От self Ответить на сообщение
К self Ответить по почте
Дата 04.11.2004 11:46:55 Найти в дереве
Рубрики Прочее; Россия-СССР; Версия для печати

Спецназ: "идёт война народная"

http://www.specnaz.ru/article/?579
Посвящается Алексею Петровичу Ермолову

Союзники сбирались потаенно,
И умный князь, лукавый Росламбек,
Склонялся перед русскими смиренно,
А между тем с отважною толпой
Станицы разорял во тьме ночной,
И, возвратясь в аул, на пир кровавый
Он пленников дрожащих приводил,
И уверял их в дружбе, и шутил,
И головы рубил им для забавы.

М.Ю. Лермонтов, «Измаил-бей»

Известный публицист С. Кара-Мурза отмечал в своей монографии «Манипуляция сознанием», что холодная война, очень сильно влияющая на жизнь в СССР, населением практически не воспринималась как война.

Раз нет фронтов с окопами, нет танковых маневров, воздушных сражений — то это не война, а так, всего лишь не очень приятное соседство... Подобную ситуацию мы имеем и в настоящем. Несмотря на то, что военные действия не только имеют место в «горячих точках» (интересное внушение — «точка»: маленькая такая, и говорить всерьез смысла нет... а сколько в этих точках тысяч квадратных километров, а?), но и перенесены на улицы городов, в том числе и в виде терактов, понимание того, что это именно война, — у значительной части населения отсутствует. Есть некие «локальные конфликты». Недовольство действиями правительства сводится к «надо усмирить хулиганов», а отнюдь не к «почему ведется политика, направленная на поражение в войне»?

Проблема и в том, что население России сейчас состоит во многом из так называемых «россиян», которые являются русскими только по паспорту — причем старому, в РФском графы «национальность» нет. Показательный факт: в одном из среднеазиатских «независимых государств» народ возмутился — и им стали выдавать вкладыши с указанием национальности; двое моих друзей, попытавшись сделать при обмене паспортов в Москве подобное заявление — «хочу иметь документ, удостоверяющий мою русскую национальность», были... ну, скажем политкорректно — проигнорированы. Не меньшая проблема в другом — большинство населения жило при СССР, и помнит «братство народов», то есть — воспринимает происходящее опять же не как войну, а как конфликт в коммунальной квартире: неприятно, но жить можно... и есть надежда помириться. И уж во всяком случае, хуже уже не будет.

Но я, как оптимист, ясно вижу: хуже — будет.

Публикаций на тему отношений между национальностями в настоящем — множество. От «надо подарить Чечню США» (Новодворская и Ко) до отношения скинхедов к «лицам кавказской национальности». Однако аналитика на эту тему старательно избегает, с моей точки зрения, очень важного вопроса: принципиальной возможности решения проблемы. Чаще всего обсуждение сводится к эмоциям «наших бьют!» либо «дайте право каждому террористу убивать людей!» (я утрирую, но не слишком сильно). Реже приводятся хоть какие-то факты — о количестве нелегальных иммигрантов, о национальных преступных группировках и т.д. (следует отметить, что со стороны правозащитников и иже с ними аргументации фактами не замечено). Тем не менее, отношение к проблеме обычно более эмоциональное, чем логическое; и, к сожалению, — бессистемное.

В этой публикации я постараюсь подойти к проблеме именно системно — показать то, что возможное решение может быть лишь системным комплексом мер со стороны государства, а не отдельными решениями, которые пытаются решить частные проблемы, старательно поправляя шоры на глазах.

История

Еще в 1718 и 1722 гг. Петр I направлял в Чечню военные силы для защиты русских границ от набегов. Первая военная экспедиция в глубь Чечни состоялась в 1758 году. Экономической основой Кавказа уже тогда стала набеговая система, превратившаяся в своеобразный экономический уклад. Со второй половины XVIII века набеги чеченцев были направлены в основном на север, где на русской границе велась интенсивная экономическая жизнь. Чем быстрее увеличивалось население равнинной Чечни, тем интенсивнее становились набеги.

До XVIII века у вайнахских племен не сложилось какой-либо доминирующей религии. С развитием набеговой системы особую популярность получил Коран, позволявший действовать по принципу «око за око, зуб за зуб», а также объявить газават. Однако если шариат отрицает всякое воровство, то у чеченцев воровство у соседей считалось удалью. По родовым обычным законам (адатам) наказывалось лишь воровство у своих. Столкновение с Россией обосновывало новый образ жизни. Борьба за свободу совершать грабительские набеги быстро заменялась идеологической установкой войны за веру (в том числе и против единоплеменников). Коран стал обоснованием превосходства над «неверными», позволил сформировать «образ врага». Тем не менее горцы рассматривали войну именно как средство обогащения. В своих воспоминаниях Шамиль писал, что войны с европейцами многому научили приверженцев «священной войны»: «Ознакомившись посредством горького опыта с действием усовершенствованного оружия, мусульмане поспешили припомнить правило Корана, воспрещающее войну против неверных в том случае, если они сильнее правоверных».

Вспомним свидетельства военных тех времен. Записки Алексея Петровича Ермолова во время управления Грузией:

«Ниже по течению Терека живут чеченцы, самые злейшие из разбойников, нападающие на линию. Общество их весьма малолюдно, но чрезвычайно умножилось в последние несколько лет, ибо принимались дружественно злодеи всех прочих народов, оставляющие землю свою по каким-либо преступлениям. Здесь находили они сообщников, тотчас готовых или отмщевать за них, или участвовать в разбоях, а они служили им верными проводниками в землях, им самим не знакомых. Чечню можно справедливо назвать гнездом всех разбойников.»

«Беспрестанно изобличаются они в воровстве, в нападениях и увлечении в плен людей наших. Нет спокойствия и безопасности. Они смеются легковерию нашему к их ручательствам и клятвам, а мы не перестаем верить тем, у кого нет ничего священного в мире...»

Но, может, так было в XIX-м веке, а позже горцы стали цивилизованнее? Отнюдь. Генерал Я.А.Слащов-Крымский писал в мемуарах: «Тюп-Джанкой... меня мало беспокоил. ... Из войсковых частей я туда направил чеченцев, потому что, стоя, как конница, в тылу, они так грабили, что не было никакого сладу. ... Великолепные грабители в тылу, эти горцы налет красных в начале февраля на Тюп-Джанкой великолепно проспали, а потом столь же великолепно разбежались, бросив все шесть орудий. Красных было так мало, что двинутая мною контратака их даже не застала, а нашла только провалившиеся во льду орудия. ... После этого и предыдущих грабежей мы с Ревишиным стали врагами. До боя он на все мои заявления о грабежах возражал, что грабежи не доказаны и что в бою горцы спасут все, причем ссылался на авторитеты, до Лермонтова включительно. Я же сам был на Кавказе и знаю, что они способны лихо грабить, а чуть что — бежать.»

Стремление обогатиться любым, самым бесчестным способом, сохранилось с исторических времен до наших дней. Интересно свидетельство времен Второй Мировой полковника Губе Османа, диверсанта, захваченного НКВД:

«Среди чеченцев и ингушей я без труда находил нужных людей, готовых предать, перейти на сторону немцев и служить им. Меня удивляло: чем недовольны эти люди? Чеченцы и ингуши при Советской власти жили зажиточно, в достатке, гораздо лучше, чем в дореволюционное время, в чем я лично убедился после 4-х месяцев с лишним нахождения на территории Чечено-Ингушетии. ... Я не находил иного объяснения, кроме того, что этими людьми из чеченцев и ингушей, настроениями изменческими в отношении своей Родины, руководили шкурнические соображения, желание при немцах сохранить хотя бы остатки своего благополучия...»

Не менее важным фактором является ненависть к русским. Чувство это иррациональное, и именно поэтому — очень стойкое. Больше всего ситуация напоминает сценку из комедии «Житие Брайена», когда иудейские заговорщики осуждают римлян — какой вред они нанесли своей оккупацией. Заканчивается заседание приблизительно так: «Ну а что хорошего, кроме дорог, водопровода, [далее следует длинный список благ цивилизации], принесли нам римляне?» Психологически ситуация раскрывается очень просто: «маленький, но гордый народ» получает дотации на развитие от более цивилизованных соседей. Но народ-то гордый. Даже слишком, вследствие чего воспринимает стремление соседа помочь как подачку (в среде гордого народа помогать соседям не принято). Тем не менее, жадность пересиливает гордость, и возникает мотивация «Меня унизили, предложив подачку, и я за это отомщу!».

Обратите внимание — таким образом формируется отношение не к отдельным индивидам, а именно что ко всем помогающим, как нации. В рассматриваемой нами теме — к русским. Характерной иллюстрацией являются документы «Особой партии кавказских братьев», организованной 28 января 1942 г.:

«...выселить из Кавказа русских и евреев, обеспечить немедленное возвращение сосланных и выселенных большевиками братьев из коренных жителей на родину — на Кавказ;

...использовать все возможные средства (применительно к местным условиям) для немедленного проведения в жизнь следующих мероприятий ОПКБ для:

2. Массового применения террористических актов;
5. Систематической операции против власти за победу Германии;
6. Отказ от выполнения госплатежей всех видов;
7. Расширение повсеместного бандитизма и боевых дружин ОПКБ;
8. Организация массовых беспорядков;
9. Организация вооруженных группировок, бунтов и восстаний против власти;
10. Отказ от выполнения всяких директив власти.»

В этом тексте термином «власть» я заменил упоминание Советской власти c разными эпитетами для наглядности. А теперь дополнительно замените Германию на США и сравните с современной ситуацией на Кавказе.

На гербе ОПКБ был орел, на спине которого между крыльями нарисованы двое кавказцев, один из которых шашкой режет свинью. Цитирую: «Свинья — обозначается русский варвар, потерпевший поражение.»

Хотя, по мысли создателей ОПКБ, эта организация должна была объединить антисоветские силы всех народов Кавказа, реально в ней преобладали чеченцы. Главным секретарем Исполкома ОПКБ стал, как принято сейчас выражаться, «полевой командир» Хасан Исраилов (Терлоев). Согласно докладным материалам наркома внутренних дел Грузии Г.Каранадзе на имя Л.Берии от 18 сентября 1943 г., присягу ОПКБ приняли 5000 жителей Чечено-Ингушетии.

Показательно, что «легальных» боевиков поддерживали как рядовые жители, так и высшее руководство республики. Так, местное НКВД возглавлял тогда капитан госбезопасности С.И.Албогачиев, который переписывался с Терлоевым, согласовывая свои действия якобы против него.

Когда И.В.Сталин принял решение о депортации вайнахов, к выселению были привлечены более 6000 дагестанцев и 3000 осетин из районов, прилегающих к Чечено-Ингушетии. Ранее для борьбы с чеченскими бандами в сопредельных районах Грузии привлекались отряды тушинцев и хевсур. Очень показательно: бандитствующие соседи имели такую стойкую репутацию, что все с радостью готовы были помочь спровадить их куда-нибудь подальше.

Последствия гуманизма Сталина мы расхлебываем до сих пор.

После XX съезда КПСС началась реабилитация народов, «пострадавших в годы беззакония». 9 января 1957 г. был подписан Указ «О восстановлении Чечено-Ингушской АССР в составе РСФСР». И к чему же это сразу привело?

В первой половине 1958 года по сравнению с аналогичным периодом 1957 года в целом по ЧИ АССР количество убийств увеличилось в 2 раза, а случаев разбоя и хулиганства, повлекших за собой тяжкие телесные повреждения, в 3 раза. По всей республике стали обыденным явлением ссоры из-за домов и приусадебных участков, скандалы и групповые драки с применением холодного и огнестрельного оружия. Так, например, в конце 1957 года в Грозном распространялись антирусские листовки, были зафиксированы и нападения чеченской молодежи на учащихся ремесленных училищ и офицеров Советской Армии. В результате запугивания и при полном попустительстве республиканских властей в течение 1957 года за пределы ЧИ АССР выехали 113 тысяч русских, осетин, аварцев, украинцев и граждан других национальностей.

1 июля 1989 г. первым секретарем Чечено-Ингушского обкома КПСС был избран Доку Завгаев — первый с царских времен чеченец, который стал хозяином на этой земле. При этом население Чечено-Ингушетии, составлявшее в 1989 году 1270 тыс. чел., более чем на 40% (порядка 530 тыс.) было нечеченским (из них русских 239 тыс.). С этого момента года началось вытеснение нечеченских кадров с руководящих постов. В 1990 практически все ключевые посты в Чечено-Ингушетии были заняты чеченцами.

В 1993 году Джохар Дудаев «обосновал» право вайнахов на территорию от Каспия до Кубани и даже до Черного моря: «Мы обязательно объединимся и вместе будем добиваться отторгнутых у вайнахов сталинско-бериевской кликой территорий, прирезанных к Осетии вместе с правобережьем Владикавказа» (журнал «Независимая Отчизна», №1, 1995, Татарстан).

Террорист Салман Радуев в речи перед выпускниками диверсионной школы говорил: «Вам необходимо обливать грязью тех русских, которые настроены патриотически. Их очень легко обвинить в фашизме и национализме. ... Те, которые внедряются во властные структуры, должны всячески деморализовать работу органов, но творите не своими руками, руками русских, пусть они отвечают перед законом. Вы должны быть вне всяких подозрений. Тем, кто будет работать в банках, — прилагать все силы для затяжки платежей, выплат зарплат и особенно пенсий, вызывая тем самым недовольство русских русскими» («Слово», 7 апреля 1999).

Цитировать подобное можно до бесконечности.

Что это, если не война по отношению ко всему русскому народу?

Захват и вытеснение

В период разоблачения «культа личности» сочувствие к «репрессированным народам» привело не просто к восстановлению территории ЧИ АО, но и к присоединению к ней Наурского и Шелковского районов, изъятых из Ставропольского края. На эту подготовленную для жизни и освоенную равнинную часть будущей республики чеченцы переселялись с гор и предгорий, возвращались из ссылки. Но привычка к оседлой жизни и продуктивному труду формируется медленно — особенно, если ее никогда не было. Поэтому чеченцы в период создания индустрии становились чаще всего торговцами или работниками сферы услуг, формируя в этой сфере собственные этнические кланы. До 40% чеченцев проживало вне территории Чечни.

А теперь давайте подумаем — что следует из всего выше написанного? Ну и, чтобы проще было думать, обратим внимание на некоторые факты.

Известный случай с избиением русских школьников в городе Приаргунске Читинской области 24 сентября 2004 года. В тот день в среднюю школу №3 во время урока истории, где занимался 11 класс, ворвались 25 дагестанцев, живущих в этом городе. Они разгромили один из классов и избили четверых мальчиков. Поводом послужило то, что якобы одного из школьников-дагестанцев обидел русский старшеклассник, причем один из лучших учеников в школе. Ситуацию рассказывает пострадавший: «В тот день после 4-го урока мы вышли на перемену. Стоим, никого не трогаем. Вдруг подходит ко мне взрослый даг, зовут Омар, и говорит: «Ты зачем моего племянника обидел?» Я ему отвечаю, что не знаю никакого его племянника. Он меня ударяет в грудь, я ему даю сдачи. С ним были еще двое, они тут же включаются в драку. Мне на помощь тут же пришли Димка с Сашкой. В общем, отбились: один отскочил за забор и стал орать, что всех убьет и зарежет, а другие два куда-то убежали. Прозвенел звонок, и мы пошли на урок».

Продолжает его друг: «Это уже потом мы узнали, что те двое побежали к своим на рынок за подмогой, А учителя нам рассказали, что еще на предыдущем уроке жены этих даргинцев забрали из школы всех своих детей. То есть у них все было с самого начала спланировано. Сначала провокация на школьном дворе, потом — погром».

Всех дагестанцев, участвовавших в погроме, доставили в райотдел милиции, но через несколько часов отпустили. В Приаргунск была направлена группа сотрудников УВД Читинской области. Проработав в городе около недели, милиционеры не нашли состава преступления. Театр абсурда? Нет, закономерность.

Так, мощная чеченская диаспора появилась на Орловщине еще в конце 80-х годов. Местные оперативники говорят, что под контролем приезжих находится практически весь зерновой бизнес в области. Орловщина считается самым безопасным местом укрытия боевиков на территории России.

Из открытого письма полковника Сергея Печевого (участника двух чеченских кампаний, имеющего 10 боевых наград, именное холодное оружие от президента России и 48 поощрений МВД) Владимиру Путину: «Проходя службу в УБОП УВД Орловской области с 1993 по 1994 год, я был свидетелем сращивания чеченских криминальных авторитетов с местными бандитами и отдельными руководителями местных правоохранительных органов, в том числе УФСК по Орловской области... В руки чеченцев с сомнительным прошлым были отданы крупнейшие предприятия всероссийского значения... О вышеизложенном я проинформировал начальника УВД. Он приказал мне не предпринимать никаких действий, так как спецслужбы уже ведут данную работу». Полковник подавал рапорты по этой теме также в 2000 и 2002 году. Ответы были аналогичными. Интересно, на кого работают эти спецслужбы?

Другой пример. В небольшом городке Суровикино Волгоградской области компактно проживают родственники известного главаря чеченских бандформирований Руслана Гелаева. Кем они ему приходятся, трудно понять: пока он был жив, хвастались, что чуть ли не родные братья, а когда его убили, вдруг сразу стали дальними родственниками. Ни первая чеченская, ни вторая, ни теракты не мешали Гелаевым вести в Суровикино свой выгодный бизнес, делать карьеру в правоохранительных органах и успешно лоббировать свои интересы во властных структурах. Официально диаспора насчитывает 346 человек, всего же в Волгоградской области зарегистрировано около 40000 чеченцев, объединенных в национальную общественную организацию.

Чеченцы — не единственная подобная национальность. Ту же политику ведут турки-месхетинцы в Кpымском pайоне Кpаснодаpского кpая.

Избиение русских школьников, с которого начиналось обсуждение, здесь — далеко не экзотика. Только в 2001 году такие случаи были в поселке Hижне-Баканском, в селе Hебеpджай, на хутоpе Школьном, а в селе Русском — дважды.

Известно, что пpограммой-минимум организации турок на Кубани является регистрация культурно-администpативной автономии. Наличие вооруженных формирований признают сами турки: в разговоре с атаманом Таманского отдела Иваном Безуглым один из турецких авторитетов заявил, что вооруженные и обученные боевики месхетинцам необходимы «на случай обострения ситуации».

Вице-президент Фонда «Город без наркотиков» (Екатеринбург) Андрей Санников пишет: «...только за один год в Россию въехало 900 тысяч этнических таджиков.... Только в Екатеринбурге и его окрестностях, по данным официальных таджикских организаций, находится сегодня 150 тысяч таджиков. Для справки — все население Екатеринбурга — 1 млн. 300 тыс. человек. Это — этническая катастрофа. Причем катастрофа, широко спланированная и точно организованная. Нам говорят — «таджики едут к вам работать!» Ну-ну. У нас что, в Екатеринбурге как раз случайно оказались вакантными 150 тысяч рабочих мест?! Нам говорят — «таджики — удобный контингент, нетребовательный». Конечно, удобный. С нами-то не очень удобно. Мы будем требовать социальных гарантий, хороших дорог, горячую воду из крана. Мы будем требовать достойной оплаты труда, доступного образования и жилья, нормального здравоохранения. Да, и еще — мы будем требовать, чтобы у власти у нас были честные порядочные люди. А «удобным контингентом» таджики здесь будут недолго. Примерно столько же, сколько таким «удобным контингентом» были албанцы в сербском Косово. Мы не страусы, хватит прятать голову в песок и не видеть очевидного. — Таджикский героин убивает наших детей, а на «расчищенные территории» переселяются таджики. Пора опомниться, пора перестать трусить и врать. Никакая это не «миграция». Это — оккупация.»

Причем оккупация с дальним прицелом: на территории Шелковского района в Ставрополье, например, никогда не было чеченских кладбищ. Теперь их обустраивают повсеместно, откуда-то привозят трупы умерших. Для чего это делается? А для того, чтобы лет эдак через 20-30, ссылаясь на захоронения, утверждать, что это — не казачьи, а исторически чеченские земли. («Труд», 13 мая 1999)

При всем этом подобные «национально-освободительные» движения поддерживаются «правозащитниками» (не могу писать без кавычек), а также международными организациями специфического толка; лидеры террористов принимаются чуть ли не на уровне глав стран, традиционно враждебных России. Помните конференцию представителей чеченских диаспор и неправительственных организаций в Европе «Путь к миру и государству» в Брюсселе? Принимали участие Чеченская Демократическая Ассоциация (Голландия), Вайнахское Общество «Чечения» (Бельгия), Чеченский Культурный Центр (Бельгия), Комитет Чеченской Диаспоры (Франция), Чеченский Информационный Центр (Польша), Чеченский Информационный Центр (Грузия), Комитет Помощи Чечни (Голландия) и Чеченский Общественно-Культурный Центр «Даймохк» (Испания). В работе конференции также приняли участие представители чеченских диаспор из Чехии и США, деятели культуры и творчества. Конференция постановила поддержать концепцию «Обусловленная независимость через международное управление», а также «осудить любые попытки искажение сути национально освободительной борьбы чеченской нации и призвать все чеченские информационные агентства не допускать публикации материалов, противоречащих принципам религиозной, этнической и культурной терпимости.»

Перевожу с обтекаемо-дипломатического на русский язык: оторвать Чечню от России и передать Западу (США), а пока считать террористов борцами против угнетателей и всеми силами препятствовать распространению объективной информации о происходящем. Так, даже Бесланских террористов западные либеральные СМИ называли как угодно, но не террористами: борцы, партизаны, повстанцы, сепаратисты...

Начальник отдела Совета безопасности Ставропольского края Василий Шнюков:

«Полученному нами праву на свободу передвижения были принесены в жертву более важные конституционные гарантии. А именно: право на жизнь. У нас в Ставропольском крае, например, свободная миграция привела к тому, что к 1998 году в крае были похищены более 170 заложников. Погибли 27 милиционеров. Идем дальше: в некоторых районах нашего края дети мигрантов составляют до 80 процентов учеников. Они и сами не учатся, и русским детям учиться не дают. То есть мы потеряли право на образование. И наконец: право на жилище. Если бы не было потока мигрантов, стоимость квартир соответствовала бы реальности. Но приезжие, переплачивая, вздули цены, и местное население потеряло возможность их купить.»

Возвращаясь к случаю в Приаргунске: стали известны слова даргинца из младших классов. Когда учительница стала рассказывать про Конституцию, а потом спрашивать, кто что понял, он ей ответил: «А мне папа не так говорит. Мне папа говорит, что это ваша конституция, а не наша конституция. А мы живем по своим законам».

Наивный мальчик высказал вслух то, о чем молчат взрослые. Чеченцы, таджики, месхетинцы и др. не стремятся к ассимиляции. Они именно захватывают территории. Они уже живут по своим законам.

Либералы часто приводят тезисы о том, что иммигранты якобы пополняют население, при этом ассимилируются и становятся россиянами. Это — настолько наглая ложь, что в нее, в полном согласии с доктриной Геббельса, часто верят. Но задумайтесь — кому нужно любое население? Русским? Вот вы лично — хотите иметь соседями таджиков и чеченцев?

Дело не в увеличении количества населения — это какая-то странная самоцель. Нельзя забывать о качестве. Причем речь идет не столько о качестве как таковом (это — задача евгеники), сколько о качественном различии. Вопрос в этом контексте не стоит в виде «какая нация самая лучшая» (это требует, как минимум, критерия «лучшести» и решения вопроса «для чего лучшая»). Все проще: одним нравятся апельсины, другим — картошка. Но при этом жареные апельсины или варенье из картошки — блюда на любителя, а попытки выращивать апельсины и картошку на одной грядке приведут к закономерному результату.

Тезис об ассимиляции легко опровергается наблюдениями, которые может провести любой практически каждый день. Сходите на рынок и обратите внимание на то, на каком языке общаются торговцы между собой. Идя по улице и видя группу «лиц кавказской национальности» (а также — таджикской, цыганской, вьетнамской...) — прислушайтесь: по-русски ли они говорят? Соберите небольшую статистику и подумайте, хотят ли они ассимилироваться. Это если даже не принимать в расчет всеразличные национальные объединения, землячества и другие организации, которые есть у всех, кроме русских. И не потому, что русским это не нужно, а потому, что это de facto запрещено: тут же начинаются крики о «русском фашизме», «нацизме» — есть много стандартных страшилок. Об этом писалось много, не буду повторяться.

Еще интересный нюанс: часто приходится слышать, что «терроризм не имеет национальности», что эти люди — выродки, предатели своего народа, подавляющее большинство чеченцев, мечтающих о спокойной и мирной жизни, ненавидит их и презирает. Если так — это прекрасно. Но почему мы слышим об этом от кого угодно, только не от самих чеченцев? Может быть, чеченская диаспора малочисленна, рассеянна и плохо организована? Может быть, у нее просто не существует традиции публичных выступлений или нет для этого возможности? Нет, это не так. Вспомним недавнюю историю, когда небольшая заметка Константина Крылова в «Литературной газете» вызвала возмущенное письмо ( http://www.lgz.ru/960), подписанное несколькими десятками чеченских фамилий — предпринимателями, адвокатами, журналистами, и даже подачу судебного иска. Несколько резких слов в газете элита чеченской диаспоры посчитала для себя оскорбительными и сочла необходимым подать голос. Почему же эти люди молчат, когда их соплеменники позорят их не словом, а делами?

Резюме: отдельные нации целенаправленно занимаются вытеснением русского народа с русских территорий.

Этика и психология

Наблюдение, основанное на личном опыте: те, кто служил в «горячих точках», имеют четкое и однозначное мнение о том, что и как делать с этническими оккупантами. Собеседники же, склонные к либерализму, обычно апеллируют к «правам человека» и прочим стандартным демагогическим приемам, одним из которых является тезис: «Ну, понятно, вы же воевали, поэтому и относитесь, как к врагам.»

Но вспомните — ваши деды, воевавшие во время Великой Отечественной, разве заявляли, что нужно уничтожить всех немцев поголовно? Наши предки, воевавшие с Наполеоном, когда-либо считали, что французы должны прекратить свое существование как нация? Более того — в Ангарске скинхеды состоят не только из русских, но также из бурят (сведения из первых рук), а в Ижевске руководитель русских националистов — немец.

Также подумайте, почему нет одинакового отношения ко всем не-русским — кто-либо слышал о том, чтобы русские националисты выступали против, скажем, тех же бурят или, например, удмуртов?

Понятие «кровь и почва» — устарело. Сейчас национальное самоопределение определяется формулой «язык, культура, этика». Если некто говорит и думает на русском языке, уважает русскую историю и культуру (это не обозначает «лубочности»!), разделяет этические принципы русского народа, — то он русский, даже если он «негр преклонных годов». Если же другой некто имеет родословную из одних русских, восходящую ко временам изобретения письменности, но при этом, скажем, либерал, — то русским его назвать язык не поворачивается. Так, россиянин...

Соответственно, неприязнь к определенным национальностям связана с тем, что они русскими однозначно идентифицируются как нерусь — т.е. устойчивые группы, имманентно имеющие в своем мировоззрении цель вредить русским. Сейчас рассмотрим этнические группы неруси (есть и другие — так, правительство Америки смело можно назвать нерусью, но американцы в целом относятся к России безразлично).

Помимо естественного отношения к захватчикам Родины, на ненависть к неруси влияет также этическая и психологическая несовместимость. Этот феномен двусторонний: ценности одной группы не уважаются (а часто — презираются) другой группой; понятно, что достигнуть взаимопонимания практически невозможно. Бытовой пример: когда я захожу на рынок, очень часто можно на вопрос о цене услышать что-то вроде: «Стоит — 100, отдам за 90, а лично тебе, дарагой, за 80!». При этом продавцу, как представителю южных народов, нравится торговать и торговаться; умение торговаться там — это искусство. Для меня же, как индивида с имперским менталитетом, торговаться — ниже личного достоинства. Таким образом, неприязнь неизбежна, а попытки ее избежать приводят к неестественному поведению, уходу реакций в подсознание — и так далее по Фрейду. Единственный способ снизить напряжение — это гостю постоянно помнить, что он в гостях. Но в том-то и проблема, что гость давно уже поселился насовсем и считает себя отнюдь не гостем, а часто — даже и хозяином...

Давайте рассмотрим этику, которой придерживаются русские и нерусь (та ее часть, которая рассматривается в контексте разговора).

Введу здесь как постулат «русские — имперская нация». Доказательство этого явно выходит за рамки статьи, однако просто вспомните историю Руси — какая нация была государствообразующей. Термин «Империя» давно опошлен и затаскан, поэтому приведу здесь определение, которым я пользуюсь в статье: Империя — это государство, в котором есть четкое разделение на граждан и подданных. Под гражданами понимается часть населения, которая осознанно служит своей стране, разделяет ее ценности и считает себя причастным ко всему, что в ней происходит; таким образом, гражданин — это тот, кто берет на себя ответственность за то, что происходит вокруг него в социуме, он преобразует мир. Необходимое пояснение: понятно, что такое отношение не обозначает потери индивидуальности в случае сходства интересов, а такое в Империи присутствует по определению. Кроме того, стандартной ошибкой будет применение концепции гражданина к современной ситуации: гражданин отнюдь не лоялен автоматически к любому правительству, а лишь к тому, которое функционирует на благо Империи и ее граждан. Категория же подданных имеет гораздо меньше прав, но и гораздо меньше обязанностей по отношению к Империи. Подданным разрешается проживание на территории Империи в том случае, если их деятельность идет на пользу таковой или как минимум — не вредит (граждане по своему определению приносят пользу). Иллюстрацией гражданина может служить Верещагин из «Белого солнца пустыни». Помните его знаменитую фразу «За державу обидно»? Что касается подданных (которым разрешили действовать так, как им хочется) — то наглядным примером служат так называемые олигархи, которые ограбили нашу страну и вывезли капиталы за границу.

Имперская этика, независимо от национальности, выражается формулой: «Не позволяй ни себе, ни другим делать то, что считаешь неприемлемым для себя». Что именно недопустимо, зависит от уровня развития, а в случае интеллектуального большинства все упрощается до «что не делаю я, то запрещено и другим»; но тем не менее это принципиально отличается от этики обсуждаемых диаспор: «Я буду вести себя по отношению к другими так, как они не ведут себя по отношению ко мне (не могут или не хотят). Я буду делать с другими то, чего они со мной не делают (не могут или не хотят).» Это люди, существующие за счет того, что они могут доставить другим неприятности. Причем такая позиция является принципиальной. Для этнической неруси насилие — это нечто достойное восхищения, предмет гордости, этическая ценность. Такое отношение к жизни в среде этих сообществ разделяют все, а не только те, кто реально смог стать разбойником или убийцей. Например, любая женщина из такого сообщества гордится, что ее муж и сыновья убивают людей и приносят домой добычу, и презирает их, если они кормят семью за счет честного заработка.

Рассмотрим особенности психологии неруси. Как известно, психика — холистична, в ней нет изолированных феноменов. Начнем стандартно: с анализа условий, в которых формируется личность. Общеизвестные факты для соответствующих обществ: строгий патриархат, управление старейшинами и полное подчинение младших, суровые условия жизни, родовой строй. Что из этого следует?

В древности такая модель общества была вполне работоспособной: мудрые старцы управляли горячими джигитами, которые (выжившие в тех условиях) со временем также становились старейшинами. Однако в современных условиях система работает весьма специфически: средняя продолжительность жизни по сравнению с XIX-м веком увеличилась в несколько раз. И если ранее, в отсутствие современной медицины, мужчина либо погибал в раннем возрасте, либо, возмужав, занимал пост старейшины, то сейчас давно уже взрослый джигит практически не имеет шанса стать главным в семье: его многоуважаемый дед прочно занял свой пост. Одно дело, когда беспрекословное подчинение младшего старшему относится к ребенку, подростку или юноше; и совсем другое — когда старшему вынужден подчиняться зрелый мужчина, у которого к этому времени уже могут подрастать внуки. В этом случае неизбежен комплекс неполноценности: мужчина лишь тогда мужчина, когда он может решать за себя. Если решают за него всю жизнь — это еще не мужчина, а ребенок. Следствие: доказать всем, что являешься мужчиной. Думаю, подробно расписывать, каким образом выражается стремление доказать в подобном обществе, — лишнее. Тем не менее замечу, что жестокость по отношению к пленникам — прямое следствие подобного комплекса: «Если я докажу, что ты недостоин звания мужчины, то я окажусь мужественнее тебя и смогу почувствовать себя мужчиной».

Отсюда же, что интересно, следует и знаменитое кавказское гостеприимство: ведь принимающий гостя — хозяин в доме и также чувствует себя настоящим мужчиной. На одном из форумов русских альпинистов появилась подборка статьей Ольги Неподобы о правилах поведения с местным населением Кавказа. «...местный в этих краях — человек настроения. Он может с себя последнюю рубашку снять, показывать чудеса искреннего гостеприимства, героически тебе помогать, — если у него сегодня такая волна в голове. Причем подчеркиваю — это действительно искренне, от души. Если пошла волна негатива — все. Пиши пропало. ... Могут говорить все, что угодно, в чем угодно клясться, но главное — тот всплеск, что на данный момент имеет на него влияние. ... Нюанс: если ты отказался, а потом тебя уговорили — считай, что ты изначально проиграл. Ты изменил одному своему слову, значит ты слаб. Ты не мужчина. Ты дешевка, которую можно «разводить» дальше.»

Причем в повествовании О. Неподобы четко видно, что дело именно в этике и культуре, а не «крови и почве». Вот ее отзыв об Осетии: «...за все годы хождения моя статистика не пополнилась ни одним эпизодом, даже приближающимся к неприятностям. ... Чрезвычайно высокий культурный уровень народа... люди держаться достойно, ненавязчиво.» И в тех же статьях описывается случай, когда полтора десятка отморозков ночь напролет избивали и насиловали 15-летнего мальчика. Краснодарский край, горы, 1991 год, все участники — вполне себе славянской внешности. У кого-нибудь повернется язык назвать их русскими? Причем дело не только в эмоциях «не хочу, чтобы эти ублюдки относились к той же группе, что и я». Все куда нагляднее — в русские привычки не входит групповое изнасилование гомосексуального характера. В отличие от (еще во времена СССР ходили анекдоты о специфических наклонностях отдельных народов).

И причина этого волне понятна: мусульманские обычаи имеют строгие табу на тему секса. В ортодоксальных исламских социумах женщины ходят не просто в платке, а в парандже. Из The Los Angeles Times 2002 года, репортаж Мауры Рейнольдс об Афганистане: «В свои 29 лет Мохаммед Дауд видел лица, может быть, всего лишь двухсот женщин. Несколько десятков из них являются членами его семьи. Остальные лица он увидел случайно, украдкой, когда не должен был на них смотреть, а сами женщины были без паранджи. ... В некоторых мусульманских обществах запрет на добрачный гетеросексуальный половой акт имеет очень большой вес, он сильнее, чем запрет на секс между мужчинами. В этих обществах можно обнаружить мужчин занимающихся сексом с другими мужчинами не потому, что им это очень нравится, а потому, что они находят это наиболее привлекательным из тех ограниченных возможностей, которые им доступны.»

Из книги аятоллы Хомейни «Tahrirolvasyleh», том четвертый, издательство Darol Elm, Gom, Иран, 1990 г.: «Мужчина может вступать в половые сношения с животными, например, с овцами, коровами, верблюдицами и прочими. После достижения оргазма ему, однако, следует убить животное. При этом мясо такого животного нельзя продавать собственным соседям, а можно только людям из соседнего селения.»

Разумеется, это не говорит о тотальной склонности мусульман к гомосексуализму и зоофилии. Ситуация аналогична тюрьме: при недостатке женщин для секса выходом является содомия. Причем пассивная и активная роли четко разделены: активный гомосексуалист не считается за собственно гомосексуалиста, часто половой акт — это символ доминирования; именно поэтому для тюрем характерны и групповые изнасилования, и жестокость по отношению к «опущенным». Ровно та же ситуация и в исследуемой нами теме. Еще П.Б.Ганнушкин писал: «религия, жестокость и сладострастие — ближайшие родственники. Одно из этих чувств возрастает рука об руку с другими, одно замещает другое.» Подумайте — до какой степени могут развиться проявления этих чувств при культивировании религиозного фанатизма, культа жестокости и запрете на естественный добрачный секс?

Родовой строй здесь также имеет свое влияние на психику.

Условия, в которых живут горские племена, суровы по природным условиям и бедны ресурсами. Родовой строй вследствие этого порождает четкое разделение на своих и чужих: ближайшим «своим» необходимо оказывать помощь любой ценой, чтобы они также приходили на помощь — иначе в горах просто не выжить. Отношения между родами могут быть весьма агрессивными, но при нахождении общей цели легко появляется временный союз по типу «против кого дружим?» Иноплеменники же, а особенно представители чуждых этносов, практически не считаются за людей. Пауки в банке дерутся между собой; но если дать им вылезти из банки, то они разбегутся искать добычу, а не продолжат драку.

Такое отношение принципиально отлично от восприятия родового строя славян, в т.ч. — русских: поскольку дефицит ресурсов отсутствует, отношение к далеким чужим изначально доброжелательное: поделиться хлебом/солью несложно, зато можно узнать много нового. Еще более показательно сравнить отношение к рабам у горцев и азиатов и у славян.

Такой обычай, как кровная месть, также неизвестен среди русских, а именно он играет важную роль в отношениях с нерусью. Кровная месть — это не просто желание отомстить нанесшему ущерб — тогда действия были бы направлены на определенное лицо, а не на род в целом. Значительную роль играет стремление запугать членов другого рода, чтобы им не повадно было совершать преступления по отношению к данному роду — обратите внимание на действия против детей, которые были описаны выше. Но в обычае кровной мести присутствует и религиозно-мистический элемент, идущий из глубины веков, не относящийся к логике и поэтому непонятный в рамках русской культуры. Кровная месть является исполнением религиозной обязанности (не забывайте, что народные верования отнюдь не прекращаются с принятием некоей официальной религии), долгом по отношению к мертвому. Самое древнее право — это «око за око», удовлетворение за каждую случившуюся несправедливость. Причем не только за умышленное, но и за случайное принесение вреда. По мнению первобытного человека, всякая смерть была чем-то в корне неправильным, неестественным, несправедливым действием какой-то злой силы и потому всегда надо было найти виновного и отомстить за нее. Кому-то необходимо мстить. Если смерть родича осталась не отомщенной, то покойник сам начнет мстить, но уже своим родичам, не отомстившим за его смерть. Если еще вспомнить, что в архаической структуре социума нет четкого отделения себя от общины, то картина становится кристально ясной. Разумеется, у горцев Кавказа понимание происхождения обычая кровной мести давно ушло в бессознательное; оно рационализировано понятием чести рода. Убийство требует отмщения от всего рода и по отношению к другому роду в целом. Поскольку русские давно уже не делятся на роды, то они воспринимаются как один большой род, которому и надо мстить (это также согласуется с терактами). И — опять же — такой образ действий рискован, он позволяет чувствовать себя настоящим мужчиной.

Доктор медицины Э.В. Эриксон, «Об убийствах и разбоях на Кавказе» (из «Вестника психологии...» под ред. акад. В.М. Бехтерева., С.-Петербург, 1906.) пишет:

«Кавказ по распространённости убийств и разбоев занимает из всех стран, входящих в состав Российской Империи, первое и выдающееся место, несмотря на весьма энергичную борьбу с этими преступлениями административных и судебных властей и немалым материальным средствам, издерживаемым на просвещение местного населения. ... Ингуши, являясь самым разбойничьим племенем на Северном Кавказе, наводят страх на всю Терскую область. Храбрые и дерзкие до необычайности, они делают нападения среди белого дня не только на проезжих в поле, но даже на магазины в центральной части г. Владикавказа организованными бандами, причём по совершении ограбления или убийства умеют исчезать с поразительной быстротой. ... Чем труднее и рискованнее предприятие, тем больше оно манит ингуша, который испытывает, по-видимому, необычайно приятное чувство после каждой удачи. ...этнопсихика со всеми её внешними проявлениями меняется не так быстро, как издаваемые законы, требования и правила, и многие преступления являются в известной степени неизбежным следствием психоантропологической организации людей, передаваемой по наследству из поколения в поколение, из века в век.»

Таким образом, ненависть к русским имеет метафизический характер, следовательно, она не может быть преодолена рациональным убеждением.

Ergo: война, о которой говорится в статье, ведется не адекватными средствами, поскольку исходит из посылки схожести мотиваций противников, которой нет и в помине. С нашей стороны идут попытки попытаться образумить противника, совершающего явно нерациональные действия; с противоположной же стороны идет священная война. И не имеет значения, находится эта война в «горячей» или «холодной» стадии — ее суть от этого не меняется. До тех пор, пока структура соответствующих социумов неруси неизменна — а структуру менталитета изменить нереально в исторически обозримые сроки — отношение к русским останется прежним. Пока существует комплекс «язык, культура, этика», который враждебен русским — до тех пор этнос будет производить врагов России по рождению. На формирование личности наибольшее влияние имеют первые пять лет жизни — то, что усвоено за это время, практически не поддается коррекции; а в первую очередь усваиваются не абстрактные знания, а отношение к чему-либо: ребенок копирует своих родителей. Дальнейшее развитие может менять отношение к различным формам проявления чего-либо, но практически не затрагивает структуру. Если пятилетний карапуз чисто и наивно «просто не любит русских, потому что они плохие», и этого ему достаточно, то лет в 30 он может написать большой философский трактат «О том, почему русские — свиньи». Но само отношение — будет неизменным. Чтобы не дать развиться воззрениям «Х — это априорно плохо», воспитывать ребенка должны с самого раннего детства те, кто так НЕ считает.

Любые действия, при которых у противника сохраняется структура менталитета (включая бессознательное), враждебного России, — неизбежно приведут к стратегическому поражению. А затем — и к фактическому.

Стратегической целью неруси является уничтожение русского этноса. Поскольку русские не держатся за равных, по отношению к ним никакие понятия чести не применимы. Демонстрация «доброты намерений» лишь дает противнику время перегруппироваться и собраться с новыми силами, более того — милосердие вызывает презрение, которое дополнительно укрепляет врага в мысли, что «русские свиньи» — его законная добыча.

Иллюстрация ошибочности текущей политики: в 2001-2002 году В.В.Путин, стремясь получить «тихую» Чечню и успокоить общественное мнение Запада, вопреки объективной обстановке свернул военно-полицейскую операцию и начал усиленно «выращивать» местную власть. Чечня действительно «затихла», но только для того, чтобы готовиться к акциям масштаба «Hорд-Ост», Беслан...

Вот мнение профессионала, командира 28-й стрелковой Горской дивизии подполковника царской армии А.Д.Козицкого, подавлявшего чеченские восстания 20-30-х годов:

«Несколько слов о методах борьбы на Кавказе. Те мягкие меры, которые мы применяем, отнюдь не влияют на горцев так, как бы они влияли на культурное население. Наоборот, у них возникает впечатление о нашей слабости. Это из сущности быта горцев вытекает... Взять, например, случай с изуродованным красноармейцем 28-го кавэскадрона в Чечне, когда селение, жители которого замучили красноармейца, не понесло должного наказания, а выискивались отдельные виновники, которых селение укрыло. Данный случай они отнесут к нашей гуманности, которая им непонятна, по условиям их нравов и обычаев (кровавая месть, несоблюдение которой позорит весь род). ... Возьмем пример 1925 года, когда я брал шейха Асалтинского в Дае, я заставил аул привести его, и это можно сделать всегда. У них, как ни у кого, круговая порука. У них нет случая, о котором не знало бы все население. Нет скрывающегося бандита, места которого не знает население. По их адатам ответственность несет не преступник-убийца, а весь род и поколение.»

А.П. Ермолов, будучи проконсулом Кавказа, сумел навести относительный порядок, разговаривая на языке, понятном горцам: «В случае воровства на линии, селения обязаны выдать вора. Если скроется вор, то выдать его семейство. Если, по прежнему обыкновению, жители осмелятся дать и самому семейству преступника способ к побегу, то обязаны выдать ближайших его родственников. Если не будут выданы родственники — аулы ваши будут разрушены, семейства распроданы в горы, аманаты (заложники) повешены».

Дело, повторюсь, не в том, «чьи обычаи лучше» или «кто имеет право на существование». И уж тем более я не собираюсь апеллировать к так называемым «общечеловеческим ценностям». Также мало интересен вопрос «кто виноват?», поднимаемый «правозащитниками», которые любят ссылаться на то, что, дескать, русские первые пришли и начали тиранить невинных абреков. Меня интересует ситуация в настоящем. А она очень проста: помимо «горячей» войны непосредственно на границах (а также терактов), идет «холодная» война. Нерусь, внедрившись в нашу экономику, одновременно грабит Россию и перекачивает ресурсы себе; проникая в силовые структуры, разваливает Россию как государство.

Все бывшие республики СССР, отделившись, отнюдь не стали жить лучше. У них, если рассчитывать на собственные ресурсы, попросту не хватило бы средств для содержания боевиков. Поддержка бандитов с Запада — это одна сторона медали; но нельзя говорить о каком-либо противодействии террористам, пока они спокойно финансируются через свои диаспоры. Территория государства — это территория, на которой население контролируется государством; на данный момент Ичкерия — это территория, оккупированная нерусью, и выделять деньги на восстановление Чечни до того, как территория будет отвоевана и станет русской, — государственное преступление против России.