Форум С.Кара-Мурзы

	От	Георгий
	К	Георгий
	Дата	31.08.2004 21:06:26
	Рубрики	Тексты;

И. Пыхалов. От Хасана к Халхин-голу (*+)

http://www.specnaz.ru/article/?550

Начало ( http://specnaz.ru/article/?537)

Игорь Пыхалов
ОТ ХАСАНА К ХАЛХИН-ГОЛУ

Итак, хотя вооружённое столкновение на Хасане в июле-августе 1938 года, о котором шла речь в предыдущей статье, с формальной точки
зрения окончилось победой Красной Армии, японское командование могло считать эту пробу сил успешной. Выяснилось, что русские воевать
не научились, плохо используют боевую технику, а их военачальники отличаются нерешительностью и разгильдяйством. Однако количество
задействованных в операции войск было слишком ограниченным, чтобы делать далеко идущие выводы. Прежде чем окончательно определиться
с оценкой северного соседа, эксперимент следовало повторить в более крупных масштабах.

Выбор дуэльной площадки

Готовясь устроить новую провокацию, японское командование понимало, что в случае нападения значительными силами непосредственно на
советские рубежи существует опасность превращения локальной стычки в большую войну. Этого Япония пока не хотела. Поэтому место новой
схватки следовало выбрать с таким расчётом, чтобы можно было ввести в бой достаточные силы, но при этом любая из сторон имела
возможность отступить, не теряя лица. Идеальным вариантом, удовлетворяющим этим условиям, являлся конфликт на монголо-маньчжурской
границе. С формальной точки зрения подобный инцидент выглядел бы как столкновение Монгольской Народной Республики и Маньчжоу-Го
(марионеточного государственного образования, созданного японцами после оккупации Маньчжурии). Фактически же за их спинами стояли
Советский Союз и Япония. В январе 1936 года правительство Монголии обратилось к СССР с просьбой о военной помощи, а 12 марта 1936 в
Улан-Баторе был подписан протокол, в соответствии с которым в Монголии были размещены советские войска - 57-й особый стрелковый
корпус.
Для нападения была выбрана восточная часть МНР - выступ монгольской территории в районе реки Халхин-Гол и озера Буир-Нур. Вопреки
официальным картам, фиксирующим линию границы между МНР и Маньчжоу-Го восточнее Халхин-Гола, японские власти настаивали на
установлении границы по этой реке.
Выбранный театр боевых действий давал существенные преимущества для японской армии. Со стороны Маньчжурии туда подходили две
железные дороги. Одна из них - бывшая КВЖД - проходила в 125 километрах от Халхин-Гола. Ещё ближе - в 50-60 километрах - находилась
станция Хандогай новой железной дороги, идущей от Солуни на Ганьчжур. Кроме того, в распоряжении японских войск имелись две
грунтовые дороги, идущие к Халхин-Голу от Хайлара. В то же время наша ближайшая железнодорожная станция была отдалена от места
событий на 750 километров.
В советских источниках иногда встречаются утверждения, что при поражении наших войск на Халхин-Голе японская армия собиралась идти
чуть ли не до Читы и Владивостока. Это не так. Главной целью затеваемого конфликта была проверка боеспособности Красной Армии.
Имелась и материальная задача. Дело в том, что сооружаемая японцами железная дорога Солунь - Ганьчжур должна была проходить около
самой маньчжуро-монгольской границы, местами на удалении всего в два-три километра. В случае войны она могла подвергаться
прицельному огню с господствующих песчаных высот на монгольской территории. Сдвинув границу к Халхин-Голу, японское командование
ликвидировало бы эту угрозу.
Сегодня некоторые российские грантополучатели, из числа тех, кто активно ратует за передачу Японии Курильских островов, пытаются
доказать, что тогдашние претензии японцев были обоснованными, а виновны в конфликте монгольские власти, разместившие на спорной
территории пограничные посты. Однако тот факт, что граница проходит восточнее Халхин-Гола, а не по реке, подтверждает целый ряд
карт: Китайского почтового ведомства (Пекин, 1919); Квантунского генерал-губернаторства (1919, 1926, 1934); Квантунской армии (1937,
1938). Об этом свидетельствуют и опубликованные в Шанхае в 1935 году карты, на которых Халхин-Гол протекает внутри территории МНР.
Даже на картах японского Генерального штаба от 1928 года отчётливо видно, что граница проходит восточнее Халхин-Гола. Крупный
японский военный историк И.Хата на основании своих собственных исследований пришёл к заключению, что <с объективной точки зрения
советский подход в отношении границы кажется более убедительным> (Coox A. Nomonhan. Japan Against Russia, 1939. Vol. I. Stanford,
1985. P.146).

Война до Жукова

В начале конфликта японские силы состояли из 23-й пехотной дивизии, а также нескольких кавалерийских полков, сформированных из
баргутов - монгольской народности, проживающей в Маньчжурии. Командовавший этими войсками генерал-лейтенант Камацубара считался
специалистом по Красной Армии - в 1927-1930 гг. он находился в Москве в качестве военного атташе. В отличие от прошлогодних событий
на Хасане, на этот раз в районе Хайлара была сосредоточена японская авиационная группа.
С нашей стороны прикрытие границы было довольно слабым. Монгольские погранзаставы находились на расстоянии 40-60 километров друг от
друга. Регулярных монгольских войск вблизи границы не было. Части советского 57-го корпуса дислоцировались в 400-500 километрах от
Халхин-Гола.
Утром 11 мая 1939 года около 200 японцев атаковали монгольский пограничный дозор, находившийся на высоте Номон-Хан-Бурд-Обо. Под
натиском превосходящих сил пограничники вынуждены были отойти к Халхин-Голу. Однако вскоре подоспели подразделения монгольской
армии, после чего японский отряд с большими потерями был отброшен на маньчжурскую территорию.
14 мая около 300 японских и баргутских кавалеристов вновь перешли границу и, углубившись на 20 километров, заняли высоту Дунгур-Обо
на восточном берегу Халхин-Гола. На следующий день в этом районе находилось уже около 700 японских и баргутских всадников. Кроме
того, туда подошли две пехотные роты, усиленные бронетехникой.
Поскольку конфликт явно перерос масштабы обычного пограничного инцидента, в бой вступили советские части. Утром 17 мая по приказу
командира 57-го корпуса комдива Н.В.Фекленко к Халхин-Голу выступила оперативная группа в составе стрелково-пулемётного батальона,
сапёрной роты 11-й танковой бригады и батареи 76-мм орудий на механической тяге. Одновременно туда же направилась 6-я монгольская
кавалерийская дивизия в составе двух малочисленных полков. Перейдя через Халхин-Гол, советско-монгольские войска 22 мая атаковали
японцев и к концу дня вышли к государственной границе.
Впрочем, это было только начало. В течение следующей недели японское командование подтянуло к Халхин-Голу свежие силы - батальон
64-го пехотного полка, разведывательный батальон 23-й пехотной дивизии и два баргутских кавалерийских полка - всего 1680 штыков, 900
сабель, 75 пулемётов, 18 орудий, 7 бронемашин и 1 лёгкий танк. Группу возглавлял командир 64-го пехотного полка полковник Ямагато.
Противостоящие им советско-монгольские войска насчитывали 668 штыков, 260 сабель, 58 пулемётов и 4 орудия.
На рассвете 28 мая японская авиация нанесла бомбовый удар по позициям советских и монгольских войск, а также наведённой через
Халхин-Гол переправе, после чего началось наступление. Несмотря на численный перевес, с ходу сломить сопротивление наших войск
японцы не смогли. Вечером к месту боевых действий начали подходить подразделения 149-го полка 36-й мотострелковой дивизии под
командованием майора Ремизова, переброшенные на автомашинах за 120 километров. Затем подошло несколько артиллерийских батарей,
бронеавтомобили 7-й мотоброневой бригады и бронедивизион монгольской кавалерии. Однако поскольку батальоны 36-го полка вводились в
бой по частям, без взаимодействия с артиллерией, существенного перелома добиться не удалось. Короткие ожесточённые схватки
продолжались и ночью, не принеся успеха ни одной из сторон. К 30 мая японские войска были оттеснены на полтора-два километра.
Потеряв за два дня около 400 человек и не зная численности подошедших к нам подкреплений, японцы предпочли отступить к
государственной границе.
После майских боёв наступило временное затишье. Японцы накапливали силы, готовясь к новому наступлению. Тем временем комдив Фекленко
явно не справлялся со своими обязанностями в военной обстановке. Проявляя нерешительность, командир 57-го корпуса пассивно ожидал
указаний из Москвы. 5 июня в штаб корпуса в Тамцаг-Булаке прибыла комиссия во главе с комдивом Г.К.Жуковым. Оценив обстановку,
будущий маршал предложил следующий план действий: <Прочно удерживать плацдарм на правом берегу Халхин-Гола и одновременно
подготовить контрудар из глубины>. Замысел был одобрен наркомом обороны К.Е.Ворошиловым, который обещал прислать необходимые
подкрепления. На следующий день Жуков был назначен командиром 57-го корпуса.

Перелом в воздухе

Если во время боёв на Хасане наша авиация не встречала противодействия, то здесь ей пришлось столкнуться с японскими лётчиками.
Результаты оказались обескураживающими. Первый воздушный бой произошёл 22 мая: 5 наших истребителей против 5 японских - один
советский самолёт сбит, у японцев потерь нет. Следующий бой 27 мая: мы потеряли 3 самолёта, у японцев потерь нет. 28 мая с утра было
потеряно 3 самолёта. Два часа спустя, прикрывая переправу, 9 истребителей И-16 сошлись в бою с 18 японскими - 6 наших самолётов
сбито, ещё один сожжён на земле после вынужденной посадки. И опять у японцев не было потерь. При этом самураи отличились безудержным
хвастовством - согласно японским данным, в этом бою якобы был сбит 51 советский самолёт.
Чтобы переломить ситуацию в воздухе, 29 мая из Москвы на Халхин-Гол была отправлена группа лётчиков, имевших опыт боевых действий в
Испании и Китае, включавшая 17 Героев Советского Союза. Прибывшие на место асы были сразу же распределены по авиационным
подразделениям, где занялись обучением личного состава. При этом в течение трёх недель советские лётчики не вели боевых действий,
лишь изредка совершая разведывательные полёты. Наконец, завершив подготовку, наша авиация приступила к решительной борьбе за
господство в воздухе. 22 июня 105 советских самолётов (56 И-16 и 49 И-15) почти одновременно в трёх местах завязали бой со 120
японскими истребителями. Сразу же сказались результаты проделанной работы - потеряв 14 самолётов, мы сбили 31 японский. 24 июня в
двух воздушных боях наши истребители сбили 16 японцев, потеряв всего два И-15. 26 июня было сбито 10 японских истребителей и 3
советских.
Видя, что инициатива от них ускользает, японцы попытались покончить с нашей авиацией одним ударом, атаковав ранним утром 27 июня
советские аэродромы. Однако лётчики 22-го истребительного авиаполка успели взлететь и принять бой, в ходе которого было сбито 2
бомбардировщика, 3 истребителя и разведчик, при этом полк потерял 3 самолёта. Значительно хуже обстояло дело в 70-м истребительном
полку. Противник застал его врасплох, так как диверсантам удалось перерезать телефонные провода от постов наблюдения. В результате,
не понеся потерь, японцы сбили 14 советских машин, а ещё 2 сожгли на земле. 27 июня стало последним успехом японской авиации в ходе
конфликта. В последующих боях победа неизменно доставалась советским лётчикам.
Как всегда, не обошлось без хвастовства. Так, японский ас Хиромиши Синохара 27 июня якобы сбил 11 советских самолётов. Если учесть,
что истребитель Ки-27 (или как его принято называть у нас, И-97), на котором летал Синохара, был вооружён лишь двумя пулемётами
винтовочного калибра, а все наши самолёты к тому времени были оснащены 8-мм бронеспинками и зачастую выдерживали по несколько
десятков попаданий, этот <подвиг> явно следует занести на счёт отдела пропаганды Квантунской армии. Увы, сегодня кое-кто из
доморощенных военных историков принимает подобные астрономические цифры всерьёз. Также как и более поздние <успехи> американской
авиации, якобы пачками сбивавшей наши самолёты в Корее и во Вьетнаме.

Баин-Цаганское побоище

Тем временем японские войска готовились к новому наступлению. К началу июля в районе Халхин-Гола была сосредоточена вся 23-я
пехотная дивизия в составе трёх пехотных и кавалерийского полков, два полка 7-й пехотной дивизии, 3-й и 4-й танковые полки, три
баргутских полка Хинганской кавалерийской дивизии. Кроме штатной артиллерии пехотных дивизий были подтянуты 1-й отдельный и 7-й
тяжёлый артиллерийские полки, до двух дивизионов зенитной артиллерии и несколько противотанковых батарей. Действия наземных войск
прикрывала 2-я авиационная дивизия. К 1 июля в районе реки Халхин-Гол японцы сосредоточили около 38000 солдат и офицеров, 158
станковых пулеметов, 186 лёгких и тяжёлых орудий, 124 противотанковых орудия, 135 танков и 10 бронемашин. Общая численность
советско-монгольских войск, занимавших оборону у реки Халхин-Гол, составляла к тому времени 12541 человек, 139 пулемётов, 86 лёгких
и тяжёлых орудий, 23 противотанковых орудия, 186 танков и 266 бронемашин.
Советское командование догадывалось, что японцы готовят новое наступление, однако направление главного удара оставалось неизвестным.
В этой ситуации Жуков в ночь на 2 июля приказал направить из Тамцаг-Булака в район, расположенный примерно в 20 километрах
северо-западнее горы Баин-Цаган, 11-ю танковую бригаду, 7-ю мотоброневую бригаду и 24-й мотострелковый полк.
Согласно японскому плану, группа под командованием генерал-лейтенанта Ясуока в составе двух полков 7-й дивизии, танковой бригады и
двух кавалерийских полков сковывала находившиеся на восточном берегу Халхин-Гола советско-монгольские войска. Тем временем ударная
группа генерал-майора Кобаяси в составе трёх пехотных и одного кавалерийского полков с приданной артиллерией должна была обойти
левый фланг наших войск и форсировать реку в районе горы Баин-Цаган.
В 21 час 2 июля японцы начали артиллерийскую подготовку. Затем в атаку пошли танки и пехота 7-й дивизии. Им удалось потеснить наши
войска, однако этот успех достался японцам дорогой ценой - значительная часть японских танков была подбита. Качество японской
бронетехники и выучка танкистов оказались никудышными. После короткого боя 60 японских лёгких танков с 26 бронеавтомобилями 7-й
бригады часть вражеских машин была разбита, а остальные в беспорядке отступили.
Тем временем около 2 часов ночи 3 июля ударная группа генерал-майора Кобаяси вышла к реке и начала переправляться через Халхин-Гол.
Вначале она шла на лодках, плотах, вплавь, затем японские саперы навели понтонный мост в районе горы Баин-Цаган. Переправившимся
японцам сравнительно легко удалось отбросить малочисленные дозоры 15-го полка 6-й монгольской кавалерийской дивизии. К 10 часам утра
основные силы Кобаяси были на западном берегу реки Халхин-Гол.
На рассвете старший советник монгольской Народно-революционной армии полковник И.М.Афонин, следовавший в 6-ю кавдивизию МНРА,
обнаружил, что Баин-Цаган занята японскими войсками, которые спешно укрепляют оборону. Сложилось крайне тяжёлое положение. Гора
господствовала над степью и долиной реки. Если бы японцам удалось удержать захваченный плацдарм, отход советско-монгольских войск с
восточного берега Халхин-Гола становился неизбежным. В этой ситуации Жуков принял смелое решение - не дожидаясь подхода пехоты,
атаковать японские войска одними танками, не давая противнику возможности закрепиться и создать прочную противотанковую оборону. Это
впрямую противоречило требованиям устава, в случае неудачи командира 57-го корпуса вполне мог ожидать военный трибунал.
В 10:45 3 июля 11-я танковая бригада получила приказ атаковать противника. Около полудня к ней присоединился 24-й мотострелковый
полк, ещё через три часа - тяжёлые пушечные бронеавтомобили 7-й мотоброневой бригады. Наконец, к вечеру удалось подтянуть
артиллерию. В ходе трёхдневного сражения укрепившиеся на Баин-Цагане войска противника были полностью разгромлены. Оставив на поле
боя тысячи трупов и огромное количество вооружения и боевой техники, японцы 5 июля в беспорядке бежали на восточный берег
Халхин-Гола. Однако нашим войскам этот успех также обошёлся весьма дорого. Только 11-я бригада потеряла 82 танка. Впрочем, поскольку
поле боя осталось за нами, большая часть повреждённых машин была отремонтирована.
После поражения на Баин-Цагане японское командование больше не пыталось переправиться через Халхин-Гол. Теперь оно перешло к
фронтальным атакам, пытаясь сбросить в реку находившиеся на восточном берегу советско-монгольские войска.
В ночь на 8 июля противник предпринял неожиданную атаку на позиции 149-го стрелкового полка и батальона 5-й стрелково-пулемётной
бригады. В результате два батальона 149-го стрелкового полка стали отходить. Только на рассвете советские войска сумели закрепиться
в районе командного пункта полка, примерно в 3-4 километрах от реки. В ночном бою героически погиб командир 149-го стрелкового полка
майор И.М.Ремизов. Утром к месту боёв подошли 24-й мотострелковый полк и два батальона 5-й стрелково-пулемётной бригады. После
короткой артиллерийской подготовки советские войска перешли в контратаку и оттеснили противника.
Вечером 11 июля японцам удалось потеснить один из батальонов 5-й стрелково-пулеметной бригады. Дальнейшее их продвижение было
приостановлено огнём артиллерии и контратаками пехоты, действовавшей при поддержке танков. Одной из японских рот удалось проникнуть
в разрыв между нашими войсками и глубоко вклиниться в советскую оборону. Стремительной атакой советских танков и пехоты она была
полностью уничтожена. В этом бою погиб командир 11-й танковой бригады комбриг М.П.Яковлев.
Постепенно к месту событий подтягивались новые части Красной Армии. В ночь на 12 июля на восточный берег Халхин-Гола был переброшен
603-й полк 82-й стрелковой дивизии. Утром японцы открыли по нему сильный артиллерийский огонь. В результате личный состав полка, в
основном укомплектованный новобранцами из Перми, ударился в паническое бегство. Однако Жукову решительными мерами удалось остановить
бегущих, японцы же не использовали благоприятную возможность для захвата переправы.
Последнее событие настолько поразило присутствовавшего в районе конфликта зам. наркома обороны Г.И.Кулика, что он потребовал отвести
наши части с восточного берега Халхин-Гола, тем самым фактически оставляя спорную территорию японцам. Однако это распоряжение было
отменено наркомом Ворошиловым. Приказом народного комиссара обороны СССР от 15 июля из войск, сосредоточенных в районе Халхин-Гола,
была образована 1-я армейская группа под командованием комдива Г.К.Жукова. В тылу на базе Забайкальского военного округа была
образована фронтовая группа во главе с командармом 2-го ранга Г.М.Штерном. Жукову же 31 июля было присвоено очередное воинское
звание <комкор>.

Победа

Тем временем обе стороны продолжали наращивать свои силы в районе конфликта. 10 августа указом японского императора была
сформирована 6-я армия под командованием генерала Огису Риппо. В её состав входили 23-я и 7-я пехотные дивизии, полностью
укомплектованные по штатам военного времени, отдельный пехотный полк и четыре отдельных пехотных батальона, три полка баргутской
кавалерии, семь артиллерийских полков (из них четыре тяжёлых), два танковых полка, смешанная бригада Маньчжоу-Го, два инженерных
полка, ряд отдельных зенитных и противотанковых батарей. Всего японские войска насчитывали 55 тысяч человек, более 300 орудий и
миномётов, 1283 пулемёта, 135 танков и бронемашин, около 350 самолётов.
С нашей стороны к середине августа в зоне боевых действий находились 36-я мотострелковая, 57-я и 82-я стрелковые дивизии, 5-я
стрелково-пулемётная, 212-я авиадесантная, 6-я и 11-я танковые, 7-я, 8-я и 9-я мотоброневые бригады, 185-й артиллерийский полк, 85-й
зенитный артиллерийский полк, 37-й и 85-й артдивизионы противотанковой обороны, а также части боевого и тылового обеспечения. Всего
57 тысяч человек, 634 орудия и миномёта, 2255 пулемётов, 498 танков, 385 бронемашин и 515 самолётов.
Японское наступление с целью окружить и уничтожить советско-монгольские войска, находившиеся на восточном берегу Халхин-Гола, должно
было начаться 24 августа. Однако осуществить этот план не удалось, поскольку на рассвете 20-го, после двух с половиной часов
артиллерийской подготовки и при мощной поддержке авиации, войска Жукова перешли в решительное наступление. К исходу 23 августа
японские войска были полностью окружены. Заняв оборону на внешнем фронте вдоль линии государственной границы, советско-монгольские
войска приступили к уничтожению окружённой группировки противника. К исходу 31 августа она была полностью разгромлена. 15 сентября
1939 года по просьбе Японии в Москве было подписано советско-японское соглашение о прекращении с 16 сентября боевых действий.
За время боёв на Халхин-Голе японцы потеряли около 61 тысячи человек, в том числе около 25 тыс. убитыми (Россия и СССР в войнах ХХ
века: Статистическое исследование. М., 2001. С.177). Наши потери составили 7675 убитых и умерших от ран и болезней, 2028 пропавших
без вести и 15 952 раненых и заболевших (Там же. С.179). Велики были и потери японцев в технике. Так, если наши войска потеряли 207
самолётов, то японцы - 646 (Гуляс И. Советские асы Халхин-Гола // Авиационное обозрение. 1995. ?1. С.23). При этом следует отметить,
что наши победы фиксировались по факту падения самолётов противника на монгольской территории.
Таким образом, разгром японских войск был полным и сокрушительным. Вдобавок к нему прибавилось и поражение на дипломатическом
фронте - 23 августа 1939 года неожиданно был подписан договор о ненападении между Германией и Советским Союзом. Премьер-министр
Хиранума заявил, что берёт на себя ответственность за то, что <вероятный противник Японии, Советская Россия, заключила договор с
Германией>, и ушёл в отставку. Война с СССР теперь полностью исключалась. В этом случае Японии пришлось бы действовать в одиночку,
что, как показали боевые действия на Халхин-Голе, вполне могло окончиться поражением. Японские правящие круги были вынуждены
отвергнуть <Северный вариант> и окончательно избрали для себя <Южный вариант>, что предполагало войну против США. Наши же войска на
Дальнем Востоке, вопреки стенаниям обличителей Сталина насчёт <обезглавивших> Красную Армию массовых репрессий, год спустя после
Хасана явно повысили свою боеспособность.