|
|
От
|
ID
|
|
|
К
|
All
|
|
|
Дата
|
01.10.2003 21:25:53
|
|
|
Рубрики
|
WWII; Танки; Армия;
|
|
2 Андю - давно обещанное по Курской дуге
Приветствую Вас!
«...ПЕРЕХОДОМ 0 ОБЩЕЕ НАСТУПЛЕНИЕ ОКОНЧАТЕЛЬНО ДОБЬЕМ ОСНОВНУЮ ГРУППИРОВКУ ПРОТИВНИКА»
Некоторые выводы из опыта деятельности Ставки ВГК, Генерального штаба и полевых управлений фронтов при подготовке и в ходе Курской битвы
Курская битва — одна из крупнейших битв Второй мировой и Великой Отечественной войн. Победа в ней войск Красной Армии окончательно закрепила за Советскими Вооруженными Силами стратегическую инициативу и стала важным этапом в достижении коренного перелома в ходе войны. В сражениях на Курской дуге был успешно решен ряд проблем стратегии и оперативного искусства, продемонстрирован достаточно высокий уровень руководства войсками и силами. Анализу опыта управленческой деятельности Ставки ВГК, Генерального штаба и полевых управлений фронтов при подготовке и в ходе Курской битвы посвящена настоящая статья. Опыт управленческой деятельности рассматривается на примере Курской стратегической оборонительной и Белгородско-Харьковской стратегической контрнаступательной операций. Эти операции выбраны не случайно, ибо в сочетании преднамеренной обороны и последующего контрнаступления с целью завершения разгрома вторгшегося агрессора отражается сущность основных положений военной доктрины Российской Федерации относительно ведения военных действий в возможной будущей войне. Опыт же деятельности органов управления при подготовке и в ходе как названных операций, так и Курской битвы в целом, содержит немало полезного и поучительного для решения управленческих задач в современных условиях
В НАЧАЛЕ февраля 1943 года, после разгрома соединений и частей вермахта под Сталинградом, войска Красной Армии развернули наступление на южном крыле советско-германского фронта. К середине февраля они находились западнее Курска и Харькова и постепенно продвигались к Днепру. В ходе зимних боев 1942/43 года гитлеровцы потеряли практически все, что они сумели захватить во время наступления летом и осенью 1942 года. Стремясь исправить положение и взять реванш за столь серьезное поражение, немецко-фашистское руководство предприняло в феврале-марте 1943 года крупное контрнаступление группы армий «Юг» в районе Донбасса и Харькова.
На первом этапе этого контрнаступления, с 19 февраля, удар был нанесен по войскам Юго-Западного фронта, который выдвинулся своим правым крылом к Днепру в районе Запорожья. В ожесточенных сражениях, развернувшихся между Днепром и Северским Донцом, противнику удалось к концу февраля оттеснить советские войска на восточный берег последнего.
4 марта начался второй этап контрнаступления, в ходе которого мощный танковый удар был нанесен из района юго-западнее Харькова по войскам Воронежского фронта, и они вынуждены были начать отход, продвигаясь от рубежа к рубежу. Оставив Харьков, а затем и Белгород, войска фронта отошли за Северский Донец и перешли к обороне. Так образовался южный фас Курского выступа.
На западном направлении зимой 1943 года советское командование также пыталось решать активные задачи. Здесь была предпринята попытка проведением ряда последовательных операций силами Брянского и левого крыла Западного фронта разгромить орловскую группировку противника, а с прибытием резервов и развертыванием Центрального фронта' — развить наступление в общем направлении на Смоленск. Однако выполнить эти задачи не удалось. Войска Брянского и Западного фронтов смогли лишь вклиниться в оборону противника на 10—30 км, а глубина продвижения соединений Центрального фронта состави ла около 60 км. В результате этих действий во второй декаде марта 1943 года образовался северный фас Курского выступа.
ТАКИМ образом, в итоге военных действий зимой и весной 1943 года в районе Курска образовалось своеобразное начертание линии фронта в форме большой дуги, обращенной выступом в сторону противника. Особенность сложившейся ситуации состояла в том, что расположенные на этом выступе войска Центрального и Воронежского фронтов угрожали флангам и тылам немецких групп армий «Центр» и «Юг». В свою очередь группировки противника, занимая орловский и белгородско-харьковский плацдармы, имели возможности для нанесения мощных фланговых ударов по советским войскам, оборонявшимся в районе Курска.
На советско-германском фронте наступило затишье, за исключением района Кубани, где продолжались воздушные бои за завоевание господства в воздухе. Трехмесячная стратегическая пауза, продолжавшаяся в течение апреля—июня 1943 года, была использована обеими воюющими сторонами для выработки новых стратегических решений и подготовки к активным действиям. Какими же были планы сторон на лето 1943 года?
Немецкое командование, учитывая благоприятную конфигурацию линии фронта и выгодное положение своих войск, развернуло подготовку к крупному летнему наступлению в районе Курска. Замыслом операции, получившей кодовое наименование «Цитадель», предусматривалось ударами по сходящимся направлениям с севера и юга под основание Курского выступа на четвертый день окружить, а затем уничтожить расположенные здесь советские войска. В последующем намечалось нанести удар в тыл Юго-Западного фронта (операция «Пантера») и развернуть наступление в северовосточном направлении в целях выхода в глубокий тыл центральной группировки советских войск и создания угрозы Москве.
Ставка ВГК и Генеральный штаб, приступив в конце марта к планированию военных действий на лето и осень 1943 года, также предполагали осуществить широкое наступление, нанося главный удар на юго-западном направлении. При этом ставились решительные цели: разгром группы армий «Юг» противника, освобождение Левобережной Украины, Донбасса и преодоление Днепра. Верховное Главнокомандование исходило из того, что обстановка для ведения крупномасштабного наступления была в целом благоприятной, так как Красная Армия имела общее превосходство над противником в силах и средствах и владела стратегической инициативой.
В НАЧАЛЕ апреля Ставка дала указание фронтам, чтобы период весенней распутицы они использовали для лучшей организации обороны, особенно противотанковой, занимаемых рубежей, создания резервов на основных направлениях, а также для боевой подготовки войск, в основу которой потребовала положить отработку вопросов ведения наступательного боя и операции. Предпринимались меры по усилению войск, действовавших на юго-западном направлении, и формированию крупных резервных объединений. Так, 6 апреля за подписью Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина была отдана директива о создании к концу апреля мощного Резервного фронта, который получил задачу готовиться прежде всего к наступлению. Таким образом, продолжая укреплять оборону после отражения немецкого контрнаступления, советские войска начали подготовку к активным наступательным действиям.
Однако вскоре в разрабатывавшийся план были внесены существенные изменения, вызванные тем, что советской военной разведке удалось вскрыть подготовку вермахта к крупному наступлению в районе Курска, а затем установить и время его начала. Ставка ВГК оказалась перед непростым выбором: наступать или обороняться, и если обороняться, то как? Были внимательным образом проанализированы все возможности, изучены различные варианты. И принять в той обстановке новое стратегическое решение помогли коллективный разум и большой творческий труд уже достаточно опытных, умудренных двумя годами войны военачальников и штабов — от командующих войсками и штабов фронтов до Генерального штаба и Верховного Главнокомандования.
Как же принималось это новое решение? Как была организована работа и какие органы и должностные лица сыграли определяющую роль в выработке нового замысла? Что поучительного можно взять из этой работы для решения управленческих задач в современных условиях? На эти и другие вопросы дает ответ детальное изучение последовательности и содержания деятельности Ставки ВГК, Генерального штаба, командующих войсками и штабов фронтов при подготовке к кампании (основное ее содержание показано на схеме 1).
А НАЛИЗИРУЯ многочисленные разведывательные данные о составе группировки противника и подготовке ее к наступлению, Генеральный штаб и Ставка ВГК все больше склонялись к идее перехода к преднамеренной обороне. Уже в конце марта—начале апреля 1943 года по этому вопросу происходил обмен мнениями между заместителем Верховного Главнокомандующего Г. К. Жуковым и начальником Генерального штаба A.M. Василевским. 7 апреля у них состоялся более конкретный телефонный разговор о планировании военных действий на ближайшее время (ПК. Жуков в тот период находился в войсках Воронежского фронта). А на следующий день Верховному Главнокомандующему за подписью Г. К. Жукова был направлен подробный доклад с оценкой обстановки и соображениями о плане действий в районе Курского выступа.
В докладе давалась обстоятельная оценка состава и возможного характера действий группировок противника, развернутых против войск Центрального, Воронежского и Юго-Западного фронтов. Подчеркивалось, что ставку в ходе наступления гитлеровцы будут делать на новые танки и авиацию. В качестве основного вывода в докладе отмечалось следующее: «Переход наших войск в наступление в ближайшие дни с целью упреждения противника считаю нецелесообразным. Лучше будет, если мы измотаем противника на нашей обороне, выбьем его танки, а затем, введя свежие резервы, переходом в общее наступление окончательно добьем основную группировку противника»3.
Как отметил в своих воспоминаниях A.M. Василевский, который присутствовал при получении доклада, И.В. Сталин не принял окончательного решения, сказав при этом:
«Надо посоветоваться с командующими войсками фронтов». После этого Генеральный штаб получил указание запросить мнение фронтовых командований и подготовить специальное совещание в Ставке ВГК для обсуждения плана летней кампании, в частности действий на Курской дуге. Верховный Главнокомандующий лично позвонил командующим войсками Воронежского и Центрального фронтов (Н.ф. Ватутину и К.К. Рокоссовскому соответственно) и попросил к 12 апреля представить свои соображения по оценке обстановки и плану предстоящих действий вверенных объединений.
До начала совещания в Ставке ВГК, назначенного на 12 апреля, Генеральным штабом были подготовлены карта обстановки, карта-план действий в районе Курского выступа и доклад-пояснительная записка к ней. В установленный срок поступили донесения с фронтов, в которых командующие войсками, выразив твердую уверенность в том, что противник в районе Курска будет наступать, давали оценку его сил и высказывали предположения о вероятных направлениях ударов и возможных сроках их нанесения. При этом следует отметить, что командование Центрального фронта в качестве целесообразной контрмеры предлагало нанести упреждающий удар и объединенными усилиями войск Западного, Брянского и Центрального фронтов разгромить орловскую группировку противника (т. е. сделать то, что не удалось в феврале—марте 1943 г.). Руководство же Воронежского фронта, сделав всесторонний анализ группировки противника и его намерений, от конкретных предложений по действиям своих войск воздержалось.
СОВЕЩАНИЕ в Ставке ВГК состоялось вечером 12 апреля. На нем присутствовали И. В. Сталин, прибывший с Воронежского фронта Г.К. Жуков, A.M. Василевский и А.И. Антонов. Участники совещания пришли к выводу, что наиболее вероятной целью летнего наступления противника будет окружение и уничтожение советских войск в районе Курского выступа. Было принято предварительное решение о переходе к преднамеренной обороне. Предполагалось, используя сильные стороны заблаговременно подготовленной обороны, в оборонительных сражениях существенно ослабить группировки противника, а затем перейти в контрнаступление и завершить их разгром. Необходимо подчеркнуть, что на совещании был предусмотрен и другой вариант: переход советских войск к активным действиям в случае, если немецко-фашистское командование не предпримет наступления под Курском в ближайшее время, а отложит его на длительный срок.
После принятия предварительного решения на преднамеренную оборону и на последующий переход в контрнаступление была начата всесторонняя подготовка к предстоявшим действиям. При этом основные усилия Ставки ВГК и Генерального штаба направлялись на пополнение войск фронтов людьми, вооружением, техникой и материальными средствами, подготовку стратегических резервов, принятие мер по завоеванию господства в воздухе (с этой целью в периоде 6 по 8 мая была проведена самая крупная за годы войны воздушная операция), а также на контроль готовности войск фронтов к действиям и оказание им необходимой помощи. Одновременно Ставка ВГК постоянно информировала фронты о возможных сроках начала наступления противника.
В центре внимания полевых управлений фронтов в этот период были вопросы совершенствования инженерного оборудования местности, устройства заграждений в полосах действий, организации системы огня, планирования нанесения контрударов,обеспечения стыков между армиями и с соседними фронтами, скрытого управления войсками, подготовки войск к коллективной химической защите на оборонительных рубежах и другие.
Одновременно с подготовкой обороны прорабатывались и вопросы планирования контрнаступательных действий. Так, 25 апреля 1943 года Ставкой был рассмотрен и одобрен план контрнаступательной операции Воронежского фронта.
Таким образом, после принятия предварительного решения на преднамеренную оборону основные усилия Ставки ВГК, Генерального штаба, командующих войсками и штабов фронтов были направлены на подготовку к отражению ожидавшегося наступления противника. Вместе с тем была усилена разведка всех видов, тщательно отслеживались изменения в составе группировок противника и его намерениях. Складывавшаяся'ситуация многократно обсуждалась в Ставке ВГК и Генеральном штабе. И в конце мая—начале июня 1943 года, когда немецкий план нанесения по Воронежскому и Центральному фронтам сильных ударов с использованием крупных танковых группировок, оснащенных новой техникой, стал очевидным, Верховным Главнокомандованием было принято окончательное решение на преднамеренную оборону.
ТЕМ ВРЕМЕНЕМ во фронтах продолжалась работа по совершенствованию обороны с целью всемерного повышения ее устойчивости. В период с 8 по 10 июня в соответствии с решением Ставки ВГК была проведена еще одна воздушная операция по завоеванию господства в воздухе и срыву перегруппировок противника. В войска Центрального и Воронежского фронтов продолжали в большом количестве поступать маршевое пополнение, боевая техника и вооружение, что позволило еще более увеличить превосходство над противником в силах и средствах. С получением новых сведений о времени перехода немецко-фашистских войск в наступление Ставка ВГК 2 июля 1943 года предупредила командующих фронтами о том, что противник может начать его 3—6 июля8.
Каким же был окончательный замысел Ставки Верховного Главнокомандования на стратегическую оборонительную операцию и что представляла собой оборона Центрального и Воронежского фронтов?
Цель стратегической оборонительной операции состояла в том, чтобы в оборонительных сражениях нанести поражение ударным группировкам противника, удержать занимаемые рубежи и создать условия для перехода в контрнаступление. Для ведения операции была создана соответствующая группировка. По замыслу Ставки ВГК на проведение операции северный фас Курского выступа протяженностью до 306 км оборонял Центральный фронт (генерал армии К.К. Рокоссовский), а южный фас (244 км) — Воронежский фронт (генерал армии Н.Ф. Ватутин). В тылу Курского выступа был развернут резерв Ставки ВГК — Степной военный округ (генерал-полковник И.С. Конев), имевший задачу предотвратить глубокий прорыв противника, а при переходе советских войск в контрнаступление — нарастить силу удара из глубины. Кроме двух фронтов и военного округа, в состав группировки входила часть сил Войск ПВО территории страны: Ряж-ско-Тамбовский, Воронежско-Борисоглеб-ский и Харьковский дивизионные районы ПВО. Для ударов по железнодорожным коммуникациям противника предусматривалось привлечение 300—400 самолетов авиации дальнего действия.
При подготовке операции была создана система оборонительных полос и рубежей. Во фронтах их было оборудовано по шесть, в том числе два в тактической зоне обороны, одна армейская полоса и три фронтовых оборонительных рубежа общей глубиной до 130—190 км. За фронтовыми рубежами был подготовлен оборонительный рубеж Степного военного округа, а по восточному берегу Дона — государственный рубеж обороны. С учетом двух последних рубежей общая глубина инженерного оборудования местности составляла 250—300 км.
Решением командующих войсками фронтов предусматривалось провести артиллерийскую контрподготовку и планировалось несколько вариантов нанесения контрударов для разгрома вклинившегося противника и восстановления утраченного положения. Оборона на глубину 30—35 км готовилась как противотанковая. Ее основу составляла система противотанковых опорных пунктов и районов, тесно взаимодействующих с артиллерийскими противотанковыми резервами и подвижными отрядами заграждений, а также с авиацией.
В этот период большое внимание уделялось морально-психологической подготовке личного состава к борьбе с новыми типами танков и штурмовых орудий противника. В войсках получило широкое распространение движение истребителей танков, проводились их сборы, активно осуществлялся обмен опытом борьбы с вражеской бронетехникой. Был организован выпуск большого количества памяток и листовок с рисунками новых немецких боевых машин, где были показаны их наиболее уязвимые места и давались советы, как успешнее бороться с танками. Кроме того, проводились показательные стрельбы по трофейным машинам, осуществлялась так называемая обкатка танками личного состава, прежде всего пехоты. В целях повышения эффективности борьбы с танками приказом наркома обороны от 24 мая 1943 года было установлено материальное вознаграждение за подбитые танки противника.
КУРСКАЯ оборонительная операция началась в ночь на 5 июля артиллерийской контрподготовкой''. Решение на ее проведение было вызвано как появившимися признаками непосредственной подготовки противника к нанесению ударов (разведка боем силами передовых отрядов, проделывание проходов в минных полях и проволочных заграждениях перед передним краем и др.), так и показаниями пленных о том, что наступление главных сил назначено на 3 ч 5 июля. Вместе с тем опасения командования допустить просчет в определении момента открытия огня делали процесс принятия этого решения достаточно сложным. Вот что писал по данному поводу командующий войсками Центрального фронта К.К. Рокоссовский: «...Времени на запрос Ставки не было, обстановка складывалась так, что промедление могло привести к тяжелым последствиям. Присутствовавший при этом представитель Ставки Г.К. Жуков, который прибыл к нам накануне вечером, доверил решение этого вопроса мне. Благодаря этому я смог немедленно дать распоряжение командующему артиллерией фронта об открытии огня»'".
В результате проведения контрподготовки переход противника в наступление был задержан на 2,5—3 часа, несколько снижена сила его удара. Однако сорвать наступление противника не удалось. Г.К. Жуков в своих воспоминаниях отметил, что от контрподготовки ждали больших результатов. В качестве причин недостаточно высокой ее эффективности он назвал следующие: не были точно выявлены места сосредоточения войск противника в исходном положении и конкретное размещение других целей в ночь на 5 июля, вследствие чего огонь в ряде случаев велся по площадям;
фронты начали контрподготовку слишком рано (немецкие солдаты еще спали в окопах и блиндажах, а танковые части были укрыты в выжидательных районах); контрподготовка проводилась ночью, а поэтому участие авиации было незначительным и малоэффективным, а удары на рассвете по аэродромам противника полностью не достигли своей цели, так как к этому времени вражеская авиация была уже в воздухе".
На этапе удержания тактической зоны обороны успех боевых действий зависел от того, насколько эффективной была работа командующих и штабов фронтов по наращиванию усилий своих войск на наиболее опасных направлениях, а также принятию мер по разгрому вклинившихся вражеских группировок. Так, командующий Центральным фронтом К.К. Рокоссовский для усиления 13-й армии, находившейся на направлении главного удара противника, направил в ее полосу из резерва фронта две истребительно-противотанковые, одну гаубичную и одну минометную бригады. По мере расходования резервов фронта командующий сразу же принимал меры для их восстановления. С этой целью использовались соединения и части армий, находившихся на второстепенных направлениях.
5 ИЮЛЯ к исходу дня противнику удалось прорвать главную полосу обороны 13-й армии, а в районе севернее Ольховатки на участке в 15 км выйти ко второй полосе. Оценив обстановку, командующий войсками фронта принял решение с утра 6 июля нанести контрудар по вклинившейся группировке с целью восстановления положения на левом фланге армии. Контрудар планировалось нанести с двух направлений: силами 17-го гвардейского стрелкового корпуса 13-й армии и 16-го танкового корпуса 2-й танковой армии из района Ольховатки в северном направлении и 19-го танкового корпуса от Самодуровки на северо-восток (корпус был придан 2-й танковой армии из резерва фронта).
Утром б июля после 10-минутного огневого налета 17-й гвардейский стрелковый и 16-й танковый корпуса при поддержке бомбардировочной авиации приступили к выполнению поставленных задач. Что же касается 19-го танкового корпуса, то в связи с затянувшейся рекогносцировкой местности и подготовкой выдвижения в исходное положение он перешел в наступление только в 20 ч 6 июля. Таким образом, одновременного удара силами двух танковых и стрелкового корпусов не получилось, что не могло не сказаться на его результативности: лишь 17-й гвардейский стрелковый корпус смог отбросить противника на 1,5— 2 км. Потеряв более 130 танков, соединения 2-й танковой армии и 19-го танкового корпуса совместно со стрелковыми дивизиями 13-й армии перешли к обороне на второй полосе.
Среди причин недостаточной организованности при нанесении контрудара и невыполнения задачи по разгрому вклинившейся вражеской группировки следует выделить следующие. Во-первых, контрудар был предпринят в условиях, когда эта группировка сохраняла свои наступательные возможности, а в ее ближайшем тылу имелись оперативные резервы. Во-вторых, нельзя признать удачным избранный способ разгрома вклинившегося противника — нанесение фронтального удара. В-третьих, отсутствовало достаточное время для всесторонней подготовки контрудара. И, наконец, руководство действиями контрударной группировки было возложено на командующего 13-й армией, тогда как подготовка и осуществление фронтового контрудара требовали тщательного согласования усилий различных по принадлежности стрелковых и танковых соединений, а также авиации командованием фронта.
Вместе с тем предпринятые для разгрома вклинившейся группировки меры позволили выиграть время для сосредоточения дополнительных сил на угрожаемом направлении и стабилизации положения. Последующие попытки противника прорваться к Курску с севера были сорваны. 11 июля к исходу дня наступление не-мецко-фашистских войск в полосе Центрального фронта окончательно захлебнулось. Противник за 7 суток боев смог продвинуться лишь на 8—12 км, понеся при этом тяжелые потери.
В полосе действий Воронежского фронта войска вермахта, нанося главный удар в направлении Обояни, 9 июля к исходу дня сумели прорвать главную и вторую полосы обороны и выйти передовыми частями к армейскому оборонительному рубежу 6-й гвардейской армии. Здесь, на глубине около 35 км, их наступление было остановлено. Не получил развития и удар на Корочу. Командование противника решило прекратить атаки на Обоянь и попытаться прорвать оборону советских войск ударами на Прохоровку, чтобы выйти к Курску с юго-востока.
С целью воспрепятствовать дальнейшему продвижению противника в оперативной зоне обороны Ставка ВГК приказала командующему войсками Степного фронта начать переброску на курско-белгородское направление 27-й (в район Курска) и 53-й (на первый фронтовой рубеж) армий. Одновременно 5-я гвардейская и 5-я гвардейская танковая армии решением Ставки были переданы в оперативное подчинение командующему войсками Воронежского фронта.
ОЦЕНИВАЯ обстановку, сложившуюся 10 июля к исходу дня, командующий фронтом Н.Ф. Ватутин и находившийся вместе с ним на командном пункте представитель Ставки ВГК начальник Генерального штаба A.M. Василевский пришли к мнению, что противник ввел в сражение все свои наличные силы и способен еще наступать на обоянском, прохоров-ском и корочанском направлениях. При этом обоянское направление по-прежнему считалось главным. В целом предполагалось, что противник исчерпал ближайшие оперативные резервы и в его наступлении назрел кризис. В итоге было решено сорвать наступление противника и разгромить его вклинившуюся в оборону группировку мощным контрударом войск фронта, усиленных резервами Ставки. При этом нанесение контрудара увязывалось по времени с началом наступления войск Брянского и левого крыла Западного фронтов на орловском направлении'2.
Решением командующего войсками Воронежского фронта предусматривалось с утра 12 июля нанести два удара по сходящимся направлениям на Яковлеве: с северо-востока — силами 5-й гвардейской танковой армии и частью сил 5-й гвардейской армии; с северо-запада — 6-й гвардейской и 1-й танковой армиями. Кроме того, 7-я гвардейская армия ударом части сил из района к востоку от Белгорода в направлении на Разумное должна была содействовать выполнению основной задачи фронта. Поддерживать контрудар с воздуха кроме 2-й воздушной армии Воронежского фронта должны были 17-я воздушная армия Юго-Западного фронта и авиация дальнего действия.
Однако на следующий день обстановка изменилась: противник 11 июля возобновил наступление и добился некоторых успехов. Ему удалось оттеснить войска 1-й танковой и 6-й гвардейской армий в сторону Обояни, а соединения 5-й гвардейской армии и части 2-го танкового корпуса в сторону Прохоровки. В полосе 69-й армии противник прорвал оборону 305-й стрелковой дивизии, и в результате советские войска вынуждены были отойти и на этом направлении. В итоге противник овладел рубежом, намеченным для развертывания 5-й гвардейской танковой армии", оказалась сорванной и двухдневная подготовка артиллерии к огневому обеспечению контрудара последней (часть артиллерии была уничтожена противником, а часть отошла в новые районы), В связи с этим артподготовку пришлось организовывать заново, но уже меньшими силами и в ограниченные сроки.
В силу сложившихся обстоятельств в контрударе 12 июля смогли принять участие лишь 5-я гвардейская танковая армия и часть сил 5-й гвардейской армии. В районе Прохоровки произошло крупное встречное танковое сражение, в котором с обеих сторон участвовало около 1200 танков, самоходных артиллерийских установок и штурмовых орудий. В ходе контрудара полностью разгромить вклинившуюся ударную группировку противника не удалось, и основными причинами этого являлись: недостаточно хорошо организованная разведка, вследствие чего удар советских войск, в частности 5-й гвардейской танковой армии, пришелся не во фланг, как планировалось, а, что называется, в лоб дивизиям 2-го танкового корпуса СС, также перешедшего в наступление; отсутствие у командования 5-й гвардейской танковой армии времени, необходимого для более детальной подготовки контрудара; слабое инженерное и артиллерийское обеспечение последнего; относительно пассивные, в силу ряда обстоятельств, действия 1 -и танковой, 6-й и 7-й гвардейских армий. Кроме того, 5-я гвардейская танковая армия, понеся большие потери, не смогла развить первоначальный удар, переломить ход сражения и к исходу дня перешла к обороне. Командующий же войсками фронта, не располагая достаточными резервами, не имел возможности нарастить силу удара.
В целом положение под Прохоровкой было очень сложным. И, видимо, не случайно 12 июля И.В. Сталин приказал Г.К. Жукову, находившемуся на командном пункте Брянского фронта, немедленно вылететь туда, разобраться в обстановке и принять на себя координацию действий Воронежского и Степного фронтов (Г.К. Жуков сменил A.M. Василевского, которому было приказано убыть на Юго-Западный фронт).
В период с 13 по 15 июля 5-я гвардейская танковая и 69-я армии отражали атаки немец-ко-фашистских войск, предпринимавшиеся с целью прорыва в полосе 69-й армии. Понеся большие потери и опасаясь окружения, противник 16 июля начал отвод своих главных сил в исходное положение. Войска Воронежского, а в ночь на 19 июля и Степного фронтов перешли к его преследованию и к 23 июля вышли в основном на рубеж, занимавшийся советскими войсками до начала сражения. Этим и закончилась Курская стратегическая оборонительная операция.
ТАКИМ ОБРАЗОМ, в ходе обороны основные усилия Ставки ВГК, Генерального штаба и полевых управлений фронтов направлялись на непрерывное отслеживание изменений обстановки, координацию действий фронтов и армий, усиление войск резервами Ставки ВГК и резервами фронтов и своевременное их восстановление, перераспределение сил и средств между объединениями, оказание помощи командующим в принятии решений и их реализации, обобщение боевого опыта и принятие мер по устранению выявленных недостатков.
В качестве выводов из опыта планирования военных действий в кампании, а также подготовки и ведения Курской стратегической оборонительной операции необходимо выделить некоторые поучительные моменты. Так, советское Верховное Главнокомандование творчески подошло к планированию летне-осенней кампании 1943 года. Оригинальность принятого решения выразилась прежде всего в том, что сторона, обладавшая стратегической инициативой и общим превосходством в силах и средствах, преднамеренно переходила к обороне, предусматривая при этом в рамках единого процесса последующий переход в контрнаступление и общее наступление с решительными целями. Принятию решения и на кампанию в целом, и на оборонительную операцию предшествовали тщательное изучение обстановки, учет самых различных точек зрения. Заслуживает внимания всесторонняя подготовка войск и штабов к боевым действиям. Успешно была решена проблема создания непреодолимой обороны в оперативно-стратегическом масштабе, что достигалось проведением артиллерийской контрподготовки силами двух фронтов, широким маневром стратегическими резервами. Ставка ВГК умело осуществляла стратегическое взаимодействие не только между фронтами, участвовавшими в битве, но и действовавшими на других направлениях. На оперативном уровне устойчивость обороны достигалась глубоким построением войск, их высокой активностью за счет маневра вторыми эшелонами и резервами, нанесения контрударов.
Вместе с тем при проведении оборонительной операции имели место и существенные недостатки, отрицательно повлиявшие на ход боевых действий и увеличившие потери советских войск. Так, артиллерийская контрподготовка была начата преждевременно, а огонь велся в ряде случаев по площадям, что позволило противнику избежать больших потерь. Контрудары фронтов готовились наспех и наносились в основном фронтально, зачастую по противнику, не исчерпавшему свои наступательные возможности. В итоге они не приводили к разгрому вклинившихся группировок и восстановлению утраченного положения.
РАБОТА органов управления войсками по подготовке контрнаступательной операции на белгородско-харьковском направлении была начата еще весной 1943 года — в период выработки замысла на летнюю кампанию. Впервые идея контрнаступления под Курском была сформулирована Г. К. Жуковым в его докладе Верховному Главнокомандующему от 8 апреля 1943 года. Затем 12 апреля на совещании в Ставке ВГК, где обсуждался план кампании, эта идея получила реальное очертание: было принято, как уже говорилось, предварительное решение о преднамеренной обороне и переходе затем в контрнаступление. Конкретные предложения по контрнаступательной операции, в частности на белгородско-харьковском направлении, были разработаны командованием и штабом Воронежского фронта. 21 апреля генерал армии Н.ф. Ватутин представил Верховному Главнокомандующему свои соображения относительно проведения ряда последовательных по глубине операций групп фронтов с целью разгрома противника и выхода к Днепру. При этом наиболее детально была спланирована первая операция — по уничтожению группировки противника, занимавшей оборону в районах Белгорода и Харькова.
В предложениях Н.Ф. Ватутина в качестве основного варианта предусматривалось: в ходе оборонительного сражения «истощить противника, не дать ему прорвать наш фронт, нанести ему поражение и в благоприятный момент перейти в контрнаступление с целью окружения и окончательного разгрома главной группировки...»'. Таковой была основная идея. Операцию по окружению противостоящей группировки предлагалось осуществить совместными усилиями Воронежского и Юго-Западного фронтов. Главный удар Воронежского фронта планировалось нанести силами одной общевойсковой и двух танковых армий в обход Харькова с запада в направлении Томаровка, Малая Писаревка и далее с выходом на рубеж Красноград, Мере-фа. Юго-Западный фронт должен был нанести главный удар силами двух общевойсковых и одной танковой армий с плацдарма в районе южнее Савинцы в направлении Алексеевское с выходом на рубеж Новая Водолага, Красноград. Вспомогательные удары планировались:
одной армией Воронежского фронта в направлении Белгород, Харьков с одновременным «свертыванием» обороны противника вдоль р. Северский Донец и одной армией Юго-Западного фронта в направлении Чугуев, Харьков. Для прикрытия главного удара Воронежского фронта с запада и «свертывания» обороны противника в западном направлении предусматривался еще один удар — силами общевойсковой армии. Кроме того, в предложениях были предусмотрены меры для развития успеха в ходе операции (последовательным вводом в сражение двух армий), а также с целью отражения возможного флангового контрудара противника с запада (для его парирования предлагалось иметь сильный резерв на правом крыле фронта). Вся операция планировалась на глубину до 200 км, а на ее проведение отводилось 15 суток.
Указанные предложения командования Воронежского фронта были одобрены Ставкой ВГК 25 апреля 1943 года.
Следует отметить, что в июне 1943 года в связи с затянувшимся ожиданием немецкого наступления командование Воронежского фронта обратилось в Ставку ВГК с предложением нанести упреждающий удар. Такой вариант действий заинтересовал И.В. Сталина, и он приказал доложить конкретные соображения по данному вопросу. Соответствующий доклад был ему представлен 21 июня 1943 года.
В ДОПОЛНЕНИЕ к предыдущему докладу от 21 апреля 1943 года и частично изменяя его, командование Воронежского фронта предлагало упредить противника и провести более крупную наступательную операцию по окружению и уничтожению его группировки в районе восточнее реки Ворсклы с последующим развитием наступления и выходом на Днепр. Глубина операции, по ориентировочным расчетам, должна была составить на основных направлениях 300 км, продолжительность — 10—15 дней, а с подготовительным периодом — 25—30 дней. Начать ее предлагалось в середине июля2.
Изучив предложения Н.Ф. Ватутина, Верховный Главноко мандующий поставил задачу A.M. Василевскому разработать в Генеральном штабе план перехода к активным действиям немедленно, но при этом сказал:
«Я по этому поводу дам дополнительные указания»3. Однако окончательного решения так и не последовало, что свидетельствовало о серьезных колебаниях И.В. Сталина.
В связи с начавшейся 5 июля 1943 года оборонительной операцией работа по организации контрнаступления была приостановлена. Однако уже с 13 июля, по свидетельству генерала армии С.П. Иванова, бывшего в период Курской битвы начальником штаба Воронежского фронта (в звании генерал-лейтенанта), штаб фронта продолжил работу над планом контрнаступательной операции с учетом складывавшейся обстановки4. Ввиду предстоящего перехода в контрнаступление по решению Ставки ВГК осуществлялись перегруппировки войск,уточнялся состав Воронежского и Степного фронтов.
Как уже упоминалось, 16 июля противник начал отвод своих войск. Воронежский и Степной фронты, преследуя его, стремились с ходу преодолеть вражеские оборонительные рубежи в районе Белгорода. Более того, Верховный Главнокомандующий требовал сразу же, без оперативной паузы, перейти в контрнаступление. По воспоминаниям Г.К. Жукова, ему и A.M. Василевскому стоило немалых усилий убедить И.В. Сталина не спешить с началом операции, а всесторонне ее подготовить и материально обеспечить5. Войска фронтов были остановлены, и с 23 июля начался этап непосредственной подготовки к контрнаступательной операции, продолжавшийся в течение 10 суток.
С учетом изменившейся обстановки в замысел контрнаступательной операции на белгородско-харьковском направлении были внесены некоторые уточнения. Так, вместо предполагавшегося окружения вражеской группировки Ставкой ВГК был утвержден другой способ ее разгрома — нанесение рассекающего удара с последующим уничтожением противника по частям. Это было обусловлено тем, что к концу июля 1943 года главные силы Воронежского и Степного фронтов, в том числе и обе танковые армии (1-я и 5-я гвардейская), сосредоточились в районе севернее Белгорода. Нанесение в этих условиях ударов по сходящимся направлениям из районов севернее Сум и южнее Савинцев (как это предлагало командование Воронежского фронта в докладе от 21 июня 1943 г.) потребовало бы крупной перегруппировки советских войск и затраты значительного времени, которое противник мог использовать для усиления своей обороны. В то же время нанесение мощного рассекающего удара давало возможность с самого начала операции достичь высоких темпов наступления и реализовать основную идею всей летней кампании — быстрый выход к Днепру. Кроме Воронежского к операции привлекался и Степной фронт, который после проведенных перегруппировок с 18 июля получил самостоятельную полосу действий. В связи с изменением обстановки было ограничено участие в операции Юго-Западного фронта: лишь 57-я армия должна была содействовать войскам Степного фронта в овладении Харьковом. Главные же силы Юго-Западного фронта, завершив 27 июля Изюм-Барвенковскую операцию, готовились совместно с Южным фронтом к разгрому противника в Донбассе.
Г.К. Жуков как представитель Ставки ВГК принимал самое непосредственное участие в организации наступления на белгородско-харьковском направлении. Так, 22 июля в штабе Воронежского фронта он провел совещание по вопросам подготовки к наступлению, 27-го доложил в Ставку об отработке плана операции с командованием 53-й армии Степного фронта, а 1 августа на командном пункте 5-й гвардейской армии Воронежского фронта провел совещание со всеми командующими армиями и командирами корпусов.
ВЕЧЕРОМ 1 августа 1943 года Г.К. Жуков прилетел в Москву и согласовал с Верховным Главнокомандующим основные положения плана операции, получившей кодовое наименование «Полководец Румянцев». Замыслом операции было предусмотрено нанесение мощного фронтального удара смежными крыльями Воронежского и Степного фронтов из района северо-западнее Белгорода в общем направлении на Богодухов, Валки, Новую Водолагу с целью рассечения группировки противника на две изолированные части и последующего охвата и разгрома ее в районе Харькова. Для введения противника в заблуждение относительно направления главного удара по указанию Ставки ВГК на правом крыле Воронежского фронта в полосе 38-й армии (в районе Суджи) имитировалось сосредоточение крупных сил пехоты и танков (общевойсковой и танковой армий) и подготовка их к наступлению на сумском направлении. В целях прикрытия правого фланга главной группировки, расширения прорыва и «свертывания» обороны в западном направлении был запланирован вспомогательный удар на Ахтырку силами 27-й и частично 40-й армий. Кроме того, предусматривалось наступление 57-й армии Юго-Западного фронта на Ме-рефу в обход Харькова с юга и юго-запада для содействия войскам Степного фронта в овладении городом.
Стратегическая группировка советских войск в операции имела одноэшелонное построение: Воронежский и Степной фронты, 57-я армия Юго-Западного фронта составляли первый эшелон, а 4-я гвардейская армия являлась резервом Ставки ВГК. Кроме первого эшелона и резерва в состав группировки советских войск входила часть сил авиации дальнего действия, 17-й воздушной армии и Войск ПВО территории страны.
В группировку, наносившую главный удар, входили 5-я и 6-я гвардейские армии, 1-я и 5-я гвардейская танковые армии Воронежского фронта, а также 53-я армия и один стрелковый корпус 69-й армии Степного фронта. На направлении главного удара должны были действовать и основные силы воздушных армий фронтов (2-й и 5-й).
Переход в наступление планировался с утра 3 августа. На этот же день в соответствии с решением Ставки ВГК было назначе но и начало проводимой партизанами операции «Рельсовая война».
Огневое поражение противника было спланировано во фронтах в форме артиллерийского и авиационного наступления. При этом артиллерийская подготовка атаки предусматривалась продолжительностью 2 ч 55 мин, а ее поддержка на глубину до 1, 5 км — 1 ч 05 мин. Авиационное наступление в полосах фронтов предполагало авиационные подготовку и поддержку наступающих войск.
Одновременно с планированием и организацией контрнаступления осуществлялась всесторонняя подготовка войск и штабов к предстоящим действиям. Фронты получали маршевое пополнение, вооружение и технику, восполняли потери, понесенные в ходе оборонительных сражений, пополняли запасы горючего, боеприпасов и других видов материально-технического обеспечения. Кроме того, в течение всех 10 дней подготовки к операции на ряде направлений не прекращались активные наступательные действия с целью выхода непосредственно к главной полосе обороны противника.
ТАКИМ образом, деятельность органов управления в подготовительный период операции заключалась в планировании и организации контрнаступления, проведении межфронтовых и внутрифронтовых перегруппировок с целью создания необходимых ударных группировок, в осуществлении мероприятий по введению противника в заблуждение, планировании и координации действий партизанских сил в интересах контрнаступления, доукомплектовании войск фронтов личным составом, вооружением и боевой техникой, материально-техническом обеспечении, контроле за подготовкой войск и оказании помощи, в изучении боевого опыта и отдаче указаний войскам по его использованию и др.
В интересах успешного прорыва тактической зоны обороны накануне дня наступления (2 августа) была проведена разведка боем, позволившая уточнить данные об обороне противника. С утра 3 августа (в 5 ч) в соответствии с планом артиллерийского наступления началась артподготовка, которая через полтора часа была дополнена ударами бомбардировочной авиации, В 7 ч 50 мин стрелковые дивизии с танками непосредственной поддержки пехоты атаковали противника и быстро прорвали первую позицию главной полосы обороны.
Как и предусматривалось планом, для завершения прорыва тактической зоны обороны в полосе Воронежского фронта были введены в сражение 1 -я и 5-я гвардейская танковые армии:
сначала, на глубине 3—5 км, передовые бригады, а затем и главные силы корпусов первого эшелона армий. К исходу дня танковые армии, продвинувшись на 25—26 км, прорвали оборону противника на всю тактическую глубину.
Роль фронтового командования на этом этапе заключалась в правильной оценке обстановки и своевременном принятии решения на ввод танковых армий, уточнении им задач, а также порядка взаимодействия с общевойсковыми армиями, артиллерией и авиацией, обеспечивавшими ввод подвижной группы в сражение.
ПОСЛЕ прорыва тактической зоны обороны основные усилия в работе Ставки ВГК и фронтового командования сосредоточивались на развитии тактического успеха в оперативный. При этом войскам уточнялись задачи, давались указания, направленные на решительное устранение недостатков (в том числе и по управлению войсками), выявленных в ходе наступления, а также на быстрейшее завершение подготовки к действиям на направлениях вспомогательных ударов.
На четвертый день наступления на направлении главного удара Воронежского фронта танковые армии вклинились в оборону противника на 40—50 км и создали угрозу рассечения его группировки на изолированные части. На направлении другого удара фронта войска 27-й армии и часть сил 40-й, перейдя в наступление утром 5 августа, прорвали оборону противника и к исходу дня продвинулись до 20 км. Войска Степного фронта 5 августа овладели Белгородом, а также вели боевые действия по расширению плацдарма на западном берегу Северского Донца. В целом к исходу дня сложились благоприятные условия для развития наступления в оперативной глубине и достижения поставленных целей операции. Это обстоятельство потребовало от Ставки ВГК, командующих и штабов фронтов корректировки планов ведения операций. Итогом этой работы явились совместные доклады представителя Ставки ВГК Г. К. Жукова и командующих войсками фронтов Верховному Главнокомандующему о внесенных изменениях. 6 августа Ставка ВГК утвердила уточненные планы.
В результате основная идея операции сохранилась, но возросла ее общая глубина и войска фронтов получили более конкретные задачи по овладению районами и рубежами. Говоря о роли Ставки ВГК на этом этапе развития операции, следует обратить внимание на сделанное ею перераспределение сил и средств между фронтовыми объединениями (переподчинение 8 августа Степному фронту 57-й армии Юго-Западного фронта, а 9-го — 5-й гвардейской танковой армии Воронеж ского фронта) и координацию их действий (уточнение задачи Юго-Западному фронту), вызванные установленным воздушной разведкой началом выдвижения в район Харькова резервов противника из Донбасса и из-под Орла, а также предвидением ожесточенной борьбы за город.
Об эффективности работы Ставки ВГК, командующих и штабов фронтов при действиях в оперативной глубине дает представление процесс отражения войсками Воронежского фронта контрударов противника в районах Богодухова и Ах-тырки.
РАЗВИВАЯ наступление, войска фронта на направлении главного удара к 10 августа вышли на рубеж Мура-фа, Александровка. Видя угрозу окружения своей группировки в районе Харькова, противник, как уже отмечалось, стал усиливать это направление, подтянув в район Харькова три танковые дивизии СС («Рейх», «Мертвая голова» и «Викинг»), другие соединения. Как свидетельствует анализ архивных документов, при оценке группировки противника в районе Харькова и южнее Богодухова командованием Воронежского фронта не была вскрыта переброска на богоду-ховское направление танковой дивизии СС «Викинг». Более того, противнику отводилась пассивная роль: был сделан вывод, что он будет лишь удерживать занимаемые рубежи.
Исходя из такой оценки обстановки и возможного характера действий немецко-фашистских войск, командующий фронтом поставил задачи 5-й гвардейской и 1-й танковой армиям по дальнейшему развитию наступления в южном направлении. Выполняя эту задачу, передовые бригады 1-й танковой армии вышли в районы Алексеевки, Высокополья, Ковяг и перерезали железную дорогу Полтава—Харьков. Однако главные силы армии не смогли развить их успех.
Стремясь остановить советские войска, гитлеровское командование 12 августа организовало мощный контрудар по соединениям Воронежского фронта в районе Богодухова. Для его отражения и предотвращения прорыва противника были предприняты следующие меры: нанесены массированные авиационные удары по контрударной группировке; использована часть сил фронтового резерва — 6-й гвардейской армии, переброшенной под Богодухов;
артиллерия усиления армии, в первую очередь противотанковая, перегруппирована в полосу атакованного 32-го гвардейского стрелкового корпуса (5-я гвардейская армия); частью сил нанесены удары по флангам контрударной группировки. Кроме того, на богодуховском направлении по указанию Ставки ВГК перешла к обороне 5-я гвардейская танковая армия Степного фронта.
Благодаря этому противник не смог прорвать линию фронта наших войск и выйти на тылы ударной группировки Воронежского фронта. 17 августа немцы прекратили активные действия на этом направлении и перешли к обороне. Войсками Воронежского фронта был удержан важный узел дорог — Богодухов. Тем не менее они вынуждены были под ударами противника отойти в северном направлении до 20 км, что существенно усложнило задачу изоляции его харьковской группировки. В качестве одной из основных причин этого следует назвать недостаточно полное и точное вскрытие командованием фронта изменений группировки немецко-фа-шистских войск в ходе операции и, особенно, возможного характера их действий: контрудар противника не ожидался. О недостаточно полном владении обстановкой на богодуховском направлении, а вследствие этого и недооценке угрозы сильного контрудара врага свидетельствует и направленная в ночь на 12 августа директива Ставки ВГК, в которой ставились задачи на дальнейшее развитие наступления войсками фронтов и выход к Днепру. Что касается способа отражения контрудара — переход к обороне на угрожаемом направлении и нанесение частью сил ударов по флангам контрударной группировки, то его в сложившейся ситуации, учитывая имевшиеся силы и средства, следует признать целесообразным.
Потерпев неудачу при попытке прорваться к Богодухову с юга, немецко-фашистское командование в середине августа стало готовить удар на город с северо-запада, со стороны Ахтырки. С этой целью была создана крупная группировка в составе до пяти танковых и моторизованных дивизий, сосредоточенных в районе Ахтырки, и одной танковой дивизии, располагавшейся южнее, вблизи Большой Рублевки.
КОМАНДОВАНИЕ Воронежского фронта, оценивая 1 Х-противника, верно подметило его стремление к созданию компактных группировок, в том числе и в районе Ахтырки. Оно также не исключало возможность нанесения этими группировками контрударов. Однако, судя по архивным документам, не была дана количественная характеристика данных группировок, не определялись и направления возможных ударов. Несмотря на реальную опасность нанесения последних, генерал армии Н.Ф. Ватутин принял решение: нарастив усилия войск правого крыла фронта (38-й и 40-й армий) вводом в сражение второго эшелона (47-й армии), развить им наступление во фланг и тыл соединениям вермахта, развернутым в районе Ахтырки, окружить и уничтожить их, а затем выйти к Полтаве.
Наступление 40-й и 47-й армий началось 17 августа и развивалось в целом успешно, но на следующий день противник нанес мощный удар из района Ахтырки по действовавшим на богодуховском направлении войскам 27-й армии и за день боя продвинулся в ее полосе более чем на 20 км. Возникла серьезная угроза правому флангу и тылу 27-й армии, а также тылам 6-й гвардейской и 1-и танковой армий.
Для отражения контрудара из района Ахтырки и разгрома вклинившейся группировки не-мецко-фашистских войск Ставкой ВГК и командованием фронта были предприняты более решительные меры, чем под Бого-духовом. На направлении прорыва, чтобы не допустить дальнейшего продвижения противника, была сосредоточена противотанковая артиллерия. С фронта при поддержке авиации 2-й воздушной армии нанесла удар 1-я танковая армия, а с юга, во фланг контрударной группировке, — 6-я гвардейская со средствами усиления, а также 4-й и 5-й гвардейские танковые корпуса. И, наконец, с севера в наступление перешли две стрелковые дивизии 4-й гвардейской армии, переданной 13 августа 1943 года в состав Воронежского фронта из резерва Ставки ВГК. Решению проблемы отражения контрудара способствовало и успешно продолжавшееся продвижение 40-й и 47-й армий, все больше нависавших с севера над ахтырской группировкой противника. К исходу 20 августа эти армии глубоко охватили левый фланг немецко-фа-шистских войск, наносивших-контрудар. Для противодействия им командование вермахта вынуждено было снять часть сил, предназначенных для наступления на богодуховском направлении.
В результате всех перечисленных выше мер противник отказался от попыток прорваться к Богодухову с запада и перешел к обороне. Однако в ходе ожесточенных боев под Ахтыркой войска Воронежского фронта понесли чувствительные потери и были поставлены перед необходимостью оставить часть захваченной территории. Более того, усиление противника в районе Ахтырки за счет переброски войск с других направлений обусловило постепенное затухание операции фронта.
Таким образом, принятое командующим войсками Воронежского фронта решение продолжать наступление на большую глубину и с решительными целями без осуществления мер по усилению 27-й армии, против которой, как можно было заключить при более детальной оценке обстановки, назревал контрудар танковой группировки противника, свидетельствует о недооценке опасности последнего. Именно в полосе этой армии, прикрывавшей богодуховское направление и имевшей растя нутый фронт действий и соответственно невысокие плотности сил и средств, противнику удалось создать существенное превосходство, прежде всего в танках, и прорвать боевые порядки наших соединений. Для разгрома контрударной группировки были привлечены значительные силы и средства, в том числе и переданные из резерва Ставки ВГК. Срыву замысла противника способствовали и активные действия войск фронта на других направлениях.
Что касается наступления Степного фронта с целью овладения Харьковом, то его действия представляли собой последовательный прорыв ряда оборонительных рубежей на подступах к городу. Поучительным является стремление вести бои непрерывно — не только днем, но и ночью, для чего создавались специальные отряды, имевшие задачу обходить тактически важные объекты (опорные пункты) противника и, просачиваясь в глубь его обороны, нападать на них с тыла. Ночным был, по приказу командующего Степным фронтом, и штурм Харькова'', который к полудню 23 августа целиком перешел в руки советских войск. И все же полностью реализовать замысел по окружению и уничтожению харьковской группировки противника не удалось: войска Воронежского и Степного фронтов не смогли соединиться юго-западнее Харькова и тем самым отрезать врагу все пути отхода.
Бел городе ко-Харьковская операция завершила Курскую битву. В ходе ее было разгромлено 15 дивизий врага, в том числе 4 танковые. Советские войска продвинулись в южном и юго-западном направлениях на 140 км, расширив фронт наступления до 300 км, и создали условия для освобождения всей Левобережной Украины и выхода на Днепр.
В КАЧЕСТВЕ вывода следует отметить, что последовательность выработки замысла на операцию, принятая Верховным Главнокомандованием, представляет собой пример разумного сочетания деятельности Ставки ВГК и Генерального штаба с инициативой нижестоящих инстанций при сохранении определяющей роли первой. Поучительным в этой деятельности Ставки являются как применяемый ею метод работы, отсутствие в ней шаблона, так и стремление строгим ограничением круга лиц, участвующих в выработке замысла операции, сохранить его в тайне от противника. Подтвердил свою жизненность и институт представителей Ставки ВГК как важнейший элемент системы стратегического руководства Вооруженными Силами в ходе войны. Избранные советским командованием способ разгрома противника, направления главного и других ударов соответствовали реальной обстановке. Весьма поучительными являются меры по введению противника в заблуждение.
Опыт управленческой деятельности в ходе Белгородско-Харьковской стратегической наступательной операции свидетельствует о важности постоянного отслеживания изменений обстановки и адекватного реагирования на эти изменения. Он также указывает на недопустимость недооценки противника, постановки войскам нереальных задач. Кроме того, для достижения целей операции, как показывает опыт, крайне необходимы настойчивость в реализации принятых решений, тесное взаимодействие с соседями, а также твердое и непрерывное управление подчиненными войсками.
В БИТВЕ под Курском была сорвана последняя попытка немецкого командования перехватить стратегическую инициативу. Здесь, на Курской дуге, проявился высокий уровень советского военного искусства, был успешно решен ряд сложных проблем стратегического и оперативного уровня. Важным условием победы советских войск было то, что они изо дня в день совершенствовали свою боевую выучку, изучали и учитывали опыт войны. А командный состав всех степеней, проявляя творческую инициативу, старался совершенствовать искусство управления ими.
По поводу победы под Курском Маршал Советского Союза A.M. Василевский написал в своих воспоминаниях: «Мы не только выиграли великую битву, но и выросли в ней. Оправдались наши замыслы при разработке плана летней кампании, мы научились лучше разгадывать намерения врага. У нас хватило воли, характера, просто выдержки и нервов, чтобы не совершить просчета, не начать преждевременно боевые действия, не дать врагу лишний шанс. Разработка оперативно-стратегических задач была осуществлена удачно. Возросло и мастерство управления войсками на всех уровнях. Словом, наше полководческое искусство продемонстрировало и творческий характер, и превосходство над воинским мастерством фашистского командования...»7.
Такую высокую оценку дал один из выдающихся полководцев периода Великой Отечественной войны. Хотя справедливости ради надо отметить, что до полного совершенства было еще далеко. При организации и ведении под Курском оборонительных и наступательных операций допускались ошибки и просчеты, за которые приходилось расплачиваться немалыми потерями. Учесть опыт войны, максимально сократить возможные просчеты и недостатки при решении современных задач управления войсками (силами) — такова, на наш взгляд, основная задача подготовки командных кадров всех уровней.
Полковник И. П. МАКАР, кандидат исторических наук, доцент (Москва)
С уважением, ID