Сергей Кара-Мурза
Для разрушения СССР самыми эффективными были действия в сфере этничности. Удары шли в двух планах – по связности русского народа и по системе межэтнических связей. Так был демонтирован советский народ, уже созревший как гражданская нация. Сознание нерусских было переориентировано с русоцентричного на этноцентричное.
За 90-е годы демонтаж русского народа зашел так глубоко, что он утратил свойства политического субъекта, что и объясняет глубину кризиса. Этот демонтаж продолжается в форме экономической и психологической войн.
Восстановление связности русского ядра – условие сохранения России и русского народа хотя бы в усеченном формате. Условие для этого – обретение «сокровища национализма» (выражение Сунь-ятсена в 1924 г., когда положение Китая было похоже на РФ сегодня). Вопрос «нужен ли русским национализм?» отпадает. Вопрос в другом: из каких национализмов надо выбирать и каковы шансы каждого?
Грубо, есть два национализма: этнический и гражданский. Они кардинально различны в векторах, в понимании пространств и времени, в наполнении мировоззренческой матрицы, на которой идет сборка народа. Хотя в обоих стоит задача укрепления этнического самосознания народа, решается она по-разному. Оба национализма – скорее враги, чем союзники, но определиться в них трудно, как в гражданской войне.
Этнонационализм кладет в основу идею русскости как изначально данной сущности и направлен назад, «к истокам», замутненным наслоениями. Для сплочения истинно русских надо оторваться от облепившей их Неруси и проложить границы, в пределе – «Россия для русских». Это отвечает обыденным взглядам на этничности и находит отклик в массовом сознании (точнее, у «этноцентричного Я» каждого русского). Построение нации будет вести русское ядро методами ассимиляции («пусть татарин, но русский татарин») или мягкого апартеида («выселить мигрантов южной национальности»).
Гражданский национализм исходит из того, что народы складываются в созидательном процессе. Русский народ собрался, принимая в свое ядро часть других народов России, и строил российскую нацию, не ликвидируя их этническую самобытность. Это конструкция сложная, очень эффективная, но таит в себе мины, которые можно взорвать по злому умыслу или по незнанию.
В настоящий момент идет этнизация русских – под действием угроз кризиса и «иных» (Запада, евреев и нерусских народов). Идеологи русофобии определенно стремятся загнать этот процесс в русло этнонационализма. Опыт колоний показал, что так можно организовать архаизацию сознания народа, расколоть его внутри и стравить со всеми возможными союзниками. Этот опыт теоретически обработан. Трайбализм, раскол больших общностей путем мобилизации племенного сознания и создание самовоспроизводящегося конфликта – технология. Так же, как программы предотвращения трайбализма (в Индии и особенно во Вьетнаме – технологические достижения гражданского национализма).
Судя по СМИ, в РФ идет программа подавления гражданского и раскрутки этнонационализма – в одной газете провоцируют ксенофобию и проклинают «русских фашистов»). Этнонационализм легко поднять, но он быстро «выгорает» без подпитки ресурсами. Для нас принять его доктрину – капитуляция. Она ставит крест на типе России и означает распад русского народа – отток «скрытой неруси» и трайбализм региональных субэтносов. Иногда и капитуляция – способ выжить, но до этой точки мы еще не дошли.
Шансы сплотить русских на матрице этнонационализма невелики. Слишком сильны у русских «другие Я», воспитанные Просвещением, индустриализмом, сознанием уже гражданской нации в советское время. Их этнонационализм имеет компенсаторный и эмоциональный характер, даже члены РНЕ, если строго – не этнонационалисты.
Разумно было бы без особой шумихи строить гражданский национализм, пока еще есть время. Для этого этнонационалисты могли бы помочь как прикрытие. Но главное, необходима организационная база, которая не вписывается в нынешнюю политическую систему (она проектировалась умными людьми). Тем не менее, тут шансы велики, но иллюзия успеха этнонационализма оттягивает силы.
