>конечно. Которую сам же опер и пишет. А не следователь для него.
Еще раз повторяю - бумажка от опера ничего не значит, он должен ее согласовать.
В итоге остаются следы. Если же мы говорим про сравнение с АНБ - то никаких следов нет, это как если бы следователь позвонил и настойчиво попросил помочь - что и происходит в реальности.
Можно подумать что Вы им содержимое переговоров предоставляете
>Еще раз повторяю - бумажка от опера ничего не значит, он должен ее согласовать.
>В итоге остаются следы.
А следы всегда остаются. Даже когда Вы по просьбе подруги друга делаете логи звонков и соединений ее любовника.
> Если же мы говорим про сравнение с АНБ - то никаких следов нет, это как если бы следователь позвонил и настойчиво попросил помочь - что и происходит в реальности.
Сравнивать с АНБ не надо. Уголовный сыск преступлений и разведка в целях борьбы с терроризмом совершенно разные вещи.
>Вот лично мне так звонили и не раз.
Вы всего лишь логи им предоставляете, потому и остался аппендикс по звонку.
>А следы всегда остаются. Даже когда Вы по просьбе подруги друга делаете логи звонков и соединений ее любовника.
От запросов в биллинг, которые могут сделать рядовые сотрудники - остаются.
В остальных случаях - нет.
>Сравнивать с АНБ не надо. Уголовный сыск преступлений и разведка в целях борьбы с терроризмом совершенно разные вещи.
Чего там через СОРМ находили гэбэшники - я вообще не знаю.
Они не информируют, да и я не любопытен.
>Вы всего лишь логи им предоставляете, потому и остался аппендикс по звонку.
Не только логи. Но больше я ничего, слава Богу, не предоставляю - ибо не работаю в российсих компаниях.