" В конце сборов была проверена личная готовность командного состава.
Командиры бомбардировочных соединений бомбили мишени на полигоне, а
штурмовых - расстреливали малоразмерные цели.
Особенно отличился на полигоне талантливый командир бомбардировочного
корпуса генерал И. С. Полбин. Он с первого захода на Пе-2 с глубокого
пикирования точно поразил мишень. Командирам истребительных дивизий
требовалось зажечь две бочки с паклей, облитой бензином. Они были
замаскированы в невысоком лесу. Поразить малоразмерную цель было не просто.
Моя очередь была в конце стрелявших. Перед вылетом я знал, что бочки-мишени
еще не расстреляны.
Действия командиров на полигоне наблюдало все руководство фронта и
воздушной армии. Опростоволоситься было неудобно. Я вложил в этот вылет все
мастерство, весь опыт уничтожения малоразмерных целей, накопленный в прошлых
боевых вылетах, при штурмовках противника. Понимал, что защищаю не только
свою честь. Дело касалось престижа летчика-истребителя.
И вот проношусь в бреющем полете над верхушками деревьев рощи на
полигоне, где должны находиться мишени. С трудом обнаруживаю их на небольшой
полянке. Замаскированные ветками под шалаши, они не бросались в глаза.
Мишени засечены. С бреющего делаю вертикальную горку, кладу самолет на
спину. Круто пикирую в перевернутом положении в упрежденную точку и
переворачиваю самолет в нормальное положение. На небольшой высоте изменяю
профиль пикирования с большого угла на малый. Точно прицеливаюсь по мишени и
открываю огонь. Бочка взорвалась, и маскировочный шалаш из веток вспыхнул.
Ухожу над верхушками деревьев и повторяю маневр для захода на второй шалаш.
Очередь - и он объят пламенем. На бреющем полете ухожу на аэродром.
Вечером в общежитии от участников сборов посыпались восторженные отзывы
о методе штурмовки.
- Удивляться тут нечему, - отвечаю. - Это навыки, приобретенные в
боевых вылетах."
Мы уже приближались к Чистяково. Из-за рощи, что раскинулась слева, не было видно ни населенного пункта, ни станции. Это нам как раз на руку. Вдоль опушки — дорога. По ней ни одной машины не проследовало. Впереди, где кончался лес, дорога круто сворачивала влево — к Чистякову, и терялась за деревьями. И вдруг я увидел, как к этому повороту мчится мотоцикл с коляской. Наверное, фрицы заметили нас и спешили скрыться за поворотом.
Ходили слухи, что Мосьпанов питал слабость к легковым машинам. Он не упускал возможности «срезать» с ходу такую цель, если она подвертывалась под руку. Он даже доказывал необходимость жечь легковушки: «На них ведь начальство катается! Разве стоит одной очереди жалеть, чтобы какого-нибудь оберста ухлопать?»
И. надо сказать, Мосьпанов, рассуждая таким образом, попал в самую точку. Через год, в сорок третьем, вышел приказ наркома обороны специально «охотиться» за легковыми машинами в тылу противника.
Сейчас от нас удирала не легковая машина, а всего-навсего мотоцикл. Ведущий вдруг взмыл, чуть довернул самолет влево и начал полого снижаться. В тот самый момент, когда мотоцикл уже сворачивал в лес, брызнул сходящийся у земли веер двух пулеметных трасс, и там, словно кто спичкой чиркнул о коробок, блеснуло, мотоцикл кубарем покатился в сторону от дороги, подпрыгивая, как резиновый мячик.
Меня тогда поразила эта снайперская очередь, уничтожившая такую маленькую цель, да еще на быстром ходу.
Не успело улечься мое восхищение, как Мосьпанов пошел на высоту, и тут же открылась железнодорожная станция с несколькими товарными составами на путях. Зенитки поставили перед нами заградительный огонь.
Заруливаем в свои капониры, выключаем двигатели. Оба понимаем, что передышка кратковременна. Вряд ли противник простит нам такой удар. Гитлеровские асы появляются минут через тридцать. Снизившись до бреющего, два «мессера» на высоте десяти метров вихрем проносятся над нашим аэродромом. Первая очередь приходится по стартеру-финишеру у посадочного знака «Т». Солдат тут же падает замертво. Под вторую попадает Як-1. Самолет вспыхивает и тут же взрывается. Пираты, набирая высоту, уходят в направлении солнца.
Эффект от неожиданного нападения был поистине впечатляющим. Молниеносное появление, точный удар... Такой удар достигается ценой огромных усилий, систематическими тренировками с десятками, сотнями вылетов...
— Вот это да!.. — вырвалось у Амет-Хана. Он погрозил кулаком фашистам, которые уже исчезли в небе.
— Сегодня нам повезло, — со вздохом заметил ведущий. — Потому что воспользовались скоростью и высотой. Сыграла роль и внезапность. В который раз убеждаюсь: высота и скорость — предпосылки успеха.