тупой анекдот К развитию темы "Израиль воюет" в 21 веке
к развитию темы "Израиль воюет" в 21 веке
Тщательно проведенные внутренние расследования в ЦАХАЛ, часть которых еще не опубликованы, рисуют безрадостную картину. В реальности, в почти каждом наземном столкновении, как только наши силы встречали сопротивление, продвижение вперед прекращалось, командиры кричали по связи, требуя помощи, и боевые действия велись вокруг эвакуации раненных и убитых.Так было при Марун-а-Рас, Бинт-Джбейле, Дабле, Ита-а-Шааб и др. местах. Особенно возмутительно, что в большинстве случаев столкновение было с небольшими группками боевиков – не более 20 человек. У израильтян почти во всех случаях было подавляющее преимущество в живой силе и огневой мощи. Но лишь в редких случаях производилась атака на позиции боевиков, из которых велся огонь. Также не проводился организованный захват и установление контроля над территориями, о которых было известно, что там находятся боевики, атаковавшие наших солдат. Командиры и солдаты забывали о главной цели операции, – вместо этого занимались поисками укрытий, показывая беспримерную храбрость спасали раненных, оказывали им первую помощь под огнем, тащили тела убитых назад, чтобы те не попали в руки «Хизбаллы». Основную задачу оставляли для прибывшего подкрепления, которое действовало по схожему сценарию.
Ни в одну из прошедших войн, включая 1-ю Ливанскую, израильская армия так себя не вела. Даже в самых тяжелых и неудачных боях, например у «Китайской фермы» в 73-м, танки раз за разом атаковали окопавшихся египтян, невзирая на потери. Именно поэтому в итоге удалось эвакуировать убитых и раненных и обезопасить с фланга прорыв на африканский берег Канала. Во всех военных колледжах мира учат – достижение цели операции важнее спасения раненных. Логика тут проста: достижение цели необходимо для успеха сражения и войны в целом, и без быстрой победы в сражении – эвакуация раненных и уход за ними тоже не будет быстрой, что повлечет за собой дополнительные жертвы. Игнорирование этой логики во 2-ю Ливанскую войну привело к тому, что война против «катюш» стала «войной эвакуации раненных».
Кто не верит – пусть просмотрит множество книг и статей, увидевших свет летом 2007 года. Вы не найдете ни одного рассказа о том, как солдаты упорно воевали, пока не достигли поставленной цели; или о разгроме какого-нибудь отряда «Хизбаллы». Даже в «Бамаханэ»[12] все истории – о спасении раненных и оказании им первой помощи, или рассказы солдат о своих переживаниях из-за своих ранений или ранений друзей. Мы всё еще не понимаем, что войну не выиграть стенаниями или задушевными беседами с психологами и журналистами.
Одной из главных причин этих явлений было отсутствие ясно поставленной командованием цели операций или неудачная формулировка этих целей. Здесь, конечно же, вина высшего армейского руководства. При отсутствии понятной и ясно изложенной задачи, подразделения занимались «срочным» – спасением раненных, вместо «важного» – выполнением задания. Другая причина – навыки и привычки, полученные армией во время «интифады» на территориях. Применение этих навыков в Ливане против «Хизбаллы» дало закономерный результат. [13]
Но самой важной причиной я считаю изменение порядка приоритетов в армии – как результат изменения приоритетов в обществе. Самопожертвование одного ради блага всех – уже не неоспоримая истина, как это было раньше. Победы в 67-м и 73-м, мир с Египтом и Иорданией – убедили граждан Израиля, что для существования страны нет реальной угрозы. Тем более, от такой организации, как «Хизбалла». А если нет стратегической угрозы – зачем самопожертвование ради выполнения задания ?
Военные действия на территориях, считающиеся многими «войной за поселения и продолжение оккупации», вредила и вредит солдатской мотивации.
Теракты «2-й интифады» внесли некоторые изменения, которые, впрочем, нельзя считать достаточными. И самое главное – жизнь и здоровье «детей» в униформе стали наивысшей ценностью, которая при помощи СМИ и социально-культурных элит постоянно укрепляется. Такие ценности, вместе с «культом стенаний»[14], лелеющимся СМИ для улучшения рейтинга, не оставляют шансов любым другим ценностям и нормам. Какое уж там «самопожертвование» !
Поэтому, правительство не смеет принять надлежащие меры, чтобы прекратить обстрелы Западного Негева. Ребенок из Сдерота, живущий годами в страхе, или житель Хайфы, погибший под обстрелом,- не так «важны», как «мальчик в униформе», гибель или пленение которого автоматически становится национальной катастрофой. Эта ситуация вредит армии – члены семей погибших солдат и СМИ стали для офицеров настоящей и постоянной пыткой.
С момента окончания 2-й Ливанской войны, ЦАХАЛ спешно устраняет выявленные технические и профессиональные недочеты. Но не это главное.
До тех пор, пока в Израиле не поймут и не признают, что пропитанный фанатизмом радикальный ислам есть стратегическая угроза, с которой надо бороться без всяких компромиссов, ЦАХАЛ не сможет поменять существующие моральные принципы ведения боевых действий.[15]
Еще раз повторю: все проблемы 2-й ливанской войны не новы – похожие были и 40 лет назад. Большая их часть в 67-ом была обнаружена и устранена еще в 3-х недельный «период ожидания»(18.5.1967 – 5.6.1967). И еще: в 2006-м году авиация действовала безупречно, но США не дали разрешения ударить по ливанской инфраструктуре. Против чрезвычайно мобильного противника, каким является «Хизбалла», против «катюш», эффект ВВС оказался весьма ограниченным. Генштаб требовал слишком многого от авиации, откровенно говоря, его ожидания были не просто завышены,- они просто не имели отношения к действительности. В 67-oм ВВС сделал даже больше, чем от них ожидалось правительством и генштабом. Более того, результаты первого дня бомбардировок в «6-ти дневную войну», пославших армии арабских стран в нокдаун, заслонили ошибки и настоящие провалы сухопутных частей ЦАХАЛ. «Головокружение от успехов» 67-го года обрекло ошибки на забвение. Общественная критика исчезла и Рабин стал идолом. Просчеты при планировании операций, нехватка амуниции, командиры, несущиеся на врага без карт, но с большими потерями – всё это превратилось после войны в красивую сказку, мистификацию, которая до сих пор стоит нам очень дорого. Хотите пример ? Пожалуйста ! Из книги по истории моей бригады[8]. Отрывок рассказывает о батарее минометов, посланной в помощь частям, действовавшим в Газе: «Цель была поставлена в спешке, не было времени даже получить карты местности… Случайно, в кармане одного из командиров, была обнаружена карта дорог, купленная им когда-то на бензозаправке. По этой карте мы сообразили где должна быть батарея, а где – цели. Вот так мы делали корректировку, сумели выпустить с тысячу мин и помочь танкистам…»
Каждому, даже неопытному, артиллеристу ясно, что только чудом не случилась катастрофа от использования «карты дорог» в Газе. А ведь этот эпизод стал легендой ! Напоминает вам что-то ? Я уверен, что если бы была создана комиссия по расследованию после «6-ти дневной войны», отчет содержал бы факты намного более скандальные, чем приведенные «комиссией Винограда» в 2007-ом. Но – «горе побежденным».
В 67-м мы рвались в бой. Не только простые солдаты и офицеры, а и высшие руководители армии тоже. Мы на самом деле искренне опасались новой Катастрофы[16] и каждый хотел, чтобы Насеру был преподнесен такой урок, какой он уже не забудет. Чтобы больше не посмел мучить нас и наши семьи страхом за народ и страну, какой мы испытали за три недели ожидания.
Большая часть командиров резерва парашютистов тогда были ветераны «подразделения 101″,- крестьяне-солдаты, не читавшие Клаузевица, но умевшие дать команду, может и в грубой форме, но которая будет понятной сразу всем. Когда надо было убивать, вещи назывались своими именами; от глагола «оккупировать» они не шарахались. Они не были подготовлены лучше нас. Ушедшие в резерв незадолго до войны, мы были более профессионально «натасканы», но шли за ветеранами – полагаясь на их опыт, полученный в «акциях возмездия» и Синайской кампании 56-го года. Но более всего мы были загипнотизированы их стремлением вести за собой, не опасаясь последствий.
Некоторые из ветеранов, в наших глазах выглядели очень, мягко говоря, странно. Нам казалось, что они самозабвенно играют со смертью – и это было для нас примером для подражания. Мы заранее знали, что некоторым не суждено вернуться домой после войны, но на этом не концентрировались, т.к. стеснялись друг друга. Тогда не было модно ныть и всячески демонстрировать свои эмоции. Когда было страшно – держали себя в руках. Часто помогало постоянное пересказывание многочисленных старых батальонных анекдотов и песен.
Если у кого-то складывается впечатление, что сорок лет назад милуимники были лучше, чем сейчас, – он глубоко ошибается. В 67-м резервисты тоже жаловались, совершенно справедливо, на некачественное снаряжение или на его отсутствие, на противоречивые приказы. Но мы, в основном, обсуждали это между собой и, что главное, не считали, что кто-то что-то нам должен. Мы были уверенны, что мы защищаем свои дома. Всё это мы проделывали без нытья, подсчёта трупов друзей и без поисков виноватых. «Вторая ливанская война» не выделяется среди других войн количеством просчетов – изменения произошли в нас самих.
Общество, власть и СМИ в сегодняшнем Израиле живут и действуют согласно новой «шкале ценностей», которая не плохая и не хорошая сама по себе. Эта шкала просто не подходит народу, над которым постоянно висит опасность уничтожения и которому иногда приходится иметь дело с этой опасностью на поле боя.