— Поехали! Завели мотор, тронулись, и тут справа над лесом взлетела ракета, лопнув, рассыпалась разноцветными брызгами. Сократилин выругался и, газуя на всю железку, погнал "бэтэшку" к дороге.
Километра четыре ехали без приключений. На полном газу проскочили хутор, занятый немцами. Потом их обогнала грузовая машина... Потом впереди на дороге вспыхнул свет фары. Фара угрожающе приближалась. Сократилин, не сбавляя скорости, гнал танк прямо на нее. Свет слепил глаза. Богдан, сжимая рычаги, мчался на фару. И вдруг свет погас. Сократилин увидел на обочине мотоцикл с коляской. Дальше все случилось помимо его воли и желания. Он даже не помнил, как раздавил мотоцикл. Догадался уже после, когда услышал треск, почувствовал толчок, словно его подбросило на ухабе, и сразу же по ушам стеганул ужасный крик. Богдан машинально заглушил мотор.
Немец дико кричал. Могилкин лежал ничком за башней, зажимая пальцами уши. Сократилин подбежал к мотоциклу. Тот, что сидел в коляске, был еще жив. Гусеница проехала ему по ногам. Немец выл не переставая.
Подбежал Левцов.
— Я его сейчас, я его сейчас успокою,— бормотал он, вытаскивая из кармана пистолет. Но пистолет не вытаскивался. — Я его успокою сейчас, как миленького...
Крик оборвался на высокой ноте. И стало тихо, так тихо, что было слышно, как где-то далеко поскрипывает кулик...
