|
|
От
|
Руслан
|
|
|
К
|
Георгий
|
|
|
Дата
|
15.11.2004 17:39:23
|
|
|
Рубрики
|
Тексты;
|
|
Дорогой Товарищ Сталин!
>Еще раз подтверждение тому, что мир "творческих работников" - это гадюшник.
Да, мне жена регулярно рассказывает подобные истории. Ничего не поделаешь.
Вот ещё про упоминавшуюся в тексте песню:
http://mokrousov.samnet.ru/archive/pismo_stalinu.htm
там есть текст письма ноты песни и ещё:
Комментарий Н.Кружкова (автора сайта)
Текст песни «Россия – наша Родина», как и тексты очень многих массовых песен был серьезно переделан в послесталинское время. Оказались изъяты все упоминания о Вожде, а кроме того авторы лучше учли потребности наступившего момента, добавили официоза.
Однако одна строчка, все же выдавала первоначальную идею произведения:
«Ленин родной над землей зажег немеркнущий свет…»
Спрашивается, когда это Ленин был «родным»? Ленин всегда был великим. Родным мог быть только Сталин. Вот оно что. Значит, изначально в песне были слова о Сталине. Так я сделал это открытие, еще не имея перед глазами исходного текста (а первоначально звучало «Сталин родной на борьбу народы мира сплотил»).
Как известно, тема Сталина была очень серьезной. Мокроусов на моей памяти вообще о нем ничего не писал, потому что это был не его «сектор». Он писал несколько другие песни. А в сталинском секторе были свои «авторитеты», в песнях частенько встречался куплетик о вожде. Несомненно если бы песня зазвучала в ее начальном варианте, она бы наверняка стала бы популярной, наряду с подобными песнями других композиторов. Здесь необходимо сказать, что песня "Россия - наша Родина" не являлась каким-то исключительным произведением - она была не хуже и не лучше тех многочисленных песен с упоминанием Сталина, которые тиражировались в то время. Если бы песня была издана то Мокроусов и в этом песенном секторе занял бы свое заслуженное место.
Почему именно И.О.Дунаевский начал ставить преграды на пути этой неплохой, в общем-то, песни достоверного ответа я не знаю. Вероятно его мы уже и не узнаем. В одном я сомневаюсь - дело было совсем не в песне. Эпизод с песней был одним из примеров противостояния двух выдающихся композиторов, и в основе этого противостояния лежали какие-то личные мотивы, а не только несовпадение творческих взглядов.
Не так давно мне случилось прочитать версию, что будто бы Дунаевский не смог принять песню "Россия - наша Родина" потому что обнаружил в ней "рецидив ухарской кафешантанной плясовой", облюбованной в 20-х годах цыганскими скрипачами. Ему, дескать, было невыносимо слышать, как "опошляется великий образ", так как он терпеть не мог нэповскую приблатненную "цыганщину". Едва ли это может служить здесь веским аргументом в пользу председателя Союза Советских композиторов. В песне нет цыганских плясовых мотивов! По характеру это песня-марш. Что же послужило причиной для утверждений такого рода? Ответы на это вопрос мог дать анализ статей в печати того времени.
Мне удалось познакомиться с двумя из упоминавшихся в письме композитора статей, однако их общий тон и отдельные пассажи авторов позволяют сделать вывод о том, что никто из писавших не имел ничего личного против композитора Бориса Мокроусова. Критика его песен была скорее частью некого малопонятного в наши дни ритуала, напоминавшего образцово-показательную порку без особых на то причин.
«К новым успехам советской музыки» - П.Апостолов, З.Вартанян, из газеты «Советское искусство» 1 марта 1952 г.
…«Идейно-художественное отставание композиторов от требований высокого мастерства заметно также в песенном творчестве. Обращаясь к важнейшим темам нашей современности (великие стройки коммунизма, борьба за мир, любовь к Родине и т.д.) или сочиняя лирические и шуточные песни на бытовые темы, композиторы сплошь и рядом не выходят за пределы ограниченного обывательского раскрытия избранного ими сюжета.
Так Борис Мокроусов за последние годы создал ряд песен самого различного характера, в которых показал недостаточное понимание задач художника, призванного воспитывать эстетические вкусы народа. Стремясь создать общедоступную массовую песню, композитор на деле потакает отсталым вкусам: вместо творческого отбора наиболее жизненных бытующих интонаций, способных создать правдивые образы нашей современности, он стал на путь примитивной механической компиляции затрепанных мелодических оборотов. Это особенно нетерпимо в песнях, посвященных высокой патриотической тематике («Россия – наша Родина») или на тему о Сталинском плане преобразования природы («Зацветает степь лесами»). В них композитор использует полюбившуюся ему надрывно-слезливую сентиментальную интонацию, назойливо кочующую у него из песни в песню.
Мы знаем Б.Мокроусова как одаренного композитора, создавшего мелодичные, эмоционально-яркие песни. Именно поэтому нельзя оправдать сомнительную творческую направленность композитора в таких песнях как: «Я за реченьку гляжу», «Мой любимый за рекой», «На крылечке» и другие. В них Б.Мокроусов замыкается в узкий круг слащаво-сентиментальной любовной лирики, воплощаемой им в обедненных музыкальных образах».
Вообще, это очень странная, путаная статья, в которой авторы берут на себя смелость и ответственность вершить некий суд практически над всеми более или менее известными на тот момент композиторами. Мне в этой связи не ясно, чье же мнение они озвучивают: свое частное или еще чье-то, официальное? Отнюдь не одному Мокроусову в этой статье достаются несправедливые оплеухи – в негативном контексте упоминаются И.Дунаевский, Г.Носов, Н.Богословский и многие-многие другие.
Что бы лучше понять дух, в котором написана эта статья, я приведу из нее еще один абзац. Он больше напоминает не разговор «о новых успехах советской музыки» а бессвязные языческие заклинания.
«Весьма важным условием для дальнейшего успешного движения советской музыки по пути реализма и народности является изучение композиторами марксистско-ленинской теории, формирующее общественное сознание художника, воспитывающее здоровое, оптимистическое мироощущение и помогающей вернее чувствовать и осмысливать пульс нашей жизни. Немалая роль в этом должна быть отведена филосовско-эстетической подготовке композиторов. Недостаточный пока что интерес к эстетической науке порождает иной раз негодный метод слепого творческого эмпиризма, обрекает на поиски нового «ощупью», без явного понимания задач и требований советского искусства. Это мешает творческой практике, препятствует появлению полноценных, выдающихся художественных произведений, достойных стать непреходящими памятниками сталинской эпохи».
Другая статья, упоминавшаяся в письме Б.Мокроусова, называется «Поэты или текстовики», авторы - И.Дунаевский, И.Нестьев. Опубликована в Литературной газете 23 декабря 1950 года. Безусловно, статья написана увлекательно и живо, с обилием ярких примеров. Эту статью, по крайней мере, было интересно читать. Песне Мокроусова посвящен следующий абзац:
«Пример халтурной, ремесленной подтекстовки – получившая печальную славу песня Б.Мокроусова «Россия – наша Родина», текст к которой присочинили Г.Строганов и В.Малков. Мелодия этой песни – перепев популярных неаполитанских и тангообразных песенок; но упомянутые авторы, нисколько не смущаясь характером музыки, «пришили» к ней трескучий и убогий в поэтическом отношении текст, который должен повествовать о советской Родине и о борьбе за мир. Получилось кощунственное искажение важнейшей политической темы: слова о борьбе за мир звучат под унылую, томно покачивающуюся музыку танго».
Я еще раз повторюсь, что не слышу в мелодии песни «унылой, томно покачивающейся музыки танго». И опять же, данная статья не была посвящена персонально творческой неудаче Б.Мокроусова, в ней авторы прошлись по головам большого количества поэтов-песенников. Чего стоит вот этот «блестящий» фрагмент!
...«В «Студенческой песне» Л.Ошанина, предложенной одному из московских композиторов, были такие строчки:
С фашизмом сражаясь,
Мы стали друзьями (?)
И памяти павших
Мы будем верны.
Первые две строчки звучат явно двусмысленно. С кем же мы стали друзьями?»
Между прочим, тут не мешало бы разобраться, на что себе позволили намекнуть авторы статьи, выдернув из контекста это безобидное четверостишье?
Конечно во всей этой истории Б.Мокроусов явился стороной пострадавшей. Готовя письмо, Мокроусов, вероятно, рассчитывал на то, что Сталин, которого вообще вдохновляла идея проведения широких народных культурно-массовых праздников, оценит песню и прикажет открыть ей широкую дорогу. Вот почему он так ратовал за то, что бы песня прозвучала в «настоящем» (его слова) исполнении! И понятно, что Б.А.Мокроусову приходится апеллировать к мнению народа, у которого песня уже приобрела популярность. Собственно, зацепиться ему больше и не за что было. Однако такой аргумент, как «популярность в народе» не считался убедительным у профессионалов – критиков. Его истолковывали просто: дескать «Меня признали простые люди и мне безразлично, что думают обо мне музыковеды-снобы и коллеги-завистники».
Оставаясь человеком глубоко порядочным и не желая выносить сор из "композиторской" избы, он так и не отправил вождю письмо, которое написал на восьми листах. Причин тому могло быть множество – и боязнь навредить тем, кто был рядом и помогал, и опасение что письмо будет передано назад в «Союз композиторов на рассмотрение». Возможно, композитор просто устал. Возможно, начала слабеть его вера в мудрость вождя. На мой взгляд, главная причина - все же нежелание благородного человека лезть в дерьмо, нежелание искать соперничества с людьми, которые, по его мнению, не всегда этого достойны.
Что же касается И.О.Дунаевского, то критика песни Мокроусова по мнению одного из авторов публикации преподносится чуть ли не примером его гражданского мужества. Выступать с критикой песни о Сталине было действительно опасно. Но я все же не уверен в том, что с его стороны это был "подвиг". Замечу, что отдельные биографы Дунаевского имеют, мягко говоря, предвзятое отношение к самому Б.А.Мокроусову.
Что же касается «Песни о земле» («Зацветает степь лесами»), то и тут я должен сделать важное замечание. Я не скажу, что мелодия плоха, это безусловно не так. Однако текст с мелодией действительно не вполне гладко стыкуются. И сам текст действительно слабоват. Помимо того, наблюдается несовпадение длинны музыкальной фразы в последней строке куплета и первой строке припева. По этому тут песню трудно петь без аккомпанемента. Тем не менее, необходимо помнить, что данная мелодия первоначально являлась не более, чем саундтреком к спектаклю "Свадьба с приданным". Прозвучала она и в одноименном фильме, в частности эта музыкальная тема сопровождала сцену, когда колхозники выходят на поле и любуются выросшим урожаем. В фильме она звучит как без слов так и со словами (отличными от слов в версии на пластинке). Это дает основания считать, что существовал не один вариант записи этой песни, и неясно, какой именно из вариантов подвергся критике. И самое главное - именно строки припева этой песни высечены в граните памятника на могиле Владимира Нечаева.