>Версия "немецкая мина" не выдерживает никакой критики, поскольку севастопольские сейсмостанции зафиксировали импульс гораздо более мощный, чем наблюдался при подрыве немецких мин. Было очевидно, что источников взрыва было несколько, ведь только так линкор, стоявший на закрепленных бочках, мог перевернуться килем наверх.
Вот тонна тротила в мине может быть запросто (ну например может и пара мин лежать рядом) а вот в то что доставили боевые пловцы тонну тротила верится как раз с трудом.
В том то вся и песня что линкор не должен был перевернутся и не из-за бочек - глубина не позволяла (возможно в этом была одна из причин расслабухи командования), а то что его огромная масса позволит это сделать выяснилось по факту.
>Была отмечена и некоторая беспечность наших служб. Так, значительная части личного состава была отпущена в увольнительную на берег (здесь, кстати, есть как положительный момент, ведь по официальной версии погибло 680 человек, и многие были указаны как пропавшие без вести, а с другой стороны массовое увольнение расхолаживает несущих вахту. Всё правильно, человеческую природу не переделать.
Так откуда это было известно пловцам? Вообще слабо верится в то что матросов отпустили в увольнение на ночь.
>Немного о моём собеседнике. Закончил в конце 40=х Ленинградское училище, которое имени Крылова (точного названия, к сожалению, не помню). Был распределен в Севастополь, где до 1954 ходил на тральщике. За каждую обезвреженную мину экипаж получал 500 рублей (по тем временам бешеные деньги!).
деньги приличные но не бешенные. Особливо в расчете на экипаж. Средняя зарплата в стране была порядка 600-700 в тот момент. Мать в техникуме стипендию получала 380.
И вот что странно - сам мины обезвреживал до 54 года а верит в диверсию.
