>Прежде чем пытаться ответить на вопрос "Что делать", надо представить себе сценарии того, "что может быть". Факт, что придется пройти через полосу хаоса и бедствий, когда и будут искаться и испытываться варианты аварийного создания разных "порядков". Надо вспоминать и собирать опыт прохождения таких полос в разных культурах - России ХХ века, Китае, где-то еще. Этим мы и должны заниматься.
Ниже приведен американский опыт времен вьетнамской войны. Правда у нас он так просто не пройдет потому что марксисты уничтожили общественные науки и душат любую инициаливу, не дают развиться цепной реакции. Но думаю в книге полезно было бы дать какие-то наброски и информацию для контактов (Хотя бы адрес форума). Чтобы обобщать, систематизировать и распространять опыт. Перспективны думаю сборища в трудовых коллективах, лекции по месту жительства, в университетах, беседы начальства с подчиненными в "органах" в местах где возможны отказы. Короче практика зависит от общественного положения читателя и хоть какой-то намек на возможности надо дать. Дело новое, непривычное. Не приди в голову профессору небольшого университета на среднем Западе вместо акции нражданского неповиновения провести благопристойную лекцию - ничего нижеописапнного могло не случиться.
М. Сахлинс.
Будущее национального teach-in.
История
Никто не мог и подумать во что выльется наша мартовская встреча. Любой кто предсказал бы последующие события показался бы легкомысленным фантастом от политологии. Тем не менее, незаметная и невероятная группа марсиан, которая собралась той ночью, немногим больше горсти преподавателей и ученых, большинство из нас молодые (чуть старше 30), по большей части обществоведы, собрались в скромном доме на боковой улочке Энн Харбора – крошечного университетского городка целиком состоявшего из боковых улочек. Все мы были решительно настроены совершить невероятный акт значение которого было не вполне ясно даже нам самим – отменить занятия 24 марта 1965 года и вместо этого прочитать лекции о Вьетнаме, в качестве вызывающего протеста против политики правительства и ее сползания к большой войне. К 24 Марта мы решили провести лекции не на улицах, а прямо в университетских аудиториях. К 15 мая, после цепной реакции «teach in»- ов по всей стране и создания межуниверситетского комитета по общественным слушаниям о Вьетнаме начался исторических масштабов период когда правительство попало под перекрестный допрос. В круглосуточном teach-in в Вашингтоне Вьетнамская политика, которая в течении десятилетия разрабатывалась в закрытых комитетах вне досягаемости общественных дебатов стала объектом публичного обсуждения представителей правительства и поддерживающих его линию ученых с одной стороны, и информированной оппозиции с другой.
Вероятно это действительно была научная фантастика. Были нарушены основные законы физики и политики: реакция правительства и общества были совершенно непропорциональны импульсу и идеям Марда, который все это затеял. В последний момент советник по национальной безопасности МакДжордж Бунди к сожалению уклонился от дебатов, мотивируя непредвиденными делами, что к сожалению разбавило конфронтацию. Тем не менее, официальная политика была открыта для общественного разбора. Важная часть общества собралась чтобы выразить критическое мнение о ней, еще большая и главное - более важная часть слушала и узнала многое. Четыре тысячи человек присутствовали на мероприятии в Вашингтоне. В 122 университетских кампусах в 35 штатах студенты и профессора следили за происходящим по телефонным линиям, радиостанции в крупных городах восточных и центральных штатов передавали дискуссии целиком или частично, основные телекомпании передавали живые или записанные специальные репортажи от побережья до побережья. В Нью-Йорке, Бостоне и Вашингтоне образовательные каналы передавали полный репортаж с девяти утра до половины первого следующего дня. В последующую неделю Национальное образовательное телевидение распространило часовой дайджест 92 аффилиированым телестанциям.
Те кто не видел и не слышал этого могли прочесть все о событиях на первых страницах прессы. Более 200 репортеров освещало работу «teach in», включая иностранных. 17 Мая Нью-Йорк Таймс напечатала две страницы отрывков из выступлений. В течении нескольких дней “teach in”-у были посвящены передовицы газет по всей стране. Не всегда с одобрением, часто с подспудным «red-biting». Некоторое время спустя события элегантно обсуждались в ежемесячных журналах.
Очевидно «teach-in» имеет прекрасное будущее. Сейчас его сторонники и страна в целом следят за развитием этого процесса. Сможет ли он перерасти вьетнамскую проблематику? Сможет ли национальный «teach in» превратиться в постоянный форум для обсуждения национальной политики? В университетах, в прессе и в народе возникла надежда что администрация признает обязанность давать отчет о своих действиях и говорить о возникающих трудностях, что диалог между информированными несогласными и властью может состояться во благо просвещения всей нации, что народ не будет отстранен от принятия больших решений, довольствуясь лишь телерепортажам о свершившихся фактах. Не случайно эти надежды высказываются в связи с национальным «teach-in». Социальная функция «teach-in» прошла проверку практикой и доказала свою способность развивать и выражать чаяния и своими действиями поднимать их до уровня политических требований.
В своей эволюции движение «teach-in» прошло путь от конфронтации с системой, от спора с существующим порядком до спора с руководством. (Я имею в виду опыт группы университета Мичигана, в других университетах развитие событий шло иным путем, не обязательно параллельно, хотя как только высказывалась поддержка общенациональному «teach-in» процесс становился похожим). То что началось как призыв к экзистенциальному уходу от провозглашенной властями официальной линии превратилось в серию призывов к Белому Дому обсудить условия дебатов. Шаг за шагом протест шел от улиц к правительственным кабинетам. От «walk-out» к «teach-in», от «teach-in» к общественным слушаниям, пока не превратился в несогласие, в несогласие в демократическом форуме, как сформулировано в заявлении для прессы межуниверситетского комитета «стал высшей формой кооперации». Развиваясь параллельно с этими изменениями от гражданского неповиновения до гражданского диспута, и во взаимодействии с ними шли два дальнейших процесса: расширение участия университетов и общественных делах и расширение критики американской политики.
Каждый новый шаг в приспособлении к традиционным демократическим нормам привлекал новую волну сторонников в геометрической прогрессии. (тщательное исследование наверное показало бы что количество широко известных влиятельных профессоров тоже сильно возросло). Сорок девять профессоров из университета Мичигана поддержало первый призыв отменить занятия, 250 поддержало «teach-in» 24 марта. К моменту общенационального «teach-in» активное участие в каждом кампусе принимало огромное число людей из всех категорий университетского сообщества. Больше чем когда-либо принимало 4участие в общественных делах. Отношения между профессорами и студенческим активизмом быстро переросли простой союз. Стороны стимулировали друг друга. Участие профессоров увеличивалось под действием студенческого энтузиазма, а ряды студенческого движения росли благодаря удивительному открытию что их учителя такие же люди, желающие повернуть свои академические пристрастия и знания к чему-то реально происходящему в мире, что указывало что там происходит что-то серьезно опасное.
«teach-in» привел к реальному ослаблению университетской бюрократии, против которой выступали студенты, и которую они считали одним из главных институтов в Америке организованных для отчуждения студентов и других людей. Но важнее что «teach-in» дали реальный интеллектуальный опыт, для многих впервые за их университетскую жизнь, может быть потому что преподаватели и студенты впервые со взаимным уважением мнениям друг к друга обсуждали что-то серьезно, глубоко волновавшее и тех и других, что и те и другие горячо стремились понять.
По мере нарастания процесса и превращения его в организованную оппозицию критика вьетнамской политики ширилась и меняла характер. Отчасти это отражало процесс самообразования идущий в движении «teach-in». Спор развивался охватывая все больший контекст вьетнамской войны. Многое было сказано о примитивной демонологии Холодной войны, о предпочтении американским правительством разведданных ЦРУ интеллектуальному пониманию послеколониального мира, о неспособности связать американские традиции и надежды угнетенных народов на национальную независимость и экономический прогресс. Однако в последние недели перед национальным «teach-in» критика развивалась особенно бурно и на новом уровне. Разумеется это стало возможным потому что движение «teach-in» вступило в определенные социальные отношения – отношения лояльной оппозиции с администрацией...
Переводить надоело. Если кому интересно могу прислать по-английски.
