От	Овсов
К	All
Дата	21.01.2007 00:34:06
Рубрики	Россия-СССР; Образы будущего; Катастрофа; Война и мир;

Клуб Кургиняна 18.01.2006. Панорама событий последнего месяца

---

Ниже стенограмма клуба Кургиняна за 18 января.
В текст, к сожалению, не входит ряд комментариев, данных по ходу доклада.
К-н сказал, что в связи с тем, что кто-то в США решил задействовать в Ираке исламских ультрарадикалов, считающих, что конец света состоится в ближайшую пару лет, а в целом мир упорно и умело подталкивают к мировой войне, то никогда еще он так остро не ощущал запах не только пороха, но и серы.
Он также сказал, что ему непонятно, кто именно, какие силы подтолкнули Буша к новой доктрине в Ираке, выражающейся в наращивании там военного присутствия в то время, когда это явно ведет к нарастанию хаоса и потерь американцев, а в Америке к власти идут демократы. Он что, самоубийца, рвущийся в Гаагу? КТО его толкает?
На это в последовавшем обсуждении Овчинский сообщил, что его группе известно, КТО. Это Институт Поддержки Предпринимательства во главе с Майклом Ледином, либерально-фашистская контора во главе с человеком, который, будучи агентом ЦРУ, курировал фашистский Черный Интернационал.
Полагаю, однако, что вряд ли на Буша так надавил сам Ледин. Если информация Овчинского верна, то ИПП Ледина не более чем трансмиссия к Бушу от Черного Ордена, конторой которого является Черный Интернационал.
И на фоне этого пахнущего порохом, кровью и серой "веселья" - кретинизм "россиянской элиты", единственная цель которой - "оттягиваться со вкусом" и которую к дикому удивлению оной вдруг прихватил за задницу в Куршавеле МВД Франции Саркози. Перед докладом Кургинян кратко пересказал "Новое времечко" (ТВЦ 15 января в 16.30), где как раз обсуждался куршавельский эпизод.
Эту передачу надо было видеть! Это было Что-то! Защитники "элиты" - Митрофанов (ЛДПР) и какая-то б..., именующая себя дизайнером (часы за 500.000 евро и такие сентенции, как "я дизайнер, я в красоте понимаю, в морали я не понимаю" и " всякая порядочная женщина - просто недоношенная дура") были крайне изумлены тем, что ВЕСЬ остальной зал, включая ведущих, их подзащитных ненавидит лютой ненавистью. "За что, начальник?!" Хотя им тут же показывали, за что - гибнущие от нищеты детские дома и больницы в то время, как их подзащитная мразь оттягивается в Куршавеле, соря миллионами и не понимая, что все это кончится тем, чем кончалось всегда и везде - гильотинами, вилами, пулями.
Этой "элите" непонятно, почему ее ненавидят не только рядовые граждане РФ, но и элиты Запада. Газеты этой "элиты РФ" пишут о том, что в Куршавеле официанты-французы "давятся от классовой ненависти", а у Саркози, Ротшильдов и вообще элиты Франции - "совковое мышление".
Митрофанов орал, что наезд на Прохорова в Куршавеле - просто начало предвыборной кампании "еврея Саркози". Да, начало. И ось всей этой кампании - "Долой русскую мафию!!!" И это же - центральная тема продукции сегодняшнего Голливуда! Только глубокий кретинизм "элиты" РФ не дает ей понять, чем все для нее кончится. Как сказал Кургинян, глядя на этих дегенератов он уже даже не ненависть стал ощущать, а просто оторопь - как такие кретины вообще могут быть.

С.Кургинян
ПАНОРАМА
Системный анализ событий, произошедших в России и мире до и после Нового года
Доклад на заседании клуба «Содержательное единство» 18 января 2007 года
Введение
К моему глубокому прискорбию, пришлось потратить много времени на идеологическую дискуссию с некими верхушечными КПРФ-овскими кругами, решившими придать слишком большое значение моей личности. Оправдание только в том, что в ходе этой дискуссии удалось выявить некоторые проблемные узлы, не сводящиеся к лобовой конфликтной полемике. Лично для меня это все было крайне важно постольку, поскольку позволило иначе ответить на вопрос о причинах распада СССР и содержании процессов, развернувшихся как до, так и после этого распада.
Главное, что я понял - ответ на данный вопрос нельзя искать только в сферах академической научности и прикладной теории элит. Такой поиск необходим, но недостаточен. Он должен быть сопровожден поиском совершенно другого типа. Опирающимся на другие методологические основания. Поиском, соединяющим черты художественности и научности. Только после того, как такой поиск даст какие-то ориентиры, можно дополнять найденное научными и прикладными разработками. Без этого мы попадем в «дурную бесконечность».
Поняв это, я предпринял попытку осуществления такого «другого поиска». Эта попытка оказалась достаточно удачной для того, чтобы быть оформленной в виде книги. А вот насколько книга окажется существенной для нашего общества в целом и для нашего клуба - судить не мне. В любом случае, она будет издана в течение ближайших месяцев. Думаю, что к февралю я ее завершу. А дальше все будет зависеть от издателей. Но поскольку издатели - это наша редакция журнала «Россия - XXI», то вряд ли процесс затянется.
На этом - надо подвести черту той дискуссии. Пожалеть о потерянном времени. Преисполниться надежды, что книга окупит временные потери. И начать заниматься текущей политикой. Благо эта политика стремительно набирает обороты. Посмотрите, сколько всего произошло, как сказали бы математики, «в эпсилон-окрестности» Нового года.
И казнь Саддама Хусейна.
И белорусская эпопея.
И туркменские коллизии.
И казахстанские метаморфозы.
И азербайджанские политические подвижки.
И рост напряжения в Киргизии.
Но тут же - и новая доктрина Буша по Ираку (а значит, и не только Ираку).
И нарастание американо-китайских противоречий.
И наши отечественные «мелочи», которые на самом деле - вовсе не мелочи. Я имею в виду задержание Прохорова и многое другое. Вплоть до перипетий расследований и скандалов вокруг разного рода убийств.
Что можно сложить из этой панорамы? И что она представляет собой в действительности? Попытаемся ответить на этот вопрос. Начать я предлагаю с анализа такого крупного события, как казнь Саддама Хусейна.
Часть 1. Казнь Саддама Хусейна
1.1. Ракурс, без которого обсуждение бессмысленно
Я предлагаю рассматривать это событие как часть «войны образов».
Образ - это не только важнейшая эстетическая категория. Образ, наряду с символом, - это еще и религиозная категория. А самое главное, с середины ХХ века образ превращается в ключевую политическую категорию. Это происходит в связи с совершенно новым характером войн, которые осуществлялись в условиях ядерного стратегического баланса между СССР и США. В этих условиях прямое стратегическое столкновение сверхдержав стало невозможным. Но это не отменило военного столкновения, а изменило его характер.
Большая война классического образца заменилась суммой ряда малых войн (периферийных войн, управляемых конфликтов, точек и дуг напряженности), а также качественно новой - информационной - войны. При этом решающее значение приобретает именно эта качественно новая информационная война, в которой противники обмениваются не ядерными ударами, а образами себя и других. Победа и поражение в подобной войне определяется не захваченными господствующими высотами или столицами воюющих государств. Захвачены должны быть не географические, а информационные территории. В определенных ячейках того или другого сознания (американского или советского, чешского или венгерского, кубинского или афганского) должны разместиться те или иные образы.
Соответственно, образы становятся, как минимум, эквивалентами ядерных боеголовок. А в ячейки сознания их доставляют не стратегические ракеты, а средства массовой информации. Если средства массовой информации не имеют емких дееспособных образов, то они столь же бессмысленны с точки зрения информационной войны, как стратегические ракеты без ядерных боеголовок. Итак, образы - это уже не эстетика (на что и как воздействует образ Татьяны Лариной) и не религия (первичны ли эйдосы как источники образов). Это уже большая политика. И это главное средство ведения войны.
СССР в целом и его правящие элиты не уловили этот фундаментальный сдвиг. Генштаб советской армии, советское КГБ и даже идеологические подразделения правящей партии не превратились в площадки, на которых яростно обсуждалось качество образов и средства их доставки до нужных адресатов. Обсуждалось по-прежнему нечто другое, сугубо материальное. Что и привело к определенным результатам. Получив эти сокрушительные результаты, можно либо начать перевооружаться, анализируя опыт собственных ошибок, либо продолжать упорствовать и усугублять ошибки предшествующего периода. Ряд процессов, развернувшихся на постсоветском пространстве (в сумме являющихся, как мы убеждены, именно системным социокультурным регрессом) привели к тому, что ошибки усугубляются. Это видно по всему, что происходит.
И это становится особо понятно в случаях, когда происходящее явно представляет собой эту самую войну образов. А обсуждается происходящее с любых других точек зрения, - но только не с этой.
Казнь Саддама Хусейна, безусловно, представляет собой одно из тех событий, которые демонстрируют невосприимчивость российской элиты и российского общества ко всему, что касается значения образов.
При этом в очередной раз возрастает значение так называемой ключевой проблемы эстетики. А именно - проблемы соотношения образа и реальности. Черпается ли образ из реальности? Является ли он отражением оной? Ленинская теория отражения - это одно из многочисленных теоретических описаний, в рамках которых образ вторичен по отношению к реальности. Характерно, что один из почитателей Ленина, Владимир Маяковский, яростно полемизировал с этой точкой зрения «вождя пролетарской революции»: «Театр не отображающее зеркало, а увеличительное стекло» («Мистерия-буфф»).
Этой полемикой задается граница между реалистическим и нереалистическим художественным творчеством. Дополнительно надо обратить внимание на то, что подобная полемика в пострелигиозной эстетике не имеет ничего общего с религиозной полемикой между «реалистами» и «номиналистами». Средневековый реализм - это не реализм Толстого, в котором образы призваны отражать реальность природы и человека. Средневековый реализм апеллирует к другой образности, связанной с надприродной и надантропологической реальностью. Той реальностью, которая в пострелигиозную эпоху приравнена к иллюзорности. В эпоху информационных войн (а еще точнее - войн образов) данная эстетическая проблема превращается в проблему политическую. Задаются ли образы реальностью, или они производятся в значительной части помимо этой самой реальности? Если мы всмотримся в то, что связано с казнью Саддама Хусейна под данным углом зрения, если увидим в случившемся (внимание!) ВОЙНУ ЗА ОБРАЗ САДДАМА ХУСЕЙНА, то может быть, мы ответим и на этот, практически очень важный, вопрос. В любом случае, мне представляется недопустимым игнорировать в таком многоуровневом событии, как казнь Саддама Хусейна, тот уровень событийности, на котором размещена эта самая ВОЙНА ЗА ОБРАЗ. И я попытаюсь отстоять свою позицию. Есть вопросы, которые в какой-то момент времени становятся актуальными. А потом теряют актуальность с тем, чтобы в надлежащий момент ее снова приобрести. Один из таких вопросов: кто такой Саддам Хусейн?
Что такое ответ на этот вопрос? Это размещение определенного образа (в данном случае - Хусейна) в чьем-то сознании. То есть это ВОЙНА ЗА ОБРАЗ КАК ЧАСТЬ ВОЙНЫ ОБРАЗОВ (этого стержня информационной войны).
Кто такой Саддам Хусейн? Казнь иракского лидера вновь придала данному вопросу предельную актуальность. Такая казнь - масштабное событие. Одно из наиболее масштабных за последние годы. На столь масштабное событие надо реагировать. А для того, чтобы реагировать, нужно иметь критерии. Если человек страшный негодяй (образ «со знаком минус», или О-минус), то его казнь - это благое дело. Если он герой (образ «со знаком плюс», или О-плюс), то его казнь - это чудовищное преступление. Казнь Саддама Хусейна потребовала некого умственного и даже эстетического напряжения в обществе в связи с необходимостью ответа на вопрос: «Казнили героя или мерзавца?» Соответственно, обсуждение личности Хусейна в явном или неявном виде снова актуализировалось. (рис.1)
Какова цена этих образов? Провозгласив эпоху конфликта цивилизаций и начав под этим флагом войну с Ираком (и не с Ираком вообще, а именно с Ираком Саддама Хусейна), США объявили Саддама Хусейна, как минимум, врагом номер два. Если врагом номер один считать неуловимого Бен Ладена. Соответственно, для тех сил в США, которые оправдывают и даже героизируют войну в Ираке, крайне важно, чтобы Саддам Хусейн был средоточием мирового зла и страшнейших пороков. То есть не только врагом США, но и палачом Ирака вообще, а также отдельных слагаемых иракской нации (курдов, иракских шиитов). Это и есть образ «О-минус». Побеждает этот образ - побеждают американские сторонники конфликта цивилизаций (в первом приближении - республиканцы). А также их немногочисленные союзники в мире.
А кто тогда на стороне «О-плюс»? Все остальные, и их немало. Это и силы антиамериканского ислама (вся концепция конфликта цивилизаций построена как оправдание войны с исламом), и другие противники американской экспансии по республиканской модели (европейцы, китайцы - мало ли еще кто). Это и противники республиканцев в США (в первом приближении - демократы). Все они должны скомпрометировать войну США в Ираке. А значит, всем им важно, чтобы Саддам Хусейн стал если не героем, то хотя бы жертвой. А казнь Хусейна - еще одним маразмом действующего американского президента и его загоняемой в угол политической команды.
Соответственно, образ Саддама Хусейна - это никак не отражение определенных характеристик реальности. Кем был Саддам Хусейн в реальности? Добрым семьянином и искренним другом всех иракцев, или распутником и палачом иракского народа? Для сил, ведущих войну образов, это так же неважно, как то, голодал ли реальный Цурюпа, убивал ли Ленин зайчиков, изменял ли он Надежде Константиновне Крупской, осуществили ли большевики геноцид 60 миллионов населения своей страны и т.д.
Школьный учитель в драме Бертольда Брехта «Страх и отчаяние Третьей империи» кричит: «Как я должен догадаться, какой им завтра понадобится Бисмарк?» (читай: собирается ли Гитлер воевать с Россией). Сегодня этот школьный учитель превратился в гигантское собирательное лицо, чуть ли не в основного актора мировой политики. Вопрос не в том, кем был Саддам Хусейн, а в том, какой им нужен Саддам Хусейн. И для чего он нужен им в таком, а не в другом образном качестве. А также - кто такие «они» (рис.2).
Итак, Саддам Хусейн - убийца курдов и шиитов («О-минус»). Разве это не правда? Разве это не доказано? Почему мы должны говорить тут о виртуальных моделях как информационном оружии, а не об образах как отражении реальности? Да, это правда. И это еще не вся правда. На счету Хусейна - страшные злодеяния. И что? Все эти злодеяния будут разбираться по всему миру, так сказать, в масштабе деполитизированного права? А почему я должен считать, что это право деполитизировано? Саддама Хусейна казнили после того, как было доказано, что он убил несколько сот человек. А Пиночета, убившего гораздо больше людей, никто не казнил. Его мирно и с почестями похоронили.
Объяснять это различием в волеизъявлении иракского и чилийского народов невозможно. Потому что свобода волеизъявления иракского народа явно находится под вопросом. И вообще - действует ли деполитизированное право в условиях гражданской войны или чего-либо, к ней приближающегося?
Другой вопрос - возможны ли единые критерии по отношению к странам с разной социокультурной (или, как ее иногда называют, цивилизационной) спецификой?
Будут ли турки отвечать за геноцид армян или курдов? Будет ли Франко постфактум отвечать за Гернику и многое другое? Почему сербы должны отвечать за пролитую ими кровь в одной степени, а хорваты или мусульмане, или албанцы - в другой?
А что будет, если все начнут отвечать? И кто будет тут судьей? И к чему это приведет? И почему на определенном этапе даже Пол Пот отнюдь не оказался для американцев предметом рассмотрения с позиций «деполитизированного права»?
Количество подобных вопросов столь велико, что их повсеместное рассмотрение с позиций деполитизированного права превратит мир не в бескровно-правовое целое, а в кровавую кашу из бесконечных взаимных претензий. Как современных, так и исторических.
Таким образом, убийцей и палачом всегда будет назван тот, кто проиграл. А некто, совершавший то же самое, но победивший, - становится «успокоителем», «спасителем страны от бесконечных смут» и так далее. Саддам Хусейн не мог удерживать власть суннитского меньшинства над шиитским большинством в восточной неблагополучной стране без репрессий. А любая другая власть разрушила бы целостность Ирака как государства. Что и показала американская оккупация. В какой мере Саддам Хусейн осуществлял репрессии ради сохранения территориальной целостности, а в какой мере для того, чтобы потешить свое деспотическое «эго»? Теперь уже это почти невозможно определить.
Это как с ролью Михаила Максимовича Гвишиани (отца Джермена Михайловича) в уничтожении чеченского аула. Почему в докладной записке аул назывался «местечком»? Почему на бумаге стоял не обычный гриф, а «только для ваших личных глаз» (чисто американская формулировка, никак не соотносимая со стилем официальной переписки между Берией и его подчиненными)? А даже если бы всех этих ошибок не было допущено? В процесс включены такие интересы, что историческая истина этими интересами неизбежно будет раздавлена. Она окажется между ними, как между жерновами. И мы всегда будем иметь дело не с зерном истины, а с идеологической мукой, которая, как мы знаем, так легко превращается в муку. Так давайте еще раз зафиксируем интересы (рис.3).
Но если бы этим все исчерпывалось! Есть ведь и другие интересы! Например, интересы тех же курдов или иракских шиитов. И наоборот, интересы иракских суннитов (рис.4).
Смотрите, как разрастается древо, корнями которого являются два образа - «О-минус» и «О-плюс»!
А теперь посмотрим, как это все накладывается на информационно-аналитическую фактуру произошедшего.
1.2. Что нормативно предъявлено, и каково нормативное отношение.
Нормативно предъявлено следующее.
Бывший глава Ирака Саддам Хусейн казнен в Багдаде на рассвете 30 декабря 2006 года. Казнь состоялась в присутствии представителей властей Ирака, судей и духовенства. Велась видеозапись казни. Самые разные источники указывают на то, что Хусейн был морально готов к казни, спокоен и вел себя с достоинством. Он отказался от завязывания глаз черной повязкой, но согласился, когда ему предложили повязать шарф на шею. А теперь - каково отношение к нормативно предъявленному?
Оценки казни в тот же день явным образом разделились.
Так, в США казнь была подана как крупное шоу. На центральной площади Нью-Йорка на огромном экране ход казни был показан в прямом эфире. В то же время телеканалы показывали прямые включения с мест компактного проживания иракской общины в США - людей на улицах с транспарантами «Да здравствует казнь!». Д.Буш назвал казнь важной вехой для Ирака на пути продвижения к демократии.
Но и в Иране (вот что важно!) многие торжествовали по поводу данной казни. Многие - но не все. И все же на улицах Ирана по случаю казни Хусейна раздавались конфеты. В иранском МИДе подчеркнули, что считают казнь победой иракского народа, а не американцев. Теперь Европа.
В Европе казнь Хусейна приветствовал польский президент Л.Качиньский. Но:
- в Евросоюзе казнь назвали варварской,
- Ватикан отозвался о ней как о трагической новости, ведущей к росту насилия в Ираке, - по той же причине российский МИД выразил по поводу казни сожаление.
- в Великобритании с острой критикой казни выступил возможный преемник Тони Блэра - Гордон Браун. Сам же Блэр сначала хотел поддержать казнь, потом понял, что это невыгодно.
В крупных городах Китая в начале января был проведен опрос, который показал, что более 70% относятся к казни Саддама Хусейна отрицательно и осуждают политику США как «мирового жандарма».
31 декабря агентство РИА Новости сообщило, что Израиль решил официально не комментировать казнь Саддама Хусейна. Такое сообщение исходило из источника в израильском правительстве и объяснялось нежеланием вмешиваться во внутрииракские дела. Неофициально израильские политики говорили, что справедливость приговора не оспаривается, но внушает опасения возможность обострения.
Что же получается уже при первом соприкосновении с фактурой? (рис.5)
1.3. Что остается за пределами нормативного описания и нормативных реакций.
Как ни странно, достаточно много. В день казни, 30 декабря 2006 года, американский телеканал ABC-news процитировал военного представителя США в Ираке, заявившего, что казнь прошла в назначенное время так, как было запланировано. Однако очень быстро стало выясняться, что это не совсем так. Постараемся разобрать все ненормативности для того, чтобы оценить действительный характер случившегося.
Ненормативность #1. Апелляционный суд Ирака, за 48 часов до казни подтвердивший смертный приговор С.Хусейну, предоставил 30-дневную отсрочку. При этом присутствовали представители американских оккупационных властей, по-видимому, находившиеся в курсе этого обстоятельства. Однако, к их неудовольствию, оказалось, что иракский прошиитский премьер-министр Малики использовать отсрочку не намерен и настаивает на немедленной казни.
Ненормативность #2. Для осуществления казни был необходим указ, подписанный иракским президентом и двумя вице-президентами. Президент Ирака курд Джелал Талабани подписывать указ отказался и только на словах сказал, что «не возражает».
Ненормативность #3. Казнить правоверных не разрешается в дни великих праздников. Начинался праздник Жертвоприношения, Курбан-Байрам. Однако высший конклав аятолл Марджайа в Неджефе дал премьеру разрешение.
Ненормативность #4 - она же главная ненормативность. Уже в первых числах января появилась пиратская видеозапись казни, сделанная с мобильного телефона, из которой ясно, что в действительности ход казни отличался от того, что демонстрирует официальная запись. Причем касается это не поведения Хусейна, а поведения палачей.
Имеются данные о том, что Хусейн сразу опознал в палачах шиитов (по цвету кожи и южному диалекту). Дальнейшее уже не оставляло в этом сомнений.
Би-би-си, ссылаясь на ту же запись с мобильного телефона, отмечает, что когда Саддам уже стоял на виселице, один из официальных свидетелей начал кричать. Вначале он произносил слова шиитской молитвы. Затем, когда все собравшиеся (включая Хусейна) начали молиться («Мир Мохаммеду и его святому семейству»), молитва оказалась прервана восклицаниями: «Муктада! Муктада!» Восклицает тот же голос. Ни для кого не является секретом, что восклицания «Муктада» относились к вождю радикальной шиитской «Армии Махди» Муктаде ас-Садру, который имеет существенное влияние на иракского премьера. Подоплека тоже известна - это уверенность иракских шиитов в том, что близкие родственники Муктады - в том числе его отец - были убиты по прямому приказу Хусейна в 1980 г.
По приводимым описаниям, Хусейн вопросительно повторил за палачами «Муктада?» и сплюнул. Кроме того, Хусейн произнес: «Разве так ведут себя мужчины?» - и получил в ответ выкрики: «Ты отправишься в ад!», «Да здравствует Мухаммед Бакер Садр!» Имеется еще одна немаловажная деталь, которой пока особенного значения не придают. Среди последних слов Саддама Хусейна были слышны слова: «Нет Бога, кроме Аллаха, а Мухаммед пророк его». Таким образом, Хусейн умер, как правоверный мусульманин, с символом веры на устах и Кораном в руках.
При этом, когда Хусейну на шею была накинута петля, кто-то из стражников прокричал: «Так было с теми, кто молится Мухаммеду и семье Мухаммеда!» Поскольку эта фраза уже находится за пределами любого нормативного ислама (шиитского, суннитского, исмаилитского, суфийского - именно любого), то этому нужно искать специальные объяснения. Либо провокация... Либо это свидетельство подлинного выявления такой религиозной позиции, которая в иной (не столь уникальной) ситуации не заявляется никогда. Если действующее лицо - Муктада ас-Садр, то это «Армия Махди». Многие махдисты - никогда не отрицают необходимости почитания Мохаммеда. Но есть крайние радикалы. Эти радикалы (чье наличие в Иране доказано) настаивают на том, что приближение конца света (который, по их мнению, может наступить через пару лет) отменяет нормативные исламские основания. Единственный, кого следует почитать в этой ситуации - это Махди, «спаситель и карающий меч». Однако даже эти радикалы в Иране не осмелятся официально отказаться от почитания Мохаммеда. Но тут они в маске, в экстремальной ситуации - и высказать нечто сокровенное было для них крайне важно. Эксперты настаивают на том, что такая интерпретация данной фразы, брошенной Хусейну, вовсе не исключена. А если это так, то казнь закладывает массу расколов внутри ислама. Как более или менее банальных (суннитско-шиитский), так и эзотерических.
Итак, фраза была сказана. После чего, наконец, вмешался представитель обвинения Муктид аль-Фарун, призвавший к соблюдению тишины и пригрозивший покинуть помещение (что, по протоколу, остановило бы казнь). Данными подробностями все не исчерпывается. Информационная спираль в том, что связано с казнью Хусейна, раскручивается стремительно. Война образов нарастает. Образы множатся. И вот в начале января саудовская газета «Эр-Рияд» однозначно заявила, что Хусейна казнил лично шиитский имам Муктада ас-Садр, лидер «Армии Махди». И что Муктада ас-Садр заранее договорился с премьер-министром о том, что получит возможность казнить Хусейна до конца 2006 года.
Газета ссылалась на свидетеля, присутствовавшего при казни. Этот неназванный свидетель утверждал, что видел, как Муктада ас-Садр надевал маску, чтобы войти в помещение, где совершалась казнь. По словам свидетеля, среди палачей также находился Абдель Азиз аль-Хаким, один из лидеров правящей Объединенной иракской коалиции, в состав которой входят семь шиитских партий. (Шиитская семья аль-Хаким имеет основания для ненависти к Саддаму: в 80-е годы она потеряла в результате репрессий не менее сотни членов, причем несколько человек были расстреляны на глазах остальных.)
Газета «Эр-Рияд» процитировала также слова некого иракского чиновника, сказанные в эфире одного из спутниковых каналов, о том, что люди в масках прибыли вместе с «политической фигурой», повесили С.Хусейна и оплевали его тело. Представители ас-Садра информацию об участии в казни лидера «Армии Махди» опровергли. В любом случае, картина дополняется следующим фрагментом (рис. 6):
Кстати, содержание альянса крайних махдистов и «бушевских радикалов» может быть интерпретировано по-разному. Как с позиций прагматики (альянс крайних сил), так и с позиций метафизики (альянс тех, кому нужен Апокалипсис, конец света, Второе пришествие, Армагеддон и прочее).
Но продолжим анализ ненормативностей. Ненормативность #5. На следующее утро после казни Саддама Хусейна, в воскресенье 31 декабря (то есть в начале праздника Жертвоприношения), в Багдаде было обнаружено много тел шиитов, повешенных на фонарных столбах. В частности, сообщается, что на улицу Хайфа подъехали три микроавтобуса. Из них выскочили вооруженные люди, выволокли шиитов-заложников и развесили по электрическим опорам - всего 23 человека. В министерстве внутренних дел Ирака сообщили о ста обнаруженных телах шиитов. Людей, убитых таким же образом, находили и в других районах Багдада. Предположительно, все эти люди были взяты в заложники перед казнью Саддама Хусейна. После этого количество боестолкновений и терактов в Ираке начало расти лавинообразно. А теперь - о возможных объяснениях данных ненормативностей.
Здесь лучше сослаться на, так сказать, «местные» точки зрения.
Арабские аналитики из влиятельных суннитских стран уверены, что шиитские власти Ирака «обвели США вокруг пальца», ускорив казнь для сохранения своего лидерства. Что же угрожало их лидерству?
В последнее время (в том числе, при участии МОФ ЭТЦ) произошло несколько международных «мозговых штурмов», в ходе которых доказывалось, что только модифицированная партия БААС может обеспечить стабильность в Ираке. И что американцам нужно любой ценой договариваться с баасистами. Я лично в текстах, опубликованных и в России, и за границей, доказывал, что только баасистский вектор, вектор модерна в Ираке, спасет от халифатизма (рис.7).
В конце 2006 года речь шла уже не об инициативах ЭТЦ, слабо поддержанных за границей. Речь шла о серии внутриамериканских инициатив, о борьбе внутри республиканских кругов за тип решения иракской проблемы. Казалось, что эта борьба кончится союзом республиканских элит с баасистами, «подреставрированными» под совместимость с американцами. Было несколько условий подобной совместимости. В том числе, - отказ баасистов от идеи «большого арабского единства» в пользу идеи иракской нации. Казнь Саддама нанесла этому проекту сокрушительный удар. Он оказался не только мощным, но и в чем-то почти иррациональным. За этим ударом - стоит страшная борьба внутри ныне правящего американского субъекта. Теперь мы можем с гораздо большей уверенностью утверждать, что эта борьба не стихла после отставки Дональда Рамсфелда. А также, что она носит не прагматический, а иной характер. Но вернемся к БААС.
Американцы (причем весьма и весьма влиятельные) реально рассматривали план возвращения во власть баасистских лидеров. Но казнь Хусейна как лидера БААС поставила на этом крест. Эта казнь вызвала взрыв ярости у баасистов (да и суннитов вообще). И складывается впечатление, что одна из задач казни Саддама (со всеми описанными выше подробностями - и это самое главное) - воспрепятствовать баасисткому (а значит, и в целом модернистскому) сценарию решения Вашингтоном иракской проблемы. Кому-то этот сценарий очень не нужен. И этот «кто-то» очень многолик и могуществен.
Другая цель спецоперации под названием «казнь Хусейна» связана с курдами. Спешная казнь Хусейна отменила курдский судебный процесс, в связи с чем курды не получили ожидаемого правосудия. А «Армия Махди» получила все, что хотела! Вот так!
16 января газета «Ле Темп» публикует комментарий по этой курдской проблеме бывшего члена БААС, профессора конституционного права Раада Джидды. Джидда отмечает, что судебный процесс, рассматривающий дело о применении химического оружия против курдов в 1988 году, высветил бы неприглядную роль в этом США, продававших Ираку оружие массового уничтожения. И вообще, потребовал бы пересмотра образа Хусейна, - добавим мы. Химическое оружие против курдов в 1988 году - это тема, которая не оставляет камня на камне от образа Хусейна как врага американцев. Да и от американцев как врагов Хусейна. То есть, казнь нужна была не абы кому, а именно операторам ведущейся войны образов.
С другой стороны, наблюдатели неоднократно указывали, что казнь Саддама Хусейна должна была быть приурочена администрацией Д.Буша к началу сессии конгресса в новом составе. Не согласиться с этим нельзя. А вот о смысле этой приуроченности стоит поговорить подробнее. И не абстрактно, а абсолютно конкретно. 3 января 2007 года новый состав конгресса официально вступил в свои права. 4 января «Нью-Йорк таймс» (понятно, что антибушевский орган, пишущий что-нибудь убойно-антибушевское к каждой сессии конгресса) опубликовала выдержки из стихотворения Саддама Хусейна «Освободи ее», написанного уже после вынесения смертного приговора. Текст стихотворения был передан семье Хусейна вместе с завещанием. В стихотворении говорится, в частности:
«Враги привели чужеземцев в наши воды, И тот, кто им служит, принужден будет плакать. Мы открываем свою грудь, подставляя ее волкам, И мы не убоимся зверя».
Налицо героизация Саддама Хусейна со стороны весьма элитных американских структур, работающих против Буша.
Но и не только. Эта героизация является еще и стратегическим пиаром некоего духовного завещания Хусейна как непримиримого антиамериканского лидера. Такой пиар превращает это завещание в неотъемлемый политический капитал баасистов как преемников Хусейна. Тем самым, не только кровь Хусейна как жертвы препятствует американо-баасистскому альянсу, но и образ Хусейна, являющийся теперь политическим капиталом баасистов.
Кто откажется от такого ценного капитала? Между тем, этот капитал предполагает не альянс с американцами, а непримиримый конфликт. То есть - другой тип лидерства, другой тип международных ориентаций, другой тип внутрииракской конкуренции и прочее.
«Нью-Йорк таймс» «пиарит» призыв Саддама к беспощадной борьбе с США. И этот пиар находит отклик. Такой вот стратегический расклад. Такая вот война образов, переходящая в другие виды войны.
После казни Хусейна партию БААС возглавил его ближайший соратник - Иззат Ибрагим Дури, заместитель председателя Совета революционного командования при С.Хусейне. Дури не раз объявлялся погибшим. Однако, по некоторым данным, после захвата Хусейна американцами в декабре 2003 года именно Иззат Ибрагим Дури возглавил иракское сопротивление. Сообщалось, что именно он стоял за финансированием и организацией вооруженного сопротивления в Ираке. Все это ставит под очень большой вопрос возможные американские планы о возвращении к власти баасистов. А кто подрывает эти планы? «Нью-Йорк таймс»! Кто внес главную лепту в «Образ-плюс»? Эта газета и ее боссы! (рис.8)
А что же Буш? Буш сказал, что решение суда было правильное, а способом проведения казни он крайне разочарован. Что это означает на политическом языке? Что внутри команды Буша есть системный раскол (рис.9).
А вот теперь пора сказать об Иране. Там такой же раскол, как и в США.
Широкие иранские элитные круги совершенно не намерены проводить политику, при которой Иран будет единолично отвечать перед суннитским миром за казнь, совершенную руками людей, близких к шиитскому лидеру Муктаде ас-Садру (а то и им самим лично).
К ас-Садру в Тегеране относятся сложно. Скорее всего, положительное отношение к ас-Садру маркируют собою радикальные махдистские течения в Иране, связанные с аятоллой Месбах-Язди. Аятолла Язди, напомним, является «духовным отцом» иранского президента Ахмадинежада. Между тем, у Ахмадинежада возникли новые политические проблемы после муниципальных выборов, состоявшихся 15 декабря (еще одно околоновогоднее событие). В тот же день произошло гораздо более важное событие - выборы в высший орган иранского духовенства - Совет экспертов (Мажлис-э-Хобреган). На этих выборах шла борьба между аятоллой Месбах-Язди (и в целом радикальными махдистскими кругами, которые он возглавляет) и «умеренными» группами Рафсанджани. Победили группы Рафсанджани. Но почему они победили? Потому что очень серьезные элитные иранские группы почувствовали угрозу в победе аятоллы Язди. Они поняли, что Язди может, победив, отстранить духовного лидера Ирана аятоллу Хаменеи. А дальше, как говорят, «неясная перспектива» для разных групп исламского духовенства, не входящих во «внутренний махдистский круг». В итоге победа Рафсанджани над Язди стала победой Хаменеи, который в этих условиях прочно удерживает бразды правления. А аятолла Али Хаменени вовсе не раздавал конфетки по поводу казни Саддама Хусейна. Он, напротив, призвал весь исламский мир объявить 2007 год - «годом святого мученика Саддама» (рис.10).
И на этом фоне - новое событие. Новая доктрина Буша! По Ираку, да и вообще. Да еще какая доктрина!
Часть 2. Новая стратегия США в Ираке
10 января президент Буш в телевизионном обращении к нации обнародовал новый план действий США в Ираке.
Предваряя обращение, пресс-служба Белого дома сообщила, что ключевым элементом новой стратегии по Ираку для возглавляемой США коалиции является «увеличение военного присутствия в регионе», а также «активизация усилий по противодействию иранскому и сирийскому влиянию внутри Ирака». По словам Буша, размещенные в Ираке американские силы «перекроют поток помощи из Ирана и Сирии», а затем «будут найдены и уничтожены сети, поставляющие оружие и тренирующие врагов США в Ираке».
Буш объявил о дополнительном направлении в Ирак более 21,5 тыс. американских военных, подавляющее большинство из которых будет размещено в Багдаде (17,5 тысяч). На операцию Буш запросил $6,8 миллиарда. Президент также обозначил ноябрь 2007 года (ровно за год до президентских выборов) в качестве даты установления контроля иракскими властями на всей территории страны (сейчас они контролируют 3 из 18 провинций). В зону Персидского залива перебрасывается еще одна авианосная ударная группа и комплексы ПВО «Пэтриот», по словам Буша, это делается для отражения «внешних угроз». Вслед за Бушем были сделаны заявления и высокопоставленными американскими чиновниками. Госсекретарь К.Райс заявила, что США намерены жестко противостоять тем силам, которые оказывают поддержку повстанческим группировкам в Ираке. Она не исключила возможности вторжения в Иран и Сирию для того, чтобы пресечь активность, которая дестабилизирует ситуацию в Ираке и создает угрозу военнослужащим США. 14 января советник по национальной безопасности Стивен Хадли не исключил возможность удара по Ирану.
В день объявления новой инициативы произошли нападения на российское посольство и на следующий день на иранское представительство в Ираке. Приуроченные к дате, они носили демонстративный характер.
10 января нападению (дважды) подверглось российское посольство в Багдаде. Пострадавших нет, зданию, где располагаются офисы дипломатической миссии, нанесены существенные повреждения. Российский МИД вызвал посла Ирака в Москве и передал требование незамедлительно начать расследование инцидента. Дипломаты призвали иракское руководство предпринять все необходимые меры для обеспечения безопасности работников посольства. Подобная просьба была направлена и американским силам в Ираке.
11 января американские военнослужащие ворвались в консульство Ирана в городе Эрбиль (столица Иракского Курдистана), задержали 5 сотрудников, изъяли компьютеры и документацию без каких-либо объяснений. Оказалось, что представительство, где были задержаны иранские граждане, не имело дипломатического статуса, являясь «офисом по связям», но в ближайшее время оно должно было получить статус консульства. Госсекретарь К.Райс заявила, что находившиеся в иранском представительстве люди были связаны с боевиками и «не имели отношения к дипломатической работе». В интервью «Нью-Йорк Таймс» она также сообщила, что президент Буш лично санкционировал задержание сотрудников иранского консульства, приняв решение «преследовать эти структуры» несколько месяцев назад, после изучения обстоятельств деятельности иранцев в Ираке.
Военное командование США в Ираке также обвинило арестованных сотрудников иранского координационного бюро в причастности «к поставкам оружия иракским повстанцам», в связях с иранским Корпусом стражей исламской революции (КСИР), который снабжает оружием иракских боевиков.
МИД Ирана потребовал немедленного освобождения иранцев, утверждая, что все они - дипломаты, обладающие дипломатическим иммунитетом. МИД Ирана также потребовал возместить материальный ущерб зданию иранского представительства. Лидер Демократической партии Курдистана Масуд Барзани выступил с осуждением действий американских военных «против официального представительства Исламской Республики Иран в Эрбиле». «Народ Курдистана выражает протест против действий США, нарушающих наш внутренний суверенитет. Мы не согласны с тем, что конфликты с соседними государствами переносятся на нашу территорию. Мы требуем немедленного освобождения арестованных», - подчеркивается в заявлении Барзани.
Сразу же, на следующий день после обращения Буша к нации, новая стратегия подверглась осуждению. Опираясь на общественное мнение (два из трех опрошенных американцев выступают против эскалации) демократы обвинили Буша в том, что он предложил провальный путь и не учел рекомендаций комиссии Бейкера-Гамильтона по Ираку (представленных в конце года). Новый план был назван парламентариями «одним из самых опасных и безрассудных за всю историю США». Влиятельный сенатор Эдвард Кеннеди предложил блокировать отправку дополнительных войск, отказав Бушу в финансировании.
Но вряд ли демократы пойдут на подобный решительный шаг, опасаясь в дальнейшем обвинений в непатриотичности. К тому же сейчас еще не время обострения взаимоотношений между президентом и новым демократическим конгрессом. Хотя эксперты предсказывают близкое «первое противостояние» конгресса и Белого дома (Демпартия официально установила контроль над Конгрессом 3 января), но до выборов еще есть время. И чем глубже сейчас завязнет в Ираке Буш, тем выгоднее будет ситуация для его демократических противников в будущем. Негативное отношение к инициативе президента есть и у многих его однопартийцев. «The New York Times» пишет, что минимум десять республиканцев в Сенате готовы выступить против отправки дополнительного военного контингента в Ирак. Нет единства и среди военных. Правда, здесь сомнения официально не выражаются. Но американские СМИ утверждают, что, по словам источника в администрации, среди членов Комитета начальников штабов ВС есть сомневающиеся в целесообразности и адекватности предложенного Бушем плана. Другой источник в Пентагоне сообщил, что в военном ведомстве царят «тревога и нервозность».
По мнению высокопоставленного источника в Пентагоне, на которое ссылается газета «The Washington Post», «даже малейшее увеличение американского военного присутствия в Ираке приведет лишь к эскалации напряженности и росту атак «Аль-Каиды» против американцев». В связи с этим приводится позиция поддерживаемого Вашингтоном иракского премьер-министра Нури аль-Малики, который во время встречи с Бушем в ноябре 2006 г. заявил, что для улучшения положения в Ираке не требуются дополнительные американские войска, а наоборот, нужно снижение их численности и «отход на второй план». То есть аль-Малики четко произнес, что он хочет контролировать ситуацию в стране и свои вооруженные силы, - пишет «Вашингтон пост». По данным «Нью-Йорк таймс», план Буша натолкнулся на яростное сопротивление и со стороны чиновников иракского правительства - то есть тех людей, от которых зависит его успех. Газета приводит слова неназванного американского военного в Багдаде, участвующего в переговорах:
«Мы осуществляем стратегию, призванную воодушевить правительство, которое на самом деле само является частью проблемы. Нами играют, как пешками». Правительство, где преобладают шииты, настолько догматично в своих подходах, что американцам могут не дать разгромить как шиитских, так и суннитских экстремистов, то есть осуществить стратегию, которую президент Буш считает частью плана».
В ответ на критику (через четыре дня) Буш начал политическую кампанию, отстаивая право на новую эскалацию в Ираке. Он дал понять, что не намерен отказываться от своего плана, и обвинил критиков в том, что они не могут предложить своего варианта решения иракского кризиса. «Парламент может попытаться остановить меня, - сказал президент в интервью на CBS. - Но я обладаю полномочиями для принятия решения, и я намерен идти вперед». «Если мы не одержим победы в Ираке, то оставим Ближний Восток в таком состоянии, которое в будущем будет создавать угрозу Америке», поражение в Ираке «усилит Иран, который представляет серьезную угрозу международному миру», а также «Аль-Каиду» - подчеркнул Буш.
Президент признал, что за время военной операции США совершили немало ошибок. Он не считает, что ему следует принести за это извинения иракскому народу, поскольку США освободили страну от тирана и иракский народ находится в громадном долгу у американского. По его мнению, большинство иракцев благодарны США за смену правящего режима.
Президента поддержал Чейни: «Буш является главнокомандующим вооруженных сил. Он тот, кто принимает самые ответственные решения, он решает, как и когда использовать военных. Парламентский комитет не может вести войну... Конгресс обладает лишь министерской властью. Но если он ее применит, первыми это почувствуют на себе солдаты на фронте... Вывод войск будет на руку лишь Аль-Каиде».
Ориентируясь на мнения экспертов, мы можем так проинтерпретировать происходящее. Предположим, что намек на возможность эскалации конфликта в сторону Ирана и Сирии действительно содержит в себе не только общую угрозу, но и некоторые, так сказать, технологические проработки. Что тогда?
Тогда эти проработки связаны с рейдами под девизом «найти и уничтожить». Данное выражение адресует к эпохе войны во Вьетнаме. Если эта адресация верна, то речь идет о выявлении, обнаружении и уничтожении секретных объектов на территории Ирана и Сирии. Такие рейды уже осуществлялись в Камбодже и Лаосе в 60-е годы, когда с их помощью американские генералы стремились перекрыть каналы поддержки Хо Ши Мина.
Это провалилось в 60-е годы и должно провалиться сорок лет спустя. Для минимального обеспечения успеха подобного замысла нужно удвоить американские силы. А лучше бы и утроить. Сделать это без конгресса невозможно. Но конгресс на это никогда не пойдет. В том числе и потому, что он может рассмотреть за таким утроением некоторые шансы на победу Буша, что конгрессу крайне невыгодно.
Кроме того, таких сил просто не существует. А 21 тысяча солдат достаточна для того, чтобы заварить кашу, но не для того, чтобы ее расхлебать. Так может быть, в этом и состоит скрытое содержание плана Буша? Может быть, оно состоит в том, чтобы ползучим образом втянуть США в ползучую эскалацию? 21 тысяча солдат (равно как и 210 тысяч) не примирят иракские враждующие группы, не положат крайних шиитских радикалов к ногам умеренного шиита аль-Малики. Но набеги, совершаемые радикальными шиитами на американцев, подогреют ситуацию. В результате этого подогрева возникнет новое оправдание для ударов по Ирану и Сирии. Если параллельно с таким подогревом усиливать, например, авианосную группу (второй атомный авианосец «Стеннис» вскоре присоединится к группе авианосца «Эйзенхауэр», уже находящегося в зоне боевых действий, для выполнения задач по запрету и контролю в Персидском заливе и в иранском небе), то создадутся так называемые «трамплинные условия». Тогда иракское (специально усиливаемое) фиаско породит не вывод войск (как их выводить в таких условиях?), а удар по Ирану. В чем и состоит цель весьма влиятельных американских групп. А также почти нескрываемое желание Язди и Ахмадинежада. Если Буш сейчас потребует удара по Ирану - он получит отказ или даже импичмент. Но если он создаст условия в Ираке, при которых удар станет как бы безальтернативен, - тогда другое дело. Картина ухудшается... В действие вступает все та же война образов. Возникают «неопровержимые доказательства», «секретные документы», доклады ЦРУ, фото, признания ученых-атомщиков и разоблачения, свидетельствующие о причастности Ирана и Сирии к непрекращающимся убийствам американских солдат. И тогда все оказываются втянуты в некую «обязаловку». У нас нет безусловных доказательств справедливости подобной гипотезы. Но только она согласуется со всем тем, что мы обнаружили внутри события под названием «казнь Саддама Хусейна». А рассматривать два события в отрыве друг от друга было бы, согласитесь, странно. Тем более, что двумя этими событиями все не исчерпывается.
Часть 3. Американо-китайские противоречия
Мы уже не раз говорили в докладах Клуба о росте американо-китайских противоречий - как в сфере геополитической, так и в сфере экономики. Отметим, что в конце 2006 года со стороны Америки в адрес Китая почти не звучали политические обвинения - несмотря на достаточно жесткую позицию Пекина в отношении санкций против Ирана, а также китайскую критику действий США в Ираке. Основные акценты были перенесены в сферу экономики и финансовой политики. Во второй половине 2006 года США обрушили на Китай град критики по поводу «замедления» темпов рыночных реформ после вступления страны в ВТО (заметим, произошедшего еще в декабре 2001 года).
В начале августа Вашингтон в очередной раз потребовал от Китая ревальвации юаня, обвиняя «намеренно ослабленный» юань в глубоко отрицательном сальдо американо-китайского торгового баланса. Тогда же, по утверждениям американских аналитиков, одной из приоритетных задач Минфина США стало сдерживание экономического роста Китая и «отвязывание» юаня от доллара ради сокращения дефицита торгового баланса между США и КНР. Кроме того, США обвинили Китай в том, что Пекин снял далеко не все ограничения по доступу иностранных компаний на свой рынок и грубо нарушает права интеллектуальной собственности. По информации американских СМИ, компании США по выпуску компьютерного программного обеспечения, музыкальной и видеопродукции только за 2005 год из-за китайских производителей контрафакта недополучили около 2,6 млрд. долл.
Эти требования к Китаю не новы. В частности, в 2005 году их озвучивал тогдашний глава Минфина (секретарь Казначейства) Джон Сноу. Китай пошел на чисто символическую уступку, ревальвировав юань на 2%, однако дальнейшей корректировки курса юаня не производил. Новый раунд американских требований был связан прежде всего с тем, что с августа 2006 года «китайский вопрос» стал одним из основных в полемике республиканцев и демократов накануне ноябрьских выборов в Конгресс США. Центральная тема этой полемики - дефицит торгового баланса США с Китаем, в среднем составляющий около $20 млрд. в месяц. Тогда Линдси Грэхем, сенатор-республиканец от Южной Каролины, и демократ Чарльз Шумер из Нью-Йорка, заявили, что если США не добьются к 30 сентября увеличения курса юаня, они будут инициировать введение пошлины в размере 27,5% на весь импорт из Китая.
И с осени 2006 года ревальвация юаня стала, по выражению некоторых американских экспертов, своего рода «навязчивой идеей республиканцев». 13 сентября новый глава Минфина США Генри Полсон выступил в Минфине с докладом по вопросам китайской экономики. Повторив тезис о необходимости ревальвации юаня, Полсон подчеркнул, что это в интересах Пекина, и заявил: «Процветание и стабильность Китая, который может и хочет играть руководящую роль в глобальной экономике, - в интересах Америки». Любому квалифицированному эксперту по Китаю очевидно, что у китайских руководителей - другое представление о том, как достигается процветание и стабильность Китая. И они никак не склонны заглатывать такую примитивную провокационно-комплиментарную наживку. Но, видимо, американцы исходили, как всегда, из других - резко заниженных - представлений о возможностях противника (как умственных, так и политических).
20 сентября Полсон нанес визит в Пекин, где встретился с вице-премьером Госсовета КНР У Юй. На этой встрече был выработан и заявлен механизм «межстранового диалога» по вопросам экономики. Было решено, что такой диалог будет проводиться дважды в год в столицах обеих стран по очереди. Первая встреча была назначена на 14-15 декабря 2006 года.
При этом в октябре-ноябре американское давление на Китай в части «необходимости ревальвации юаня» только усиливалось. В одном из интервью Полсон заявил: «мир не может терпеть то, что Китай так медленно регулирует стоимость китайской национальной валюты... более гибкая регуляция китайской валюты поможет КНР более эффективно распределять капитал». Китай ответил сначала статьями лиц «второго эшелона» на Интернет-сайтах. Имеется в виду, например, публикация сотрудника Института по американским вопросам при современной международной Академии, Ню Синьчуня, который, в частности, заявил: «с американским давлением в сфере торговли и экономики ничего не получится. Мы не считаем, что Америка поднимет дубинку, и мы сразу испугаемся... И мы не считаем, что наиболее важным вопросом этого стратегического диалога является стоимость китайской национальной валюты».
А дальше в бой вступила более тяжелая «артиллерия». Китайский Минфин приостановил покупку на вырученные от торговли в США доллары казначейских облигаций США (по другим данным, даже продал их в объеме около $15 млрд.). Результатом стало падение цены доллара на мировых валютных рынках примерно на 4%. То есть, Китай показал, что вполне способен не только ввергнуть в кризис мировую финансовую систему (основой которой, в качестве резервной валюты, является доллар), но и фактически «разорить» Америку.
На таком фоне 14-15 декабря в Пекине проходил первый китайско-американский диалог по вопросам экономики. Практически все западные СМИ подчеркнули беспрецедентный состав участников американской делегации, а также заявление Бена Бернанке о том, что США и Китай начинают именно стратегический экономический диалог.
В Пекин приехали:
министр финансов США Генри Полсон,
председатель Федеральной резервной системы США Бен Бернанке,
торговый представитель США Сьюзан Шваб,
министр торговли США Карлос Гутьеррес,
министр энергетики США Сэмюэл Бодман,
министр здравоохранения и социальных служб США Майкл Ливитт,
министр труда США Элейн Чао.
Китайскую делегацию на переговорах возглавила все та же вице-премьер У Юй. Кроме того, Полсон встретился с премьером Госсовета КНР Вэнь Цзябао и председателем КНР Ху Цзиньтао. В комментариях американских СМИ этот саммит назвали одним из самых резонансных событий года, постоянно использовались эпитеты «высший уровень», «чрезвычайный» и «стратегический». Вместе с тем, СМИ неоднократно предупреждали о «чрезвычайных последствиях» для республиканцев (и лично для Полсона) в том случае, если он не справится с возложенной на него миссией по «усмирению дракона». Так в одном из интервью «Нью-Йорк таймс» сенатор-демократ Ч.Шумер заявил: «Если Полсон с таким количеством чиновников будет в Китае и возвратится без ощутимых результатов, он будет гореть в конгрессе».
Какие именно «ощутимые результаты» привезли американцы из Пекина - пока не вполне ясно. На церемонии открытия саммита вице-премьер У Юй заявила: «У нас сложилось ощущение, что некоторые из наших американских друзей не только не обладают достаточным знанием реалий жизни Китая, но и неправильно понимают их. Это не конструктивный подход к развитию крепких двухсторонних отношений». В ответ Полсон в очередной раз обвинил Китай в искусственном занижении курса юаня для увеличения объема экспорта и заметил, что «в США существует мнение, что нынешние переговоры не принесут ощутимых результатов». Дальше переговоры шли за закрытыми дверями. А 15 декабря газета The Hal Turner Show сообщила, со ссылкой на источники из делегации США, что Пекин озвучил такое свое решение в части валютной политики, что глава ФРС США Бернанке вышел с заседания «бледным и в холодном поту». По данным газеты, правительство Китая информировало американцев о том, что намерено избавиться от одного ТРИЛЛИОНА долларов США из валютных резервов Китая и конвертировать эти суммы в евро, золото и серебро! Избавиться потому, что они не верят в устойчивость валюты США по следующим причинам:
- Федеральный резерв прекратил в марте 2006 года публикацию данных о денежном агрегате «M3» (это совокупный объем банковских вкладов, чеков и наличных денег в обращении). Тем самым оказалась недоступной информация о том, сколько наличных долларов напечатано и находится в обращении, а также стала невозможной оценка реальной стоимости доллара;
- доллар США за последние годы потерял около 30% своей стоимости против других валют. А это означает, что Китай, храня доллары США в своих резервах, уже потерял почти 300 миллиардов долларов.
- у США нет ни планов снижения дефицитов торгового баланса и бюджета, ни возможности выплатить свои текущие долги иначе, как неограниченно печатая деньги.
По этим причинам Китай, якобы, решил провести агрессивные продажи активов, номинированных в долларах США, до того, как это сделает весь остальной мир: «Мы являемся наиболее крупным держателем валюты США, и если остальной мир избавится от своих долларов до того, как это сделаем мы, мы останемся без штанов». В официальных источниках и, тем более, заявлениях участников саммита, эти темы не прозвучали. 15 декабря на итоговом совместном брифинге с У Юй Полсон заявил: «Я очень доволен тем, чего мы достигли, потому что мы добились определенных конкретных и ощутимых результатов... Хотя некоторые результаты чисто символические, они очень важны... Мы считаем, что слишком медленное проведение реформ таит в себе больше риска, чем слишком быстрое проведение реформ, - китайцы придерживаются иного мнения».
По заявлению Полсона, руководители Китая согласились двигаться в направлении стратегии роста, которая будет основана в большей степени на внутреннем потреблении, чем на экспорте, поддерживать высокую производительность труда, укреплять защиту прав интеллектуальной собственности и обеспечивать открытость сектора услуг.
Кроме того, обе страны обязались решать проблему глобальных дисбалансов текущих счетов посредством поддержания открытой инвестиционной среды и других мер - наращивания национальных сбережений со стороны США и увеличения внутреннего потребления и повышения гибкости курса юаня со стороны Китая. В свою очередь, У Юй назвала переговоры «полезными для укрепления взаимопонимания», но не стала касаться вопроса о курсе юаня. По словам вице-премьера КНР, «нам удалось прийти к некоему консенсусу, хотя по ряду моментов расхождения остаются». Среди объявленных результатов переговоров - планы открыть в Китае представительства двух ведущих фондовых бирж США и начать диалог по вопросам стимулирования инвестиций и защиты прав инвесторов в обеих странах.
СМИ подчеркивают, что Полсон не смог договориться о жестком графике мер по дальнейшему укреплению юаня. В результате по итогам 2006 года дефицит торгового баланса США с Китаем должен достичь рекордной отметки около $230 млрд.
В этот же день, 15 декабря, Бен Бернанке выступил с речью в Китайской академии наук. Бернанке заявил, что Китай мог бы снизить высокий процент сбережений и повысить жизненный уровень населения, расширив социальные услуги и создав стимулы для роста потребления домохозяйств. Росту потребления могла бы способствовать политика, допускающая укрепление курса национальной валюты Китая и, тем самым, удешевляющая импортные товары и стимулирующая китайские компании ориентировать свое производство не на внешний, а на внутренний рынок.
Тем не менее, какие-то серьезные договоренности в Пекине все же были, видимо, достигнуты. Китай отказывается ревальвировать юань, но возобновил покупку казначейских обязательств США, что сразу же привело к «новогоднему» повышению курса доллара. Кроме того, в начале января поступили сообщения, что в декабре отрицательное сальдо торгового баланса США с Китаем существенно снизилось. И тогда же Пекин заявил, что берет курс на товарное насыщение внутреннего рынка (что означает снижение «торгового давления» на США).
Уместен вопрос: что Пекин мог получить в обмен на такие «пряники» для Вашингтона? Обращает внимание факт присутствия на переговорах американского министра энергетики, а также то, что в итоговых документах саммита и комментариях тема энергетики - вообще не прозвучала. В связи с этим напомним, что решение о вхождении Китая в разработку иранского газового месторождения «Южный Парс» обсуждалось уже более 2 лет, но было принято только в начале января. И в связи с этим нельзя исключать, что в обмен на «лояльное» поведение Пекина на валютном рынке и в сфере взаимной торговли - Китай мог получить от США гарантии невмешательства в его экспансию на рынки энергоносителей. Есть ли в действительности такие гарантии, и относятся ли они только к Ирану, или также включают Центральную Азию и Латинскую Америку - пока неясно. Стоит лишь отметить, что США в конце декабря резко выступили против планов Саакашвили обеспечить снабжение Грузии иранским газом вместо российского. Также нельзя не отметить, что и члены делегации США, и результаты переговоров в Пекине - в Америке подвергаются очень жесткой критике. Так, сенатор Чарльз Шамер, демократ из Нью-Йорка, один из наиболее резких критиков Китая в Конгрессе, заявил: «Каждые несколько лет китайцы под фанфары заявляют, что начнут новый раунд серьезных обсуждений и практических шагов в этой области. В лучшем случае все заканчивается малозначительными мерами. Китайская экономика достаточно современна и развита для того, чтобы они начали, наконец играть по правилам...». Демократы намерены потребовать от аппарата торгового представителя США формально опротестовать китайскую валютообменную практику в ВТО, а также вернуться к законопроекту, обязывающему министерство торговли рассматривать китайские «валютные манипуляции» как субсидии, что позволит компаниям США возбуждать дела о соответствующих компенсациях. При этом конгрессмен Левин потребовал от Казначейства формально назвать Китай «валютным манипулятором» в очередном полугодовом отчете. А президент «Американского Совета промышленности и бизнеса» Кевин Кернс пошел еще дальше, заявив:
«Поскольку администрация Буша не собирается эффективно реагировать на китайские валютные манипуляции, незаконные субсидии и кражу интеллектуальной собственности, Конгресс должен взять контроль над торговой политикой Китая в свои руки».
Однако в среде американских гражданских и военных аналитиков оценки итогов пекинского саммита гораздо менее воинственные.
Вот, например, одна из американских экспертных оценок: «Несмотря на ястребиный тон заявлений Вашингтона, реальные беседы были, скорее всего, куда более мирными. Можно догадаться, что Бернанке и Полсон пресмыкались перед самым большим поставщиком и кредитором Америки и уговаривали его продолжать производить и одалживать. Событие, таким образом, может быть охарактеризовано как «целование задницы богородицы»... Последнее, чего хотели бы Бернанке и Полсон, - это признания перед всем миром той пропасти, перед которой оказалась экономика США, и уникальной способности Китая перетащить США через эту пропасть... Как только «китайские товарищи» придут к заключению, что диспаритет валют - единственное препятствие между населением Китая и гораздо более высокими стандартами жизни, они немедленно его прикроют. Результатом будут изобилие в Китае и товарный голод в США. Китайцы будут завалены товарами и кредитами в то время, как Америка лишится того и другого и будет завалена бумажными долларами».
А другой американский источник приводит анонимную оценку эксперта Пентагона: «...в Пентагоне уверены, что Китай будет расходовать свои долларовые запасы на покупку материальных ресурсов. Таких, как драгметаллы, а также вооружение (корабли, самолеты), размещая большие заказы и расплачиваясь за них из 1,1 трилллиона долларов, которыми они располагают. Пентагон рассматривает этот удар по доллару как существенный военный аспект в китайских планах... Китайцы видят, что вооруженные силы США чрезмерно рассеяны по миру и выполняют роль мирового жандарма на пределе своих возможностей. Они понимают, что преднамеренная дестабилизация доллара приведет к падению экономики США, оставив десятки миллионов американцев без работы и возложив тяжелое бремя на правительство США... Америка не сможет ответить на вызовы Китая, тем самым, развязав ему руки и не препятствуя ему применять военную силу где угодно в мире. Далее, если США попытаются воспрепятствовать китайским военным действиям, единственный завод в мире, который может производить специализированные гироскопы для систем управления американских крылатых ракет, теперь находится в ... Китае. Китай может прекратить поставки с этого завода в США, и как только наш запас крылатых ракет будет исчерпан, потребуется длительное время для восстановления производства этих гироскопов в США и пополнения запасов крылатых ракет...
Разорение США является весьма желательным военным успехом Китая при относительно низкой цене, так как Китай при этом сохранит население и инфраструктуру... Даже если Китай потеряет весь свой триллион долларов, вызвав коллапс доллара, они достигнут успеха в удалении США с мировой арены как экономической и военной державы - без единого выстрела! Это «классическая» парадигма победы из Сунн Цзу - искусство войны без войны».
Завершив цитирование, сразу скажем, что Китай, конечно, пока вовсе не намерен разорять Америку, выбрасывая на рынок свои долларовые триллионы. Хотя бы потому, что только начни, - и эти триллионы тут же резко потеряют в цене. Показав силу и продемонстрировав возможности, Пекин заодно демонстрирует и готовность «договариваться». О чем и на каких условиях - видимо, более ясно покажет время. А также очередной «стратегический» саммит Китай-США, который назначен в Вашингтоне на май 2007 года.
(Продолжение следует)

Адрес полного доклада Кургиняна (с картинками-схемами)
http://www.kurginyan.ru/clubs.shtml?cat=41&id=334

---

От	Мак
К	Овсов (21.01.2007 00:34:06)
Дата	02.02.2007 14:35:53

Кургинян: "...либо власть будет зачищена до конца. К огромной радости врага..."

---

ЗАВТРА, №05 (689) от 31 января 2007 г.

http://zavtra.ru/cgi//veil//data/zavtra/07/689/21.html


Сергей Кургинян
БЛЕСК И НИЩЕТА ПРАГМАТИЗМА
Системный кризис и тенденции в кремлевской политике
--------------------------------------------------------------------------------




ЧАСТЬ 1. "ШОКОЛАД"

Если меня спросят: "Кто для России враг номер один на современном этапе?", то я отвечу: "ШОКОЛАД".

Начинаешь говорить об опасностях. А тебе на это: "Да ладно, ВСЕ В ШОКОЛАДЕ". Горбачев, тот говорил: "Не надо драматизировать". А теперь вот, нате вам, "шоколад".

"Шоколад" — это символ веры, отрицающей любую стратегическую мобилизацию. А поскольку без нее нам не выжить, то это враг. Первый и основной.

Следующий — так называемый прагматизм.

И только третий по счету — всё то, что посягает на суверенитет. Пустое слово? А рабство — тоже пустое слово? А превращение в "евразийскую Африку"?



ЧАСТЬ 2. ПРАГМАТИЗМ

Мобилизация происходит, только когда ты видишь опасность. Если "шоколад" (как страус, прячешь голову под крыло), то какая мобилизация? Но опасность мало увидеть. Надо ей противостоять. А для этого нужна общественная энергия. И нет другого способа ее генерации, кроме как предъявление великих образов и идей. А это называется — апелляция к идеальному.

Всё это — по ту сторону прагматики. А что находится по эту сторону?

По эту сторону — 98% всего политического бомонда. Прагматизм стихийный… Прагматизм сознательный… Мол, страна в сложнейшем положении… Выжить можно, только постоянно лавируя… А тут какие-то идеологи связывают по рукам и ногам. Препятствуют одним союзам, ибо они противоречат принципам (иначе — идеологическим установкам)… Навязывают другие союзы по принципиальным (читай — идеологическим) соображениям… А если надо сейчас сюда прислониться, потом — туда? Потом еще куда-то? Какие, к черту, идеологические вериги?



ЧАСТЬ 3. НАШ ПРАГМАТИЗМ ПРОТИВ "ИХ" ОРГОРУЖИЯ

Не знаю я прецедентов сложного многоуровневого планирования, сцементированного только прагматикой. Прагматика всё равно сведется к "ситуационному реагированию". Мгновенный стимул, мгновенная же реакция.

"Бах" — стимул. "Трах" — реакция. Трах-бах… Бах-трах… Организм с таким поведением — самая лакомая жертва для вируса. А "их" оргоружие всё основано на биологической (и общесистемной — "компьютерной") теории вирусов. С начала 80-х годов на вооружение взята теория самоусложняющихся вирусов. Это не "бахает". И ему плевать — "трахнут" в ответ или пропустят удар. И то, и другое лакомо.

Вирус обманывает защитные "трахи". Потому что он сам — не "бах". А что-то не очень внятное. Поэтому ситуационные системы пропускают вирус. И он ждет, пока они о нем забудут вообще. Благо, они забывают быстро. Потом к нему подтягиваются новые вирусы. И возникает "супербах". Причем не вне, а внутри системы. Ответишь "супертрахом" — разрушишь систему. Не ответишь — правильно построенный конгломерат вирусов эту систему съест.

Это и есть оргоружие.

То, что его применили против СССР, — теперь абсолютно ясно (а мне, так было ясно уже с конца 80-х годов). Что теперь?



ЧАСТЬ 4. РОССИЯ И ОРГОРУЖИЕ

В 1999-2002-м казалось, что его не станут применять против РФ.

В 2002-2004-м все балансировало на грани применения.

К 2005-му стало ясно, что "опять". Причем "по полной программе".

Путин обидел? Демократию защищают? Полно! Ряд документов (как открытых, так и закрытых) неопровержимо показывают, что не устраивает страна. Все остальное — только повод для того, чтобы добраться до русского горла. Именно повод! Поводов — до и больше. Они не выдуманы. Прохоров в Куршевеле — это реальное безобразие. А его посткуршевельское "паблик" и того хлеще. Но если бы господин Прохоров был нужен "сильным мира сего", то он мог бы вести себя еще разнузданнее. И при этом оцениваться как милый конструктивный бизнесмен с некоторыми очаровательными причудами. Другие обоснованные претензии, адресуемые другим субъектам, имеют сходный характер. И что в ответ?



ЧАСТЬ 5. ОРГОРУЖИЕ И РЕАКЦИЯ ПРАГМАТИКОВ

"Расслабьтесь — и получите удовольствие"? Это отвратительно. А воздействие наобум? Оно же ситуационное реагирование? Противник делает основную ставку на подобный тип реагирования и имеет к этому основания.

Ведешь мозговой штурм. Обсуждаешь структуру системы, на которую надо оказать воздействие. Ее болевые точки, ребра жесткости, оборонительные рубежи, программы самомобилизации. А посреди такого обсуждения вздыхают и говорят: "Давайте что-нибудь сделаем!" То есть — дернемся. Не поняв воздействия вообще. А главное — игнорируя его СЛОЖНОСТЬ.

Если вирус сложнее, чем организм, то победит вирус.

Мировая проблематика стремительно усложняется. Эти свои усложнения она с колоссальной силой обрушивает на каждую точку земного шара. И в особенности на нашу страну. Мы ждем каких-то "бахов" и вяло обсуждаем ответные возможные "трахи". А на нас бесшумно изливается эта ядовитая сложность. И ее "вирусные атаки" в короткие сроки могут лишить нас даже нынешней, страшно усеченной и деформированной Родины. Прагматики хотят на это отвечать по-простому? Доотвечаются!



ЧАСТЬ 6. КОНКРЕТНЫЕ ВИРУСЫ

Без конкретизации подобные рассуждения провисают. И потому все же обсужу конкретные вирусы.

Вирус №1. Убийство Анны Политковской. Кто убил? Весьма масштабный и дееспособный игрок! В чем игра? Кто такая Политковская? Для жителя России это рядовая журналистка либеральной ориентации. Гораздо менее известная, чем масса звезд нашей отечественной журналистики (телевизионной или газетной). А вот для Запада все эти звезды вместе взятые значат меньше, чем Политковская. Почему это так — отдельный вопрос. Но это, безусловно, так. А поскольку это так, то реакция западных масс-медиа на убийство Политковской запланированно несопоставима с их же реакцией на убийство любого другого российского журналиста. Реакция мощнейших масс-медиа Запада… Мировая масс-медийная цепная реакция. Убийство Политковской становится глобальным событием, обсуждаемым везде — не только в Лондоне, Нью-Йорке и Париже, но и в Дубае и Сиднее. Обсуждающие могут не понимать, кто такая Политковская, но они обсуждают. Именно так действует вирус.

Вирус №2. Убийство Литвиненко. Два события связаны между собой примитивными связями. И то, и другое — убийства. И то, и другое — не криминальные частности, а полноценные игровые ходы. Чьи? Опять же — не это главное. Главное, что Литвиненко (который, в отличие от Политковской, не являлся фигурой массового внимания на Западе) был убит не абы как, а КИНЕМАТОГРАФИЧНО.

Радиоактивные материалы, мучительная смерть… Это просто просится на экран! Случайна ли эта кинематографичность? А если она и есть главный код используемого вируса? Нам уже сообщают, что Голливуд намеревается сделать фильм о гибели Литвиненко. Что другие студии (в Британии и не только) тоже готовят аналогичное. Что одним из актеров на роль Литвиненко будет Дэниел Крейг, сыгравший роль Джеймса Бонда в последнем нашумевшем фильме "Казино Рояль".

Представим себе, что фильм будет снят, пройдет успешно и получит соответствующие призы.

К чему это приведет? Прежде всего к "капитализации" образа. Но если бы только к этому!

Капитализируются все работы данного лица. Уже напечатанные. А также те, которые задним числом обнаружат (так называемые тайные рукописи). Но хватит и напечатанных! Возьмем, например, книгу Литвиненко "ФСБ взрывает Россию". Она была многотиражной и не привлекала внимания. А если фильм пройдет на ура, то все будет иначе. Если это не кумулятивный эффект вируса, то что это?

Вирус №3. Инцидент с Прохоровым. Казалось бы, мелочь… Никого не убили. А на самом деле так "убили", что Литвиненко с Политковской покажутся мелочью. Унизили, показали, что "место у параши", вызвали идиотские ответные реакции. Мол, все эти Ротшильды — это "совки", одержимые классовой ненавистью по отношению к нашему желанию пить вино по 20 тысяч евро бутылка. Мол, оттягивались и будем оттягиваться. Потому что в этом наша суть. Организм бесится, а вирус радуется. В этом — технология. Организм своими защитными соками питает вирус.

"Эти" заголяются. "Те" фиксируют. Вначале не юридически, а культурно, психологически. И разумеется, политически. А после этого — неминуемая новая фаза. Системная зачистка криминальной элиты и… И криминального государства.

На их языке это называется "прецедент". На основе похождений Прохорова создан унизительный прецедент чего? Отторжения конкретной личности? Ой-ли! Класса! А что за класс? Он ведь и не господствующий! Времена амбиций Березовского и Гусинского позади. Но он и не класс-изгой. Он по-прежнему как бы опорный класс для данной властной системы. И одновременно класс-изгой для данного общества. Солидарность господина Саркози с российским гражданином, получающим хорошо если 500 евро в месяц и узнающим про бутылки вина по 10-15-20 тысяч евро. Этому гражданину надо за одну бутылку вкалывать несколько лет.

А мы понимаем, что это будет за солидарность? Власть от опорного класса не дистанцируется. Значит, это будет солидарность против союза власти и скомпрометированной плутократии?

"Да ладно, — скажут "эти". — Знаем мы, кто заказал Прохорова и зачем". Знать-то знаете! А почему заказ был исполнен? Ведь в этом суть! На ваши коллективные деньги вас же коллективно и "зачищают". Очень элегантная схема. Энергия организма для питания вируса.



ЧАСТЬ 7. ГОСУДАРСТВЕННОСТЬ И ПРАГМАТИКА

Белоруссия… Туркмения… Азербайджан… Обостренное восприятие локальных выгод… Отказ от рассмотрения несопоставимых с ними общих издержек… Так внедряется вирус. Так он вгрызается в узлы беспечного организма.

Я не призываю дотировать чью-то неискреннюю любовь к России. Но нельзя — смертельно опасно! — откладывать в долгий ящик вопрос о том, какое государство даст нам возможность выжить как нации, как народу.

Супервирус — это уменьшительно-потребительский национализм. Мол, мы не только Белоруссию, но и Северный Кавказ кормить не хотим. Американцев, что ли, кормить хотите? Или китайцев?

Некоторые "уменьшительные националисты", проклиная империю (как "Пятую", так и любую другую), призывают русских перестать быть "народом для других" (имперским народом) и стать "народом для себя" (?!!).

Оцените этот шедевр! Орали, орали, что евреи — это "народ для себя и против других". А потом превратили этот миф со знаком "минус" — в миф со знаком "плюс". И решили сами стать "народом для себя". Сьюпер!

Евреи, господа хорошие, — это не "народ для себя", а "народ для субботы". И любой народ, становясь "народом для себя", перестает быть народом. А уж государственным народом — тем более.

Призывая русских стать "народом для себя", их призывают к самоликвидации. Но под очень сладким — и столь же ядовитым, так сказать — соусом. Вот вам снова — вирус как оргоружие.

В V веке нашей эры армяне — не чета русским, маленький периферийный народ — стояли перед выбором: либо раствориться в Персидской империи, либо рискнуть своим активом и своим будущим (всей молодежью, женщинами как репродукционным потенциалом). При этом в Персидской империи им предлагали вполне комфортное существование. Альтернатива ("для себя" — или "жертва") обсуждалась в разных слоях тогдашнего армянского общества. Возникло движение, оно называлось "Вардананк" — по имени Вардана Мамиконяна, возглавившего "партию жертвы". Эта партия победила. А если бы возобладали тогда армянские "длясебяшники"? Не было бы народа. Точнее — был бы он не "народом для себя", а рабом.

То же самое — с греками, дававшими отпор малоазийским гигантам. И потом создавшим Империю Македонского. Чем бы был мир без эллинизма? А ведь могли они начать "длясебяшничать" с соответствующими последствиями.

Если особая война, о которой я говорю, уже начата, то обсуждаемые вопросы — так практичны, что дальше некуда. Лишь они и практичны! А все остальное — никудышные бантики. Но синдром прагматики препятствует не только решению, но и серьезному обсуждению таких вопросов. И потому, наверное, все у нас "в шоколаде".



ЧАСТЬ 8. ЗАДАЧИ И ПЕРСОНАЛИИ

Если всё обстоит согласно вышеизложенному, то в чем задача?

Расширить идеологическую поляну и потеснить прагматиков. Поддержать все идеологическое просто как антитезу прагматическому безумию, угрожающему буквально гибелью государства. Поддержать — не значит восславить. Поддержать — это значит воспринять всерьез и с позиций "идеосолидарности". Если для мобилизации нужна идеология, и без мобилизации нам каюк, то все, стремящееся поднять значение идеологии, обладает для нас, по определению, позитивным потенциалом, так ведь? А как иначе?

Теперь давайте посмотрим под этим углом зрения на персоналии. Единственным крупным кремлевским администратором, не отмежевывающимся от идеологических вопросов, является господин Сурков. Если в судьбоносном сражении за идеологизацию политики и власти нам важен каждый сантиметр отвоеванной территории, то как прикажете относиться к стёбу по поводу Суркова?

Мол, "какой-то там Сурков из Института культуры предлагает зачем-то заниматься какой-то, видите ли, идеологией! Тьфу!"

На мой взгляд, этот стеб не мелочь! Он заслуживает того, чтобы быть рассмотренным с принципиальных позиций.

Мы уже установили, что война начата. И что это особая война. Мы уже установили, далее, что в этой войне нельзя вести себя ситуационно, то есть отвечая частным на частности. Нужно выйти на общее. То есть? То есть на стратегию! Но нельзя иметь стратегию, не имея идеала. А вот с ним-то, извиняюсь, ого-го какие проблемы! Сразу по трем причинам.

Прежде всего потому, что в политику с начала 90-х годов вошла очень эффективная, но абсолютно спринтерская, по сути своей, генерация ситуационных лоббистов. Они в принципе призваны решать (причем напористо и эффективно) "короткоживущие задачи". Они в принципе не понимают, что такое стратегия. Это, так сказать, "делегаты от бизнеса".

Но и их кажущиеся антагонисты, делегаты от других корпоративных структур, зачастую, увы, грешат тем же самым.

Разведка как "интеллидженс" — это в Великобритании. Да и то на самом верху в малых дозах. У нас, как и в США, превалирует контингент, ориентированный на спецоперации. Поставили короткоживущую задачу. Ты вобрал в себя все, что нужно для ее решения. Решил. Вытряхнул всё из головы — получаешь новое задание.

Новая генерация презирает нытье. И это прекрасно. Она заряжена на действие. И это тоже прекрасно. У нее нет предрассудков… Что ж, в нынешней критической ситуации это может оказаться вполне позитивным качеством. Но это короткое дыхание и соответствующее устройство мозгов и воли — по сути, является "блеском и нищетой прагматизма". Я не выдаю оценку. Я ЛИШЬ УКАЗЫВАЮ НА ТО, ЧТО ЭТО НАДО ПРЕОДОЛЕТЬ. И НЕМЕДЛЕННО.

Преодолеть надо еще и кризис идеального. Этот кризис предопределен войной с идеальным, которая велась начиная с конца 80-х годов. Подчеркиваю — не с советским идеальным, а с идеальным вообще. Доказывать это можно долго. Но мне кажется, что это настолько очевидно, что доказательства только утяжеляют анализ.

И наконец — надо преодолеть очень жгучие, но на глазах ветшающие иллюзии, освобождавшие от ответственности за идеологию, стратегию и прочее. И даже требовавшие, чтобы все это было отсечено. Скажем правду — почти вся существующая политическая элита освобождалась от стратегии, а значит, и от идеологии, потому что ей казалось страшно соблазнительным передать этот груз "мировой элите", а самой в эту элиту войти. Как же, как же!

Сначала Бейкер (госсекретарь при Джордже Буше-старшем) пообещал, что даже в Восточной Германии не будет войск НАТО. Пообещал — и солгал, что в американской культуре не принято. За это обычно бьют по рукам. И больно.

Затем обещалось, что НАТО не будет на территории стран Варшавского договора, что НАТО исчезнет вообще, и что в любом случае НАТО не будет на территории того, что сейчас называется "ближнее зарубежье" — в Прибалтике, на Украине, на Кавказе и так далее. Всё время обещали, и всё время обманывали. А в качестве дополнительного "сладкого кейса" всегда подразумевалось, что Россия сама может войти в НАТО, стать его полноправным членом.

И, наконец, в ноябре 2001 года этот кейс открыл аж сам господин Тони Блэр, предложив принять Россию в НАТО. Какой был момент! Путин поддержал Буша! Возникло некое единство по вопросу о борьбе с глобальным терроризмом! И что?

Об это предложение Блэра буквально вытерли ноги. А после того, как их вытерли, возникла "пикантнейшая" картинка. России приказали и не думать о вхождении в НАТО. А при этом ракеты НАТО приблизились к болевым точкам России (например, к Санкт-Петербургу) на непристойно близкое расстояние. И оказались по-прежнему нацелены на Россию. И было сообщено, что ракеты будут еще ближе к её болевым точкам. И будут все туда же нацелены! Потом началась демонизация России (2005-2006 годы). "Холодная война" отдыхает! Потом — все эти странности, с которых я начал анализ.



ЧАСТЬ 9. ИДЕОЛОГИЯ И ИМПЕРИЯ — ИЛИ СМЕРТЬ НАРОДА И ГОСУДАРСТВА

В итоге картинка стала беспощадной и очевидной. Эта элита приговорена вместе со страной. Страна может не любить элиту, а элита — страну. Но гореть они будут вместе и по полной программе. Нужно быть совсем уж "ультрашоколадным прагматиком", чтобы за происходящим не увидеть своего ближайшего будущего.

Ареста имущества и заграничных счетов, сокрушительных процессов криминального и политического характера. Ведь признаем, что теперь вполне реальной стала не только перспектива Милошевича, но и перспектива Саддама Хусейна. А мы всё о прагматике… Мы всё о "шоколаде"…

Помимо прочего, стало совсем уж очевидно, что нет никакого мирового сообщества, в которое можно войти. Что идет страшный раздрай не только между США и исламом, но и между США и Китаем, США и Европой. А также внутри США и Европы. А если все это и солидаризируется на чем-то, то лишь на том, чтобы добить нас и разделить. Это называется "раздел русского наследства". Сырьевого наследства, в первую очередь. Великая энергетическая держава — проблематична в принципе. Но в условиях нарастающего дефицита мировых энергоресурсов эта проблематичность резко возрастает. Сможет ли эта держава защитить свою собственность на энергоресурсы? Ресурсный суверенитет может ли существовать отдельно от других видов суверенитета? А все эти суверенитеты — возможны ли без полноценного суверенитета в сфере идеологии и более высоких вещей? Миропроектных оснований в том числе.

Ясно же, что не может. И чем быстрее с этой мыслью освоятся, тем будет лучше для всех.

Ведь что значит — "защититься сразу от всех"? Это значит, стать сверхдержавой. Не просто центром сил! Все центры сил примкнут или к Китаю, или к США в ближайшие годы. Подчеркиваю — все, даже Индия. Россия же так устроена, что прислониться не сможет ни к кому. Начнет прислоняться в одну сторону — уничтожит другая. То есть она может только восстанавливать сверхдержавность. А это не просто империя! Это нечто большее.

Между тем, у нынешней России сил нет даже на меньшее. И тут нелепо агитировать от противного: "Ребята, срочно становитесь великими, а то бабки отберут, в тюрьму посадят, с девушками гулять не дадут". Ребята еще должны смочь быть великими. Вот некоторые из них считают, что вошли в мировую элиту. А элита так не считает.

Короче — идеология или смерть. То есть прагматика — это смерть.

Свердержавный мегапроект — или смерть. То есть иллюзия вхождения в западное сообщество (да и любое другое вообще) — это смерть. А в угоду этой иллюзии похоронили идеологию, идеальное вообще, стратегическую самость, все, что связано с высшим интеллектуальным суверенитетом. Так надо восстанавливать! Жать на все педали, пока не поздно. А тут прагматика… А тут "ведь все в шоколаде"… А тут "народ для себя" и "долой империю"… Ведь не с жиру же империя — теперь и дураку ясно. Ведь не потому империя, что кому-то хочется за чей-то счет поиграть мускулами! От безысходности империя! От абсолютной безальтернативности! Вот в чем суть нынешней ситуации.



ЧАСТЬ 10. СЦЕНАРИИ

Подобные ситуации разрешаются тремя возможными способами.

Сценарий №1 — смена власти. Действующий властный субъект уходит в результате политической конкуренции. Победивший субъект спасает ситуацию, переходя от прагматики к идеологии. Вы верите в такой сценарий? Я не верю. Нет этой политической конкуренции. Нет этого созревания новых потенциалов идеологичности в каких-то новых "молодых силах". И "новых сил" нет. И молодости. А главное — там дурного прагматизма будет еще больше. О том, почему это так, можно поговорить отдельно. Но это так.

Сценарий №2 — коллапс. Все просто разваливается. Как в 1917 году. А потом почему-то ни американцы, ни китайцы, ни Европа, ни ислам не приходят на территорию. А внутри коллапса находятся какие-то микроскопические по размеру, но идейно мощные силы, аналогичные большевикам. Вы в это верите? Я не верю. Это тоже можно обсудить отдельно. Но в целом аргументы понятны. Тогда была мировая война… Было "слабое звено в цепи". Был страх мировой буржуазии перед "коммунистическим соблазном". Солдаты устали… Могли поддаться… И так далее.

Сценарий №3 — эффективный процесс самозащиты, инициированный самой властью из страха перед последствиями бездействия для нее самой. А также из каких-то государственных соображений, что тоже не исключено. Этот процесс может начаться только на существующей официальной идеологической территории. А она у власти, по всем описаниям, сокращена до одного общеизвестного кабинета. Все знают, что это кабинет Суркова. Все понимают, что в этом третьем сценарии трудно вообразить себе махрового прагматика, захотевшего воспользоваться новой идеологической конъюнктурой. А значит, если что-то и начнется, то при огромной роли этого кабинета. Скажут: "А может, и не начнется?" Не спорю. Но если начнется, то именно оттуда. А откуда еще?

Кстати, эта монокабинетная ситуация долго продолжаться не может.

Либо центр тяжести перенесется на идеологическую поляну, либо она будет зачищена до конца. К огромной радости врага, который на это и делает ставку. А нам-то что радоваться?

Кто-то ответит: "Ну и плевать. ЭТИ все равно ничего не смогут. А чем скорее их зачистят, тем больше шансов, что придут те, которые смогут". А можно спросить: те — это кто? Нет, я не издеваюсь, я просто спрашиваю. Ведь без ответа на этот вопрос (а ответа нет, и это все знают) как-то все странно выглядит. И уже не просто трагикомично, а скверно.

---

От	Семен
К	Овсов (21.01.2007 00:34:06)
Дата	31.01.2007 13:12:29

"Что делать?" (Передача В.Третьякова с участием Кургиняна)

---

Телепрограмма \"Что делать?\"

Тема: Россия
Автор(ы): С. Кургинян
Дата публикации: 21.01.2007
Источник: канал \"Культура\"
No:

Телепрограмма "Что делать?"

канал "Культура"
Ведущий - Виталий Третьяков

Участники:

Иосиф Евгеньевич Дискин – сопредседатель Совета по национальной стратегии

Александр Владимирович Фоменко – депутат Государственной думы РФ

Джульетто Кьеза – депутат Европейского парламента

Сергей Ервандович Кургинян – президент Международного общественного фонда "Экспериментальный творческий центр"

Сергей Александрович Марков – директор Института политических исследований, член Общественной палаты

Ведущий. Здравствуйте, дорогие друзья и коллеги! Я надеюсь, что все счастливо и удачно отпраздновали Новый год и отдохнули. И после новогодних каникул мы приступаем вновь в этой студии с моими гостями к обсуждению "проклятых" вопросов русской истории, русской современности – с ходу в карьер, потому что это очень важный год. Выборный год в России, предвыборный по отношению к президентским выборам. В этом году поменяются официальные лидеры США, Великобритании, Франции. Я, по-моему, из существенных никого не забыл. И нужно обсудить фундаментальную, на мой взгляд, политическую и политологическую проблему современности.

В целом в мире золотой век демократии мы все уже прошли. Теперь вступили в постдемократию с целым рядом последствий, с целым рядом характеристик этой политической структуры.

Первый вопрос по традиции – для короткого ответа. В данном случае он прост. И я предлагаю вам либо согласиться, либо не согласиться с тем, что золотой век демократии прошел, и мы пришли в эту постдемократию, с короткими аргументами. "Да" и "нет", и мы перейдем к капитальному обсуждению. Иосиф Евгеньевич?

И. Дискин. Я не согласен. Я согласился бы с тем, что расцвет демократии в Европе может быть проходит.

Ведущий. А мы Европа? Тут нужно уточнить.

И. Дискин. Мы-то Европа, и я сейчас это скажу.

Ведущий. И у нас тоже <проходит>?

И. Дискин. А у нас нет, потому что разные. Разная Европа живет в разных временах одновременно и мир живет в разных временах. И там, где время демократии пережили, там действительно можно говорить о постдемократии. Но есть места, где еще только начинают ощущать вкус демократических ценностей, и там, например, в Индии, Бразилии, еще очень много предстоит, развитие демократическое предстоит. И в России, на мой взгляд, тоже.

Ведущий. Джульетто?

Д. Кьеза. Я не думаю, что демократия уже мертва, но думаю, что она переживает очень большой кризис везде, включая Европу. И здесь надо различать, почему? Потому что европейские, скажем так, демократические ценности очень важны, другие варианты влияния народа на решения не знаю.

Ведущий. Я уточняю, чтобы легче было отвечать. Я, в частности, имею в виду то, что авторитарные, не авторитарные и манипулятивные тенденции все нарастают и нарастают, а собственно демократические либо отходят на второй план, оставаясь некой декорацией, либо сущностно превращаются в нечто менее значимое.

Д. Кьеза. С этим уточнением можно согласиться, но я просто предлагаю <обратить> внимание, почему это происходило. Это еще не ясно.

Ведущий. Обсудим.

Д. Кьеза. Но самое важное – найти причины этого, потому что без этого не можем выйти из этой ситуации.

Ведущий. То есть, вернемся ли опять к новому золотому веку демократии или куда-то в другое место? Александр Владимирович?

А. Фоменко. Я согласен, безусловно, с тезисом о том, что демократия уходит не только в Европе. Она исчезает как притягательный образ и для остального мира.

Ведущий. О, даже так?

А. Фоменко. Это было заметно на протяжении всех последних 15 лет, потому что манипулятивные тенденции в западной демократии с уходом СССР стали более заметны. Они были всегда, но сейчас стали более заметны. А приход Китая как мировой сверхдержавы и отношения с ним ведущих стран, так называемой западной демократии, показывает, что и "холодная война", на самом деле, велась не с коммунизмом и не за демократию. Потому что сейчас Китай, официально не отступивший ни на йоту от коммунистической идеологии и от очень авторитарного способа правления, не имеет никаких проблем в общении с западными демократиями. Очевидно, что демократии готовы сосуществовать, как минимум, с <коммунизмом>. А если противостоять Китаю и пытаться с ним бороться, то придется использовать какие-то методы, непривычные за последние 40-50 лет.

Ведущий. Сергей Ервандович?

С. Кургинян. Я считаю, что демократия не решает основное количество проблем, ставших перед человечеством на данном этапе. Как бороться с террором? Террор ли это? Будет ли межцивилизационный конфликт? Это одна сторона. И вторая – для демократии нужен "гражданин". Главная проблема западного общества, в частности, что этот гражданин уходит. Мы видим новую явку на выборы, мы видим аполитичность, мы видим все большую и большую легкость в манипуляции этими толпами. Либо это будет какой-то новый человек, который отстоит свое гражданское "я" перед этими новыми вызовами, либо это гражданское "я" будет сломано. Это не предрешено.

Ведущий. Сергей Александрович?

С. Марков. Я согласен, что та традиционная демократия уходит, но она будет себя все больше и все громче называть демократией, и будет по-настоящему клясться демократическими ценностями. Мы приходим к тому, что сильные и властные будут с помощью ресурсов, денег, телевидения, других средств воздействия, манипулятивных технологий влиять на массовое сознание, концентрировать экспертные ресурсы и добиваться, чтобы они всегда голосовали так, как нужно небольшому числу управляющего меньшинства. И это будет неплохая ситуация, потому что это будет сочетание все-таки этого голосования большинства. А с другой стороны, вот это меньшинство – это будут самые талантливые, самые образованные. И таким образом, будет сочетание демократии и меритократии как власти достойных и талантливых.

Ведущий. Ну, меритократия – это не самое демократическое, безусловно. Меритократия, она может и при деспотии вполне существовать.

Д. Кьеза. У нас происходит совершенно наоборот. У власти есть люди совершенно некомпетентные (Ведущий. Это голос Евросоюза), совершенно неподготовленные, не умеют управлять. Поэтому я совершенно не верю, что это будет сочетание экспертных и других.

Ведущий. Некий кризис присутствует, да?

И. Дискин. Давайте только разберемся. Тезис о том, что манипулятивные элементы стали сильней, вызывает некие самые серьезные сомнения.

Ведущий. Они всегда были.

И. Дискин. Все, кто читал афинскую историю, кто читал "Историю Флоренции" Макиавелли, помнят полное собрание тех самых манипулятивных систем, технологий и т.д. Все те, кто помнят историю демократии, помнят, что это всегда были огромные манипулятивные возможности.

Ведущий. Что такое демократия тогда, скажите нам коротко.

И. Дискин. Это все-таки определенные процедуры, которые позволяют высказаться большинству. И только при поддержке, процедурной поддержке большинства формировалось правительство.

Ведущий. Дело просто в том, чтобы уговорить большинство проголосовать за твою точку зрения, неважно правильная она или неправильная.

И. Дискин. А правильную – определяет только история.

Д. Кьеза. Я думаю, что, конечно, демократия – это система правильная, которую все уважают одновременно. Определенная система правил, которую по консенсусу все исполняют. Но есть еще и другой элемент, например, для конституции Италии очень важный – участие людей, потому что недостаточно, если группа людей уважает правила. Это все-таки может быть и – создание олигархических структур, которые они сами создают, и уважают. Другой элемент – это участие людей (Ведущий. Непосредственное) не только в голосовании, но и в гражданском обществе, в демократии. Вот это один из спорных элементов, я считаю. Демократия – это выборы? Нет, совершенно. Выборы – это только последний пункт демократического процесса, а люди участвуют и в других – в профсоюзах, в партиях, в корпоративных структурах и т.д. Это уже другое видение демократии, где миллионы людей активно, сознательно, с умом принимают участие в решении их интересов.

И. Дискин. Но тогда придется признать правоту Третьякова.

С. Марков. Мне кажется, что во втором тезисе несколько опровергнут предыдущий. Я, например, не согласен с коллегами в том, что демократия – это чистая процедура. Демократия – это все-таки власть народа, власть большинства, хотя и при некотором уважении прав меньшинств. Во-первых, у нас вот эта власть большинства при сохранении прав меньшинств уже превращается де-факто во власть различных меньшинств.

И. Дискин. Это у вас, это не у нас.

С. Марков. А во-вторых, все больше и больше человек не волен над своим сознанием. Вот знаменитый тезис о том, что раньше свобода слова это была свобода сказать, потом свобода слова превратилась в свободу быть услышанным. Уже сейчас у нас у всех есть право сказать в нашей стране, но не у всех есть право быть услышанным. Но все больше эта свобода превращается в право иметь собственное мнение, потому что, на самом деле, огромные машины по манипулированию общественным сознанием созданы и, по сути дела, голова, не скажу одного человека, общественного мнения превратилась в некий компьютер, за спиной которого идет борьба сильных, какую дискету вставить в голову этого компьютера. Кто победит и вставит свою дискету, так и будет большинство и голосовать.

С. Кургинян. Мне, например, кажется, что происходит совсем другое. Вот эта капиталистическая олигархия, договорившись с какими-то другими номенклатурными олигархами, хочет восстановить исторический процесс. На самом деле, мы прорываемся в постиндустриальное общество и все проблемы человечества могут быть решены только там. Но эти проблемы связаны с изменением элиты, с ротацией элиты, с тем, что называлось перманентной революцией или революцией менеджеров или меритократией. Для того чтобы остановить эту революцию, нужен одномерный человек, нужно потребительское общество. Нужно превратить человека в легко манипулированное животное.

Ведущий. Это уже сделано.

С. Кургинян. Если создано, то дальше возникает вопрос: человечество в целом согласится отказаться, быть отчужденным от ресурсов личного духовного роста? Если оно согласится отказаться от ресурсов личного духовного роста, то тогда история кончена. А вот если, например, оно не откажется? Если все-таки в итоге окажется, что оно не удовлетворено существующим состоянием и какие-то большие смыслы войдут в эти народные слои? И тогда они спалят эту элиту, и возникнет новая ситуация, тогда демократия окажется существенной.

И. Дискин. На мой взгляд, никакого человечества как субъекта не существует. Существуют разные регионы, разные цивилизации, живущие в разное социокультурное время, решающие разные проблемы, это первое. Второе, можно выстраивать некие умозрительные конструкции.

Ведущий. А глобализация?

И. Дискин. Есть. Только она носит экономический и поверхностно политический характер. А под этой коркой живет богатый и разнообразный мир, который частично интегрируется, а частично, наоборот, дезинтегрируется, сохраняет свои ценности и смыслы.

С. Кургинян. А как эти части мира узнают друг друга?

И. Дискин. Очень просто.

С. Кургинян. Если они такие разные.

И. Дискин. А они узнают в глобализационном процессе.

С. Кургинян. Друг друга?

И. Дискин. Узнают в глобализационном процессе, а противостоят ему же, восстанавливая собственные культурные цивилизационные основания. Это одновременно. Мы немножко про другое. Хочу сказать.

С. Кургинян. То есть универсума нет?

И. Дискин. Универсума нет.

С. Кургинян. Универсума нет, но это одна точка зрения. Я считаю, что универсум есть.

И. Дискин. Нет. Именно поэтому никакого тотального отказа от того, чтобы люди восстанавливали собственные смыслы, собственное достоинство, нет. И выстраивать мыслительную конструкцию "людей книги", "людей телевизора" можно. Можно выстраивать, но только социологическая практика немножечко другая. Как только людей затрагивают какие-то реальные проблемы, нравственные.

С. Марков. Книги начинают читать, что ли?

И. Дискин. Они не начинают читать книги. Кроме телевизора они еще занимаются бизнесом, они занимаются повседневным трудом. Маркс жив. Возникают жизненные проблемы и люди находят способ их решения. Трудно себе представить, чтобы в Афганистане сегодня люди решали реальные проблемы демократическим путем. А в Индии, я очень хорошо вижу, бывая там, вижу, как они решают свои проблемы.

Ведущий. То есть смесь демократии.

С. Кургинян. Я хочу знать, что такое реальные проблемы? Экзистенциональные проблемы, смысловые проблемы, метафизические – они реальные? \"Что значит человек, когда его желанья - еда да сон? Животное, не более\". Смысловые проблемы реальны? Культурные?

И. Дискин. Сергей Ервандович! А экзистенциональные проблемы не решаются политическими инструментами, такими, как демократия, они решаются другими средствами. А вопросы обеспечения принятия политических и экономических решений... Я только не представляю как...

Ведущий. То есть, да. Они либо решаются просвещенными гениями, которые предлагают новые идеи, либо диктаторами и народными восстаниями.

С. Кургинян. Я просто хочу предложить две вещи. Одну формулу, с которой поднимались санкюлоты после 1793 г. – "хлеба, революции и Конституции". И другую, римскую – "хлеба и зрелищ". Это разные вещи. Вот, когда говорят "хлеба и конституции 1793 года" - это и есть демократическое решение, а когда говорят "хлеба и зрелищ" - это потребительское общество античной эпохи.

Ведущий. Да, потребительское общество, и мы к нему пришли.

А. Фоменко. Конституция не глубже, чем те самые люди...

С. Кургинян. А кто-то говорил, что конституция – это жена Константина и шел на эшафот за нее, а кто-то при этом хихикал по этому поводу. Это разные вещи.

Ведущий. У нас есть два парламентария.

И. Дискин. Это не демократическая процедура, когда идут на Сенатскую площадь. Это не демократическая процедура!

С. Кургинян. Почему не демократическая процедура? Это не процедура, но демократическая.

И. Дискин. Не демократическая.

С. Кургинян. И гильотина – демократическая процедура.

И. Дискин. Потому что сто прапорщиков пытались изменить Россию сугубо авторитарным способом. Это уже точно не демократическая процедура.

Ведущий. Апеллируя к народу.

И. Дискин. Апеллируя к народу, который про это и слышать не хотел. Апеллировать можно сколько угодно, к демократии это не имеет никакого отношения. Мы все время путаем либеральные ценности и демократические процедуры.

С. Кургинян. То есть якобинские процедуры не были демократическими?

И. Дискин. Безусловно.

С. Кургинян. А демократическим было что? Революция Кромвеля не была демократической?

И. Дискин. Вот революция Кромвеля. Достаточно, возьмем и посмотрим, какое количество англичан участвовало в революции Кромвеля.

С. Кургинян. О, кей. Значит революция не входит в демократию?

И. Дискин. Революция – это точно не демократическая процедура.

С. Кургинян. Революция есть часть демократической культуры или нет?

И. Дискин. Нет, с моей точки зрения.

С. Кургинян. Значит все, что говорит Джордж Вашингтон, летит к черту.

И. Дискин. Безусловно.

С. Кургинян. Хорошая демократия – без Джорджа Вашингтона, без...

С. Марков. Революция – это последний аргумент демократии. Так всегда было в истории. Последний аргумент демократии.

И. Дискин. Давайте вспомним с чего начинается Декларация о независимости – о праве народа на восстание, к демократическим ценностям не призывающая ни в малейшей степени, а к либеральным – да.

А. Фоменко. Право на восстание против тирана.

И. Дискин. Против тирана – да. Я же говорю, к либеральным ценностям, а не к демократическим апеллировала.

С. Кургинян. Главный вопрос не в ценностях, а в способах их защиты.

И. Дискин. Так это уже не демократическим способом защищать.

Ведущий. Как трудно с друзьями. У нас есть два представителя, путем выборов вошедшие в институты, которые считаются главными институтами или одними из главных институтов демократии. Я хочу услышать Джульетто Кьеза, который, кстати, говорил о неком кризисе, он член Европарламента. И Александра Фоменко, он член нашей Государственной думы. Как вы понимаете демократию? В чем кризис и куда мы идем?

Д. Кьеза. Как правила игры – там уважаются.

Ведущий. Процедура.

Д. Кьеза. Процедура – великолепно. В смысле, что действительно даже коррупции нет. Внутри парламента существует система правил, которые ты не можешь нарушать, не можешь нарушать ни в коем случае. Здесь это политика в чистом виде. Но, по существу, эта бюрократическая система функционирования структуры, которая выходит полностью из под контроля депутатов.

Ведущий. То есть, аппарата.

Д. Кьеза. Аппарат имеет огромное значение по сравнению с теми политическими решениями, которые демократически принимаются. Вот самый слабый пункт, который я вижу. И более того – кто в Европе знает европейский парламент, европейскую конституцию? Практически никто. Если бы были сделаны опросы в Италии, во Франции – практически никто не знает, чем занимается Европа, никто не знает.

Ведущий. Как же? Нам же западные журналисты и политологи говорят, что это почти идеальная система. А ты говоришь, что там западноевропейцы и итальянцы не знают, чем занимается Европарламент?

Д. Кьеза. Абсолютно точно. Есть единственные два места, где знания о Европейском парламенте были лучше – это Франция и Голландия, где были референдумы.

Ведущий. И которые отвергли конституцию.

Д. Кьеза. Которые отвергли конституцию. Но это другое дело.

Ведущий. От большого знания.

С. Марков. То есть, когда они знают, они отвергают.

Д. Кьеза. Потому что миллионы людей приняли участие в голосовании и поэтому в какой-то мере были вынуждены знать, о чем идет речь. В конституции 400 страниц, которые явно никто не читал. Кто-нибудь имел какое-то представление, и сказал – вот эта Европа мне нравится или не нравится. И они отвергли. Почему? Потому что это видно. У меня нет сомнения – эти референдумы показали, что есть огромный разрыв между институциями, которые уже не представляют волю народа – и народом. Когда народ может определить свою позицию, он отвергает. И в Италии то же самое. У нас есть огромный разрыв между представительствами и людьми.

Ведущий. То есть, если бы была реальная демократия, то многие решения не принимались бы, отвергались бы те, которые принимает аппарат.

Д. Кьеза. Я уверен, много раз видел это.

Ведущий. Теперь слово депутату российского парламента. После таких слов я надеюсь, вы скажете, что наша-то Дума лучше Европарламента? Влияние аппарата меньше, например?

А. Фоменко. Прежде всего, я хочу уточнить. Я думаю, что в нашем парламенте влияние аппарата примерно такое же, как и в других странах Европы, с поправкой на коэффициент РФ, не более того, но и не менее. Демократия – это ведь всего лишь метод управления, но никак не нравственный выбор. Мы сейчас так бурно спорим, как будто это является нравственным выбором.

Ведущий. А как же? Заставляют говорить, что это выбор нравственный. Если ты не выбираешь демократию, то ты изгой, тебя нужно насильственно приучать к демократии.

А. Фоменко. Демократия никогда не была нравственным выбором даже для столпов этой демократии. У нас все любят цитировать Уинстона Черчилля, говорившего о том, что это строй наилучший из плохих. Но тот же Черчилль в конце 20-х гг. сказал, что "если бы я был итальянцем, то я бы, безусловно, голосовал за Муссолини, потому что только ему удалось навести относительный порядок в стране, органически к нему не приспособленной". Так считал Черчилль в конце 20-х гг. Это не помешало ему стать во главе антигитлеровской коалиции, потому что демократию он воспринимал, я так полагаю, как метод. В определенных условиях работает этот метод, в других – работает другой. В течение послевоенных лет, так называемой "холодной войны", демократические процедуры вполне обеспечивали развитие Европы в соответствии с тем просвещенческим проектом, который проходили они. Мы проходили свой. Теперь, когда наш просвещенческий проект построения единого однородного общества приказал долго жить, европейцы все еще на своем настаивают. Именно поэтому все, что противоречит ему, может отвергаться без использования демократических процедур. Это было всегда, и все революции, собственно, являются этим – недемократической поправкой, только с апелляцией к воле народа.

С. Марков. На самом деле, у нас возникает некоторое такое противоречие. С одной стороны, мы видим, что сейчас наиболее интенсивно растут недемократические структуры. Вот даже на нашем постсоветском пространстве. Какие страны растут быстрее всего? Азербайджан, Казахстан. Совсем даже недемократические страны.

Ведущий. Имеется в виду экономический рост?

С. Марков. Экономический рост, социальные, в том числе, структуры растут. Кроме того, очень бурно растет во всем мире влияние транснациональных корпораций. Ничего демократического там нет.

Ведущий. Это точно.

С. Марков. Полувоенная дисциплина. И они становятся все более и более влиятельными, и еще больше уходят из-под контроля суверенных правительств, которые еще пытаются руководствоваться демократическими принципами. Но, с другой стороны, посмотрите, ведь самые богатые, самые благополучные страны, куда рвутся миллионы со всего мира, которые для многих у нас, так сказать, тоже нравятся – это, прежде всего, демократические страны, наиболее, скажем, демократические. Это Евросоюз и США. И для нашей страны это немаловажно, для нас проблема демократии сверхважна, для нашего развития. Если у нас не будет давления большинства, тогда у нас монополисты-сырьевики быстренько вползут в Кремль, купят всех силовиков, установят такой альянс как бы силовиков-сырьевиков. Это реальность. Это реальная угроза для нашей страны. И когда нет большинства, полностью можно сказать: не мешайте нам, это все нам принадлежит. И зачем узкой группе этих силовиков-сырьевиков, которые могут спокойно получать сверхдоходы тем, чтобы добывать у нас нефть и газ, качать все это на Запад и в Китай, продавать там и там же тратить свои деньги – зачем им 90% населения? Зачем давать им образование, здравоохранение?

Ведущий. Я только одно не понял. Ты говорил, что наступает меритократия, когда народ отодвигают от решений, поскольку он более или менее в достатке, не очень интересуется, смотрит по телевизору развлекательные программы, но лучшие принимают какие-то решения, видимо, неплохие. А сейчас ты апеллируешь, наоборот, к только народным массам, чтобы они...

С. Марков. Я понимаю противоречие вот этого.

Ведущий. Ты аристократию хочешь с охлократией соединить.

С. Марков. Да, у меня такое противоречие. Мне кажется, что выход из этого противоречия заключается в том, что меньшинство, так сказать, путем манипулятивных технологий, будет играть все большую роль. Но мы можем согласиться только тогда, когда оно будет не путем силового давления, а путем все-таки доказывания большинству. У него должна быть все-таки обязанность доказывать этому большинству. Нужно заставить их не грубой силой навязать свое мнение, а тонкой хитростью продать этому большинству свое мнение.

Ведущий. Телевизор и есть тонкая сила.

С. Марков. Вот это да. В том-то и дело, что нужно максимально сохранить это давление большинства. Чем больше будет давление большинства, тем более меритократической будет власть меньшинства.

А. Фоменко. Посмотрите на Думу. Там все происходит в полном противоречии с тем, что вы говорите. Думское большинство сегодня...

С. Марков. В этом и опасность.

А. Фоменко. ... в нашей родной Думе, оно ведь не обсуждает достоинства или недостатки того или иного законопроекта.

И. Дискин. В Думе нет места для политических дискуссий.

А. Фоменко. Оно его отбрасывает.

Ведущий. Уже отказались от этой теоремы, уже отказались.

И. Дискин. Но тем не менее.

С. Кургинян. Обсуждать можно бесконечно. Вопрос заключается в том, какое будет это большинство. Ответьте мне, каким будет это большинство? Если это большинство плебеев требует, чтобы родину продали Америке и поделили бабки, то это большинство будет сметать любое нормальное правительство. Если это будет большинство граждан, которое будет требовать от правительства, чтобы оно не продавало родину, это будет совершенно другое большинство. Весь-то вопрос в том, что человека можно произвести как вот этот скот, как вот этот пластический материал. И управлять им можно меритократически или манипулятивно. Но потом наступает время, когда тебе нужна энергия этих граждан для войны, для некоего подъема, для мобилизации, для крупных дел. И если у тебя этой энергии нет, то возникает три проблемы...

С. Марков. Образование и культура. Есть образование и культура – есть у власти право властвовать. Нет образования и культуры – нет права властвовать.

С. Кургинян. ...Есть три проблемы, которые возникают. Первая – это террор. Если ты сформировал пластичный материал, то стоит один раз что-нибудь взорвать в Испании, и вся эта Испания реконкисты, Испания великих свершений, она превращается в такой... Кинули 100 трупов, и она говорит – капитулируем. Вторая проблема – склока кланов. Эти кланы никогда не договорятся, нет национальных интересов, они начинают грызться. И третья проблема – это надвигающееся с границ варварство, возникает варвар. Это три проблемы любой страны, которая теряет гражданина, которая теряет культурного, воспламененного высокой идеей человека. И тогда либо эта идея приходит опять, сжигая весь этот мусор, эти отбросы и создавая что-то новое, либо оказывается, что цивилизация умирает.

И. Дискин. Давайте посмотрим. Впервые за многие столетия в России появились слои и группы, которые принимают внутренние для себя решения на основе рационального выбора, а не на основе "ушла традиционная Россия".

Ведущий. А кто это доказал?

И. Дискин. На базе эмпирических исследований.

Ведущий. Нет. 500 лет назад не проводились эмпирические исследования.

С. Кургинян. Рациональный выбор чего?

И. Дискин. Рациональный выбор относительно собственной социальной, экономической и политической деятельности.

С. Кургинян. Регулируемый каким идеалом?

И. Дискин. Вопрос ведь не об идеалах, он о собственных интересах в соответствии с собственными представлениями.

Возникает бурный спор.

И. Дискин. Это ваша ценностная точка зрения, а говорю об эмпирическом результате. При этом формируется порядка 30-35% населения, которые хотят, чтобы в России был рынок, и была демократия. Хотят. Если бы вам ее...

Ведущий. Рынок – да, а насчет демократии.

И. Дискин. Насчет демократии спрашивают, они отвечают. Это первое.

Ведущий. А если они не знают, что такое демократия?

И. Дискин. А это не имеет значения. Если вы нам ее не дадите, то вы лишитесь двух вещей. Первое, поддержки наиболее активных слоев населения. А во-вторых, если вы хотите иметь инновационное общество, которое держится только на этих группах, и вы им не дадите демократию, вы получите две вещи. Первое, массовую миграцию. А при том, что эти...

С. Кургинян. В чем инновации?

И. Дискин. Новые технологии бизнеса, новые технологии...

С. Кургинян. Очаги постиндустриального общества, где они?

И. Дискин. Почему обязательно постиндустриального? Россия, которая не доиндустриализована...

С. Кургинян. Инновации в том, как девочек развозить по частным домам? Спасибо, я обойдусь без этих инноваций.

И. Дискин. Это вы, а страна – нет, потому что это необходимо.

С. Кургинян. О, кей. А страна без этого помрет, потому что это ей не хлеб и не медицина.

И. Дискин. Безусловно, потому что необходимо восстанавливать много всяких секторов экономики. В отличие от вас, который считает, что происходит тотальный регресс, я говорю, что есть сектора, где происходит регресс, а есть, где достаточно серьезная реальная экономическая, социальная, экологическая...

Ведущий. Но мы говорим о демократии.

И. Дискин. Обязательно. А это люди, которые хотят демократических процедур, и они так воспитаны. Может быть, это и ложные представления, может быть, они мечтают об этом сдуру, но если вы им это не даете... Это первое. И второе, имеется тесная корреляция между инновационным развитием, между динамичной социальной, технологической и политической и т.д. и демократическими процедурами. Это эмпирический факт.

С. Марков. Мне кажется, что нельзя полагать, что за ростом технологий автоматически следует рост демократии. Это, мне кажется, марксистская методология, и она... Ну как же?

И. Дискин. Я говорил, что без демократии не будет роста технологий. Это прямо противоположное утверждение.

С. Марков. И без демократии может быть рост технологий. Мы видим, что эти вещи происходят.

С. Кургинян. Где?

С. Марков. Эти вещи не связаны напрямую друг с другом. И, мне кажется, у нас делают ошибку, когда считают, что вот мы сейчас немножко подождем и увидим, что вслед за ростом экономики, ростом среднего класса формируется база для демократии и автоматически, по Марксу, придет эта демократия. Нет, поскольку рядом параллельно с такой же, иногда с более высокой, скоростью развиваются не демократические структуры. И хотя весь мир постепенно движется в сторону постдемократии, это постдемократия, а не антидемократия.

Ведущий. Следующая степень?

С. Марков. Она не отвергает демократию, она берет от нее самое лучшее, она, как Гегель говорил, снимает как сливки самое лучшее от демократии и дает власть образованных, власть энергичных и сильных плюс вот эту демократическую легитимность. И чем больше наша страна будет задействовать демократические институты, тем больше она перейдет к власти умных, а не к власти бессовестных.

С. Кургинян. Весь вопрос заключается в том, каким мы видим человека завтра для решения задач нашей цивилизации. Легче всего управлять быдлом, легче всего управлять пластическим материалом, который можно двигать куда угодно. Но только в час беды или для решения крупных задач это быдло тебя также сдаст. Можно жвачник устраивать, можно это потребительское общество одномерного человека раскручивать, но только потом ты окажешься заложником ресурсов, духовных и человеческих, для решения задач. Перед человечеством в целом и перед Западом, частью которого мы являемся, встают колоссальные задачи. Если мы для этих задач произведем обезьянник, то мы просто уничтожим свою цивилизацию. Мы должны производить нового человека, человека высокого духовного роста и прочее. И за это мы будем бороться с олигархией и всеми другими, которые хотят, чтобы сохранить свою власть, этот обезьянник оскотинившийся как можно более сильно наращивать. Будут ли они управлять демократическими процедурами или авторитарными, какая разница, если они будут управлять скотом?

Ведущий. Это не важно.

С. Кургинян. Это не важно. Легче управлять обезьянником демократически, но только это обезьянья демократия. Нам же нужна диктатура или демократия роста, духовного роста. Мы говорим о Марсе, а забыли главную цель.

Ведущий. А как она осуществляется? Через какой политический режим?

С. Кургинян. Она осуществляется либо через развивающую диктатуру, либо через развивающую демократию. И та, и другая – механизм. Лучше всегда демократия. Когда о развитии начинает думать меньшинство, оно должно устанавливать диктатуру для развития, для соединения людей с их возможностями духовного роста.

А. Фоменко. В любом случае для воспроизводства граждан Мининых, а не потребителей нужно мыслить столетиями, а не 4-х летним сроком президентства или 4-х летним сроком депутатского мандата. И в этом смысле наша...

Ведущий. То есть демократическая легитимность, но лет на 20?

А. Фоменко. Легитимность может быть демократической или нет. Я как монархист, конечно, предпочитаю монархическую легитимность, религиозно освященную, но мы живем в политической реальности сегодняшнего дня. Страна не религиозная, поэтому это мы оставим в стороне. Но если люди, которые идут в парламент, и граждане, которые должны голосовать, не будут желать того, чтобы эти люди мыслили в режиме хотя бы столетий, десятилетий, то ничего не будет. А они этого желать не могут, потому что обычный человек живет все-таки от зарплаты до зарплаты или от отпуска до отпуска. И в этом смысле у меня главное сомнение по поводу демократии как процедуры, как метода управления. Мы видим, что успех, к сожалению, сегодня у диктатур, хотя я не сторонник диктатур, тем более авторитарного толка, как в том же Китае. Но мы видим, что из тех вызовов, перед которыми они стоят, они выходят быстрее и легче.

Ведущий. То есть принцип сменяемости важнее принципа избранности?

А. Фоменко. В общем, да.

Д. Кьеза. Один элемент, который мы затрагивали в этой дискуссии, это то, что демократия – это тот же самый контроль. А когда определенная группа людей, скажем олигархи, принимают решения самостоятельно, без всякого контроля, рано или поздно они потеряют чувство реальности. И поскольку мы сейчас находимся на очень важном повороте истории, и это происходит везде, происходит в Америке, происходит в Европе, к сожалению, получается, что мы сейчас идем к таким решениям, когда нужно высокое чувство реальности. Но руководящие слои всего мира не находятся в таком состоянии, к сожалению. И такой пример. Ну, например, ресурсы мира ограничены. Очень скоро будет видно, что ограничения явны. Они не могут принимать никаких решений. Мы идем к войне. Без контроля, людей, которые будут смотреть, не будет никакого поворота.

Ведущий. Без контроля, люди в результате этого могут погибнуть.

Д. Кьеза. Они не знают об этом. Вот вернемся к уровню информации и духовности. Если они не знают, то и не могут защититься. Вот это самый главный элемент. И поэтому с уже сказанным я согласен. Нужно, чтобы воспитание людей было организованно в массовом порядке, нужно использовать телевидение, надо превращать средства массовой информации в демократический инструмент.

И. Дискин. Я согласен. Первое, глубоко согласен с Сергеем Ервандовичем в том, что проблема отчуждения народа от власти есть одна из животрепещущих проблем, ключевая проблема демократии. Но если не обращаться к этому народу с просьбой высказаться по ключевым вопросам, то он, безусловно, будет отчужден.

С. Кургинян. А как формировать повестку дня?

И. Дискин. Секундочку. Это два разных вопроса. Демократия и выстраивание национальной повестки дня – это две разные составляющие государственной системы. Национальную повестку дня осуществляет элита. Я с оценкой нашей российской элиты глубоко согласен, это дефицит. Но если не обращаться даже фрагментарно с этой повесткой дня к той части населения, которая актуально переживает за судьбы нашего отечества и не призывать их к демократическим процедурам, мы потеряем зачатки того активного потенциала, который хотя бы сегодня есть. Поэтому все антидемократические призывы сегодня – это призывы покончить с той значительной частью активного населения, это порядка трети населения, принудить ее отказаться от своих мечтаний о судьбах России, а это патриотичное население, принудить их к мечтаниям о том, что они смогут себя реализовать, а это очень многие мечтают, самореализация. Это просто очень конкретный социологический выбор.

С. Кургинян. Вот по социологии, извините – у зверей нет ни солидарности, ни справедливости, ни сострадания.

И. Дискин. Нет, секундочку. Сострадания нет. Справедливость...

С. Кургинян. Какая Россия? Россия для них?

И. Дискин. Секундочку. Я не сторонник того, чтобы представить себе восшествие царствия небесного завтра. Я сторонник того...

Ведущий. Послезавтра будет?

И. Дискин. ... что есть шанс не превратить это в царствие другого. Это не царство божье на земле, но это и не превращение в ад.

Ведущий. Задаю финальный вопрос. Он состоит в следующем. Мы совсем, практически совсем не говорили, как ни странно, о столкновении демократии и недемократии, деспотии, которые происходили всегда и происходят в современном мире. Никто не упомянул здесь эту теорию и практику экспорта демократии и к чему она приводит. У меня вопрос такой. Демократии в мире существуют, но есть же деспотические режимы, авторитарные. Демократии сосредоточены, в основном, в западном ареале человеческой цивилизации, а деспотии, автократии – не в западном. Между ними есть какие-то противоречия. Я предполагаю, что если победит одно, будет больше демократии, а если победит другое, будет больше авторитаризма. Вопрос. При прямом столкновении, которое нельзя исключить, по крайней мере, теоретически, кто имеет больше шансов победить – демократия или деспотия, и в результате, что в мире установится? И какими способами будут действовать демократия в этой борьбе и не демократия?

И. Дискин. Сегодняшние демократии обладают существенным технологическим превосходством. И если они не лезут в Ирак, и не лезут в страны, где существует традиционное общество, и где войны будут вестись неконвенциональными средствами, то в межстрановом измерении демократии имеют очень много шансов устоять. Я не сказал победить – устоять. Если же демократии в своем безумии попытаются заниматься экспортом демократии в те страны, где отсутствуют хоть какие-нибудь граждане и хоть какие-нибудь ценности индивидуального рационального выбора, их там ждет поражение. Что мы видим в Афганистане, что мы видим в Ираке. И каждый раз, когда имеется попытка вторжения с демократическими ценностями туда, где нет ни одного демократа или есть демократ, выучившийся только в Гарварде, там, конечно, демократию ждет поражение.

Ведущий. Джульетто.

Д. Кьеза. Я думаю, что даже если, допустим, США или Израиль начнут атаковать Иран, через 20 дней или, скажем, через месяц, не более, в Европе будет по существу волна фашизма, и все демократии исчезнут.

Ведущий. При наличии всех демократических институтов, традиций?

Д. Кьеза. При наличии всех демократических институтов. Когда люди не будут иметь средств для отопления, и больницы не будут функционировать, и не будет нефти в бензоколонках, я думаю, что будет трудно управлять демократически этими государствами и народами. Поэтому опять возвращаюсь к тому, что кто контролирует информацию, контролирует демократию.

А. Фоменко. Я думаю, что в прямом столкновении сегодня выигрывает тот, у кого больше людских ресурсов, больше ядерных боеголовок.

Ведущий. А режим?

А. Фоменко. Это никак не зависит от режима.

И. Дискин. Так известно у кого больше.

А. Фоменко. У кого сколько людей.

И. Дискин. Люди в современной войне?

А. Фоменко. Китай может себе позволить потерять 200 млн., Штаты – нет. Что касается западного мира, той самой просвещенческой цивилизации, которая создала демократию, ее главная проблема сегодня – она просто вымирает. Она не рожает в достаточном количестве детей и поэтому недолго нам о ней говорить.

С. Кургинян. Если два режима опираются на одно и тоже, например, демократия и деспотия на скота, то в коротком конфликте выиграет деспотия, а в затянувшемся – демократия. Если два режима опираются на человека, то в коротком опять выигрывает деспотия, а в длинную выигрывает демократия. А вот если один опирается на человека, а другой - на скота, то выигрывает тот, кто опирается на человека.

С. Марков. Мне кажется, что при прямом столкновении демократии и диктатуры, безусловно, победит демократия, потому что современная демократия значительно более развита технологически, и они просто победят в войне бомбардировщиков, точечных ударов и т.д. А против такой диктатуры, которая хорошо технически оснащена и очень сильна как Китай, демократии никогда не начнут воевать. Поэтому в любой реально существующей войне, между реально существующими демократиями и диктатурами победит, безусловно, демократия.

Ведущий. Я завершаю тем, что остаюсь при своем мнении, хотя мои друзья в чем-то и пытались меня убедить. Все-таки мы пришли к тому, что постдемократия, многие классические схемы даже с контролем, с разделением власти, с местным самоуправлением, они не действуют. Нужно что-то новое. Какое местное самоуправление в мегаполисе в 10-20 млн. человек? Какое там местное самоуправление? А ведь местное самоуправление – один из фундаментальных камней демократического режима в целом. В общем, здесь большие сомнения. Ну, конечно, не нужно воспринимать нашу передачу, как такую эпитафию на могиле демократии. Это анализ, если не истории болезни, то развития этого института, переходящего в некую новую, может быть, неизвестную нам стадию, оттого она нас немножко пугает, может быть, более авторитарную. Может быть, авторитаризм и демократизм внутри демократического режима себя меняют, оставаясь демократическим, может быть и так. Нужно все это будет обсуждать. Нынешний политический сезон даст нам возможность в некоторых деталях рассмотреть все эти процессы, изучить, проанализировать.


http://www.kurginyan.ru/publ.shtml?cmd=art&theme=10&auth=&id=1943

---

От	Овсов
К	Овсов (21.01.2007 00:34:06)
Дата	21.01.2007 00:39:24

На сайте Кургиняна теперь вывешиваются анонсы его выступлений, статей и клубов

---

http://www.kurginyan.ru/index2.php

Сегодня там висят такие анонсы с не отраженными здесь ссылками


ВНИМАНИЕ!!!

Дискуссионный киноклуб приглашает на показ фильма "Колыбель будет качаться" в четверг, 26 января 2007г (начало в 19.00)

Выложен текст доклада "ПАНОРАМА", зачитанный С.Кургиняном 18 января на заседании клуба "Содержательное единство"

Читайте интервью С.Кургиняна сайту Кремль.org - "Полная интеграция с Белоруссией - очень дорогой проект"

Читайте стенограмму радиопередачи "В круге СВЕТА" от 13 января 2007 года (Эхо Москвы).
Тема передачи: "СНГ - лихорадка или смертельная болезнь?"

Читайте статью С.Кургиняна "Все определит сфера смыслов", напечатанную в ж. "Смысл" #0 за 2006 г.

Читайте стенограмму радиопередачи "Стратегия" от 29.12.2006 (Радио Маяк) с участием С.Кургиняна.
Тема: "Какие задачи должна решить Россия в 2007-м году (внешняя и внутренняя политика)"

Читайте стенограмму телепередачи "Судите сами" от 13.12.2006. с участием С.Кургиняна
на тему "Пиночет - преступник или спаситель Чили"

В книжных магазинах Москвы и Санкт-Петербурга появилась допечатка книги С.Кургиняна "Слабость силы". Книгу можно приобрести и в редакции журнала "Россия XXI".

На странице клуба "Содержательное единство" выложен текст С.Кургиняна "Дети унтер-офицерской вдовы", посвященный ответу на ряд демаршей КПРФ.
В кратчайшие сроки данная тема будет развернута в готовящейся к выпуску книге
Господа из КПРФ и все остальные товарищи, ЖДИТЕ!!!

---

От	Олег Н
К	Овсов (21.01.2007 00:39:24)
Дата	21.01.2007 21:23:43

Это не анонсы, а стенограммы (-)

---

---

От	Семен
К	Олег Н (21.01.2007 21:23:43)
Дата	31.01.2007 13:08:23

Анонсы вывешивают перед событием и убирают, а стенограммы висят долго. Сегодня

---

висит анонс:

31 января в 23.50 на Первом канале смотрите передачу "Судите сами" с участием С.Кургиняна.
Тема: "Выгоден ли России крах республиканской администрации Буша?"

---