Вот пожалуй на этом я поставлю точку в дискуссиях с мухинистами.
Доброго времени суток!
Я, кажется, понял, в чем суть метода мухинистов и ревизионистов вообще, когда им нужно отмыть какого-нибудь лысенко или иным образом вывернуть шиворот-навыворот уже сделанный обществом вывод. Они берут довольно простой и понятный случай и вносят в него массу лишних и спорных подробностей, делая предметом очень сложным и требующим серьезного околонаучного рассмотрения. Притом учитывая обыкновенную неготовность своего оппонента, пользующегося своими сделанными ранее относительно предмета суждениеми или общепринятым научным суждением, обсуждать эти детали, позиция ревизионистов становится если не выигрышной, то хотя бы вполне достойной уважения. И вот так болван Лысенко становится великим провидцем, подразумевавшим гораздо более сложные вещи, чем говорил и вообще разговаривающим прозой.
Отсюда мораль: надо зафиксировать, когда оппонент бредит и ни в коем случае не ввязываться в обсуждение. Ибо всерьёз обсуждая нелепости, ты своими же руками их легитимируешь и поднимаешь их уровень до вопросов, на которые "наука пока ответить не в состоянии".
>>Среда меняется? Да что Вы такое говорите :-)))))
>А вам это невдомек?
>Поясню - паровая машина работает и зимой и летом :)
Вот-вот-вот. И ведь понимает Д.Кропотов, что случай не в кассу, поскольку для паровой машины это "изменение среды" не существует и потому говорить о самостоятельной адаптации к среде (о которой и речь) - бред. С другой стороны, у Д.Кропотова есть полное основание устроить очень большое, серьезное и "очень научное" обсуждение определений слова "среда" и вконец запутать вполне простое дело, перегружая предмет лишними сущностями и не желая самостоятельно от них избавляться.
Dura lex, sed lex.
