От Олег К
К Олег К
Дата 10.11.2000 17:38:21
Рубрики Прочее; WWI;

Гучков - ВВ1 - продолжение.

В марте 1910 года Гучков был избран председателем Государственной Думы. Ходили очень упорные слухи, что Гучков хотел при помощи своих докладов Государю влиять на Государя в желательном для него направлении. Очевидно, эти слухи дошли до Государя, но имели обратный результат — Государь относился к новому председателю Думы корректно, но достаточно холодно, чтобы Гучков понял о тщетности своих намерений. Гучков это понял, и с этих пор у него к Государю появилось недоброе чувство, которое позже перешло в открытую вражду. В своей вступительной речи как председатель Государственной Думы Гучков сказал:
"Я убежденный сторонник конституционно-монархического строя и при том не со вчерашнего дня... Вне форм конституционной монархии я не мыслю мирного развития современной России. Мы часто жалуемся на внешние препятствия, тормозящие нашу работу. Мы не должны закрывать на них глаза: с ними придется нам считаться, а, может быть, придется и сосчитаться".85
И как сосчитался этот злобный гробокопатель России! В угоду "братства вольных каменщиков", деятельным членом которого он был, он был одной из центральных фигур того страшного заговора, который превратил нашу Родину в оплот безбожного Интернационала.

=================


Но больше всего интересовался Гучков вопросами государственной обороны. Еще раньше при военном министре Редигере произошло выступление Гучкова по поводу штатов, т.е. личного состава командования, что не входило в компетенцию Думы. Это не было случайностью. В своих мемуарах Витте пишет, что Гучков сказал кому-то из русских во Франции:
"В 1905 г. революция не удалась потому, что войско было за Государя... В случае наступления новой революции необходимо, чтобы войско было на нашей стороне; поэтому я исключительно занимаюсь военными вопросами и военными делами, желая, чтобы, в случае нужды, войско поддерживало более нас, нежели Царский Дом".102
На квартире генерала В. И. Гурко с разрешения военного министра Редигера собирались видные представители военного министерства. Участник этих совещаний генерал А. Лукомский по этому поводу пишет следующее:
"...Генерал В.И. Гурко, на своей частной квартире, собирал представителей различных отделов военного министерства — с целью знакомить лидеров различных партий Государственной Думы с различными вопросами, их интересовавшими, и более детально и подробно разъяснять причины необходимости проведения тех или иных законопроектов. Члены Государственной Думы на эти собеседования приглашались персонально председателем комиссии обороны Государственной Думы (Гучковым — В.К.). На этих собеседованиях сообщались такие секретные данные, которые считалось невозможным оглашать не только в общем собрании Государственной Думы, но и даже и на заседаниях комиссии обороны".103
А вот, что пишет генерал Н.А. Степанов по этому же поводу в своем исследовании "Работа Военной ложи":
«Началось с приглашения, разрешенного военным министром генералом Редигером, офицеров в Государственную Думу, в качестве специалистов по техническим вопросам военных кредитов. Но вскоре брат А. И. Гучков негласно образовал постоянный кружок для обмена мнениями по военным текущим вопросам, в состав которого вошли члены Государственной Думы Савич Н.В., Крупенский П.Р., граф Бобринский В.А. и некоторые офицеры, преимущественно генерального штаба (Н.Н. Янушкевич, А.С. Лу-комский, Д.Ф. Филатьев и др.), из служащих в Главных" Управлениях Военного Министерства, во главе с генералом Василием Иосифовичем Гурко. К этому кружку примыкали свыше генералы Поливанов А.А. и Мышлаевский А.З.
Конституционные собрания происходили сперва на квартире генерала В.И. Гурко. Особенным вниманием хозяина дома пользовался генерального штаба полковник Василий Федорович Новицкий, который в составе небольшой группы революционно настроенных офицеров издавал в 1906 году газету "Военный Голос", закрытую после обыска и ареста членов редакции».104
«Работу военной ложи необходимо сопоставить с возобновлением в начале XX столетия масонских лож в России. Основываясь на статье М. Маргулиеса "Масонство в России за последние 25 лет", опубликованной в № 16 официального органа французского масонства "Акация", можно сказать, что в 1909 году в Петербурге были организованы три ложи: "Полярная Звезда", "Феникс" и "Военная Ложа". Этот Мануил Сергеевич Маргулиес, старый вольный каменщик французского посвящения, в котором достиг 18-го градуса, был деятельным участником возрождения масонских лож в России. В Петербургской ложе "Полярная Звезда" он быстро достиг 30-го градуса, а затем уже в эмиграции в Парижской ложе "Свободная Россия" мы встречаем его в высших орденских степенях. По профессии он присяжный поверенный, во время войны был ближайшим сотрудником Гучкова в Военно-промышленном комитете, а в 1919 году у генерала Юденича состоял министром торговли. Н.Д. Таль-берг в статье о Гучкове,'05 основываясь на статье Маргулиеса в "Последних Новостях", описывает встречу Гучкова с тремя русскими в Константинополе, ездившими туда, чтобы познакомиться с техникой младо-турецкого переворота. Цели поездки не совсем понятны, если не принять во внимание, что и Гучков, и трое "русских", о которых говорит Маргулиес, ездили в Стамбул в качестве делегатов от русского масонства к турецкому. Об этом Маргулиес на страницах указанного нами журнала "Акация" говорит откровенно, что после учреждения в России Высшего Совета была организована миссия, которая была послана за границу и посетила Цюрих, Берлин, Будапешт, Рим, Венецию, Константинополь, где она "побраталась с младотурками". "Возвратясь в Россию, — говорит Маргулиес, — мы учредили две новых ложи: одну в Одессе и другую в Киеве"».106
"Вот эта-то любознательная поездка и привела к организации в Петербурге чисто военной ложи, учредителями которой ' генерал Степанов называет Гучкова и генерала В.И. Ромейко-Гурко. Члены раньше существовавшего кружка либеральных военных, преимущественно генштабистов, образовали готовое ядро организаторов этой ложи, согласованной с поучениями, воспринятыми от младо-турок. Так в 1909 году братом Гучковым создан был независимый штаб, собиравшийся на квартире генерала В. И. Гурко на Сергиевской улице. В его состав вошли главным образом молодые карьеристы генерального штаба, располагавшие всеми секретными сведениями Главного Управления Генерального Штаба Императорской Русской Армии. Штаб этот установил живую непосредственную связь с оппозиционной Государственной Думой и корпусом офицеров Императорской Армии. Постоянно осведомленные из первых рук о всех недочетах, промахах и предположениях военного и морского ведомств, руководимых Гучковым, заговорщики искусно и широко сеяли в войсках семена недовольства и подрывали авторитет не только начальства, членов Императорского Дома, но и Самого Государя Императора".
«В своих "Воспоминаниях" генерал В.А. Сухомлинов рассказывает так:
"Когда я принял министерство (1909 год), мне и в голову не приходило, что вне этого ведомства народилось еще какое-то учреждение вне ведения военного министра, состоящее из военных чинов под председательством А.И. Гучкова. Совершенно случайно я узнал об этом; список участников постоянных, 9 или 10 человек, был вскоре у меня в руках. В нем, между прочим, значился генерал В.И. Гурко, редактор истории японской войны, полковник барон Корф и другие чины военного ведомства.
Я доложил об этом Государю, как о факте ненормальном, и о том, что все эти чины давно уже состояли в списке кандидатов на различные должности, а потому просил разрешения... всех их выпроводить из столицы... Государь улыбнулся и сказал:
— Вполне одобряю — так и сделайте...
Открывшаяся вакансия начальника 1-ой кавалерийской дивизии в Москве была предоставлена генералу Гурко, первый открывшийся стрелковый полк — полковнику барону Корфу и т.д. "...
«Одновременно, — отмечает генерал Н.А. Степанов, — собрания "Военной Ложи" были взяты под надзор полиции, в военных кругах Петрограда пошли разговоры "о наших младотурках". В правительственных кругах генерала Гурко называли "красным". Вследствие этого работа народившихся масонских лож, в том числе и военной, замерли — ложи "заснули". Но это не помешало существованию младо-турок среди офицеров, главным образом Генерального штаба».107
Видя свою неудачу, Гучков направил свой очередной выпад против военного министра Сухомлинова. Он заявил, что Сухомлинов поручил надзор за офицерами своему приятелю жандармскому полковнику Мясоедову. Мясоедов отрицал эту клевету, вызвал Гучкова на дуэль, которая и состоялась, не причинив, впрочем, никому вреда.108

=============

Не желает войны один Государь Николай II. Но уже после Японской войны Россия как Империя перестала принадлежать себе и, занимая "почетное" место среди "великих" держав, во всякую минуту может быть вовлечена в воину...»

=============

В самом начале 1914 года Государь расстался с Коковцовым (из-за винной монополии) и заменил его на посту главы правительства старым, но безукоризненно верным Государю и самодержавному принципу И.Л. Горемыкиным. Оппозиция пустила в ход тогда памфлет (ну, совсем как во Франции перед "великой" революцией!) — "горе мыкали мы раньше, горе мыкаем теперь". Обиженный В.Н. Коковцев перешел тогда в лагерь "обиженных" сановников, какими были уже, а впоследствии стали Витте, Кривошеий, Крыжановский, Сазонов, Наумов и другие.
Сам И.Л. Горемыкин называл себя "старой шубой, вынутой из нафталина", что не соответствовало действительности:
он еще был и живым, и умным, я бы сказал, мудрым стариком.
К началу 1914 года в России произошли в экономической области и в области народного образования такие перемены, что они бросались в глаза даже иностранцам, почти всегда предубежденно относившимся к России. Эдмон Тэри, редактор "Economiste Europeen",* писал в конце 1913 года:
"Если дела европейских наций будут с 1912 по 1950 г. идти так же, как они шли с 1900 по 1912 г., Россия к середине текущего века будет господствовать над Европой как в политическом, так и в экономическом и финансовом отношении"."7
Но наряду с этим хозяйственным подъемом появились и отрицательные явления, как хулиганство в деревне и городах, упадок религиозности в крестьянской среде, разочарования в кругах молодого поколения. Кн. Е. Трубецкой писал в статье "Новая земская Россия", наделавшей в свое время много шума:
"Несомненный, бросающийся в глаза рост материального благосостояния пока не сопровождается сколько-нибудь заметным духовным подъемом. Духовный облик нашей мелкой буржуазной демократии едва ли может быть назван симпатичным... Растет какой-то могучий организм, но вырастет ли из этого со
"Economiste Europeen" (фр.) — "Европейский экономист" (ред.). 80

временем человеческое величие или же могущество большого, но не интересного животного?""8
Среди этой общественности только Царская Власть, опираясь на традиции и долгий опыт правления, направляла жизнь страны. Царская Власть стояла выше интересов отдельных групп населения. П.Н. Дурново, один из немногих прозорливых людей того времени, писал в феврале 1914 г.:
"Хотя это звучит парадоксально, но соглашение с оппозицией в России, безусловно, ослабляет правительство. Более чем страшно требовать, чтобы оно серьезно считалось с оппозицией и ради нее отказалось от роли безпристрастного регулятора социальных отношении .
Государь всецело разделял эту точку зрения. Он знал, что ни в Думе, ни в русском обществе нет никого, кому бы Царская Власть могла бы доверить судьбы Российской Империи.
Незадолго до войны (в феврале 1914 г.) П.Н. Дурново, член Государственного Совета, а в свое время министр Внутренних дел, который так удачно подавил революцию 1905 г., когда растерявшийся Витте выпустил из своих рук бразды правления, представил Государю записку, в которой пророчески предсказал, что будет, если вспыхнет война между Россией и Германией.
"Главная тяжесть войны выпадет на нашу долю. Роль тарана, пробивающего толщу немецкой обороны, достанется нам... Война эта чревата для нас огромными трудностями и не может оказаться триумфальным шествием в Берлин. Неизбежны и военные неудачи — будем надеяться, частичные — неизбежными окажутся и те или другие недочеты в нашем снабжении... При исключительной нервности нашего общества этим обстоятельствам будет придано преувеличенное значение... Начнется с того, что все неудачи будут приписываться правительству. В законодательных учреждениях начнется яростная кампания против него... В стране начнутся революционные выступления... Армия, лишившаяся наиболее надежного кадрового состава, охваченная в большей части стихийно общим крестьянским стремлением к земле, окажется слишком деморализованной, чтобы послужить оплотом законности и порядка. Законодательные учреждения и лишенные авторитета в глазах населения оппозиционно-интеллигентские партии будут не в силах сдержать расходившиеся народные волны, ими же поднятые, и Россия будет ввергнута в безпросветную анархию, исход которой не поддается даже предвидению".120
П.Н. Дурново дальше говорит, что Тройственное согласие России, Франции и Англии искусственно, не соответствует интересам России, и потому значительно предпочтительным является союз России, Германии и Франции. Он дальше писал, что грядущая война нужна Англии, которая стремится удержать ускользающее от нее господство над морями и роль арбитра в Европе, а для России и Германии глубоко нежелательна, как сводящая к ослаблению монархического начала. Он также писал, что впоследствии и произошло, что Россия будет ввергнута в ужасную анархию, а Германия в случае поражения переживет не меньшие социальные потрясения. Но записка эта при всей своей гениальной прозорливости уже запоздала — Германия уже бряцала оружием, а тон русской печати явно становился демагогическим. Вообще все разыгрывалось как по нотам. Гучков вел антигерманскую кампанию, да и правительственные круги не отставали от общего тона.
27 февраля в "Биржевых Ведомостях" появилась статья — ''Россия хочет мира, но готова к войне". Статья эта была написана с одобрения военного министра Сухомлинова. Вот ее краткое изложение:
"С гордостью мы можем сказать, что для России прошло время угроз извне. России не страшны никакие окрики. Русское общественное мнение, с благоразумным спокойствием относившееся к поднятому за последние дни за границей воинственному шуму, было право: у нас нет причин волноваться. Россия готова! Русская армия, бывшая всегда победоносной, воевавшая обыкновенно на неприятельской территории, совершенно забудет понятие "оборона"... Русскому общественному мнению важно сознание, что наша родина готова ко всем случайностям, но готова исключительно во имя желания мира".
Статья это только "подливала масла в огонь" и не говорила о благоразумии военного министра.
Внутреннее положение тоже обострялось. Забастовки становились все более частыми. Гучков как гласный петербургской городской думы предложил отпустить 100.000 рублей на помощь семьям бастующих, но его предложение не прошло. В это время в Государственной Думе был выбран громадным большинством голосов (303 против 11) на пост товарища председателя А.Д. Протопопов.
28 июня в Сараево был убит со своей женой наследник престола Австро-Венгрии, эрцгерцог Франц-Фердинанд. Государь выразил соболезнование Императору Францу-Иосифу. Но уже через несколько дней в Австрии началась кампания против Сербии. И хотя убийцей был австрийский подданный (Гавриил Принцип), австро-венгерская печать стала обвинять в организации убийства эрцгерцога Сербию. В России думали, что Германия повлияет сдерживающе на Австрию. Но в печати писали, что Австрия хочет использовать это убийство в политических целях.
В России в это самое время, как по мановению волшебной палочки, начались забастовки, которые постепенно принимали угрожающие размеры. Из Баку, где начались забастовки, они перекинулись затем в Петербург, Москву и Ревель. В Петербурге рабочие разбирали мостовую, переворачивали трамваи и забрасывали камнями полицию. Так как в это время прибыл в Россию французский президент Пуанкарэ, то высказывались предположения, что эти забастовки и выступления рабочих организованы на немецкие деньги.
Сразу после отъезда Пуанкарэ, 11 июля, Австрия предъявила ультиматум Сербии. Условия ультиматума были совершенно неприемлемы для независимого государства. Сазонов, узнав о содержании ноты с ультиматумом, сказал:
"C'est la guerre europeene".** это европейская война (ред)
В "Русском инвалиде" (военный официоз) появилось 12 июля сообщение:
"Правительство весьма озабочено наступившими событиями и посылкой Австро-Венгрией ультиматума Сербии. Правительство зорко следит за развитием австро-сербского столкновения, к которому Россия не может оставаться равнодушной".
Фактически ультиматум Австрии и это сообщение в русском военном официозе уже предрешали войну. Эта война была нужна всем, кроме России. Н. Павлов, как всегда, страстно и порывисто, но правдиво пишет, кому нужна была эта война:
"Видя наши успехи, руководящие круги некоторых стран задались планом свести Россию на положение второстепенной державы... Самой неудачной частью нашей бюрократии была дипломатия. На протяжении веков и — вразрез с твердостью Монархов — проявляется уступчивость, угодничество и раболепство чинов ведомства перед Западом. На глазах дипломатии, без всякого противодействия общественное мнение Запада встает против строя и Монархии. На глазах наших послов русский заговор растет и сливается с иностранным. Гг. Извольские, Поклевские и им присные светские снобы и англоманы раболепствуют перед Британией. Наши послы и министры, Тимирязевы и Витте — восхищаются Вильгельмом.
С 1911 года в Германии готов план разгрома и колонизации России, и с 1908 года англичане изучают план свержения Царизма и расчленения нас республикой. Малые державы — пассивные участники этих планов...
Обе наши войны, благодаря дипломатии, — внезапны, оттого так тяжелы. История раскроет систему готовящихся планов и образование западного международного заговора-блока. Как известно про 70 миллионов немецких марок на кампанию Ленина, так известно и многое другое. Государь слабо осведомлен о сочувствии иностранцев русскому заговору. Не теряя достоинства, Он старался поддерживать добрые отношения с коронованными собратьями и родственниками, издавна готовящимися к выступлению против Него и России. Высокие собратья весьма нежны и доброжелательны в переписке. Их советы сердечны;
объятия почти искренни... Побуждения монархов Запада и Государя были различны. Войну хотят парламенты. В узлы нитей социальных заговоров и интересов входят и выгоды капиталистов, чаянья социалистов, коммерческие расчеты, биржа и интересы экспорта. На Западе свои старые счеты, и Запад хочет войны. Монархи ~ не смеют хотеть или не хотеть войны. Они народопослушны и, сохраняя важность сана, санкционируют желание парламентов.
России не нужны ни война, ни интересы торговые, ни биржевые. Нам не нужна война, и мы можем быть только вовлечены в нее. У нас вся ответственность на Государе, и Дума на Него ее и возлжит...
От Олег К
К Олег К (10.11.2000 17:38:21)
Дата 11.11.2000 12:19:27

Re: Гучков - ВВ1 - дело Мясоедова.

На фронте, между тем, дела ухудшались из-за недостатка снарядов. Русский фронт между Вислой и Карпатами был прорван. Русские войска поспешно отступали. Много частей попало в плен, в том числе и генерал Л. Корнилов. Постепенно оставлялись — Перемышль, затем Львов. На севере положение было не лучше. Недостаток снарядов вызвал всеобщие толки об измене. Говорили, что изменники — генералы, что изменники - министры. Русское общество (здесь имеется в виду общество в специальном узком смысле) , в корне своем всегда бывшее оппозиционным, стало во всем обвинять власть. В Москве в конце мая разразились безпорядки, в которых патриотические настроения опасно сочетались с революционными. Стали уничтожать имущество германских подданных. Все это перешло в массовый грабеж. Этими настроениями, конечно, воспользовалась наша общественность. Промышленные круги требовали перемен во власти. Тут же был учрежден Военно-промышленный комитет, который заявил, что будет ведать добровольной "мобилизацией промышленности". Во главе комитета стал Гучков, который, не скрывая, заявил, что основная задача комитета — политические перемены.
Состоявшаяся вскоре конференция конституционных демократов выдвинула требование "министерства общественного доверия", причем, лидер партии Милюков заявил, что "министры, заслуживающие доверия Думы, могут оставаться, а остальные должны уйти". Понятно, что такое правительство было бы для левых кругов еще удобнее, чем "ответственное", которое еще "не созрело", а между тем правительство "общественного доверия" всецело зависело бы от партий и "общественности".
Вокруг этого лозунга стала развиваться пропаганда по всей стране. Пока эта самая "общественность" решила действовать "тихой сапой", имея в дальнейшем, конечно, "ответственное министерство", что являлось не чем иным, как государственным переворотом, ломкой существующего строя и превращения Верховной Власти, то есть Государя Императора, в послушную марионетку "представителей народа", как это уже имело место на Западе, где монархи играют жалкую роль "статистов от политики". Думаю, что говорить о том, что эти "представители народа" ничего общего с народом не имели, не приходится. Это … люди, которые, говоря в Думе, комитетах, на банкетах, съездах и всевозможных собраниях красивые слова о патриотизме, благе страны и народа и обличая "темные силы" у Трона, на самом деле как раз и были теми темными силами, которые медленно, но верно уничтожали все устои нашей государственности и в конце концов дружными усилиями погубили нашу Родину.
Но я забежал вперед. Вернемся к последовательному изложению событий. Государь, поручив командование армией Великому Князю Николаю Николаевичу, не вмешивался в ход военных действий, ограничиваясь поездками в Ставку для ознакомления на месте. Посещал и фронт. Но все управление боевыми операциями оставалось в руках Великого Князя. И несмотря на неудачи на фронте, популярность Николая Николаевича росла именно в оппозиционных кругах, которые видели в двоевластии Ставки и Правительства умаление прерогатив Верховной Власти, что являлось главной и неизменной целью этой "общественности". Великий же Князь, ободренный таким успехом, стал принимать тон, приличествующий только монарху. В частности, на совести Николая Николаевича несмываемым пятном останется так называемое "дело Мясоедова". Как было уже сказано раньше, неуспехи на фронте вызвали повсеместно разговоры об "измене" и шпионах. Ставке нужно было во что бы то ни стало найти объяснение этих неудач на фронте. И вот появилась эта возможность. Генерал Спиридо-вич пишет об этом "деле".
"На второй день Пасхи, 21 марта, появилось в газетах официальное сообщение о раскрытом предательстве подполковника запаса армии Мясоедова и его казни. Снова заговорили об измене повсюду. Все военные неудачи сваливались теперь на предательство. Неясно, подло намекали на причастность к измене Военного министра Сухомлинова. У него были общие знакомые с Мясоедовым. Кто знал интриги Петрограда, понимали, что Мясоедовым валят Сухомлинова, а Сухомлиновым бьют по трону... История с Мясоедовым, во всем ее развитии и разветвлении во время войны была, пожалуй, главным фактором (после Распутина), подготовившим атмосферу для революции. Испытанный на политической интриге, Гучков не ошибся, раздувая грязную легенду с целью внести яд в ряды офицерства. Время уже и теперь рассеяло много клеветы, возведенной на представителей царского времени, и чем больше будет время работать, тем рельефнее будет выступать вся моральная грязь величайшего из политических интриганов, господина Гучкова. Совершилась одна из ужасных судебных ошибок, объясняющаяся отчасти обстоятельствами военного времени, а, главным образом, политической интригой. Никаких данных, уличающих Мясоедова в измене, кроме вздорного оговора подпоручиком Колаковским, поступившим к немцам на службу по шпионажу, не было. С Мясоедовым расправились в угоду общественному мнению. Он явился искупительной жертвой за военные неудачи Ставки в Восточной Пруссии. Об его невиновности говорили уже тогда. Но те, кто создали дело Мясоедова, и, главным образом Гучков, те были довольны. В революционной игре против Самодержавия они выиграли первую и очень большую карту. На трупе повешенного они создали большой процесс со многими невинно наказанными и, главное, процесс генерала Сухомлинова, сыгравший в его подготовительной стадии едва ли не самую главную роль по разложению тыла и по возбуждению ненависти к Государю.
Но что же делала Ставка, раздувая дело Мясоедова? Ставка, слабая по особам, ее представлявшим, шла навстречу общественному мнению. Слепая толпа требовала жертв. Слабая Ставка Великого Князя их выбрасывала, не думая о том, какой вред она наносит Родине".149
Великий Князь Николай Николаевич, этот человек с "открытым и благородным лицом" (Данилов) несет ответственность не только за смерть совершенно невиновного человека, но и за многие тяжкие грехи, совершенные им. Все это мы увидим в дальнейшем изложении.
От Олег К
К Олег К (11.11.2000 12:19:27)
Дата 11.11.2000 12:48:53

Смещение Великого Князя - Родзянко.

«Летом 1915 года Государь становился все более и более недоволен действиями на фронте Великого Князя Николая Николаевича. Государь жаловался, что русскую армию гонят вперед, не закрепляя позиций и не имея достаточно боевых патронов. Как бы подтверждая слова Государя, началось поражение за поражением; одна крепость падала за другой, отдали Ковно, Но-вогеоргиевск, наконец, Варшаву. Я помню вечер, когда Императрица и я сидели на балконе в Царском Селе. Пришел Государь с известием о падении Варшавы; на нем, как говорится, лица не было. Он почти потерял свое всегдашнее самообладание.
"Так не может продолжаться, — воскликнул Он, ударив кулаком по столу, — я не могу все сидеть здесь и наблюдать за тем, как разгромляют армию; я вижу ошибки, — и должен молчать! Сегодня говорил мне Кривошеий, — продолжал Государь, — указывая на невозможность подобного положения".
Государь рассказывал, что Великий Князь Николай Николаевич постоянно, без ведома Государя, вызывал министров в Ставку, давая им те или иные приказания, что создало двоевластие в России.
После падения Варшавы Государь решил безповоротно, без всякого давления со стороны Распутина или Государыни, стать Самому во главе армии; это было единственно его личным, непоколебимым желанием и убеждением, что только при этом условии враг будет побежден.
. . .
Государь казался мне иным человеком до отъезда. Еще один разговор предстоял Государю — с Императрицей-матерью, которая наслышалась за это время всяких сплетен о мнимом немецком шпионаже, о влиянии Распутина и так далее и, думаю, всем этим басням вполне верила. Около двух часов, по рассказу Государя, Она уговаривала его отказаться от своего решения... Я видела Государя после его возвращения. Он рассказывал, что разговор происходил в саду. Он доказывал, что если будет война продолжаться так, как сейчас, то армии грозит полное поражение, и что Он берет командование именно в такую минуту, чтобы спасти родину, и что это его безповоротное решение. Государь передавал, что разговор с матерью был еще тяжелее, чем с министрами, и что Они расстались, не поняв друг друга.
Перед отъездом в армию Государь с семьей причастился Святых Тайн в Федоровском Соборе... Из Ставки Государь писал Государыне, и Она читала мне письмо, где Он писал о впечатлениях, вызванных его приездом. Великий Князь был сердит, но сдерживался, тогда как окружающие не могли скрыть своего разочарования и злобы: "точно каждый из них намеревался управлять Россией!"
Я не сумею описать ход войны, но помню, как все, что писалось в иностранной печати, выставляло Николая Николаевича патриотом, а Государя орудием германского влияния. Но как только Помазанник Божий встал во главе своей армии, счастье вернулось русскому оружию и отступление прекратилось».
Во всей этой истории поражает одно: до решения Государя принять Верховное Командование на себя Совет Министров был единодушен в том, что Ставка (т.е. Николай Николаевич) "потеряла голову". Как только Государь решил возложить Верховное Командование на себя, все, как по мановению волшебной палочки, стали Государя отговаривать от "рокового", "фатального" и "опасного" решения. В этом надо разобраться подробно.
Министры приводили доводы и, в первую голову, Поливанов:
"Если личное предводительствование Царя не изменит в благоприятную сторону положения на фронте и не остановит продвижения неприятеля внутрь страны, то возможны последствия во внутренней жизни страны. При этом я доложил, — говорит Поливанов, — что по состоянию наших сил нет надежды добиться хотя бы частных успехов, а тем более трудно надеяться на приостановку победоносного шествия немцев. Подумать жутко, какое впечатление произведет на страну, если Государю Императору пришлось бы от своего имени отдать приказ об эвакуации Петрограда или, не дай Бог, Москвы".
Еще и другой министр, министр Внутренних дел Щербатов на Заседании Совета Министров без Государя осмелился сказать:
"До меня за последнее время доходили слухи об интригах в Царском Селе против Великого Князя, и я подозревал, что это может кончиться вступлением Государя в верховное командование".
А когда Гремыкин заявил, что Государь ему говорил о своем решении, то министр иностранных дел Сазонов, этот человек, заслуживающий доверия, человек чистый, деликатный. морально-тонкий", как пишет о нем Архимандрит Константин,169 перебивает Горемыкина'
"Как же вы могли скрыть от своих коллег по кабинету эту опасность? Ведь дело затрагивает такие интересы, от которых зависит судьба России. Если бы вы сказали нам откровенно, мы нашли бы, вероятно, способы противодействовать решению Государя, которое я не могу назвать иначе, как пагубным".
Неправда ли, сколько "чистоты и моральной тонкости" в этом заявлении?
И вот ответ Ивана Логиновича Горемыкина, настоящего верноподданного и подлинного барина, не в пример всем другим сановникам и барам в кавычках:
"Я не считал для себя возможным разглашать то, что Государь повелел мне хранить в тайне. Если я сейчас говорю об этом, то лишь потому, что военный министр нашел возможным нарушить эту тайну и предать ее огласке без соизволения Его Величества. Я человек старой школы, для меня Высочайшее повеление закон. Когда на фронте почти катастрофа, Его Величество считает священной обязанностью Русского Царя быть среди войск и с ними либо победить, либо погибнуть... Он, отлично понимая этот риск, тем не менее, не хочет отказаться от своей мысли о царственном долге".
На это Сазонов отвечает:
"...Бывают обстоятельства, когда обязанность верноподданных настаивать перед Царем во имя общегосударственных интересов... Надо еще учитывать и то, что увольнение Великого Князя произведет крайне неблагоприятное впечатление на наших союзников... нельзя скрывать, (...) что за границей мало верят в твердость характера Государя и боятся окружающих его влияний".
Хорош верноподданный! В дальнейшем изложении мы увидим, как вел себя Министр Иностранных Дел Российской Империи перед иностранными послами, как угодничал перед явными врагами Государя, как Милюков и другие конституционные демократы. Что же касается военного министра Поливанова, то ему в моем исследовании будет уделено много места. Заранее скажу, что это был изменник совершенно законченный, который стремился к гибели изо всех своих сил. Военный Министр Российской Империи, Особоуполномоченный «Временного Правительства по проведению военной реформы (уж он ее провел совершенно в духе приказа № 1), и военный эксперт при Совнаркоме, приятель Гучкова и "собрат" по ложе и вместе с тем человек несомненно умный, способный и образованный не только как военный. Как же низок должен быть такой человек, который совершенно сознательно проводил в жизнь свои преступные замыслы! И под личиной даже благочестия! Все это мы увидим позже.
Измена существовала не только в Государственной Думе и Прогрессивном блоке, но и в Совете Министров! Много писали и говорили о "министерской чехарде". А частая смена министров, начиная с 1915 года, происходила, во-первых, под давлением Николая Николаевича, во-вторых, после обращения части Совета Министров к Государю по поводу смены Верховного Командования и еще по причинам невозможного поведения некоторых министров (А.Н. Хвостов, С. Белецкий, А. Трепов и др.).
Совершенно неприлично было выступление по тому же поводу председателя Государственной Думы Родзянко, который явился в Совет Министров, как "какой-то суперарбитр" (выражение Кривошеина) и кричал о "недопустимости" перемены Командования и требовал от Правительства коллективной отставки. Ему ответили, что правительство делает все, что ему подсказывает совесть и сознание долга, и что в подобных советах оно не нуждается. На это Родзянко крикнул:
"Я начинаю верить тем, кто говорит, что у России нет правительства!"
И бросился к выходу.
Родзянко был настоящей находкой для тех подлинных врагов Царского строя, какими были Гучков, Милюков, Львов, Некрасов, Коновалов, все московские толстосумы и очень многие другие. О социалистах я пока что ничего не говорю. Те, конечно, отлично понимали, что "русская Жиронда" расчищает путь для них.
О Родзянко писал еще Витте:
"Родзянко человек неглупый, довольно толковый; но все-таки главное качество Родзянко заключается не в его уме, а в голосе — у него отличный бас".170
Министр земледелия А. Наумов, большой сторонник Думы и любимец "прогрессивной общественности", говорит о Родзянко:
"На эту тему из уст краснобаев Таврического Дворца полились громовые хлесткие речи. Родзянко, по свойству своего "глубокого ума", стал вторить им басом..."171
Теперь о воспитанности камергера Родзянко говорит министр торговли и промышленности князь В. Шаховской:
"В одной из групп стояла грузная фигура Родзянко. К нему подходит с обычной сладкой улыбкой Протопопов и, поздравляя с Новым Годом, протягивает руку. Грубый Родзянко, не пошевеливая своим туловищем, зычным голосом произносит:
— Прочь! Ко мне не прикасаться.
Я стоял в нескольких шагах, видел все это своими глазами и слышал своими ушами .
И это во Дворце на Новогоднем приеме у Государя! И это для того, чтобы снискать себе еще больше расположения у того сброда, который заседал в Думе, сплетничал в салонах и распространял клевету в Армии!
А Иван Солоневич со свойственной ему прямотой открыто говорит:
"Впоследствии М. Родзянко — самый массивный, самый громогласный и, по-видимому, самый глупый из участников заговора, — писал о том, что с революцией или без революции, — Россия все равно была бы разбита".17'
В общем, ни обращение министров (восемь из них обратились даже с письмом к Государю), ни, как всегда, скандальное и безтактное выступление "умного" председателя Думы, ни убеждения "милых" родственников не смогли (и Слава Богу!) разубедить Государя в правильности принятого решения.
Мельгунов, которого уж никак нельзя заподозрить в монархических чувствах (народный социалист), пишет:
«Очевидно, исключительное упорство, проявленное Николаем II, никакими посторонними влияниями объяснить нельзя, а тем более, "немецко-распутинским" окружением Александры Федоровны, как продолжал думать генерал Деникин в своих "Очерках русской смуты". По словам Великого Князя Николая Михайловича, Царь уже в начале войны стал считать назначение Николая Николаевича "неудачным"».
Но было еще одно обстоятельство, которое яростно отрицается людьми некомпетентными и подтверждается лицом чрезвычайно компетентным. Я имею в виду политические планы Николая Николаевича и его приспешника князя В. Орлова. Данилов, Бубнов, о. Г. Шавельский (хотя последний и писал, что Великий Князь говорил, что "Ее" надо заточить в монастырь") писали, что Николай Николаевич и не думал ни о чем "таком", но, конечно, только с о. Г. Шавельским Николай Николаевич мог говорить о "таких" вещах. Все эти разговоры и настроения Ставки становились известными в Царском Селе, и Государыня видела в смене Командования и предупреждение государственного переворота, задуманного дядей Государя, который все же через полтора года принял участие "коленопреклоненно" в перевороте, на этот раз удавшемся. Когда министр двора Фредерике начал было заступаться за Великого Князя перед Государем, Государь, хлопая рукой по папке, сказал:
"Здесь накопилось достаточно документов против Великого Князя Николая Николаевича. Пора покончить с этим вопросом".175
23-го августа был отдан следующий приказ:
Приказ Армии и Флоту 23-го августа 1915 года.
Сего числа Я принял на себя предводителъствование всеми сухопутными и морскими вооруженными силами, находящимися на театре военных действий.
С твердой верой в милость Божию и с непоколебимой уверенностью в конечной победе будем исполнять наш святой долг защиты родины до конца и не посрамим земли Русской. Николай.
От Nicky
К Олег К (11.11.2000 12:48:53)
Дата 15.11.2000 06:04:52

Выводы увы тe жe

Спaсибо зa интeрeсный постинг.

Нeсмотря нa полноe противорeчиe оцeнок aвторa и "прогрeссистской" вeрсии, рeзультaт увы получился тот жe.

Mожно осудить Думу, Вeл.Kнязя, Гучковa, министров (этот измeнник, тот измeнник...)
зa своeкорыстиe, нeдaльновидность и попросту глупость... всe тaк. K сожaлeнию,
другaя сторонa ( Николaй 2 и нeмногиe положитeльно охaрaктeризовaнныe дeятeли -
Горемыкин, Дурново ) всe ( по вeрсии aвторa ) понимaeт но по сути ничeго нe можeт сдeлaть.

Eсли возникaeт двоeвлaстиe -eто потому что основнaя (пeрвaя) влaсть плохо рaботaeт. Описaнныe aвтором бeзобрaзия зaстaвляют зaдaтся вопросом "a кто всe eто нeпотрeбство допустил?".

Всe прeдaли Госудaря... Госудaри, которих всe прeдaют, чaсто хорошиe и блaгородныe люди (кaким вeроятно был и Николaй 2), но
госудaри они-плохиe. Профнeпригодность.

С увaжeниeм,
Nicky
От Олег К
К Nicky (15.11.2000 06:04:52)
Дата 15.11.2000 16:45:16

Почему это - интересно знать?

>Спaсибо зa интeрeсный постинг.

>Нeсмотря нa полноe противорeчиe оцeнок aвторa и "прогрeссистской" вeрсии, рeзультaт увы получился тот жe.

>Mожно осудить Думу, Вeл.Kнязя, Гучковa, министров (этот измeнник, тот измeнник...)
>зa своeкорыстиe, нeдaльновидность и попросту глупость... всe тaк. K сожaлeнию,
>другaя сторонa ( Николaй 2 и нeмногиe положитeльно охaрaктeризовaнныe дeятeли -
>Горемыкин, Дурново ) всe ( по вeрсии aвторa ) понимaeт но по сути ничeго нe можeт сдeлaть.

>Eсли возникaeт двоeвлaстиe -eто потому что основнaя (пeрвaя) влaсть плохо рaботaeт. Описaнныe aвтором бeзобрaзия зaстaвляют зaдaтся вопросом "a кто всe eто нeпотрeбство допустил?".

>Всe прeдaли Госудaря... Госудaри, которих всe прeдaют, чaсто хорошиe и блaгородныe люди (кaким вeроятно был и Николaй 2), но
>госудaри они-плохиe. Профнeпригодность.

Э нет! Так дело не пойдет. Нас тут уверяют, что Гучков и к все были сплош патриоты и вообще хорошие люди, а заговра никакого небыло.

Так был или нет?

Больше всего мне в такого рода дискуссиях не нравится, когда дискутанты виляют и подставляют для обсуждения вместо одной еще не решеной проблемы другую.

Давайте определимся, если был заговор, то тогда и будем смотреть была ли возможность его предотвратить, и что для этого надо было делать.

Все не так легко и просто как хотят нам это представить. Думать все равно прийдется и двумя словами решить такую прблему не возможно слишком много переплетено противоречивых интересов, слухов и откровенной дезинформации.Все просто получается только в пропаганде.
От Nicky
К Олег К (15.11.2000 16:45:16)
Дата 16.11.2000 00:06:15

Так был или нет?

>Так был или нет?

Eсли ишодить из привeдeнного тeкстa, то зaговор в пользу отстрaнeния Николaя 2 от влaсти дeйствитeльно сущeствовaл в вeрхaх российского общeствa. Впрочeм покa тaм рeчь шлa о пeриодe до 1915, собствeнно о фeврaлe 1917 ничeго нe скaзaно.

Прeдaтeльство ( по отношeнию к России a нe Николaю 2) или пaтриотизм учaстников зaговорa - вопрос другой. Keм зaговорщики дeйствитeльно были - тaк eто НEУДAЧНИKAMИ.
Что и тaк докaзaно. И что с опрeдeлeнной точки зрeния хужe прeдaтeльствa.

>Все не так легко и просто как хотят нам это представить. Думать все равно прийдется и двумя словами решить такую прблему не возможно слишком много переплетено противоречивых интересов, слухов и откровенной дезинформации.Все просто получается только в пропаганде.

Вeрно. Хоть и бaнaльно.

Nicky
От Олег К
К Nicky (16.11.2000 00:06:15)
Дата 16.11.2000 01:12:53

Re: Так был или нет?

>>Так был или нет?
>
>Eсли ишодить из привeдeнного тeкстa, то зaговор в пользу отстрaнeния Николaя 2 от влaсти дeйствитeльно сущeствовaл в вeрхaх российского общeствa. Впрочeм покa тaм рeчь шлa о пeриодe до 1915, собствeнно о фeврaлe 1917 ничeго нe скaзaно.

Я ведь не все тексты привожу :) там еще много чего есть. просто у нас была полемика вокруг личности Гучкова, вот я кое что и запостил.


>Прeдaтeльство ( по отношeнию к России a нe Николaю 2) или пaтриотизм учaстников зaговорa - вопрос другой.

Царь есть верхоовная власть + он еще и главнокомандущий армией был в тот момент. Так что предательство было двойное или даже тройное, то что некоторые руководствовались ложно понятым чуством патриотизма это то же факт, многие верили в клевету которая целенаправлено распускалась в салонах и печати. Тут и шпионаж в пользу Германии и демонизация Распутина и много еще чего. В это же потом и каялись, да только уже похдно было. Сидели по загарницам - ни Царя, ни России.

>Keм зaговорщики дeйствитeльно были - тaк eто НEУДAЧНИKAMИ.

Тут есть две теории, обе слабо доказанные. Сам заговор блестяще удался, подвело как всегда полное незнание народа и как он поведет себя в этой ситуации и обычный утопизм. Большевики несмотря на утопичность своего учения, на практике были гораздо большими прагматиками. И такой подарок, конечно неиспользовать они не могли. Вот и потянулись в Россию - вагон с Лениным из Германии, параход с Троцким из США. Чего бы не попользоваться от плодов чужой глупости и гордыни?

>Что и тaк докaзaно. И что с опрeдeлeнной точки зрeния хужe прeдaтeльствa.

Это с весьма определенной точки зрения. А вообще иудин грех он сам по себе достаточно тяжкий.

>>Все не так легко и просто как хотят нам это представить. Думать все равно прийдется и двумя словами решить такую прблему не возможно слишком много переплетено противоречивых интересов, слухов и откровенной дезинформации.Все просто получается только в пропаганде.
>
>Вeрно. Хоть и бaнaльно.

Ну и хорошо, что с этим Вы не спорите :)