От Д.И.У.
К Sergey Karpov
Дата 30.03.2007 04:41:28
Рубрики WWII; Современность; Спецслужбы; 1917-1939;

Re: вроде уже...

>>Коренное отличие рабов от крепостных в том, что крепостные (точнее, их община) сохраняют права на землю - их не могут с неё согнать, не могут заставить выращивать исключительно технические культуры для продажи землевладельцем, не могут произвольно увеличить повинности и нормы выработки.
>
>Если мне память не изменяет, то Павел Иванович Чичиков скупал души крестьян НА ВЫВОД (в Херсонскую ? губернию) - если это так, то ваше коренное отличие отсутствует.

Наверное, имелись в виду какие-то бобыли. Такого, чтобы целую деревню сняли с места и переселили против её воли, быть не могло по закону. Хотя бы потому, что крестьяне несли и общегосударственные повинности, раскладывавшие на всю общину, и исчезновение общины из уезда не могло пройти незамеченным.
Главное же, что и в случае переселения на новые земли помещик не мог произвольно установить барщину и оброк, не раздробить общину и отменить общинную организацию, не мог лишить крестьян наделов и всё забрать в свою "господскую" землю.
Поэтому положение российского крепостного было во многих отношениях выгоднее, чем английского якобы свободного, но безземельного арендатора. Последнему приходилось соглашаться на любые условия землевладельца или идти на все четыре стороны с перспективой помереть с голоду под забором или попасть в работный дом.

>Разумеется, формы рабства в каждой стране различались - например колониальное рабство в Америках использовало африканцев, в то время как в России рабами были свои русские. Но, словари дают определение, под которое российские крепостные крестяне хорошо подходят :

>Рабство: определяется элементом владения или контроля над жизнью другого человека, принуждением, ограничением передвижения и отсутствием возможности оставить или оменять нанимателя.

Принципиально важный момент - степень владения или контроля. Абсолютно свободных людей в большинстве феодальных сословных обществ не было вообще, кроме разве что короля. Все имели какие-то обязанности и повинности, но ограниченные законом или обычаем. У крепостного обязанности были тяжелы, но ограничены и фиксированы, в общем случае его жизнь и имущество были защищены законом (пусть на практике он иногда нарушался).
Тогда как раб (в США, например) не имеет прав вообще и норма его эксплуатации устанавливается только владельцем.
От Николай Поникаров
К Д.И.У. (30.03.2007 04:41:28)
Дата 30.03.2007 09:51:54

Чичиков

День добрый.

>>Если мне память не изменяет, то Павел Иванович Чичиков скупал души крестьян НА ВЫВОД (в Херсонскую ? губернию) - если это так, то ваше коренное отличие отсутствует.
>
>Наверное, имелись в виду какие-то бобыли.

Суть аферы Чичикова:
1) Купить землю в Херсонской губ (государство продавало там земли под поместья дешево).
2) Купить мертвых душ "на вывод" (т.е. на имеющуюся у покупателя землю). Чичиков дает взятку, поэтому никто не проверяет наличие у него земли, врач не осматривает крестьян и т.д.
3) Заложить имение с крестьянами в Опекунский совет.
4) Свалить с капиталом, процентов по залогу не платить.

Чичиков покупает только мужиков, т.к. при залоге размер ссуды считался от числа работников. До 1833 разрешалось покупать крестьян без семейств. Конечно, сделка становилась подозрительной - несколько сот мужиков без семей, но прокурор закрыл глаза.

С уважением, Николай.
От swiss
К Николай Поникаров (30.03.2007 09:51:54)
Дата 30.03.2007 10:43:46

Не понятно

>Суть аферы Чичикова:
>1) Купить землю в Херсонской губ (государство продавало там земли под поместья дешево).
>2) Купить мертвых душ "на вывод" (т.е. на имеющуюся у покупателя землю). Чичиков дает взятку, поэтому никто не проверяет наличие у него земли, врач не осматривает крестьян и т.д.
>3) Заложить имение с крестьянами в Опекунский совет.
>4) Свалить с капиталом, процентов по залогу не платить.

А куда бы он свалил? За бугор? А выпустили бы?
От Николай Поникаров
К swiss (30.03.2007 10:43:46)
Дата 30.03.2007 11:02:33

Re: Не понятно

День добрый.

>А куда бы он свалил? За бугор? А выпустили бы?

Тогда органы юстиции по современным меркам были очень слабы. Вполне мог как за бугор выехать, так и в России остаться.

Примерно так: Чичиков не платит проценты (или почти не платит), но обещаниями и мелкими взятками добивается отсрочек уплаты. Наконец с большим опозданием имение у него конфискуют, и выясняется, что в реальности крестьян нет и не было. Начнется долгое следствие, концы разбросаны по разным губерниям, все чиновники не горят желанием сотрудничать со следствием. Все это затянется очень надолго.

С уважением, Николай.
От Георгий
К Николай Поникаров (30.03.2007 11:02:33)
Дата 30.03.2007 12:25:10

А вот Кожинов, что интересно, считал, что, в принципе, Чичиков...

... хотел "провернуть" на чем-то полученные деньги, рассчитаться (!) за ссуду и оставить себе полученный навар. Т. е. "мертвые души" для него были, дескать, лишь средством получить "начальный капитал".
От Георгий
К Георгий (30.03.2007 12:25:10)
Дата 30.03.2007 12:29:25

Цитата из книги "Победы и беды России"

Глава шестая
РАЗГУЛ ШИРОКОЙ ЖИЗНИ. «МЕРТВЫЕ ДУШИ» Н. В. ГОГОЛЯ

<...>
И в заключение уместно, да и необходимо поразмышлять о главном герое гоголевской поэмы. В какой-то мере уже сказано, что Чичиков полностью вплетен в целостное движение поэмы, в ее и высокие, и низкие тональности. Да и вообще он так или иначе связывает все отдельные стороны и аспекты мира «Мертвых душ». А между тем есть вроде бы все основания сказать, что уж он-то в самом деле порочный герой (хотя Белинский утверждал, что у героев поэмы вообще нет пороков); ведь перед нами как бы прирожденный мошенник, готовый чуть ли не на все
ради богатства. И к тому же Чичиков — по-настоящему сильная личность, что особенно ясно раскрывается в заключительной главе «Мертвых душ», где рассказано о мощной «операции», осуществленной Чичиковым ранее, во время его таможенной службы на западной границе России.
Он сумел стать своего рода идеальным таможенником: «...не было от него никакого житья контрабандистам. Это была гроза и отчаяние всего польского жидовства» (которое и держало в своих руках контрабанду на западной границе). Чичиков завоевал полное доверие начальства, и тогда, в сущности, сам возглавил блистательную контрабандную операцию, принесшую ему полмиллиона: «Не участвуй он сам в сем предприятии, никаким жидам в мире не удалось бы привести в исполнение подобного дела». Затем наступил нелепый крах. Но хотя этого было достаточно, говорит Гоголь, чтобы «охладить и усмирить навсегда человека, в нем не потухла непостижимая страсть». Да, именно такими словами, а не словом «порок» определена в поэме суть Чичикова, который к тому же — внешне логично — оправдывает свою таможенную авантюру: «Несчастным я не сделал никого: я не ограбил вдову, я не пустил никого по миру, пользовался я от избытков...» И Чичиков в конце концов затевает новую авантюру — покупку мертвых душ. Гоголь признавался, что этот «сюжет» (как и сюжет «Ревизора») подарил ему сам Пушкин, который объяснял свой отказ от высоко ценимого им замысла так: «...у меня было много другого дела, также важного по существу своему». Тем не менее, когда Гоголь уже вовсю работал над его замыслом, Пушкин полушутя-полусерьезно сказал: «С этим малороссом надо быть осторожнее — он обирает меня так, что и кричать нельзя...»
А чичиковская авантюра поистине замечательна уже тем, что она, в сущности, имеет по-человечески «безобидный» характер. Ведь дело заключается в следующем. Чичиков якобы покупает массу крепостных, «поселяет» их на свободных землях в только еще осваиваемой Херсонской губернии и закладывает свое мнимое богатое имение, получая в руки под этот залог громадный капитал, который он пустит в какое-либо дело и, нажившись, полностью вернет свой долг (ибо иначе ведь он неизбежно пойдет под суд). Словом, это только способ получить большую сумму в долг от казны — и только; никто от чичиковской авантюры никак не пострадает, хотя она, разумеется, противозаконна и подлежит суровому наказанию. Ведь безобидная для отдельных лиц, она колеблет государственные и нравственные устои русского бытия...
Характерен разговор губернских дам о посещении Чичиковым Коробочки. Чичиков, мол, «является... вроде Ринальда Ринальдина и требует: «Продайте, — говорит, — все души, которые умерли». Ринальдо Ринальдини — это восхищавший читателей «благородный разбойник», герой очень популярного тогда в России романа немецкого писателя Кристиана Вульпиуса (1762— 1827) — сподвижника и шурина (брата жены) самого Гёте.
Хотя Чичиков предстает в гоголевской поэме во всех самых «прозаических» подробностях его судьбы и облика, характер его отнюдь не сводится (хотя множество гоголеведов толковали его именно так) к низменному «приобретательству». Как уже сказано, Гоголь определил его стремление словами «непостижимая страсть» — и это не раз так или иначе подтверждается. В том мхатовском спектакле, о котором я говорил вначале, автор инсценировки Булгаков, режиссер Станиславский и яркий актер В. В. Белокуров вложили в образ Чичикова демонические черты, что вполне соответствовало гоголевской поэме.
Самое же главное, пожалуй, заключается в том, что фигура Чичикова дала возможность — в целостном контексте поэмы -развернуть широчайшую перспективу. Так, отчасти гротескная тема — Чичикова принимают за переодетого Наполеона, снова проникшего в Россию, — в сущности глубоко значительна (между прочим, внешний образ Чичикова очень близок к тому образу Наполеона, который позднее создаст в «Войне и мире» Толстой).
Гоголь начал писать «Мертвые души» всего через двадцать лет после победы над Наполеоном, когда все еще дышало памятью о героической и трагедийной эпопее 1812—1815 годов. И без особой натяжки можно сказать, что Чичиков, как и Наполеон, вознамерился завоевать Россию — только уже не силой оружия (которая потерпела полное поражение), а ненасильственной и даже безобидной — безобидной для отдельных людей, но не для России в целом — авантюрой со скупкой мертвых душ. Получив основательную подготовку на западной границе России, Чичиков-Наполеон начинает завоевывать одну из ее губерний.
И здесь уместно в последний раз процитировать наиболее ценную статью Белинского, где «Мертвые души» определены как «творение необъятно художественное по концепции и выполнению, по характерам действующих лиц и подробностям русского быта — и в то же время глубокое по мысли, социальное, общественное и историческое...». Историческое содержание поэмы, пожалуй, наиболее всего связано именно с наполеоновской темой...
Гоголевская поэма, о чем уже говорилось, воссоздает как бы естественный — и, следовательно, неизбежный — крах нового Наполеона: «естественность» краха выражается уже в том, что никто вроде бы не вступает на путь прямого сопротивления Чичикову — скорее, даже напротив. И все-таки его операция срывается, и он бежит из города, который, казалось бы, уже сумел очаровать, зачаровать...
От Георгий
К Георгий (30.03.2007 12:29:25)
Дата 30.03.2007 12:31:13

И еще дополнение оттуда же

<...>
Но вернемся к героям «Мертвых душ». Вот хотя бы эта самая «глупейшая» Коробочка. Чичиков в сердцах назвал ее «дубинноголовой», и в целом ряде сочинений о «Мертвых душах» их авторы используют это «определение», даже не задумываясь о своем присоединении к взгляду Чичикова.
Об этом замечательно говорит в упомянутом выше сборнике статей «Гоголь: история и современность» В. В. Федоров. Он призывает читателя воспринять, увидеть, почему, за что именно Чичиков назвал Коробочку «дубинноголовой». А за то, дорогие читатели, что Коробочка абсолютно не способна понять, как можно продавать человеческие души, хотя — в соответствии с нормами времени — признает возможность продажи человеческих тел. Она так и спрашивает Чичикова о предметах купли: «Нешто хочешь ты их откапывать из земли?»
В. В. Федоров пишет об этом: «Для Коробочки непонятна та формальная простота сделки, которая совершенно понятна только для деформированного, искаженного в известном направлении взгляда на эту покупку... Чичиков же вовсе не касается проблемы «живые — мертвые»... На победоносном пути Чичикова к богатству, основанному на использовании отчужденной и ставшей самостоятельной формальной жизни (в частности, власти денег над всем человеческим миром. — В. К.) встает неожиданно примитивное сознание «дубинноголовой» Коробочки».
И ясно, что присоединение некоторых гоголеведов к чичиковской оценке Коробочки, в сущности, постыдно... Но главное даже и не в этом. Истинное понимание конфликта между Коробочкой и Чичиковым позволяет В. В. Федорову раскрыть то, что вообще-то, казалось бы, лежит на поверхности, но в течение полутора столетий не было «замечено» гоголеведами. Исследователь приводит типичнейшее для сочинений о «Мертвых душах» суждение гоголеведа Машинского о мошенническом замысле Чичикова: «Крепостническая действительность создала весьма благоприятные условия для подобного рода авантюр».
И В. В. Федоров в ответ на это предлагает нам всем прозреть и увидеть, что «Гоголь ведь рассказывает совсем о другом: он рассказывает, как не удалась, как сорвалась авантюра Чичикова... В контексте поэтического мира поэмы провал авантюры Чичикова закономерен и подготовлен внутренними причинами, одна из которых — «дубинноголовая» Коробочка».
В самом конце жизни, всего за полгода до своей кончины Белинский опубликовал статью, в которой выразилось стремление в какой-то мере отказаться от казенного либерального представления о «Мертвых душах» как чисто «отрицательной» книге. Он писал, что своеобразие Гоголя состоит в способности «проникать в полноту и реальность явлений жизни... Ему дался... человек вообще, как он есть, не украшенный и не идеализированный... Утверждают, будто все лица, созданные Гоголем, отвратительны, как люди... Нет, и тысячу раз нет!» (вот так категорически!). Далее Белинский «оценивал» — правда, довольно-таки схематично — «личности» Манилова, Собакевича, Коробочки, доказывая, что «они не так дурны, как говорят о них».
Теперь, через полтораста лет, более углубленное, свободное и масштабное представление о том, что такое художественное творение, позволяет нам и даже требует от нас увидеть и понять мир гоголевской поэмы в принципиально ином свете и плане.
Рассуждения о персонажах «Мертвых душ», об их, условно говоря, добродетельности или порочности, конечно, имеют определенное значение. Но необходимо воспринять и осмыслить поэму как художественную целостность, как единое и исключительно многообразное движение гоголевского слова — разумеется, слова глубоко содержательного. Образы основных героев «Мертвых душ» — это все-таки только определенные компоненты великой поэмы. И если вглядеться, станет очевидно, что в нее вовлечено поразительное множество образов людей, животных, вещей — и во всем, по определению самого Гоголя, «разгул широкой жизни». Любое звено, любая деталь поэмы, в сущности, равноценны по значению.
<...>
От ZaReznik
К swiss (30.03.2007 10:43:46)
Дата 30.03.2007 10:51:03

Re: Не понятно

>А куда бы он свалил? За бугор? А выпустили бы?
А взятку дать еще раз религия что-ли запрещает?
От Георгий
К Николай Поникаров (30.03.2007 09:51:54)
Дата 30.03.2007 10:05:54

... а потом скоропостижно помер :-)))

>Чичиков покупает только мужиков, т.к. при залоге размер ссуды считался от числа работников. До 1833 разрешалось покупать крестьян без семейств. Конечно, сделка становилась подозрительной - несколько сот мужиков без семей, но прокурор закрыл глаза.

... а потом скоропостижно помер :-)))