НА ЭКРАНЫ ВЫШЕЛ БОЕВИК АНТУАНА ФУКУА "КОРОЛЬ АРТУР"
КИРИЛЛ АЛЕХИН
Король Артур - британский правдоруб, былинный герой и персонаж дивного фэнтези - приходит к нам в образе самом разочаровывающем. Конечно, он скачет на белом коне и воинственно размахивает мечом Эскалибуром. Но волосы
его спутанны и засаленны, лик черен от дорожной пыли, а сам Артур - не король, но наемник Римской империи, робко фантазирующий о свободе и ратующий за избитые либеральные ценности.
90-миллионный блокбастер "Король Артур" начинается довольно-таки интригующе. Массивные кинозальные динамики взрываются патетической симфонией, экран трагически затемняется, и белым по черному появляется титр о том, что проведенные археологические раскопки позволили режиссеру Антуану Фукуа невероятное: восстановить подлинную историю короля Артура. История эта некоторым образом подтверждает известный афоризм Гюстава Флобера (утверждавшего, что не следует прикасаться к идолам - их позолота остается на пальцах) и опровергает все известные нам предания об Артуре, будь то классический роман Томаса Мэлори или последыши вроде "Короля былого и грядущего" Теренса Х.Уайта. Не было короля, не было Камелота, не было круглого стола, меча в камне, нарядных турниров и похода за Граалем. А то, что было, детям лучше бы не показывать: там кровь, грязь, рвань и заваленные трупами пепелища.
Семеро смелых рубак по роковой случайности носят многим знакомые имена: Артур, Ланселот, Тристан и так далее вплоть до инфернального гиганта Бориса, вдохновенного задиры, пьяницы и отца бессчетных сопливых пацанят. Рубаки долгие годы служили Риму, секли мечами бунтующих бриттов и со дня на день должны выйти в отставку. Но прежде чем Рим дарует вольную, бойцы должны справиться с последней невыполнимой миссией - спасти от надвигающейся армады саксонцев высокопоставленную римскую семью, чей отпрыск в перспективе станет епископом или даже Папой.
Все, что случается дальше, вероятно, следует считать плодами пресловутых археологических изысканий. Из леса, опираясь на посох и выразительно помахивая густыми бровями, появляется старец Мерлин - не мудрый волшебник, но лидер местного британского сопротивления, полевой командир и тянущийся к цивилизации дикарь. Из сырых римских подвалов извлекается язычница Гвинивера - худосочная девица с вывихнутыми пальцами и таким раздражением на лице, что едва ей вправляют суставы, она немедленно берется за гнутый боевой лук (в этой невеликой, но впечатляющей роли занята взошедшая в "Пиратах Карибского моря" британская кинозвезда Кира Найтли).
Саксонцы, немытые варвары, завернутые в киногеничные звериные шкуры, жгут британские деревни, злодейски умерщвляют женщин и преследуют Артура - чуть мрачного от того, что он нежданно размяк и вся унылая, холмистая,
затянутая туманами Британия стала ему небезразлична.
Других сюжетных тропинок, хоть как-то обыгрывающих легенды, в "Артуре" нет и в помине. Придуманная сценаристом "Гладиатора" Дэвидом Франзони варварская Британия решительно отмежевана от сказок. Вместо упомянутых рыцарей можно подставить любые другие имена, хотя бы героев Толкиена или русских богатырей. И даже с рыцарской романтикой все обстоит в полном соответствии со шлягером ВИА "Дискотека Авария" - "Если в сердце дверь закрыта, надо в печень постучаться": банда Артура занимается не любовью, но войной.
В сущности "Король Артур" - не такая уж беспросветная вампука. Например, с храбростью, достойной лучшего применения, картина обличает Римскую католическую церковь, изображая церковных служек истериками, рабовладельцами и вообще адскими извергами (выпад непонятный, бессмысленный, но, думается, тем и ценен). Однако апеллировать к этаким вкусным мгновениям - это словно выкачивать ручной помпой воду из тонущего "Титаника". Вложенный чернокожим режиссером Антуаном Фукуа ("Слезы солнца", "Тренировочный день") посыл все равно обескуражит настроенного на рыцарский лоск зрителя: вместе с режиссером он с изумлением обнаруживает, что все (англичане) свободны по праву рождения. Тем более что этот месседж мы уже могли почерпнуть в другой, цельной и ладной картине - в "Храбром сердце" Мела Гибсона, когда шотландский фермер Уильям Уоллес вышел на туманные островные холмы, выкрасил лицо синей краской и бросил вызов той самой британской короне, что выросла на костях короля Артура.
******
Газета 13.08.2004
Короли без капусты
Несмотря на впечатляющий бюджет, предполагаемый блокбастер Антуана Фукуэ (тот, что снял когда-то классный фильм "Тренировочный день") "Король Артур" провалился в американском прокате - и есть основания предполагать, что
в Европе и даже России, где публика лучше знакома с приключениями рыцарей Круглого стола, его ждет столь же печальная судьба. Причина не столько в том, что авторы картины пренебрегли мифической традицией и даже не перечитали Томаса Мэлори. сколько в смехотворной псевдоисторической альтернативе, предложенной ими. Кроме того, разыграна она из рук вон плохо, а за пафосную музыку, безостановочно гремящую за кадром, композитору хочется отрубить голову.
*****
Ведомости 13.08.2004
Роман Волобуев,
Римское право короля Артура
"Король Артур" Антуана Фукуа основан на модной, вроде как подтвержденной археологическими изысканиями теории, по которой сказочный английский герой был римлянином, рыцари Круглого Стола -древними украинцами, а королева Гвиневра жила в дупле. Первый неприбыльный фильм за всю продюсерскую карьеру заклинателя кассы Джерри Брукхеймера, он вернул в районе половины из потраченных на него $90 млн. И это печальное обстоятельство придает и без того красивой картине дополнительную гибельную прелесть.
Артур, он же Арториус (Клайв Оуэн), - римский претор и Dux Britanniamm, командующий оккупационным контингентом на Британских островах, сын римского военного чиновника и, стало быть, оккупант во втором поколении. Его рыцари - скифские конники с Дона, по вековому контракту, заключенному еще их прадедами, вынужденные поддерживать глубоко непонятный и неприятный им Pax Romana в забытых богом местах с нездоровым климатом. Обладая добрыми сердцами и некоторыми представлениями о чести, выглядят они вместе с тем довольно по-свински. Бледную тень хоть какой-то рыцарственности при большом желании можно разглядеть лишь в сэре Ланцелоте (Йион Граффадц), остальных же ни при каких обстоятельствах нельзя впускать ни в одну приличную книжку с картинками.
А самую пугающую метаморфозу в сравнении с раскладом классической легенды претерпел сэр Борс: наиболее праведный из рыцарей Стола, идейный девственник, искатель Грааля - тут (в упоительном исполнении бывшего лондонского боксера Рэйя Уинстона, обыкновенно играющего гангстеров) он говорит исключительно о размерах своего детородного органа, а 11 разновозрастных детей выкликает по номерам, потому что всем придумывать имена слишком утомительно. Что же до Артура - тот ведет себя более пристойно, сочетает приятную античную курчавость с немудреным лицом уорвикширского зеленщика, а лютость в бою - с какой-то немыслимой щепетильностью по части прав человека. Последнее объясняется его приверженностью еретическим идеям богослова Пелагия -лица исторического, из которого сценарист Давид Франзонни (ответственный за сюжет "Гладиатора") слепил что-то вроде средневекового Мартина Лютера Кинга.
Честно верящий в идею насильственного распространения демократии и великую миссию римского народа в начале фильма герой оказывается перед сложной морально-исторической дилеммой. Рим ввиду скорой своей погибели отзывает легионы из бывших колоний, Артур же чувствует отеческую ответственность за туземцев, которым он всю жизнь нес свободу на клинке легионерского меча. Тем более что по Британии неспешно прут гномоподобные саксы - несусветные нацисты, заплетающие бороды в косы, все на своем пути сжигающие и брезгующие насиловать местных женщин, чтоб не портить свою саксонскую породу. Третьей силой являются живущие в лесах мятежные пикты. Их представляет малоинтересный старик Мерлин и неясного статуса барышня Гвиневра (Кира Найтли), чумазая и ослепительная одновременно, отлично стреляющая из лука
и рисующая на себе красивые узоры синей глиной. Между ней и заглавным героем случается в конечном счете и постельная сцена, но наивысшего эротического напряжения их отношения достигают чуть раньше - когда Артур вправляет Гвиневре вывихнутые врагами пальцы рук.
"Артур" изначально разрабатывался одним из самых успешных голливудских продюсеров Брукхеймером для самого бессовестного голливудского режиссера Майкла Бэйя ("Скала", "Армагеддон"). Но Бэй передумал, и проект достался
оскаровскому лауреату Антуану Фукуа ("Тренировочный день"). Дни последнего в крупнобюджетном кино теперь точно сочтены (год назад чуть с меньшим треском, чем "Артур", провалились его "Слезы солнца" с Брюсом Уиллисом и Моникой Беллуччи), что обидно и несправедливо. Ведь, по сути, Фукуа вдохнул в довольно мракобесный панамериканский сценарий жизнь и смысл. Мало кто из сегодняшних жанровых режиссеров способен на то упоение, с которым он аранжирует банальное открытие крепостных ворот или медленно, но верно замораживает фильм - начиная с легкого летучего снежка в начале до синих сугробов по колено ближе к финалу. Отдельных слов стоит отменный парафраз ледового побоища из "Александра Невского" - когда семеро рыцарей и одетая в легкое синее платье барышня выходят на тонкий лед какого-то
несущественного английского озерца и очень правдоподобно побеждают 200 саксонских великанов.
"Артур" вообще сделан настолько хорошо, что единственной разумной причиной его коммерческого провала в Штатах можно счесть отсутствие больших американских звезд. Клайва Оуэна там знают разве что по рекламе BMW (а еще потому, что он то ли будет, то ли не будет следующим Бондом). Киру же Найтли американский зритель хоть и принял в парчово-коленкоровом варианте "Пиратов Карибского моря" - но по-настоящему уразуметь эти ключицы, эти кудри, эту сытую улыбочку из-под веснушек вряд ли когда-нибудь захочет и сможет.
БРИГАДА КРУГЛОГО СТОЛА
"Король Артур" без романтической ауры
В новой версии похождений короля Артура и его рыцарей мало мифологического, сказочного и гламурного: поработавший над историческим блокбастером "Король Артур" сценарист "Гладиатора" Дэвид Францони, большой специалист по Римской империи, старается придерживаться достоверности, а режиссеру боевиков Антуану Фукуа все равно - что рыцари Круглого стола, что морские пехотинцы, как убедилась ЛИДИЯ МАСЛОВА.
Надо отдать должное создателям картины, один раз они даже показывают легендарный круглый стол - как свидетельство демократичности короля Артура, любившего рассаживать членов своей "бригады" без всякой дискриминации и местничества: "Чтобы люди были людьми, нужно равенство". Впрочем, картина охватывает тот период, когда герой еще был не королем Англии, а просто неким Арториусом Кастусом, призванным римлянами среди прочих юных сарматов-кочевников на 15-летнюю воинскую повинность.
Не все соратники Артура относятся с пониманием к его отношениям с римлянами и к тому, что он любит иногда, уединившись на конюшне, помолиться христианскому богу. Однажды ближайший друг Ланселот (Йоан Груффудд) застает его за этим занятием, брезгливо сморщившись, замечает: "Неприятно видеть человека на коленях" - и выражает скептицизм относительно предстоящей операции. Однако очень быстро Артур научается отвечать на каверзный вопрос "За что ты воюешь?" универсальной фразой "За то, что недоступно вашему пониманию", мгновенно обезоруживающей оппонента. Такое непостижимое упрямство очень к лицу артисту Клайву Оуэну, на котором режиссер остановился из-за нежелания брать звезду первого плана, сразу превратившую бы все в маскарад. Клайв Оуэн, чье лицо пока не примелькалось, представляет собой не столь комичное зрелище, как, скажем, Брэд Питт в роли Ахиллеса, однако когда в середине фильма рыцари надевают парадные шлемы с конскими хвостами, он вдруг приобретает мимолетное сходство с Николасом Кейджем. Все остальное время он имеет облик не слишком сексапильного слесаря-интеллигента, плохо монтирующегося с перекочевавшей из "Пиратов Карибского моря" красавицей Кирой Найтли, играющей Гвиневру.
Ее Артур находит полуживой пленницей в подвале у римлянина, вправляет ей вывихнутые пальцы рук, а она в ответ открывает ему глаза и промывает мозги: "Ты решил служить Риму, который берет то, что ему не принадлежит". Дело в том, что Гвиневра - дочка давнего Артурова противника Мерлина, который в фильме никакой не волшебник, а просто чумазый старик, предводитель команчей-язычников, партизанящих по лесам. После встречи с ним Артур решает поменьше якшаться с римлянами, а блокироваться лучше с язычниками, чтобы дать отпор саксам, тоже претендующим на свой кусок будущей Англии. Чернявый Ланселот, с первых же кадров позиционируемый как отъявленный ходок, поглядывает на трофейную девушку с интересом цыгана, присматривающегося к чужой кобыле, но подробного развития популярная тема любовного треугольника между Артуром, Гвиневрой и Ланселотом не получает. Максимум, что может позволить Ланселот по отношению к Гвиневре, - фривольную шуточку накануне битвы с саксами: "Боишься? Смотри, сколько одиноких мужчин". "Ничего, я не дам им тебя изнасиловать", - отвечает пацанка Гвиневра и натягивает тетиву. Без ее участия никак не обойтись: саксы имеют численный перевес, и у "артуровцев" каждый человек на счету. Но они берут хитростью, заставившей американских рецензентов вспомнить "Александра Невского" : заманивают противника на лед - и с красотой компьютерных ракурсов снизу, из-под ледяной толщи может соперничать только красота Киры Найтли, переодевающейся к следующему сражению из маловыразительного рубища в зрелищный языческий комбидресс.
В таком полуголом виде она вступает в рукопашную схватку с персонажем сильно раздавшегося немецкого актера Тиля Швайгера - сыном саксонского предводителя. Весовые категории явно разные, но чем сильнее субтильная Гвиневра получает от зверовидного сакса по зубам, тем задорнее разгораются ее глаза. Этот образ явно находится в русле нынешней моды на женские драки: одержимой самим процессом мордобоя психопатке результат по большому счету
безразличен, и если б Ланселот вовремя не вмешался, будущую королеву вынесли бы с поля боя вперед ногами, как выносят в итоге самоотверженного Ланселота, Тристана и других. Над их могилами Артур начинает рядиться с Всевышним: "Господи, я предлагал тебе свою жизнь, но не их" - и приобретает отчетливое сходство со скорбящим по своей братве героем "Бригады", а также многими другими киноперсонажами из той же породы, обреченными платить чужими жизнями
неизвестно за что.
