Предупреждение: НГ не наша газета. Возможен обман и манипуляция. Будьте бдительны.
Рецензия в НГ
Ольга Гертман
Играют все
О советском – без ностальгии
Не вписавшиеся в Историю.
Наталья Козлова. Советские люди. Сцены из истории. – М.: Европа, 2005, 544 с. (Империи).
Последняя работа философа и социолога Натальи Никитичны Козловой (1946–2002), увидевшая свет спустя три года после смерти автора, – часть большого, так и не завершенного ею проекта: «Русский человек в ХХ веке». Козлова одной из первых начала работу по осмыслению советского опыта – и это в 90-х, когда, как пишет она сама, «любая проблема, связанная с советским обществом, виделась политически актуальной», а рассуждения об идиотизме «совкового» существования, хоть и не повторялись с перестроечной частотой, и не думали расставаться со статусом общего места. Это – попытка работать с советским опытом в специфических условиях «культурной амнезии», когда у взрослых память о совсем недавно пережитом прочно забита стереотипами о нем, а среди детей, рожденных в новой России, не всякий знает, что значат эти странные буквы: СССР.
Козлову не заподозришь ни в просоветских симпатиях, ни в ностальгии по советскому – которая, вопреки мнению автора предисловия, Глеба Павловского, не только не сходит на нет, но, напротив того, оформляется в устойчивое культурное направление и порождает собственные мифы. Что ей точно свойственно, так это желание понять своих героев, услышать подлинный голос каждого, через свойственный каждому язык выявить смыслы его единственной жизни – реальные, а не навязанные идеологической интерпретацией.
Она работала прежде всего с «человеческими документами» из негосударственного Народного архива, который собирает так называемые «источники нового типа» – следы повседневных практик «простых» людей. Дневники, воспоминания, письма из домов отдыха и командировок, открытки к Первому мая и Восьмому марта… – голоса тех, кому не случилось вписать себя в Большую Историю. Это – история изнутри. Почти вслепую. Принятая как данность. И не помышляющая о том, чтобы оказаться предметом анализа. Исчезающая, как сама жизнь.
Голоса персонажей звучат едва ли не на равных с голосом самого автора. Большие цитаты из текстов, написанных людьми, часто не очень грамотными, для себя и для самых близких, даются в том виде, в каком слова легли когда-то на бумагу: с ошибками, неправильностями, пропущенными запятыми. Исследовательница дает нам услышать – как бы немного прожить – эти умолкшие жизни.
Однако перед нами не лирика, а жесткая, точная, хотя и деликатная, аналитическая работа. Каждый персонаж представляет определенную позицию внутри советского социального пространства, определенную жизненную стратегию. Сын раскулаченного крестьянина начала 1930-х, скрывающий свое происхождение, мечтает о «нормальном» социальном существовании, о «культурности», образовании, карьере, ищет образцов для подражания. Партийный функционер ведет дневник во время ленинградской блокады. Представительница московской «золотой молодежи» 1960-х вспоминает свой роман с сыном Паустовского и историю возникновения своих антисоветских настроений… И так – вплоть до едва грамотной старушки, бывшей уборщицы, воспоминания которой – практически уже за гранью письменной речи: «нехто невспомнить переживание мое после моей жизни»...
Почему «люди, рожденные в разных социальных пространствах», разительно друг на друга непохожие, оказавшись на одном историческом поле, «по сути следуют одним и тем же правилам игры»? Одни играют охотно и азартно, другие – вынужденно, третьи, кажется, вообще не подозревают, что они это делают. Но играют все.
<...>Каковы же "концептуальные" аргументы этого антисоветизма в связи с культурой? Вот, статья Н.Козловой, ст.н.с. Института философии АН СССР, в престижном академическом издании "Общественные науки и современность" (1991, № 2). Эта статья попалась на глаза случайно, но таких статей тьма, и эта вполне представительна. В ней, в целом, отвергается все культурное строительство в СССР, советский тип образования и, в общем, тип советского образованного человека. Автор проводит, как он выражается, "культурно-антропологический анализ". Исходный тезис такой: "В 20-е годы культурный уровень общества в целом существенно понизился".
Статья содержит местами верные наблюдения и переполнена злобой - к чему? К тем, кого советская власть ввела в круг универсальной культуры: "Ветер революции вымел на поверхность исторической жизни множество людей, живших в мире связей личного типа, характерных для традиционных доиндустриальных обществ. Это - люди безъязыкие, молчащие "от дурости и угнетения"... О какой науке они мечтали - сказать трудно". Далее следует издевательский анекдот, мол, "страна мечтателей, страна героев". То ли дело на Западе, где все делалось правильно.
И опять верные наблюдения вперемешку со злобой: "В результате оказалась освобожденной архетипическая фантазия низов, которая выплеснулась из цивилизационных рамок и "разлилась" по поверхности общества... Открылись десятки университетов, появились новые тысячи научных работников. Организация образования для тех слоев, которые ранее были отчуждены от культуры, стала способом достижения всеобщего равенства... Новых, "красных" студентов отличал удивительно низкий уровень грамотности. результатом же стала деградация университетов... ".
<...>