там есть линки и на свежие антиглобалистские сайты
СОЦИОЛОГИЯ - продажная девка либерализма
Статьи из свежей книжки Качанова. На мой взгляд, забавная книжка, хотя текст написан мутно, по моде. Если
вчитаться - прозрачно протупает суть политического заказа и сама суть продажной деки социологии. автор диссидентвует,но далеко от мейнстрима не убегает. Все кормушки - там.
Файл в копилке. https://vif2ne.org/nvz/forum/files/Presnja/okoloBurdie01.zip
Качанов цитируется по фалу arche1.html из этого архива.
В нем там собрано несколько работ по около-бурдьеристской проблематике.
Пьер наш батюшка Бурдье был единственный непродажный среди этой шоблы человек, вдобавок мэтр.
Недавно опять франсе буржуа его последователей и самого мэтра в очередной раз пинали (статья только что проходила на консерватор.ру).
Клеймить за продажность сонмище продажных девок надо, это само собой, чтоб знали, кто они суть.
Труден путь к социологическому современному инструменатльному конструктиву. Приходится собирать кусками, поблочно.
Экономическую социологию мадам Заславской и Радаева и смысл ее "подряда"на "виртуальное конструирование бизнес-слоя" автор анатомировал так, что любо-дорого глядеть.
================
ЮРИЙ КАЧАНОВ. НАЧАЛО СОЦИОЛОГИИ. — М.: Институт экспериментальной социологии;
СПб.: Алетейя. — 2000. —
ПРИСУТСТВИЕ «ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВА»: «ЭКОНОМИЧЕСКАЯ СОЦИОЛОГИЯ» В КОНТЕКСТЕ
ПОЛИТИКИ
…Остерегайтесь книжников, которые любят ходить в длинных одеждах и
любят приветствия в народных собраниях, председания в синагогах и
предвозлежания на пиршествах…
Лк 20, 46
Экономическая социология — молодое направление российской социальной науки, институционализировавшееся лишь в 90-х годах в связи с радикальными экономическими реформами. Поэтому она, будучи свободна от идейного наследия коммунистического режима, в концентрированной форме выражает новейшие тенденции социологической мысли в России. Важнейшей темой экономической социологии выступает относительно новый для постсоветского пространства феномен предпринимательства. Формирующееся понятие «социальная группа предпринимателей» исключительно важно, поскольку оно не есть слепок или «отражение» содержания социального мира, а активно продуцирует само это содержание, исходя, в том числе, из социального опыта социолога. Этот опыт, даже если он переживается как радикально деполитизированный, на самом деле является продуктом политического производства {114}.
«Экономическая социология» представляет собой «социологию экономического действия», трактуемого, в духе М. Вебера, как разновидность «социального действия» — «...осуществление контроля над ограниченными ресурсами ненасильственными средствами в целях производства благ и услуг» [130].
«Экономическая социология» концептуализирует социальную структуру России как систему групп и слоев, являющихся либо субъектами реформ, либо адаптирующимися к ним и/или страдающими от них объектами [131, с. 7]. При таком подходе «предприниматели в собственном смысле этого слова» интерпретируются как наиболее заинтересованная в развитии либеральных реформ «социальная группа», один из главных «локомотивов» социально-экономических трансформаций, обладающий средствами и возможностями реализовать свои интересы [там же, с. 10]. Ю.А. Левада утверждает, что общество не может существовать без «предпринимателей», структурирующих «человеческий материал» и поддерживающих поведенческие и символические образцы в области экономики [132]. То есть существованию «предпринимателей» придается всеобщий и необходимый характер.
Данное в социологическом опыте присутствие или «явление предпринимательства» определяется Т.И. Заславской как деятельность, выступающее основой возникновения и развития соответствующего социального слоя{115}. «Конституирующими признаками этого типа деятельности служат: а) целевая установка на получение прибыли; б) свобода и автономность принятия решений; в) самостоятельность, выражающаяся в личном риске и личной ответственности» [133].
Итак, непосредственная достоверность, фактичность «явления предпринимательства» — это деятельность, связанная с чем-то вроде организационно-хозяйственных инноваций, которая персонализируется в соответствующей социальной группе. Ее становление — результат либерализации российской экономики «...и вместе с тем — гарант углубления реформ и развития рыночных отношений» [134]. «Социальная группа предпринимателей» конституируется действием, обладающим внутренним смысловым единством и связанным с реализацией ненасильственного контроля над дефицитными ресурсами в целях производства товаров и услуг.
Дефиниция социальной группы предпринимателей развертывается в операционализации, фиксирующей критерии социальной стратификации: политический потенциал группы (объем властных и управленческих функций), экономически потенциал (масштаб собственности), а также социокультурный потенциал (уровень образования, квалификации и т. д.) [135]. Применение этих критериев, фактически не связанных с присутствием «предпринимательства», затрудняет формирование однозначного представления о предпринимательстве, в силу чего вводится понятия для обозначения данного явления в узком смысле слова и в широком. Термин «предпринимательство» теперь используется для обозначения:
«..."ядерной" группы, отвечающей всем базовым признакам предпринимательства. Для определения же более широкого круга лиц, причастных к предпринимательской деятельности, введем новый термин — "бизнес-слой". Бизнес-слой — это родовое понятие, объединяющее всех россиян, в той или иной степени занятых бизнесом начиная с собственников предприятий, банков и биржи кончая наемными работниками, в свободное время "делающими деньги" на свой страх и риск. Бизнес-слой можно определить как совокупность субъектов производительной, коммерческой или финансовой деятельности, осуществляемой с целью получения прибыли, автономно принимающих экономические решения и несущих за них личную ответственность» [136, с. 8].
«Непосредственная данность сознанию» социолога «предпринимательства» отождествляется с «социальной группой предпринимателей» и тем самым конструируется «идеальный тип» предпринимательства, соотносящийся с чрезвычайно узким кругом феноменов. Понятие практически не имеет референта; «подлинные предприниматели» превращаются, по словам В.В. Радаева, в «трудноуловимую тень» [137, с. 176]. Поэтому, чтобы спасти положение и доказать релевантность «социальной группы предпринимателей», Т.И. Заславская конструирует дополнительное понятие «бизнес-слой», которое хотя и не согласуется с исходным теоретическим посылом, но зато наверняка хоть что-то отражает. Концепт бизнес-слоя получает дальнейшее развитие и устанавливается его отношение с «социальной группой предпринимателей», когда идеальный тип интерпретируется как социальная норма, т. е. собственники частного капитала, лично руководящие своими предприятиями или бизнесом, трактуются как «эталонная» группа, обладающая всеми признаками, конституирующими социальный слой предпринимателей [136, с. 8].
«Социальная группа предпринимателей» получается очень неоднородной, статусы, способы деятельности и поведение предпринимателей сильно отличаются друг от друга в зависимости от масштабов дела. Фактическое бытие этой «группы» оказывается под вопросом, ее присутствие ускользает от эмпирической фиксации: конституирующий критерий «новых комбинаций факторов производства» («самозанятые» — 11,5% всего работающего населения — тоже рассматриваются как элемент бизнес-слоя) в деятельности «предпринимателей» не соблюдается, не действуют и выделенные «потенциалы» (слишком велика внутригрупповая дисперсия экономического потенциала [там же, с. 14])... Более того, «предприниматели» ввиду своей малочисленности и труднодоступности не «попадают в выборку», не становятся объектом социологического исследования [там же, с. 8]. Следовательно, утверждается, что «социальная группа предпринимателей» есть бытие-настоящим, но «предприниматели» как таковые отсутствуют в социологическом опыте. Понятие «социальная группа предпринимателей» означает присутствие, которое отсутствует
-Понятие «социальной группы предпринимателей» некритически заимствовано из Традиции{116}; оно представляет собой частичное и вчерашнее знание, которое выдают за всеобщее и вечное. Вместо того чтобы интерпретировать утверждения М. Вебера как формулировку задачи, «экономические социологи» рассматривают их как готовый ответ, уже дающий достоверные знания о современной российской действительности. Отсюда вытекает стратегия исследования: любой ценой обнаружить за многообразием эмпирических данных фетишизированное синтетическое понятие «социальная группа предпринимателей». В «экономической социологии» «социальная группа предпринимателей» определяется своей сущностью, выводимой из универсальных отношений. Далее, факты не исследуются в теоретической перспективе, а только соотносятся с понятиями «предпринимательство» и «социальная группа предпринимателей», выступающими в роли кантовского конститутивного понятия опыта, дающего возможность производить синтетические суждения там, где социолог находит лишь самые общие и абстрактные условия и предпосылки. «Социальная группа предпринимателей» конституируется не для того, чтобы с ее помощью объяснять факты, а наоборот: факты собирают, отбирают и ассимилируют с целью обоснования Понятия. Иными словами, частное заменяют всеобщим; фундаментальное, но абстрактное, бедное определениями понятие пытаются выдать за конкретное: «существование» редуцируется к «сущности»; исторически конкретные действия и их социальные условия замещаются идеями деятельности и ее социальных условий...---
...
За эпистемологическим вопросом «что такое "группа предпринимателей"?» скрывается социально-политический вопрос «что значит "группа предпринимателей"?». Каждый ответ социологов подменяет «группу предпринимателей» представлениями о ней (во всех смыслах этого слова), чем-то иным, нежели она. Производить «группу предпринимателей» значит производить представления, производящие «группу предпринимателей». И так до бесконечности. «Социальная группа предпринимателей» отсутствует: присутствие замещает отсутствие, означающее замещает означаемое, которого нет в момент означивания: по определению это означаемое должно было бы быть совокупным субъектом предпринимательской деятельности, но на самом деле такой субъект не обладает фактическим наличием, не присутствует. Остается лишь производство «социальной группы». Производство как представление ускользающей от присутствия «социальной группы предпринимателей». Любая попытка определить онтологический статус представлений о «группе предпринимателей» обречена. Представительство «социальной группы» есть процесс означивания. Но это означивание бесконечно отсрочено в будущее: «социальная группа предпринимателей» как значение никогда не воплощается до конца, означающее предшествует означаемому.
В процессе представительства, например, Комиссии по предпринимательству при Президенте России, утверждающей, что Комиссия есть предприниматели, а предприниматели есть Комиссия, коллективный субъект «предприниматели» порождает сам себя, политическое представительство создает представляемых. Социологическое описание «социальной группы предпринимателей» также есть «невозможный акт»{117}: когда «предприниматели» обретают свою идентичность, самостоятельное бытие в качестве группы они получают «из рук» социологов. Социологи суть создатели легитимных категорий перцепции, к которым обращаются предприниматели в качестве обоснования собственного существования. Но сами социологи — всего лишь представители социальных представлений. Социология дает не доказательство бытийного существования «социальной группы предпринимателей», но скорее доказательство ее существования в качестве отсутствия, т. е. подтверждение невозможности ее существования. Таким образом, можно констатировать, что социологическое определение и описание «социальной группы предпринимателей» суть лишь декларация не социологических (но политических и идеологических) целей и намерений.
.....
Поколение ученых, участвовавших в учреждении отечественной социологии (nomina sunt odiosa), по всей видимости, полагают, что она принадлежит им по праву собственности, «ибо Бог в роде праведных» (Пс 14, 5). А если Бог в социальной действительности отсутствует? На что тогда уповать «поколению праведников», институционализировавшему свое самолюбие и восхищение собственным талантом в форме «либерального террора»: «А вы вообще не социолог: вас здесь не стояло»? Любое поколение социологов — это, в сущности, целостный исследовательский стандарт, определенная научная мода. Но мода приходит, и мода проходит. Тесен дней нашего века предел. Лишь только очередное «солнце российской социологии» взошло — и уже закат. Будущее всегда принадлежит другим.
Львиная доля и текстов и самих социологов по прошествии определенного срока перестают отвечать как критерию научной истинности, так и критерию социально-политической пользы. «
Отечественная социальная наука существует в эпоху реформ «после марксизма». Ввиду финансовых затруднений она сузила фронт исследований и, уклоняясь от вопроса «что?», начинает ставить вопрос «зачем?», на который раньше отвечала философия. На вопрос «зачем?» социальная наука отвечает либо раскрывая свои исследовательские средства, либо проясняя свои социально-политические цели. Взаимосвязь целей со средствами образует «логику» социологии. Легитимация социологии представляет собой социально-политические гарантии этой взаимосвязи[5]. Появляется все больше ученых, рассуждающих о социальном мире в терминах средство—цель, а не причина—следствие. «Генеалогия» сущего, его причинные свойства релевантны для подобных социологов лишь в качестве цели, имеющей несомненные политические коннотации
Н.А. ШМАТКО
ФЕНОМЕН ПУБЛИЧНОЙ ПОЛИТИКИ
«Социологические исследования», №7, 2001, С. 106-112.
.....
В настоящее время в России можно выделить два состояния поля политики. Первое достаточно хорошо определено, четко оформлено и институционализировано, представлено депутатами разных уровней, лидерами и освобожденными работниками политических партий, политконсультантами… Второе выражает еще неопределенный, неустоявшийся новый способ господства, реализующийся при посредстве экспертов в разных областях, активистов, не обладающие полномочиями, но представляющихся как доверенные лица неких социальных общностей, менеджеров в социальной сфере. Все заставляет думать, что сегодня мы присутствуем при процессе перехода от одного состояния поля политики — традиционного, обладающего исторически сложившимся континуумом форм, к другому его состоянию — публичной политике, где эксперты, члены гражданских и общественных комитетов, социальные работники являются важными действующими лицами.
Эксперт — это агент поля политики, наряду с другими формирующий легитимные представления о той или иной социальной, экономической или политической проблеме, а также конструирующий новые социальные категории, предлагая свой специфический продукт — экспертизу. Все это стало возможным лишь потому, что культурные ресурсы экспертов (техническая компетенция, знания в особой области) были востребованы в условиях новой социально-экономической ситуации, в то время как «традиционная» компетенция агентов поля политики («политические ценности», «демократические процедуры») перестала отвечать новому состоянию поля политики. Эксперты со своей «технической» компетенцией внедрили на рынке символической продукции свой продукт — экспертизу, транслирующую легитимные представления о желаемом социально-политическом порядке, формирующую новые социальные категории и легитимные способы их восприятия.
Например, социальная категория «предприниматели» составляет в настоящее время «центр» активности различных негосударственных и неправительственных организаций: Ассоциация российских предпринимателей, Союз предпринимателей, Союз промышленников и предпринимателей, Гильдия купцов, Ассоциация малого бизнеса и многие другие. Их деятельность направлена на выработку категорий, позволяющих различать разные типы предпринимателей, и соответствующих программ публичной политики. Многие неправительственные организации (в работе которых активно участвуют западные, а в большинстве случаев — американские учреждения) предлагают предпринимателям информационные услуги, консультирование и подготовку по разным экономическим направлениям, транслируя вместе со «знаниями общего характера» собственные представления о том, что такое предпринимательство и как должна развиваться частная экономика. В качестве примера можно привести Программу поддержки предпринимателей Российской Федерации, финансируемую американским Агентством международного развития (USAID), чья деятельность нацелена на развитие предприятий малого бизнеса и организацию сети региональных бюро помощи предпринимателям.
Результаты деятельности экспертов, работающих в подобных организациях, т. е. программы развития той или иной области предпринимательства, предлагаются в качестве готового продукта правительственным инстанциям, распоряжающимся материальными ресурсами и отвечающим за разработку и применение законов, регулирующих данную область. Таким образом, новые политические агенты — эксперты, представляющие самих себя как специалистов, находящихся вне политики, — вступают в конкурентную борьбу со «старыми» политическими агентами за навязывание легитимных определений социальной категории «предприниматели».
