От Pokrovsky~stanislav Ответить на сообщение
К Игорь
Дата 29.11.2008 14:31:38 Найти в дереве
Рубрики Идеология; Версия для печати

Re: Кстати


> Вот это вообще ни в какие ворота не лезет. Инфрастуктурные системы в 1993 году целиком находились в руках государства, а не коммерсантов, и никаких проблем с их управлением не было. То есть без топлива, электричества, железнодорожных перевозок страна не осталась бы, потому что тогда рынок их еще не коснулся в той мере, что сейчас. А вот сейчас, после раздробления РАО ЕЭС, и других аналогичных мер, в кризисный период может как раз много чего нпакрыться, тем более что идиоты в правителсьтве продолжают твердить о дальнейшей либерализации всего и вся, как основном антикризисном рецепте.

Вы забыли, что к тому времени уже почти 7 лет благодаря предательской деятельности Горбачева и его Политбюро не существовало Госплана, уже был распущен Госснаб, куча министерств потеряли необходимые им внутренние связи(например, Министерство сельхозмашиностроения прошло через несколько реорганизаций с дроблением на фрагменты), снабжение предприятий было переведено на биржи. А по самой биржевой схеме был нанесен удар наотмашь гайдаровским освобождением цен и последующим волюнтаристским ценообразованием для госпредприятий. Которое собственно и поставило госпредприятия на грань краха. Отпускные цены, назначенные на моих глазах из Москвы Богородицкому заводу технохимических изделий - не позволяли не то, что окупить затраты на комплектующие, а даже на зарплату за выполненный живой труд. НИИ в Москве не имели средств оплатить теплоснабжение, Северный завоз практически прекратился. В поселках геологов примитивно нечего было жрать.
Исчез Госстрой, т.е. огромнейшая по численности народа строительная отрасль полностью вышла из-под государственного контроля.

Именно что государство в 1993 году вообще ничего не контролировало. А то, что оставалось формально в распоряжении государства, не поддавалось управлению по одной простой причине - хозяйственные штабы СССР Госплан, Госснаб, Госстрой были уничтожены, структуры министерств претерпели такие изменения, что перестали быть управляющими работами отраслей штабами.

Обстановка была жуткая. В сентябре 1993 мне удалось пообщаться с водителем, которого частная торговая фирма пыталась нанять, чтобы он съездил на фуре в Среднюю Азию за курагой. Посулили 20 тысяч долларов. Мужик на них удивленно посмотрел(сумма по тем временам немерянная). Ребята не поняли удивления. И стали разъяснять: да ты, мол, не бойся. Мы тебе и бронежилет дадим, и автомат, и рядышком напарника с автоматом посадим, прорветесь.

В этой обстановке само только наведение порядка в экономике сверху требовало именно большевистского подхода. Партия, имеющая в своем руководстве высокообразованных, способных схватывать и понимать сложнейшие межотраслевые проблемы людей. И опирающаяся на способный жертвовать собой рядовой состав. Т.е. те сотни тысяч или даже миллионы погибших: взорванных, расстрелянных в машинах, залитых в бетонные фундаменты бандитов и предпринимателей перовй волны, - должны были превратиться в сотни тысяч или миллионы погибших во взаимной борьбе бойцов за порядок - и их противников.

Так вот, в противостоянии октября 1993 года обе стороны были плохи тем, что ни одна, ни другая не имели массовой поддержки снизу людьми, готовыми жертвовать собой ради будущего страны.

Если бы и вправду в поддержку Руцкого и Хасбулатова вышли полмиллиона, тогда и вправду можно было на что-то рассчитывать. Эти полмиллиона или хотя бы 100 тысяч из них можно было бы бросать потом во все дыры. Сопровождать с автоматами грузовики из Средней Азии. Атаковать бандитские гнезда. В голоде и в холоде восстанавливать работоспособность остро необходимых для жизнеобеспечения производств из числа ликвидированных(типа угольных карьеров в Приморье).

Ни одна, ни другая стороны не обозначили программы, взывающей к золотому фонду нации, - людям, которые готовы жертвовать собой. Разумеется, в обмен на чрезвычайные полномочия во имя ясной и праведной цели.
Борющимися сторонами ни толком обозначенной праведной цели не было обозначено, ни готовности делиться полномочиями.