|
|
От
|
АНГЕЛ ЧАРЛИ
|
|
|
К
|
All
|
|
|
Дата
|
03.06.2004 13:44:16
|
|
|
Рубрики
|
WWII; Спецслужбы;
|
|
Интересные статьи появляются в журнале Человек и закон
С ангельским приветом!
Небольшой криминал стори :
УБИТЬ СТАЛИНА.
60 лет назад советские войска вели активное наступление по всем фронтам, вышвыривая немецко-фашистские полчища с территории Советского Союза. Командование вермахта бросало в бой все силы для того, чтобы оттянуть момент приближающегося краха. Предпринимались отчаянные меры и для физического уничтожения Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина, забрасывались диверсанты для проведения террористических актов. Сегодня мы рассказываем об одном таком неудавшемся покушении, которое было предпринято в 1944 году. Материал подготовлен на основе документов архива ФСБ, предоставленных нашему корреспонденту почетным сотрудником госбезопасности, первым начальником музея КГБ СССР В.И. Печниковым.
ТРЕВОЖНОЕ СООБЩЕНИЕ
5 сентября 1944 года в 1 час 50 минут ночи с поста воздушного наблюдения, оповещения и связи (ВНОС) войск противовоздушной обороны Москвы, располагавшемся у города Гжатска, поступила информация: "В направлении Можайска на высоте 2500 метров пролетел вражеский самолет". В боевую готовность немедленно были приведены зенитно-артиллерийские части. В третьем часу ночи под Можайском, затем у станции Кубинка по противнику вели огонь зенитно-артиллерийские расчеты.
Через некоторое время с поста воздушного наблюдения снова поступила информация: "В 3 часа утра самолет противника возвращался назад, у него из двигателя шел дым,
вскоре он стал снижаться и сел в районе деревень Яковлево-Завражье Кармановского района Смоленской области". Пэвэошники срочно сообщили об этом в гжатское районное отделение НКВД. К месту падения самолета немедленно отправилась оперативная группа, срочно были оповещены все сельские советы.
В 4 часа утра в Кармановский районный отдел НКВД позвонил командир местной группы охраны порядка и сообщил о том, что самолет приземлился между деревнями Яковлево и Завражье, от него на мотоцикле с коляской немецкой марки выехали мужчина и женщина в военной форме. В деревне Яковлево они останавливались, у жителей спрашивали дорогу на Ржев, интересовались расположением ближайших районных центров, затем уехали в сторону деревни Самуйлово в направлении на Карманово.
Начальник Кармановского РО НКВД старший лейтенант Ветров с группой работников из пяти человек отравился на задержание неизвестных лиц. У деревни Самуйлово сотрудники органов безопасности заметили мотоцикл, движущийся в сторону Карманово.
Пропустив подозрительных лиц в поселок, старший лейтенант Ветров остановил их. На мотоцикле сидели мужчина в кожаном пальто с погонами майора Советской Армии и женщина - младший лейтенант. Оба отлично говорили по-русски.
ЗАДЕРЖАНИЕ
Представившись, сотрудник НКВД потребовал документы. Майор без тени волнения предъявил удостоверение личности на имя Таврина Петра Ивановича - заместителя начальника отдела "Смерш" 39-й армии 1-го Прибалтийского фронта. В удостоверении лежала орденская книжка. Когда старший лейтенант Ветров стал ее раскрывать, майор как бы случайно расстегнул пальто. На груди у него была звезда Героя Советского Союза, четыре ордена. Эти награды подтверждали и записи в документе. Но они не смутили Ветрова, он попросил майора и младшего лейтенанта пройти в районное отделение для уточнения некоторых обстоятельств. Майор стал категорически возражать:
- У нас нет времени на разговоры. Мы прибыли с фронта
по срочному вызову, у нас каждая минута на счету.
Майор сделал попытку завести мотор, но пять направленных на него автоматов охладили пыл, пришлось вместе со спутницей пройти в отделение. Здесь он предъявил командировочное удостоверение со штампом начальника полевой почты 26224. В нем говорилось о том, что майор Таврин П.И. и младший лейтенант Шилова Л.Я. командируются в Москву в Главное управление "Смерш". Это подтверждала и телеграмма из столицы, на основании которой и было выписано командировочное удостоверение.
После проверки документов Ветров доложил начальнику Гжатского РО НКВД капитану Иванову. Тот приказал зорко охранять задержанных, а сам передал собранную информацию в Москву. Вскоре Иванов получил ответ о том, что майор Таврин П.И. в Главное управление "Смерш" не вызывался. Сообщалось и о том, что офицера с такой фамилией в "Смерш" 39-й армии не числится. Стало ясно, что задержанные являются диверсантами. Ветров получил команду разоружить "офицеров" , арестовать, провести предварительный допрос. Майор Таврин попытался возражать, стал угрожать старшему лейтенанту расстрелом, но у него и спутницы отобрали пистолеты. При личном обыске и в мотоцикле, на котором следовали диверсанты,
работники службы безопасности обнаружили три чемодана с разными вещами, 5 орденских книжек, 5 советских орденов, 2 медали, Золотую Звезду Героя Советского Союза, гвардейский знак, ряд документов на имя Таврина П.И. Кроме того, были отобраны почти полмиллиона рублей денег, 116 мастичных печатей, 7 пистолетов, 2 охотничьих ружья центрального боя, 5 гранат, 1 мина и много боеприпасов. Под давлением неопровержимых улик Таврин признался, что он и Шилова Л.Я. переброшены на самолете немецкой разведкой для диверсий и террора. Задержанные и вещественные доказательствами были доставлены в НКВД СССР.
ИЗ ПРОТОКОЛА ДОПРОСА
Как пулеметчик стал диверсантом
Таврин П.И., 1909 года рождения, уроженец с. Бобрик, Нежинского района, Черниговской обл., УССР, русский, в 1942 г. на фронте вступил в кандидаты в члены ВКП (б), образование незаконченное высшее, до войны работал начальником Туринской геолого-разведочной партии Исыковского приискового управления, прииск "Урал-Золото". В Красную армию призван 14 августа 1941 года.
Вопрос: - 5 сентября с.г. при вашем задержании вы заявили, что являетесь агентом германской разведки. Вы подтверждаете это?
Ответ: - Да, я действительно являюсь агентом германской разведки.
Вопрос: - Когда и при каких обстоятельствах вы были привлечены к сотрудничеству с германской разведкой?
Ответ: - 30 мая 1942 года, будучи командиром пулеметной роты 1196-го полка 369-й стрелковой дивизии 30-й армии, действовавшей на Калининском фронте, я был ранен, захвачен немцами в плен, после чего содержался в различных немецких лагерях для военнопленных на оккупированной территории СССР, затем на территории Германии. В июне 1943 года в г. Вене, где я содержался в тюрьме за побег из лагеря для военнопленных, меня вызвали офицеры гестапо Байер и Тельман, предложили сотрудничать с германской разведкой,
на что я дал согласие.
Вопрос: - Когда и каким путем вы были переброшены через линию фронта?
Ответ: - Через линию фронта я был переброшен германской разведкой в ночь с 4 на 5 сентября с.г. с рижского аэродрома на 4-моторном транспортном самолете специальной конструкции. Немецкие летчики должны были высадить меня в районе Ржева и возвратиться в Ригу. Но самолет при посадке потерпел аварию и подняться снова в воздух не смог.
Вопрос: - С какими заданиями вы переброшены германской разведкой через линию фронта?
Ответ: - Я имею задание германской разведки пробраться в Москву и организовать террористический акт против руководителя советского государства И.В. Сталина.
Вопрос: - И вы приняли на себя такое задание?
Ответ: - Да, принял.
Вопрос: - Кто вам дал это задание?
Ответ: - Это задание мне было дано начальником восточного отдела "СД" в Берлине подполковником "СС" Грейфе.
Вопрос: - Кто персонально должен был совершить террористический акт?
Ответ: - Совершение теракта было поручено мне лично. Для этой цели руководителем органа "СД" в Риге, именуемом главной командой "Цеппелин" , майором Краусом Отто, я был снабжен отобранными у меня при задержании пистолетами с комплектом отравленных и разрывных пуль, специальным аппаратом под названием "панцеркнаке" и бронебойно-зажигательными снарядами к нему.
Вопрос: - Что это за аппарат?
Ответ: - "Панцеркнаке" состоит из небольшого ствола, который при помощи специального кожаного манжета закрепляется на правой руке. Аппарат портативный и может быть замаскирован в рукаве пальто. В ствол помещается реактивный снаряд, который приводится в действие путем нажатия специальной кнопки, соединенной проводом с электрической батареей, спрятанной в кармане одежды. Стрельба производится бронебойно-зажигательными снарядами.
Перед переброской через линию фронта, я тренировался в стрельбе из "панцеркнаке" , при этом снаряды пробивали бронированные плиты толщиной 45 мм.
Вопрос: - Каким образом вы намеревались использовать это оружие?
Ответ: - Подготовлявший меня для террора названный мною выше майор "СС" Краус Отто предупредил меня, что машины, в которых ездят члены советского правительства, бронированы и снабжены специальными непробиваемыми стеклами. "Панцеркнаке" я должен был применить в том случае, если бы мне представилась возможность совершить террористический акт на улице во время прохождения правительственной машины.
Вопрос: - А для какой цели предназначались отобранные у вас при задержании отравленные и разрывные пули?
Ответ: - Этими пулями я должен был стрелять из автоматического пистолета в том случае, если бы очутился на близком расстоянии от И.В. Сталина.
Пути совершения теракта
Вопрос: - Расскажите подробно, каким путем вы должны были совершить террористический акт? Какие указания в этой части вы получили от германской разведки?
Ответ: - Майор Краус поручил мне после высадки с самолета проникнуть в Москву и легализироваться. Для этого и был снабжен несколькими комплектами воинских документов, большим количеством чистых бланков, а также множеством штемпелей и печатей военных учреждений.
Вопрос: - Как вы должны были проникнуть в Москву?
Ответ: - В Москву я должен был следовать с документами на имя заместителя начальника контрразведки
"Смерш" 39-й армии 1-го Прибалтийского фронта. По прибытии в Москву я должен был этот документ сменить.
Вопрос: - Почему?
Ответ: - Мне было указано, что документы "Смерш" абсолютно надежны и что я по ним проникну в Москву, не вызвав никаких подозрений.
Но, как объяснил мне Краус, по этому документу находиться длительное время в каком-либо одном месте опасно и что будет значительно надежней, если я по прибытии в Москву изготовлю из имеющихся у меня чистых бланков документ на имя офицера Красной армии, находящегося в отпуске после ранения. В Москве я должен был подыскать место для жилья на частной квартире и прописаться по этим документам.
Вопрос: - Что вы должны были делать дальше?
Ответ: - Обосновавшись таким образом в Москве, я должен был, расширяя круг своих знакомых, устанавливать личные отношения с техническими работниками Кремля, либо с другими лицами, имеющими отношение к обслуживанию руководителей Советского правительства.
При этом Краус рекомендовал мне знакомиться с женщинами, в частности, с такой категорией сотрудниц как стенографистки, машинистки, телефонистки.
Вопрос: - Для какой цели?
Ответ: - Через таких знакомых и должен был выяснить места пребывания руководителей советского правительства, маршруты движения правительственных машин, а также установить, когда и где должны происходить торжественные заседания или собрания с участием руководителей советского правительства.
Для проникновения на торжественные заседания с участием членов правительства я должен был использовать изготовленные немцами на мое имя документы Героя Советского Союза и соответствующие знаки отличия. Проникнув на торжественное заседание, я должен был, в зависимости от обстановки, приблизиться к И.В. Сталину и стрелять в него отравленными и разрывными пулями.
План операции
Вопрос: - Какое задание вам дал Грейфе по практическому осуществлению террористического акта?
Ответ: - Получив от меня согласие принять задание по террору, Грейфе предложил разработать и представить ему в письменном виде конкретный план совершения террористического акта, а также указать, какие средства мне необходимы для этой цели.
Вопрос: - Какие мероприятия предусматривались этим планом?
Ответ: - Большая часть плана была посвящена всякого рода клеветническим выпадам против Советского правительства и декларативным утверждениям о необходимости совершения террористического акта против И.В. Сталина. Затем было указано, что террористический акт должен быть совершен путем проникновения на какое-либо торжественное заседание.
Вопрос: - Следовательно, вы по своей инициативе потребовали от немцев такие средства как отравленные разрывные пули и бронебойные снаряды?
Ответ: - Нет, я этого не требовал. Все это мне дали немцы незадолго перед переброской через линию фронта. В плане я написал лишь о том,
что мне необходимо 500 тысяч рублей денег, документы и пистолеты.
Вопрос: - Вы передали Грейфе этот план?
Ответ: - Да, я переписал весь план совершения террористического акта своей рукой и на следующий день вручил Грейфе. Он одобрил его и направил меня в распоряжение начальника главной команды "Цеппелин" майора Отто Крауеа, под руководством которого я должен был проходить подготовку. Краус в то время постоянно находился в городе Пскове, куда я и прибыл 23 сентября 1943 года.
Вопрос: - В чем заключалась подготовка вас к выполнению задания по террору?
Ответ: - В Пскове я занимался физической подготовкой и тренировался в стрельбе из оружия. 6 ноября 1943 года я был снова вызван в Берлин.
Вопрос: - Для чего?
Ответ: - Мне это неизвестно, но полагаю, что Грейфе хотел лично проверить, как идет моя подготовка, так как он в беседах со мной интересовался только этим вопросом и дал мне указание ускорить окончание подготовки.
Кроме того, в Берлине я имел беседу с прибывшим туда из Пскова майором Краусом. В этой беседе Краус известил меня о том, что принято решение о моем переводе в Ригу. В соответствии с этим указанием я в Псков не возвратился, а 2 декабря 1943 года выехал из Берлина в Ригу, куда и прибыл 5 декабря. 20 января 1944 года туда же в связи с обстановкой на фронте была переведена из
Пскова вся команда "Цеппелин". После ее прибытия я продолжал дальнейшую подготовку к переброске через линию фронта.
Семейный дуэт
Вопрос: - В чем заключалась ваша подготовка в Риге? Ответ: - Совместно с переводчиком "Цеппелина" лейтенантом Делле я вплоть до моей переброски через линию фронта подготавливал для себя легенду, соответствующие документы и экипировку.
Вопрос: - Вы показали, что прибыли в Ригу по указанию Крауса 5 декабря 1943 года, а возобновили подготовку к заброске через линию фронта лишь 20 января 1944 г., после прибытия команды "Цеппелин". Что вы делали в Риге с 5 декабря 1943 г. по 20 января 1944 года.
Ответ: - Я ничего не делал.
Вопрос: - Почему?
Ответ: - Мне дали возможность отдохнуть.
Вопрос: - Вы об этом просили немцев?
Ответ: - Нет, не просил.
Вопрос: - Выше вы пока залп, что Грейфе в беседе с вами в Берлине в ноябре 1943 года дал указание ускорить окончание вашей подготовки к переброске через линию фронта, теперь вы показываете, что вам была предоставлена возможность отдохнуть с 5 декабря по 20 января. Мы требуем от вас правдивых показаний, что вы делали в этот период в Риге?
Ответ: - Я показал правду, Грейфе по своей инициативе дал мне возможность отдохнуть. Кроме того, по указанию Грейфе в Берлин была вызвана моя жена Шилова Лидия Яковлевна, которая проживала там со мной 10 дней, затем мы вместе выехали в Ригу.
Вопрос: - Следовательно, задержанная совместно с вами Шилова Лидия Яковлевна является вашей женой?
Ответ: - Да, с ноября 1943 г. она является моей женой.
Вопрос: - Какое участие в совершении террористических актов должна была принять
Шилова?
Ответ: - Шилова также является агентом германской разведки и переброшена со мной в помощь мне, но она не посвящена в то, что я имею задание по террору.
Вопрос: - Вы говорите неправду. Агент германской разведки, переброшенный совместно с вами для оказания вам помощи в выполнении задания немцев, не мог не знать об этих заданиях?
Ответ: - Я говорю правду. Шилова не знает о заданиях, которые дали мне немцы, я взял ее с собой только как радистку.
Вопрос: - Она разве радистка по специальности?
Ответ: - Нет, она по специальности бухгалтер, но была подготовлена рижской командой "Цеппелин" в качестве радистки и придана мне.
Вопрос: - Шилова находилась в Риге с 5 декабря 1943 г. по 20 января 1944 года?
Ответ: - Да, это время она также находилась в Риге.
Вопрос: - Выше вы показали, что с 5 декабря 1943 г по 10 января 1944 года отдыхали в Риге и никуда из города не выезжали. Допрошенная нами Шилова показала, что вы выезжали из Риги в декабре месяце 1943 года. Более того, она показала, что вы вернулись в Ригу раненым. Куда вы ездили?
Ответ: - Должен признать, что я скрыл от следствия следующий факт: подготовляя меня к переброске через линию фронта, Краус несколько раз ставил передо мной вопрос о том, что я должен быть выброшен под видом инвалида Отечественной войны. В этой связи Краус требовал от меня, чтобы я согласился на хирургическую операцию, в результате которой стану хромым. С тем, чтобы уговорить меня, он связал меня с немецкими врачами, которые доказывали мне, что после войны мне сделают еще одну операцию, в результате которой нога будет нормальной. Я категорически отказался от этого. Тогда Краус предложил мне хирургическим путем сделать на теле следы ранений. Я и от этого отказался, но под давлением Крауса все же вынужден был на это согласиться.
Вопрос: - Какая же операция была произведена над вами немцами?
Ответ: - В рижском военном госпитале мне под наркозом сделали большую рану на правой части живота и две небольших раны на руках. Я пролежал в госпитале 14 дней, после чего у меня, в результате операции, на теле образовались следы, схожие с зарубцевавшимися ранами.
Для того, чтобы скрыть этот факт от Шиловой, я по указанию Крауса сообщил ей, что уезжаю в командировку на фронт, а по возвращении из госпиталя домой рассказал, что был ранен. Именно в этой связи я и не мог в декабре 1943 г. заниматься подготовкой к переброске через линию фронта.
Предательство
Вопрос: - Медицинским осмотром вас установлено, что кроме "ранений" , о которых вы только что показали, других ранений на теле не имеется, следовательно, ваши показания о том, что вы захвачены в плен немцами, будучи ранеными, ложны?
Ответ: - Да, я должен это признать.
Вопрос: - При каких же обстоятельствах вы в действительности очутились у немцев?
Ответ: - 30 мая 1942 года, находясь на Калининском фронте и будучи послан в разведку, я изменил Родине и добровольно перешел на сторону немцев.
Вопрос: - Почему вы изменили Родине?
Ответ: - Должен признать, что я скрыл от следствия еще один факт.
Вопрос: - Какой именно?
Ответ: - В 1932 году, работая в г. Саратове, я был арестован за растрату 1300 рублей государственных денег. В связи с тем, что меня должны были предать суду, я, боясь строгой ответственности, бежал из тюрьмы, проломав с группой арестованных стену в тюремной бане. В 1934 и 1936 гг. я также арестовывался милицией за растраты, но в обоих этих случаях совершал побеги. В 1939 году я но фиктивным справкам получил документы на имя Таврина и под этой фамилией впоследствии был призван в Красную Армию.
Находясь на Калининском фронте, 29 мая 1942 года я был вызван к уполномоченному Особого отдела капитану Васильеву, который интересовался, почему я переменил фамилию Шило на Таврина. Поняв, что Особому отделу стали известны мои преступления, я, боясь ответственности, на следующий день, будучи в разведке, перешел на сторону немцев.
Вопрос: - Непонятно, почему вы, боясь ответственности за совершенные ранее уголовные преступления, решились на новое, тягчайшее преступление - измену Родине?Ответ: - Я полагал, что это не станет известно советским властям, а я до конца войны останусь у немцев на положении военнопленного.
Вопрос: - Вас допрашивали немцы о мотивах перехода на их сторону?
Ответ: - Да, допрашивали. Я не хотел говорить, что совершил уголовное преступление, поэтому сообщил им ложную версию о том, что являюсь сыном полковника царской армии, преследовался органами советской власти, в связи с чем и вынужден был перейти на сторону немцев.
Вопрос: - А об обстоятельствах вашей вербовки германской разведкой, вы правду показали?
Ответ: - Да, я показал правду.
Явки
Вопрос: - Вам предъявляются бумаги, отобранные у вас при личном обыске. На одной из бумаг записаны фамилии Якушев, Палкин и Загладин. Последняя фамилия вписана в протокол от руки. Кем сделаны эти записи?
Ответ: - Это писал я в Риге.
Вопрос: - Для чего вы записали эти фамилии и взяли эти бумаги с собой, направляясь через линию фронта с заданиями германской разведки по террору?
Ответ: - Я записал фамилии Палкина и Загладина в связи с тем, что Якушев (бывший офицер Советской Армии, добровольно перешедший к немцам, служил в "СД") дал мне к ним явки как к участникам антисоветской организации в Красной Армии, именуемой "Союз русских офицеров". По словам Якушева, до перехода на сторону немцев, он также являлся участником названной организации.
Вопрос: - Вы должны были использовать эти явки для выполнения заданий германской разведки по террору?
Ответ: - Нет, Якушев не знал, что я имею задание по террору, во всяком случае, я ему об этом не говорил. Эти явки Якушев мне дал, зная, что я направляюсь с заданием в Москву с тем, чтобы в случае необходимости я обратился за помощью к Палкину и Загладину.
Вопрос: - За помощью в организации террористического акта?
Ответ: - Нет, я повторяю, что о терроре мы с Якушевым не говорили.
Вопрос: - Ответьте прямо на вопрос, для чего вам Якушев дал явки к Палкину и Загладину?
Ответ: - Имена Палкина и Загладина мне стали известны из рассказов Якушева о его антисоветской работе в Красной Армии. Перед моей выброской через линию фронта Якушев просил меня записать их фамилии и связаться с этими лицами в случае необходимости. В частности, Якушев предусматривал необходимость получения содействия от Палкина и Загладина для устройства меня на работу в воинскую часть.
Вопрос: - Кто вам еще давал явки в Москву или другие города СССР?
Ответ: - Больше никто мне явок не давал. Другие адреса, записанные в моих бумагах,
были мне даны работниками команды "Цеппелин" в Риге, бывшими военнослужащими Красной Армии, знавшими о предстоящей переброске меня в Москву.
Вопрос: - Кем именно и для чего вам были даны эти адреса?
Ответ: - Агент "СД" , бывший летчик Красной Армии, попавший во время войны в плен к немцам, Тенников дал мне адрес своей жены Тенниковой Антонины Алексеевны, проживающей в Москве на Ленинградском шоссе в авиагородке. Тенников просил меня разыскать его жену, сообщить ей, что он находится у немцев, и в случае нужды поселиться у нее на несколь ко дней.
Якушев мне также дал адрес своей личной знакомой Рычковой, работающей на железной дороге в качестве ревизора пассажирского движения. Якушев сказал, что она сумеет предоставить мне возможность пожить некоторое время у нее, так как сама она по роду своей работы часто бывает в разъездах. Он сказал мне также, что если Рычкова узнает правду обо мне, то она не выдаст меня.
Вопрос: - Как вы должны были использовать эти адреса?
Ответ: - Я мог их использовать лишь для того, чтобы на время остановиться на квартире у этих лиц.
Вопрос: - Как вы должны были разыскать Палкина и Загладина?
Ответ: - Якушев объяснил мне, что к Палкину я могу явиться по адресу: Ярославское шоссе, дом N 85, а к Загладину я должен был под видом офицера Красной Армии, прийти на службу в Управление кадров.
Вопрос: - При личном обыске у вас также обнаружен адрес Якова Лещева, проживающего в Кировской области. Кто такой Лещев и почему у вас записан его адрес?
Ответ: - Как я уже показывал выше, 6 июня с.г. германская разведка готовила меня к переброске в советский тыл, и так как я должен был перебрасываться один, без радиста, мне было майором Краусом указано, что связь с Рижским радиоцентром германской разведки я должен буду поддерживать через немецкую агентурную станцию. Для связи с этой станцией мне и был дан тогда адрес Лещева Якова,
проживающего в деревне Лещево, Кировской области.
Вопрос: - Каким путем вы должны были связаться с Лещевым Яковом?
Ответ: - При необходимости передать радиограмму на Рижский радиоцентр германской разведки я должен был ее текст, написанный тайнописью, переслать в адрес Лещева в письме, адресованном ему, якобы, от товарища его сына, находящегося в рядах Красной Армии.
Вопрос: - Лещев лично должен был передавать германской разведке ваши радиограммы?
Ответ: - Об этом мне Краус ничего не говорил, возможно, что Лещев является только содержателем агентурной радиостанции, а радисты заброшены туда германской разведкой.
Вопрос: - А каким путем вы должны были получать указания германской разведки?
Ответ: - Я должен был сообщить Лещеву свой адрес, по которому он также тайнописью передавал бы мне указания Крауса.
Вопрос: - При вашей переброске через линию фронта 5 сентября с.г. указания майора Крауса об использовании радиостанции в Кировской области оставались в силе?
Ответ: - Заместитель майора Крауса по связи Грейфе перед переброской меня в СССР указывал, что агентурной радиостанцией в Кировской области я могу пользоваться для связи с немцами в том случае, если почему-либо не смогу с ними связаться посредством приданной мне радиостанции с радисткой Шиловой Лидией. Средствами тайнописи для переписки с Лещевым я был снабжен как при первой переброске меня в советский тыл 6 июня с.г., так и в этот раз.
Вопрос: - Какие еще явки вы получили от германской разведки?
Ответ: - Других явок мне Краус не давал.
Вопрос: - Кто должен был помогать вам в выполнении заданий немцев по террору?
Ответ: - Совершение террористического акта против И.В. Сталина было поручено мне лично. Никаких помощников для этого немецкая разведка мне не дала. Как я уже показал выше, я имел лишь задание устанавливать связи с людьми, от которых я мог бы в осторожной форме узнавать о месте пребывания членов правительства.
РАДИОИГРА
После ареста Таврина и Шиловой была разработана радиоигра под кодовым названием "Туман". В ходе радиоигры Шилова регулярно поддерживала двустороннюю радиосвязь с немецким разведцентром. Этими радиограммами они действительно "туманили" мозги сотрудникам немецкой разведки. Среди множества ничего не значащих телеграмм была и такая: "Познакомился врачом - женщиной, имеет знакомых в Кремлевской больнице. Обрабатываю". Были и телеграммы, в которых сообщалось о выходе из строя батарей для радиостанции и о невозможности достать их в Москве. Просили о помощи и поддержке. В ответ немцы благодарили агентов за службу и предлагали объединиться с другой группой, находившейся в нашем тылу. Естественно, эту группу вскоре обезвредили. Последнее сообщение, отправленное Шиловой, ушло в разведцентр 9 апреля 1945 года, но ответа получено не было: приближался конец войны. В мирные дни предполагалось, что на конспиративную квартиру Таврина и Шиловой могут выйти кто-либо из оставшихся в живых бывших сотрудников немецкой разведки. Но так никто и не пришел.
1 февраля 1952 года уголовное дело по обвинению Шило Петра Ивановича и его жены по статьям 53-1а (измена Родине), 19-58-8 УК РСФСР было рассмотрено в закрытом судебном заседании Военной Коллегией Верховного Суда СССР без участия гособвинения и защиты.
Обвиняемых приговорили к исключительной мере наказания - расстрелу. Ходатайства о помиловании Президиум Верховного Совета СССР отклонил.Приговор в отношении Таврина приведен в исполнение 28 марта 1952 года, в отношении Шиловой - 2 апреля.
Николай КАТКОВ УБИТЬ СТАЛИНА. // Человек и закон (Москва).- 25.05.2004.- 005.- C.83-98
С УВАЖЕНИЕМ , АНГЕЛ ЧАРЛИ