единым народом только благодаря общей для
всех, накрепко включенной в религию надежде! Всем нам следует по-
клониться перед евреями за такой подвиг! Да что там поклониться...
Если кому-то чего-то так неистово хочется, как евреям хочется туда,
просто-таки долг порядочного человека им помочь. Это же все равно,
что жизнь умирающему спасти. Пусть уж будет людям счастье!
Для того, чтобы развязать этот узел, нужна была предельная бе-
режность, максимальное чувство такта...
А вместо этого — что?
Вместо этого почти безысходный конфликт местных и пришлы х
кто только не использовал в своих интересах. Трумэн надеялся выма-
нить побольше евреев из СССР, а тех, кто остался бы, сделать пятой
колонной через преданность их Израилю. Сталин надеялся, что евреи
подорвут влияние Британии в Леванте, потому что Британия опира-
лась в тот момент на арабов. Потом США стали натравливать евреев
на арабов, а СССР — арабов на евреев. А те и рады, у них и у самих
кулаки чешутся, и у тех, и у других. Теперь колесо судьбы свершило
свой оборот, и уже израильтяне через еврейскую диаспору в Америке
натравливают США на Россию, а мусульмане через российских му-
сульман Россию — на США...
Словом, весело живется.

От	Мак
К	Мак (05.01.2015 15:51:45)
Дата	05.01.2015 16:26:49

Интервью В.Рыбакова (eSamizdat) 6. О странностях антитеррористической политики

От	Мак
К	Мак (05.01.2015 15:51:45)
Дата	05.01.2015 16:22:27

Интервью В.Рыбакова («eSamizdat») 5. О русофобии, об обвинениях в фашизме

От	Мак
К	Мак (05.01.2015 15:51:45)
Дата	05.01.2015 16:17:00

Интервью В.Рыбакова («eSamizdat») 4. О коммунизме и фашизме

Интервью В.Рыбакова для журнала «eSamizdat» (Италия)
опубликовано в книге "Напрямую: эссеистика, письма, интервью", Спб. Из-во "Лимбус Пресс, ООО "Из-во К Тублина", 2008 - 400 с.
выложено на сайте Рыбакова
http://rybakov.pvost.org/pdf/ryb-3.pdf

4. В «Давних потерях» Вы пишете о двух единственных путях
возможного развития человечества, и о том, что «история поро-
196
дила коммунизм как способ реализации первого пути и затем
фашизм как способ блокирования первого пути посредством
реализации пути второго». Затем Вы добавляете: «В этом, и
только в этом смысле можно, к сожалению, сказать, что комму-
низм породил фашизм». Вы знаете, что здесь, в Европе, многие
историки считают, что коммунизм и фашизм – явления одного и
того же рода, проповедующие насилие над человеком? Что Вы
думаете по этому поводу? И где находится, по Вашему, фашизм
на сегодняшний день? В группах неонацистов? Или, скорее все-
го, в политике Всемирного Банка и Соединенных Штатов? А
коммунизм? Где его найти сейчас?

Столько вопросов сразу, и каждый из них требует для ответа по
крайней мере целой научной статьи...
Во-первых, коммунизм и фашизм сходны лишь по применяемым
методикам. Они в значительной степени едины технически, поскольку
равно разрешают тотальное насилие как методику переустройства ми-
ра. Я понимаю, что для обычного человека эта сторона наиболее за-
метна и потому волнует более всего. Но те, кто утверждает, что фа-
шизм и коммунизм — одно и то же, напоминают мне героиню пьесы
Ионеско «Бред вдвоем», которая утверждала, что улитки и черепа-
хи — это одни и те же животные, потому что и у тех, и других есть
твердая оболочка, в которую они прячутся. А тут ведь даже не пан-
цирь — а острые, колючие, очень болезненные для окружающих
иголки. Ну, конечно, ежи, дикобразы, иглокожие рыбы — это все од-
но и то же!
Дело, однако, в том, что коммунизм — открытая система, восхо-
дящая к мировым этическим религиям, а нацизм — закрытая, восхо-
дящая к племенным верованиям и в каком-то смысле напоминающая,
скажем, иудаизм или любую иную религию того или другого «из-
бранного народа». Известно, что в большинстве древних языков нет
слова или знака, обозначающего человека вообще. Человек — это
член нашего племени, а остальные люди — это разновидность живот-
ного мира. Для нациста, как для первобытного человека, «мы» — это
люди, а все «не мы» — не люди, и это навсегда. Граница непреодоли-
ма. Во веки веков дана нация или раса господ, а остальные в лучшем
случае могут рассчитывать лишь на статус фольксдойчей. Меж тем
для коммунизма, как для христианства или ислама, нет ни эллина, ни
иудея. Уверовавший, кем бы он ни был, становится «нашим». Уже в
коммунистической России принадлежность к коммунистам не зависе-
ла от национальности. Зачастую — и от сословия. Сейчас в Китае сде-
лан следующий шаг — коммунистом на равных правах с крестьяни-
ном и рабочим может быть и миллионер, владелец громадной корпо-
рации.
Нацизм, таким образом, обрекает на неравенство по националь-
197
ному признаку. Оно не может быть преодолено, искоренено. Даже те,
кто в равной мере уверовал в нацизм, навсегда неравны, если один
принадлежит к правильной расе, а другой — как прирученный пес
поддерживает его притязания и получает за это подачки. Для того,
чтобы стать венцом творения, при нацизме не нужно никаких личных
усилий, никакой духовной работы — либо ты родился господином,
либо ты родился слугой. Никакие твои старания этого не изменят. Или
нацизм — или равенство наций, компромисса нет.

Коммунизм же предполагает равенство уверовавших. Стать ком-
мунистом может каждый, вне зависимости от национальности, веро-
исповедания, происхождения, степени достатка. Зато акт вхождения
требует личных усилий по определенному самосовершенствованию.
Изменил свое сознание, усвоил определенную систему ценностей —
причем, как теперь выясняется, вполне динамичную и гибкую, спо-
собную к развитию — и ты уже полноценный коммунист.

Эта разница кажется умозрительной, но обусловливает колос-
сальные различия. Коммунизм дает некую нравственную перспективу,
даже требует ее иметь, чтобы, поднявшись над собой, над своим свое-
корыстием, присоединиться к другим коммунистам, а нацизм — не
дает. Нацизм — это убежденность в своей прирожденной, не завися-
щей от личных качеств и духовных усилий первосортности, а комму-
низм — нет. Еще лет пятнадцать назад считалось, что коммунизм и
благосостояние несовместимы, и именно поэтому коммунизм не име-
ет исторической, в первую очередь, экономической перспективы.
Этим задурили нам головы реформаторы восьмидесятых-девяностых
годов. Сейчас пример Китая показывает, что их доводы были несо-
стоятельны.

Я не берусь утверждать, что за коммунизмом есть перспектива,
тем более — обязательная и единственная. Наверняка нет и быть не
может какой-то единственной, одной на всех перспективы. Цивилиза-
циям нужно разнообразие, чтобы во всякий момент каждой из них
было чьими глазами посмотреть на себя со стороны. Чтобы ни одна не
зазналась, не утратила чувство реальности. Но, если нацизм явно и
навсегда скомпрометировал себя и не способен дать никаких прием-
лемых вариантов будущего, коммунизм — возможно, все еще спосо-
бен.

Во всяком случае, тот путь развития цивилизации, который Запад
объявил единственно правильным — когда общество атомизируется,
все люди лишаются каких бы то ни было привязанностей и ориенти-
руются лишь на абсолютно одинокую прагматичную эффективность,
далеко не всем нравится. На самом деле эта перспектива ужасна. Сей-
час те, кто против нее, потянулись в крайний ислам. Но религиозный
фанатизм, нетерпимость и упоение кровью — это тупиковый путь.
Это критика из прошлого, это нападение динозавра на арифмометр.
198
Нужно, чтобы к арифмометру подошел человек — тогда и нападать не
понадобится, человек будет просто использовать арифмометр, когда
надо что-то посчитать, и отставлять тупую железяку в сторону, когда
надо подумать, помечтать, посмотреть на закат или почитать стихи.
Нужна критика из будущего. И я не исключаю, что мы еще увидим
появление некоей массовой идеологии на базе старого коммунизма,
которая поставит во главу угла коллективистскую социальную спра-
ведливость, основанную на подчеркнутой толерантности при под-
черкнутой национальной идентичности и через нее — на традицион-
ных для каждой данной культуры семейных ценностях.
Именно поэтому особенно обидно то, что произошло в 80-х —
начале 90-х годов России. Как раз тогда, когда стадия насилия прак-
тически была пройдена, и власть, и народ от насилия устали и не мог-
ли больше с ним мириться, да и реальным двигателем экономики это
насилие уже не могло быть, именно тогда, когда колоссальные, по ев-
ропейски меркам просто-таки невообразимые жертвы и страдания
громадного народа России могли начать приносить плоды — страна
опять пошла по кругу. Снова все развалила и начала почти с нуля.
Не уверен, что крах коммунизма в России был исторически неиз-
бежен. Опять-таки пример Китая подсказывает, что не все так просто.
Но усталость и косность престарелого руководства, бессовестная ко-
рысть интеллигентов и молодых руководителей среднего звена, дол-
гая оторванность от политики большинства народа, следствием кото-
рой явились его инфантильная доверчивость и полная политическая
неграмотность (кто конфетку показал — тот и отец), а к тому же —
целенаправленная подрывная работа извне сделали свое дело.

В политике США, безусловно, присутствуют элементы, которые
некоторым горячим говорунам дают право называть Америку фаши-
стской страной. В первую очередь это то, что я приводил как основ-
ную характеристику нацизма — уверенность в своей прирожденной
первосортности. В том, что ты имеешь право на то, на что никто, кро-
ме тебя, права не имеет. Нужно быть теоретиком очень смелым — и,
боюсь, очень ангажированным антиамериканскими силами, — чтобы
попытаться доказать, будто в современных условиях нацистской мо-
жет стать столь многонациональная нация, как североамериканцы —
просто по признаку принадлежности к некоему избранному государ-
ству. Я пока не готов к таким масштабным выводам.

От	Мак
К	Мак (05.01.2015 15:51:45)
Дата	05.01.2015 16:12:28

Интервью В.Рыбакова(eSamizdat) 2 и 3. О Сталине, коммунизме и о Кир. Булычеве

От	Мак
К	Мак (05.01.2015 15:51:45)
Дата	05.01.2015 15:58:08