Многолетний шеф КГБ Андропов сам себя избрал в генсеки, предварительно зачистив от Брежнева (думать так есть веские основания) вожделенное кресло. На следующем этапе министр обороны Устинов вместе с первым заместителем Предсовмина и министром иностранных дел СССР Громыко, чтобы совсем развязать себе руки, назначили в генсеки недоотравленного (видимо, по халатности) полуживого Черненко. Рядом с ним Устинов поместил для страховки Горбачева как забубенного сельхозника, наиболее далекого из всех членов ПБ от проблем армии и оборонки. На следующем этапе, в марте 1985-го, Громыко своим авторитетом продвинул в генсеки Горбачева в обмен на пост для себя Председателя Президиума Верховного Совета СССР. На заседании Политбюро, где Громыко "внёс" Горбачева, слово держал и тогдашний председатель КГБ Е.Чебриков. Он произнес загадочную фразу: "чекисты поручили мне назвать кандидатуру т. Горбачева М.С. на пост Генерального секретаря ЦК КПСС. Вы понимаете, что голос чекистов, голос нашего актива — это и голос народа". Отчего это, спрашивается, так удачно совпали голоса "чекистов" и народа? Тем более, что весной 1985-го народ не знал о прошлых похождениях Горбачева и сотой доли того, что о них знали или обязаны были знать "чекисты". В марте 85-го народ знал про Горбачева мизер: что он молод и разговаривает лучше Брежнева. Всё!
СЛЕДУЕТ СКАЗАТЬ, что во всех своих действиях, руководствуясь в первую очередь высшими интересами партии и государства, Лигачев вместе с тем никогда не упускал из виду и свой собственный политический интерес. Глубоко ошибаются люди, принимающие его за простака, таскающего из огня каштаны для других. В той же ситуации с избранием Горбачева Лигачев, вне всяких сомнений, был не абсолютно бескорыстен: ни при каком ином развитии событий он не смог бы обеспечить себе столь стремительный карьерный рост, какой принесла ему мартовская победа Горбачева. И все-таки принципы были для него, в конечном счете, всегда самым главным. По этой причине, по моим наблюдениям, уже в 1986 году начались и далее быстро углублялись его расхождения с Горбачевым, которого чрезвычайно беспокоили высокая деловая активность и возрастающий авторитет Лигачева как в СССР, так и за границей. Против него была развернута небывалая пропагандистская кампания, организаторы которой, однако, недооценили силу воли и политическое искусство их цели. Помню, в кулуарах ХХVIII съезда ко мне подошел Александр Яковлев, главный дирижер газетной травли Лигачева, со словами: "А твой шеф не прост. Совсем не прост. Очень не прост". Это было, пожалуй, наиболее объективное и ценное признание политических талантов Лигачева из всех, которые мне доводилось в разных обстоятельствах слышать.
В этом свете загадочным представляется мне в личности Лигачева то, что, прожив в условиях беспрестанных партийных боев долгую жизнь, он, тем не менее, не создал свою команду, остался одиноким ратником на усеянном мертвыми костями бранном поле российской политики. Против него вели огонь на поражение Ельцин и Горбачев. Но вместе с тем его атаковала их антипод, Касандра перестройки Сажи Умалатова. Не упускает случая пульнуть критическим сарказмом лидер РКРП Тюлькин. В последнее время, к большому сожалению, резко разошлись его пути с Олегом Шениным, единственным из последнего состава Политбюро не запятнавшим свое имя позо-ром измены. Все это можно было бы объяснить неуступчивостью Лигачева в принципиальных вопросах. Но это будет не вся правда.
Есть в личности Лигачева нечто, что не позволяет ему совершать рискованные поступки, поставить на карту в решающий момент политической схватки все, чем он располагает, переступить черту, за которой талантливый политический деятель перерождается в подлинного лидера, авантюриста или покойника. За все годы перестроечных конвульсий он ни разу не выступил открыто против Горбачева, предпочитая посылать ему записки с пророчествами о катастрофе и жалобами на самого Горбачева. В 90-м на Лигачева оказывали давление разные силы, добиваясь, чтобы он публично взял на себя роль лидера антигорбачевский оппозиции, обещали свою поддержку военные. Он не решился на этот шаг. Его любимая пословица: "Прежде чем войти, подумай, как выйти". Это мудрое правило, руководствуясь которым можно достичь больших высот в политике, но никогда не стать лидером терпящего бедствие народа. Людские массы не верят и никогда не верили ар-гументам, их убеждает только жертва или готовность к ней. Иисус Христос мог бы еще долгие годы произносить правильные проповеди, но, не взойдя на крест, ему не удалось бы стать Богом, чьим именем вдохновляются народы и кормятся миллионы церковных чиновников во всем мире.
>СЛЕДУЕТ СКАЗАТЬ, что во всех своих действиях, руководствуясь в первую очередь высшими интересами партии и государства, Лигачев вместе с тем никогда не упускал из виду и свой собственный политический интерес.
