|
|
От
|
Михайлов А.
|
|
|
К
|
IGA
|
|
|
Дата
|
02.01.2007 23:12:27
|
|
|
Рубрики
|
Прочее; Россия-СССР;
|
|
Насчет «Генома».
Начнем от печки, то бишь от «фантастики и футурологии» Станислава Лема, конкретнее от его анализа жанра «космическая опера» буржуазной фантастики. Мы здесь не будем вдаваться в подробности инструментов анализа, нам важен общий вывод, что «космическая опера» является винегретом из романа приключений, детектива, шпионского романа, квазиисторического повествования, куртуазного романа, то вовсе откровенной эротики, проданным читателю в упаковке фантастики. На первый взгляд «Геном» и является такой космической оперой, эдаким эротическим детективом, однако с чего это эротический детектив будут посвящать «людям умеющим Любить, Дружить и Работать» предварительно предупреждая о его цинизме и аморальности? Нет, атрибуты жанра здесь гипертрофированы до того предела, когда они переходят в свою противоположность – Лукьяненко подвергает критическому анализу буржуазную мечту о Макдоналдсе на каждой планете приходит к выводу о неприемлемости такой мечты даже в самом подкрашенном виде. Политэкономия мира «Генома» списана с той неолиберальной модели, которой соблазнили отечественную интеллигенцию – капиталистическое общество с господством крупного капитала и пролетариат разделенный на две неравные части – неквалифицированных рабочих, являющихся дешевым расходным материалом (в «Геноме» «натуралы» без генетических изменений) квалифицированный пролетариат – «спецы» с генетически предопределенной профессией ( в этом и состоит фантастическое предположение),что собственно и обуславливает высокую долю такой рабочей силы во вновь производимой стоимости (так сказать способности и квалификация спеца – основное средство производства), позволяющую таким образом поддерживать мелкобуржуазный уровень потребления. Лукьяненко показывает порочность такого соблазна купить профессионализмом Работы наслаждения –спецы получают эмоционально-физиологическое удовлетворение от исполнения своих профессиональных обязанностей, но именно это и лишает их свободы Любить и Дружить, что с предельной контрастностью подчеркивается совпадением организационных связей экипажа «Зеркала» со связями половыми (этот прием обусловливает заявленную в посвящении «аморальность» романа). Таким образом Лукьяненко решает поставленную Станиславом Лемом проблему совместимости свободы и биологически детерминированного наслаждения от труда и решает отрицательно, показывая эквивалентность предложенного противоречия буржуазному отчуждения. подкрашенного сексуальной свободой, причем последняя в «Генома» Лукьяненко, в отличии от «Дивного нового мира» Хаксли критикуется не как разрушитель традиции, а как ингибитор революции – даже создатель этого общества генетической специализации и единственный бунтарь против него Эдуард Гарлицкий не может его изменить – людям, превращенным в хорошо дрессированных наслаждающихся животных не нужны революции.