Форум С.Кара-Мурзы

	От	Durga
	К	Привалов
	Дата	17.11.2004 21:12:35
	Рубрики	Прочее; Война и мир;

К сожалению, тов. Привалов, это совсем не хорошо. Это гораздо хуже, чем вы думае

Если массы людей именно не лицемерят а находятся в патологическом состоянии, то это уже не плохо, а страшно. И это важное открытие. Чем быстрее большинство на форуме его начнут понимать, тем больше у нас шансов продвинуться вперед в понимании. Например вспомните философию факта Фарфуркиса из той же "Сказки о тройке" - она та же, что и у Оруэлла в "1984"

Вот пара абзацев из "1984" Оруэлла, несколько вскрывающих происходящее

===================
Двоемыслие означает способность одновременно держаться двух
противоположных убеждений. Партийный интеллигент знает, в какую сторону
менять свои воспоминания; следовательно, сознает, что мошенничает с
действительностью; однако при помощи двоемыслия он уверяет себя, что
действительность осталась неприкосновенна. Этот процесс должен быть
сознательным, иначе его не осуществишь аккуратно, но должен быть и
бессознательным, иначе возникнет ощущение лжи, а значит, и вины. Двоемыслие
-- душа ангсоца, поскольку партия пользуется намеренным обманом, твердо
держа курс к своей цели, а это требует полной честности. Говорить заведомую
ложь и одновременно в нее верить, забыть любой факт, ставший неудобным, и
извлечь его из забвения, едва он опять понадобился, отрицать существование
объективной действительности и учитывать действительность, которую
отрицаешь, -- все это абсолютно необходимо. Даже пользуясь словом
"двоемыслие", необходимо прибегать к двоемыслию. Ибо, пользуясь этим
словом, ты признаешь, что мошенничаешь с действительностью; еще один акт
двоемыслия -- и ты стер это в памяти; и так до бесконечности, причем ложь
все время на шаг впереди истины. В конечном счете именно благодаря
двоемыслию партии удалось (и кто знает, еще тысячи лет может удаваться)
остановить ход истории.
Все прошлые олигархии лишались власти либо из-за окостенения, либо
из-за дряблости. Либо они становились тупыми и самонадеянными, переставали
приспосабливаться к новым обстоятельствам и рушились, либо становились
либеральными и трусливыми, шли на уступки, когда надо было применить силу,
-- и опять-таки рушились. Иначе говоря, губила их сознательность или,
наоборот, атрофия сознания. Успехи партии зиждятся на том, что она создала
систему мышления, где оба состояния существуют одновременно. И ни на какой
другой интеллектуальной основе ее владычество нерушимым быть не могло.
Тому, кто правит и намерен править дальше, необходимо умение искажать
чувство реальности. Ибо секрет владычества в том, чтобы вера в свою
непогрешимость сочеталась с умением учитья на прошлых ошибках.
======================

О'Брайен остановил его жестом,
-- Другой пример, -- сказал он. -- Несколько лет назад вы впали в
очень серьезное заблуждение. Вы решили, что три человека, три бывших члена
партии -- Джонс, Аронсон и Резерфорд, -- казненные за вредительство и
измену после того, как они полностью во всем сознались, неповинны в том, за
что их осудили. Вы решили, будто видели документ, безусловно доказывавший,
что их признания были ложью. Вам привиделась некая фотография. Вы решили,
что держали ее в руках. Фотография в таком роде.
В руке у О'Брайена появилась газетная вырезка. Секунд пять она
находилась перед глазами Уинстона. Это была фотография -- и не приходилось
сомневаться, какая именно. Та самая. Джонс, Аронсон и Резерфорд на
партийных торжествах в Нью-Йорке -- тот снимок, который он случайно получил
одиннадцать лет назад и сразу уничтожил. Одно мгновение он был перед
глазами Уинстона, а потом его не стало. Но он видел снимок, несомненно,
видел! Отчаянным, мучительным усилием Уинстон попытался оторвать спину от
койки. Но не мог сдвинуться ни на сантиметр, ни в какую сторону. На миг он
даже забыл о шкале. Сейчас он хотел одного: снова подержать фотографию в
руке, хотя бы разглядеть ее.
-- Она существует! -- крикнул он.
-- Нет, -- сказал О'Брайен.
Он отошел. В стене напротив было гнездо памяти. О'Брайен поднял
проволочное забрало. Невидимый легкий клочок бумаги уносился прочь с
потоком теплого воздуха: он исчезал в ярком пламени. О'Брайен отвернулся от
стены.
-- Пепел, -- сказал он. -- Да и пепла не разглядишь. Прах. Фотография
не существует. Никогда не существовала.
-- Но она существовала! Существует! Она существует в памяти. Я ее
помню. Вы ее помните.
-- Я ее не помню, -- сказал О'Брайен.
Уинстон ощутил пустоту в груди. Это -- двоемыслие. Им овладело чувство
смертельной беспомощности. Если бы он был уверен, что О'Брайен солгал, это
не казалось бы таким важным. Но очень может быть, что О'Брайен в самом деле
забыл фотографию. А если так, то он уже забыл и то, как отрицал, что ее
помнит, и что это забыл -- тоже забыл. Можно ли быть уверенным, что это
просто фокусы? А вдруг такой безумный вывих в мозгах на самом деле
происходит? -- вот что приводило Уинстона в отчаяние.
О'Брайен задумчиво смотрел на него. Больше, чем когда-либо, он
напоминал сейчас учителя, бьющегося с непослушным, но способным учеником.
-- Есть партийный лозунг относительно управления прошлым, -- сказал
он. -- Будьте любезны, повторите его.
"Кто управляет прошлым, тот управляет будущим; кто управляет
настоящим, тот управляет прошлым", -- послушно произнес Уинстон.
-- "Кто управляет настоящим, тот управляет прошлым", -- одобрительно
кивнув, повторил О'Брайен. -- Так вы считаете, Уинстон, что прошлое
существует в действительности?
Уинстон снова почувствовал себя беспомощным. Он скосил глаза на шкалу.
Мало того, что он не знал, какой ответ, "нет" или "да" избавит его от боли;
он не знал уже, какой ответ сам считает правильным.
О'Брайен слегка улыбнулся.
-- Вы плохой метафизик, Уинстон. До сих пор вы ни разу не
задумывались, что значит "существовать". Сформулирую яснее. Существует ли
прошлое конкретно, в пространстве? Есть ли где-нибудь такое место, такой
мир физических объектов, где прошлое все еще происходит?
-- Нет.
-- Тогда где оно существует, если оно существует?
-- В документах. Оно записано.
-- В документах. И...?
-- В уме. В воспоминаниях человека.
-- В памяти. Очень хорошо. Мы, партия, контролируем все документы и
управляем воспоминаниями. Значит, мы управляем прошлым, верно?
-- Но как вы помешаете людям вспоминать? -- закричал Уинстон, опять
забыв про шкалу. -- Это же происходит помимо воли. Это от тебя не зависит.
Как вы можете управлять памятью? Моей же вы не управляете?
О'Брайен снова посуровел. Он опустил руку на рычаг.
-- Напротив, -- сказал он. -- Это вы ею не управляете. Поэтому вы и
здесь. Вы здесь потому, что не нашли в себе смирения и самодисциплины. Вы
не захотели подчиниться -- а за это платят душевным здоровьем. Вы предпочли
быть безумцем, остаться в меньшинстве, в единственном числе. Только
дисциплинированное сознание видит действительность, Уинстон.
Действительность вам представляется чем-то объективным, внешним,
существующим независимо от вас. Характер действительности представляется
вам самоочевидным. Когда, обманывая себя, вы думаете, будто что-то видите,
вам кажется, что все остальные видят то же самое. Но говорю вам, Уинстон,
действительность не есть нечто внешнее. Действительность существует в
человеческом сознании и больше нигде. Не в индивидуальном сознании, которое
может ошибаться и в любом случае преходяще, -- только в сознании партии,
коллективном и бессмертном. То, что партия считает правдой, и есть правда.
Невозможно видеть действительность иначе, как глядя на нее глазами партии.
И этому вам вновь предстоит научиться, Уинстон. Для этого требуется акт
самоуничтожения, усилие воли. Вы должны смирить себя, прежде чем станете
психически здоровым.

==========================
http://lib.ru/ORWELL/r1984.txt

Как видите, это целая философская система. Это никакое не лицемерие, это не упрямая ложь. Это называется "деструктивный контроль сознания", вот с чем мы имеем дело.