От Георгий
К Администрация (Дмитрий Кропотов)
Дата 27.12.2004 22:50:46
Рубрики Тексты;

Политика (-)
От Георгий
К Георгий (27.12.2004 22:50:46)
Дата 15.01.2005 19:00:02

СМИ и государство едины? (Шакиров, Хакамада, Павловский, Мельников и др.) (*+)

Росбалт, 13/01/2005, Главная лента 08:24
СМИ и государство едины?

Сегодня в России отмечают День печати. За последние пять лет в стране произошло много событий, которые, так или иначе, повлияли на
отношения СМИ и власти. Это избрание президентом Владимира Путина, смена команды главы государства, теракты, реформы... О том, как
изменились взаимоотношения СМИ и власти за эти годы, <Росбалту> рассказали российские политики, политологи и журналисты.

Раф Шакиров, бывший главный редактор газеты <Известия>:

На мой взгляд, стало хуже с доступом к информации. Все каналы при Владимире Путине контролируемы государством. Не важно, какая здесь
присутствует форма контроля: контроль через госкомпании или напрямую государством, поскольку ситуацию надо рассматривать как
возможность доступа к информации.
Телевидение полностью контролируется государством. Нормальной ситуацией это назвать невозможно. У печатных СМИ больше свободы и
разнообразия в информации, но и там сейчас меняются собственники.
То, что изменилась судебная практика, при этом количество проигранных СМИ дел резко возросло, не вызывает никакого оптимизма.
Закон о СМИ, тот, который у нас есть, - достаточно либеральный закон. Жить он не мешал. Его хотят пересмотреть, работает над этим и
Индустриальный комитет. Но здесь гораздо важнее антимонопольное законодательство на эту тему. Например, как в США. Тогда не было бы
такой ситуации с телевидением, с целым рядом газет, которая сложилась на сегодняшний день.
Ситуация на радио тоже не самая лучшая. Я, например, слушаю только <Эхо Москвы> и <Свободу>. Больше новостных ресурсов то и нет.
Наконец, если говорить об Интернете, здесь также усилились попытки поставить его под контроль.
Не вижу позитивной тенденции. В настоящее время СМИ, которые играют роль контролера, санитаров не нужны.

Ирина Хакамада, лидер партии <Наш выбор>:

Отношения СМИ и власти изменились в сторону установления госконтроля над СМИ в прямом и косвенном варианте. Не всегда контроль
является формальным. Самоцензуры СМИ порой намного больше, чем этого требуют власти. Результат понятен. Я не считаю, что в России
есть независимые СМИ.

Борис Резник, депутат от <Единой России>, заместитель председателя комитета по информационной политики:

Отношения власти и СМИ складываются очень плохо. Различные политические и финансовые кланы пытаются выстроить СМИ по шнурку и
заставить служить их интересам. Мы возвращаемся к худшим временам, когда пресса выполняла волю властьпридержащих.

Андрей Нелидов, депутат Законодательного собрания Ленобласти:

При Владимире Путине произошла удивительная вещь - СМИ без распорядительных документов (указов, законов, распоряжений) взяли большую
ответственность за информацию. Она стала более конкретна, более правдива, более содержательна. Это главный положительный момент.
При этом закрытие информационно-аналитических программ, которые шли по телевидению, не является положительным фактом. Отсутствие
иной точки зрения пугает, хотя газеты стали более интересные.

Глеб Павловский, президент Фонда эффективной политики:

Думаю, что 5 лет назад отношения власти и СМИ были наивными и значительно более простодушными. Представления об угрозах и
возможностях СМИ были очень общими. На основании этих общих представлениях об угрозах командой Путина были предприняты действия по
реформе рынка масс-медиа и разрушения прежних схем информационного управления политикой со стороны ограниченной группы лиц. Но это
не очистило атмосферу и не породило свободного рынка СМИ, во имя которого разрушалась медиаолигархия.
Сегодняшний рынок СМИ стал еще более политизирован, еще более закрыт, еще более контролируемый достаточно узкой группой лиц, которые
при этом не ставят перед собой политических целей. В каком-то смысле реформа рынка СМИ отложена на неопределенное будущее и это
является сегодня большой проблемой, потому что порождает такие вещи как фактический отказ национального телевидения от обсуждения
какого бы то ни было политического вопроса.
К тому же, мы имеем невероятно поглупевшее телевидение. По уровню своей интеллектуальности оно ниже советского, находится на уровне
телевидения Восточной Германии.
Сегодня не решена проблема в экономической зоне. Рыночные отношения в СМИ существуют и развиваются. Рынок рекламы весьма значителен
и деньги, которые здесь присутствуют, на порядок превышают эпоху медиаолигархии. Но все эти деньги не поступают напрямую СМИ, а
поступают в качестве спонсорских денег из анонимных и теневых источников. Расчеты на то, что интернет смягчит эту ситуацию, я думаю,
не оправдались. Интернет также коммерциализируется, однако он сохраняет индивидуумам возможность свободного поиска нужной ему
информации, которую он не получает и не может получить из российских медиа.

Сергей Камалито, главный редактор службы новостей ИТАР-ТАСС:

Во взаимодействии российской власти разных уровней и прессы за последние год-два есть как очевидные достижения, так и явные
нестыковки.
К первым можно отнести кристаллизацию корпоративного общественного мнения со своими инструментами саморегулирования, которые
позволили уйти от традиционных для нашей страны методов прямого управления СМИ со стороны госчиновников. Самым ярким примером этого
стало рождение антитеррористической хартии, заинтересованное и плодотворное участие медиасообщества в разработке профильного
законодательства. Хорошей практикой стали регулярные большие встречи президента с прессой, не имеющие прецедентов не только в
постсоветские годы, но и во всей истории страны.
К противоположной составляющей можно отнести заметное сокращение медийных площадок - как в печатных, так и в электронных СМИ -
служащих для непостановочных дискуссий по темам, наиболее волнующим людей. Об этом же говорит и прощание за последние годы со
многими представителями политической публицистики, мнение которых давало возможность с разных сторон оценивать происходящее в России
и за ее пределами.

Иван Мельников, депутат Госдумы, первый заместитель председателя ЦК КПРФ:

Политика власти в отношении СМИ является существенной частью той политической линии, которую проводит нынешнее руководство страны.
Режим Путина за пять лет создал беспрецедентную систему пропаганды своего антисоциального экономического курса и своих
антидемократических политических решений. Фактически в ходе выборов в Государственную Думу в 2003 году мы видели кульминацию
развития этой системы. Системы, которая стала мощным организационным оружием, внедренным в информационное поле и позволяющим
манипулировать общественным сознанием. Наиболее заметно это на телевидении, где сначала закрыли все более или менее независимые
каналы, потом программы, а потом по одному стали убирать журналистов-профессионалов. Сегодня, к сожалению, ясно, что и дальше, - и
не только на телевидении, - власть будет выдавливать все альтернативные точки зрения. И законодательными путями, и методами
финансового давления.
Однако нельзя не отметить, что и в это сложное время остаются средства массовой информации, не встроенные в вертикаль
государственной информационной политики. СМИ, которые имеют возможность работать в условиях отсутствия давления со стороны
государства и в соответствии с правилами профессии журналиста. Среди них в основном печатные СМИ и информационные и аналитические
ресурсы Интернета. По собственному опыту общения с представителями подобных СМИ знаю, что в большинстве таких изданий работают люди,
которым дорога профессиональная репутация.
Я не буду называть конкретные издания, но таких журналистов и такие СМИ я хочу искренне поздравить с Днем российской печати и
пожелать стойкости, смелости, творческих успехов, профессионального роста и удовлетворения от работы. А тех, кто пожелал работать
или вынужден работать в системе государственной агитации через СМИ, я поздравлю как-нибудь потом, может быть, в день пиарщика,
потому что журналистикой, которой учат в моем родном Московском Университете в здании на Моховой, - они не занимаются.

Владимир Мединский, заместитель председателя комитета Госдумы по экономической политике:

Взаимоотношения власти и СМИ в любой стране должны строиться по принципу <власть живет своей жизнью, а негосударственные СМИ -
своей>. Задача прессы - контролировать власть в интересах населения.

Естественно, власть пытается подать себя с лучшей стороны. Как заметил Путин на своей пресс-конференции в декабре, <мужчина
пытается, а женщина сопротивляется>. Сегодня в России власть перегибает палку в этом деле. Нарушать нормы и принципы
демократического общества нельзя. Наша партия (<Единая Россия>) тоже пытается воздействовать на СМИ, чтобы подать себя с лучшей
стороны. То же самое делают и коммерческие структуры.

<Росбалт> поздравляет всех журналистов с Днем печати и желает творческих успехов и хороших новостей в это непростое время.

Елена Панова, ИА <Росбалт>


Версия для печати Оставить комментарий
Постоянный адрес статьи:
http://www.rosbalt.ru/2005/01/13/192015.html



От Георгий
К Георгий (27.12.2004 22:50:46)
Дата 13.01.2005 00:00:06

"Россия свой шаг к компромиссу сделала. Теперь очередь за японцами" (*+)

РОССИЯ СВОЙ ШАГ К КОМПРОМИССУ ПО "СЕВЕРНЫМ ТЕРРИТОРИЯМ" СДЕЛАЛА. ТЕПЕРЬ ОЧЕРЕДЬ ЗА ЯПОНЦАМИ
[ 18:36 12.01.05 ]



http://www.izvestia.ru/comment/article993502

В четверг в Москву приезжает министр иностранных дел Японии Нобутака Матимура. Очевидно, что разговор будет идти в том числе и о
судьбе "северных территорий".

Каждый раз, когда возникала малейшая возможность нормализовать отношения между Россией и Японией и решить, наконец, главную
проблему - проблему Курильских островов, в обеих странах оживлялись крайние радикальные силы - противники такого урегулирования,
поднимавшие шумиху под лозунгами псевдопатриотизма.

Достаточно было министру иностранных дел Сергею Лаврову в интервью подтвердить признание СССР Совместной советско-японской
декларации 1956 года (согласно которой между Россией и Японией восстанавливались дипломатические отношения, а Москва соглашалась
передать Токио острова Шикотан и Хабомаи), как по российским СМИ прокатилась волна "патриотических" протестов с традиционным набором
обвинений в "предательстве", "продаже Родины". А ведь не было сказано ничего нового - была лишь подтверждена позиция, высказанная
российским президентом еще в марте 2001 года на саммите в Иркутске.

Уже сам факт того, что "сенсация" была сфабрикована на пустом месте, наглядно свидетельствует: люди, причастные к этой кампании,
руководствовались отнюдь не патриотическими целями, а преследовали свои узкопартийные интересы. Раздавались даже голоса, требовавшие
отменить визит президента Путина в Токио, планируемый на весну 2005 года. Но разве отношения России и Японии сводятся только к
территориальному вопросу? Разве лидерам двух стран больше нечего обсудить?

Некоторые политики говорят: жили без мирного договора с Японией и поживем еще. Но задумываются ли они над вопросом: а как жили и как
живем? И можно ли то, что происходит на просторах Восточной Сибири и Дальнего Востока, назвать нормальной жизнью? Для России, для ее
социально-экономического развития сотрудничество с Японией имеет огромное значение. В свою очередь для Японии Россия представляет
огромный интерес не только как обширный рынок, но и еще - по крайней мере - с двух точек зрения. Во-первых, для решения проблемы
энергетической безопасности, избавления от однобокой и ставшей просто опасной зависимости от Ближнего Востока (более 87%
импортируемой нефти поступает именно оттуда). Во-вторых, для более успешного использования огромного интеллектуального потенциала
России.

В прошлом представители японского бизнеса неизменно говорили, что их не интересуют ни российский рынок, ни наши полезные ископаемые.
Все это Япония может получить в других странах. Но в последние полтора-два года произошел поворот: японский бизнес действительно
заинтересовался Россией. Существенно вырос товарооборот, увеличились японские инвестиции. Японский банк международного
сотрудничества изучает вопрос о предоставлении России многомиллиардного займа на строительство нефтепровода Тайшет-Находка и
организацию совместной разведки и освоения нефтегазовых месторождений Восточной Сибири.

Все это только начало. И разве не ясно, что руководству обеих стран следовало бы поддерживать эту тенденцию, вместо того чтобы
зацикливаться на территориальном споре?

При обсуждении причин возникновения российско-японского противостояния по территориальному вопросу редко вспоминают одно
обстоятельство. Декларация 1956 года была подписана двумя странами - то есть Япония согласилась на передачу только двух островов.
Что же толкнуло ее отказаться от соответствующего пункта декларации? Дело в том, что нормализация советско-японских отношений,
внешнеполитическая самостоятельность Японии никак не вписывались в стратегию США в условиях "холодной войны", и госсекретарь Джон
Фостер Даллес грубо вмешался в ход событий. Именно Даллес убеждал Токио не соглашаться на два острова и требовать все четыре. Он
зашел в своем требовании так далеко, что угрожал в противном случае аннексией оккупированного американцами острова Окинава.

Это вмешательство США нашло отклик у японских ультраправых и наложило неизгладимый до сих пор отпечаток на российско-японские
отношения. И опять возникает вопрос: не пора ли исправить эту историческую ошибку и вернуться на компромиссный путь? Судя по всему,
Москва с этим уже определилась. Теперь остается японскому руководству пройти свою часть пути.



Нодари СИМОНИЯ, академик РАН, директор ИМЭМО РАН


От Георгий
К Георгий (27.12.2004 22:50:46)
Дата 13.01.2005 00:00:04

Грядет янтарная революция в городе Канта? (*+)

Русский Журнал / Обзоры /
www.russ.ru/culture/20050112_ser.html

Янтарная революция в городе Канта
Наталья Серова

Дата публикации: 12 Января 2005

Сегодня уже все чаще можно услышать разговоры о возможности повторения украинского сценария в России. При этом почему-то принято
считать, что "оранжевая" революция должна произойти именно в Москве и движущими силами ее станет московская, демократически
ориентированная интеллигенция и студенты столичных вузов. Вот и депутат Московской Городской Думы Михаила Москвина-Тарханова
(kreml.org, 22.12.2004) не особо стесняясь в выражениях выразил пренебрежение к провинциальному рабочему классу и к регионам в
целом:
"...еще раз хочу обратиться к представителям федеральной власти: не очень важно, что о вас будут думать рабочие в Перми и Томске, о
них вам надо просто заботиться, не думая о том, нравитесь ли вы им. Ваша судьба лишь в руках москвичей"
В чем-то Москвин-Тарханов, несомненно, прав. Революции (в смысле государственные перевороты) всегда происходят в столицах, но в свое
время для огромной Россия имел значение и такой процесс как "триумфальное шествие советской власти" по просторам России. Во всяком
случае, так раньше (при советской власти) говорили на школьных уроках.
А с другой стороны, кто может гарантировать, что протестные настроения, которые уже, по крайней мере, дважды успешно
канализировались в "розовую" и "оранжевую" революции на внешнем периметре государственных границ России, не проявятся аналогичным
образом и на их внутреннем периметре?

В следующий раз в Калининграде
"Поступай только согласно такой максиме, руководствуясь которой ты в то же время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим законом".
(Иммануил Кант)

Наиболее уязвимым местом для подобных действия является сегодня Калининградская область, в которой уже достаточно давно формируется
идеология либерально-демократического сепаратизма.
Сегодня невозможно сказать, что может стать поводом для взрыва, однако предстоящее летом 2005 года празднование 60-летия
Калининградской области и 750-летие города Калининграда уже обострило и без того существовавшие противоречия, связанные, в первую
очередь, с двусмысленным положением региона. Эта двусмысленность связана не только с тем, что будучи частью России, область
практически отделена от нее территорией Литвы, а визовый режим, вводимый с 1 января 2005 года, еще больше усугубил уязвимость и
оторванность Калининграда от основной территории России.
Еще одним фактором, негативно влияющим на ситуацию в регионе, является низкий уровень жизни и очевидная для всех разруха,
контрастирующие с тем, что жители области могут своими глазами видеть во время поездок в соседние страны Евросоюза. На этом фоне
немецкая экспансия, усилившаяся в связи с подготовкой к празднованию юбилея города, а также преимущества, предоставляемые местной
администрацией зарубежным партнерам, подчеркивают унизительное положение местного населения, провоцируют недовольство Москвой и
исподволь подпитывают сепаратистские настроения.
Судя по публикациям местных СМИ, в области параллельно отрабатываются несколько "проектов", совокупность которых образует достаточно
взрывоопасную смесь. В первую очередь, стоит выделить единый тренд "Даешь Европу!", в котором органично переплелись немецкая
экспансия, вялотекущая кампания за переименование Калининграда в Кенигсберг и активная раскрутка идеологов местного сепаратизма,
личности которых уже окружены ореолом борцов за справедливость, демократию, либеральные ценности и честные выборы.
Второй, так называемый, "проект" можно условно назвать "гданьским". Он завязан на борьбу независимого профсоюза докеров против
злоупотреблений хозяев Калининградского порта. Сегодня этот многолетний скандал оказался вынесенным на уровень Европейского суда по
правам человека - уже в виде иска к Российской Федерации, не способной защитить права человека и обеспечить исполнение собственных
законов.
Примечательно, что сообщение о том, что Страсбургский суд принял к производству жалобу докеров появились в центральных СМИ как раз
накануне проведения всероссийской забастовки докеров, протестовавших против дискриминационной политики ОАО "РЖД", лоббирующего
решение об увеличении тарифов на внутренние грузоперевозки железнодорожным транспортом через морские порты РФ.
Забастовка эта не была поддержана на Дальнем Востоке, да и во многих портовых городах ей не придали особого значения. Исключением
стал Калининград, для которого изменение тарифной политики на внутренних направлениях без соответствующей корректировки для
направлений, замкнутых на иностранные порты, действительно - в силу его географического положения - означает перераспределение
грузовых потоков в пользу стан Балтии.
Т.е. речь идет о перспективе снижения нагрузки на Калининградский порт, что тут же ударит по докерам и всей инфраструктуре,
завязанной на это градообразующее предприятие. Таким образом, в этом сюжете сошлись и претензии жителей области к Москве, которой
"наплевать на Калининград", и недовольство местными олигархами, "художества" которых постоянно разоблачает лидер независимого
профсоюза Михаил Чесалин, и социальный протест.
Таким образом, в Калининградской области, которая фактически варится в собственном соку и все более настойчиво оглядывается на своих
западных соседей, формируется единый идеологический пул из сепаратизма и либерально-демократических ценностей, создаются карликовые
независимые профсоюзы и вызревает недовольство Федеральным центром, которые не сумел защитить область от блокады. В этой обстановке
в регионе - на фоне ажиотажа СМИ - ведется подготовка в празднованию 750-летия не то Калининграда, не то Кенигсберга.

От штурма до блокады Кенигсберга
"Легче долететь до Багдада, чем до Калининграда"
(глава МЧС Сергей Шойгу)

Хотя на официальном, политкорректном языке предстоящие в июле этого года мероприятия называются празднованием "60-летия образования
Калининградской области и 750-летия основания города Калининграда", сам план их проведения и специфический фон, на котором
происходит подготовка к празднику, позволяют говорить о том, что речь все же идет о праздновании юбилея Кенигсберга - европейского
города, связанного с именем Канта, а никакой не Калининградской области.
И, надо признать, что это совершенно естественно. Весь советский период истории Кенигсберга-Калининграда свидетельствует о том, что
победители так и не переварили эту приобретенную в качестве военного трофея территорию. Еще в середине 60-х в центре Калининграда
стояли полуразрушенные бомбежками дома, и даже в начале 90-х можно было обнаружить следы осады. После того, как в 1968 году был
взорван находившийся в самом центре города Королевский замок и началось возведение так и не достроенного до сих пор Дворца Советов,
центральная площадь города вообще превратилась в сюрреалистическую пустыню.
Город воспринимался в первую очередь как стратегический рубеж страны - форпост на Балтике и в Европе. Область заселили русскоязычным
населением, и постепенно она проросла совершенно другой - не немецкой жизнью, но полностью поглотить и ассимилировать Кенигсберг с
его прусско-немецким духом так и не удалось.
Как ни называй Калининград, он не перестанет быть городом, заложенным в середине XIII века Тевтонским орденом, который ассоциируется
в российском сознании с "псами-рыцарями", Ледовым побоищем и Грюнвальдом. Да и в дальнейшем, после того, как Кенигсберг стал
столицей Пруссии, его история не имела никакого отношения к России. Это город прусского купечества и прусских военных, насквозь
пронизанный немецкой культурой, о чем свидетельствуют имена кенигсбергских знаменитостей - философа Иммануила Канта, физика Густава
Роберта Киргхофа, Неймана и Якоби, которые организовали в кенигсбергском университете знаменитый физико-математический семинар,
астронома Фридриха Бесселя, теолога, фольклориста и литератора Людвига Резы, композитора Рихарда Вагнера, писателя Эрнста Амадея
Теодора Гофмана и др..
Что касается праздничных мероприятий, то их кульминацией должен стать "День Европы", в котором запланировано участие Путина и
Шредера, которые, среди прочего, откроют Памятную доску Канту. А в намеченном на первый день шествие под девизом "Один город - одна
история", "потешные" бойцы Красной Армии, символизирующие штурм Кенигсберг в 1945 году, вряд ли будут способны конкурировать с
красочными костюмами крестоносцев, студентов университета "Альбертина" и народных ансамблей.
А между тем, Восточно-Прусская операция была без преувеличения самой тяжелой наступательной операцией Советской армии. Войскам 3-го
Белорусского фронта пришлось преодолевать оборонительную полосу глубиной до 150 км, насыщенную инженерными сооружениями и
противотанковыми препятствиями (для сравнения, знаменитая "линию Маннергейма" имела глубину до 40 км).
И вообще в Восточной Пруссии многое было не так, как в других местах. Высший командный состав, как правило, не погибает даже в ходе
самых ожесточенных боев, а в ходе этой операции под городом Мельзак осколком снаряды был убит командующий 3-им Белорусским фронтом
генерал Черняховский. В Восточной Пруссии не было восторженных толп на улицах освобожденных городов, все население было крайне
враждебно настроено по отношению к армии-освободительнице. Да и наши солдаты видели в местных не мирных жителей, а врагов и вели
себя соответствующим образом. А нашпигованный минами и боеприпасами Кенигсберг стал могилой для многих военных уже после окончания
войны.
Но политкорректность требует жертв. И вот ветераны Великой Отечественной, многие из которых участвовали в штурме Кенигсберга, не
могут добиться выделения места и средств для строительства военного мемориального кладбища: сегодня их хоронят в размытой глинистой
почве ветхого кладбища у поселка Сазоновка, в то время как в самом центре Калининграда на улице Александра Невского всего за год -
на деньги правительства ФРГ - было восстановлено огромное немецкое кладбище.
А тут еще - прямо к юбилею подоспело ужесточение транспортной блокады области. с 1 января 2005 года, вопреки всем данным ранее
обещаниям, для проезда с "большой земли" в Калининград и обратно необходимы загранпаспорт и литовская виза. Эта новость заставила
бывших военных говорить о том, что 50-летие Великой Победы будет "праздником униженных, оскорбленных и запертых в резервации
победителей", и "этот позор ляжет на руководителей государства" ("Калининградская Правда", 04.11.2004).
И вообще, ветераны - да и не только они - все чаще говорят о том, что "скоро область вообще отойдет Германии".

"Прусский дух"
"Нет никакой Калининградской области на самом деле. Есть Пруссия. И все странные вопросы о том, как этот кусок, как вам кажется,
кусок России, впишется в Европу, - это собачий бред. На самом деле это Европа, и все. Нет никаких русских анклавов в Европе. Это
просто Пруссия! Это просто Европа!"
(калининградский писатель Вадим Храпа)

Проект возрождения Восточной Пруссии был запущен в начале 90-х. По сведениям немецкой контрразведки (циркуляр # 6 "Внутренняя
безопасность" от 10 декабря 1993 года), именно тогда "германские правые экстремисты" выступили с "бескомпромиссным требованием
возвратить Германии бывшие восточные регионы". Первым этапом реализации этой затеи стали целенаправленные действия по расселению в
регионе российских немцев, ранее компактно проживавших в Казахстане и Поволжье, а также представителей немецких диаспор из других
районов России и бывших республик СССР.
Финансовой, организационной и идеологической поддержкой программы заселения прибрежной части Восточной Пруссии "русскими немцами"
занимались организации с такими красноречивыми названиями, как "Германо-российское общее дело - союз по поддержке Северо-Восточной
Пруссии", (руководитель Манфред Редер), "Акция Восточная Пруссия" (Зигфрид Годенау), "Акция германский Кенигсберг" (Дитмар Мунье).
Очаги "немецкого образа жизни", подобные поселку с комфортабельными домами и современной производственной базой в Багратионовском
районе, строятся на немецкие деньги, а земля арендуется на подставных лиц. По сведениям регионального Фонда беженцев и вынужденных
переселенцев "Дом", в области работаю около 300 коммерческих организация с немецким капиталом, осуществляющие "тихую" немецкую
экспансию. На улицах масса вывесок, отсылающих к довоенному времени - "Кенигсбергский экспресс", "Кениг-Авто", "Эрлих", "тракенская
школа" и пр..
Одновременно в области наблюдается форменное нашествие организаций Римско-Католической Церкви, западноевропейских объединений
протестантов, сект, христианских братств, активно работающих с молодежью. По данным обладминистрации, в области зарегистрировано 134
религиозных учреждения, из них 78 существуют на деньги спонсоров из США, Германии, Ватикана, Польши, Литвы. Некоторые результаты
работы этих организаций обескураживают: так, подростки-учащиеся воскресная школа объединенной методистской церкви св. Эммануила,
находящейся в городе Советске, несколько раз непосредственно после занятий отправлялись ан местное кладбище и крушили там могилы
православных и ветеранов Великой Отечественной войны.
Это, так сказать, ежедневная практика, но есть и большая политика. Странные действия позволяют себе и вполне легальные, влиятельные
политические организации ФРГ. Осенью 2004 года фракция ХДС/ХСС в германском бундестаге подала в правительство ФРГ запрос "О будущем
Кенигсбергской области", состоящий из нескольких конкретных вопросов, формулировки которых впечатляют:
- "Как правительство ФРГ оценивает идею создания литовско-российско-польского евро-региона, который географически совпадал бы с
исторической областью Восточной Пруссии?"
- "Как оценивает правительство ФРГ идею о том, чтобы назвать этот регион "Пруссией"?"
- "В какой степени экстенсивное использование Кенигсбергской области в военных целях является препятствием для развития Кенигсберга
как экономического пространства, в особенности для развития в нем туризма?".
(Заметим, что над идеей "интернационализации" калининградской области работают и в Литве. Руководители общественной организации
"Совет по делам Малой Литвы", работающей, между прочим, при сейме Литовской Республики, занимаются теоретическим и идеологическим
обоснованием незаконности владения Россией Калининградской областью, которую они называют не иначе как Караляучусом.)
В ответ на демарш 70 депутатов бундестага Россия выразила озабоченность, а немецкая сторона, как этот принято в подобных случаях,
заявила, что их "неправильно поняли". На межгосударственном уровне инцидент был признан исчерпанным, однако "неправильное понимание"
осталось. И оно имеет полное право на существование, тем более что калининградцы, разбирающиеся в тонкостях финансовой политики,
считают, что область вполне могут "отдать за долги", поскольку кредит в $10 млн, взятый в 1998 году у Drezdner Bank под гарантии
областного бюджета, так и остался непогашенным.
Между тем, "ликвидационные" сценарии в последнее время стали озвучивать как местные политики, так и центральные СМИ.
Например, сопредседатель калининградского движения "Рубежа Родины" и депутат Калининградской областной думы Владимир Ежиков, отметив
постоянно звучащие на Западе призывы "восстановить историческую справедливость и вернуть городу Калининграду его старое имя
Кенигсберг, а Калининградской области дать название Пруссия", выразил опасение, что "в ближайшие годы может быть создана ситуация,
когда во имя дружеских отношений с Евросоюзом почти миллиону жителей Калининградской области предложат собрать вещи и перебраться в
какой-нибудь город-спутник, построенный на отступные деньги на одной из исторических территорий России".
О том же, но уже со ссылкой на офицера ГРУ пишет "Трибуна" (10.11.2004), рассказавшая о "разработанной в Германии теории "сотовой"
экономики для Калининградской области", которая с помощью границ и виз, а также внедрения немецкого капитала и специалистов из
Германии на градообразующие предприятия области и банкротства - остальных, должна создать экономические условия (в первую очередь, в
виде тотальной безработицы) для безболезненного выдавливания 80% населения региона на "большую землю". Дорогу и покупку нового
жилья, разумеется оплатит немецкая сторона.
На фоне этих грандиозных планов как-то теряются местные, калининградские инициативы, связанные с переименование Калининграда в
Кенигсберг, поддерживаемые сепаратистами из команды Сергея Пасько.

Пасько с Лопатой
"С фамилией "Пасько" у нас в стране проблемы..."
(Дмитрий Рогозин, бывший спецпредставитель по Калининградской области)

"Это ты довел страну, морда! Это Пасько отрывает нашу Калининградскую область от России!" (депутат калининградской гордумы Людмила
Бойко - "Калининградская Правда", 13.05.2004)

Историю калининградского сепаратизма, который, надо сказать, пока не слишком популярен в народе, можно условно начать с 1992 года,
когда была создана Балтийская республиканская партия (БРП). Пик активности БПР пришелся на начало 2002 года. В это время на фоне
подготовки к вступлению в ЕС Литвы началась дискуссию о судьбе калининградского транзита и области в целом.
К этому времени были сформированы политическая программа БРП и план ближайших действий. Речь шла о получении областью статуса
республики, т.е. об "обретения эксклавом государственного статуса и реализации права на федеративный суверенитет", который должен
был превратить Калининградскую область в "равноправного партнера объединяющейся Европы". По словам лидера Балтийской республиканской
партии Сергея Пасько, Евросоюз должен был стать "гарантом независимости Балтийской республики" ("Калининградские новые колеса",
23.05.2002)
Реализация этих грандиозных планов включала проведение уже осенью 2002 года областного референдума о статусе Калининграской области,
затем предстояло "избрать конституционное совещание, которое определит статус области, примет Конституцию и изберет Президента".
Однако ресурсов, которыми располагала БРП, было явно недостаточно: на тот момент в ней было всего 650 членов, а идею поведения
референдума, по словам самого Пасько, поддерживало 10-11% жителей области и 7 из 32 депутатов Думы ("Балтийская служба новостей",
10.04.2002).
Тем не менее, партия уже на тот момент располагала значительными по областным меркам финансовыми ресурсами и средствами пропаганды в
виде газеты "Деловая жизнь", которая одновременно являлась органом Калининградского союза предпринимателей, который также возглавлял
Сергей Пасько.
В общем, в 2002 году у БРП ничего не получилось, более того, само существование партии оказалось под угрозой, поскольку она не
соответствовала новой редакции закона о партиях. В этой связи руководство БРП приобрело некоторый опыт общения со Страсбургским
судом, где пыталось доказать неконституционность ряда положений закона "О политических партиях". Бодание на эту тему продолжается до
сих пор: сегодня, ссылаясь на закрепленный в Конституции принцип "политического многообразия", БРП пытается отстоять свое право на
существование в Конституционном суде.
Между тем, Сергей Пасько и единомышленники, среди которых особое место занимают депутаты областной Думы Витаутас Лопата, Олег
Березовский и Игорь Руднев, превратились в видных региональных политиков. Их имена не сходят со страниц местных газет, они дают
комментарии по всем вопросам: от возможности проведения в России референдума о "третьем сроке Путина" до легализации проституток и
проблемы сноса Центрального рынка. Между прочим, вопрос о судьбе рынка Пасько предложил решать путем проведения городского
референдума.
Помимо этого в активе команды Пасько такие достижения, как:
- создание прецедента отмены результатов выборов (Сергей Пасько в качестве адвоката одного из кандидатов на должность главы
Багратионовского района, Владимира Нескоромного, доказал в суде факты массового подкупа избирателей в пользу Эдуарда Шлыка,
являющегося братом вице-губернатора Олега Шлыка, и добился аннулирования решения о признании Эдуарда Шлыка победителем)
- создание Правой Партии России, позиционирующей себя в качестве "Правой партии - без олигархов. Правая партия - партия среднего
класса" (Инициативная группа, которую возглавили Витаутас Лопата и Сергей Пасько, еще в январе 2004 года была зарегистрирована в
областном Управлением Минюста. Теперь необходимо создать отделения в 45 регионах, и по информации из оргкомитета, ему уже удалось
договориться с Санкт-Петербургом и некоторыми регионам Сибири)
- закрепление репутации защитников населения от произвола власти (дела о злоупотреблениях при реконструкции домов, отмена через суд
дискриминирующих рядовых граждан правил рыболовства и пр.)
- репутация борцов за демократию (в октябре к обще-демократической риторике добавился митинг протеста в ответ на изменение порядка
избрания губернаторов, который провели Пасько и его единомышленники)
- явочное повышение статуса возглавляемого Пасько областного Союза предпринимателей (в сентябре этого года калининградские
перевозчики, при поддержке лично Пасько и Союза предпринимателей, подняли тариф на проезд в маршрутных автобусах на 3 рубля, нарушив
постановление губернатора, возложившего все вопросы, касающиеся изменения тарифов на городском транспорте, на главного управления по
государственному регулированию цен и тарифов администрации области).
- приобретение репутации "мучеников за правое дело" (в ночь со 2 на 3 октября члены организация "Красная бригада имени Михаила
Калинина" разгромили офис Сергея Пасько, оставив в нем надписи: "Пасько на Колыму", "Смерть врагам народа!" и пр.)
Нельзя не признать, что принципиальная позиция калининградским правых, деятельность которых явно подчинена некоторому
категорическому императиву - все-таки город Канта, - раздражает многих чиновников и рядовых граждан. Разгромившая офис Пасько
"Красная бригада" вступилась за малоимущих жителей Калининграда, по которым ударило повышение цены на автобусные билеты.
Общественная организация "Рубеж Родины" клеймит Пасько за сепаратизм и намерение вступить в ЕС. Правозащитная деятельность команды
Пасько раздражает чиновников.
Но у него есть и сторонники, и это не только представители малого бизнеса, но и ориентированная на Европу молодежь, и крупные
предприниматели, бизнес которых завязан на Европу. Более того, как пишут местные СМИ, сепаратистские настроения распространены и
среди чиновников, "фрондирующих понятием самодостаточность" ("Янтарный Край", 27.04.2004).

Балтийская республика
"Радиостанции хриплыми голосами передают новости о том, что 350 польских легионеров готовы в течение часа вылететь из Гданьска в
Кенигсберг. А посольство в Вильнюсе завалено заявлениями от литовских снайперов"
(Вадим Храпа, роман "Белая рыба")

Пока лидер независимого профсоюза докеров Михаил Чесалин говорит о том, что "преследования профсоюзных активистов приобрело характер
эпидемии по всей России", и планирует "сделать процесс по правовому беспределу в Калининграде знаковым и показательным в России", в
Калининграде начинается совсем другая эпидемия - создания независимых профсоюзов. Еще один "профсоюзный скандал" уже начался на
заводе "Балткран".
Справедливости ради, надо признать, что рабочих все же более интересует работа, обеспечивающая им возможность кормить свои семьи, а
не кажущаяся совершенно бесплодной борьба за какие-то там права. Однако зашкаливающее количество сюжетов, касающихся всевозможных
злоупотреблений, включая истории с выводами активов предприятий, в результате чего акции рядовых сотрудников превратились в фантики
и в никуда исчезли объекты социалки, рано или поздно могут спровоцировать уже не ритуальные, как всероссийская акция докеров в
декабре этого года, а вполне реальные выступления.
И тогда Калининград может легко превратиться в Гданьск, тем более что имеющие европейскую известность профсоюзные лидеры в
калининградском порту уже есть. А если добавить к народному протесту гремучую смесь из ориентированного на Европу
либерально-демократического сепаратизма и обиды жителей области на центральную власть, мало никому не покажется.
Тем не менее, не факт, что все это произойдет, а если и произойдет - то не завтра. Сначала нужно еще закончить формирование Правой
Партии России и дождаться каких-нибудь выборов. Ведь намеченные на осень 2005 года выборы губернатора, согласно принятым недавно
законам, не будут носить всенародного характера, да и не готовы пока правые сепаратисты Калининграда к соперничеству на таком
уровне. Но зато в области уже есть опыт отмены результатов голосования и прикормленные Европой независимые профсоюзы.
Да и соседи из ЕС в случае чего помогут. Не зря же еще в 2002 году планы Пасько о создании Балтийской республики получили поддержку
со стороны председателя консервативной партии Литвы В.Ландсбергиса, предложившего депутатам Литовского Сейма принять резолюцию о
статусе Калининградской области РФ в Европе и способствовать получению области большей автономии от России.
После Украины более-менее ясен и возможны сценарий: выборы в законодательное собрание области, плавно перетекающие в "янтарную
революцию", следом референдум о создании Балтийской республики и присоединения ее к европейским структурам. И все в соответствии с
правовыми демократическими процедурами и прямо по Канту, писавшему 200 лет назад, что право - "это совокупность условий, при которых
произвол одного (в данном случае - восставшего народа) совместим с произволом другого (власти, которая довела его до восстания) с
точки зрения всеобщего закона свободы".
От Георгий
К Георгий (27.12.2004 22:50:46)
Дата 30.12.2004 00:50:08

Алексей Чадаев. Смерть как цитата (к гибели украинского министра транспорта) (*+)

Русский Журнал / Обзоры /
www.russ.ru/culture/20041228_cron.html

Она и Он
Алексей Чадаев

Дата публикации: 28 Декабря 2004

Смерть как цитата

Помаранчевая революция полна скрытых и полускрытых цитат. Оранжевый на знамёнах - это отсылка к красному в революции вековой
давности. Перевёрнутая подкова и входящий в её полукруг ровно посредине восклицательный знак (эмблема кампании Ющенко) - это аллюзия
на серп и молот, два главных эротических символа социализма. Грузинские флаги, иконы с хоругвями и "афонскими старцами", поэты,
читающие стихи на баррикадах, молодёжь из "поры" с чёрными крестами в кругу на жёлтом фоне - всё это цитирует те или иные
исторические события, как давние, так и совсем "свежие".
Гибель Георгия Кирпы, министра транспорта Украины, обнаруженного с огнестрельным ранением на собственной даче в день оглашения
победы Виктора Ющенко в третьем туре - тоже цитата. Которая отсылает к смертям Бориса Пуго, министра внутренних дел СССР, и Сергея
Ахромеева, военного советника президента Горбачёва, после яркой победы сил добра над силами разума в августе 91-го.
Тогда, возле Белого Дома, это тоже была "революция" в современном смысле слова, пожалуй что, наиболее похожая на киевскую оранжевую.
Тот же энтузиазм и умильная восторженность, те же цветы на броне танков, то же бессилие официозного агитпропа и полицейских частей,
с тотальным переходом журналистов и людей в форме на сторону "восставшего народа", возглавляемого гонимым популистом из той же
обкомовской аристократии:
Собственно, даже нынешнее опухшее лицо Ющенко как бы цитирует лицо Ельцина. И все эти диоксиновые истории - в сущности, та же байка
про падение с моста.

Голосуй или проиграешь

В 91-м, на самом деле, тоже был раскол. Правда, его было не так заметно. Наши "демократы" точно так же изо всех сил стремились
доказать всем вокруг и самим себе, что противника не существует - т.е. что они и только они обладают монопольным правом представлять
"народ", а всё, что им сопротивляется, есть только лишь старый прогнивший режим и запуганные/одураченные им люди, которых пока ещё
просто не достиг прогресс и цивилизация. Но "другие" - те, кто не признаёт итогов Августа, отвергает сакральную мифологию "защиты
Белого Дома" и ценности "демроссии" - были уже тогда.
Настоящую альтернативу они смогли построить гораздо позже - лишь спустя несколько лет. И это была длинная и трагическая история: от
обоюдных митингов на Васильевском спуске - к кровавому октябрю 93-го; от жириновского фарса на первых выборах в Думу - к появлению
"красного пояса"; и так пока не явился Зюганов.
Зюганов - это одна из наиболее точных метафор для Януковича. Это человек, который был обвинён или заподозрен, кажется, во всех
смертных грехах - но так и не вырос в брутального злодея из заурядного обкомовского функционера. Это человек, который доброй
половиной страны воспринимался как их лидер - но даже сторонники, кажется, никогда не верили всерьёз, что он будет президентом. Это
образцовый троечник на экране и проблемный хорошист в кабинетном спорте. Это человек, который попросту не способен биться за власть
до конца - даже тогда, когда, казалось бы, у него для этого есть все основания. Наконец, это человек, которому сколько ни рисуй
стиль, всё равно не сможет избавиться от своей онтологии - костюма-двойки с фабрики "Большевичка". Именно из-за неё его признают
"своим" сторонники, но именно она и есть главное препятствие к власти.
Собственно, и результат "третьего тура" украинских выборов есть буквально результат кампании "голосуй или проиграешь" в 96-м:
"ельцинские" цифры Ющенко и "зюгановские" - Януковича.

Богиня и шлюха

В этом смысле "путинское большинство" есть не что иное, как попытка преодоления этой драмы расколотой страны. Которая, вопреки
прогрессивному демократическому учению, никак не есть благо.
Почему так? Чем плохо наличие двух "партий", если хотите - оранжевой и синей (взятые вместе это уже не флаги, а скорее огонь и вода
древних религий), которые сходятся в отчаянном противоборстве через определённые промежутки времени? Зачем нужно это тоскливое
дегенеративное "единство", в котором главный объект ненависти- даже не власть как таковая, а собственное бессилие ей что-либо
противопоставить? Почему из этого не выросла бы со временем нормальная двухпартийная система?
Не выросла бы. Потому что в двухпартийных странах главная сакральная ценность - не победа любой ценой, а сама процедура, "правила
игры". Она выводится за рамки противостояния, ей клянутся в верности обе стороны наперегонки, и любые выборы суть не что иное, как
соревнование между двумя демократическими кандидатами на предмет того, кто из них более демократический. То есть - кто более
соответствует сакральному абсолюту демократии; или, говоря в другом языке - более достоин взойти на ложе богини. Ибо реально правит
именно она, барышня с факелом из Гудзонова залива; а избранный лидер - не более чем обычный человек, которого племя назначает её
текущим мужем, а потом ритуально съедает в конце очередного календарного цикла (именно поэтому нельзя править вечно, а единственный
удел "бывшего вождя" - частная пенсионная жизнь).
У нас же беда в том, что предметом борьбы является сама власть, т.е. право быть самостоятельным источником процедуры - не "мужем
богини", а самим живым богом. Именно поэтому процедура оспаривается всегда и всеми, она вообще никогда не является не то что
предметом консенсуса - но даже и реальной рамкой процесса. Стратеги помаранчевой революции в Киеве, как справедливо замечает
Павловский, вообще не ставили себе задачи выиграть выборы - выборная процедура для них была скорее благоприятной особенностью
внешней конъюнктуры, позволяющей эдак халявно произвести революцию за госсчёт. Самое смешное, что "синие" пытались сделать ровно то
же самое, только в несколько более устаревшей и топорной манере - выборная процедура ими рассматривалась просто как наиболее
очевидный способ легитимации внутриэлитного консенсуса.
Какая там "богиня"! В лучшем случае - продажная девка, которую после группового секса с извращениями (благо, и строгая госпожа с
плёткой среди пацанов тоже есть) ещё и кидают на деньги по извечному национальному жлобству. И всё, что ей остаётся - тоскливо
созерцать опустевшее ложе: загаженную площадь в центре города.

Личность против Системы

Собственно говоря, в этот момент и обнажается точка цивилизационного выбора. Что для нас более желательный источник власти - живой
человек (со всеми рисками получить на троне зверя) или неодушевлённый механизм (со всеми рисками оказаться лицом к лицу с Молохом)?
Чего мы хотим - всякий раз избирать себе вождя, вручая ему свои судьбы, или же поручить себя заботам каменной женщины с факелом
(либо какого-то её местного аналога), и потом всякий раз подтверждать свою верность ей принесением в жертву нового избранника?
Переводя с языка мифологического на язык операциональный: законы делаются людьми или люди "делаются" законами? Что для нас важнее -
процедура или воля политических субъектов к её изменению?
Наверное, это и есть главный исторический сюжет современности - "триумф воли" против "диктатуры закона"; иначе говоря - "личность
против системы". Другое дело, что здесь раскол проходит уже не по партиям или даже цвету ленточек на одежде, а внутри каждого
человека.

Президент России - не исключение.

Его оппоненты - тоже. Кампания против "дела ЮКОСа" ведётся с позиции Личности - т.е. волюнтаристского идеала героя-преобразователя,
пошедшего против правил и сделавшего добро людям. С другой стороны, одно из главных обвинений в адрес Путина - тот самый
волюнтаризм, претензия встать выше норм и правил. Понятие "диктатура закона" используется и для критики избыточного легизма, и - в
иронической перверсии -для разговоров о беззаконии.

Выбор Ющенко

Сегодня в постсоветской системе окончательно оформился дуализм. Итоги украинских выборов дали толчок для построения образа "другой
России" - или, точнее, "другого СССР": полноценной постсоветской альтернативы цивилизационного масштаба. И сегодня мяч на стороне
Ющенко, ставшего поневоле духовным лидером этой альтернативы: он имеет абсолютный карт-бланш на то, чтобы занять любую из сторон -
как сторону Личности, так и сторону Системы. Или стать диктатором - или де-факто потерять власть, отдав её механизму и процессу.
А Путин, позиционируясь относительно него, вынужден будет занять противоположную сторону.
От Георгий
К Георгий (27.12.2004 22:50:46)
Дата 30.12.2004 00:50:02

Когда власть работает против себя (*+)

Русский Журнал / Обзоры /
http://www.russ.ru/culture/20041229_but.html

Когда власть работает против себя
Исторический цугцванг

Ярослав Бутаков

Дата публикации: 29 Декабря 2004

Падение Порт-Артура сто лет назад стало каплей, переполнившей чашу общественного недоверия к власти. Менее чем через месяц началась
первая российская революция.
Забастовка рабочих Путиловского завода, положившая начало событиям, известным в истории как "Кровавое воскресенье", была
организована легальным монархическим профсоюзом. В России начала ХХ века такое случалось сплошь и рядом - действия власти,
направленные, казалось бы, на ее укрепление, оборачивались против нее самой. Рабочие союзы, созданные по инициативе начальника
особого отдела департамента полиции С.В. Зубатова с целью отвратить рабочих от социализма, оказались замечательной легальной
трибуной для пропаганды революционных идей и готовой организационной структурой стачечного движения.
Последний русский монарх часто был лишен реальной альтернативы при принятии важных решений. Когда в октябре 1905 года встал вопрос о
том, подавить ли революцию силой или пойти на важные уступки, это был, по сути, вопрос о том, какой смертью умереть - быстрой или
сперва немного помучаться. Потому что введение диктатуры в условиях всеобщей забастовки и массовой боеготовности революционных
элементов грозило еще худшими последствиями. Изданием манифеста 17 октября власть не могла разрядить напряженность уже хотя бы
потому, что во многих уголках страны о манифесте узнавали лишь спустя недели, так как повсеместно бастовали почтово-телеграфные
служащие. Но и в последующем манифест не мог принести и не принес успокоения, поскольку намеченные им меры не удовлетворяли даже
либералов, но в то же время давали безграничные возможности для легальной антиправительственной пропаганды и консолидации
оппозиционных сил.
Хорошо известно, что Николай II не собирался производить коренных изменений в государственном строе. Дело здесь, конечно, было не в
его личном властолюбии, а в специфическом понимании им задач монарха. Но жизнь пошла своим порядком наперекор стремлениям последнего
царя. Такая ситуация, впрочем, складывалась десятилетиями до него.
Уже та форсированная индустриализация, которую проводил С.Ю. Витте в самом конце XIX века, была одним из первых вынужденных шагов
самодержавия к пропасти. России нужна была современная промышленность, причем, учитывая нарастающие международные противоречия, как
можно скорее. Промедление с этим делом, вызванное революцией 1917 года и гражданской войной, вынудило Сталина впоследствии двигаться
тем же курсом гораздо более быстрыми темпами и жесткими средствами, и, как результат, с большими жертвами. Виттевская
индустриализация создала огромные скопления пролетариата в анклавах современного промышленного производства - Петербурге, Москве,
городах Новороссии и Урала. Россия оказалась не в состоянии переварить и нейтрализовать то количество рабочего класса, которым ее
ежегодно пичкали.
К тому же итогу вели и реформы Столыпина. Какими бы благими пожеланиями ни руководствовался последний реформатор русской монархии,
ясно, что разрушение общины вело только к пролетаризации значительной части крестьянства. При том, что это было объективно
неизбежно, такой процесс подводил новую мину под здание самодержавия. Не проводить реформ было нельзя - только так можно было
надеяться предотвратить новую революцию. Но те реформы, которые настоятельно требовались жизнью, не могли привести ни к чему иному,
кроме революции. Россия не получила бы тех 20 лет "внутреннего и внешнего спокойствия", о которых мечтал Столыпин, просто потому,
что его аграрные преобразования подрывали это самое спокойствие. Как можно было быть уверенным в том, что класс мелких земельных
собственников станет оплотом порядка в деревне? Именно те регионы, где столыпинская реформа шла успешнее, в 1917 году стали
основными центрами аграрного движения за "черный передел" и полную ликвидацию помещичьей собственности на землю.
Как-то раз к Николаю II пришли руководители Совета объединенного дворянства и принялись доказывать царю недопустимость создания
волостного земства. В свое время этот Совет поддержал Столыпина в его аграрных начинаниях - помещикам надо было "слить" из деревни
неспокойный крестьянский элемент. Но куда его можно было "слить"? Только в города, где они увеличивали прослойку гораздо более
социально опасного класса. Создание волостного земства логически вытекало из аграрной реформы, но деятели Объединенного дворянства
лучше Столыпина поняли, что это земство будет представлять из себя не собрание монархически настроенных хозяйственных мужичков, а
сборище оголтелых революционеров. Им удалось в конечном итоге убедить царя, и намеченная реформа не состоялась. А что было делать?
Проводить реформу - опасно, не проводить - нельзя.
России в начале ХХ века нужна была очередная "революция сверху", но, в отличие от времен Александра II, ресурсов для ее
осуществления у власти уже не оставалось. И причина здесь была не только в наличии мощной оппозиции, использовавшей в своих
интересах каждый промах власти. Без воздействия оппозиции любой шаг власти превращался в стратегическую или тактическую ошибку.
Ныне историки часто любят говорить о том, что правящий класс России очень медленно "модернизировался". Это столь модное словечко -
"модернизация" - показательный пример того, как неумение объяснить явление прячут за непонятным термином. Как должен был
"модернизироваться" тот же Николай II? Созвать Учредительное собрание, что ли? ХХ век - от Ленина и Муссолини до Пиночета и
Каддафи - стал триумфом не демократии, а жесткого авторитаризма. Политические основы автократии в идеале гораздо лучше подходили для
осуществления тех исторических задач, которые стояли перед Россией, что потом и продемонстрировал Сталин. При нем страна вернулась к
несравненно более традиционалистской, чем монархия начала ХХ века, модели патриархального самодержавия с элементами сакрализации
фигуры вождя. Все те идеалы и ценности, за которые ратовала оппозиция сто лет назад - демократия, политические свободы и т.д. -
оказались ненужными побрякушками, обносками ушедшего XIX века, которые русская интеллигенция донашивала, когда Европа их уже
фактически бросила.
Сановники последнего царя действительно были в большинстве своем людьми архаичными и ретроградными, но совсем в ином смысле, чем
принято думать. Они, даже Столыпин, были чересчур либеральными для жестокого ХХ века. Такие же качества отличали и наших буржуазных
республиканцев. Последние, подняв упавшую власть из рук монархии, тоже не умели ею распорядиться. Когда в демократической Франции
агитаторов за мир расстреливали на месте, в Англии свирепствовала военная цензура, в Германии полиция контролировала индивидуальное
потребление продуктов, в России газеты печатали небылицы про министров и даже про членов династии, семьи мобилизованных получали от
государства приличные денежные компенсации, зарплата рабочих индексировалась с учетом инфляции, а первые же очереди у хлебных лавок
оказались способны зажечь огонь революции. Когда требовалось железной рукой заставить пролетариат работать на оборону страны,
царский суд не мог осудить зачинщиков стачек - чисто экономические забастовки были разрешены законом.
В 1905 году предсказать блестящее будущее авторитаризма во всем мире было, конечно, сложно. И тем не менее, некоторые его ростки уже
проглядывали, причем, как ни странно, в России. Революция 1905 года породила мощную реакцию, предвосхитившую отдельные элементы как
западного, правого авторитаризма, так и социалистического, левого. Стихийно возникшие в ответ на революционные выступления такие
организации, как "Союз русского народа" и т.п., представляли из себя в зародыше ту массовую партию - предвестницу ВКП(б)-КПСС,
вокруг которой могла строиться власть. По своему внутреннему устройству, достаточно демократичному, правые партии начала ХХ века
могли обеспечить столь нужную для власти мобилизацию и ротацию кадров.
Последний царь был вообще против партий, но допустил их деятельность. История показала, что будущее на несколько десятилетий - за
однопартийной системой. Власть в начале ХХ века действительно могла бы "модернизироваться" и провести "революцию сверху" для
собственного сохранения и спасения страны от того, что было ей уготовано.
Пройдя через эксперименты с либеральной и массовой демократией, Россия вернулась к автократии. Разрушив архаичную общину, создали
новую - колхоз. Проведя объективно назревшую модернизацию экономической системы, в социально-политическом отношении Россия пошла по
совершенно иному пути, чем тот, на который вступала в 1905 году. Власть не смогла понять, оценить и использовать свойственный
монархическим партиям "мужицкий демократизм", о котором писал Ленин. В условиях столетней давности шансы на успех имела только такая
"революция сверху", которая могла привести Россию к системе, сходной с той, что установилась в итоге большевистской революции - без
парламента, без свобод, с единственной массовой всесословной партией во главе с самим государем. Но для этого нужно было лишить
земли и привилегий дворянство, поставить под жесткий контроль аппетиты буржуазии или даже провести национализацию, сделать
образование широко доступным и, самое главное - дать всем, независимо от происхождения, возможность делать государственно-партийную
карьеру. Но никто в то время, даже Ленин, не предвидел, по какому пути в действительности пойдет Россия.
Все действия власти в начале ХХ века предпринимались в убеждении, что монархия может сохраниться только цепляясь за старый
сословно-бюрократический строй, изредка допуская уступки либерального толка. Третьего пути - нового, современного, технологического
авторитаризма - никто не видел. Поскольку все шаги власти вели в сторону от него, постольку власть работала на собственное
разрушение. Либеральная же оппозиция не видела, что, разрушая себя, монархия расчищает место вовсе не им, либералам, а выразителям
третьего пути.
От подобных ошибок не застрахована никакая власть. Надежда на утверждение в России ценностей либеральной демократии, скорее всего,
как и сто лет назад, беспочвенна. Гораздо явственнее проглядывают контуры будущего авторитаризма. Будет это какой-то из вариантов
глобального правительства или русско-азиатская криминально-мафиозная "империя" с элементами феодальной раздробленности, или же, что
лучше - новое издание патриархально-националистической автократии - неизвестно. Но никакой политический строй не вечен. Будущее, как
и столетие назад, за теми, кто четче осознает неотвратимость нового качания маятника в сторону, противоположную либеральной
демократии. Им остается только ждать, когда власть начнет работать против себя самой. Наступило ли уже такое время? Или в силах
нынешней власти модернизироваться так, как этого потребует век XXI, который во всех отношениях - это уже очевидно - станет еще
тоталитарнее?


От Георгий
К Георгий (27.12.2004 22:50:46)
Дата 30.12.2004 00:49:54

Левые партии Украины - последователи троцкистов? (*+)

http://www.duel.ru/200452/?52_3_1

ПОСЛЕДОВАТЕЛИ ТРОЦКИСТОВ

Многих сегодня изумляет позиция левых партий Украины - Социалистической и Коммунистической. Первая открыто поддержала Ющенко, вторая
потребовала пересмотреть итоги голосования, что на руку лидеру <Нашей Украины>. И это несмотря на интернационалистическую риторику и
призывы к дружбе с Россией!
А между тем ничего удивительного во всем этом нет. Это продолжение линии Троцкого и его сторонников, которые всегда выступали за
обособление Украины от России, за ослабление Государства Российского. Причем такая линия полностью совпадала с линией Запада - будь
то либеральная Франция или же кайзеровская Германия. Вообще, отделение от России не имеет, как это ни покажется странным, ничего
общего с украинским патриотизмом и даже национализмом. Без связей с Россией, с ее промышленностью и запасами самого разнообразного
сырья, Украина превращается в аграрную колонию Запада - со всеми вытекающими отсюда последствиями. Вот и сейчас Киев стоит на пороге
раскола между промышленным Востоком и аграрным Западом, где работают от силы два завода - и те, кстати, принадлежат гражданам
России. Какой же национализм в таком раскладе? Или он заключается в деиндустриализации всей Украины - по примеру ее западных
регионов?
Кстати говоря, это отлично понимают настоящие украинские националисты типа Дмитро Корчинского, который некогда был лидером
радикальной УНА-УНСО. У Корчинского, конечно, есть масса претензий к нашей стране, но он отлично понимает всю абсурдность нынешнего
ющенковского балагана.
Сегодня украинским самостийникам есть о чем подумать. Их спонсирует небезызвестный Сорос, который одновременно дает деньги
троцкистским организациям во всем мире. Разве интересы украинских патриотов могут совпадать с интересами троцкистов? Ведь именно
троцкист Христиан Раковский, возглавлявший Украину в 1919-1923 годах, залил ее кровью и измучил разными левацкими экспериментами. И
он же был сторонником самостийности Украины, а также ориентировался на страны Запада, надеясь заключить с ними союз против России.
Христиан Раковский был болгарином по происхождению. Однако его истинным отечеством был мировой Интернационал. Вот показательная
характеристика, которую дал его же соратник Троцкий: <Одна из наиболее интернациональных фигур в европейском движении...
Раковский... активно участвовал в разные периоды внутренней жизни четырех социалистических партий - болгарской, русской, французской
и румынской...>
На протяжении всей своей революционной карьеры Раковский пользовался поддержкой некоего Г. Парвуса - социал-демократа и одновременно
крупного торговца оружием и зерном. Этот предшественник Сороса также пристально интересовался Украиной. Он рассматривал ее в
качестве мощного оружия борьбы против Российской Империи. В последней Парвус видел главного хранителя традиционных - христианских и
национальных - ценностей, а также непреодолимое препятствие на пути разных космополитических сил. Именно Парвус родил теорию
перманентной революции, которую от него заимствовал Троцкий. Кроме того, торговец-революционер был активной фигурой в антирусском
лобби, которое господствовало в кайзеровское Германии. Через него осуществлялось финансирование партии большевиков в период между
февралем и октябрем 1917 года.
Парвус был инициатором создания так называемого <Союза борьбы за освобождение Украины>. Он лично разработал план переноса боевых
действий <Союза> на территорию России (так вот кто является первым бандеровцем!). Парвус надеялся на то, что <войска стран
Германского блока и революционное движение в самой России расшатают колоссальную политическую централизацию, на которой держится
царская империя, представлявшая опасность для мира во всем мире, и оплот политической реакции в Европе будет низвергнут>. Подо всем
этим были не только политическая, но и вполне торгово-финансовая подоплека. Олигарх Парвус мечтал о ликвидации крупных национальных
государств, которые, так или иначе, ограничивают свободу торговли. Его идеалом были аморфные и космополитические <Соединенные Штаты
Европы> - прообраз нынешнего Евросюза, куда сегодня так рвутся наши глупенькие самостийники.
Первоначально Троцкий, вслед за Парвусом, придерживался прогерманской ориентации. Он публиковал статьи в <Нашем слове>, в которых
выражалась надежда на победу войск кайзера. Программной работой этого <германофила> явилась статья <Война и Интернационал>,
приведшая в ужас большинство социал-демократов.
Однако очень скоро Троцкий все же переходит на позиции Антанты. Особенно его укрепило на них пребывание в США, откуда Троцкий и
прибыл в революционную Россию. С тех пор он ориентируется на западные демократии. При этом Троцкий сохраняет антирусские воззрения -
в том числе и на <украинский вопрос>. Уже в 1939 году этот перманентный революционер заявляет: <Отделение Украины означало бы не
ослабление связей с трудящимися Великороссии, а лишь ослабление тоталитарного режима, который душит Великороссию, как и все другие
народы Союза... Священный трепет перед государственными границами нам чужд. Мы не стоим на позициях <единой и неделимой>. (<Об
украинском вопросе>).
Раковский задержался в лагере германофилов чуть дольше. Во время Первой мировой он всячески поддерживал прогерманские силы в
Румынии. Но потом ему, как и Троцкому, больше приглянулась Антанта. Именно на нее он и ориентировался в 1919-1923 годах, когда
занимал пост председателя Совета народных комиссаров УССР. На этом посту он максимально противопоставлял эту республику России. В
январе 1922 году им было принято решение, что <торговые договора, подписанные РСФСР, не распространяются на Украину>. Раковский
пытался даже добиться жесткого разграничения сфер влияния славянских республик. Украине он планировал предоставить обширную зону
геополитического воздействия, включающую в себя Польшу, Чехословакию, Болгарию, Турцию, Австрию. Ленин, относящийся к амбициям
советских республик с подлинно интернационалистским терпением, вынужден был признать, что иногда Советская Украина <пытается нас
обойти>. Любопытна и та оценка, которую Троцкий дал тогдашней ситуации на Украине: <...Никто не знал, как будут складываться
международные отношения, и никто не мог сказать, будет ли это выгодно для Украины связывать свою судьбу с судьбой России>.
При всем при том Раковский закономерно приходил к мысли о необходимости теснейших и односторонних связей Украины и Антанты. И эти
мысли находили понимание у западных демократий. Англия и Франция после гражданской войны вынашивали планы разделения бывшей
Российской империи, вновь собранной большевиками, на множество независимых частей с тем, чтобы потихоньку втянуть их в орбиту
Запада. Предполагалось начать с Украины, которой отводили <почетную> роль пионера в деле <цивилизации> <отсталой> империи.
В апреле-мае 1922 года французское правительство вырабатывает план широкомасштабной помощи УССР. Париж планировал создать
специальные центры, поставляющие украинским крестьянам трактора и сельскохозяйственную технику. Кроме того, был создан план
реконструкции украинской промышленности.
В то время Раковский предпринимает попытки сближения с Антантой, задействуя при этом некоторые круги украинской националистической
эмиграции. На Генуэзской конференции он входит в прямой контакт с Маркотиным, руководителем т. н. <Украинского национального
комитета>, ориентированного на Париж. В ходе этих контактов Маркотин согласился стать посредником между Раковским и французским
премьер-министром Пуанкаре. За это ему было обещано предоставить НУК статус легальной организации, правда, при условии признания
советской власти.
В своем стремлении услужить Антанте Раковский делал все, чтобы сорвать советско-германское сближение. Именно он прервал переговоры
между НКИД РСФСР и МИД Германии - тогда, когда они касались распространения действия Рапалльского договора на Украину и Закавказье.
Делегация УССР, возглавляемая Раковским, потребовала у немцев выплатить Украине 400 миллионов марок за ущерб от оккупации. И это при
том, что взаимные претензии по данному вопросу были однозначно сняты всеми сторонами при заключении Рапалльских соглашений.
В начале 20-х годов Раковский вел с Францией переговоры о том, чтобы французский капитал играл такую же роль, как и до 1917 года, то
есть обладал многими командными позициями. Он официально предлагал восстановить деятельность крупнейшего французского анонимного
общества по добыче руды в Кривом Роге. Предсовнаркома Украины допускал самое широкое толкование понятия <концессия>, считая, что все
бывшие иностранные владельцы смогут снова управлять <своими> предприятиями. На мази уже была реализация проекта по созданию
англо-украинского коммерческого банка. И апофеозом <красного самостийничанья> было постановление ЦК Компартии Украины, принятое в
июне 1923 года. По нему иностранные компании могли открывать свои филиалы на Украине только получив разрешения ее властей. Все
коммерческие договора, заключенные в Москве, аннулировались.
Но тут терпению Кремля наступил конец, и через месяц решение ЦК КПУ было отменено. Окончательно же с сепаратистскими безобразиями
Раковского покончил генсек Сталин, добившийся смещения <незалэжного> троцкиста.
Раковский, вполне в духе троцкистского западничества, видел в сближении с Западом, прежде всего, возможность сближения с <самым
передовым в мире> западным пролетариатом, без которого мировой революции не победить. И его мало волновало, что данное сближение
откалывает от Союза Советских Республик (во главе с РСФСР) важнейшую во всех отношениях территорию, а, следовательно, и сильно
ослабляет Советскую Россию. Россия для троцкистов всегда была не более чем вязанкой хвороста, которую надо кинуть в костер мировой
революции.
Характерно, что свое радикальное западничество Раковский сочетал с не менее радикальным левачеством. Во время гражданской войны он
усиленно насаждал на Украине коммуны и совхозы (только в 1919 году им было организовано 1655 единиц совместных хозяйств), за что его
сильно критиковал Ленин. В 1920 году, под предлогом борьбы с <кулацким бандитизмом>, этот пламенный революционер направо и налево
сыпал распоряжениями - брать заложников, уничтожать хутора и села, являющиеся <очагами> бандформирований. Именно Раковский
осчастливил Украину созданием так называемых <комитетов незаможних селян>, аналогом российских комбедов. Но если в РСФСР комбеды
были фактические распущены уже осенью 1918 года, то в УССР они просуществовали как орган власти до 1925 года, а окончательно были
отменены аж в 1933 году.
Такие вот были предшественники у нынешних украинских самостийников соросовского розлива. И можно только представить себе, какую
Украину построят дети Раковского и Бандеры!

Александр ЕЛИСЕЕВ